Борясь с дымом, она почувствовала, как чьи-то руки подхватили ее, услышала голоса — отца, Виктора, Минны… Кто-то метнул стул в оконное стекло, дым устремился наружу, а они все побежали в противоположном направлении, к лестнице.
Они скатились с лестницы, хватаясь друг за друга, отчаянно кашляя, и вырвались через переднюю дверь на свежий ночной воздух.
— О Боже мой, о Боже мой, — завывала Минна, обхватив себя обеими руками.
— Где Питер? — закричала Элизабет. — Где Виктор? Кто-нибудь успел предупредить Николаса? Минна? Где Питер?
Она закрутилась на месте и попала в плотный поток слуг, выполняющих свои обязанности.
— Огонь в подвале, — прохрипел отец Элизабет. — Скажите слугам. Найдите воду. Где-то в нижних полях есть еще один вход.
Джайлс! — Он побежал за дворецким. — Виктор, помоги мне!
Вокруг был полный хаос, слуги сновали взад-вперед, принося песок, воду, стараясь помочь чем-нибудь.
Вдалеке бил колокол.
— Где Николас? Где он?
— Боже мой, Элизабет. — К ней сзади подошел отец. — Кого он волнует? Помоги погрузить ведра на повозку. Попробуем найти старый вход в подвалы, чтобы подобраться к огню с той стороны.
Элизабет, дрожа, провела рукой по волосам.
— Бог мой! — Там же ее секретный вход… заботливо укрытый ветками и виноградными лозами… — Боже… Где Николас?
— Элизабет, прекрати болтовню и помоги мне.
Не сумев придумать себе иное занятие, она начала грузить ведра с водой на тележку. К ним подбежал Питер:
— Элизабет, ты в порядке? Послушайте, слуги таскают ведра с водой через главный вход, но там слишком много дыма. И мы не уверены, где находится источник огня.
— Тогда распорядись, чтобы слуги выстроились цепочкой и попробовали отыскать другой вход в полях, — скомандовал отец Элизабет. — Если появятся люди из города, ставьте их в ту же цепочку. Сейчас нам крайне необходим свет, не считая воды и земли. Элизабет?..
— Да. Да. — Она откинула с лица прядь волос. — Боже, я хотела бы знать, что с Николасом все в порядке.
Отец на минуту остановился.
— А что, если с ним не все в порядке?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду… что, если с ним что-то случилось? Что тогда будет?
— Не хочу даже об этом думать.
— А все-таки?
— Может, мы не будем снова заводить этот разговор? — попросила Элизабет, решительно ставя ведро на тележку. — Никто не хочет, чтобы с ним… что-то случилось. Никто.
— Как скажешь.
— Где Виктор? Он мог бы помочь тебе с недрами: они слишком тяжелы для меня. А я хочу отыскать Николаса.
Отец схватил ее за руку:
— Ты уверена, Элизабет?
Она была уверена только в том, что у нее и плохое предчувствие. Шенстоун мог сгореть дотла и ее секрет может быть обнаружен, если она будет настаивать на том, чтобы найти Николаса, и если слуги наткнутся на тайный вход в полях.
Она должна находиться рядом с Питером, командуя слугами, прочесывающими поле с факелами. Она должна рассказать ему о местонахождении секретного входа. Именно она должна спасти Шенстоун.
— Смотри — вот и подмога… — Она указала на толпу народа, направляющуюся к ним из города. — Я иду к Питеру.
— Иди, моя девочка. Заодно подумай о тех временах, когда Шенстоун принадлежал тебе — всего три дня назад, — и о том, что такое положение очень устраивало некоторых.
— Отец! — Как он может говорить ужасные слова в такой момент? Не мог же он действительно предполагать… Она не должна его слушать, не должна.
— Иди к Питеру, дорогая. Не волнуйся о Николасе. У меня предчувствие, что он скоро обнаружится.
Торопливо направляясь к Питеру, она с сарказмом подумала, что может обнаружиться что-нибудь другое. Она прошла мимо пары дюжин горожан, которыми командовал Джайлс, мимо двух повозок, груженных баками с водой. Их везли в сторону полей, освещая дорогу факелами.
Все рассчитывали найти тайный вход в подвалы, иначе Шенстоун мог сгореть.
— Питер!
