М-м-м-м-м-м-м…… приятно-о-о-о-о-о…. Мр-р-р-р-р-м-мр-р-р…
У меня такое ощущение, что я сейчас замур-рлыкаю-у….
Легонько приоткрыла глаза. Так.
Не поняла….
А что это за миленькая черненькая пуговичка на таком же темненьком фоне? И почему я почти уткнулась в нее носом? Хм…я все-таки проследила вверх по ткани….
Ой! Глазки-и-и… Зеленые…почти изумрудные… знако-омые-е-е-е….
— Привет, — Меф лукаво улыбнулся. — Жаль, что ты встала… — я сделала взгляд более удивленным, будто спрашивая: почему?: — Ты так занимательно посапывала!
— Неправда! — тихо возмутилась я, пытаясь понять, отчего мне так….хм… уютно, что ли? Прислушалась к своим ощущением… удивилась… Оказывается, Рассветный гладил меня по голове. Возмутиться? Я скосила глаза вверх. Не-ет. Мне и так хорошо….
Я расслабилась… едва не засыпая снова….мр-р-р…а почему бы и нет?
— Эй! Голубки! — в дверь просунулась возмущенная голова Артемиса. — А вам школу в ближайшем будущем случайно не надо?! Семь часов, кстати!
Постоянно встаю в одно и то же время! (почти) Так и будильник включать не надо! Ой! А вот выключить не мешало бы!
Я выскочила из-под одеяла и кинулась на противный звук (с таким не то, что некромант встанет, и мертвый не останется спокойно почивать!).
— Фух, нужно определенно сменить мелодию бензопилы «Дружба», на что-нибудь менее кровавое. А то с каждым разом нервных клеток все меньше и меньше…
— Ничего, в последнее время доказано, что нервы все-таки восстанавливаются….- тихонько засмеялся кто-то.
Стоп! Не кто-то, а позабытый мной Мефодий!! Я рассеяно вскинула на него глаза и… покраснела.
— Ой! — метнувшись к кровати, стянула с нее одеяло и закуталась по самые красные ушки. Это ж надо было так опростоволоситься!! И ведь правда, настолько расслабилась, что совершенно не обратила внимание на постороннего человека! Ой ду-ура!
— Так! Если вы сейчас не вылезете из комнаты!!! То я даже не знаю, что о вас думать…!!!!!
Дальше смущаться было и так не реально, поэтому я просто молящее посмотрела на объект моего духовного неудобства, прося его выйти из комнаты. Тот, видно, что нехотя, но все же подчинился. И на том, как говорится, спасибо.
— Снежа!!!! Десять минут!
Ох ты, Господи! Я кинулась к портфелю, точно помня, что этого не собрала. Та-ак. Но я же помню! И на склероз жалуюсь только в том случае, если хочу от чего-нибудь откосить (а вот этого вы не слышали!)! Прикатились. Я недоверчиво дотронулась рукой до собранных кем-то учебников. Ха! Впрочем, могла бы и не проверять. Вполне закономерно, что тратить время на сборку пособий в школу (отметьте, чужих пособий!) может только патологический отличник. То есть Рассветный. Хм… но ему все-таки большое спасибо!
Я начала собираться…
И конечно я не стала изменять своему любимому стилю ни в одежде, ни во всем образе в целом. Даже несмотря на то, что за окном были, считай, последние теплые деньки. Так называемое Бабье лето. Хотя почему я должна что-то менять?
Шелковая светло-голубая туника, полностью открывающая плечи и носящая на себе различную вышивку, начиная от банальных цветочков и заканчивая заумными иероглифами какой-то древней расы (и не обязательно, что людей), отделанную серебряной нитью. И легкие белые капри, с множеством карманов, прекрасно сочетались между собой. А белые волосы, собранные верху в сложную прическу (Вот еще, буду я сама париться — для этого существует магия!) и одновременно же раскиданные по плечам, придавали мне образ невинного ангелочка, спустившегося на землю, чтобы просто поиграть с первым, самым чистым, снегом.
Жаль было портить столь невесомую и безобидную иллюзию, однако быть «светлой» мне хотелось меньше всего. Поэтому, отбросив сумку на кровать (до этого я зачем-то держала ее в руке), я потянулась к «заветной» шкатулочке, где хранила всякие побрякушки, подаренные мне мамой. Нет, я совершенно не желала становиться новогодней ёлкой и нацеплять вдоль и поперек себя украшения, но вод некоторыми я все-таки разнообразила свой вид.
Тем не менее, я начала изменение своего образа с подкрашивании глаз карандашом… насыщенно-черного цвета. Смотрелось это, я вам скажу… хм, впечатляюще. Уточнить могу только то, что выражение взгляда стало намного… хищным, что ли. Остальное же… надеюсь вы не жалуетесь на свою фантазию, ибо такое я описать просто не в состоянии.
Следующим шагом у меня было цепляние к моим милым ушкам сережек. Мда, и если бы простых… или золотых…. Ну на крайняк серебряных… Так нет же. Мои серьги были выполнены из редкого и очень ценного у магов черного метала — альмара. Свою популярность среди «волшебных кругов» этот трудно-добывающийся элемент получил благодаря своему свойству — хранению большого количества энергии. Так что, надевая красивенькие сережки в форме паучков, я одновременно держала при себе знатный НЗ силы, так на всякий случай.
Далее у меня на шее появился маленький, практически крошечный крестик, полностью изготовленный из горного хрусталя и отделанный тончайшими нитями альмара. Скорее всего, это тоже был какой-то артефакт. Почему так неуверенно? Ну-у, может из-за того, что, получив, сей сомнительный подарок, я так и не удосужилась узнать его свойства. А вот то, что это не обычная побрякушка, я могу сказать с уверенностью. Все-таки магией от этого крестика несло здорово.
