Жил-был на свете остров. Даже не остров, а так себе, островок, изо всех сыновей матери-Земли самый маленький. Поднималась из моря самая макушка подводной горы, вот и всё.
Обидно было островку, что он такой маленький, что матушка-Земля о нём не заботится, совсем не растит. Просил островок Землю, чтоб подняла его повыше да сделала пошире, чтоб трава на нём зазеленела, деревья выросли, люди поселились.
Но не откликалась Земля, по-прежнему солнце раскаляло голую скалу, по-прежнему секли её ветры, били тяжёлые волны... Ни одного живого существа на острове не было и быть не могло.
Совсем заскучал островок.
Долго ли, коротко ли бедствовал он в одиночестве, но однажды пришла в его каменную голову одна хитрая мысль.
«Ага! — смекнул он. — Знаю, как матушку-Землю провести можно! Не хочет меня большим сделать, без неё обойдусь!»
И позвал он на помощь кораллы.
«Почему не помочь? — решили кораллы. — Нам всё равно где расти, лишь бы вода была тёплая и море неглубокое».
Поселились они на подводных склонах горы, вокруг островка, и стали расти. Со временем сплошным кольцом окружили они островок, к самой поверхности воды поднялись.
— А выше — не взыщи, не можем, — сказали они. — Воздух для нас смерть!
— И на том спасибо, — отозвался островок. — Теперь вокруг меня отмель, волны бьют не так сильно. А главное — приятно, что жизнь около меня появилась. Хоть вы и молчаливые соседи, да ведь и мы, острова, не из разговорчивых.
Вскоре на остров чайки прилетели, стали на отмели рыбу ловить; в камнях крабы поселились.
Всё бы хорошо, только узнала Земля-матушка о том, как младший сын её своевольничает, рассердилась и решила его в наказание под водой скрыть. Велела она горе опуститься.
Что делать? Попрощался островок с кораллами, и стала гора медленно опускаться. Всё ниже уходит подводная гора, а с нею и вся коралловая колония.
Только не понравилось это полипам, не захотели они без боя сдаваться. Посовещались между собой и стали вверх расти изо всех сил.
Горы, известное дело, не спешат. Опустится гора на сантиметр, а кораллы тут же этот сантиметр на верхушке своей колонии нарастят. Наконец сомкнулись волны над скалой. Не стало острова. А кораллы так выросли, что остались всё на той же глубине — всего в нескольких метрах от поверхности.
Прошло время.
И вот однажды вспомнила Земля о своём непослушном сыне: «А не слишком ли глубоко я его опустила? Не слишком ли серьёзно наказала глупого?»
Пожалела она сына и приказала подводной горе немного приподняться. Но только чтоб сынок её из воды больше и носа не показывал.
Гора приподнялась не спеша на сколько велено, да сослепу не разобрала, каких пассажиров наверх вынесла. А когда сообразила, поздно было: новый остров уже на карту нанесли.
Совсем не похож оказался новый остров на прежний. Тот был горбом, а нынешний, коралловый, — кольцом. Да ведь всё равно — остров.
Разумеется, крепко рассердилась Земля. Послала она на непокорную сушу бури.
Налетели волны на берега да на отмели и ну их крушить. Прибрежные камни в песок разбивали. Не щадили и подводные коралловые постройки — целые глыбы от них отламывали. Только не так-то просто было полипов одолеть. Против волн они миллиардную армию выставили. Что с ними ни делай, они знай растут себе и растут.
Бури коралловые колонии ломают, а на этом месте новые кораллы растут. При этом оторванные волнами обломки на глубокие места скатываются и дно вокруг острова выше становится. Глядишь — и там кораллы за работу принимаются.
И всё-таки крепко доставалось островку. Во время особенно сильных штормов волны через него так и перекатывались, всё живое смывали. Даже деревья ломали. И тогда на помощь пришли люди. Они на этом островке поселиться решили.
Построили люди хижины, посадили овощи. Только однажды налетел шторм и всё смыл. Но оставшиеся в живых не бежали со своего острова. Они стали доставать из моря камни и наращивать, поднимать свою маленькую сушу. Не раз море ломало их постройки, но в конце концов остров стал таким высоким, что ему теперь никакие волны уже не опасны.
Вот и вся сказка про остров-кольцо.
Надо тебе сказать, дружок, что в этой сказке нет ничего сказочного. Всё именно так и было на самом деле. Разумеется, кроме ссоры матери-Земли со своим сыном.
