Я оторопело пялился на старого шамана, безразлично почесывающего худые ребра. Он задумчиво смотрел в ночное небо, где только что скрылся исполинский ящер.

Ленивый щелчок пальцами и земляной монстр, застывший на месте, медленно зашагал к месту, где несколькими минутами ранее "родился". Потеряв к нему всякий интерес, шаман повернулся и только теперь заметил меня и сидящего на ступеньках парня с волосами, собранными в хвост.

— Ты, смрадный выползок Бездны, чего расселся, когда этот головастик портит мой огород?! — злобно гаркнул орк, тыкая пальцем в краснокожего.

— А чего я? Что я сделаю-то? — выставил перед собой руки парень.

— Бесполезный червяк! О, Ургаш и сестра твоя Гильреэль, за какие грехи вы ниспослали мне это ничтожество в качестве ученика?! — взвыл раненым вепрем старик.

— А правда, что я сделаю- то? Ты сам видел, на ящерице сидел паук минимум пятого круга посвящения! — лениво ответил парень. — Я не ты, чтобы выбежать, сразу ярость земли пробудить и без передышки Духа вызвать! Пока я что-то скамплаю — он меня три раза в пепел превратит!

Старикчто-то забормотал на орочьем и не спеша, подошел к крыльцу. Окинув меня задумчивым взглядом, шаман почесал лысую макушку и обратился к ученику:

— Это что?

— Не знаю, но осталось ему недолго.

— Сам вижу, пока еще не ослеп, хвала Ургашу. Приполз?

— Ага. Все чин чином, как всегда. Едва не помер, но приполз. Упрям как пустынный шасал. Он, кстати, вон с теми приехал. — указал на собравшихся вокруг разорванного выверном вепря зеленокожих и волшебницу, гунг.

Шаман скривился, даже голову не повернув, и опятьчто-то пробормотал на орочьем. Мне эта беседа стала порядком надоедать, а время, на нее потраченное отзывалось смертью уже захватившей половину тела. Собравшись с остатками давно иссякнувших сил, я прохрипел:

— Пом… гите…

Орк бросил на меня еще один оценивающий взгляд и, хмыкнув, прошел мимо, поднимаясь по лестнице к входу в хижину. Я едва не заскулил от отчаяния, но за спиной неожиданно раздался голос зеленокожего:

— Чего расселся? Тащи его в дом, я взгляну на этого мертвеца, будь он неладен…

Длинноволосый гунг крякнул и, схватив меня за руки, закинул на плечо. Голова тут же пошла кругом и меня едва не стошнило, но я с гордостью сдержал рвотные позывы. Как-то не к лицу пачкать ученика своего предполагаемого спасителя.

— А что с этими? — поднимая по ступенькам, спросил парень, скорей всего, говоря про моих спутников.

— Пусть торчат за чертой и молят Ургаша быть благосклонным к своему другу. — ворчливо ответил старик.

Оказавшись внутри хижины, парень прошел по скрипящим половицам несколько метров и положил меня на твердую кушетку. Потирая плечо и зевая, он уселся прямо на пол передо мной.

Через окутывающий сознание туман, я рассмотрел комнату, в которой меня разместили — небольшое помещение, скорей всего играющее роль прихожей, было освещено парой ярко сияющих свечей и невыносимо пропахло развешенными повсюду травами. Терпкие, сладкие, горькие, кислые и острые запахи смешивались воедино, и их благоухание било по мозгам не хуже энергетического коктейля.

Кушетка стояла в центре комнаты, что вызывало неприятные ассоциации с операционным столом в лаборатории какого-то безумного ученого. Из прихожей было два прохода в жилые помещения, а сразу напротив входа, у меня перед глазами стоял большой грубо сколоченный шкаф с обширной нишей на уровне пояса, играющей роль столика. Бормоча себе что-то под нос, шаман копошился в недрах шкафа.

— Хорошая у тебя одежка, хоть и пропаленная кое-где. Сразу видно работу мастера. — рассматривая мой плащ, протянул ученик шамана.

Я в ответ лишь закашлялся. Лежачее положение несет с собой много неудобств, вот например опасность захлебнутся собственной кровью, при попытке заговорить. Нет, больше я так делать не буду.

— И та штука, что под одеждой, тоже ничего. — не особо обеспокоившись отсутствие ответа, продолжал парень. — Принцип мне конечно с первого взгляда не разобрать, но дух от нее идет нешуточный. И чары для маскировки хорошие — обычному магу рассмотреть ее не светит.

— Хватит молоть языком! — не поворачиваясь, гаркнул на ученика шаман. — Сними с него этот мусор, пока я подбираю травы!

Неохотно поднявшись, гунг подошел к кушетке и, приподняв меня, начал снимать плащ. Помочь ему я мог только правой рукой, которую по неизвестной причине смертельный паралич не брал. Между тем, длинноволосый продолжал говорить, явно не тревожась за мое здоровье и не опасаясь гнева учителя:

— Ты не обращай на Луга внимания — он всегда ворчит и скалит зубы по чем зря. Дурная наследственность и возраст, вот, что я тебе скажу. Тридцать семь поколений шаманов, шутка ли? В его крови больше ярости и желчи, чем у всех уруков Грарх вместе взятых. Да еще почти полторы сотни лет жизни…

— Как ты смеешь так говорить о своем учителе, жалкая краснокожая макака?! О, Духи, дайте мне сил! Этот неблагодарный ублюдок сведет меня в могилу! — брызгая слюной, возопил шаман и быстро повернувшись, бросил в ученика подвернувшийся под руку горшок.

Ловко пригнувшись, краснокожий избежал глиняного снаряда и у него за спиной послышался треск разбившегося горшка. Невозмутимо выпрямившись, парень, как ни в чем не бывало, продолжил, грустно улыбнувшись:

— Видишь? Я же говорил. Плохая наследственность и возраст. Надеюсь, в старости я буду поспокойней и не стану метать в своего ученика расписные горшки, подаренные Великому Шаману родителями этого самого ученика и притащенные им на собственном горбу прямиком из Восточной пустыни.

Старый орк выпучил глаза и, сплюнув на пол, отвернулся к шкафу, продолжаячто-то искать в его недрах.

— Неблагодарный выползок разжиревшего врыка! — продолжал ворчать старик. Собрав все вытащенное из шкафа в охапку Луг направляясь к нам. — Если бы не я, ты все так же водил караваны с востока на запад, даже не помышляя о великом искусстве шаманства!

— Бесспорно, о Великий Учитель. А еще меня не старался бы сожрать Пятый Хранитель Врат Ургаша, после того, как ты вызвал его в пьяном угаре. — причмокнув губами, уложил меня на кушетку краснокожий, сняв плащ и кобуру. — Тебя-то он сожрать не может…

— Это был праздник Семи Лун! — возмущенно рявкнул орк, остановившись возле кушетки. — Я имел право испить нектара!

