Когда Элизабет вошла, Нелло стоял возле камина, рассматривая какую-то безделушку. Он тотчас обернулся, губы его сложились в кривую усмешку — излюбленный прием из его арсенала. Когда-то при виде этой усмешки сердце Лизы взволнованно замирало, но теперь ее охватило странное, тревожное чувство — так пробегает холодок по спине при приближении смертельной опасности.

Однако в облике Нелло не было ничего угрожающего. Будто внезапно пробудившись ото сна, Лиза с удивлением обнаружила, что он вовсе не таков, каким она его помнила. Теперь он словно уменьшился, стал ниже ростом, а его тонкие светлые волосы, прежде довольно густые, заметно поредели. Сюртук его, скроенный по последней моде, вовсе ему не шел: широкие лацканы подчеркивали тщедушность фигуры.

Неужели он всегда был таким маленьким?

Лизина тревога улеглась. Дыхание выровнялось, сердце уже не колотилось так отчаянно.

— Что ты здесь делаешь?

— Сразу к делу, без околичностей, — отозвался Нелло. — Может, мы сначала выпьем? Я проделал долгий путь.

— Тебе еще предстоит продолжить путешествие. Здесь ты не останешься. Я не собираюсь предлагать тебе ночлег.

— О, да ладно тебе! — Нелло, смеясь, уселся в ближайшее кресло, затем снял и сложил перчатки. Его руки казались тонкими и белыми, как у девушки. — Неужели ты в самом деле так холодна? Мы ведь с тобой старые друзья.

Элизабет невольно вздрогнула, вспомнив, как эти руки когда-то прикасались к ней.

— Не холодна, — возразила она. — Просто ты успел меня утомить, даже не приблизившись к сути разговора.

— Звучит интригующе, — протянул Нелло. — Похоже, ты превосходно обходишься без меня. Ты ведь знаешь, я не могу устоять перед женским безразличием. — И как она могла раньше находить забавными его злобные шутки? Нет ничего тоскливее и тягостнее встречи с бывшим любовником. Видеть перед собой мужчину, которого она некогда находила привлекательным, и с горечью убеждаться, что здравомыслие и проницательность ей отказали, — что может быть хуже для женщины? — Ты не собираешься вернуть мне комплимент? — лукаво подмигнув, поинтересовался Нелло.

Лиза раздраженно поморщилась. Ей и прежде приходилось видеть игривую гримасу на лице Нелло в бесчисленных бальных залах и гостиных, но ей всегда претила его манерность, наигранная мальчишеская веселость.

Воспоминания укрепили ее решимость. Да, тревожные знаки появились давно; с самого начала она замечала в Нелло неприятные черты, которые в конце концов сделали его невыносимым.

— Едва ли ты совершил путешествие в Корнуолл ради комплиментов.

— А может, я соскучился по тебе.

Элизабет усмехнулась.

— Как занятно! Так мисс Листер расторгла помолвку? Помнится, Хоторны удивлялись, почему не назначен день свадьбы.

Нелло рассмеялся, лениво хлопнув себя перчатками по колену.

— Слава Богу, нет! Это дитя думает, будто я готов достать ей звезду с неба. Она не подозревает, что я здесь. Зато ее отец… — Нелло удрученно вздохнул. — Тут не все так просто. Ты бы лучше присела, Лиззи.

Лиззи? Так называл ее Джеймс. И то, что Нелло неожиданно обратился к ней подобным образом, свидетельствовало о его желании во что бы то ни стало очаровать ее. Это немного встревожило Лизу.

Она опустилась в кресло.

— Итак, я слушаю. Выкладывай, зачем приехал.

— Ну, если хочешь знать… у меня к тебе предложение. Весьма деликатного свойства. Я не хотел писать о нем. — Нелло вновь издал короткий смешок. Этот приятный низкий смех составлял часть его очарования. Однако зубы его не отличались белизной. Впрочем, Лиза и прежде замечала, какие они желтые.

— Мне трудно вообразить себе предложение, которое могло бы касаться нас обоих.

— В самом деле? — Нелло принялся покачивать ногой, он никогда не умел сидеть спокойно. Его взгляд, обежав комнату, остановился на поставце с бутылками. — Можно мне немного выпить? — Он кивнул в сторону поставца.

— Налей себе сам. — Лиза сложила руки на коленях. — Я жду.

Нелло сжал губы.

— Пришлось распустить слуг? Я знал, что ты экономишь каждое пенни, но не подозревал, что дела так плохи.

— Слуги заняты моими гостями.

— Да, Кэтрин говорила, что у тебя тут сборище законченных болванов. Что ж, хорошо. — Поднявшись, он направился к поставцу и после недолгих поисков достал графин с виски. Вынув пробку, он понюхал напиток и скривился. — На спиртном тоже приходится экономить?

— Ты не слишком изобретателен, — заметила Лиза. — Я уже говорила тебе о своих затруднениях. Если ты собирался оскорбить меня, тебе следовало найти новый прием.

— Оскорбить тебя? — Щедро налив себе виски, Нелло вновь уселся в кресло. — Нет, это вовсе не в моих интересах. И разумеется, я не сказал никому ни слова о твоем положении… пока.

Элизабет прикрыла рот ладонью, подавляя притворную зевоту.

— А теперь начались угрозы. Ну, уж это ты вполне мог бы доверить почте. Впрочем, тут нужно действовать тоньше.

— Совершенно верно, — отозвался Нелло, отхлебывая из бокала. — Но я и вправду не желаю тебе зла, Лиз. Ты прелесть. И я с нежностью вспоминаю то время, что мы провели вместе.

Лиза содрогнулась от отвращения. По коже ее поползли мурашки. Слышать от Нелло слова ненависти и презрения было бы легче.

— Забудь обо мне, — холодно обронила она. — И я окажу тебе ту же любезность.

— Нет, я хочу предложить тебе совсем иную сделку, — ухмыльнулся Нелло.

