А сторожа дедушка вынь да полож! Алеш! – ходит по двору, – Где ты, Алеш? Известкой ствол яблони мажет. Заката в калитке встает полоса. Сдвигает фуражку старик на глаза И вслед уходящему машет. Ни заросли хмеля, репья, лебеды, Ни дом, ни качели уже не видны, Ни вишня, ни грядки картошки. И дед не уходит, все машет внучку, Сливаясь с листвой, погружаясь во тьму, Все машет широкой ладошкой. Томят меня осени тихая грусть И сырость. Я знаю, я скоро проснусь, На грудь потяну одеяло. На бок повернусь, но не скрипнет кровать, И буду лежать и глаз не открывать, Дышать чабрецом и тимьяном. Встает то стеной, то обрывом земля. Враскачку относит теченье меня, И плеском баюкает осень. Молитву творят на холме горячо… Не слышно мне слов, но я знаю, о чем Мой дед Богородицу просит.