Наша планета живёт по своим законам, благодаря которым огромные участки земной коры постоянно то опускаются, то поднимаются. Коралловые острова, или атоллы, образовались действительно на месте других исчезнувших ныне островов. Колонии полипов, окружавшие такие острова, продолжали расти и после их погружения. Стоило затем морскому дну в этом месте снова немного подняться, как на поверхности появлялось коралловое кольцо.
Одним из доказательств этого служит глубина центрального озера-лагуны. Эта глубина очень невелика, метров двадцать—тридцать, в то время как глубина окружающего моря в десятки и сотни раз больше. Тебе теперь понятно, почему?
Ведь дно лагуны кораллового озера — это вершина подводной горы, которая когда-то сама была островом.
Правда и то, что люди, борясь с океаном, надстраивают свои острова.
Но нам с тобой уже пора возвращаться к Мелку и Ручке. Мы и так опоздали. Шквал давно кончился, и наши герои поднялись в воздух.
* * *
— До воды не более метра!
— Бросайте балласт за борт!
— Какой балласт?
— Песок!
— Есть!
Словно подброшенные невидимой рукой, шары и гондола рванулись вверх. Огромная волна скользнула под самой корзиной, едва не задев её своим гребнем.
— Ф-фу! Час от часу не легче! — Мелок с облегчением отёр лоб. — То мы слишком быстро поднимались, то чуть не угодили в воду на полпути.
— Это, наверное, оттого, что из шаров газ выходит!
— Да и ветер тоже помог, — кивнул Мелок. — Ишь, как несёт! Ну, уж теперь-то долетим.
Сильный ветер не давал шарам подняться слишком высоко. Из соломенной корзинки сквозь неглубокую воду было отлично видно дно пролива, покрытое розовыми и сиреневыми колониями коралловых полипов. Местами они выходили на поверхность, и вода здесь пенилась и клокотала.
— Эти рифы тоже поднялись вместе с дном моря? — спросила Ручка, пытаясь разглядеть среди камней хоть что-нибудь напоминающее их исчезнувших товарищей.
— Точно так же, как и коралловые острова, — не оглядываясь, подтвердил Мелок. — Я ж говорил, что сами полипы и носа на поверхность не могут высунуть. Между прочим, если собрать вместе все коралловые рифы, — добавил он, подумав, — они займут куда больше места, чем коралловые острова. Ведь не так-то часто подводные горы вылезают из моря и снова скрываются под водой. Поэтому больше всего коралловых колоний рассеяно на огромных прибрежных пространствах существующих островов и материков. Достаточно земной коре в этих местах немного приподняться, и сотни тысяч верхушек коралловых построек встают грозной преградой на пути кораблей и волн. Бывает и так, что поднимается прибрежный участок, много тысяч лет назад бывший мелководьем, но опустившийся, и тогда из моря встают ещё более высокие, ровные, почти непроходимые барьеры рифов. Такие барьеры тянутся вокруг острова или вдоль берега материка на сотни километров. Коралловые постройки этого типа так и называются: барьерные рифы. — Мелок замолчал и стал вглядываться в быстро приближавшуюся полоску берега второго острова.
...И знаешь что, дружок? Даже жаль, что ветер гнал шары так быстро. Будь у Мелка больше времени, он наверняка бы рассказал о самом удивительном, самом грандиозном барьерном рифе. Честное слово, на нём стоило бы остановиться. Но теперь Мелку уже не до того. Что ж, придётся опять мне рассказывать.
Некогда после поднятия морского дна у тихоокеанских берегов Австралии, а точнее сказать — на побережье Кораллового моря, — на свет появилась самая большая коралловая постройка в мире. Это знаменитый Великий австралийский барьерный риф. Широкая цепь торчащих из воды камней тянется на 2200 километров. 2200 километров! Представь себе огромную насыпь известняка метров двадцать высотой, которую возвели между Москвою и Кустанаем. Вот что такое Великий барьерный риф.
Любопытно, что между камнями и берегом лежит судоходный пролив, защищённый от штормов коралловой дамбой.
Вторая по величине цепь коралловых рифов находится возле острова Новая Каледония на восток от Австралии. Длина этого барьерного рифа 1500 километров.
Ну, а теперь назад, к нашей истории. Тем более, что Мелок заметил в воде...
— Шар! Смотрите!.. Я вижу какой-то шар! Вон там!