Элизабет недоуменно нахмурилась. Что за гнусные мысли бродят у него в голове, черт возьми?

— Так говори, зачем явился, чтобы я могла вернуться к гостям.

— Отлично, — заторопился Нелло. — Перейдем к сути. История Холлистера навела меня на мысль обратиться к тебе. Кажется, он получил титул три года назад, верно?

Странный поворот.

— Я не держу в голове подобные вещи. Ты можешь спросить моего секретаря. Позвать ее?

Нелло нетерпеливо отмахнулся.

— Не важно. Это случилось три года назад. Я слышал, титулом Холлистер обязан герцогу Марвику.

Элизабет постаралась не выдать охватившей ее тревоги. В последний раз имя Марвика упоминалось в их разговоре, когда она горько рыдала, узнав об измене Нелло с герцогиней. Вспомнив теперь ту сцену, свою боль и отчаяние, Лиза невольно ужаснулась. Этот человек не заслуживал ее слез.

— И что же?

Нелло скрестил ноги и откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее.

— Давай начистоту. Думаю, мы с тобой пришли к пониманию. Нам многое известно друг о друге, и не в наших интересах разглашать секреты…

— Да, — нетерпеливо проговорила Лиза. — Ты мог бы об этом не напоминать. Я не желаю слышать, как о моих личных делах судачат повсюду.

— Вот и славно, — кивнул Нелло. — Тогда перейдем к сути. Отец моей будущей супруги не в восторге от предстоящего союза. Он вбил себе в голову, что его дочь заслуживает титула.

Лиза рассмеялась не без злорадства.

— Ну надо же! А ты, как я понимаю, и не думал внушать ему ложные надежды. — Нелло не первый год упорно твердил, что вот-вот удостоится титула. Его троюродный брат состоял в родстве с ее королевским величеством и Нелло временами появлялся при дворе, хотя минувшей весной окончательно лишился монаршей благосклонности, после того как королева заметила его пьяным в театре. Тем не менее он продолжал верить, что кровное родство с королевским семейством и несколько лет службы в конногвардейском полку ее величества дают ему право претендовать на титул.

— Возможно, я намекнул на подобный исход. — Нелло небрежно пожал плечами. Он всегда отличался редкостным бесстыдством. Ни один священник, будь то католик или англичанин, не смог бы вогнать его в краску. — Уж если Холлистеру удалось добиться баронского титула… а ведь он ничтожество, чьи родители выросли в колониях, в каторжных поселениях! Не вижу, почему мне не может улыбнуться удача. В наши дни титул так легко купить! В самом деле, это просто позор.

Элизабет вздохнула, подавив досаду. Сколько раз ей приходилось слышать подобные разглагольствования.

— Если купить титул не представляет труда, почему бы Холлистеру этим не воспользоваться, благо денег у него хватает? Ну а ты, полагаю, последуешь его примеру, как только женишься на богатой наследнице.

— В том-то и сложность. — Нелло состроил недовольную гримасу. — Отец невесты желает получить веские доказательства моего будущего возвышения до свадьбы.

— Но это нелепо. — Вопреки уверениям газетчиков новые титулы раздавались не столь часто. Да, каждый год в Англии появлялась горсточка баронетов и один-два новоявленных барона, но этих избранных удостаивали титулом за заслуги перед короной.

— Увы, да, — пожаловался Нелло. — Мне было бы гораздо легче достигнуть цели, располагая состоянием моей невесты. Но ее отец проявляет настойчивость, и я осторожно навел справки. Признаюсь, в определенных кругах меня заверили, что мое имя может появиться в списке, который представят на рассмотрение ее величеству в начале будущего года, но это, как ты понимаешь, потребует значительных средств. И, что еще важнее, вмешательства влиятельных особ, способных замолвить за меня слово.

— Разумеется, — фыркнула Лиза. — Однако я не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне.

— На самом деле никакого, — признал Нелло. — Но, как мне доподлинно известно, огласки ты не хочешь, а значит, будешь вести себя осмотрительно. Видишь ли, ты довольно коротко знакома с тем, кто мог бы мне помочь. Вернее, с его братом.

Лиза начала понимать, к чему клонит Нелло, и ее охватила тревога.

— Продолжай.

— Поскольку ты, как я вижу, прекрасно обходишься без меня, надеюсь, тебя не огорчит, если я скажу, что Маргарет де Грей была весьма словоохотлива в постели, — продолжал Нелло. — И еще более — за пределами спальни. Ей случалось писать крайне опрометчивые письма. Одно из них особенно безрассудно. Выражусь яснее: в моем распоряжении не только список мужчин, которым герцогиня Марвик дарила свою благосклонность, но и весьма занятные истории из их жизни, к примеру, о том, как эти джентльмены воспользовались секретами, доверенными герцогом своей супруге. Все мы знаем, как «создатель королей» печется о своей репутации. Мне сдается, он будет бесконечно признателен, если эти письма никогда не увидят свет. Но я не настолько глуп, чтобы прямо обратиться к Марвику.

— Не сомневаюсь, — язвительно заметила Лиза. — Помнится, ты пресмыкался передо мной из страха, что герцог узнает о твоей связи с леди Марвик.

— Ну, страх — это чересчур сильно сказано, — кисло возразил Нелло. — Но конечно, я испытываю к герцогу глубочайшее почтение. Поэтому я предоставляю тебе вести переговоры.

Лиза зло усмехнулась. Подобной нелепости она и вообразить себе не могла.

— Мне? Но я его едва знаю!

— Да, зато он наверняка наслышан о тебе… и о нашей связи. Вдобавок, я уверен, герцог будет заинтригован, когда великая красавица явится к нему в дом. Ты ведь знаешь, он вдовец. Тебе не составит труда изобразить брошенную любовницу с разбитым сердцем. Возможно, вдовцу это понравится. В обмен на письма ты потребуешь, чтобы Марвик шепнул за меня словечко королеве. Не сомневаюсь, он найдет эту просьбу весьма трогательным доказательством твоей неизменной преданности мне. Кто знает, возможно, в конце концов ты даже станешь герцогиней. — Нелло улыбнулся. — Видишь, я в самом деле желаю тебе только добра, Лиз.