— А еще я бы не заикался два цикла, после встречи с Духом Кровавой Луны. — скучающе продолжал краснокожий. — И не валятся в горячке пять циклов из-за того, что твое снадобье начало превращать меня в энта и, конечно…

Отложив мою одежду и оружие, он задумчиво рассматривал браслет на правой руке. Шаман за его спиной поморщился и, отвесив ученику затрещину, гаркнул:

— Хватит трепаться! Шаманство — сложное искусство! Ты должен быть благодарен, что учишься ему у лучшего из Долины Ярости!

— Я и благодарен. Слушай, Луг, я чувствуючто-то в этой вещи, но пожри меня пустынные шакалы, если знаю, что это. — раздосадовано ответил молодой гунг, оставив в покое мой браслет. — И она не снимается!

Бросив на кушетку у моих ног несколько горшков, пучки трав и кожаный свиток, перевязанный шелковой лентой, шаман подошел к ученику и уставился на браслет. Беззвучно шевеля губами, он молчал несколько секунд, а потом со все возрастающим интересом перевел на меня взгляд.

— Ну, и что это? — нетерпеливо спросил краснокожий.

— Древнее чародейство. Древнее и забытое чародейство. Давно я не видел таких вещей… В наше время мало кто вообще признает исходящий от них дух. — оскалился старик, не отводя от меня взгляд алых глаз.

— Но я же признал.

Шаман недовольно отвлекся и повернулся к ученику, бросив на него презрительный взгляд. Секунду помедлив, старик легонько щелкнул его двумя пальцами по лбу и снова заорал:

— Мой ученик — это не все! Ты думаешь, я стал бы тратить на тебя время, если бы не мог научить всему, что знаю?! Или думаешь, что я тебя плохо обучаю?! Пшел с глаз долой! И чтобы без стула для своего старого учителя не возвращался!

Потирая лоб, парень поднялся на ноги и скрылся в одной из комнат.

— Кхе-хе. И откуда же ты появился, ур-за? Да еще с такой вещицей на руке…

Я все так же придерживался мнения, что захлебнуться кровью — плохая смерть, поэтому молчал. Надеюсь, шаман задал риторический вопрос и, понимая мое состояние, не надеется услышать ответ.

Хмыкнув, зеленокожий дождался, пока ученик принесет стул, и уселся справа от меня. Кроме этого, гунг притащил небольшой столик, на котором и разложил все, вытащенное из шкафа орком. Закончив, парень снова уселся на пол и принялся молча наблюдать за действиями учителя.

— Давай посмотрим, почему ты так стремишься к Духам… — пробормотал Луг, сводя вместе пылающие зеленым светом ладони.

Воздух над кушеткой загустел, вмиг оборачиваясь вязким красным туманом. Я не успел ничего понять, а неизвестная субстанция уже ринулась ко мне. Шаман в тот же миг схватил меня за голову и, нажав длинным ногтем куда-то под подбородок, заставил открыть рот. Тело было почти полностью парализовано, поэтому я лишь в ужасе вытаращил глаза, когда красный дым проскользнул мне в рот, втягиваясь внутрь без остатка. На мгновение в горле запершило, но на этом все и закончилось.

— Варайга, сто тридцать седьмой в легионе избавления… — разочарованно протянул краснокожий. — И всего- то?

— А ты хотел Тень Ургаша увидеть? В ур-за по венам бежит яд чешуйчатых головастиков севера, я конечно могу оставить его там, но тогда наш гость сдохнет сразу после исцеления. — хмуро заметил шаман.

Выпучив глаза, я уставился в потолок, наконец, почувствовав нечто странное. В той части тела, которая еще была мне подконтрольна, по венах разливался легкий холодок. Это оказалось неожиданно приятно и подействовало мгновенно — боль, являющаяся фоном для всех моих ощущений в последнее время, неожиданно исчезла.

Жаль, что слабость и паралич никуда не делись — я все так же не мог пошевелиться и не чувствовал левую руку и тело, ниже пояса. Не очень обнадеживающе.

— Так-то. — хмыкнул шаман, развязывая шелковую ленту и разложил кожаный свиток. — Теперь постараемся вытащить тебя из лап тварей Бездны.

Скосив глаза, я увидел поблескивающие в свете свечей ножи, покрытые непонятными символами и пару тонких деревянных палочек с кисточками на конце.

Черт с ними с палочками, но вот ножи меня очень даже настораживают.

— Чего расселся? Зажги больше свечей и воскури травы седьмого цикла. Хотя, нет — лучше восьмого. — проверяя остроту лезвия одного из ножей, обратился к краснокожему шаман. — У меня из-за рушина глаза слезятся.

Раздраженно ворча, парень опять поднялся на ноги и принялся выполнять поручение учителя. Я же в свою очередь не отводил взгляда от короткого лезвия ножа, который осматривал орк. Заметив мой напряженный взгляд, зеленокожий криво ухмыльнулся, сверкнув белоснежными клыками и не поморщившись, разрезал подушечку большого пальца на правой руке.

— Не бойся, ур-за, старый Луг позаботится о тебе. Если повезет — к утру сможешь заснуть… — выводя окровавленным пальцем что-то у меня на лбу, заверил шаман.

— А если не повезет, всегда сможешь присоединиться к таким же неудачникам почивающим в огороде… — вполголоса пробормотал длинноволосый гунг, зажигая свечи прямо на полу.

— Я все слышу! — рявкнул старик, не отрываясь от нанесения на мое лицо каких-то знаков.

Парень лишь хмыкнул и продолжил заниматься делом — закончив со свечами, он взялся за "воскурение" трав. Я не слишком следил за его действиями, там ведь и смотреть-то не было на что — вот он взял пучок какой-то травы, приложил к губам, пробормотал что-то и сжег над одной из свечек. Потом гунг перешел к следующей свече и проделал ту же операции, а потом еще раз и еще…

И без того пропитанный запахами трав, воздух в прихожей наполнился благоухающим дымом. Ароматы сожженных растений свивались воедино, и вот ноздри уже щекотало свежим запахом лестной поляны с десятками разномастных цветов.

Как только краснокожий закончил с травами, шаман заставил его снять с меня туфли и разрезать штанины брюк, оставив меня в подобии бриджей. Запахи трав полностью завладели моим сознанием. Это мне кажется или среди них было какое-то подобие марихуаны?..

Закончив мазюкать мое лицо собственной кровью, Луг попросил ученика убраться прочь, освободив ему побольше свободного места и поднял мою руку.

— Не знаю, кто старался отдать тебе свою силу, но вышло у него паршиво, поэтому ты умираешь. Твой дух не был готов к такому дару, и это отразилось на теле. Вернуть все как было, я не могу — чары въелись в душу слишком глубоко и уже начали изменять ее. — быстро заговорил старый шаман взмахивая ладонью, с зажатым ножом. — Это изменение противоестественно, его нельзя остановить и, в конце-концов, чары убьют тебя. Поэтому я собираюсь помочь им, сделать процесс быстрым и не таким разрушительным. А теперь, постарайся не вопить и остаться в сознании.