Ручка кинулась к борту гондолы и стала вглядываться туда, куда указывал Мелок.
Впереди, прямо по курсу, совсем близко от берега покачивался какой-то совершенно круглый предмет.
— Дядюшка Глобус! — ахнула Ручка. — Ну конечно! Какой же ещё шар может очутиться здесь, возле необитаемых островов? Только почему он не голубой, а тёмный?
— Эх, почему я не догадался нарисовать бинокль! — Мелок изо всех сил стукнул кулачком по борту корзинки. — Ну ничего, мы летим прямо к нему. Главное, чтобы дядюшка Глобус продержался на воде ещё хоть несколько минут.
— Бедняга, он никак не может доплыть до берега! — воскликнула Ручка. — Но ведь мы его спасём, да?
Очень скоро волнение путешественников сменилось горьким разочарованием. Когда они подлетели совсем близко, шар на воде оказался обыкновенным кокосовым орехом.
Орех било о камни, накрывало волнами, но он снова и снова показывался на поверхности.
— Хоть бы этого беднягу вытащить! — вслух подумала Ручка. — Тоже ведь терпит бедствие.
— Бедствие? — хмыкнул Мелок. — Ничего подобного. Да для него это купание — пустяки. Орех и не на такие плавания способен.
— Уж не хотите ли вы сказать, что он нарочно скатился в воду? — не без ехидства спросила Ручка.
— А почему бы и нет? Видите ли, кокосовые орехи — такие же семена, как и всякие другие, только побольше, — пояснил Мелок. — Для того чтобы семена любого растения могли хорошо развиваться и со временем превратиться в точное подобие своих предков, им прежде всего нужно удобное место. Рядом с родителями молодому поколению тесно, темно, да и земля тут уже не такая щедрая. Вот поэтому-то растения обычно стараются отослать своё потомство на новые, ещё не занятые территории. Большая их часть доверяет свои семена ветру, некоторые пользуются услугами птиц, есть такие семена, которые цепляются колючками за шерсть животных и путешествуют, так сказать, верхом. А вот кокосовая пальма очень часто отправляет своих детей в плавание. И надо признать, что кокосовые орехи одни из самых лучших мореплавателей на свете. Кокосовые пальмы всегда можно встретить на побережье тропических стран. Созрев, орехи падают с дерева и нередко скатываются в воду. Волны подхватывают их и уносят на себе в открытое море. Казалось бы, кокос очень скоро должен размокнуть и утонуть. Но не тут-то было. Его скорлупа устроена так, что и сама не впитывает воду и внутрь не пропускает ни капли.
Иногда месяцами странствует по океану странное судёнышко, пока наконец шторм или прилив не выбросят его на какой-нибудь берег. Вот тут дремавшее до сих пор в своей каюте семя проснётся и, выпустив наружу росток, поставит свой корабль на мёртвый якорь. Корешок и вправду крепко-накрепко вцепляется в землю. Теперь уж волны ни за что не стащат орех обратно.
Вскоре на пустынном берегу потянется к небу маленькая кокосовая пальма.
Вот почему в тропических морях нередко встречаются острова, где нет почти никакой другой растительности, кроме кокосовых пальм. Куда другим семенам-путешественникам тягаться с орехами-мореплавателями!
Кокосовые орехи — вот кто первым открыл и заселил большинство южных необитаемых островов, и в первую очередь — коралловых.
Выброшенные волнами водоросли гнили на солнце и отлично удобряли почву для первых зелёных переселенцев. Частые дожди обильно поили маленьких островитян пресной водой, и наконец над голой землёй зашумели зелёные листья. На раскалённый песок упала тень. В этой тени смогли прорасти занесённые ветром семена трав, цветов, кустарников.
Заметив зелёное пятно в океане, сюда потянулись птицы. Словом, с орехами приходила жизнь.
Между тем ветер, прижимавший шары к воде, стих, и они стали медленно подниматься.
— Смотрите-ка! — удивился Мелок. — Я не ожидал от наших шаров такой прыти. Постойте! Да никак вы весь балласт выбросили?
— Вы же сами кричали! — пожала плечами Ручка.
— Да, но я не говорил, что надо его весь выбрасывать. Теперь всё ясно. Нас опять понесёт неведомо куда.
— Попробуйте зацепиться нашей лестницей за вершены пальм, — подсказала Ручка.
