Посланец таинственного графа Франца Вальзегг фон Штуппаха, заказавшего «Реквием», не заставил себя долго ждать и вскоре после смерти Моцарта появился в доме вдовы.
Теперь Констанция убедилась, что странный незнакомец вовсе не был плодом воображения ее покойного супруга.
Господин потребовал у наследницы заказанную графом мессу.
— Композитору был выдан аванс пятьдесят дукатов. Я бы хотел получить «Реквием».
Констанция принялась жаловаться:
— Мой муж умер, и после его смерти осталось очень много долгов. Я нахожусь в отчаянном положении, у меня нет денег.
— Дело не в деньгах. Мне нужен «Реквием», — мрачно произнес долговязый господин. — Если вы его отдадите заказчику, он хорошо заплатит. Я зайду к вам через неделю.
Констанция бросилась в кабинет покойного супруга, в котором сейчас обосновался Зюсмайер.
— Мне нужен «Реквием» Вольфганга! Где он? Его хотят выкупить!
Зюсмайер задумался, затем принялся перебирать бумаги и, вытащив разрозненные листки, протянул ей:
— Вот, но «Реквием» не закончен…
— Как же нам быть, вдруг тот граф не захочет приобретать недописанную партитуру? — растерялась Констанция. — Я была уверена, Вольфганг закончил его.
— Это все, что есть, — развел руками Зюсмайер, кивнув на листки с нотами.
— Но нужно срочно что-то придумать, — заявила вдова, — иначе я потеряю деньги!
— Не переживай, я все сделаю и с заказчиком сам переговорю, а то он тебя обманет и не заплатит настоящей суммы, — пообещал Зюсмайер.
Поколебавшись, Констанция согласилась.
Ровно через неделю посланник графа явился за «Реквиемом».
Зюсмайер предусмотрительно с утра отправил Констанцию к родственникам и приготовился к встрече.
— Госпожа Моцарт доверила мне передать вам «Реквием», — заявил он посетителю.
Посланник кивнул, молча протянул Зюсмайеру 500 дукатов и забрал ноты.
Когда вернулась Констанция, Зюсмайер скорбно вздохнул и произнес:
— Граф был недоволен, что Моцарт не дописал «Реквием». Он заплатил лишь пятьдесят дукатов…
Констанция разочарованно ахнула:
— Всего-то!
И, подозрительно взглянув на любовника, спросила:
— А ты меня не обманываешь?!
— Как ты можешь так говорить, — оскорбился Зюсмайер. — Я выбиваюсь из сил, чтобы тебя поддержать.
— Но Вольфганг говорил, что за «Реквием» заплатят огромные деньги… — растерянно проговорила женщина.
— Хорошо хоть что-то дали, — огрызнулся он.
Констанция на следующий день отправилась к Сальери посоветоваться. Любезно встретив вдову, Сальери внимательно выслушал ее жалобы на тяжелое материальное положение, предложил помощь, согласился принять в обучение старшего сына.
— Я думаю устроить благотворительный концерт и средства передать вам, — пообещал капельмейстер.
Констанция пожаловалась на Зюсмайера, что подозревает, как копиист, пользуясь тем, что вдова не разбирается в бумагах Моцарта, грабит ее, присваивая ноты, оставшиеся после композитора.
Сальери попросил ее прислать к нему бывшего ученика.
— Ты ведешь себя подозрительно, — упрекнул он Зюсмайера. — Имя Моцарта еще на слуху, как бы не вышло скандала.
Зюсмайер пренебрежительно ответил:
— Не мне нужно бояться скандала. Ведь повсюду говорят, что Моцарт был отравлен. И отравил его Антонио Сальери.
Сальери вскочил на ноги и гневно посмотрел на бывшего ученика:
— Не смей повторять эти гнусные сплетни! А то ведь я тоже могу поверить всему, что про тебя говорят.
Зюсмайер смутился.
— И с Констанцией будь поласковее, — смягчился Сальери. — Кстати, очень интересную новость я недавно узнал. Любимая ученица Моцарта фрау Хофдемель скоро должна родить, а она ходит в трауре по маэстро, к большому неудовольствию ее мужа.
Вечером в разговоре с Констанцией Зюсмайер, словно невзначай, обмолвился:
— Вся Вена говорит, что Магдалена Хофдемель, несмотря на беременность, носит траур по Моцарту. А ведь у нее с Вольфгангом были такие теплые отношения, он даже концерт ей посвятил.
Констанция вспыхнула и процедила сквозь зубы:
— Не удивлюсь, что она носит его ребенка. Припоминаю, ты мне рассказывал, что Вольфганг влюблен в Магдалену Хофдемель. Я этого так не оставлю!
«Какие же все-таки эти женщины коварные, — подумал Зюсмайер. — Сама жила со мной, почти не таясь мужа, а из-за его любовницы злится».