Я открыл рот, чтобы задать мучающий меня вопрос "ЧТО?!", но лезвие уже коснулось моей ладони, разрезая кожу. Из длинного пореза полилась кровь, а шаман резко закричал:

— Арррргшга, ургн ргушг! Гурганнна, таулордис! Ургаш! Гильреэль! Арррга, ан!

В который раз, мир вокруг меня вспыхнул яростным пламенным вихрем, заставляя кровь закипать в жилах. Я уже чувствовал подобное, когда проваливался в странные, наполненные пеплом сны, но в этот раз такая участь обошла меня стороной. Вместо сна пришла всепоглощающая боль, разрывающая сознание и тело на части. Из глаз брызнули слезы, но я просто не смог зажмурится. Просьба Луга не кричать оказалась лишней, если бы я даже захотел это сделать — сил у меня не было.

Кровь, льющаяся из пореза у меня руке, взметнулась в воздух и под аккомпанемент не прекращающего хрипло выкрикивать неизвестные слова шамана, сплелась надо мной в замысловатый символ. Линии сотканного из алой жидкости знака были не толще нити, но в один момент заполонили все мое сознание.

Освещенное свечами помещение поблекло и размылось. Во всем мире остались лишь голос Луга, водящего надо мной руками и алый символ перед глазами.

В какой-то момент, я почувствовал, что в комнате есть еще кто-то. Дико озираясь, я заметил, что тени в углах идущей кругом комнаты ожили. Тьма стекалась к ним, наполняя чернотой и делая реальными, осязаемыми и опасными. Через несколько секунд существа, кем бы они не были, выступили на свет. Иссия черные, даже отдаленно не похожие на людей или орков, они воплощали в себе клубящийся мрак и жуткую, пустую тьму. Ни глаз, ни рта — просто ожившие облака чернильного мрака.

Существа подплыли к кушетке и от их темных тел отделились десятки жутких щупалец. Я едва не взвыл, когда они потянулись ко мне. От тварей тьмы веяло древностью и невероятной, нечеловеческой мощью, они вызывали во мне первобытный, животный страх. И что самое ужасное — я не мог с этим ничего поделать.

Заметив тянущиеся ко мне щупальца, шаман хлопнул в ладоши, ни на секунду не прекращая магический речатив. Слова его сливались в один глубокий, гортанный звук и шумели горным обвалом, заставляя воздух дрожать. Я заметил, как щупальца на мгновение отпрянули, повинуясь желанию старого орка, но тут же бросились к зависшей надо мной фигуре из крови…

В это раз Луг даже не двинулся с места. Заинтересованно наблюдая за тем, как наполненные тьмой существа вливаются в фигуру, смешиваясь с кровью и превращаясь в ее часть, шаман продолжал читать заклинание. А я просто рад, что эта погань ко мне не лезет. Ну, нравится им магический символ — пусть себе развлекаются, лишь бы ко мне щупальца не тянули.

Чернильным монстрам понадобилось всего несколько секунд, чтобы полностью слиться с висящим надо мной символом — он разросся, наполнился тьмой и стал больше похож на пульсирующий мусс. Красные прожилки крови горели алым в дымном облаке тьмы, но из-за не покидающей тело боли, я не слишком об этом беспокоился.

Старикчто-то громко выкрикнул, и меня скрутило новым, во много раз более сильным приступом боли. Черт побери, он меня лечит или пытает?!

Сложив пальцы в замысловатую фигуру, шаман едва слышно что-то произнес и символ, состоящий из темных существ и моей крови, закрутился спиралью, исчезая у него во рту. Глаза орка превратились в две пылающих алым зарницы, а кожа вмиг потемнела, медленно испуская тот самый темный дым. Мне пришло на ум, что у меня очередной приступ де-жавю, но боль оттеснила все мысли на задний план.

— Теперь займемся твоим духом. — скорее провыл, чем сказал шаман.

Слова его стали глубокими и тяжелыми, бьющими по ушам, словно кувалдой, отдающими в голове неприятным эхом сотен вязких, темных голосов и ревом тысяч битв. Я пораженно смотрел на орка и не мог его узнать. То, что стояло передо мной, уже не было Лугом — выше минимум вдвое, с исходящей темным дымом кожей существо подавляло волю лишь одним своим присутствием.

— Мы благодарим тебя за старую кровь. Мы рады видеть кровь из жил Владык в этом мире и сделаем все, что от нас требуется. — отозвался в моей голове сотней голосов шаман. — Ты не сможешь заснуть и пройдешь десять кругов ярости вместе с нами.

Опустив руки, орк легко разорвал рубашку и положил темные ладони мне на грудь. Кожу тут же обожгло невыносимым холодом.

— Будет больно. — бросил он и одним движением опустил руки мне в грудь.

Шаман не соврал — было больно.

Когда бесконечная ночь и мое "лечение" закончилось, я искренне желал, чтобы этого никогда не было. Ни разрывающей каждую молекулу тела боли, ни сотни голосов воющих всю ночь у меня в голове, ни взгляда алых провалов заменяющих старому шаману глаза во время ритуала.

Под утро, когда со старого орка выветрился весь черный дым, на улице начался ливень. Над лесом грянул гром, ударивший, будто последний аккорд в разрывающей мое тело боли. Тяжело вздохнув, старик вытер тыльной стороной ладони потное лицо и, не говоря ни слова, удалился в одну из комнат. Я лежал, уставившись в потолок, и под звуки дождя старался вспомнить хоть что-то кроме ощущений из прошедшей ночи. Голоса в голове безпрерывно кричали, перед глазами мелькали смазанные картины кровавых сражений, но ни то, ни другое не отпечаталось у меня в памяти…

Наверное, это к лучшему.

Судя по ощущениям, я был жив и здоров. Никакой боли, паралича или еще какой пакости — только жуткая вселенская усталость. Одежда изорвана в клочья, тело перепачкано кровью и гарью — выгляжу я наверно не лучше приснопамятных оживших мертвецов.

С первым лучом солнца, пробившимся к окнам хижины через стену обступивших поляну деревьев, в комнату вошел краснокожий ученик шамана. Честно сказать, я даже не заметил, в какой момент ритуала он отправился спать.

Широко зевая, парень затушил недогоревшие свечи и, бормоча что-то на неизвестном языке, открыл входную дверь, впустив в прихожую свежий утренний воздух, наполненный запахом все больше утихающего дождя. Еще немного походив по хижине, гунг притащил мне миску жирного, переполненного пряностями мясного бульона и, не говоря ни слова, влил внутрь. По телу тут же разлилось ощущение сытости, и мир стал чуточку лучше.

Отличный парень. Вот теперь, он мне точно нравиться.

— Око пустыни уже начало открываться. Тебе лучше поспать, пока есть такая возможность. — облизав дно миски, заметил краснокожий.

