Нападение медведя мигом выдернуло Каракала из объятий эйфории, в которой он пребывал с момента попадания в мир своих детских грёз. Этот инцидент достаточно наглядно показал, что окружающая действительность ненамного отличается от тех реалий, к которым он привык в пещерах. Здесь тоже надо было оглядываться через плечо, здесь тоже надо было постоянно доказывать своё право быть независимым.

Хотя, здешние местные жители ему в соперники совсем не годились. Уж слишком они были медлительны и слабы.

Пробыв несколько суток возле пещеры, Каракал сумел приспособиться к яркому солнечному свету, хотя и предпочитал исследовать окружающий мир ночью.

Возвращаться обратно в пещеры он страшно не хотел. Ведь не было никакой гарантии, что он найдёт альтернативный путь домой прежде, чем погибнет от голода и жажды. К тому же окружающий мир так и манил, так и завлекал его идти дальше, понукая разгадывать поставленные окружающей действительностью загадки. Да и зачем рисковать, если он может отыскать мудрых и спросить совета у них?

На третьи сутки пребывания на поверхности, он решился тронуться в путь. Солнце клонилось к закату, скрывшись за деревьями. Неспешным бегом он несся сквозь лесную чащобу, бесшумным призраком стелясь по земле.

Голод настиг его, когда Каракал вышел на одну из звериных троп, и его внимание перестало тратиться на то, чтобы не влезть в колючий кустарник или бурелом. Он не стал противиться своему желанию, втянув носом воздух, выбирая себе жертву по вкусу. Наконец, выделив один из запахов, он начал преследование. Бедный зверёк не имел шансов выжить, судьба его была уже предрешена. Но, к его счастью, в этом мире помимо судьбы существовал ещё его величество случай.

Ощущая всё более усиливающийся запах будущего ужина, Каракал внезапно услышал странный шум в ста шагах от него. Пытаясь не обращать внимание на посторонние звуки, он раздраженно рыкнул. И вдруг в его сознание ворвались чужие эмоции. Ужасная усталость, боль и обида. Страх, но не за себя, а за кого-то родного, близкого, драгоценного.

Каракал остановился, забыв про голод. А потом любопытство победило и он свернул, побежав в сторону подозрительного шума. Пока добирался, угодил в заросли крапивы, от чего его настроение окончательно испортилось. И этот факт отнюдь не сумела поднять открывшаяся вскоре перед ним картина. На небольшой поляне у трупа недавно убитой косули стояла рыжая в чёрных подпалинах рысь. Нахохлившись и непрестанно шипя на пятерых волков, круживших вокруг неё, она старалась показать, что делиться своей добычей не намерена.

Было видно, что волки хотят воспользоваться численным преимуществом и отобрать у рыси законную добычу. А та хоть и понимает, что в сложившейся ситуации ей не выстоять, не желает отдавать убитую ею косулю. Толи потому, что знает — усталость и истощение не позволит ей повторить охоту, толи по какой-то иной причине.

Не долго думая, Каракал выпрыгнул из кустов, встал возле рыси и грозно зарычал на волков.

— Прочь.

Каким-то образом, интуитивно он усилил свой приказ ментальным воздействием. Волки сначала растерянно застыли, а потом бросились наутёк, испуганно скуля. Рысь тоже припала к земле, глядя на Каракала расширенными от ужаса глазами. В них будто читался вопрос — чем же я провинилась?

— Не бойся, не обижу, — ободряюще ощерился юноша.

Осознав, что этот гордый и сильный зверь вступился за неё, рысь перестала жаться к земле и посмотрела на Каракала глазами, полными недоверия. Затем в её эмоции вклинился проблеск надежды. Что-то для себя решив, что-то поняв и переосмыслив, лесная кошка вся подобралась, а затем почтительно склонила голову в знаке полного доверия и подчинения.

* * *

— Ди! Диази! — ещё на подлёте к месту ночевки услышали они панический зов Камомилы. Вскоре появилась и сама фея, на данный момент являющая собой прямое воплощение паники. Её рыжие волосы растрепались, зеленые глаза горели лихорадочным блеском. Подлетев к Диази, фея тут же схватила подругу за руку и потащила её к костру.

Потухшие за ночь головёшки полыхали, хоть никто и не думал разводить костёр. Но не это было самым странным. Дело в том, что прямо в центре этого пламени стоял провидец Дурман, оглядывая друзей яростным взглядом.

— Ой, — испуганно пискнула фея.

