Вальдор

Решаем подыскать более удобное местечко. Выбираем палатку Терина, как самую просторную. Маги организуют несколько дополнительных лавок. Рассаживаемся по кругу. Почти по кругу. Во всяком случае, стараемся сделать так, чтобы все мы видели друг друга.

— Дуусь, уточни, будь так добра, мозговой штурм — это что? — задаю я интересующий всех вопрос.

Княгиня задумывается на минутку. В задумчивости она даже начинает грызть собственный рыжий хвост. Забавно зрелище, надо сказать. И если бы тема нашего собрания не была настолько печальной, я бы даже хихикнул. Ну, хотя бы хмыкнул, а так приходится делать над собой усилие и сохранять серьезное выражение лица.

— Ну это… Это когда собирается куча народу, и каждый из них несет чушь на заданную тему. А потом вся эта ерунда фильтруется, и в итоге получается интересный результат.

Кошусь на нее с сомнением на лице.

— Дульсинея, радость моя, — произносит Кардагол, — ты твердо уверена в том, что из кучи ерунды может получиться удобоваримый вариант?

— Не знаю, — с досадой восклицает Дуська, — в моем мире это использовалось!

Оглядываю присутствующих и задаю на правах короля, хоть и бывшего, сакраментальный вопрос:

— Кто будет нести чушь первым?

Народ переглядывается в поисках жертвы в ближнем своем. Казалось бы, что страшного в произнесении ерунды вслух, когда все заранее знают о том, что это ерунда? А не хотят. Стесняются, что ли?

— Ладно, — вздыхает Кардагол, и делает такой интересный жест рукой, будто отмахивает от себя что-то, — честно говорю — во дворце Рахноэля я ни разу не был. Меня в замке Совета допрашивали. И вообще, тогда другой правитель эльфов был — Сарадиэль. Не знаю, кто он там нашему ушастому правителю.

— Я был во дворце, — заявляю я, — а также Лин, Саффа и Шеон. Но мы мало, что видели.

— Валь, по-твоему, где там может быть темница? — интересуется Терин.

Развожу руки в стороны.

— Понятия не имею.

— Внизу, — тихо проговаривает Шеон, — в этом плане дворец Рахноэля от Зулкибарского не отличается. Мы тоже предпочитаем творить темные дела в темноте.

О, а я и не заметил, как он подошел.

Дуся фыркает.

— А что, на эльфийском пытка военнопленных тоже называется темным делом?

Мы с Шеоном переглядываемся.

— Да, — говорит мой мальчик, — темное дело, темные боги. У нас это одинаково.

— К вопросу о богах! — восклицаю я, — Налиэль, помню, рассказывал мне какую-то странную историю о боге, явившемся Рахноэлю. Что это могло быть?

Мы все дружно поворачиваемся к Шеону. Он краснеет и опускает голову.

— Не знаю, — бормочет он, — и даже предположить не могу.

— Но в кого-то Вы верите? — интересуется Лин.

— Все в кого-то верят, — отвечает наш полуэльф, — но наши боги очень давно не общались с нами. Не думаю, что они снизошли до эльфов именно сейчас. Хотя… Кто его знает.

— Меня тоже кое-где считали богом, — задумчиво проговаривает Кардагол.

— Наверное, богом всяческих пакостей, — встревает Дуська.

— Ага, — несколько растерянно соглашается маг.

Хочу ему сказать, чтобы он поменьше переживал, что спасем мы его сына и слов не нахожу. Просто смотрю на эту загорелую физиономию с резкими чертами и сочувственно молчу. И все молчат.

— Итак, что мы имеем? — вдруг встряхивается Кардагол, — не считаю Рахноэля недалеким, а потому дворец его должен очень хорошо охраняться особенно сейчас. Как мы можем туда проникнуть? Вальдор, твои соображения.

Пожимаю плечами.

— Представить не могу. Сам дворец невысок, пару этажей, не больше. Но он очень велик по площади, насколько я смог заметить. Сложен из того же белого камня, что и большинство домов в городе.