Последним на мне уместилось миленькое колечко. Чем именно мне понравилась такая прелесть? Ну, взять хотя бы то, что от самого кольца вдоль по всем пальцам и огибая кисть руки, тонким узором плелась «Нить Майрена» — застывшие проклятье. Э-э-э? как не знаете что это такое?! Эх… Поясняю. «Нить» — это, первым делом… оружие. Да я, не признающая ни мечей, ни топоров, ни другого сельскохозяйственного инвентаря, вполне могла полагаться на такое средство. Действие «Нити» само по себе очень просто. При первом же приказе она, разрастаясь, превращается в некое подобие пластичного оружия. Предварительно изменившись, из своего «сонного» состояния переходит в так называемое «боевое».И в этот момент «Нить» имеет форму очень длинной нити из адаманта (ядовитый и оч-чень прочный метал, применяется как против мертвых, так и против живых) и серебряно-альмарного лезвия в форме полумесяца на конце.
Безобидная игрушка в руках даже самого опытного убийцы и слишком опасная, если ее хозяин действительно умеет обращаться с этим оружием…. Я отношусь ко второму варианту…
Думаю, такого снаряжения мне было более, чем достаточно. Зачем я все это вообще одела? Не знаю. Нет, я правда не знаю… это был порыв… такой отчаянный и безнадежный…. На самой грани правильного и…пустого. Предчувствие… а своим ощущениям я привыкла доверять…
Что же сегодня будет…. Жаль, я не настоящая видящая, а так, всего лишь потомок… иначе я бы знала, но… слишком много. Так что пусть я только ведаю что то, что должно было случиться, произойдет в этот день…. А вот с каким результатом… но не буду об этом думать… по крайней мере сейчас. Ведь все равно ничего не исправить….
Я еще раз посмотрела в зеркало, отразившее теперь не невинного ангела, а скорее замаскированного беса, и вышла из комнаты. Миленько… Это все со злобными рожами меня что ли ждут? Ох, чей-то мне энто все не нравится!
— Я все! Пошлите, да? — главное помнить, что детей и дураков не бьют, а, судя по всему меня относят к обоим вариантам.
Ребята молча встали и направились к выходу.
Стоп.
— А завтрак? — слабо пропищала я.
Такого слаженного рычания мир еще не слышал… Ну и пожалуйста! Не очень-то и хотелось! Желудок громко возмутился таким мыслям. О-о-о-о….
— На, — темный с ехидной улыбочкой протянул мне довольно увесистый бутерброд.
Мням-мням-мням… к его середине, я все-таки вспомнила, что за такую вкуснотищу еще и благодарить надо.
— Спасибо! — искренне произнесла я, и тут же вопросительно посмотрела на Мефа. — Слушай, а как вы все в квартире-то поместились?
— Кто все? — он удивленно приподнял бровь, как будто спрашивая, о чем это я.
— Ну-у-у-у…. Ты, Ар, Алекс, Инна, Олеся… Я же точно помню, что одну спальню занимают животные… Значит остается три. В одной спала я. Во второй — Леся…. Тесно было, да? — сочувствующе-ехидным голосом вопросила.
Рассветный тихонько рассмеялся.
— Не знаю кому как… Я ушел после обширного допроса. А с утра вернулся…
— А-а-а-а-а, — я что-то прикинула в уме и ужаснулась, — Это во сколько же вставать надо!
Мой уважительный взгляд был Мефодием полностью заслужен.
— Если некоторые из нас не поторопятся, то есть реальный шанс этим некоторым опоздать на уроки.
Не, все-таки иногда я готова прибить этого эльфа!
То, что я пришла в школу вместе с Мефом, произвело среди старших классов какой-то фурор. Женская половина, даже та, которая вроде очень культурная и вежливая, выстреливала в мою спину ядовитыми замечаниями и шипела ничуть не хуже, чем змеи. Среди парней тоже было какое-то шевеление, но это скорее походило на зависть, направленную не на меня, а на темного.
Это было так необычно и странно, что я совершено, не знала, что мне делать и как себя вести.
Русский язык, бывший у нас по расписанию первым уроком, прошел в какой-то нервной и напряженной обстановке. Скабрезные шуточки первых парт и обиженные, а где и злые взгляды остальных девчонок совершено выбили меня из колеи. А самое главное, что я совсем не могла понять, чем такое отношение ко мне обосновано.
В конце концов, я решила на все просто не обращать внимания, благо (хотя скорее наоборот), что опыт в таком деле у меня уже имелся, и уделить свой интерес в большей степени урокам и новым учителям, которых сегодня должно быть целых трое.
Мое в какой-то степени повторное знакомство с преподающим составом началось уже со второго занятия. Если честно, то меня не очень-то и удивило наличие предмета ОБЖ на последнем классе. Особенно, когда я пробежалась по сегодняшнему расписанию глазами и заметила кроме музыки, еще и урок ИЗО. Мда…
Но все в свое время.
Общую безопасность жизнедеятельности нам преподавал древний, но бойкий старичок. Еще только увидев меня на пороге, он издал какой-то крик, означающий то ли восторг, то ли разочарование. А следом попросил немного рассказать о себе… хм, вот только это «немного» вылилось почему-то на весь урок. Бр-р-р…!! Короче, после этого предмета у меня остались не самые лучшие воспоминания. (наивно): Может, дальше все уладится?
— Снежа! — я философски обернулась на крик Леси.
— Ась?
— У вас сейчас что? — выдохнула она, тяжело дыша даже от такого маленького забега.