Поднимаясь с кресла, Лиза рассмеялась, на этот раз вполне искренне.

— Чарлз Нелсон! Откровенно говоря, я подозреваю, что ты сильно ударился головой. Даже если б я увидела, как прямо на тебя мчатся обезумевшие лошади, запряженные в карету, то пальцем бы не пошевелила, чтобы тебя спасти, и ты это знаешь.

— Да ладно тебе, милая, думаю, ты бы все же взвизгнула, пусть и негромко, разве нет? — Лиза выразительно закатила глаза. Подумать только, когда-то развязность Нелло казалась ей забавной! Нелсон тоже, встал. — А главное, ты ведь можешь потребовать плату для себя, — добавил он. — Я не жадный, у меня не будет недостатка в деньгах, когда решится вопрос с титулом и мы с мисс Листер отправимся к алтарю. Можешь просить у Марвика сколько пожелаешь. Спасешь имение и свой маленький приход. Видишь? Я приготовил тебе подарок!

— Боже, как великодушно с твоей стороны! Так мне следует считать тебя шантажистом?

— Нет. Но я верю, что ты справишься с этой ролью. — Он плотоядно ухмыльнулся. — Ты всегда была необычайно… находчивой и изобретательной.

Будь он ближе, Лиза отвесила бы ему пощечину, чтобы стереть эту наглую, самодовольную ухмылку с его лица.

— Убирайся сейчас же, — хмуро произнесла она. — Или я велю тебя вышвырнуть.

Нелло огорченно поцокал языком.

— Подумай хорошенько, Лиз. Если тебя не заботит собственная судьба, возможно, тебе захочется уберечь Марвика от скандала, который разразится, когда письма герцогини будут опубликованы. Шумиха затронет и его брата. — Лиза похолодела. — Да, — усмехнулся Нелло. — Ты никогда не отличалась осмотрительностью, верно? Письма Хоторнов полны весьма смелых намеков.

«Это просто блеф, пустые подозрения. Хоторны ничего не знают наверняка».

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— В самом деле? — Допив остатки виски, Нелло поставил бокал на кофейный столик. — Превосходно. Значит, полагаю, Хоторны ошиблись. Тебе безразлично, что Майкл де Грей вновь станет посмешищем из-за своей семьи. Хорошо.

Нет, Лизу вовсе не устраивал подобный исход. При мысли о том, что Нелло осуществит свою угрозу, что именно он станет причиной бесчестья Майкла, ее охватил бессильный гнев. Сделав глубокий вдох, она задумалась.

— Как знать, может, ты лжешь? Какая женщина станет доверять бумаге подобные вещи?

— Та, что пристрастилась к опиуму, — довольно осклабился Нелло. — О, не смотри на меня так, я же говорил, что совершил ошибку, связавшись с нею. И все же теперь благодарен судьбе за эту ошибку, поскольку она позволила мне столь легко уладить свои дела.

— Очаровательно, — отозвалась Лиза. — Итак, ты предлагаешь мне запросто явиться к Марвику в дом и рассказать обо всем? Не сомневаюсь, выслушав эту историю, он примется рьяно отстаивать твои интересы. Если он вообще мне поверит!

— Ну, ты предъявишь ему одно из писем в качестве доказательства, — не смутился Нелло. — А что до Марвика… разумеется, он узнает почерк своей жены.

Лиза смерила бывшего любовника презрительным взглядом.

— Ты совсем потерял стыд.

Нелло игриво улыбнулся в ответ.

— Когда-то тебе это нравилось.

Лиза пренебрежительно фыркнула и отмахнулась.

— Если ты не лжешь, тебе следует идти к лорду Майклу, а не ко мне.

— Я уже говорил, что хочу сохранить анонимность. А насчет де Грея… — Нелло немного помолчал. — Если ты заикнешься ему обо мне, если станет известно, что за историей с герцогиней стою я, письма будут тотчас опубликованы. А твои стесненные денежные обстоятельства — преданы огласке.

Если разразится скандал вокруг писем леди Марвик, финансовое положение миссис Чаддерли едва ли кого-то заинтересует, подумала Лиза, но не стала указывать на это Нелло. Тот начал бы искать другой способ подчинить ее себе. И хотя едва ли сумел бы что-то придумать, расплачиваться пришлось бы Майклу. Возможно, Лизе следовало исполнить в точности требование Нелло — отнести письма Марвику, позволив ему выследить шантажиста.

Но если Майкл узнает о ее роли в этом деле, он ни за что не простит.

Майкл… Майклу известно, что Нелло прибыл в Хэвилленд-Холл.

— Лорд Майкл без труда разгадает твою игру, — возразила Лиза. — Он знает, что ты в Босбри. Этот человек далеко не глуп. Он поймет, что за историей с письмами стоишь ты.

— Значит, ты должна разубедить его в этом. В противном случае я разошлю в газеты копии писем.

Лиза закусила губу. Ей пришло на ум одно решение, но требовалось время, чтобы его осуществить.

— Я должна все обдумать. Найти способ подобраться к Марвику.

— Не думай слишком долго, — весело отозвался Нелло. — Я не хотел бы утомлять твою прелестную головку.

— Ты всегда был таким мерзавцем? — спросила Лиза. — Или тебе недавно повредили череп?

— Могу лишь повторить: когда-то тебе это доставляло удовольствие, — со смехом произнес Нелло. — Не трудись меня провожать, — добавил он, направляясь к двери, — я сам найду дорогу. Напиши мне о своем решении, если, конечно, ты можешь позволить себе почтовые расходы.

Дверь за ним закрылась, оставив Лизу в тягостной, удушающей тишине.