— А еще он очень хорошо защищен магически, — тихо проговаривает Саффа. — Попытка даже просто войти без приглашения, скорее всего не удастся.

— А снять? — спрашивает Терин, крутя в руках яблоко. Вот странная у нашего некроманта привычка. Часы раздумья князь предпочитает проводить с фруктами. А я так с вином.

— Допустим, я смогу, хотя я не уверена в этом, пробить внешнюю защиту, но там вся площадь дворца переплетена заклинаниями. Самыми разными, — шепчет Саффа.

Обнимающий ее за талию Лин пока молчит.

— Даже если мы туда проникнем, что дальше? — интересуется Терин.

Пожимаю плечами. Вновь.

— Не знаю, насколько я понял, применение магии в Альпердолионе отслеживается. Особенно — боевой. Особенно — человеческой. Стоит кому-нибудь из волшебников произнести заклинание, нас тут же повяжут, — заявляю я.

— Или попытаются, — мрачно произносит Кардагол.

— А если я одежду заряжу? — вмешивается Лин, — эти ведь заклятия выявить невозможно, пока они не сработают?

Хмурясь, смотрю на княжича.

— И что? Ну, не выявят их сразу, а потом что? И вообще, как ты собрался туда проникнуть? Давайте лучше посмотрим на проблему с другой стороны. Зачем им Кир?

— Чтобы узнать наши планы, — заявляет Лин.

— Ну, да, — тут же подхватывает Дуська, — а еще, чтобы лишить нас одного из командующих!

— Или чтобы шантажировать нас, — тихо добавляет Иксион, — я знаю ушастого. Он ничего не делает спонтанно. Если велел утащить Кирдыка, значит, знал, для чего.

Высказанная вслух мысль о шантаже заставляет всех будто пригнуться. Кардагол вообще сидит, сгорбившись.

— Что они могут от нас потребовать? — спрашивает Лин.

Переглядываемся.

— Вопрос в том, — осторожно проговариваю я, — что мы можем им за это дать.

— Я хочу предупредить, — тихо произносит Кардагол, — если у кого-то из вас мелькает мысль о том, что я могу бросить сына, чтобы потом воскресить его — я на это не пойду.

Многие из нас стыдливо опускают глаза.

И в эту самую минуту, когда участники мозгового штурма сидят, погруженные в мрачное молчание, в палатке появляется Юсар.

Первым приходит в себя Лин.

— А ты что здесь делаешь? — спрашивает он, изумленно округляя глаза.

— Меня Ее величество сюда отправила. Вот.

Он протягивает мне сложенную вчетверо бумагу.

Читаю, и аж дыхание перехватывает.

— Что там? — интересуется Дуська, не дожидаясь ответа, подлетает ко мне и пытается заглянуть через плечо. Передаю лист Кардаголу.

— Читай, — говорю, — вот вам и шантаж.

Повелитель времени пробегает глазами текст и резко бледнеет. Потом отдает бумагу Терину, и, едва дождавшись пока тот ее прочитает, забирает послание себе.

— Как Ханна? — спрашиваю я целителя.

— Плохо, — отвечает тот, — очень плохо, но она справится. Она просит, чтобы князь Эрраде незамедлительно прибыл во дворец. Она хочет обсудить с ним дальнейшие действия.

— Почему это с ним? — восклицаю я. Да, я испытываю ревность. С чего бы это моя дочь решила посоветоваться в первую очередь не с отцом, а с его другом?

— Речь идет о взаимоотношениях Зулкибара и княжества Эрраде, — поясняет Юсар.

— Тоже мне встреча на высшем уровне, — бормочу я себе под нос. Ловлю на себе взгляд Шеоннеля. Улыбается, зараза такая, смешно ему. Когда Кардагол изучал текст, на Шеона тоже больно было смотреть. Ох уж этот его дар! Зато вот сейчас уловил мои эмоции и развеселился. Смешной эльфенок.

