— Юрий Петрович, подождите, пожалуйста, — когда я уже собирался уходить, почти на самом крыльце меня остановила наш завуч Надежда Станиславовна.

По ее запыхавшемуся виду с раскрасневшимися щеками, и самое главное тому, что она выбежала на крыльцо за мной в след холодную осеннюю погоду, с мерзким моросящим дождиком, даже не накинув пальто, говорило, что вопрос был крайне серьезный. Подтверждал это и тащившийся вслед за ней, словно на привязи, Девяткин, хлипкий, казалось дунь на него — переломится, шестиклассник с тонким интеллигентным лицом. Однако это первое впечатление было ошибочным и любой из коллектива нашей школы, очень быстро понимал, что большей беды в учебном классе быть просто не может.

К сожалению коллектив нашей школы был практически полностью женским. Стандартное мужское трио школы — физрук, трудовик и военрук разбавлялось только Игорем Игоревичем, пожилым преподавателем физики, планировавшим выйти на пенсию в следующем году, да мной, в роли директора школы.

Нельзя сказать, что в школе не было трудного контингента — хватало детей из неполных семей, были семьи в которых один из родителей появлялся только на пару недель в году, чтобы затем снова что-нибудь украсть или кого-то избить и в очередной раз отправиться на зону, а оставшаяся мать тут же начинала заливать водкой свое горе или счастье (тут уж как посмотреть).

В общем проблем хватало, но и на их фоне Девяткин выделялся. Довести до слез молоденькую учительницу сальными шуточками, стрясти с малолеток мелочь на школьный обед, или изгадить чернилами висящие в кабинетах портреты и контурные карты — тут ему равных не было.

Я посмотрел на часы, до назначенной мне встречи оставалось меньше сорока минут — с одной стороны времени с запасов хватало дойти не спеша до здания Интела. С другой стороны опоздать на встречу было не допустимо — договориться об встрече с Петром Вороновым, директором НИИ было трудно, и, тем более, нельзя было портить первое впечатление опозданием.

— Что же я вздохнул, — пожалуй можно выделить несколько минут, чтобы вникнуть в суть вопроса. — Нельзя подрывать авторитет завуча после этой глупой пробежки под дождем, еще и отказом немедленно разобраться, что же там еще сотворил Девяткин. Но, все же, вечером нужно будет с ней поговорить на эту тему более детально.

За десять минут до назначенного срока я же входил в здание НИИ, предъявил сидевшему на вертушке старичку-охраннику временный пропуск я поднялся в приемную, еще раз проговаривая в уме будущую канву разговора, — ошибиться мне было нельзя.

Увы, но мой статус директора школы, был крайне шатким. Самый молодой директор школы во всем М-ске многим казался выскочкой не на своем месте. Хватало желающий подсидеть меня и в родной школе — то что я занял пост директора всего после жалких десяти лет работы в роли учителя математики многим казалось не заслуженным. Все мои усилия доказать обратное — многочисленные победы школьников на районных олимпиадах, повышенные премии учителям, тянущим за собой школу, выбитые фонды на качественный ремонт школы и обустройство стадиона, закупку спортинвентаря, оборудования кабинетов химии, физики и труда на уровне столичных московских школ — все это виделось данной по определению данностью, не связанной с тяжелой работой, множеством переговоров, согласований спорных моментов.

Да я уже давно был не тем наивным выпускником педвуза, который десять лет назад пришел в среднюю общеобразовательную М-скую школу, надеясь нести и сеять разумное, доброе, вечное. Я научился лавировать между интересами различных людей, стремясь угодить и себе лично и школе. Именно этому будет посвящен планируемый мною сегодня разговор.

Последнее время тучи вокруг меня в местной вертикали власти начали сгущаться — вкусное место манило к себе, вокруг начали ходить косяки доброжелателей, и поэтому мне нужно нанести первый удар, ошеломляющий удар, который заставил говорить обо мне, вывел бы меня на заголовки газет. Чтобы после этого ни у кого и мысли не могло возникнуть снять меня с должности директора, понизить до обычного преподавателя или перевести куда-нибудь в сельскую глушь и нищету.

А что годится на роль тарана лучше чем новомодные ЭВМ? Об них сейчас постоянно пишут в столичных газетах — большие перспективы, новые институты, автоматизация всего и вся.

За последние полгода я прочитал в библиотеке все, что мог найти на эту тему. От обилия новых технических терминов начинала болеть голова, а излагаемый материал казался специально запутанным. И чтобы прояснить тему я как будто бы случайно подловил на улице отца одного из первоклассников, завел с ним разговор об ЭВМ. Он работал инженером на ВЦ ТЭЦ и помог прояснить неясные вопросы.