После встречи с негодяем Нелсоном Элизабет не вернулась в гостиную. Казалось, никто из гостей не заметил ее отсутствия, отчего дурное настроение Майкла еще больше испортилось. Эти люди считались ее друзьями. Неужели им вовсе не интересно, куда она ушла? Нет, они с удовольствием продолжали накачиваться спиртным, ведя пустые, бессмысленные разговоры.

Романтическая библиотека: http://romanticlib.org.ua

С приближением ночи беседа коснулась веры в мистическое. Можно ли доверять предсказаниям ясновидцев? Леди Санберн, очаровательная, но весьма серьезная молодая женщина, которая большую часть вечера молчаливо улыбалась колким замечаниям своего супруга, неожиданно вмешалась в спор, утверждая, что магия вполне реальна. Насмешки, посыпавшиеся в ответ на ее реплику, не обескуражили виконтессу. С самым невозмутимым видом она объяснила, что не верит в колдовство и тому подобное, но вера — сила таинственная и, быть может, магическая, способная творить чудеса, пока человек не начнет сомневаться.

— К примеру, — добавила она, — одно индейское племя на северо-западе Америки совершает ритуал, проводя без сна три дня и три ночи. Под гром барабанов мужчины этого племени вдыхают одурманивающий дым и поначалу говорят о являющихся им видениях. Однако на третью ночь они умолкают, поскольку впадают в транс, лишаясь способности слышать, видеть и говорить. Потом пробуждаются вновь. Совершенный ритуал дает им право называться мужчинами, ибо они побывали за пределами нашего мира, в священной обители духов, где вопреки всякой логике приблизились к познанию самих себя. И нередко эти люди действительно кажутся преобразившимися, некоторые из них открывают в себе новые способности, а иные меняются до неузнаваемости.

Хоторны, по обыкновению, не придали значения рассказу леди Санберн. Но Майкл продолжал обдумывать сказанное ею еще долгое время, после того как гости разошлись по своим спальням, пока не осознал полностью смысл ее слов. Быть может, все великие истины открываются лишь тем, кто прошел испытание. Бредя по темному коридору, он понял: никакая логика, никакие доводы рассудка не заставят его отступиться. Случившееся изменило его безвозвратно.

Он не позволит Элизабет уйти.

Даже если за это придется поплатиться честью, лишиться всего, что составляло смысл его жизни, отказаться от больницы и от пациентов, оставить медицину, изменить своему призванию, отбросить циничное убеждение, будто любовь — лишь изощренная игра…

Он не отпустит Элизабет.

Майкл почти поравнялся с дверью ее спальни, когда перед ним выросла темная фигура.

— И кого еще черти носят, — послышалось из полумрака.

Узнав голос, Майкл остановился.

— Санберн? Почему вы не спите?

Виконт выступил вперед, в круг тусклого света от висевшего на стене канделябра. Одетый в халат, он выглядел сонным.

— Я не сплю, потому что моя жена не любит, когда я дергаю шнур звонка в полтретьего ночи. Всему виной выпечка, которой нас угощали за чаем, — криво усмехнулся он. — Ей ужасно хочется съесть еще кусочек-другой. Но у нее весьма необычные взгляды на обращение со слугами. Она считает, что нельзя тревожить их сон.

Майкл невольно улыбнулся.

— Так вы крадетесь на кухню?

— Ну да. — Санберн смерил его задумчивым взглядом. — А вы куда направляетесь? — Майкл не ответил. Спальня Элизабет располагалась дальше по коридору. Мысль об этом вот уже несколько дней не давала ему спать по ночам, заставляя плавиться от желания. После недолгого молчания Санберн вздохнул. — Если причините ей боль, я заставлю вас об этом пожалеть. — Он произнес угрозу ровным любезным тоном. — Это станет для меня главной заботой в жизни, так и знайте.

Майкл не стал делать вид, будто не понимает, о чем говорит виконт.

— Это не входит в мои намерения. Ия рад, что у Элизабет есть друзья, способные о ней позаботиться.

Санберн нетерпеливо дернул плечом.

— Я не единственный ее друг.

— Тогда я рад вдвойне.

Последовала короткая пауза, Санберн изучал Майкла с нескрываемым любопытством.

— Пожалуй, это то, что надо, — произнес он наконец. — Вы человек достойный, чего я не мог сказать о себе, до того как встретил Лид. Думаю, Лиззи когда-нибудь тоже захочется пирожных. Вы знаете, где их искать?

Разговор принимал весьма странное направление.

— Полагаю, сперва я наведаюсь в кладовую, — ответил Майкл.

Санберн кивнул.

— А если она попросит только клубничные пирожные?

«Боже милостивый!»

— Наверное, я принесу все, что есть, чтобы она смогла выбрать, какие ей больше по вкусу.

Санберн рассмеялся.

— Мне это нравится. — Шагнув вперед, он одобрительно похлопал Майкла по плечу. — Запомните это. Все пирожные. На меньшее она не согласится, знаете ли. И правильно сделает. А теперь… пожалуй, я притворюсь, что не видел вас. — Вежливо прикоснувшись к полям невидимой шляпы, Санберн направился дальше по коридору.

Майкл постоял в темноте, прислушиваясь к удаляющимся шагам виконта. Он чувствовал странную растерянность, словно только что пробудился от долгого оцепенения.

Все пирожные. Его губы дрогнули в улыбке. Может, Санберн чуточку сумасшедший, но он прав. Элизабет заслуживает самого лучшего.

Однако Санберну неизвестны все обстоятельства. Что бы ни предпринял Майкл, Элизабет неминуемо пострадает. Любовь не поможет ей сохранить свои владения.

«Повернись и уходи».

Поступить так было бы честнее всего.

Майкла охватил гнев. Вечером он покорно отступил, когда, по совести, ему следовало пойти за Элизабет и сбить Чарлза Нелсона с ног одним быстрым ударом кулака. А потом… потом повернуться к ней и сказать: «Это мое право. И так будет впредь».