Терин вскакивает, сухо бросает:

— Ну, я пошел, — и испаряется. Вслед за ним уходит и Юсар.

Дульсинея

Вот тебе и мозговой штурм. А что в том письме, мне так и не показали. Но это всегда можно исправить. Я тихонечко махнула тапком и попыталась вытянуть бумажку из рук Кардагола. Но не тут-то было! Эта морда нагло ухмыльнулась мне в лицо и сожгла послание.

— Я всегда говорила, что ты засранец, — проворчала я и бодренько предложила, — ну что, продолжим веселье?

— Дусь, мне кажется, это не помогает, — с сомнением сказал Вальдор.

— Я мог бы вернуться в Альпердолион под видом Налиэля.

Хм. Хорошую ерунду брякнул наш Шеоннельчик.

— А что нам это даст? — заинтересовался Кардагол.

— Налиэль имеет доступ во дворец. Там я мог бы найти Кира. Я не очень хороший эмпат, но Кир мне знаком, и я его эмоции почувствую.

Ну, это Шеон прибедняется. Всем бы быть такими «не очень хорошими»!

— Если тебе повезет, и Рахноэль не разгадает обман, поверит, что ты Налиэль, то что дальше? — спросил Вальдор. Судя по выражению его лица, идея отправить сына на такой подвиг ему совсем не понравилась. — Ну, почувствуешь ты Кира и, возможно даже, тебе удастся подобраться к нему. А потом что? Магия во дворце блокируется. Уверен, в темнице, а особенно в камере Кира, стоят еще более мощные блоки!

— А давайте я одежду Шеона заряжу чем-нибудь разрушающим, — предложил Лин.

Хм. И сын туда же? Тоже бред собачий несет. Причем второй раз уже про эту заряженную одежду говорит. Далась она ему!

— Зачем? — насторожился Вальдор.

— Ну, вот смотрите, Шеон проникает во дворец, находит способ подобраться поближе к Киру, включает мое разрушающее, темницу разносит в хлам, они вырываются на свободу, своим ходом добираются до места, где не стоит блок на телепортацию и сваливают.

— Так не проще ли зарядить какую-нибудь вещь телепортационным? — уже более заинтересованно спросил Вальдор.

— Не получится. Магию заряженных мной предметов не вычислить пока она не сработает. Представь, что будет, если блоки и щиты отреагируют, когда начнется телепортация, и остановят это дело на полпути? Нам же тогда Шеона с Киром придется в общей могиле хоронить, потому что разобраться, где чьи куски будет невозможно.

Вальдор опять нахмурился. Что, не нравится наш некромантский юмор? А нечего было себе таких друзей заводить. И вообще, что за странный человек? Беременную дочь на трон в смутные времена — пожалуйста! А взрослого сына на подвиги — фигушки!

— Вальдор, сделай лицо попроще, — посоветовала я, — план неплохой и может сработать.

— А как же Лиафель? Она сразу поймет, что это не Налиэль. Нет, это ерунда какая-то, так мы действовать не будем! — решительно отрезал Вальдор.

— Вылазка Шеоннеля не затянется надолго, он с Лиафелью даже не встретится, — вмешался Кардагол. — Сам подумай, куда первым делом отправится Налиэль, выбравшись из зулкибарской тюрьмы? Конечно же, он побежит с докладом к правителю, а не к жене.

— Звучит логично, — одобрил Иксион, за что заслужил зверский взгляд от Вальдора и загрустил.

— Так и есть, — согласился Шеоннель, — в первую очередь Налиэль отправился бы к правителю. Что я и сделаю.

— Шеон, что ты ему доложишь? — скептически поинтересовался Валь. Кажется, он задался целью убедить всех, что план Шеоннеля провальный.

— Почти правду, — отвечал Шеон, делая вид, что не замечает настроения своего папаши. — Скажу, что был в тюрьме, вынес пытки, ничего не сказал и сбежал при первой возможности. После доклада я поброжу по дворцу. Никто не обратит внимание на гуляющего Налиэля. Я выясню, где находится Кир, проникну туда и заберу его. В темнице любая магия блокируется. Но с предметом, заряженным по методу Лина, все получится.