Ага! Вот кому физкультурой нужно позаниматься! Впрочем…. про себя же я буду молчать… так, сказать на всякий пожарный, хм… или подводный… мало какая у русалок фантазия…
— История, — из моего голоса подозрительно смылись все бодрые тона.
Мда, не люблю я историю. Вот хоть стреляйся. Скучный урок. И нудный. Вот скажите мне, пожалуйста, зачем мне знать, в каком году был голод? Или, например, как расправлялись с ненужными людьми в века междоусобиц князь и императоры? Никогда не понимала, для чего нужно ворошить прошлое…. Жить настоящим, одной секундой, одним мгновение — не это ли смысл жизни? А минувшее? Это тени… всего лишь тени… жизней, действий, религий… городов, стран… мира. Я благодарна им за то, что они были, но вмешиваться в настоящее… они не должны.
Мда… у каждого своя философия видения. Я — не исключение. Но… я не навязываю никому свое мнение. Я просто его высказываю. Это ведь главное, правда?
— А-а-а-а-а. Повезло же! А у нас физика, — я удивленно покосилась на огорченную подругу, но… промолчала. — У тебя же пять уроков, да? — я кивнула. — Блин! Значит, я все-таки не успею с вами пойти!
— С кем? — удивилась и, подумав, добавила. — Куда?
— С вами же! С тобой и Мефом! Он же гулять предлагал, ты, что не помнишь?! — я что-то прикинула, и в мыслях действительно всплыло нечто похожее.
— Ну вот, — насмешливо протянули рядом. — Единственный раз приглашаю девушку на свидание, а она просто о нем забывает. Ну и где справедливость?
— А справедливости нет, — машинально ответила я всем известной фразой. И только потом до меня дошел смысл высказанного. А вот любопытно, я так и буду постоянно краснеть, и не войдет ли это в мою привычку? Нет, темный определенно плохо на меня действует.
— А почему ты не сможешь? — пришлось очень постараться, чтобы в моем голосе прозвучало сожаление.
— Да у нас решили проводить по четвергам подготовку к ЕГЭ. Хм, а у вас, его что, не будет?
— Ну почему же? — Рассветный лениво потянулся. — Только у нас каждый месяц — разгрузочная неделя, а вам просто повезло попасть именно на нее.
— Не нам, а Снежанне, — уныло протянула Леся.
— Да ну, расслабься!. Вот начнется следующий понедельник — нам тоже не так уж и хорошо будет.
— Осчастливил, — теперь грустить пришла моя очередь. Ну вот, а я так надеялась на спокойный и не напрягающий учебный год. Ага, держи варежку раскрытой…
— Не парься! — Меф шутливо растрепал мои волосы (гад! а если бы запутал?!). — Ты же у нас с учебой дружишь?
Я скривилась:
— Дружить, отнюдь не значит, что любишь.
Леська фыркнула и, фальшиво мне, посочувствовав, потопала на занятия.
В тот же миг Мефодий, схватив меня под руку, потянул к противоположному концу коридора.
— Больно! — обиженно воскликнула я.
Хватка заметно ослабла.
— Извини, — протянул демон. — Но уж очень не любит Марина Семенова, когда ученики опаздывают.
— Так еще же звонка не было?
— Уверена? — одновременно с ехидным замечанием по зданию пронеслась трель, предвещая начало занятий.
Хм, по крайней мере, я теперь знаю, почему не любят предсказателей… даже если Меф и не относится к ним ни каким боком….
Урок был таким, как я его себе и представляла. То есть скучным и нудным. Следовательно, описывать его я не буду. А то еще заснете на третьей строчке, и что мне потом делать? Меня же совесть съест! *немного подумав* если найдет, конечно…
А следующей у нас по расписанию стояла музыка… Просто превосходно! Ну и что мне делать?
— Все будет отлично! — фыркнул Меф. — Вот веришь?
И глаза такие честные-честные… аж до подозрительности честные. Ну и что за пакость будет на этот раз? О чем, я, кстати, и поинтересовалась вслух.
— Ну почему сразу пакость? — улыбнулся Рассветный.
Та-ак. То, что будет, сомневаться не приходилось…
Итак. Звонок прозвучал уже десять минут как, а все еще вокруг было удивительно тихо. Ни одного намека на мои инструменты или подобные шуточки… может, все из-за опроса? А что? Не сказала? Ну, простите… Во-от, значит, каждого человека в группе спрашивали три вещи: а) любимое направление в музыке в) любимую группу (певец, певица) с) любимую песню. Чему бы это?
Смотря на все отвечающих, я спокойно дождалась своей очереди.
— А ты, Зимина, чему благоволишь? — прищурился Михаил.
— Ну-у-у, наверное, все-таки разным направлениям….
— А группа?
— Больше всего?….Мельница…
— А песня? Та, что ты пела в прошлый раз? — ученики с любопытством на меня посмотрели.
Я удивленно на них покосилась.
— Ну, не только…. Еще, например, «Дракон», или «Дорога сна». Скорее всего, даже второе больше… А что?
— Да так…. Просто нам так жаль, что мы этих песен не слышали… должно быть это красиво-о-о-о…
— Очень, — мечтательно кивнула я.
— Может, сыграешь? — я ошарашено посмотрела на протянутый инструмент.
Твою….
— А может, не надо? — пропищала я.
Класс мрачно на меня уставился. Михаил угрожающе потянулся за журналом.
— Вообще-таки, это шантаж, — мрачно приняла гитару.
— Мда, многое требует жертв…
Я философски перебрала струны…
И начала… будем считать, «зарабатывания» оценки. (И ни за что не признаюсь, что мне это нравится!!!)