Почему Элизабет не вернулась в гостиную после встречи с мерзавцем? Майкл смог заставить себя отнестись с уважением к ее желанию решить свои денежные затруднения, вступив в брак, но если она решила вновь сойтись с подлецом Нелсоном… это разрушило бы все ее планы. С тем же успехом она могла бы остаться с Майклом.

Он преодолел расстояние, отделявшее его от покоев Элизабет, меньше чем за минуту. Дверь в ее будуар отворилась без скрипа. Майкл ступил на залитый лунным светом ковер. Впереди виднелась приоткрытая дверь, ведущая в спальню. Аза ней…

Бесшумно ступая, он направился вперед.

Элизабет внезапно открыла глаза. Она чувствовала, что не одна здесь, в темноте спальни.

Страха она не испытывала. Позднее Лизе показалось любопытным, что в первое же мгновение она угадала, кто стоит в изножье ее кровати. Предвидение — сказали бы ей медиумы. Но Элизабет объяснила свою догадку причинами земными, а не магическими: легким током воздуха, принесшим аромат кожи Майкла, знакомым ощущением исходящего от него тепла.

Так чуют друг друга звери в темноте.

Лиза села на постели. От двери отделилась тень и приблизилась.

— Завтра я уезжаю, — сказал Майкл. Лиза потерла глаза, горевшие от бессонницы, словно в них набился песок. Казалось, лишь десять минут назад она беспокойно ворочалась на кровати, ища способ помешать планам Нелло и защитить Майкла. Значит, он уезжает. Да, так будет лучше всего. Лучше для них обоих. — Если вы собираетесь вернуться к Нелсону, — прорычал он, — я не стану молча на это смотреть.

Разумнее было бы не разубеждать его, но Лиза не могла вынести, что Майкл станет дурно думать о ней.

— Я не собираюсь возвращаться к нему. — Облегченно вздохнув, Майкл присел на край кровати. Лиза почувствовала, как матрас прогнулся под его тяжестью. — Теперь я никогда не смогла бы вернуться к Нелсону, — прошептала она. Теплые пальцы Майкла скользнули по ее щеке, и Лизины глаза сами собой закрылись. Наступила тишина, нарушаемая лишь звуками ночи, доносившимися сквозь открытые окна, — теплый летний ветерок шумел листвой деревьев. Майкл никогда прежде не был в Лизиной спальне. Это казалось странной, нелепой ошибкой. Ему следовало быть здесь, с ней, пока она спит. Сердце Элизабет отчаянно заколотилось. Она помнила, как исказилось болью лицо Майкла, когда он говорил о своей тревоге за брата и вспоминал скандальный развод родителей. Она должна уберечь его от новых страданий, если любовь ее чего-то стоит. — Я рада, что вы уезжаете, — заставила себя произнести Лиза. — Так будет лучше.

— Да, — пробормотал Майкл, наклоняясь, отчего матрас жалобно скрипнул. Его губы легко коснулись ее губ. Этот нежный, едва осязаемый поцелуй перевернул ей душу.

Обхватив ладонью затылок Майкла, она завладела его губами. «Я должна защитить тебя». Эта мысль, еще недавно пугавшая Лизу, неожиданно придала ей сил. Она сделает все ради него, охотно, без сожалений.

Но прежде испытает еще раз счастье близости с ним.

— Иди ко мне, — шепнула она, притягивая к себе Майкла.

Майкл послушно вытянулся на постели рядом с Элизабет, пожалев на мгновение, что не догадался отдернуть шторы, чтобы увидеть ее в тонкой шелковистой ночной сорочке. Но в следующий миг ее губы вновь нашли его рот, и все мысли Майкла расплылись и исчезли, остались лишь ощущения: мягкость тела Элизабет, божественный аромат ее кожи, мешавшийся с легким цветочным благоуханием, прохладная волна волос, скользивших меж его пальцев, округлость затылка и нежная гладкость шеи. Руки Элизабет легко сомкнулись у него на спине, но в следующий миг с силой сжались, тело ее выгнулось дугой. Губы Майкла нашли ее язык, ладонь скользнула по талии к бедру.

Прикосновения к ней дарили неизъяснимое блаженство. Майкл не испытывал нетерпения, его не подстегивала страсть. Ему хотелось лишь одного: гладить Элизабет в безмолвной темноте комнаты, изумляясь вновь и вновь, что ему даровали это право.

Она чуть подвинулась, освобождая для него место. Майкл прильнул к ней, медленно осыпая поцелуями лоб, волосы, висок, ухо и нежную впадинку возле скулы. Элизабет блаженно вздохнула, он почувствовал, как затрепетали ее ресницы. По телу его пробежала дрожь. Вспомнив о темной родинке возле ее глаза, Майкл прижался к ней губами. «Я тебя знаю».

Ее губы обхватили мочку его уха, Майкла обдало жаром. Его тело нетерпеливо заявляло о своих желаниях, и на миг он ощутил укол разочарования, ему хотелось продлить эти чудесные мгновения, сполна насладиться неспешностью. Опустившись ниже, он нежно поцеловал Элизабет в шею, потом нашел губами ее грудь, твердый бутон соска, соблазнительно выступавший под прозрачной тканью рубашки. Он слегка сжал его зубами и обвел языком, намочив тонкий шелк. Элизабет хрипло вскрикнула.

Медленно он принялся снимать с нее сорочку, покрывая поцелуями обнаженное тело. Вначале узкие лодыжки, потом округлые голени, нежные сгибы колен и стройные бедра, затрепетавшие от его прикосновений.