— Не могу. — через силу выдавил я, грустно улыбнувшись.

— А? О, выползки Бездны со всеми их щупальцами, старик забыл снять чар… Ладно, спи уж. — раздосадовано буркнул парень и лизнув палец, провел им у меня по лбу.

Открыв глаза, я уставился на грязный, закопченный дымом многочисленных сожженных трав, потолок. Не знаю, что там сделал гунг, но отрубило меня знатно — будто кто рубильник выключил. Тело безбожно ныло, но я искренне рад этому факту. Не боль, опротивевшая мне в последнее время, не пустая беспомощность парализованного тела — простая, человеческая усталость. И главное, уже не такая тяжкая, как перед сном.

Щурясь от солнечного света, заполняющего помещение, я попробовал осмотреться. В хижине шамана было тихо, воздух наполнял все тот же запах разнообразных трав. От свежести утреннего дождя не осталось и следа. На улице стрекотали кузнечики и тихо жужжали пчелы.

Почувствовав движение справа от себя, я повернул голову и, скосив глаза, посмотрел на Джу. Волшебница сидела на полу и, положив голову на руки дремала. Длинные темные волосы спадали ей на плечи, смуглая кожа отдавала едва заметным медным блеском в свете солнца, а щеки забавно надувались в такт дыханию.

Невольно залюбовавшись, я протянул к ней неожиданно послушную правую ладонь и провел пальцами по волосам. Черт, и как у Джу получается сохранять волосы мягкими и шелковистыми несмотря на все злоключения?..

От девушки шел приятный аромат каких-то цветов, который я смог уловить даже через завесу наполняющих комнату запахов шаманских трав. Она была так же неотразима, как и всегда, разве что темные круги под глазами выдавали навалившуюся на нее усталость. Кажется, я слишком увлекся, и запустил пальцы в ее волосы — чуткая Джу тут же вздрогнула и распахнула веки, опалив меня взглядом зеленых глаз. Я одернул себя и вместо нежного поглаживания, по-дружески похлопал ее по макушке.

— Как спалось? — не узнавая своего голоса, хрипло спросил я.

— Ты похож на мертвеца. — протирая ладонью глаза, заметила девушка.

— Зато пока еще чувствую себя живым. — постарался улыбнуться я. — Долго я был в отключке?

— День. Рир-ту говорил, что проспишь минимум два… Ты уверен, что все в порядке? — обеспокоено спросила девушка не спеша подниматься с пола.

— Кто такой Рир-ту? — ответил вопросом на вопрос я, с сожалением убирая руку от ее волос.

— Гунг. Странный тип, но уж точно получше своего учителя… — не сводя с меня глаз, ответила Джу.

— А, этот краснокожий. Отличный парень. Он напоил меня бульоном. — скривившись, я оперся одной рукой на кушетку и быстрым рывком сел.

Осмотрев себя, вынужден отметить, что волшебница права — я похож на оживший труп. Никто так и не удосужился снять с меня обрывки старой одежды и мало того — даже кровь вытереть. Кожа была необычно бледной, на животе из-под нее проступали ребра. Прикоснувшись к щеке, я почувствовал минимум двух недельную щетину… Или уже бороду? Ладно, не важно. Хорошо, что здесь нет зеркала — лицо у меня наверно и правда как у мертвеца.

Волшебница поднялась с пола и, все еще обеспокоено глядя на меня, села рядом. Совсем забыл, Джу ведь считает, что это из-за нее я едва коньки не отбросил. Сам-то знаю, что бред это все, но если копнуть поглубже…

Хотя нет, к черту — благодаря Джу я все еще жив и вовсе не исключено, что и здоров. В произошедшем есть и доля ее вины, но уж точно совсем незначительная. Тем более, это я наемник и я должен ее защищать, а вышло совсем наоборот.

Моя вина, полностью моя. Весь профессионализм коту под хвост.

— Слушай, Джу, хватит винить себя во всех смертных грехах, а? Это официальный приказ главы нашей чертовой спасательной миссии. — свесив ноги с кушетки, решил расставить точки над "и" я.

— Чтобы ты ни говорил, это я не смогла достойно противостоять некроманту и потратила всю ману. Это я использовала на тебе балансировку, это я…

— Это ты поддерживала в моем теле жизнь семь дней. — мягко прервал девушку я. — Это ты притащила меня к шаману и это ты — пусть выглядит и глупо — судя по всему, просидела возле меня целые сутки. Как тебе такой расклад? Просто подумай над этим.

Джу смутилась и пару минут молчала, а я в это время усиленно разминал затерпшие ноги и думал о том, что во мне явно пропадает оратор.

— Будь по-твоему — ты сам во всем виноват. Разгильдяй, самоуверенный дурак, неудачник и полный псих. — подчеркнуто спокойным тоном заговорила девушка. — Я раньше была более высокого мнения о странниках, а вы, оказывается, ничем не лучше обыных людей. Вам просто везет иногда, вот и все.

Я не смог сдержать смеха и повернувшись к волшебнице, увидел улыбку на ее лице. Когда она улыбается, ее лицо, будто сияет изнутри, а все следы усталости исчезают.

— Вот так-то лучше! Это больше похоже та Джу, которую я знаю!

Ну, слава Богу, хоть одну проблему уладил. Теперь никого (надеюсь) не будет мучить совесть за чужие ошибки. Я решил пока не спешить становится на ноги и немного размяться — шутка ли почти полторы недели с кровати не вставать?

— А где все? — задумчиво спросил я, настороженно прислушиваясь к жужжанию насекомых на улице и едва уловимому свисту ветра в ветвях леса.

— Хек и Оркхай за чертой, будь она неладна. — зевнув, ответила девушка. — Их так и не подпустили ближе, поэтому зеленокожие торчат там без дела.

— А тебя значит пустили? Ты что тоже ползла к хижине? — удивленно уточнил я, разглядывая Джу на предмет пыли и порванной одежды. Ни того, ни другого не было.

— Спятил, что ли? Меня не нужно лечить и я не принадлежу к гурам, поэтому и прошла без проблем. Сказала, что я твоя жена. — насмешливо заметила девушка. — Мы с тобой еще должны до эльфийского леса добратся, а одной пересекать степь скучно. Кроме того, ты подписался меня сопровождать и заключил договор с Хеком — мне тебя бросать не с руки. Это, чтобы ты там не подумал чего, понял, Аск?

— Спасибо, дорогая. — едва сдерживая хохот, ответил я.

— Всегда рада, дорогой! Что же касаемо остальных — тот безумный шаман с самого утра уплелся куда-то в лес, а краснокожий вскапывает огород там, где приземлился выверн. Дивная они парочка — первый все время кричит и злословит, а второй…

— … высок, прекрасен ликом и подобен туру силою своей. — донесся с порога ленивый голос.

Я повернул голову и встретился взглядом с учеником шамана, несущим на плече соху. Парень поставил деревянное орудие у двери и, не удосужившись ее закрыть, подошел к нам.

