В понедельник Диане не дали как следует выспаться. Сначала позвонили из кинотеатра и сообщили, что ночью кто-то разбил стекло во входной двери. Потом напомнил о себе следователь Суржиков, заявив, что хочет заехать в кинотеатр, чтобы задать ей несколько вопросов.

Сокрушаясь, что выходной потерян, Диана быстро собралась и отправилась на работу.

Осмотрев разбитое стекло, она дала задание рабочим отремонтировать дверь.

Егор Суржиков ее уже ждал, нервно прохаживаясь в фойе. Поздоровавшись, Диана пригласила следователя в свой кабинет.

— Вы извините, что я вас выдернул в выходной, но вы же сами вызвались организовать похороны убитой Вебер.

Со всеми последними событиями Диана совсем забыла о бедняжке Виолетте Генриховне. Она покраснела.

— Да, да, конечно, ведь я даже в консерваторию для этого ездила, мне надо с ними вопрос об оплате решить. Когда отдадут тело?

— Вы можете назначить похороны на середину недели.

— Хорошо, а какие-то документы для этого нам нужны?

Суржиков раскрыл скромный портфельчик, вытащил оттуда список и протянул ей.

— Здесь все написано, еще вам нужен ее паспорт.

— А где же я его возьму?

— Сейчас пойдем в квартиру Вебер и поищем.

— Вам, кстати, билетерша Аделаида Семеновна не звонила? — вспомнила Диана.

Суржиков нахмурился.

— Кукушкина? Звонила, как раз планирую зайти, побеседовать с ее сыном.

По дороге Диана рассказала следователю о ночном происшествии, чем чрезвычайно взволновала его.

— Разве можно двум молодым женщинам среди ночи бродить по глухим местам! — возмутился он. — Вы в курсе, что у моста сегодня ночью была задушена молодая женщина?

Потрясенная Диана испуганно пробормотала:

— Откуда же мы с Эмилией знали, что там бродит маньяк? Мы не нашли такси, пришлось идти домой пешком…

— А почему не вышли на оживленную Пироговку? Что вас на Савинскую набережную понесло?

— Там правда девушку убили?

— Нет, я, наверное, сочинять буду, — обиженно отозвался следователь.

— А как ее убили? — спросила Диана.

— Задушили струной…

— Струной? — испуганно выдохнула Диана. — Так, может быть, и Виолетту Генриховну этот маньяк убил?

— Ведется следствие, мы все выясним.

Оставшуюся дорогу следователь угрюмо молчал.

Паспорт Вебер они нашли в серванте, Диана быстро собрала для музыкантши одежду, подходящую для похорон, и вместе с Суржиковым отправилась к Кукушкиным.

Аделаида Семеновна в нарядном фартуке открыла им дверь и провела в просторную комнату. В квартире вкусно пахло выпечкой.

— А мы уже заждались вас, — улыбнулась хозяйка.

В четырехкомнатной квартире, обставленной импортной мебелью, был до блеска натерт паркет, на полу расстелены мягкие дорогие ковры.

— Как у вас уютно! — восхищенно всплеснула руками Диана. — Роскошная обстановка!

Польщенная Аделаида Семеновна покраснела от удовольствия.

— Муж большую должность занимал, были возможности, — скромно проронила она.

Из боковой комнаты вышел высокий стройный молодой человек приятной наружности.

— Здравствуйте, я Вячеслав Кукушкин, а вы, я так понимаю, следователь товарищ Суржиков и мамина начальница Диана Глебовна, — приветливо улыбнулся он.

— Пройдемте к столу, — пухленькая Аделаида Семеновна, указала на столовую комнату, — а то пироги остынут…

Не ожидавший такого радушного приема, Суржиков растерялся.

— Я, собственно говоря, пришел по делу, — беспомощно взглянул он на Диану.

Диана улыбнулась:

— Пироги удивительно пахнут. Разве можно отказаться от такого чуда, не будем обижать хозяйку, пойдемте, Егор Иванович.

Суржиков покорился, от пирогов действительно исходил умопомрачительный аромат.

Аделаида Семеновна подала чай в красивых больших чашках и подвинула гостям блюда с пирогами.