— Диази, что всё это значит? — грозно возвысил голос провидец. — Какого горга вы сбежали, да ещё и забрели неизвестно куда? Кому пришла в голову гениальная мысль обойти Сумеречный лес через озеро Аргх?

Друзья одновременно виновато потупились, а потом так же одновременно начали каяться во всех своих грехах.

— Тихо, — не выдержав, скомандовал Дурман. — Диази?

— Они мне не поверили. Но виновата во всём я. Они не знали, что я ваша ученица.

— Хм, — задумчиво почесал подбородок провидец. — Я конечно предполагал, что вы тайком посетите заседание, после того как ты подслушала мой разговор с третьим советником. Я даже хотел этого. Но предположить, что вы сбежите!

Друзья старались смотреть куда угодно, только не на старого провидца. Одна лишь Диази не отвела взгляд.

— Так это вы оставили дверь в приёмный зал открытой? — догадалась фея.

— Выпороть бы вас.

— Мы не вернёмся домой, — упрямо сказал Ирис, хоть голос его и дрожал.

— А вам и нельзя, — ответил провидец и внезапно как-то устало ссутулился, а взгляд его утратил всю строгость.

— Что? — опешила Диази.

— Оказалось, что ваш побег стал неожиданностью не только для меня. Хаос выслал своих слуг. Они затаились, всё это время охраняя весь периметр радужного предела.

Установилась гнетущая тишина. Четверо друзей потрясённо смотрели на объятого языками пламени провидца Дурмана, не в силах до конца поверить в произнесённые им только что слова.

— Мы вступили с ними в бой. Некоторых слуг удалось запечатать, — тем временем продолжил рассказ провидец. — Погиб глава совета магов. Двое слуг Хаоса у южного периметра сумели скрыться и по моим данным направляются к вам. Похоже, они решили, что вы для них представляете нешуточную угрозу.

— Учитель, — дрожащим голосом сказала Диази. — Мы ведь не сможем. Не успеем от них укрыться.

— Большинство магов отправились на перехват. Двое суток мы для вас выиграем, — решительно сказал провидец.

— Этого мало. Мы не успеем миновать озёрный край и скрыться в Среброглавом лесу, — выдохнула Ди.

— Сумеречный лес опасен для слуг Хаоса даже больше, чем для хранителей, — нахмурился провидец.

— Да вы что! — закричала Диази.

— Мы же погибнуть можем! — возмутился Ирис.

— Я слишком слабый маг, чтобы помочь, — покаянно опустила голову Кама.

— Вряд ли получиться с ними договориться, — прошептал Бэлл.

Провидец Дурман обвёл друзей испытывающим взглядом.

— А у вас есть выбор? — устало спросил он. — Назад вам нельзя — на границе с радужным пределом идут магические поединки. Если пойдёте через озёрный край — вас быстро догонят. А проскочить через Сумеречный лес, пока не наступила ночь, шанс у вас есть.

— Когда в последний раз Эры проводили церемонию передачи силы? — решительно спросила Диази, сделав, наконец, свой выбор.

— Прошел почти год, — поджав губы, ответил провидец.

— Я поняла учитель, — кивнула фея.

— Рассчитываю на тебя… на всех Вас, — сказал он и исчез, впитавшись в землю вместе с языками пламени.

— Мы что, действительно туда пойдём? — дрожащим голосом спросила Камомила.

— А у нас есть выбор? — парировала Ди. — Помните, что я говорила вам по поводу ДОЛГА? Ну, так решайте. Рискнуть жизнью, но получить шанс выполнить миссию. Или смириться и лишиться разума.

Ответом было молчание. Друзья тихо разбрелись по месту своего ночлега, собирая вещи в дорогу.

— Ди, — через некоторое время тихо позвал Ирис. — А что бы было, если бы мы тебя вчера послушали?

— Не знаю, — отмахнулась фея, боясь задеть чувства друга своим ответом.

— Нет, ты скажи, — упрямо повторил он, схватив её за плечо и заглянув в глаза.

— Мы были бы на полпути к Среброглавому лесу, — тихо сказала Диази, отведя взгляд.

И снова они шли по сосновому лесу, но никто уже не старался отвлечь других беседой. Ирис шел позади других, и чувство вины раздирало его душу. Он обрёк своих друзей на риск. Они все могут погибнуть. И всё ради чего? Чтобы проучить слишком много о себе возомнившую Диази?

Он был глуп, даже не замечая, не желая знать, что завоевал дружбу совершенно невероятных фей. Всё это время он считал себя лидером их небольшой компании, но никогда до этого момента не замечал, что на фоне них выглядит самым последним глупцом.