— Мы еще не нашли его, — отозвался он. — Мы проверяем каждый куст, заглядываем под каждую лозу.
— Ты не видел Николаса?
— Кого он волнует? Нам необходимо найти источник огня. — Он помахал рукой в сторону темной фигуры, направлявшейся к ним со стороны людской цепи. — Эй, ты! Возьми человек пять и продолжайте осматривать кусты. Черт. Николас.
— Очень рад узнать, что распоряжаешься здесь ты, — холодно сказал Николас. — Элизабет.
Она с облегчением вздохнула. Если не считать грязных пятен на лице и руках, он выглядел вполне невредимым.
— Я в порядке.
— Хорошо. Что там насчет предполагаемого входа в подвалы со стороны полей?
Она обернулась и посмотрела на дом. В колышущемся свете факелов он казался вросшим в землю, непоколебимым, как время, и почти живым.
Она взглянула на Николаса.
— Есть предположение, что где-то здесь находится потайной ход. Или, возможно, он где-то в саду. Вот и все, что я могу тебе сказать. Наверняка он располагается недалеко от дома. Но это всего лишь… — Она почти сказала «предположение».
Опять ложь.
— Отлично, — произнес Николас. — Пошлите вот тех людей с факелами на поле, ближайшее к садам. Так, Питер. Я не хочу, чтобы мой дом сгорел дотла.
— Твой дом, — процедил Питер. — Тогда поступим следующим образом. Образуем полукруг и начнем двигаться в сторону дома. Понадобится около двадцати человек, чтобы вырубать поросли и искать под ними.
— Найдем, — сказал Николас. — Давайте действовать.
— Я с вами, — вставила слово Элизабет. Николас в упор взглянул на нее.
— Хорошо.
Все было организовано за десять минут, и цепь людей с лопатами, мотыгами, метлами и серпами начала поиск любого объекта, похожего на дверь в земле.
Элизабет встала на краю цепочки, чувствуя, как ее сердце пытается выпрыгнуть из груди. Именно она должна обнаружить замаскированный вход, но как сделать, чтобы находка выглядела чистой случайностью.
За ней шли трое человек с факелами, а вдоль линии людей разъезжала повозка, пополнявшая запасы горючих материалов.
Со стороны выглядело так, будто зловещая армия крадется по кустарнику, похожая на языки пламени.
В воздухе витал легкий запах гари. Люди смачивали рубахи и платки, повязанные на лица, стягивая кольцо вокруг дома. Во главе цепочки шел Николас.
Вокруг дома земля, густо покрытая зарослями кустарника, прорезанными тропинками, была очень неровной. Они подходили все ближе и ближе.
Именно она должна обнаружить… ведь они были уже так близко…
Она ткнула лопатой в переплетение веток и виноградных лоз. Послышался звон металла.
— Николас! — Ее голос сорвался, ведь она знала, обо что ударилась лопата.
Все собрались вокруг и начали разбрасывать ветки, не обращая внимания на дым.
— Не прикасайтесь к дверям, — приказал Николас. — Металл сильно нагрелся. Кто-нибудь, принесите вилы, чтобы мы могли поддеть дверь.
У кого-то в цепи нашлись вилы. Николас схватил их, распорядился поднести поближе несколько факелов и стал пытаться подцепить вилами одну из дверей.
— Черт возьми…
Питер выхватил у кого-то другие вилы и начал стараться приподнять другую створку.
Позади них люди, державшие факелы, стали меняться и по очереди отходить дальше, чтобы прочистить легкие. Элизабет в спешке смачивала их повязки водой.
Время от времени Николасу удавалось зацепить вилами дверь, но она все равно срывалась.
Тогда Николас передвинул Питера на свою сторону, и вдвоем они наконец зацепили дверь и удержали ее.
— Черт… так… теперь толкай…
Дверь стала медленно подниматься. Из туннеля повалил дым.
— Господи… Элизабет, назад… все назад… — Николас повязал себе на лицо очередную повязку, смоченную водой, и присел перед входом в туннель. — Бог мой…
Внизу был кромешный ад. Дым вырывался маленькими вихрями, и Николас абсолютно не представлял, что теперь делать.
— Давайте закачаем туда воду, затем я спущусь вниз.
— Не ходи, — запротестовала Элизабет.