— Вот эти с грибами и луком, — принялась перечислять она. — Эти с мясом и с яйцом, эти с капустой, эти с яблоками, а это мои коронные, — показала она на овальное блюдо, — с калиной.

Пироги оказались отличными, Диана давно так плотно не обедала, ее даже в сон поклонило.

А Суржиков довольно бодро завел разговор с сыном хозяйки о погибшей соседке.

— Приблизительно в какое время вы услышали, что на лестничной площадке кто-то есть?

— В начале третьего, — ответил Вячеслав. — В три у меня занятия в спорткомплексе, и я из дома выхожу в два часа десять минут, чтобы неспешно дойти пешком.

— Понятно, а какой день недели это был?

— Мама сказала, что соседку убили в четверг, значит, вторник или понедельник.

— А почему вы на лестничную площадку не вышли, если слышали, что пожилой женщине угрожают? — саркастически усмехнулся Суржиков. — Вздули бы негодяя по первое число, соседку бы защитили…

Вячеслав переглянулся с матерью и нахмурился.

— Дело в том, что Виолетта Генриховна не очень хорошо относилась к соседям, вечно всех подозревала, обвиняла, что в ее квартиру залазят в ее отсутствие, и нам с мамой это не раз говорилось. Я лишний раз с ней старался не сталкиваться, чтобы настроение не портить, на помощь она не звала, да я и не сразу понял, о чем речь идет, это потом, когда Вебер убили, я все сопоставил и решил вам сообщить.

— Ясно, — вздохнул Суржиков. — Так что именно говорил ей мужчина?

— Не помню точно, кажется, что-то требовал, какую-то драгоценность. Говорил, что, если не отдаст, сильно пожалеет об этом и что ее даже убить могут…

— Он требовал свое или принадлежащее ей?

Вячеслав пожал плечами.

— Чего не понял, того не понял…

— И как долго продолжалась беседа?

— Да не больше пяти минут, потом мужик ушел, а Вебер сразу спряталась в квартире и закрылась. А когда я вышел во двор, мужика нигде не было видно.

— Может, он из соседнего подъезда? — предположил Суржиков.

— Все может быть, но мне показалось, он не местный.

— Если вы его не видели, как можете утверждать?

— Да я здесь с самого детства живу и знаю всех как облупленных, даже по фигуре смогу отличить, — объяснил Славик. — Уверен, что мужик не местный.

— Ты же его видел в глазок, — робко вмешалась Аделаида Семеновна, — мог ошибиться.

— Нет, у него русые волосы и лысина на затылке. У нас во дворе таких нет.

— Ну вот, наконец хоть какие-то детали, — довольно проговорил Суржиков. — Но все-таки мне непонятно: если вы вышли сразу вслед за ним, куда он мог деться?

Вячеслав задумался.

— Не знаю, вы же были у нас во дворе и видели: спрятаться там негде, а идти до поворота минут пять, он словно исчез…

— Жаль, что не смогли рассмотреть его, — разочарованно вздохнул Суржиков. — А вы по ступенькам или на лифте спускались? — вдруг осенило его.

— Лифт не работает у нас уже дней десять, — кисло ответил Вячеслав. По его лицу было видно, что он уже сильно сожалеет, что решил помочь следствию и вынужден беседовать с дотошным Суржиковым.

— Больше ничего странного припомнить не можете?

— Не могу, — покачал головой Славик.

— А вы? — любезно улыбнулся следователь Аделаиде Семеновне.

— Я тоже ничего не знаю, — торопливо ответила она.

— Если что-то вспомните, обязательно звоните, спасибо за угощение. — Суржиков поднялся из-за стола.

Но у дверей остановился и вновь обратился к хозяевам:

— А что вы можете сказать о Золотникове Степане Максимовиче, вашем соседе по дому?

— Вы нашего киномеханика имеете в виду? — пискнула Аделаида Семеновна.

— Его.

— Очень хороший человек. Пенсионер, раньше работал киномехаником при правительственном кинотеатре, руководству страны кино показывал.

— И на нынешней работе к нему никаких нареканий, — вмешалась Диана, — не там ищете, товарищ следователь.