— Зун-кай. Вижу, тебе полегчало, ур-за. — взяв меня за подбородок и пристально посмотрев в глаза, заметил краснокожий.

— Угу. Спасибо за бульон. — не делая попыток вырваться, ответил я.

На мгновение в глубине миндалевых глаз гунга вспыхнуло пламя, заставив меня дернутся от неожиданности, но тут же погасло. Отпустив мой подбородок, парень душераздирающе зевнул и отправился в одну из комнат, по пути бросив:

— Понравился? Сейчас принесу еще, только подогрею…

Когда молодой шаман скрылся в комнате, не отрывающая от него глаз Джу поерзала на кушетке и заговорила:

— Видел? Будто по голове ушибленный. А слышал бы ты, как он говорит со старым орком! Хек едва сдержал Оркхая, чтобы тот не размозжил парню голову за оскорбление шамана. Хотя старик тоже хорош — на утро после твоего лечения выбрался из хижины и бранил нас из-за того, что мы поставили палатку. Хек с Оркхаем молча выслушали, застыв в поклонах, а потом попросили убрать ее! Это притом, что лил дождь!

Я глубокомысленно кивнул. Ну и дела. Вообще, я опасался, что Ршаг вернется на следующий день с подкреплением, но раз Джу ничего не говорит — некромант не оправдал моих самых мрачных опасений. Довольно странно…

— А что колдун? — задумчиво спросил я.

— Ничего. Как в воду канул. Ни чародеев, ни колдунов, но орков Хур-Хар… Никого! Такое чувство, что все обходят это место стороной. Золотая Сеть далековато отсюда, ближайшее поселение в двадцати эквибах — настоящая глушь!

— Ур-за, так кто старался влить в тебя свою силу? — заинтересованно обратился ко мне гунг, появляясь в дверном проеме с миской бульона.

— Что? Какую силу? О чем это он? — сразу насторожилась волшебница.

Я скривился и бросил на краснокожего мрачный взгляд. Ну и обязательно было это говорить? Черт, да я ведь и забыл про слова шамана. Мысль о том, что в меня влили магическую силу, легла на сердце тяжким грузом. Что вообще это значит? Я теперь вроде как чародей или как? А ведь над этим стоило подумать…

Отдав миску с бульоном, ученик шамана уселся на пол и вопросительно посмотрел на меня. Совсем намеков не понимает, сволочь.

— Ей, так что с силой? Аск? — не унималась девушка.

Тяжело вздохнув, я отхлебнул из миски жирную, сдобренную пряностями и кусочками мяса жидкость и неохотно пересказал ей все услышанное от Луга. Волшебница нахмурилась и задумчиво уставилась на меня.

— И кто старался это сделать?! — в конце концов, воскликнула она, внимательно осматривая меня.

Гунг одобрительно закивал — его не меньше волшебницы интересовал этот вопрос. Причины столь пристального внимания к моей персоне оставались загадкой. Я задумался, припоминая всех магов, которые ошивались вокруг меня в последнее время.

Да, черт побери, в последнее время я просто таки живу в окружении магов. Друзья Саяра, он сам, легионеры, колдунья из Мирохода Атиллы… Еще раз отхлебнув из миски, я задумчиво посмотрел на Джу. А ведь она была со мной все это время.

— На меня не смотри! Я этого не делала! — испуганно выставила перед собой руки волшебница, заметив мой взгляд.

— Ага. Это не она. Ее сила пахнет по-другому — ветром и бесплотным духом. — зевнув, заметил краснокожий.

— Да я ничего и такого не думал. А как пахнет то, что в меня старались впихнуть? — постарался побыстрее сменить тему я, пеняя на себя за излишнюю подозрительность.

— Огнем. — не задумываясь, ответил гунг.

— Огнем? О, нет… Я видела пламя кружащее в его ауре, но подумала, что это проклятие… Но постой, теперь там нет и следа огня! Аура немного изменилась, но ведь там нет огня! — размышляла вслух волшебница.

— Не знаю, что такое аура, но огонь вплелся в дух ур-за… Аска, да? Мое имя Рир- ту. Зун-кай, Аск-за! — широко улыбнувшись, приложил средний и указательный пальцы ко лбу парень.

Я молча повторил его движения.

— Но я не вижу его! — упрямилась волшебница, наблюдая, как я с отрешенным видом допиваю бульон.

— Можешь мне поверить — в дух Аска-за вплелось пламя. — скучающе продолжал Рир-ту. — Раньше оно выжигало жизнь из его тела, но старик привел все в порядок и теперь это часть его. Его собственное, синее пламя.

Я едва не захлебнулся. Синее пламя, синее пламя. Идиот, совсем забыл про некромантов, а главное — Лысого, чародея посланного одним из прожигов.

— Что ты сказал? Синее пламя? — переспросил я, стараясь не подавать виду.

— Точно.

Без сомнений, моим "благодетелем" был Лысый, охраняющий плененного Оркхая. Теперь все встало на свои места. Он влил в меня часть своей силы, той огненной мерзости, что едва не прожгла мне руку. Понятно, как я смог зажечь огонь на его посохе. Я помотал головой. Нет, отнюдь не все ясно. Вот например — зачем ему это делать? В тот момент я был искренне уверен, что чародей хочет просто прикончить меня, но вот влить часть сил…

Немного похоже на бред. Хотя с другой стороны — кто знает, может, его заклинание просто неправильно сработало?..

Пришлось рассказать Джу и Рир-ту о стычке с чародеем. Мои опасения насчет того, что подробности "спасительной операции" лучше утаить полетели к черту под хвост, когда молодой шаман заявил, что Оркхай успел все рассказать Лугу. Я уже собирался хмуро засопеть, но понял, что другого выхода просто не было, да и предъявлять претензии тому, кто удерживал меня на врыке семь дней — верх наглости.

— Забавно. Видно он был отличным чародеем — вплести в чужой дух свою магию, при этом изменив ее под определенного человека… Сложная работа. Зачем ему это? — собирая волосы в хвост и перевязывая их лентой, спросил гунг.

— Черт его знает. Эта сволочь хотела меня грохнуть, вот что я вам скажу. А если бы не было яда — я бы почувствовал изменения? — поставив на кушетку миску, обратился к парню я.

— Ты подох бы через две-три недели. — пожал плечами краснокожий. — Огонь медленно пожрал бы твое тело, калеча дух при сплетении. Луг говорил тебе — это неестественно. Такая сила не приносит радости, лишь боль и смерть.

— Почему ты мне не рассказал? — наконец задала вопрос, которого я опасался внимательно слушающая девушка.

— Да как-то вылетело из головы… Сама понимаешь — боль от яда и все такое. — постарался оправдаться я. Волшебница выглядела необычно серьезной и, прищурившись, посмотрела на меня.

— Твоя аура изменилась и мне сложнее определять ложь, но не думай, что я поверила в этот бред, Аск. — хмуро заметила девушка, поднимаясь с кушетки.