FB2Library.Elements.Poem.PoemItem(Мельница)
«Дорога сна»
Странная песня… чуждая… по крайней мере, именно такими словами отреагировали многие, послушавшие ее существа. Но одного опровергнуть не смог никто… она прекрасна… Вливающая в себя боль и горечь, счастье и… свободу…
Я хорошо помню свои первые мысли, относительно этого чуда:
«Здесь смешалась смерть и ветер… иллюзия… такая удивительная…. Такая родная. Это песня вечных странников. И некромантов. Потому что только эти существа способны почувствовать всю силу зова. Того клича, что притягивает нас, как мотыльков на пламя… и не важно, что именно будет причиной, а что последствием… Мы идем. Потому что цена — свобода и независимость. А что еще нам надо? Ничего….».
Я резко мотнула головой, отгоняя совсем не нужные на данный момент мысли.
— Красиво-то как! — прошептала пораженная Инна.
Я тихонько фыркнула, высказываясь, насчет ее понимания в данной музыке. Нет, этот было отнюдь не красиво…Это было… Чувственно… и немного горько, как тонкий запах полыни.
— Не хочешь, нам сообразить что-нибудь еще? — невинно вопросил оборотень, задумчиво теребя в руках журнал.
— Учитель, — мило улыбнулась я. — Соображать компанией будете и без меня, ибо спиртным не увлекаюсь. А потакать вашему прорезавшемуся чувству прекрасного — извините, но это уже злоупотребление учительским долгом и вообще-то наказывается.
Михаил почесал голову и как-то робко мне улыбнулся, словно извиняясь.
— Уела, — признался музыкант. — Ну что же… в таком случае продолжим урок. Наша сегодняшняя песня…
….-Что это ты сегодня подозрительно злая, — заметил темный, когда мы шли на последний урок, который, как бы это ни было странно или неправильно, проходил в отдельной небольшой и одноэтажной пристройке, со стеклянной крышей. Почему это должно вас удивлять? Ну, возможно из-за того, что урок — Изобразительное Искусство.
— Добрая, — поправила я, прищуриваясь от яркого солнца. — Просто голодная. Уже несколько дней подряд. Мда-а-а… и после этого от меня еще требуют хорошего настроения?!
Неожиданно для себя, я услышала рядом тихий смех.
— Что? — недовольно вопросила я у Мефодия.
— Да так… Ладно, так уж и быть. Перед прогулкой зайдем в кафешку, пообедаем.
— Э-э-э? — изумленно глянула на Рассветного. — Так ты что, серьезно про погулять говорил?!
— Неужели похоже на то, что я шутил? Тебя что, на свидания раньше никогда не приглашали?
Я помотала головой, подтверждая, что действительно не приглашали. На что Меф почему-то застыл на месте, смотря на меня, как на врага народа. А что я такого сказала? Правду!
— Хм, что ж, считай, что я буду первым…..
— Доктор, а это не больно? — невинно вопросила я.
— Первый раз всегда больно, а потом — втягиваешься, — философски пожал плечами Меф.
Чей-то я не поняла этой фразы… переспросить? Не-е, буду еще выглядеть в его глазах полной дурой. Впрочем, мне не впервой.
Тем временем, мы подошли к зданию-кабинету.
Ой! Сколько здесь мольбертов! Знаете, такое ощущение, что заходишь в школу искусства, а не на банальный урок ИЗО. Все вокруг — и стены и пол, разве что кроме стеклянной крыши, было сделано под дерево. И не только. Так же каждая стенка было разрисована то ли иллюстрациями из сказок, то ли плодами, чьих либо фантазий.
Например, на противоположной входу красовались вечнозеленый лес и поляна с папоротником, среди которого, переливаясь всеми цветами радуги, рос небывалой красоты цветок. Я слышала это поверье, будто на Купалов день, ночью, можно найти в самой чащи леса необычный цветок папоротника, по легенде открывающий все замки и помогающий находить затерянные клады. Странные они — люди. Чего только не выдумывают! Ну, вот скажите, откуда может появиться цветок у папоротника, который и размножается-то спорами? И я вот не пойму… И как может открывать двери простое растение? Странный народ, странный… верящий в чудеса, но не видящий само чудо у себя под носом…
А вот еще одна сказка. На левой стене прорисовывалась гордая Хозяйка Медной горы, в окружении всевозможных самоцветов и металлов. Хотя нет, вот это, как раз таки и, правда. Мама рассказывала мне про эту женщину. Она была властолюбива и независима, красива и хитра, но… слишком уж романтичной и доверчивой. Да, я сама понимаю, что не правильное это сочетание качеств, не логичное. Но разве у магов есть логика? А она, эта Хозяйка, ведь действительно магом была. Ведьмой. И направление у нее было по металлам. Сильной она была… очень сильной. А что случилось… почему она сломалась… никто не знает… кроме людей. Говорят, что они эту историю и в книгах прописали. А мы прочитать не можем. Закон такой: волшебное существо не может знать причину смерти другого. Конечно, если того желает умерший. Глупый закон. Пустой и глупый. Сколько же мы потеряли с его признанием! Но и выиграли не мало. Но не достаточно.