— Дом мой, и я пойду. Подвезите сюда повозки. Пошевеливайтесь…
Они придвинули поближе повозки с водой, спустили вниз по каменным ступеням шланг, и двое мужчин стали качать воду. Рядом встали еще двое, чтобы сменить первых, когда те устанут. Через две минуты в подземелье хлынул поток воды.
Послышались радостные крики. Дым пошел на убыль.
— Горит дальний конец подвалов, по которым мы вчера ходили? — спросил Николас у Элизабет. Она кивнула. — И ты не подумала сказать мне, что ходы тянутся досюда?
Несмотря на жар вокруг, ей вдруг стало холодно.
— Я не знала наверняка. Я бы никогда не подумала…
Он оборвал ее:
— Правильно. Кто бы подумал, что в пустом подвале может случиться пожар?.. Сколько воды в баке?
— Он почти пустой, — доложил один из людей.
— Тогда начинайте качать из второго, а этот пока наполните. Джайлс, проследи. И всех, кто не занят у основного входа в подвалы, пришлите сюда. Смотри… — Он повернулся к Элизабет. — Сюда идут твой отец и Виктор… и Минна.
— Слава Богу, Элизабет. — Отец взял ее за руки.
— Козни, — провозгласил Виктор. — Тебя окружают враги. Они ни перед чем не остановятся, чтобы убить тебя. Пожар — их предупреждение, Николас. Отнесись к нему серьезно.
— Из какой они революционной группировки? — сухо спросил Николас. — Достаточно. Элизабет, намочи мою рубашку. Питер, подай мне новый факел. Я спускаюсь.
— Один ты не пойдешь, — сказал Питер.
— Я тоже иду, — добавил отец Элизабет.
— И я… — послышался голос Виктора.
— Без меня вы никуда не пойдете, — сказала Элизабет.
Все повернулись и в один голос отрезали:
— Нет!
Она протянула Николасу мокрую рубашку и носовой платок на лицо.
— Дайте мне с собой пару ведер. Я постараюсь затушить огонь в подвале.
— Или погибнешь, — возразила Элизабет. — Если мы пойдем все вместе, мы сможем оказать помощь. Я буду идти позади и нести факел. Минна, ты следи за работой насоса и обеспечивай хорошее освещение входа. Отец, ты, Питер, Виктор и Николас, начинайте перетаскивать вниз песок. Все остальные могут выстроиться в линию и начинать передавать по цепи ведра с водой. Как минимум мы будем в курсе того, что происходит внизу.
— А как максимум все задохнемся, — добавил Николас. — Не очень хороший план, Элизабет. Поскольку собственность моя, я пойду. Приготовьте все, что необходимо, и продолжайте качать воду. Дыма стало меньше, но он по-прежнему опасен.
— Хорошо, — с обидой сказал отец Элизабет. — Хочешь поиграть в героя — играй. Опусти его, Элизабет. Мы достаточно скоро узнаем, что происходит внизу.
Они смотрели, как он спускался, освещаемый мерцанием факелов. Какое-то время было видно, как он пробирается по воде, неся в одной руке факел, в другой — ведро, затем он исчез. Во тьме была видна только красная точка его факела. Затем и она исчезла.
— Сгинул, — пробормотал Питер.
— Мы должны что-то делать, — с несчастным видом проговорила Элизабет. На самом деле именно она должна была пойти, ведь она знала, что он обнаружит в подземных комнатах.
— Элизабет, успокойся. Он отказался от помощи.
Один из людей, качающих воду, доложил, что резервуар почти пуст.
— Пусть кто-нибудь проверит, наполнили ли другой бак, — распорядился Питер.
— Есть. — Человек поднял руку и бегом припустил к дому.
— Черт… — пробормотал Питер.
— Элизабет права, мы должны спуститься. Что, если он попал в беду? — сказал отец Элизабет.
— Вдруг огонь распространился, и он не может с ним справиться? Что, если напора воды недостаточно? Если он потерял сознание от нехватки воздуха? — перечисляла Элизабет.
Она могла придумать еще тысячу несчастий, но Виктор высказал самое главное:
— Что, если он мертв?