— Ты куда?

— Нам лучше поторопится. — пожала плечами Джу. — Если ты здоров — пора поговорить с остальными о том, как действовать дальше и продолжить путь. Не стоит забывать, о том для чего мы здесь.

— У! Можно с вами? — проявил тень заинтересованности гунг.

Волшебница бросила на него подозрительный взгляд, а потом неохотно ответила:

— Если хочешь.

— Только принеси мои вещи, если тебя не затруднит. — попросил парня я. — А еще мне бы не помешала вода и полотенце… Выгляжу как труп.

— Во дворе есть колодец, твои вещи сейчас принесу. — поднялся с пола краснокожий и насвистывая нечто не особенно мелодичное, направился в одну из комнат.

— Ты можешь идти? — окинув меня неуверенным взглядом, спросила волшебница.

Я медленно поднялся на ноги и несколько раз подпрыгнул. Бульон, с чего бы он там не был сделан, отлично восстанавливал силы.

— Хорошо, пошли, поговорим с нашим должником… — одобрительно улыбнулась мне Джу.

Разместившись на скатерти у самой опушки леса в окружении обоих зеленокожих, гунга и волшебницы я задумчиво жевал пирог с яблоками. Несмотря на больше чем две недели, что прошли с того времени как мы покинули Ай-Тар, собранная Саяром еда оставалась свежей и вполне съедобной.

Луг все еще не вернулся из леса и его ученик безразлично ответил, что твари Бездны знают, где носит старика. После этих слов лицо Оркхая стало напряженным и из-под нижней губы показались клыки, но гунг ярости орка даже не заметил.

Лениво разжевывая пирог, я все еще не верил, что только вчера ночью был при смерти. Слабость пока никуда не исчезла, но с каждым часом я чувствовал себя все лучше. Умывшись ледяной водой из приютившегося у хижины шамана колодца, смыв с кожи копоть и кровь, а так же пригладив растрепанные волосы, я и вовсе стал похож на человека. Подходящая одежда на замену старой, изодранной в клочья, нашлась довольно быстро. Забрав у Оркхая наши сумки, Джу через несколько минут протянула мне пакет из серой, шершавой бумаги перевязанный бечевкой.

Так что теперь я щеголял в темно-серых шерстяных брюках на темном кожаном поясе с серебряной бляхой, белой кашемировой рубашке с вычурными манжетами и темной кожаной жилетке на серебряных же пуговицах. Сапоги, которые я снял с мертвого огненного мага, не пострадали — начистив их до блеска, я заправил внутрь штанины брюк. На пояс я повесил порядком потрепанную кобуру с револьвером. Из-за палящего солнца и не спадающей жары, плащ я одевать не решился.

В тени деревьев, слишком уж назойливое солнце не причиняло больших неудобств, но день выдался душным, и в воздухе витала тень собирающейся к вечеру грозы. Окинув ленивым взглядом огород Луга, я только хмыкнул — по обе стороны от пыльной, будто нарочно посыпанной мелкими камнями дорожки, ведущей к хижине, росли самые разные растения, но плодовых среди них не было. Одни лишь травы, цветы и какой-то бурьян — кажется, часть этого гербария спасла мне жизнь.

Зеленокожие были рады видеть меня в полном здравии. Хек из-за того, что пока я жив — договор не нарушен, а Оркхай… Сын вождя сдержанно кивнул и, хотя ни словом не обмолвился, дал мне понять, что погасил передо мной свой долг. Как оказалось, орки очень трепетно относятся к подобным вещам — даже не смотря на то, что мы и так получим плату за помощь по договору, Оркхай пошел на уступки и, жертвуя своими интересами спас мою жизнь. Договор, заключенный Хеком не касался его личной чести — вот и все объяснение, которого удосужилась не в меру любопытная Джу.

Когда с благодарностями за мою спасенную жизнь и обменом новостей было покончено, начался серьезный разговор.

— Отправляемся, как только вернется уважаемый Луг. — прокаркал гоблин, вонзая потемневшие зубы в кусок вяленого мяса.

— Как быстро мы окажемся на землях Грарх? — сухо осведомилась волшебница.

— Две недели. — на секунду задумавшись, невозмутимо ответил орк.

— Что?! Почему так долго?!

— Хек этой ночью посещал Сеть. Альянс восточных гур, во главе с отборными частями Хур-Хар вторгся в Авару. Волна Вааргха разрушила семь башен и вытеснила гвардию наместника из трех пограничных провинций. — с каменным спокойствием ведущего вечерних новостей сообщил Оркхай. — По слухам, чародеи ударили первыми, заставив царство перетянуть силы из восточных провинций. Алый Батальон был на пол пути к ним, но следом накатила Волна Вааргха и маги едва успели вернуться, чтобы удержать ее от прорыва в центр страны.

У волшебницы отвисла челюсть и несколько секунд она просто беззвучно открывала и закрывала рот. Рир-ту все так же неподвижно лежал на скатерти и, пожевывая травинку, смотрел в небо — ему, судя по всему, было наплевать на войну, гоблин оставил в покое мясо и нахохлился, думая о чем-то своем…

А я застыл, понимая, что такая далекая и призрачная перспектива быть вовлеченным в чужой конфликт внезапно стала горькой реальностью.

— Но, но вы ведь говорили, что они не нападут, пока Грарх не даст гарантий невмешательства! — задыхаясь от возмущения, воскликнула Джу. — И говорили, что ваши вожди никогда этого не сделают!

Оркхай бросил на нее холодный взгляд, но гоблин поспешил объяснить:

— Говорят, наши пообещали не встревать и Хур-Хар поверили. Или сделали вид, что поверили — Вааргх повис в воздухе и больше половины гур, по примеру Грарх молча наблюдают за войной, не отвечая на него и не принимая официальный нейтралитет.

— Странно это. — заметил я. — Столько тянули, стараясь вынудить вас к заключению договора о нейтралитете или вовлечь в войну, а тут вдруг такое.

— Колдуны подгоняют Хур-Хар, а кто-то подгоняет колдунов. — зевнув, впервые подал голос краснокожий.

Все посмотрели на него, ожидая продолжения, но гунг, кажется, сказал все, что хотел. Я недовольно поджал губы, отмечая, что Рир-ту очень странный кадр.

— Какие провинции заняты орками? — сглотнув, спросила волшебница.

— Точно не знаю, но вроде бы Шурк, Гуллу и Эдеш. — не уловив напряжения в голосе Джу, пожал плечами Хек. — Шурк была первой, по слухам там теперь лишь выжженная земля — Волна Вааргха была на пике ярости и сметала все на своем пути.

Девушка вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. Черты лица заострились, а взгляд похолодел. Я лишь покачал головой — Шурк, это провинция, на самом севере которой стоит башня Ай-Тар, откуда мы не так давно поспешно сбежали. А Эдеш — родная провинция Джу.