Фей поднял взгляд и посмотрел на ту, что преподнесла ему за двое суток столько сюрпризов. Оказывается, он её совсем не знает. Теперешняя Диази совсем не желала вписываться в тот образ, что он нарисовал у себя в голове. Как ему теперь с ней общаться? Как заново построить линию поведения? Ведь та, которую он знал с детства. Которую он изучил, казалось, до мельчайших подробностей. Ответ которой он мог всегда просчитать на несколько шагов вперёд — оказалась незнакомкой.

Солнце стояло в зените, когда друзья, наконец, вышли к старушке груше. Ирис с ненавистью посмотрел на указатель, а Камомила внезапно подошла к груше, приложила ладонь к надписи и прикрыла глаза.

— Зачем, — простонала Диази. — Ты же кучу сил угробишь!

Остальные непонимающе переглянулись.

Когда Камомила открыла глаза и отняла от указателя руку, то возле надписи "Озеро Аргх" в скобках было приписано "тупик". Фея довольно улыбнулась и, внезапно, пошатнулась от навалившейся усталости.

— Дурочка, — грустно сказала Диази, придержав подругу за плечи и сунув ей в руку сушеную грушу.

— Зато больше никто не повторит нашей ошибки, — улыбнулась фея.

— Раз так, давайте пообедаем, — предложил Бэлл.

Задумчиво глядя по сторонам, друзья принялись изничтожать недавно собранные орехи и коренья. Вокруг было тихо и спокойно. Переговаривались между собой кузнечики, пели птицы. Сложно было представить, что в нескольких часах ходу отсюда идут магические бои.

— Через два часа будем на месте, — прервала затянувшееся молчание Диази. — Остановимся в пограничном лесу, чтобы хорошенько отдохнуть, так как выступаем с рассветом. Привалов по дороге не будет. Переродки бояться света, постараемся выйти из Сумеречного леса до захода солнца, иначе…

— Что?

— Вы хоть что-то поняли из нашего разговора с провидцем Дурманом? — внезапно спросила Ди.

Камомила несмело кивнула, Бэлл помотал головой, а Ирис опустил глаза.

— Понятно. Пошли, по дороге расскажу.

Друзья распихали остаток провианта по сумкам, накинули их на плечи и вскоре скрылись в лесу.

— Когда Хаос появился впервые, — заговорила Ди, когда они миновали очередной бурелом. — Он озаботился поиском слуг. Но сил его тогда было недостаточно, и он стал хитростью внедрять частичку себя в животных и некоторые деревья. С травами у него ничего не получилось. Прирождённые лекари Райнды быстро вытравливали из своих подопечных любой намёк на крамолу.

— Вот бы с ними встретиться, — мечтательно сказал Бэлл.

— И с Эрами тоже, — поддержала друга Камомила. — Говорят, что они все без исключения великие маги.

— Может, и встретимся, — равнодушно пожала плечами Диази. — В конце концов, проблема Хаоса касается не только нас, — сбить Ди с мысли было не так-то просто. — Так вот, от этих его экспериментов получились переродки. Животные, охваченные Хаосом. Они были агрессивны, никому не подчинялись, страшно боялись света. А питались они жизненной энергией, вытягивая её не только из животных, но и из хранителей, и даже из слуг Хаоса. Но переродков было мало. Им было сложно прятаться от солнца, прямые лучи которого их тут же убивали. А потом…

— Эры повздорили с третьими детьми Создатели, — закончил Бэлл, повергнув в ступор даже Диази.

— С чего ты взял?

— Деревья рассказали. У них невероятно много своих сказаний, — загадочно улыбнулся фей.

— Ну ка, поподробней, — тут же загорелись глаза у Диази. Ирис и Кама насмешливо фыркнули, настолько комично выглядела в этот момент фея.

— Первым было Древо Предтеч и его дети. Вторыми были сосны. А потом он создал дуб. Сильный, гордый. Они и сейчас все такие. Этот дуб и его дети предпочитали расти в чётко определённом месте, в окружении родни. А Эров данное обстоятельство не устраивало. Они хотели, чтобы третьи дети Создатели расселились по всему миру. Со старым дубом разговаривать было тяжело, он был очень упрям. Но шансы на успешные переговоры были. Эры же решили не заморачиваться, — хмыкнул Бэлл. — Став действовать хитростью, они подговаривали переселяться в новые места молодые деревца. Треть молодых дубов с тех пор прорастало в тех местах, где указали Эры. И это неимоверно разъярило третье дитя создатели. В отместку, древний дуб сплёлся своими ветвями с детьми и внуками, загородив солнце.