— Такой факт все меняет, — ответил Питер и подозвал держателей факелов. — Подойдите поближе. Будем действовать согласно плану Элизабет. Передавайте по цепочке ведра, а мы спустимся вниз и постараемся помочь Николасу. Элизабет, возьми факел, запасное древко и немного воды, на всякий случай. Виктор, возьми два ведра. Фредерик, встань у первой ступеньки и передавай информацию наверх. Заодно следи, чтобы хватало людей и ведер. И продолжайте качать воду. Элизабет, пойдем.
Он взял два ведра с водой и направился вниз по ступенькам. За ним шла Элизабет, высоко держа факел, чтобы освещать дорогу Питеру, а замыкали шествие ее отец и Виктор.
В воздухе все еще витал дым, образуя неясные круги вокруг факелов.
Хотя Элизабет прекрасно знала дорогу, ей казалось, что она спускается в никуда и в любой момент может оказаться в полной пустоте.
— Я на дне, — прошептал Питер. — Приготовьтесь наступить в воду. Боже мой, здесь сущий ад. Я ничего не вижу, но дыма не так уж много. Элизабет, передай мне факел.
Она протянула ему факел и взамен взяла одно из его ведер.
— Николас! — закричал в темноту Питер. Ничего. Каждая проходящая секунда обдавала леденящим страхом.
— Я здесь! — Они с трудом расслышали его голос.
Господи, он обнаружил комнату…
— Черт… — пробормотал Питер. — Оставайтесь здесь. Я пойду за ним; нет необходимости всем там умирать.
— Но он же жив, — возразила Элизабет. — И дым почти рассеялся. Мы все пойдем.
Питер провел рукой по волосам.
— Может быть. Может быть. Есть возражения, Фредерик? Виктор? Нет? Подайте мне еще один факел. — Он поджег его от факела Элизабет. — Есть только один путь.
Он развернулся, ведя за собой остальных, бредущих по щиколотку в воде, журчащей по тоннелю, подобно реке.
— Николас!
— Вы уже недалеко, — закричал тот, и Элизабет почувствовала, как ее сердце уходит в пятки. Он был именно там; он нашел комнату.
До нее оставалось не более тридцати шагов. И до того, как ей придется раскрыть правду.
Неожиданно она споткнулась — о Питера? — и упала. Оба факела погасли. Она барахталась по колено в воде, пытаясь уцепиться за стену, слыша рядом с собой ругань.
— …Черт… — Голос Николаса раздался совсем недалеко от нее.
По поверхности холодной воды плыли облачка едкого дыма, и она почувствовала головокружение. Чьи-то руки уцепились за нее, послышался сухой голос. Ее отец?
— Элизабет? — Или Питер?
— Черт побери… где спички? — произнес Николас странно-напряженным голосом. Послышался шуршащий звук, и их осветил тусклый свет.
— Какого черта? — Ее отец поднялся на ноги и уставился на клубок рук и ног на полу. — Николас…
— Я в порядке. — Голос звучал сдавленно.
— Элизабет?
— Да. — Она с трудом выдавила из себя одно слово. При свете факела Николас выглядел настолько грозно и мрачно, что ей захотелось убежать, ведь он обнаружил комнату. Он протянул ей один из двух факелов, поднятых из поды, не говоря ни слова о том, что только что произошло.
А что сейчас произошло? Просто она споткнулась, и все упали, барахтаясь в холодной воде.
— Попробуем его зажечь. — Он поднес конец древка к пламени. Факел затрещал, зашипел и занялся. — Удачно. Пойдемте, покажу, что я там нашел.
Все столпились за его плечами у дверного проема комнаты, из которой сильно пахло дымом.
— Что там? — спросила она скрипучим голосом. Черт побери.
— Эпицентр возгорания, — сказал Николас.
— И что это значит? — подал голос Виктор.
— Пожар был ограничен стенами одной комнаты. Дальше в туннеле нигде нет ни следа горения, а ведь там строительные леса, которые легко воспламеняются. Но сгорела только комната, в которой возник пожар.
Он выдержал паузу, чтобы смысл слов лучше дошел до его слушателей.
— Огонь был только здесь. — Он очертил факелом полукруг, освещая комнату.
Комната была умеренных размеров, примерно восемь на десять футов. Каменные стены. Земляной пол пропитался водой, заливавшейся сюда из тоннеля. Все предметы сгорели до полной неузнаваемости. В воздухе все еще чувствовался запах дыма.
