Я проснулся среди ночи от дикого крика. Когда я вскочил на ноги, то ничего не увидел, кроме сероватой полоски песчаного пляжа и моря, слившегося с черным, усеянным звездами небом.
Крик снова повторился со стороны кустарников, но более тихо. Только сейчас я заметил, что Куклинга рядом со мной не было. Я бросился бежать в том направлении, откуда, как мне показалось, он кричал.
Море, как всегда, было очень спокойным, и мелкие волны лишь изредка, с едва уловимым шорохом накатывались на песок. Однако мне показалось, что в том месте, где мы уложили на дно наши запасы еды и контейнеры с питьевой водой, поверхность моря была неспокойной. Там что-то плескалось и хлюпало. Я решил, что там возится Куклинг.
- Инженер, что вы здесь делаете? - крикнул я, подходя к нашему подводному складу.
- Я здесь! - вдруг услышал я голос откуда-то справа.
- Боже мой, где вы?
- Здесь, - снова услышал я голос инженера. - Я стою по горло в воде, идите ко мне. Я вошел в воду и споткнулся о что-то твердое. Оказалось, это был огромный краб, который стоял глубоко в воде на высоких клешнях.
- Почему вы забрались так глубоко? Что вы там делаете? - спросил я.
- Они за мной гнались и загнали вот сюда! - жалобно пропищал толстяк.
- Гнались? Кто?
- Крабы.
- Не может быть! Ведь за мной они не гоняются. Я снова столкнулся в воде с автоматом, обошел его и, наконец, оказался рядом с инженером. Он действительно стоял в воде по горло.
- Расскажите, в чем дело?
- Я сам не понимаю, - произнес он дрожащим голосом. - Когда я спал, вдруг один из автоматов напал на меня… Я думал, что это случайно… я посторонился, но он снова стал приближаться ко мне и коснулся своей клешней моего лица… Тогда я встал и отошел в сторону… Он за мной… Я побежал… Краб за мной. К нему присоединился еще один… Потом еще… Целая толпа… Вот они и загнали меня сюда.
- Странно. Этого никогда раньше не было, - сказал я. - Уж если в результате эволюции у них выработался человеконенавистнический инстинкт, то они не пощадили бы и меня.
- Не знаю, - хрипел Куклинг. - Только на берег я выходить боюсь…
- Ерунда, - сказал я и взял его за руку. - Идемте вдоль берега на восток. Я вас буду охранять.
- Как?
- Сейчас мы подойдем к складу, и я возьму какой-нибудь тяжелый предмет. Например, молоток…
- Только не металлический, - простонал инженер. - Возьмите лучше доску от ящика или вообще что-нибудь деревянное.
Мы медленно побрели вдоль берега. Когда мы подошли к складу, я оставил инженера одного, и приблизился к берегу.
Послышались громкие всплески воды и знакомое жужжание механизмов.
Металлические твари потрошили консервные банки. Они добрались до нашего подводного хранилища.
- Куклинг, мы пропали! - воскликнул я. - Они съели все наши консервные банки.
- Да? - произнес он жалобно. - Что же теперь делать?
- Вот и думайте, что же теперь делать. Это все ваша дурацкая затея. Вы вывели тот тип оружия диверсии, который вам нравится. Теперь расхлебы вайте эту кашу.
Я обошел толпу автоматов и вышел на сушу. Здесь, в темноте, ползая между крабами, я ощупью собрал на песке куски мяса, консервированные ананасы, яблоки и еще какую-то снедь и перенес ее на песчаное плато. Судя по тому, как много всего валялось на берегу, было видно, что, пока мы спали, эти твари хорошо потрудились. Я не обнаружил ни одной целой банки.
Пока я занимался сбором остатков нашего провианта, Куклинг стоял шагах в двадцати от берега по горло в воде.
Я был так занят сбором остатков пищи и до того расстроен случившимся, что забыл о его существовании. Однако вскоре он напомнил о себе пронзительным криком:
- Боже мой, Бад, помогите, они до меня добираются!
Я бросился в воду и, спотыкаясь о металлические чудовища, направился в сторону Куклинга. И здесь, в шагах пяти от него, я натолкнулся на очередного краба.
На меня краб не обратил никакого внимания.
