На тонкой ножке ты, потея, поднялась, Чтоб, преломив, дробить лучи, играть наливкой, Чтобы сверкать среди салфеток, вилок, яств На днях рожденьях, но все чащи на поминках. Свет, собранный в пучок, уже не растерять. Луч мечется в стекле, и не находит места Себе, когда я глух и нем. Когда тебя Держу, как старичок, – щепотью троеперстной. Я успеваю на тебе остановить Еще раз взгляд мой, что слезою затуманен. Невидимый сосуд, чтоб пустоту хранить, Где в каждой грани сад, и каждый ромб хрустален. Не преданная ни земле, ни синеве — Нетвердая слюда, которой все мы будем, Упрямая вода, ледышка. – На тебе Ни время след свой не оставило, ни люди. Так бережно закат по комнате прошел. Вода на кухне отшумела виновато. В который раз тебя я принимаю, чтоб Задвинуть за сервиз на полочку серванта. Теперь уже года, как память обо мне, Ты будешь здесь стоять и словно ждать кого-то, Пока нас не столкнет на океанском дне Очередной прилив всемирного потопа.