Время — драгоценная привилегия, подумалось ему. Будь мир справедливо устроен, эта кровать была бы их с Элизабет ложем, а нынешняя ночь была бы первой в бесчисленной череде ночей, проведенных вместе. Теперь Майкл понимал, почему мужчины женятся. Время становится их привилегией, их законным правом. «Твое время принадлежит мне», — сказал бы он, будь Элизабет его женой. Близость с женщиной вдруг представилась ему не просто соитием, но таинством, наслаждением, которого он доныне не испытывал, хотя всегда, сам того не ведая, хранил в сердце мечту о нем. Его желания неузнаваемо изменились. Он жаждал Элизабет не менее страстно, чем когда-то, в домике лесника, но теперь мог думать лишь о ее желаниях, о ее блаженстве.

Майкл прильнул губами к нежному треугольнику меж ее бедер и удержал ее, когда она попыталась вывернуться из его рук. Он ощутил на губах вкус океана, вздохи Элизабет напоминали шум морских волн. Его язык нашел маленький потаенный бугорок, и у Элизабет вырвался стон наслаждения. Снова и снова Майкл заставлял ее беспомощно стонать, выгибая спину и бессвязно лепеча, пока наконец она не забилась с криком в его руках и тело ее не обмякло. Шепотом она взмолилась, чтобы он остановился, но это было лишь началом.

Тело Майкла скользнуло вверх, ладонь обхватила ее лоно, терзая влажную, жаркую плоть, а губы нашли сосок. Дыхание Элизабет прервалось, сбивчивый шепот сменился всхлипываниями, тело выгнулось, но Майкл крепче сжал ее в объятиях.

— Я хочу почувствовать тебя внутри себя, — хрипло шепнула она ему на ухо.

Майкл глухо застонал, когда маленькая горячая ладонь Элизабет обхватила его жезл. А в следующий миг его плоть уже касалась ее лона.

— Пожалуйста, — взмолилась Элизабет.

Завладев ее губами, Майкл одним мощным выпадом пронзил ее. Упоительная нежность невинных ласк уступила место исступленной страсти. Желание клокотало в нем, пробуждая ярость, гнев на собственную беспомощность перед этой могущественной силой. Но стоило Элизабет обвить ногами его талию и выгнуть спину, как весь его гнев мигом улетучился, осталась лишь благодарность, восхищение свершившимся волшебством.

— Боже, как ты прекрасна, — тихо произнес он.

Элизабет хихикнула.

— Ты даже не видишь меня.

Но разве это имело значение?

— Ты чудо. Даже будь я слепцом, это я увидел бы.

Но рассудительность Элизабет не понравилась ему. Он хотел заставить ее стонать, бессвязно лепетать, моля о пощаде. Майкл качнул бедрами, и дыхание ее стало прерывистым. Наклонившись, он коснулся языком мочки ее уха. Бедра ее затрепетали, ноги крепче сомкнулись вокруг его бедер. Этого знака он и ждал. Снова и снова сплетались и расплетались их тела, пока хриплые вздохи Элизабет не сменились громкими стонами.

Один яростный выпад следовал за другим, тело Майкла пылало огнем. «Боже, дай мне сил! Дай мне сил это выдержать…»

Пальцы Элизабет сжали его ягодицы, ногти впились в кожу. Вздрогнув всем телом, Майкл с хриплым криком излил семя.

«Это было ошибкой». Он понял это, как только, обессиленный, откатился в сторону. Но существовал способ все исправить.

— Будь моей женой, — прошептал он.

На мгновение Элизабет затаила дыхание, потом прерывисто вздохнула.

— Я не могу, — отозвалась она. — Ты знаешь, я не могу.

— Забудь, что ты не можешь. Только скажи мне, что ты этого хочешь. Что ты будешь моей.

Пальцы Элизабет коснулись его горла, нежно погладили щеку. Губы прижались к его губам, обезоружив Майкла.

— Я не могу, — с нежностью сказала она. — И ты тоже не можешь, любовь моя.

Любовь моя.

— Не произноси этих слов, — резко оборвал ее Майкл, — если не чувствуешь…

— Утром ты уедешь, и мое сердце разобьется, — продолжала Элизабет. — Но я люблю тебя. И этого не изменить, даже если мне суждено навсегда остаться с разбитым сердцем.

Майкл неподвижно замер. Кто знает, чье сердце разобьется раньше, ее или его?

Внезапно вспышка ярости заставила его вскочить на постели. Брат не ответил на его письмо. Настало время вступить с ним в противоборство.

— Если бы я пришел к тебе с деньгами… — заговорил он. Если Аластера удастся убедить… или запутать, ибо, видит Бог, Майкл готов был прибегнуть к угрозам. — Тогда ты согласишься… — Усевшись на постели, Элизабет поцеловала Майкла. Ее прохладная кожа была влажной от пота. Майкл понимал, что означает ее поцелуй, но не желал с этим мириться. Он высвободился из ее рук. — Ответь мне!

— Я желаю для тебя лучшего, — прошептала она. — Это и есть любовь.

— Но для тебя нет никого лучше меня. — Элизабет не ответила, Майкл скрежетнул зубами. — А если после сегодняшней ночи у тебя появится ребенок?

— Я скажу тебе. Мы вместе решим, что делать. Но не думаю, что это случится. Мой цикл только что завершился.

Она с легкостью находила ответы на все вопросы, но вовсе не те ответы, которые ему хотелось бы услышать. Поднявшись, Майкл подхватил с пола свою одежду.

— Обещай, что не станешь принимать решений до нашей следующей встречи.

— Хорошо. Я обещаю.

Майкл уехал на следующее утро, вскоре после рассвета, когда солнце проглянуло сквозь багряные облака. Но Лиза не стала провожать его. Она храбро держалась, пока он не покинул ее спальню, а затем разразилась слезами и рыдала, пока горло не сжало судорогой. Временами ужасные мысли приходили ей в голову: как заставить Марвика подчиниться и признать ее, но потом безумие отступало, и ей вновь удавалось совладать с собой.

Наконец с первыми лучами солнца Лиза отправилась в лес. Озеро серебрилось в рассветной дымке, но Лиза не задержалась надолго возле него, поспешив дальше.