- Черт возьми, почему это они вас так не любят? Ведь вы их, можно сказать, папаша! - сказал я.
- Не знаю, - булькая, хрипел инженер. - Сделайте что-нибудь, Бад, чтобы его отогнать. Если родится краб побольше этого, я пропал…
- Вот вам и эволюция… Кстати, скажите, какое место у этих крабов наиболее уязвимое? Как можно испортить механизм?
- Раньше нужно было разбить параболическое зеркало… Или вытащить изнутри аккумулятор… А сейчас не знаю… Здесь нужно специальное исследование…
- Будьте вы прокляты со своими исследованиямими! - процедил я сквозь зубы и ухватился рукой за тонкую переднюю лапу краба и согнул ее. Щупальца гнулись легко, как медная проволока.
Металлической твари эта операция явно пришлась не по душе, и она стала медленно выходить из воды. А мы с инженером пошли вдоль берега дальше.
Когда взошло солнце, все автоматы выползли из воды на песок и некоторое время грелись. За это время я успел куском камня разбить параболические зеркала на спине по крайней мере у полусотни чудовищ. Все они перестали двигаться.
Но, к сожалению, это не улучшило положения: они сразу же стали жертвой других тварей, и из них с поразительной быстротой стали изготавливаться новые автоматы. Перебить кремниевые батареи на спинах всех машин мне было не под силу. Несколько раз я натыкался на наэлектризованные автоматы, и это подорвало мою решимость вести с ними борьбу.
Все это время Куклинг стоял в море. Вскоре война между чудовищами снова разгорелась, и они, казалось, совершенно забыли про инженера.
Мы покинули место побоища и перебрались на противоположную сторону острова. Инженер так продрог от многочасового морского купания, что, лязгая зубами, лег навзничь и попросил меня, чтобы я засыпал его сверху горячим песком.
После этого я вернулся к нашему первоначальному пристанищу, чтобы взять одежду и то, что осталось от нашего провианта. Только теперь я обнаружил, что палатка была разрушена: исчезли вбитые в песок железные колья, а на краях брезента были съедены металлические кольца, при помощи которых она крепилась к веревкам.
Под брезентом я нашел одежду Куклинга и свою. Здесь тоже можно было заметить следы работы искавших металл крабов. Исчезли металлические крючки, пуговицы и пряжки. На их месте остались следы прожженной ткани.
Тем временем битва между автоматами переместилась с берега в глубь острова. Когда я поднялся на плато, то увидел, что почти в центре острова, среди кустарников, возвышаются на высоких, чуть ли не в рост человека, клешнях несколько чудовищ. Они попарно медленно расходились в стороны и затем с огромной скоростью неслись друг на друга. Это было жуткое зрелище!
При их столкновении раздавались гулкие металлические удары. В медленных движениях этих гигантов чувствовались огромная сила, большой вес и тупая ярость одновременно.
На моих глазах было сбито на землю несколько механизмов, которые тут же были растерзаны.
Куски металла казались кусками живого тела…
Однако я был по горло сыт этими картинами драки между сумасшедшими машинами и поэтому, нагрузившись всем тем, что мне удалось собрать на месте нашей старой стоянки, медленно пошел к Куклингу.
Солнце жгло беспощадно, и, прежде чем добраться до того места, где я закопал инженера в песок, я несколько раз влезал в воду. У меня было время обдумать все происшедшее.
Одно было ясно: расчеты адмиралтейства на эволюцию явно провалились. Вместо усовершенствованных миниатюрных аппаратов родились неуклюжие механические гиганты с огромной силой и замедленными движениями.
С военной точки зрения они ничего не стоили.
Я уже приближался к песчаному холмику, под которым спал обессиленный после ночных купаний Куклинг, когда со стороны плато из-за кустарников показался огромный краб.
Ростом он был больше меня, и его лапы были высокие и массивные. Двигался он неровными прыжками, странным образом нагибая свой корпус. Передние, рабочие щупальца были невероятно длинные и волочились по песку. Особенно гипертрофированной была его пасть-мастерская. Она составляла почти половину его тела.