Мелок немедленно бросился выполнять её совет. Но было поздно. Шар пересёк узкую полоску суши и, пролетев над окружённым рифами заливом, приблизился к противоположному берегу островка.
— Если мы сейчас ничего не придумаем, то... единственное, что нам остаётся, — это прыгать! — проговорил побледневший Мелок, глядя на приближающуюся песчаную косу. — Может быть, мы и не разобьёмся.
— Постойте! — решительно сказала Ручка. — Я попытаюсь заставить наш корабль спуститься.
— Как?
— Увидите.
Сбросив колпачок, Ручка бесстрашно ступила на борт и, взявшись за стропы, стала карабкаться но ним к шарам.
Под её тяжестью шары накренились, и Ручка повисла над пустотой.
— Сумасшедшая! Вы же сорвётесь! — крикнул Мелок. — Что вы хотите сделать?
— Проколоть один шар! — донеслось сверху.
В тот же миг раздался страшный треск, и корзина, кувыркаясь, полетела вниз
«На этот раз от взрыва одного полопались все шары», — только и успел подумать Мелок и в тот же миг потерял сознание.
Очнувшись, Мелок ощупал себя и, облегчённо вздохнув, подумал, что не так это плохо быть маленьким. Ведь от него откололся всего один небольшой кусочек да две-три крошки.
Встав, Мелок, пошатываясь, побрёл на поиски Ручки. Он обнаружил её в нескольких шагах, за песчаным холмиком Ручка сидела на плоском камне, меланхолично рассматривая царапину на своём пластмассовом платье.
— Э-э, да вы, я смотрю, ещё легче отделались, — обрадовался Мелок.
— Я же как-никак пластмассовая, — попыталась улыбнуться его спутница.
Набежавшая волна заставила путников отступить повыше. А когда вода отхлынула, совсем рядом с ними оказались остатки соломенной корзинки.
— Теперь мы робинзоны. — Ручка отвернулась и понуро поплелась вслед за Мелком. — Нам уже никогда не вернуться домой.
— Не вешайте носа, что-нибудь придумаем, — откликнулся Мелок. — Прежде всего нужно обыскать каждую щель острова. Вы идите в одну сторону, а я — в другую.
...Мелок медленно двигался вдоль берега, обходя редкие пальмы, осматривая камни, выброшенные морем водоросли...
Вскоре он дошёл до каменистого мыса, которым оканчивалась серповидная полоска суши.
На отмели Мелок разглядел занесённую песком половину гигантской раковины Тридакны. В доме этого моллюска мог бы поместиться даже самый высокий ученик второго, а может и третьего, класса.
«Вот бы удивились дядюшка Глобус и тётушка Тряпка, если б показать им такую «ракушку»!» — грустно подумал Мелок и медленно повернул обратно.
Надежды отыскать товарищей теперь уже почти не оставалось. Погружённый в невесёлые думы, Мелок проходил возле пальм, как вдруг услыхал какой-то шорох. В полуметре от него по стволу пальмы спускался огромный краб. Его выпученные злые глаза смотрели прямо на Мелка. Краб щёлкнул клешнёй и спрыгнул на песок. Мелок в ужасе метнулся прочь, но тут же едва не налетел на второго краба, который расправлялся со скорлупой треснувшего кокосового ореха.
Не помня себя от страха, Мелок помчался вниз к берегу и притаился в камнях. Впрочем, бронированные чудища не погнались за ним, а покатили куда-то свою добычу.
Отдышавшись, Мелок выбрался из своего укрытия и тотчас услышал отчаянный писк Ручки:
— На помощь! Спасите!
Не раздумывая Мелок кинулся на выручку.
Одолев песчаный холм, он проскользнул под кустами и... замер.
Ручка, отчаянно крича, прижалась к стволу молодой пальмы. Прямо перед ней в недоумении остановился огромный краб. Видимо, он никак не мог понять, съедобна ли эта невиданная блестящая палочка. Два других краба ползли поодаль.
«Надо отвлечь этих тварей», — сообразил Мелок и выскочил на середину ровной песчаной площадки.
Моментально все три краба повернулись к нему, а самый большой, раскачиваясь, словно танк, стремительно помчался в атаку. Он двигался боком, угрожающе выставив вперёд одну клешню и прикрываясь другой.