До последней минуты она не признавалась себе, куда ведут ее ноги. Солнце освещало косыми лучами тихое кладбище. Длинные тени от надгробий стлались по траве. Лиза отворила скрипучую калитку, чувствуя, как тревога отступает и приходит покой.

На могиле мамы лежала охапка свежих роз, алые лепестки поблескивали от росы. Элизабет наклонилась и подняла их, намочив водой рукава. От густого, опьяняющего аромата у нее немного закружилась голова. Лиза моргнула, пытаясь стряхнуть мутную пелену, застилавшую глаза. Недостаток сна и пролитые слезы затуманили ей взор; слова, высеченные на матушкином надгробии, расплывались.

«Положи меня, как печать, на сердце твое… ибо крепка, как смерть, любовь».

— Мама, — тихо произнесла она. Легкий ветерок нежно коснулся ее щеки, принеся с собой запахи лета, теплое дыхание приближающегося дня, едва уловимый дымок очага, на котором готовили пищу.

Опустившись на колени, Лиза положила розы на место. «Это от меня, мама. Как всегда, от меня».

Лиза боялась приходить сюда. Ее удерживал стыд. Вдобавок мамы здесь не было. А даже если и была… то не стала бы осуждать дочь.

Этот голос, вечно сопровождавший Лизу… был лишь отзвуком ее мыслей.

— Мне не хватает тебя, — прошептала она.

Краем глаза Элизабет уловила какое-то движение: маленький пестрый зяблик опустился на могилу ее отца. Склонив головку, птичка разглядывала Лизу.

Как мама вынесла разлуку с ним? Она оплакивала мужа, но никогда не погружалась в горе всецело, оставаясь такой же доброй, участливой и нежной, полной любви.

Майкл был прав. Каждому ребенку нужен пример. И Лиза будет стараться подражать своей матери.

Она поднялась с травы. Ее вдруг охватило странное чувство. Ее возлюбленный уехал на лондонском поезде, но, стоя здесь, на кладбище, в окружении древних могил и забытых имен, она внезапно ощутила, что одиночество больше не властно над ней. Она не одинока, хоть и осталась одна.

Элизабет думала, что после смерти матери никогда не встретит того, кто любил бы ее так же безоглядно. Но она забыла, что есть человек, способный на такую любовь. Этот человек она сама.

«Ты чудо», — сказал ей Майкл.

И она постарается оправдать его веру в нее. А если иной раз у нее не хватит сил… она все равно будет любить себя. И никогда больше не позволит себе забыть об этой любви.

— Добрых тебе снов, мама.

Повернувшись, Лиза направилась к дому.

Два часа спустя она сидела за туалетным столиком, слушая вполуха, как Мейтер пересказывает утренние события. На следующий день уезжали остальные гости, дорожные приготовления требовали немало хлопот и беготни, но Мейтер, похоже, превосходно со всем справлялась.

— Форбсы собираются ехать более ранним поездом, — проговорила секретарь, — но здесь трудностей не предвидится, поскольку лорд Холлистер любезно предложил отвезти лорда Уэстона и мистера Тилни на станцию в своем экипаже.

— Прекрасно. — Лиза оглядела баночки с пудрой и румянами и карандаши для век. Она намеревалась заняться лицом, немного опухшим и покрасневшим после ночи, проведенной в слезах. — Значит, мы с вами поедем в повозке, запряженной пони. И не нужно торопить Джейн. Она присоединится к нам позднее, когда ей будет удобно.

Мейтер недоуменно нахмурилась.

— Но… куда мы едем, мадам?

— На станцию. Я тоже хочу поспеть к первому поезду. — Лиза открыла было баночку с пудрой, но внезапно передумала. Никакие ухищрения не помогли бы ей выглядеть блистательно в этот день. Однако как ни странно, это ее нисколько не заботило.

— Я… я не вполне поняла, — с запинкой произнесла Мейтер. Бедняжка, ее всегда сбивали с толку внезапные изменения в планах. — Но городской дом закрыт, мадам. Мне нужно немедленно телеграфировать слугам…

— О, они откроют ставни после нашего приезда, — отмахнулась Лиза. Ей предстояло выполнить два дела, не терпящих отлагательства. Нанести визит герцогу Марвику и сразу после — встретиться с Нелло. — Да, вот еще, — добавила она, поворачиваясь на табурете. — Вам надо будет успокоить слуг. Мое финансовое положение вскоре станет всем известно. Боюсь, прислугу это встревожит. Вы должны заверить их, что я не собираюсь никого увольнять. — «Пока». — По крайней мере без предварительного уведомления. — Она рассчитывала продержаться еще полгода, предоставив слугам возможность найти себе новое место.

К немалому удивлению Лизы, Мейтер опустилась на стул, не спросив разрешения. У Лизы тоскливо сжалось сердце. Ей будет страшно не хватать Мейтер, несмотря на утомительную дотошность этой девицы.

— Я не понимаю, — пробормотала Мейтер, — почему… то есть как это стало известно? — Ее рыжеватые брови угрюмо нахмурились. — Мистер Нелсон. Вы хотите сказать… — Она внезапно осеклась, закусив губу.

Элизабет равнодушно пожала плечами:

— Рано или поздно это дело получило бы огласку. — Именно так и случится, как только Нелло поймет, что Лиза бросила его на съедение псам, вернее, «создателю королей». Поскольку она вовсе не собиралась просить герцога за него. Этот болван вообразил, будто в угоду гордости, в надежде поправить свои дела она упустит случай разделаться с ним, увидеть, как его раздавят, словно червяка.

Мейтер смерила ее внимательным взглядом.

— Хорошо, — медленно протянула она, но, увидев, что Лиза поднимается с табурета, добавила: — Есть еще кое-что, мадам. — Она вручила хозяйке конверт.

Взяв его, Лиза невольно затаила дыхание. Письмо предназначалось не ей.

Она недоуменно взглянула на секретаря.