— Джу, Алый Легион был у самой границы. — откашлявшись, обратился к волшебнице я. — Думаю, они смогли выиграть время и все мирные жители смогли уйти в глубь страны.

— Знаю. — сквозь зубы ответила она.

Хитро прищурившись, Хек посмотрел сначала на меня, потом на Джу и, судя по всему, догадался, из-за чего произошла подобная смена в нашем настроении. Но так ничего и не сказал.

— Если хочешь вернутся, я не… — немного замявшись, начал я.

— Не пори чушь. — холодно оборвала меня волшебница. — Хур-Хар поглотили три северно- восточных провинции, а на границах Орочего леса стоят войска чародеев. Даже если бы я была настолько глупа и бросилась туда сломя голову — мне не попасть в Авару.

Мне пришлось признать, что Джу права и в который раз удивится смене ее характера в сложных ситуациях. Решения она принимала быстро, трезво оценивая ситуацию. А главное — мне на руку. Собственно, я намеренно упомянул о возможности повернуть назад — пусть оценит все, что уже сделано, пусть обернеться назад и посмотрит на уже пройденный путь. Простой расчет.

Отпускать Джу домой мне не выгодно, и я не собираюсь это делать.

Только вперед, только к цели.

— Две недели, а? — не отрывая взгляда от клочка неба, видимого через просвет в листьях деревьев, нарушил молчание Рир-ту.

— Две-три. У нас остался только один врык и понадобится время, чтобы достать еще пару. — спокойно ответил Оркхай. — И двигаться будем только ночью — чародеи стянули все силы к границам Авары, но расслабляться не стоит.

Орк сидел по-турецки, положив на колени боевую секиру. Рассеяно достав из кармана лежащей рядом куртки кусок светлой ткани, он принялся начищать лезвие.

— Если чародеев здесь нет, то чего нам боятся? Добудем на Сети врыков… Или лошадей и будем гнать, пока не окажемся на месте. — пожала плечами волшебница.

— Кстати, а как это армия чародеев так быстро добралась от границ Грарх к Аваре? — задумчиво спросил я.

— Как оказалось, возле наших границ стоит меньше трети солдат чародеев. — скривившись, ответил гоблин. — Примерно десять тысяч наемников из княжеств востока и юга, основная часть ждала своего часа у границ с Аварой… С этой армией самые сильные чародеи леса.

— Думаю, эти десять тысяч не стоят сплошной стеной, закрывая всю границу с Грарх. Мы просто обойдем их и все. — хмуро стояла на своем девушка. — На полной скорости, нигде не останавливаясь.

— Есть одна проблема… Помните лесных братьев, которых мы встретили в Лугра? — криво ухмыльнувшись, начал Хек.

— Да. И что с ними? — припомнив десяток головорезов искусившихся нашим золотом, спросил я.

— Чародеи дали им некоторые новые полномочия. Теперь лестные братья следят за Сетью, собирают налоги и контролируют лес. Больше, чем раньше, то есть.

— Те бандиты?! — изумилась Джу.

— Да. Раньше они могли официально грабить и платили налоги прожигам, теперь они эти налоги собирают, пока хозяев нет на месте и следят за порядком. — прокаркал зеленокожий. — Премерзкая ситуация.

— А что с колдунами и остальными силами гур, что встали на сторону Хур-Хар? — не особо встревожившись новостью о бандитах у власти, спросил я. — Они начали вторжение в Лист?

— Ничего не слышно, а это значит — война пока не началась.

— Сеть — величайшее изобретение моего народа. На ней можно не только заработать состояние, но и узнать о новостях со всего Юрра. — между тем заявил гунг.

— При чем здесь твой народ? — не отрываясь от полирования лезвий секиры, бросил Оркхай.

— Уже тысячу лет караваны из Восточной пустыни ходят к Каменным Сводам, перевозя на масалах дорогие ткани, редкие масла, пряности и много чего еще. — лениво объяснил парень. — Золотая Сеть — путь гунг.

— А назад вы тащите наше оружие, металлы и драгоценные камни гномов, поделки чародеев, нектар и вино прибережных королевств, рукописи валканов… Продолжать можно вечно. — отчеканил орк, не поднимая головы. — Это не изобретение — вы просто нашли способ тащить к себе все самое ценное и пользуетесь им, с разрешения гур.

— Гуры сами кормятся с Сети. И чародеи. И королевства вместе с гномами, а так же некроманты и цверги на востоке. — безразлично ответил краснокожий. — Мой народ зарабатывает на остальных. Но и они зарабатывают друг на друге. Все довольны тем, что придумали гунг.

Лицо Оркхая напряглось, но он ничего не ответил Рир-ту. Я со все возрастающим интересом наблюдал за этим, по-сути, бессмысленным спором. Дело здесь было даже не в том, кто получает прибыль с Золотой Сети — орку не нравилось, что краснокожий человек нагло ведет себя с шаманом. Я осекся, поняв, что дело в другом. Нет же, Оркхаю не нравится, что краснокожий человек ходит в учениках лучшего шамана гур.

— Не неси чушь, дурья твоя башка! — раздался у меня за спиной презрительный голос.

Я вздрогнул и, повернувшись, уставился на выходящего из леса старого орка. Шаман был одет так же, как и во время моего исцеления — одна набедренная повязка, да татуировки, щедро покрывающие тело. В свете дня он выглядел еще более худым, кожа его была болотно-зеленой, как у Хека, а лицо неприветливым.

Гоблин с орком тут же подобрались — Оркхай оставил в покое секиру, Хек перестал жевать — и в едином порыве подорвались на ноги, поклонившись. Кажется, это еще больше испортило настроение старому орку — скривившись, он кислочто-то пробормотал себе под нос. Рир-ту соизволил приподняться и склонить голову в подобии приветствия. Я быстро переглянулся с Джу, не зная, как поприветствовать спасшего мне жизнь шамана и та, поймав мой взгляд, быстро склонила голову. Отлично, не будем выделятся из общей массы.

— Чего киваете?! Я что на вождя похож?! — желчно завопил старик, между тем усевшись на скатерть возле меня. — Поднимите горшки свои пустые! Что мне с вашими макушками беседы вести?

— Приветствуем, уважаемый Луг. — спокойно отозвался Оркхай.

Я отметил, что в голосе его нет благоговения или лести — он вел себя со стариком так потому, что это была традиция. Его так учили. А еще, судя по всему, сын вождя Грарх искренне уважал старого шамана.

— Сами знаете, куда засунуть свои приветствия. Притащили у себя на хвосте головастика ящериц и ублюдка колдуна, изгадили половину огорода и теперь приветствуют… — схватив кусок вяленого мяса, забрюзжал шаман.

— Мы сожалеем, что доставили вам неудобства и постараемся поскорее уйти. — спокойно произнес Оркхай.

— Уйдете вы, как же… Вот с этим на плечах и уйдете?! — возопил старик, свободной рукой схватив меня за подбородок.

