Моцарт удивился, увидев на пороге своего дома Франца Ксавера Зюсмайера. Он знал, что молодой человек ученик Антонио Сальери. Вольфганг подумал, что Сальери прислал его, чтобы пригласить Моцарта ко двору, но Зюсмайер поклонился и смущенно произнес:

— Господин Моцарт, я знаю, вы — великий музыкант, возьмите меня в ученики. Я понял, что у Сальери мне научиться нечему.

Смерив молодого человека испытующим взглядом, Моцарт задумался. С одной стороны, ему польстило, что Зюсмайер оставил Сальери ради него, а с другой стороны, было странно, что от успешного Сальери ученик переметнулся к его неудачливому конкуренту. Но Зюсмайер так умоляюще смотрел на него, так убедительно говорил, а Вольфгангу позарез нужны были деньги, и он согласился.

— К сожалению, — покраснел Зюсмайер, — я беден и не смогу достойно платить за обучение, но я готов исполнять работу вашего секретаря и копииста…

В это время с прогулки вернулась Констанция и, увидев гостя, застыла на пороге.

— Познакомьтесь, — кивнул Моцарт на нового ученика. — Это господин Франц Ксавер Зюсмайер. Он будет учиться и работать со мной.

Темноволосый привлекательный молодой человек поклонился даме и очаровательно улыбнулся.

Констанция покраснела и кокетливо стрельнула черными озорными глазами.

— Очень славный юноша…

У Вольфганга неприятно екнуло сердце, но он сдержался, отгоняя дурные мысли и подозрения.

Зюсмайер оказался услужливым, ловким малым и успевал угодить всем. Он вскоре поселился в доме Моцартов, стал правой рукой композитора, но это ничуть не мешало ему оказывать знаки внимания его жене. Констанция увлеклась Францем Ксавером и ни на минуту не хотела с ним расставаться, супруг, с утра до вечера погруженный в работу, долгое время не замечал, что творится у него под носом. Но однажды с удивлением Моцарт увидел, что у Зюсмайера появился новый дорогой костюм, хотя ученик жаловался, что денег у него не хватает даже на нотную бумагу.

— Госпожа Констанция мне подарила, — после долгих расспросов признался молодой человек.

— Милая, что я вижу? — попытался Вольфганг усовестить жену. — Я тружусь как каторжный, отказывая себе во всем, а ты делаешь такие дорогие подарки этому мальчишке?

Констанция ударилась в слезы:

— Ты скуп и жаден! Если бы не Франц, я бы совершенно зачахла от тоски в четырех стенах. Мы же никуда не выходим, не приглашаем гостей. Кроме этого мальчика, мне не с кем и словом перемолвиться. К тому же он столько для тебя делает, помогал писать тебе оперу…

Моцарт горько усмехнулся:

— Переписать партитуру и написать оперу — это вещи разные и несопоставимые.

Но Констанция и слушать не хотела, продолжая упрекать мужа в жестокости. Моцарт любил жену, не хотел ее обижать и не смел высказывать подозрений в неверности. Он оставил Зюсмайера в учениках, не прогнал из дома, но отношение к молодому музыканту резко изменил. И не упускал случая унизить его в присутствии посторонних.

Зюсмайер смертельно ненавидел Моцарта, но делал вид, что ничего особенного не происходит, и все больше сходился с Констанцией.

А дела Моцарта шли все хуже и хуже. В начале сентября 1791 года должна была состояться коронация Леопольда II, но Вольфганга на коронацию не пригласили. О его существовании как будто забыли вовсе. Заложив мебель и серебро, заняв денег у ростовщика, Моцарт за свой счет отправился в Вену на коронацию, чтобы концертами хоть немного поправить материальное положение. Но желающих его слушать оказалось крайне мало. Моцарт вышел из моды.

В его отсутствие Констанция, при помощи Зюсмайера, перебралась в более дешевое жилье в дом на Рауэштайнгассе. Франц Ксавер поселился в новом доме как полноправный член семьи, и влюбленные даже не скрывали своих отношений. Моцарта это ужасно злило, но он не мог ничего поделать. Жена упрекала его в равнодушии и увлечении ученицами. Угрожала скандалом и разводом, если он посмеет прогнать Зюсмайера.

Моцарт терпел, но не упускал случая уязвить любовника жены. Как-то в присутствии знакомых Вольфганг, услышав хвастовство Зюсмайера по поводу написанной им очередной бездарной вещицы, вспылил:

— Как композитор вы ужасны, Зюсмайер, но как человек еще хуже…

Все засмеялись, а Зюсмайер вспыхнул и выскочил из комнаты.

У Моцарта на фоне всех неприятностей стало ухудшаться здоровье. Часто болела голова, он чувствовал слабость, но продолжал работать.

Болезненно чувствительный, он остро воспринимал действительность и безумно страдал, но что удивительно, это никак не сказывалось на творениях гения, потому что Моцарт считал, что грязь и пошлость жизни не должны касаться музыки.

Вена стойко не принимала Моцарта, потому что Сальери приучил венцев к легкой итальянской школе, императорская семья отвернулась от композитора, Вольфганга перестали приглашать на дворцовые торжества и в дома местной знати. Сальери, опасаясь, что гений Моцарта нарушит его благополучие, делал все, чтобы его музыка как можно меньше звучала. Моцарт едва сводил концы с концами и жил только творчеством.

Летом 1791 года Констанция Моцарт, здоровье которой ослабили последние роды, в сопровождении ученика своего мужа Франца Зюсмайера отправилась на курорт в Баден-Баден.

А Вольфганг, потративший на путешествие жены все средства, вынужден был скрываться от кредиторов.