— Виктор, Питер, вылейте ваши ведра в тот угол. Там еще остались угли.
— Пожар прекратился? — неуверенно спросила Элизабет.
Огонь был только здесь, он ограничивался одной комнатой. Объяснение повисло в воздухе, едко, как дым. Что он недоговаривал? О чем он думал?
Он обернулся и посмотрел на нее. Хрупкая, стройная Элизабет, достаточно сильная, чтобы поднять ведро воды и факел, достаточно сильная, чтобы выдержать ночь с ним.
— Все кончено, — загадочно сказал он. — А теперь Виктор поднимется наружу и организует цепочку для передачи ведер. И продолжайте качать воду. Питер, возвращайся в дом и проследи, чтобы все начали приводить в порядок. Фредерик, где-то здесь должны быть фонари. Найди их и освети комнату. Я останусь здесь, пока не потухнет последний уголек.
Часом позже все, за исключением Николаса, собрались в библиотеке. Они сидели и молча смотрели друг на друга.
— Ну, — наконец произнес Виктор, — теперь вы убедились, что здесь действуют посторонние силы. Происшествие является предупреждением. Враги…
— Ради Бога, Виктор… — с отвращением сказал отец Элизабет. — Только потому, что случился небольшой пожар…
— Да, — медленно проговорила Элизабет, — но как?
— Могло быть много причин, — ответил отец. — Кто-то мог неосторожно зажечь спичку. Или оставить горящую свечу. Или…
— Но там ведь ничего нет; туда никто никогда не спускается, — проговорила Элизабет.
Отец пожал плечами:
— Значит, кто-то спустился.
— И совершил поджог, — скептически добавила Элизабет.
— Я имел в виду… допустил небольшую неосторожность, вот и все.
— Такая неосторожность нас всех до смерти перепугала, — сказала Элизабет.
— Вот именно, — перебил ее Виктор. — Кто-то хотел напугать кого-то в доме. Предупреждение. Враги…
— Виктор! — Он начинал действовать на нервы Элизабет. С другой стороны, он, как обычно, произносил вслух то, о чем они не смели и подумать.
— Сейчас слишком поздняя ночь, для того чтобы строить какие-то предположения, — сказал Питер. — Важно, что пожар потушен, никто из нас слишком сильно не рисковал и сейчас все в безопасности.
— Тогда зачем мы здесь все собрались, раз мы все в безопасности? — требовательно спросил Виктор. — Раз нет никаких врагов?..
— Замолчи, Виктор.
— Вы меня никогда не слушаете. — Он придвинулся к двери на террасу. — Враг здесь, в воздухе витает запах перемен…
— Ему на самом деле следует вернуться в Лондон, — сказал отец Элизабет. — У него здесь нет подходящей аудитории.
— Дураки, — фыркнул Виктор. — Или вы все ждете прихода Николаса? — Он прошелся по комнате, глядя на них. — Ах да. Вы все ждете. Хотите услышать, что был несчастный случай. Что не было никакого злого умысла. Что огонь может заняться и потухнуть сам по себе, не распространяясь, не причиняя никакого вреда. Наивные глупцы.
— Пожалуй, на сегодня мы услышали достаточно, — сказала Элизабет, поднимаясь с кресла. — Мне становится скучно. Никто не ждет прихода Николаса. Я иду спать.
Лгунья, подумала она о себе.
— Элизабет. — Питер схватил ее.
— Только не сегодня, — пробормотала она, неожиданно сознавая, что еще три часа назад она была готова растаять в его руках.
— Конечно, нет. Я просто хотел сказать, что совершенно нечего бояться.
— Я знаю.
— Произошел всего лишь несчастный случай, — бросил отец, проходя мимо них.
— Я знаю.
— Ты глупа, — сказал Виктор, открывая дверь.
Она повернулась в его сторону и долго смотрела на него. — Я знаю.
Он должен был все предусмотреть, думал Николас. Он должен был его сразу поймать. Между тем его враг подкрался на цыпочках и поймал его. Черт побери.
Кто угодно мог быть его врагом. Их было четверо, и каждый из них был способен…
Пожар там, где никакого пожара быть не могло. Дым, хаос и страх — только для того, чтобы завлечь жертву.