«Ихтиозавр», как назвал я его про себя, неуклю же сполз на берег и стал медленно поворачивать корпус во все стороны, как бы осматривая местность. Я машинально махнул в его сторону брезентовой палаткой. Однако он не обратил на меня никакого внимания, а как-то странно, боком, описывая широкую дугу, стал подходить к холмику песка, под которым спал Куклинг.
Если бы я догадался, что чудовище направляется к инженеру, я бы сразу побежал к нему на помощь. Но траектория перемещения механизма была настолько неопределенной, что мне вначале показалось, что он движется к воде. И только тогда, когда он коснулся лапами воды, круто развернулся и быстро двинулся к инженеру, я бросил поклажу и побежал вперед.
«Ихтиозавр» остановился над Куклингом и немного присел.
Я заметил, как концы его длинных щупалец зашевелились в песке, прямо возле лица инженера.
В следующее мгновение там, где, только что был песчаный холмик, вдруг вздыбилось облако песка. Это Куклинг как ужаленный вскочил на ноги и в панике рванулся от чудовища.
Но было поздно.
Тонкие щупальца прочно обвились вокруг жирной шеи инженера и потянули его вверх, к пасти механизма. Куклинг беспомощно повис в воздухе, нелепо болтая руками и ногами.
Хотя я ненавидел инженера всей душой, тем не менее я не мог позволить, чтобы он погиб в борьбе какой-то безмозглой металлической гадиной.
Недолго думая, я ухватился за высокие клешни краба и дернул их изо всех сил. Но это было все равно что повалить глубоко забитую в землю стальную трубу. «Ихтиозавр» даже не шевельнулся.
Подтянувшись, я взобрался ему на спину. На мгновение мое лицо оказалось на одном уровне с искаженным лицом Куклинга. «Зубы! - пронеслось у меня в сознании. - У Куклинга стальные зубы!.. Так вот чем весь ужас!»
Я изо всех сил ударил кулаком по блестевшему а солнце параболическому зеркалу.
Краб завертелся на одном месте. Посиневшее лицо Куклинга с выпученными глазами оказалось на ровне пасти-мастерской. И тут случилось страшное.
Электрическая искра перепрыгнула на лоб инженера, на его виски. Затем щупальца краба внезапно разжались, и бесчувственное грузное тело творца железной чумы грохнулось на песок.
* * *
Когда я хоронил Куклинга, по острову, гоняясь друг за другом, носились несколько огромных крабов. Ни на меня, ни на труп военного инженера они не обращали никакого внимания.
Я завернул Куклинга в брезентовую палатку и закопал посредине острова в неглубокую песчаную яму. Хоронил я его без всякого сожаления. В моем пересохшем рту трещал песок, и я мысленно проклинал покойника за всю его гадкую затею. С точки зрения христианской морали я совершал страшное кощунство.
Не знаю, сколько я пролежал на берегу, часами смотря на горизонт в ту сторону, откуда должна была появиться «Голубка». Время тянулось мучительно медленно, и беспощадное солнце, казалось, застыло над головой. Иногда я подползал к воде и окунал в нее обожженное лицо.
Чтобы забыть чувство голода и мучительной жажды, я старался думать о чем-нибудь отвлеченном. Я думал о том, что в наше время многие умные люди тратят силы своего разума, чтобы сделать подлость другим людям. Взять хотя бы изобретение Куклинга. Я был уверен, что его можно было бы использовать для благородных целей. Например, для добычи металла. Можно было бы так направить эволюцию этих тварей, чтобы они с наибольшим эффектом выполняли эту задачу. Я пришел к выводу, что при соответствующем усовершенствовании механизма он бы не выродился в гигантскую неповоротливую громаду.
Однажды на меня надвинулась большая круглая тень. Я с трудом поднял голову и посмотрел на то, что заслонило от меня солнце. Оказывается, я лежал между клешнями чудовищного по своим размерам краба; он подошел к берегу и, казалось, смотрел на горизонт и чего-то ждал.
После у меня начались галлюцинации. В моем разгоряченном мозгу гигантский краб превратился в высоко поднятый бак с пресной водой, до вершины которого я никак не мог добраться.
Я очнулся уже на борту шхуны. Когда капитан Гейл спросил меня, нужно ли грузить на корабль огромный странный механизм, валявшийся на берегу, я сказал, что пока в этом нет никакой необходимости.