Я скривился от того, что длинные ногти шамана впились мне в кожу, но промолчал. Дожевав кусок вяленого мяса, Луг внимательно посмотрел мне в глаза. Я уже во второй раз отметил, что глаза шамана алые.

Будто кровью налитые. Жутковатое зрелище.

— Чего там? — сонно спросил Рир-ту, рассматривая многомерную флягу с водой.

— Пламя улеглось и больше не должно тебя тревожить. Повезло, что его было немного… Совсем немного. Ты знаешь, кто это сделал? — обратился ко мне Луг, полностью игнорируя ученика.

— Да.

— Хорошо. Лучше не попадайся больше ему на глаза. — выпятив нижнюю губу и обнажив клыки, посоветовал шаман. — Не знаю, что может произойти, но рисковать не стоит.

— Прошу прощения, а как это повлияет на магические умения Аска? — осторожно уточнила Джу.

Орк отпустил меня и, вернувшись к вяленому мясо начал сосредоточено жевать, время от времени бросая задумчивые взгляды на волшебницу. Я затаил дыхание.

— Какие умения? У него нет, и не было никаких умений, кроме самого духа… Необычного духа, но не духа мага! Ур-за! Ожививший струны его духа огонь никак не может повлиять на то, чего нет! — ворчливо ответил старик. — Слишком мало силы было влито. Но что-то все же изменилось. Случайно. Не простой человек, все же. Стихии, предчувствия, обаяние, ощущения… В момент сильного волнениячто-то может и проявится. Я не всесилен и не могу предсказать, когда и во что выльются та капля силы, что есть в нем! Если не тревожить струну духа, сила просто растает со временем, а сама струна зачахнет…

Странно. Не могу с уверенностью сказать — обрадовала меня новость шамана или огорчила. Да и вообще, как-то слишком туманно он все объяснил. Выходит, за свои мучения я совсем ничего не получил? Только смутную надежду, что где-то когда-то в ближайшее время смогу случайно что-то такое необычное выкинуть. Дать бы в морду Лысому за такой подарок.

Я перевел взгляд на Джу, которую слова шамана тоже не слишком успокоили — судя по всему, ей магия орков казалась грубой, первобытной. Девушка не могла загнать дар Луга в привычные рамки и не могла сделать тоже самое с его объяснениями.

— С другой стороны — Духи опьянели от его крови. Такое я видел впервые. — как бы между прочим заметил зеленокожий, искоса глянув на меня.

Рир-ту оживился, сразу навострив уши, Хек и Оркхай переводили взгляд с меня на шамана, ожидая объяснения. Что-то меня такое повышенное внимание не радует.

— О чем это вы? — удивленно спросила волшебница.

— О зеных лугах и задницах гноллей! — снова вспылил орк, отбирая у ученика флягу с водой.

Джу хотела было возмутится, но вовремя остановилась, увидев предупреждающий взгляд Оркхая. Я с ним согласен — старика, который с легкостью заставляет землю ходить и драться на своей стороне, лучше не злить. На какое-то время вокруг воцарилась тишина, наполненная жужжанием насекомых и чавканьем орка.

— Чего заткнулись? — недовольно осведомился старик.

— Ждем, что ты объяснишь, почему опьянели Духи. — лениво ответил Рир-ту.

— Испив его крови, Духи стали слишком доброжелательны. Подозрительно доброжелательны! А еще разговорчивы. Они говорили о древней крови Владык… Ты из древнего рода, ур-за? — пристально всмотрелся в меня шаман.

Я неопределенно пожал плечами. Рассказывать шаману о том, кто я и откуда, чем занимаюсь, на кого работаю и почему у меня "необычный дух" не хотелось. Вообще, рассказывать об этом кому бы то ни было, не хотелось.

— Не хочешь говорить, да? Ну и Бездна с тобой. Рир-ту видит у тебя на руке древний браслет, Духи видят у тебя в жилах древнюю кровь — меня тебе не обмануть. Но это твое дело. — презрительно скривившись, отбросил флягу с водой орк, поднимаясь на ноги. — А ты лучше не лезь в дела Духов. Сегодня они благосклонны и принимают чашу крови как щедрый дар, а завтра могут разорвать на части, возжелав иссушить тебя до последней капли.

— А может?.. — задумчиво спросил краснокожий и сделал быстрый жест, проводя двумя пальцами по ладони.

— Последний разум растерял? Иногда я думаю, что взял в ученики полного кретина… Нет. Я не раб Духов и не ищу легких путей, и ты тоже не будешь. — неожиданно холодно ответил ученику шаман.

— Уважаемый Луг, ты знаешь о войне? — спокойно спросил гоблин.

— Все знают о войне. — безразлично ответил старик. — А еще я знаю, что Грарх не будет молчать.

— Можем ли мы рассчитывать, на твою благосклонность в… — начал Оркхай, судя по всему, давно заготовленную речь.

Старик сорвался на ноги, опрокинув несколько плошек со снедью, и злобно заорал:

— Ты притащил к моей хижине беду, но я избавился от нее! За тобой погоня, но я укрыл тебя! Ты притащил ко мне умирающего — я излечил его! Три услуги! Я помню тебя Оркхай, сын Грарх! Ты хороший воин, но не тебе звать меня на грязную войну, которую начали глухие к ловам Духов слепцы! Вы воевали без меня десять лет, будете воевать и дальше!

— В этот раз у нас могущественный враг. Колдуны, половина братьев, сшша, гнолли, чародеи… Ты нужен Грарху как никогда. — сохраняя каменное лицо, продолжил Оркхай. — Ургаш позовет наш дух в бой, когда придет время, и кланы были бы несокрушимы с твоей силой…

— Ургаш?! Не смей поминать при мне Ургаша, Оркхай! Убирайтесь с моей земли, немедленно! — брызгая слюной, злобно закричал шаман.

Его глаза преватились в два алых озера и начали неестественно сиять изнутри, а на шее вздулись вены. Я не знаю, из-за чего он так невзлюбил собственный народ, но злить его дальше не стоило. Кажется, Оркхай и сам это понял, поэтому просто кивнул.

Злобно ругаясь на орочьем, Луг зашагал к хижине. Рир-ту наблюдающий за сценой с каменным спокойствием, пригладил волосы и душераздирающе зевнул.

— Зря ты напомнил ему про войну. Старик уже месяц ногти грызет, но упрямо сидит здесь. — поднимаясь на ноги, спокойно заметил краснокожий. — Кровь зовет его домой, но он знает — кровь может ошибаться. Особенно кровь орка, не в обиду конечно. Лучше вам убраться, пока он окончательно не взбесился.

— Сейчас середина дня, нам не стоит… — начала Джу.

— На десять эквибов вокруг земля Луга. Жаль, что так вышло — я бы вспорол брюхо паре-тройке колдунов, но видимо не судьба. Удачи вам, видят Духи, еще встретимся. — пожал плечами гунг и махнув рукой направился следом за учителем.