А по правую сторону раскинула свои крылья зима, так не любимая мной. Художник был очень реалистичен, создавая свое творение. Смотря не заснеженный холмы, мне то дело хотелось поежиться, и я замирала на секунду, буд-то боясь услышать завывание ветра и разыгравшейся метели. А там, сквозь ледяной снег пробиралась девочка. Закутанная в платок и старую, рваную шубенку, она с корзинкой в руках пробиралась к лесу. По-моему, я вспомнила эту сказку… там еще что-то про месяцы было… и про подснежники, единственный цветы, символизирующие только одно значение — упрямство. И действительно. Только этим, словом можно охарактеризовать развернувшуюся передо мной картину. Хм, сколько себя помню, мне всегда нравилась эта сказка. И моей героиней всегда была эта девочка, жившая и любившая мир несмотря ни на что… и вопреки всему…
Развернувшись к входу лицом, я едва не рассмеялась. На ней был изображен… Кощей. Конечно таким, как его представляют люди. В черных вещах, высокий, с крючком-носом и холодными маленькими глазками. На его одежде зачем-то были прорисованы кости, а в одной из рук он держал череп.
Я все-таки не выдержала и хихикнула.
— Вас видимо впечатлила эта работа? — спросил мягкий женский голос у меня за спиной.
— Конечно! — я с такой же лукавой улыбкой, что была на губах и у моей собеседнице, посмотрела на моего нового учителя (вот верите — не капельки в этом не сомневалась).
Она была немного худощавой и встрепанной как воробей, что впрочем, встречалось у многих художников, полностью посвятивших себя творению. Волосы были стрижены очень коротко, под мальчика, и покрашены в ярко малиновую окраску. Мне очень понравились ее глаза, пусть и скрывающиеся под стеклами очков. Глубокого синего цвета, они так и приманивали к себе чужой взгляд. Наверное, это и была та самая пресловутая изюминка или шарм, о котором так любят писать во многих книгах. Иллюзию прекрасного лишь портил скромный и полностью перепачканный наряд учителя — блеклые, полинявшие от времени джинсы и легкая белая (когда-то) футболка. Самой женщине было на вид примерно лет тридцать — тридцать три. Милый возраст, когда точно понимаешь, что жизнь отнюдь не заканчивается в сорок и, оказывается, спешить совершенно не куда. Наверное, именно по этому принципу она подалась в школьные преподаватели. Хотя кто может знать смысл людских поступках? Точно не я. (Если конечно не попытаюсь просмотреть прошлое…).
— И что же именно вас настолько затронуло, что настроение ваше, несомненно, поднялось на несколько баллов? — с любопытством вопросила она.
— Скорее всего, непонимание, почему именно так, — я кивнула головой на стенку, — Изображают Кощея Бессмертного?
— Привычка, — учительница легкомысленно пожала плечами. — Но думаю, он не обидится.
Я лишь едва заметно улыбнулась и прошла на предложенное место. Ну да, не обидится… с учетом того, что мой папочка постоянно, хотя бы раз в неделю обязательно сжигает пару книжек, с такими иллюстрациями, так сказать, для поднятия настроения.
— Я очень рада приветствовать в вашем дружном коллективе пополнение (многие девчонки фыркнули, а мальчики наоборот, радостно закивали). Меня зовут Ирина Александровна. И сегодня, я напоминаю, у нас по плану — свободная тема. Думаю, что очень удобно начинать именно с этого. — Я вежливо кивнула. — Тогда приступайте, все-таки времени не так уж и много.
Зашелестели ватманы, начали постукивать баночки с красками, да чья-либо кисточка время от времени стучала по стакану. И ни одного шепотка, ни одного разговора…. Мольберты были поставлены очень удобно — кругом. В середине этого своеобразного хоровода виднелся стол, где, наверное, выставлялись различные модели вещей. Кстати, нужно было заметить, что расставленные по своим местам ученики совершено, не могли заглядывать в рисунки соседей, что, конечно, не могло не радовать.
Аккуратно налив себе в стаканчик воды, я достала из сумки мой любимый набор масляных красок. Конечно, рисовать ими было бы слегка неудобно, но это только тем, кто просто не приспособлен к такому творчеству. Рука на чистом автомате потянулась за одной из жестких, но удобных кистей. Что бы такого нарисовать… конечно, я могла и не заморачиваться, прорисовав хотя бы вазочку или какой-нибудь кувшинчик, однако, хотелось чего-то более…сложного. Поставить себе задачу. Трудную. И время всего лишь урок. Хотя нет, уже пол часа… время-время….
Это будет поле… нет, луг. Отличие? В цветах… в самых разнообразных цветах. А еще небо. Лазурное. Безмятежное… И даль. Вечная даль… это все, проявится на картине. Не спорю, мало… этого ужасно мало… если ты не будешь прорисовывать каждую травинку, каждое облако… а я это сделаю. Я смогу.
Первым было небо. Как самое вечное и… самое сложное. Да, действительно, эту стихию мне передать труднее всего. Мама говорила, что это из-за того, что я вижу в обычном ветре слишком много… почти так же много, как и в смерти…. Облако за облаком у меня прорисовывалась нечто прекрасное. Казалось, вслед за краской в будущую картину просачивается свобода.
Далее появилась земля… пока пустая… но уже кое-где просачивались первые робкие ростки…И вот цветок за цветком прорастает на картине… Заросли вереска и бессмертника, разбросанные по лугу, то тут то там перерастали в невинные васильки и коварные маки…. Горькая полынь размывала сладкий привкус рисунка, а кисловато-оранжевая календула делала из картины нечто неповторимое….
Это было не банально красиво…это — сказочно…
Я с улыбкой отодвинулась от мольберта и тряпкой протерла кисти. Неплохо. Даже лучше, чем неплохо. Вот только что здесь делает розмарин, символ памяти? Мда-а-а-а-а, похоже, картиночку все же придется отдать на благо общества. А кому? Ну-у-у, судя по откуда-то взявшейся рядом вербене — первому, кто попросит. Здорово.
— Ну и что тут у нашего прибавления? — ко мне, сияя мягкой полуулыбкой, направилась учительница.