— Где гарантии? Ты уверен, что заряженный Лином предмет сработает?

— Все получится, Валь, не переживай, — успокоил Лин. — Мы с Саффой на досуге поэкспериментировали в этом направлении.

— Подробнее! — заинтересовался Кардагол.

— Заряженная Лином стрела прошла сквозь все мои защиты от магической атаки. Они не среагировали, пока заклинание, которым заряжена стрела, не сработало, — объяснила Саффа.

— У эльфов иная магия, и мы не знаем, какие защиты установлены во дворце, — нашел очередной довод Вальдор.

— Магия эльфов не очень от человеческой отличается, — возразил Лин, — просто у них свои заклинания, которые они хранят в секрете. Если бы не хранили, то и люди запросто использовали бы их приемчики. Взять хотя бы меня или вот Андизара.

— Он прав, — поддержала я, — научил же меня дед «огненной лилии». Ничего сложного. Валь, Шеоннель дело говорит. У него все получится.

— Иллюзия, даже такая мощная какую делает Шеон, может быть обнаружена. Рахноэль, наверняка, сильный маг.

— Поэтому никаких иллюзий, — заявил Кардагол, — я его в Наливая превращу. Вот, как Дуську превращал.

— Ну, значит, все решено! — весело изрекла я, — а ты, Валь, говорил, что мозговой штурм не сработает. Сработало же! Осталось только детали обсудить. Ну, мыш, давай улыбнись и порадуйся, какой у тебя умненький сынок. Это точно не в мамочку! В тебя!

Кажется, мой комплимент Вальдорчика не вдохновил. Сидит, весь такой из себя суровый и, судя по выражению лица, очень хочет мне что-нибудь гадостное сказать.

Вальдор

Они что, серьезно? Налиэль, видите ли, сбежал при первой же возможности. Это я мог сбежать при первой же возможности, потому что меня из тюрьмы вытаскивали волшебница и кентавр, а стражники из шкуры вон вылазили, лишь бы ненароком меня не задержать. И Рахноэль, конечно, совсем недалекий эльф. Тупничок-милашечка. И последние пятьсот лет он правит Альпердолионом так просто, потому что его подданным правителя поменять лень. Ах, да, еще он совершенно ненаблюдательный, и маг из него примерно такой же, как из родственников Терина — только ветерок сотворить он и может.

Шеоннель косится на меня немного испуганно. Уши бы ему надрать, поганцу! Взять бы вот так и… За инициативу. Эльфенок вздрагивает. А и пусть! Что он вечно лезет, куда не просят?! Ладно, в прошлый раз у него все вышло. Он прикинулся Наливаем и вернулся с мальчишкой Вайрусом. Но неужели он думает, что и вторая подобная попытка увенчается успехом?

— А опыт Андизара вас ничему не учит? — холодно интересуюсь я.

— Ты о чем? — осторожно так, кажется, даже втягивая голову в плечи, проговаривает Иксион.

— Да, тоже любил он в свое время по два раза один и тот же прием использовать. Правда, на второй ему довелось с Суриком познакомиться несколько ближе, чем хотелось, а потом еще и с Саффой. Вы этого желаете Шеоннелю?!

— Но Вальдорчик, эльфенок знает, что делает! — произносит Дуська, и эти ее слова заставляют меня вскочить на ноги и проорать:

— Вот именно, что эльфенок! Мы что, будем спасать одного, кидая в зубы Рахноэлю другого?! Вы не понимаете, насколько это опасно?! Не понимаете, что Рахноэль только обрадуется, заполучив в комплект к жениху Ханны еще и ее брата? И это если последний выживет! Он разнесет тюрьму! Ну, надо же! А это, вероятно, произойдет одномоментно! Он так вот прогулочным шагом спустится в подземелье, заберет там Кира, который, вполне вероятно, и ходить не может после пыток. А потом спокойненько так выйдет из дворца и телепортируется!!!! А встречные эльфы, наверное, будут ему салютовать. Вы в своем уме?