И он попался, разыгрывая из себя героя, рисковавшего жизнью ради своего наследства. Все остальное было бы очень просто: его могли убить в подвале и снова разжечь огонь…
Случайная смерть от Невидимой Руки.
Первый шаг — кошка подкрадывается к добыче.
…все будет как прежде…
Уже не будет. Комната уничтожена в паническом порыве, совершенно ненужном. Она не видела в таком поступке смысла. Никто бы никогда не нашел ее. Если бы она знала, она бы вычистила ее, уничтожила все следы чьего-либо пребывания.
Но теперь…
Пожар вызвал вопросы. Вызвал расследование. Кто-нибудь обязательно обыщет пожарище, чтобы найти объяснения.
А в тот момент, когда она споткнулась… ей показалось, что она почувствовала руку, подталкивающую ее в спину. Просто невозможно!
Хотя теперь все было возможно. С тех пор, как появился Николас. Все было именно так, как сказал ее отец: три дня назад Шенстоун принадлежал ей.
Ей было тяжело думать об этом.
Она медленно поднималась по лестнице. В воздухе все еще витал запах дыма.
Запах страха.
Николас. Он шел со стороны гостевого крыла, невозмутимо хромающий, сопровождаемый слугой, несущим его чемодан и ботинки.
— Что ты делаешь? — требовательно спросила она.
— Переезжаю в комнату Уильяма, естественно.
— Что?! — Комната Уильяма была смежной с ее собственной спальней, соединенная с ней дверью.
— Дорогая Элизабет, а ты что ожидала? Что я буду вечно ютиться в гостевом крыле?
— Наверное, да, — пробормотала она.
— Ты совсем не думала, Элизабет.
— Кто же ожидал, что сегодня случится пожар? — вспыльчиво воскликнула она.
— Очевидно, тот, кто его начал.
Теперь она наверняка знала, что во всем был виноват дым, вызвавший у нее галлюцинацию, что Николас стоял перед ней. Ей, конечно же, казалось то, о чем он говорил.
— Тот, кто… начал пожар?..
— Милая Элизабет. Пожары сами по себе не происходят. И так не бывает, чтобы некоторые вещи сгорали, а другие нет. Или чтобы огонь не распространялся, а потом потухал без видимой причины.
Она почувствовала сильную слабость. Она даже не могла найти слов, чтобы возразить ему.
— Понимаю.
— Неужели? — произнес он, открывая дверь в спальню Уильяма. — Тогда тебе, возможно, будет интересно узнать, что я понимаю, — таинственно добавил он, входя внутрь вслед за слугой.
Она застыла на месте.
— Что? Что ты понимаешь?
— То, о чем говорит Виктор, Элизабет. — И он закрыл дверь.
Враги.
…Если бы с ним что-то случилось? Что было бы тогда?..
Нет, нет, нет. Ей не могла быть выгодна его смерть…
Она ненавидела своего отца за то, что он посеял в ее голове такую мысль.
А теперь еще и пожар…
К. тому же существовал другой способ… И, возможно, она совершила ошибку, не задумавшись о нем раньше.
Нет. Скорее всего он не сработает, потому что нет гарантии, что ей удастся найти доказательства. Николас утверждал, что их нет. Хотя… откуда ему знать? Она продолжала втайне лелеять идею вернуть ей все. Подстрекаемая отцом, который желал того же.
Иметь возможность предложить Шенстоун Питеру со всеми вытекающими последствиями? Три дня назад у нее еще была такая возможность.
…подумай о тех временах, когда Шенстоун принадлежал тебе. И о том, что такое положение очень устраивало некоторых людей… Ее отец был большой хитрец. Возможно, еще не слишком поздно. Бумаги Уильяма остались у нее. Они с мистером Гиддонзом просмотрели самые важные из них, но она еще не изучила те, которые не имели отношения к поместью.
Но теперь она столкнулась с вереницей неожиданных событий: возвращение Питера; появление незнакомца, перевернувшее ее жизнь; пожар, который не мог начаться сам по себе; переезд Николаса в комнату Уильяма…
От такой реальности она уже не могла убежать.
Значит, настало время использовать то оружие, которым она обладала: то, которое Николас использовал против нее. А было ли у него право вступать во владение титулом, имением и ею?