Я со вздохом отложила кисти и теперь уже принялась вытирать измазанные в красках руки. Рядом тихо, но как-то восторженно вздохнули. Даже не так. Задохнулись от восторга. С неудовольствием констатировала, что это действительно так. И исходит не от одной учительницы, но и столпившихся любопытной толпой ребят. И чего они? Вроде здесь нет ничего божественного, что проскальзывает в несколько других моих картинах. Папа объяснял мне, что это зависит от настроения художника, а какое настроение в этом творении? Чисто спортивный интерес — успею — не успею, смогу — не смогу, и только. Хотя… свобода прорисовывается у меня всегда, уж больно независимая у меня стихия.
— Это превосходно….- шепчет учительница.
А я не слышу и удивленно смотрю на сосредоточенного Мефодия, как-то напряженно рассматривающего рисунок.
— Не нравится? — тихо и грустно спрашиваю я, дергая темного за рукав.
Он поворачивается ко мне и долго смотрит, будто увидев в первый раз. Не понимаю…
— Я сделала что-то не правильно? — слова вырываются с каким-то отчаяньем. Слава Господу, что остальным нет до нас никакого дела, уж больно увлеклись они моим произведением.
А мне становится как-то грустно. Значит, ему не понравилось. Обидно. А я ведь всего лишь хотела показать… что? Да какая разница… Какая разница, что означают вплетенные в луг цветы? Да уж… до адресата они не дойдут в любом случае… Я отвернулась к собственным вещам и решила-таки собрать все в сумку, все равно звонок скоро. В сумку летят краски и кисти, так и не тронутые наборы угольков и мелков. Бросившая рассеянный взгляд на часы учительница стала поспешно рассматривать другие картины. Одноклассники бросились к своим столам, освободив мне, наконец, место.
Немного зло, я сорвала с подставки лист и хотела, было его уже безжалостно смять, когда чьи-то властные руки не позволили мне этого сделать.
Я удивленно посмотрела на Рассветного, все еще как-то недоверчиво поглядывая на картину.
— Что? — вопросила, подразумевая его жест.
— Отдай мне, — прошептал темный.
Я замерла:
— Но тебе же не понравилось! Тогда зачем?! — я ведь и правда ничего не понимаю…
Он удивленно смотрит на меня:
— Разве я такое говорил?
Хм?
— Зато ты та-ак смотрел… и на вопрос не ответил…,- жалобно протянула.
— Ха! Тогда приношу тебе мои искренние извинения! Работа великолепна! Можешь считать, я впал в прострацию от одного вида на нее! Кстати, — голос темного стал порядком тише. — А какая, ты говорила, у тебя стихия?
Ой….а может не надо? Хотя… демоны очень хорошо чуют ложь… а вот если не соврать… ответить правдой… но не той.
— Я по пророчествам немного специализируюсь… только вот хромает этот дар что-то… работать не хочет… — уныло закончила я.
Меф явно что-то хотел сказать, но… прозвенел звонок. Мда-а, что-то он задержался на этот раз…
— Ну, я пошла! — перекинув лямку с учебниками через плечо, направилась, было из кабинета.
— А я? — возмущенно-обиженный голос догнал меня у самого выхода.
Мгновением позже ко мне уже подошел ехидно улыбающийся Мефодий и с чересчур наглой рожицей подхватил меня под руку, одновременно подталкивая дальше по курсу. Все-таки проскальзывая наружу, наткнулась на злобные взгляды одноклассниц. И как это понимать?!
— Ме-еф!
— А? — он с любопытством обернулся в мою сторону, не забывая, однако, тянуть меня вперед по дороге и вроде бы по направлению к моему дому. Да-а, и на том, как говорится спасибо.
— Ты мне скажи, что я такого плохого сегодня сделала?
— В смысле?
— Почему все девчонки смотрят на меня, как на врага всего человечества?!
— И давно смотрят? — поинтересовался темный.
— С самого утра, — пожаловалась я и, подумав, добавила. — А еще и обзываются нехорошими словами!…Хм… очень не хорошими.
Рассветный от удивления даже остановился, с рассеянностью рассматривая меня, но тут же нахмурился.
— Та-ак! А почему тогда я этого не видел? Впрочем, считай, что мой вопрос был риторическим. Знаю я эти дурацкие шуточки: только отвернусь, как наши милые девушки начинают показывать острые зубки. Знаешь что… не обращай внимания. Вот увидишь, с завтрашнего дня они все успокоятся.
Я даже поежилась от холодного голоса демона. Видимо заметив, что испугал меня, Мефодий примиряющее улыбнулся и возобновил движение. Только вот я так просто отставать не хотела.
— Мефа-а-а! Ну, Меф!
— Что?
— А почему они вообще себя так вести стали? Ну что я сделала? Скажи! А то вдруг еще раз повторю ошибку, а тебя рядом не будет, — последние слова я уже припечатала с заметным ехидством. — Так чего там?
— Хм….,- тот на мое удивление смутился. — Ну-у-у, скорее всего нашим девушкам не понравилось, что ты со мной пришла…
— Не поняла, — И шутка ли, но до меня действительно пока не доходило.
— Она посчитали тебя моей девушкой, Снеж.
Я изумленная открывшейся новости аж застыла на месте. Пару секунд спустя, все-таки сумев отойти от шока, сама как-то жалобно посмотрела на темного:
— Но ведь это же не правда….
Рассветный лукаво улыбнулся.
— Ты действительно так считаешь?
— Ну… да. — я робко кивнула. — Ведь так же?
