Главврач вернулся к вечеру один,
Стеклянной тарой звякая в авоське,
Медбрата мимоходом убедив,
Что нет ни страшной смерти, ни геройской.
А мы в саду кто бегал, кто вращал
Руками, кто кряхтел в малине пьяный,
Пилюли ожидали и врача,
Как Бёме солнце в плошке оловянной.
А тот святой. Под гроздьями рябин,
Сутулясь, он сидел на табуретке
И что-то на коленях теребил,
Разглаживал. Не фантик от конфетки.
Спасал мой вторник он, а не бульон,
Не постная свекольная котлета.
Молитва, что творил весь вечер он —
Молитва о спасенье без ответа.
Я первым догадался о словах,
Таких кривых и трепетных, как завязь.
Что мама наберет меня сама.
Две палки на трубе моей осталось.
И разнесет акустика ее
Послание, как праздник с колокольни.
И кто-то отзовется ей: Алё!
Все хорошо. Не приходи сегодня.