Мелок кинулся в сторону, но в тот же миг наперерез ему пошёл второй краб. Мелок заметался. «Кончено! — мелькнуло у него в голове. — Такими клешнями меня в два счёта сотрут в зубной порошок!» И тогда, с отчаянием погибающего, он сам двинулся в атаку. Увернувшись от смертоносной клешни, Мелок чиркнул по твёрдому панцирю. Краб попятился, Мелок чиркнул ещё, и краб замер, словно поражённый молнией.
Через минуту второй краб лишился клешни, а затем был тоже зачёркнут. Третий, спасая жизнь, отступил к норе под корнями пальмы.
— Бегите! — задыхаясь, крикнул Мелок Ручке. — Спасайтесь, я его задержу.
— Да вы не обо мне беспокойтесь, — в полном отчаянии заверещала Ручка. — Оглянитесь же наконец!
Мелок завертелся, не понимая, о чём говорит Ручка, и вдруг заметил между кустами... дядюшку Глобуса. Его безжизненное тело медленно катил прочь четвёртый краб.
В тот же миг Мелок стрелою кинулся на разбойника. Не ожидавший нападения краб не успел даже повернуться, как оказался перечёркнутым.
Дядюшка Глобус был сильно исцарапан. На Атлантическом океане у него была небольшая вмятина, но серьёзных повреждений на его теле Мелок не заметил.
— Он мёртв! — охнула подбежавшая Ручка.
Мелок не ответил. Он хотел повернуть тело товарища, но это оказалось ему не под силу. Тогда Мелок сильно толкнул дядюшку Глобуса и немедленно приложил ухо к его груди.
— Так и есть, — пробормотал он. — Плещется! Бедняга захлебнулся. В нём воды до половины. Искусственное дыхание здесь не поможет, попробуем сделать операцию, может быть, он ещё и оживёт.
— Но я ничего не понимаю в медицине! — в смятении пробормотала Ручка.
— Не беда, нужно только отвинтить вот эту круглую медную гаечку на темени дядюшки Глобуса, — сказал Мелок.
Ручка и Мелок лихорадочно принялись за работу. Дядюшка Глобус был немолод, ось его заржавела, но под дружными усилиями гайка подалась.
— Теперь снимем голову, — скомандовал Мелок, когда гайка была отвинчена.
Пользуясь ветками, как рычагами, друзья справились и с этим делом.
В тот же миг из дырочки на Северном полюсе хлынул маленький водопад. Очень скоро песок вокруг стал мокрым, по нему побежал ручеёк, а вода всё лила и лила. Казалось, будто решили вытечь все океаны, моря, реки и озёра, нарисованные на Глобусе. Наконец ручеёк иссяк.
— Операция закончена, — объявил Мелок. — Принимаемся за сборку.
После того как вода вытекла, голова старого географа стала совсем лёгкой, и через минуту дядюшка Глобус был поставлен на ноги.
— Как вы думаете, он оживёт? — с надеждой спросила Ручка.
— Ка... ка-а... Ка-а-аж-жется уж-же... — слабо скрипнул дядюшка Глобус. — Уже ожил... Простите меня. — И, попытавшись шагнуть к друзьям, он бессильно упал на песок.
— Вам нельзя волноваться, — засуетилась Ручка. — Вы же ещё совсем размокший.
Мелок от радости не мог даже говорить, он только улыбался во весь рот.
Наконец дядюшка Глобус повернул голову в одну сторону, затем в другую и обеспокоенно произнёс:
— А где же тётушка Тряпка?
Мелок и Ручка опустили глаза.
— Значит, вы не... — Дядюшка Глобус недоговорил.
Он всё понял. С трудом поднявшись, он побрёл к морю.
— Это я виноват! — бормотал он. — Это всё из-за меня.
Мелок и Ручка молча шли за ним следом.
— Вон там, — протянул руку старый географ, указывая на группу рифов, до которых ещё добегали волны отошедшего моря, — вон там мы провели вместе последние минуты. — Старик опустился на песок и заплакал.
Не говоря ни слова, Мелок бросился бежать к рифам. Ручка за ним. Добежав до полосы прибоя, Мелок запрыгал по обнажавшимся камням. Наконец он остановился и стал всматриваться в мелкую воду.
— Что там? — с Надеждой крикнула Ручка.
— Ничего.
Мелок перебрался на следующий риф, нагнулся и вдруг стремглав кинулся обратно.
— За мной! — крикнул он, добравшись до берега. — Скорее за мной! — и побежал к ближайшим пальмам.