Мефодий устало вздохнул и протолкнул меня в квартиру (ну почему я никак не могу запомнить дорогу? вот всегда любой путь пролетает у меня перед глазами, не оставляя и надежды на хоть каком-то вложении в память…).
— Снежа, ты взрослый рассудительный человек! — я скептически хмыкнула, отвечая тем самым на все. — Ну, ты хоть подумай над тем, что спросила! — я сконфузилась. — Конечно ты моя девушка! Если не возражаешь естественно… — поспешно добавил он, увидев мое вытянувшееся лицо.
Ни фига себе! Нет, я, разумеется, не раз слышала, как подруги мамы разговаривают о том кто и с кем встречается, но вообще-то мне это не так представлялось. Ну, типа там букетики цветочков, прогулки под луной, серенады… и т. д. в том же духе. А тут…
— Э-э-э? И сколько уже времени? — задала я поистине тупой вопрос.
— Ну-у, фактически в ближайшем будущем… если согласишься, конечно. Так что?
Я уныло посмотрела на темного. Вообще-то по логике это я должна была предлагать такое… хм? А-а-а, почему-у-у… Из-за того, наверное, что я же умудрилась влюбиться в… демона. Нда. Может спросить?
— Ме-еф… А почему ты у меня спрашиваешь? Почему, например, не у Ольги (наша одноклассница, красивая: жгучая брюнетка с ясными голубыми глазами, отпадной фигурой и смазливым личиком)? Мы же не знакомы еще даже неделю!
— А что, теперь такие случаи жизни определяются временем? — пошутил Рассветный.
Я и не улыбнулась, а еще больше приуныла.
— И что мне нужно будет делать? — казалось невинный вопрос, заставил Мефа подавиться воздухом.
— В смысле?
— Ну, если чьей-либо девушкой становишься, то нужно же себя как-то соответствующе вести. Вот и спрашиваю, — я уныло повела плечами и грустно вздохнула, давая понять, что такое со мной впервые.
— Для начала переодеться и приготовится для прогулки, — он ехидно улыбнулся, кивая в сторону моей комнаты. — И сделать это желательно за десять минут.
Обижаете.
Я кинулась внутрь со скорость пушечного ядра и мгновенно по уши зарылась в гардеробе, откуда уже через минуту вытягивала прикольненькие серебристые бриджи со множеством застежек и веревочек из чего-то темно синего цвета и легкую водолазку с узором на груди в виде магического знака неотразимости исполненного серебром по такой же темно-синей ткани как и веревочки на бриджах. Кстати, чтобы у вас не возникало сомнений поводу того, что я специально разыскивала эти вещи в тон друг другу, отвечу, что я действительно ничего подобного не делала. А костюм (а это все-таки был именно костюм) мне купила мама.
Наспех причесавшись и убрав мешающиеся длинные волосы в высокий хвост, я накинула на ноги полусапожки, а на плечи свой плащ (на улице хоть и светило солнце, но как-то уж совсем блекло, без огонька, поэтому уж лучше будет, что я оденусь полностью — осень всегда щедра на разного рода неожиданности…). Макияж я решила не делать. Во-первых, не очень-то я это дело и люблю, предпочитая собственную, природную внешность, а, во-вторых, это уж слишком долго.
Поэтому, поснимав с себя все побрякушки, кроме «Нити», вполне вписывающейся в созданный мной образ, я спокойно вышла из комнаты.
Вы, наверное, и не представляете, насколько тяжело мне досталось даже такое «спокойствие». Если быть уж совсем честной, то меня чуть ли не трясло от страха… сделать что-нибудь неправильное. Искренне признаюсь. Я очень обрадовалась предложению Мефодия быть его девушкой. Более того, мне чуть ли не прыгать от счастья хотелось! Не думала, что у меня когда-нибудь будет такой настой… да-а… Все-таки конкретно меня зацепил этот демон. Демон! Это же как можно-то ухитрится! Мамочка, роди меня обратно! А еще лучше бы было, если б меня обще не пускали в эту школу учиться! Я бы не поехала до папы, не встретила Олеську, а как последствие и Мефодия… мда, и тогда бы Леся точно спрыгнула с крыши… Эх, уж лучше пусть все так будет…
— А куда пойдем? — поинтересовалась я, уже замыкая квартиру.
— Ну-у-у-у, — Меф хитро сощурился. — Вообще-то здесь недавно кто-то голодный был….
Я радостно взвизгнула и повисла на его шее. И тут же смущенно отстранилась, не понимая, что это на меня нашло.
А дальше был, наверное, самый классный день в моей жизни. Начался он с того, что Рассветный отвел меня в ресторан, где я довольно-таки вкусно позавтракала, пообедала, а заодно и поужинала. Вследствие чего смертельно обиделась на Мефа — он не дал мне за себя заплатить. Простить же его я решилась на удивление быстро — темный потащил меня на чертово колесо и под самым верхом выпытал из меня прощение щекоткой. Я надулась. Ведь такие действия были не честными! Однако после удивительных для меня фраз, что платить за девушку — это так принято, все же расслабилась и решила получать от прогулки удовольствие на полную катушку, не отвлекаясь на такие мелочи, как обида.
Потом Мы ходили в кино на какой-то страшный фильм про темных магов. Естественно это для людей кино было страшным и они, наверное, совсем не понимали, почему двое подростков с последних рядов так заразительно смеются. А что я виновата, что ли, если смертные так весело себе представляют магию?
Следующим этапом были опять таки самые разнообразные карусели и еще вкусные порции мороженного (и не правда — не будет никакой ангины!).
А после этого сумасшедшего для мы гуляли по парку. И знаете, было полностью безразлично, что вообще-то сейчас уже поздний вечер. Да и температура заметно упала. Мы ходили по аллеям, сидели на лавочках, веселились возле фонтана. И мне было так хорошо!