Шеоннель тоже встает.

— Отец, я знаю, что предлагаю.

— Да, ничего ты не знаешь!

— Вальдор, он не ребенок! — это уже Дуська.

— Ах, так! — кричу я, — ну так давай Лина твоего туда отправим. Почему Шеона?!

— А я готов, — тут же заявляет княжич.

— Я сам пойду, — тихо произносит Кардагол.

— А ты вообще молчи! — орем мы с Дуськой хором.

Шеон поворачивается к Кардаголу, наклоняет голову набок, отчего прядь волос, которую он обычно заправляет за ухо, свешивается ему на плечо, и спокойно так произносит:

— Кардагол. Пойду я. Я решил.

Потом он переводит взгляд на меня.

— Папа, я — единственный, кто достаточно близко знает Налиэля и знаком с королем. Я, в отличие от всех остальных, несколько раз был во дворце с матерью. Я владею именно эльфийской магией. Во всяком случае, несколькими заклинаниями, но неплохо. И, отец, если Рахноэль меня и поймает, он меня не убьет.

Так, выдыхаю. Успокаиваюсь.

— А почему? — любопытствует Дуська.

Шеоннель усмехается, обводит присутствующих взглядом.

— А он хочет посадить меня на Зулкибарский престол, разве вы это еще не поняли?

Иоханна

Сижу в кабинете вместе с Ларреном. Велела никого к себе не пускать, кроме князя. Нервничаю.

Эрраде-старший возникает ниоткуда прямо передо мной. Ларрен дергается было ему навстречу, но, узнав посетителя, замирает. Терин хмуро косится на наместника, после чего сухо произносит:

— Я прочитал.

— Я объявлю о перемирии.

— Логично.

— Но есть одна мысль. Ларрен подсказал.

Терин без приглашения бухается на стул, вытягивает ноги и язвительно так интересуется:

— И что же это собственность Вальдора нам могла подсказать?

— Хватит! — взрываюсь я, — что ты делаешь, Терин?! Хватит уже. Мне надоело. Никакая он не собственность!

— Да ну? А я вижу указание об обратном.

— Князь, Вы волнуете ее, — спокойно проговаривает Ларрен. О, в его голосе угрожающие нотки прорезались?

Терин пренебрежительно фыркает.

— Я слушаю, Иоханна. Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю тебе займ на содержание войска. Конечно же, возвратный. Иначе мой казначей с ума сойдет.

Да он и от возвратного все волосы у себя на разных местах повыдергивает, но это уже Терину знать не обязательно.

— И что мне это даст? — интересуется князь.

— Ты наймешь солдат моей армии, которых я уволю. Часть я, конечно, отведу. Я должна буду создать видимость того, что выполняю требования Рахноэля. Остальные будут в твоем распоряжении.

Пауза, после которой следует:

— Это он тебе подсказал?

И небрежный кивок в сторону Ларрена.

— Да. Я просила его подумать.

— Ну, не подчиниться он не мог.

Вновь слышу пренебрежение в голосе князя и это, признаться честно, выводит меня из себя.

— Терин! Хватит, я же просила!

— А я что? — невозмутимо отзывается князь, — напротив, я полагаю, что это может быть неплохой идеей. Ведь эта… этот человек лишен возможности действовать тебе во вред, Иоханна. Что от меня сейчас требуется?

— Договор подпишешь?

— Конечно. Деньги когда будут?

— Как только потребуется выдать жалованье. Вы должны подготовить мне на утверждение списки увольняющихся. И нужно провести разъяснительную работу среди остающихся о том, что я сохраню им все льготы. Независимо от того, будут они служить в армии Зулкибара или Эрраде. И Терин, ты сам понимаешь, это нужно сделать быстро.