— Интересная трактовка, — задумчиво сказала Диази. — Более правдоподобная, чем те, что я читала раньше.

— Я так поняла, что переродки сразу рванули в Сумеречный лес, как только старый дуб решился на месть? — спросила Камомила.

— Так и есть, — кивнула Диази. — И чувствуют они себя там превосходно. С тех пор их число значительно увеличилось. Но Эры, чувствуя за собой вину, чтобы избежать жертв, заключили договор с переродками. Каждый год они дают им достаточное количество энергии, чтобы они смогли кое-как просуществовать до следующей церемонии передачи силы. За это переродки обязуются не нападать на путников и не охотиться ни на кого за пределами Сумеречного леса.

— Это же порождения Хаоса, — усомнился Ирис. — Вряд ли они будут подчиняться каким-то правилам.

Диази внезапно остановилась и положила свои сумки на землю. Друзья отвлеклись от разговора, с интересом оглядывая молодой подлесок, поросший кустами с волчьей ягодой.

— А они частенько нарушают эти правила, — решила всё-таки ответить Ирису Ди. — Но зато держаться в рамках приличия. Хранителей практически никогда не трогают. Нападают только тогда, когда очень голодны и не в силах сдерживать инстинкты.

— Стой, но провидец Дурман сказал, что почти год прошел с церемонии передачи силы, — холодея, сказал Ирис.

— Всё, ребята, дошли, — оглядываясь по сторонам, сказала фея. Но вскоре напоролась на встревоженный взгляд Ириса и раздраженно сказала. — Ну что так смотришь? Это всего лишь значит, что мы не имеем права задерживаться в Сумеречном лесу до наступления темноты.

* * *

Каракал растерянно посмотрел на рысь, удивлённый её реакцией. Но потом втянул носом воздух, и учуял лёгкий запах молока.

— Так ты для деток, — с оттенком понимания сказал он. — Веди, я помогу.

С этими словами, Каракал схватил зубами тушку косули и вопросительно посмотрел на рысь. Та ещё какое-то время поколебалась, но потом развернулась и скрылась в чаще. Косуля была лёгкой, почти невесомой, поэтому юноша не отставая следовал за рысью. Идти было недалеко. Уже через двадцать минут неспешного бега показалась старая ольха, в корнях которой была вырыта просторная нора. Рысь тут же скрылась внутри неё, и через некоторое время из недр норы послышался радостный писк. Каракал положил на землю тело косули и улыбнулся.

Кое-как успокоив деток, рысь тут же вышла наружу, вновь почтительно поклонившись Каракалу.

— Зачем ты это делаешь? — удивился он.

— Но…

— Ладно, не моё это дело. Лучше скажи, ты знаешь где найти мудрых? — вопросительно посмотрел на молодую мать Каракал.

— А разве ты не один из них? — удивилась рысь.

— Я? — опешил юноша и, не выдержав, рассмеялся. — Смешная шутка.

Продолжить разговор помешал один из малышей. Ослушавшись мать, он рискнул выйти наружу и сейчас с интересом обнюхивал лапу Каракала. Любопытная мордашка второго пушистика выглядывала из норы. Молодая мать с тревогой посмотрела на юного Каракала, но тот внезапно улыбнулся и посмотрел малышу в глаза.

— Привет малыш, — поздоровался он, припав к земле, чтобы было удобней разговаривать. Котёнок испуганно отступил на шаг, но второй малыш, увидев, что опасности нет, уверенно посеменил к матери.

А Каракалу вспомнилась его маленькая сестрёнка Фелис и остальные малыши их небольшого клана. Он быстро подружился с малышнёй, затеяв с ними шумную возню. Но наглеть было нельзя. Инстинкты рыси бушевали, она страшно боялась за детей, от чего могла утратить молоко. Поэтому вскоре Каракал прервал игры и подошел к молодой матери.

— Мне надо идти. Может ты всё таки знаешь, где найти мудрых?

— Тебе стоит идти туда, где просыпается солнце, — ответила рысь пристально глядя Каракалу в глаза, будто пытаясь найти в них что-то сокрытое, неведомое.

— Спасибо, — ответил Каракал и бросил прощальный взгляд на малышей.

Интересно, мать их часто оставляет одних? Ведь пушистики так малы и беззащитны. Подчиняясь внезапному наитию, юноша встал возле старой ольхи и вложил в окружающее пространство ментальную установку. — Это место под моей защитой. Кто вторгнется сюда, да будет мне враг.