Но что самое главное он рассказал, что во фактически одним из самых преданных сторонников ЭВМ является живущий на соседней улице Петр Воронов, директор НИИ Интел. В ходе разговора инженер рассказал мне несколько забавных эпизодов случившихся вокруг ЭВМ, Интела и персонально Петра Воронова. История с разработкой программы ЭВМ поздравляющей вслух сотрудниц ТЭЦ с 8-ым марта заставила меня посмеяться, а упоминание об особенностях появления тетриса и иностранцах, с которыми часто общается Воронов, навели меня на мысль использовать Воронова для своих целей.

Судя по всему этот Воронов фанатично увлечен ЭВМ и что самое главное он молод, фактически мой ровесник, и еще не превратился в обычного бюрократа, больше занятого под коверными играми чем своей прямой работой. А если учесть ходящие вокруг слухи о том, что Воронов имеет какую-то связь с самыми верхами власти в Москве даже на уровне министерств и чуть ли не является внебрачным сыном самого Шелепина, то от перспектив дух захватывало.

Главное разыграть все как по нотам.

Конечно, я не пошел к Воронову сразу как у меня появилась такая идея. За последние полгода я потратил много времени, чтобы понять что происходит в сфере образования применительно к ЭВМ. К счастью в газетах я нашел несколько ключевых фамилий, На телефонные переговоры я потратил добрую сотню рублей, столько же отнял полет в Новосибирск, где мне удалось пообщаться с Ершовым. Будучи довольно занятым и уже известным человеком с несколькими изданными в том числе за рубежом монографиями, все же он нашел время встретиться со мной. Я поприсутствовал на нескольких учебных занятиях которые велись в школах и ВУЗ-ах Новосибирска. А добытую с трудом перепечатку плана учебных занятий и плана ряда уроков я зачитал до дыр.

Теперь исполнение моего плана пришло в решающую фазу.

Петр Воронов встретил меня в своем кабинете, сразу предложил садиться на за массивный стол стоявший посередине и пристроившись сбоку а не во главе стола, чем еще раз меня поразил. Тут же он попросил секретаршу принести чаю для нас двоих.

— Петр Юрьевич, — начал я после того как секретарша вышла унеся за собой поднос для чашек. — Я работаю директором Н-ской школы. Наверное вы слышали, что у нас в школе очень сильная команда преподавателей по многим предметам, в особенности по математике. Наши ученики занимаю многочисленные призовые места на олимпиадах. У нас очень много увлеченных детей и увлеченных преподавателей — и все это очень замечательно и важно. Но я чувствую что это мало. Идет новое время, время больших перспектив связанных с новыми направлениями развития техники, прежде всего вычислительной техники и мы все в школе не хотим оставаться в стороне от этих новых возможностей.

Ваше приложение к журналу Радио, посвященное ЭВМ, зачитывают до дыр в нашей школьной библиотеке. У нас много детей, которые увлечены программированием, мы создали кружок где изучают ЭВМ и программирование. Но дело в том, что сейчас эти занятия ведутся на голом энтузиазме, очень не хватает возможности детям опробовать результаты своей работы. Т. е. они пишут на доске алгоритмы, но возможности выполнить их на ЭВМ нет. И это очень плохо с точки зрения эмоциональной поддержки. Не имея возможности проверить свою работу, работая практически в слепую — очень легко растерять весь энтузиазм. И более того, те ЭВМ которые нам могли бы быть доступны например БЭСМ-4, как на нашей ВЦ — они слишком сложны для детей. Слишком много подготовительной работы, когда нужно задействовать специальный персонал — набирать те же команды в виде перфокарт. Все это для школы не приемлемо. А ваша ЭВМ — Денди, — она настоящее чудо. У нее есть отдельная клавиатура, где ребенок сможет сам набирать программу отдельный экран куда сразу выводятся результаты работы в режиме настоящего диалога ЭВМ и человека.

Говоря все это, я постарался придать себе максимально восторженный вид.

— Давай, давай, ведись на меня, — мысленно проговаривал я. — Я очень увлеченный ЭВМ человек — мы с тобой единомышленники. А единомышленники должны помогать друг другу.

— Хм, — протянул Петр. — Я не совсем понимаю, чего вы хотите, вам нужна собственная ЭВМ в школе для этого вашего кружка?