Ничего не понимая, Ручка бросилась следом, за нею заковылял и дядюшка Глобус. Мелка они нашли за странным занятием он вытаскивал из скорлупы старого, полусгнившего кокосового ореха какие-то волокна.
— Что же вы стойте! — сердито крикнул Мелок. — Связывайте! — И он указал на приготовленные маслянистые жёсткие волокна. — Я нашёл её. Тряпка лежит на дне. Я за ней нырну. Тут совсем не глубоко. Нужна бечёвка!
Ручка и дядюшка Глобус немедля принялись за работу. Через несколько минут бечева нужной длины была готова. Она получилась узловатой, неровной, но достаточно крепкой.
— Теперь на берег! — скомандовал Мелок.
На берегу он велел Ручке и дядюшке Глобусу крепко держать один конец, другим стал обвязываться сам.
— В наших путешествиях есть одно досадное упущение, — бормотал Мелок. — По земле мы путешествовали, под землёй тоже, по воздуху летали, только под воду ещё не опускались. Вот я и восполню этот пробел. Крепче держите верёвку. Если я дёрну три раза, вытаскивайте.
С этими словами Мелок шагнул вперёд и через несколько мгновений скрылся под набежавшей волной. Только уползающая бечева говорила о том, что он жив.
— Пожалуй, должен бы уже дойти, — рассуждал дядюшка Глобус, посматривая на оставшиеся несколько сантиметров бечевы. — А сигнала всё нет. Вдруг с ним беда?
Но в эту минуту бечева дёрнулась три раза.
— Тянем! — крикнула Ручка.
К их удивлению, вытащить Мелка оказалось очень трудно. Было похоже, что бечева зацепилась в воде за что-то тяжёлое.
Обеспокоенные путешественники напрягали все силы. Наконец из воды показался Мелок. Он тоже, упираясь в песок, тянул верёвку.
— А ну, ещё немного! — крикнул он, и в этот миг накатавшаяся волна выбросила на берег мокрую, опутанную водорослями Тряпку.
— Всё, — выдохнул Мелок. — Теперь сохнуть.
— Н... но ведь надо же что-то предпринять, сделать искусственное дыхание или ещё что-нибудь, — пробормотал дядюшка Глобус.
— Выжать её надо, вот и всё. Тётушка Тряпка просто-напросто столько набрала воды, что потеряла сознание. Да я и сам так отсырел, что могу развалиться.
Погревшись немного на солнце, Мелок и его товарищи подошли к тётушке Тряпке. Друзья подняли её, перенесли на сухое место и под командой Мелка принялись выжимать. Солёная вода ручьём брызнула на песок. Постепенно ручеёк стал тоньше, но тётушка Тряпка оставалась всё такой же мокрой.
Первым выбился из сил дядюшка Глобус.
— Я бо-ольше не могу! — пробормотал он. — Пусть сама посохнет немного.
Мелок и Ручка некоторое время продолжали выкручивать, но вскоре тоже сдались.
— Положим её на камень, — посоветовал Мелок. — Там она высохнет быстрее.
Обессиленные, все трое уселись в тени.
— Ка-ак вы думаете, она оживёт? — спросил дядюшка Глобус. — Ведь она пробыла под водой так долго!
— Апчхи! — раздалось в ответ с камня. — Я же привычная. Меня всю жизнь мочили...
В тот же миг все очутились на ногах. Тётушку Тряпку трясли, дёргали, гладили...
Ты и сам, дружок, понимаешь, какая это радость — спасение товарища! Наконец-то все наши герои снова собрались вместе! Ф-фу! Прямо гора с плеч! Я рад. А ты? Да, чуть не забыл! Ведь нам с тобой ещё надо закончить эту главу.
Итак, южное солнце быстро высушило спасённую, и вскоре друзья — да-да, теперь уже настоящие друзья — в последний раз оглядели крошечный островок.
— Стирай! — весело скомандовал Мелок.
* * *
— Ну, теперь баста! — сказал Мелок, занимая своё место на полочке под классной доской. — Хватит с нас путешествий.
— Я... я... на-а-против. Я хочу сказать... что мы... — заскрипел дядюшка Глобус.
— Короче, — перебила его тётушка Тряпка, — если уж путешествовать, так всем вместе.
— Но только пусть все слушаются Мелка, — предупредила Ручка. — Он у нас главный.
— Какой я главный! — смутился Мелок. — Я только старший. А теперь спать, — сказал он, и в классе стало тихо-тихо.