— Понимаю.

Князь поднимается, разглядывает Ларрена пару минут, после чего интересуется:

— Ну, как, он тебе не очень докучает?

— Он мне помогает, — произношу я, стараясь сохранять спокойствие. Вот что мне докучает, так это не к месту прорезавшееся ехидство князя. На Ларрена я вообще стараюсь не смотреть. И хорошо, что я не эмпат. Думаю, смело бы меня сейчас волнами испытываемых этими двумя родственниками эмоций.

В дверь стучат.

— Ну, что там? — с досадой восклицаю я, — просила же не беспокоить!

— Прошу прощения, Ваше величество, — произносит вездесущий Гарлан, гордо проигнорировавший мое возмущение, — Вам еще одно послание от короля Рахноэля Лазурного Цветка.

Нервно рву конверт. Читаю вслух, чтобы по десять раз не рассказывать.

«Драгоценная моя Иоханна! Понимаю, что приготовления к заключению перемирия могут несколько затянуться, а потому сообщаю Вам, что Кирдык Шактигул Кайвус все еще жив и практически здоров. В знак Ваших добрых намерений, в качестве подтверждения того, что Вы готовы приказать отвести войска от границ Альпердолиона предлагаю Вам освободить из-под стражи борэля Налиэля Ручейка, который был задержан по Вашему приказу. Борэль Налиэль не настолько дорог мне, чтобы я счел возможным предлагать Вам обменять его на Вашего жениха, но, вместе с тем, он представляет для меня некоторую ценность.

Рахноэль».

С надеждой на понимание,

— Что делать будешь? — интересуется князь.

— А зачем он мне нужен? — растерянно проговариваю я, — отпущу. Только вот он под клятвой. Переместиться сам не сможет. Терин, ты не мог бы Саффу ко мне пригласить. Посмотрим с ней, что делать с Налиэлем.

Князь сухо кивает и исчезает.

И тут же в кабинете появляется Каро. Под дверью ждал, что ли?

— Вот, заявляет он, протоколы допроса содержательницы борделя Луизы и эльфа Видаля Листика.

— Что за Листик?

— Вы же сами просили! Это тот эльф, которого избили!

— Да, ну ладно? Не хочу я сейчас это читать. Своими словами рассказать можешь?

— Вы знаете, что Луиза приторговывает каннабисом?

Ну, откровенно говоря, я как-то раньше этим не интересовалась. И, если совсем уж честно, это меня совершенно не волнует. Ну, торгует она каннабисом и что? Официально продажа этой травы на территории Зулкибара существенно ограничена. Только по специальному разрешению и только в аптеках. Но спрос ведь есть, так отчего бы и не родиться предложению? Тем более, в борделе, куда люди идут явно не вести философские беседы.

— Это имеет отношение к делу? — интересуюсь я.

— Конечно! — восклицает Каро Зампинус, — Листик — не наш эльф. Не местный. Он из делегации борэля Налиэля. В бордель отправился именно за каннабисом. Госпожа Луиза отрицает, конечно, что именно она спровоцировала клиентов наброситься на ушастого, но я полагаю, что верить ей не следует. Видаль Листик утверждает, что ничем ее не провоцировал и еще, что она кричала что-то о необходимости отомстить за смерть короля. И о его призраке.

Вздыхаю. Ох, папа. Сколько раз мне должно аукнуться это твое развлечение?

— Хорошо, спасибо, Каро. Можете идти.

— А что с эльфом-то делать? Я его поспрашивал, но ушастый о планах Рахноэля явно ничего не знает. Он так… подай, принеси, иди…

— Я поняла. Можешь его отпустить. Да, вышли его в Альпердолион. Нам здесь своих любителей каннабиса хватает.

Ну и что дала мне эта информация, кроме лишнего подтверждения того, что эльфы дуреют от этой травки не только, когда ее курят, но и когда пытаются заполучить? Хорошо, все-таки, что на этот раз не наш эльф пострадал. Наших — жалко.