— Почему вы принесли письмо мне? Вам следовало отослать его лорду Майклу в Лондон.

Секретарь опустила ресницы, пытаясь скрыть выражение глаз. Этот смущенный взгляд Мейтер, известной своей грубоватой откровенностью, был равносилен признанию вины.

— Я подумала, что вам, возможно, захочется его прочитать.

Лиза изумленно ахнула.

— Ах вы, хитрая плутовка! Берете пример с Хоторнов? Я не читаю чужих писем. — Хотя теперь, когда Мейтер предложила ей прочесть письмо, Лизу одолевало искушение последовать ее совету. — Почему, во имя всего святого… — начала было она, но осеклась, заметив выразительную гримасу Мейтер. «Да ладно вам, — говорил, казалось, взгляд секретаря. — Я не так глупа». Лиза тяжело вздохнула. — Значит, это так заметно?

Мейтер пожала плечами.

— Иногда мне случается подслушивать под дверью, мадам.

— Боже, Мейтер! Не ожидала от вас такого!

Секретарь залилась краской.

— Прошлым вечером я боялась, что мистер Нелсон поведет себя грубо, и хотела быть наготове, чтобы прийти на помощь, если… — Она угрюмо нахмурилась. — В конце концов, так и вышло. Он поступил мерзко! Какой гнусный замысел!

Значит, Мейтер знала о письмах леди Марвик.

— Господь милосердный, что еще вам удалось подслушать?

— Из разговоров Хоторнов я узнала достаточно, чтобы понять: вы были правы, лорд Майкл не решит ваших финансовых проблем. — Мейтер дерзко выпятила подбородок. — Однако не обязательно подслушивать, чтобы догадаться, как страстно вам хочется, чтобы все повернулось по-другому.

Наступило короткое молчание, Лиза не сразу нашлась что ответить. Из Мейтер вышла бы отличная шпионка!

— Что ж, значит, вы все понимаете. Но я по-прежнему не собираюсь читать это письмо.

Мейтер нервно сплела пальцы.

— Тогда у меня другое предложение. Хотя, боюсь, оно вам не понравится. — Набрав в грудь побольше воздуха, она поспешно выпалила: — Вы можете воспользоваться письмами леди Марвик, чтобы вынудить герцога подчиниться вам. Заставить его оплатить ваши долги, как предложил мистер Нелсон, и вдобавок потребовать, чтобы он согласился на ваш брак с его братом.

Лиза удрученно вздохнула. Она была бы шокирована… если бы та же самая мысль не приходила ей в голову минувшей ночью.

— Я не могу, — мягко возразила она. Судя по выражению смертельно-бледного лица Мейтер, секретарь тоже считала этот шаг дурным. — Лорд Майкл любит брата. Когда правда обнаружится, станет ли он относиться ко мне по-прежнему, узнав, что я шантажировала Марвика?

А кроме того, Лиза приберегала для герцога совсем иные угрозы. Ей никогда не приходилось иметь дело с шантажистами или самой прибегать к шантажу, но ей казалось, что подобные беседы следует вести с глазу на глаз.

— Нет, конечно, это не подойдет, — согласилась Мейтер. — А если кто-то другой воспользуется письмами в ваших интересах…

— Боже, нет. Я не хочу никого втягивать в это грязное дело. — Лизин взгляд задержался на письме, которое она сжимала в руке. Конверт обжигал ей пальцы. — Я не могу это читать, — сказала она, поспешно протягивая письмо секретарю.

— Но…

Мейтер казалась необычайно взволнованной. Вглядевшись внимательнее в ее лицо, Лиза похолодела, ужасное подозрение закралось ей в душу.

— Мейтер, как вы узнали, что лорду Майклу необходимо согласие брата, чтобы вступить в брак?

Мейтер стала белой как мел, побледнели даже веснушки.

Элизабет горестно застонала.

— Только не говорите, что вы прочли письмо. — Взглянув на печать, Лиза убедилась, что она цела. Мейтер так крепко сжимала конверт, что костяшки ее пальцев побелели.

— Мне… не следовало, — глухо пробормотала Мейтер.

Лиза устало закрыла глаза. «Боже милостивый!»

— Вы не должны вскрывать чужие письма! Никогда больше не смейте!

— Я не буду, мадам! Клянусь вам!

— В таком случае… — Безвольно уронив руки, Лиза глубоко вздохнула. — Похоже, вы думаете, будто меня могло бы заинтересовать содержание этого письма. Так скажите мне почему.

Мейтер судорожно сглотнула.

— Я думала… если вы прочтете письмо… то поймете, как сильно любит вас лорд Майкл… и какой мерзавец герцог Марвик!

— Ну. — Лиза вымученно улыбнулась. Слова Мейтер уничтожили последнюю надежду, которая еще жила в ее душе, хотя до сих пор Лиза не признавалась себе в этом. — Мне нет нужды читать о том, что и без того хорошо мне известно.

— Герцог закрыл больницу! Велел выставить всех больных и запереть двери!

У Лизы перехватило дыхание. Этого она не знала. Теперь ее поездка в Лондон становилась еще более неотложной.

— Мейтер, позаботьтесь, пожалуйста, о билетах для нас. Мы поедем первым же поездом. Я намереваюсь быть в Лондоне завтра в полночь. — Лиза немного помолчала. — И отошлите это письмо, хорошо?

— Вы лучше, чем я, — хрипло пробормотала Мейтер, заставив Лизу рассмеяться.

«Что ж, похоже, я не утратила способность смеяться, что бы ни случилось. Приятно это сознавать. Быть может, мне не передалась мамина доброта, но зато я унаследовала ее дар не унывать даже в самых печальных обстоятельствах».

— Мейтер, — сказала Лиза, — мне необычайно лестно это слышать, но вы несправедливы к себе, несмотря на ваши выдающиеся способности к шпионажу. А теперь отправьте письмо, только убедитесь, что печать нетронута.

— Да, мадам, сейчас же.