Я подняла совершенно счастливый взгляд на темного и… замерла. В неясном свете, его глаза, казалось, горели колдовским зеленым пламенем. У демона? Смешно…
Я робко улыбнулась. Меф наклонился ближе и…
Этого не может быть… такое же не могло случиться, правда?
Я с ужасом разглядывала расползающееся по футболке Мефа кровавое пятно. Пуля была оковала церием, металлом, яд которого способен убить даже бессметного. Я чувствовала это прекрасно. И так же хорошо осознавала, что это все — конец. А ведь выстрел был направлен в меня… Меф же… он просто не вовремя наклонился….
Последующая за этим мысль меня попросту ошарашила… Мефодий наклонился во время, что бы закрыть мою особу по собственной инициативе. Черт!!!
Вы, наверное, думаете, что все это время, размышляя, я сидела столбом и ничего не делала, подставляя себя по очередной выстрел убийцы? Ошибаетесь, господа, ой, как ошибаетесь….
Оживленная одной мыслью «Нить» размытой линией сорвалась в сторону стрелявшего, опутывая его и причиняя тем самым невыносимую боль, уничтожая душу. Где-то на самом краю подсознания я услышала чьи-то легкие шаги и проклятие, бросив уже мертвую жертву, вновь заструилась под моими пальцами, призывая к продолжению кровавого пира. Я не препятствовала. Ненавидящая в этот момент каждого, я отпускала оружие, раз за разом возвращая его с новым смертным грехом. Три, шесть, двенадцать, тридцать… сколько же их? Внезапно все прекратилось. И только одна жизнь кроме моей, существовала в округе. Кого же ты мне оставила, «Нить»? Ты решала, что с этим я должна разобраться сама? Как мило… и жестко. Похоже, теперь уже и артефакт хочет сделать из меня настоящего некроманта…. Попробуем?
Я спокойно прошлась до последней лавочки на этой аллее, где виднелась сидящая маленькая фигурка. Хм… а я еще до последнего момента сомневалась, что знаю своего убийцу.
— Ну и зачем? — устало вопросила я, останавливаясь в нескольких метрах от существа.
Элиза подняв голову, зло усмехнулась.
— Ты не достойна своих родителей, Хозяйка. Ты — всего лишь проклятая девчонка, не понимающая, какие возможности тебе дают родственники. Ты — не нужное звено. Лишняя. Ты умрешь — и я стану дочерью господина Дей Драгона и госпожи де Дис!
Я тихо вздохнула:
— Ты действительно в это веришь, вампир.
— Так будет, — холодным голосом прошипела она.
— Не сейчас… и никогда, — заклинание само сорвалось с моих губ, стоило мне только о нем подумать. Больше никогда Элиза Рейлис не встанет на чьем-либо пути…. Мертвые вообще предпочитают не влезать в дела чужих, даже из-за мщения… и вообще, некромант я, или так, погулять вышла?
Некромант… что-то неуловимо закралось в мысли…. Некромант… Хозяйка…. Меф… Почему нет? Я прикрыла глаза… но может… он меня потом просто не простит….
— Сделай это, Маргарита… — я резко обернулась, всматриваясь в грустные глаза отца.
Не успел, понимаю я. Он знал про Элизу, понял уже давно… и не хотел, чтобы я убивала… но банально не успел.
— Он не согласился бы…
И все же иду к виднеющемуся фонтану. Странно…
— Господин Корис? — я удивленно посмотрела на демона, склонившегося над темным… нет, над сыном. Господи! Какая же я дура! Не понять элементарного! Впрочем, сейчас ничего уже не исправишь…
— Вы хотите, чтобы я вернула Мефодия?
Он резко ко мне обернулся.
— Я понимаю, это должен быть полностью его выбор, но… Сегодня за Мефа решаете вы. Так что же?
На какое-то мгновение над нами повисла мертвая тишина.
А потом… попросту отошел от сына, уступая мне место. Я колебалась всего несколько секунд. Встав на колени перед темным, я сложила руки в молитвенном жесте и тихо на распев прочла… клятву. Я не буду ее пересказывать достоверно — ведь даже обычное желание ее повторить привело бы к серьезным проблемам… а так. Я клялась в желании оживить, что буду всегда рядом с душой… что люблю его.
Последние слова вырвались сами, не предсказанные ни заклятием, ни мной.
Но они совершенно не помешали чуду свершиться. Сначала забилось сердце. Робко. Неуверенно. Следом за ним последовал первый вздох. Пуля к этому времени давно исчезла из тела (в прямом смысле), а рана затянулась.
Склонившись перед Мефом, я внимательно всматривалась в его лицо, отыскивая признаки пробуждения. И вот, он открыл глаза.
— Неужели за все переживания я попал в рай?
Я тихо хмыкнула.
— Скорее уж куда пониже, с моим-то характером. Ме-еф, я тебе сейчас кое-что скажу, но пообещай, что ты меня не будешь убивать.
— Смотря, что я услышу, — мгновенно сориентировался Рассветный.
— Я — Хозяйка, — быстро выдохнула я, испуганно прикрывая глаза. Но, так и не дождавшись каких-либо действий для моего устранения, робко вопросила, одновременно решив посмотреть на теоретически моего убийцу. — И что ты об этом думаешь?
И натолкнулась на задумчивый взгляд Мефодия.
— Думаю, что теперь ты от меня так просто не отделаешься.
И в следующее мгновение я почувствовала его мягкие губы на моих.
Кажется, я все-таки поняла, кем была последняя пара предназначенных…