— Кружок — это только начало, Петр, — продолжил я. — Я хочу чтобы в школах был введен новый учебный курс изучения ЭВМ. Именно так, ошеломить — значит победить.

— Но я же не министр образования, — Воронов чуть не поперхнулся чаем. — Я даже близко не принимаю такие решения.

— Скажу вам сразу все начистоту, Петр, — я демонстративно ослабил узел галстука, развернул к собеседнику руки открытыми ладонями. — Министерство образования будет думать об возможностях изучения ЭВМ в школах еще много-много пятилеток. Когда я попробовал поднять эту тему у нас в РОНО — меня банально не поняли, никому это не нужно до тех пор, пока не будет спущена директива сверху.

Я тягостно вздохнул, затем продолжил. Ни для никого в М-ске не секрет, что у вас есть доступ туда, я понял палец вверх, как бы подчеркивая свои слова. Даже если решение будет принято в ближайшее время, то все равно быстро ввести новый предмет в школьную программу не получится — потребуется много изменений в существующих планах, это потянет за собой множество проблем и одной из ключевой из них является отсутствие учебной программы и, главное, людей, которые смогли бы вести занятия.

— Сколько всего в СССР программистов? — задал я вопрос, и не дожидаясь ответа продолжил. — Мало, очень мало. Фактически их не хватает даже на производстве, а когда речь дойдет до школ, то кто будет вести занятия по программированию.

— В лучшем случае учителя математики и физики, — продолжил за мной Петр. — Но подождите, не ужели нигде в Советском Союзе этот вопрос не поднимается.

— Конечно поднимается, ответил я. К счастью я предвидел этот вопрос и поэтому вкратце рассказал, где ведется работа по изучению ЭВМ в школах. Рассказал про свой опыт поездки в Новосибирск и Ершова, про то как он тянет на себе большой кусок работы. Но всего этого мало.

— Знаете, — доверительно продолжил я. — Я не давно летал на самолете в Новосибирск к Андрею Павловичу, вел с ним разговор, присутствовал на занятиях которые ведутся по его методикам — это просто удивительно. Вы не видели глаза детей на уроках — вот наше будущее, патетически закончил я, немного сомневаясь уж не переиграл ли, но кажется все было в порядке.

— Значит вы хотите создать на базе Н-ской общеобразовательной школы специализированную школу с углубленным изучением ЭВМ? — спросил меня Воронов.

— Да и это очень важно, т. к. сейчас подобные школы планируется делать как развитие специализированных математических школ. Но я уверен, что в будущем, профессии математика и программиста разойдутся. Т. е. не нужно будет знать все эти интегралы и сложные формулы, чтобы создавать программы. Гораздо важнее иметь алгоритмический склад ума, т. е. уметь описать будущую работу ЭВМ как последовательность шагов и хорошие знания предметной области. Например, почему ЭВМ нельзя использовать в медицине или архитектуре и строительстве?

— Т. е. я хочу провести практическую проверку новой будущей учебной программы на базе нашей школы, но чтобы сделать все это нужен доступ к ЭВМ, к вашим Денди, нужна техническая помощь и, самое главное, нужна поддержка сверху.

— Хорошо, — подытожил Воронов. — Я понял чего вы хотите. Конечно я не могу дать вам сейчас никаких обещаний, но я рад, что у нас в М-ске нашлись такие увлеченные делом популяризации ЭВМ люди.

Даже сегодня, спустя десять лет после того памятного разговора, мне с трудом удается удержаться от ощущения нереальности последовавших за ним событий.

Похоже слухи о том, что Воронов имеет связи на самом верху не врали, потому что по другому объяснить начавшуюся суету не возможно.

Спущенная с высоты министерских кабинетов директива произвела настоящий переполох в М-ском исполкоме и РОНО. Вскоре подъехавшие к школьному крыльцу грузовики уже разгружали новенькие ЭВМ Денди. Любые материальные требования выполнялись в считанные дни. А под шумок мне удалось переманить к себе несколько толковых преподавателей из соседних школ, пробить организацию специальных премий для занятых в разработке новой программы сотрудников и себя лично.

За первые пару лет курс был написан и опробован на учениках моей школы, чтобы затем распространиться по всему Советскому Союзу, выдержать пять переизданий и наконец быть изданным за рубежом, пусть только и в странах соц лагеря. Мою грудь стала украшать полученная за эту работу звездочка героя Социалистического труда.

И хотя в самом учебнике, если на чистоту, мною было написано только вступление и пара первых глав про историю развития ЭВМ, но какое это уже имеет значение.

Фанфик от black-zorro

2.02.2013