Это действие забрало огромное количество силы. Стала страшно кружиться голова, навалилась слабость и юноша, закрыв глаза, долгое время приходил в себя. Наконец последствия магического эксперимента стали проходить и Каракал отправился в путь, бросив через плечё.

— Удачи.

— И тебе удачи, — прошептала рысь, на глазах которой ожила легенда. — И тебе… Хранитель.

* * *

Солнце ещё не взошло, а Диази уже была на ногах. Громко собирая пожитки, она растолкала остальных друзей.

— Угу, — промычал сквозь сон Ирис, когда Ди попыталась его разбудить. А потом перевернулся на другой бок и снова заснул.

— Да что ж такое! — возмутилась фея.

— Давай лучше я, — хищно оскалилась Камомила и щёлкнула пальцами. На голову Ириса тут же хлынул поток холодной воды.

Фей закричал, вскочил на ноги и начал дико озираться. Взгляд его наткнулся на хихикающих Каму с Диази. Только Бэлл так и остался невозмутимым, прислонившись к дереву и отчаянно зевая.

— Что за шуточки? — возмущенно закричал Ирис.

— Добавки? — иронично приподняла бровь Камомила.

— Тьфу на тебя, — отмахнулся фей, протирая лицо ладонью и пытаясь отряхнуть от воды ёжик белоснежных волос. — Чувство юмора у тебя в последнее время каким-то агрессивным стало.

— Так, всё. Надо спешить, — прервала перепалку Диази. — Собирайте вещи.

Кама зажгла светящийся шар, и вскоре друзья ступили на пограничное поле. Они шагали сквозь тьму по пожелтевшей, чуть живой траве. Обминая низкорослые, колючие кустарники. Когда они подошли к Сумеречному лесу, небо только-только стало окрашиваться в серый цвет.

— Они не отвечают, — испуганно прошептал Бэлл. — Деревья.

— Неужели возможно так долго держать в себе обиду? — тихо сказала Диази, широко раскрытыми глазами глядя на переплетённые кроны древесных гигантов.

— Они ждут, пока не извиняться Эры.

Но как не пытались друзья отсрочить миг, когда они зайдут в этот страшный лес, времени на сомнения у них не было.

— Я пойду первым, — сказал внезапно Ирис и шагнул в тень деревьев, не дожидаясь ответа. Друзья переглянулись и последовали за ним.

Сумеречный лес был зловещим местом. Из-за нехватки света здесь не росли ни молодые деревья, ни травы. Животные обходили его стороной, от чего вокруг было ужасно тихо.

Эта тишина невероятно давила на барабанные перепонки. Она была столь глубокой, что даже хруст ломающейся под ногами ветки казался громовым раскатом в ненастную ночь. Разговоры отдавались зловещим эхом. Попытавшись отвлечься разговором, друзья быстро замолкли, сторожко оглядывая местность.

Вскоре Кама потушила свой светляк. Взошло солнце, и сквозь немногочисленные щели между ветвями и листьями стал пробиваться несмелый свет. Окружающий мир погрузился в сумерки.

А они всё шли, потерявшись во времени. Страшно устав, но продолжая идти вперёд, судорожно глотая спёртый, пахнущий гнилью воздух.

— Ди, долго ещё? — не выдержала, наконец, Камомила. — Я чую, скоро солнце скроется за горизонтом.

Диази долго молчала. Так долго, что Кама даже перестала рассчитывать на ответ.

— Мы давно должны были уже выйти на окраину леса, — внезапно откликнулась она.

— Мы заблудились? — дрожащим голосом спросила Камомила.

— Они не отвечают, — в который раз потерянно ответил Бэлл.

— Я не знаю, — всхлипнула Диази, показывая как нелегко ей было всё это время.

Друзья потрясённо замолчали, глядя на виновато опустившую голову Ди. Первый раз за много лет фея не могла дать ответа на вопрос.

— Переродки бояться огня? — твёрдо спросил Ирис.

— Да. Не знаю. Вроде бы да. Ведь огонь — это же свет?

— Останавливаемся здесь, — принял решение Ирис. — Собираем побольше сушняка. Попытаемся переждать ночь.

— Ты что? — испуганно закричала Диази.

— Уж лучше так, чем идти в неизвестность и встретить врага неподготовленными, — твёрдо сказал Ирис, сбрасывая свои сумки на землю и первым отправляясь собирать дрова.