Главврач вернулся к вечеру один, Стеклянной тарой звякая в авоське, Медбрата мимоходом убедив, Что нет ни страшной смерти, ни геройской. А мы в саду кто бегал, кто вращал Руками, кто кряхтел в малине пьяный, Пилюли ожидали и врача, Как Бёме солнце в плошке оловянной. А тот святой. Под гроздьями рябин, Сутулясь, он сидел на табуретке И что-то на коленях теребил, Разглаживал. Не фантик от конфетки. Спасал мой вторник он, а не бульон, Не постная свекольная котлета. Молитва, что творил весь вечер он — Молитва о спасенье без ответа. Я первым догадался о словах, Таких кривых и трепетных, как завязь. Что мама наберет меня сама. Две палки на трубе моей осталось. И разнесет акустика ее Послание, как праздник с колокольни. И кто-то отзовется ей: Алё! Все хорошо. Не приходи сегодня.