Дульсинея

Вальдор, мыш этот недобитый, еще получит за то, что из кабинета меня выставил и не дал в совещании поучаствовать. А потом они еще и защиту от прослушивания поставили. В общем, я так и не узнала, чем там мужчины за закрытыми дверями занимались. Хоть и просидела из вредности все это время в приемной, практически под дверью кабинета. Наивно надеялась, что им скучно станет и вообще они меня просто пожалеют потому, что прекрасно знают, что я тут сижу. Но вот фиг! Они там три часа заседали, даже не вспомнив обо мне, и вышли из кабинета пьяненькие и довольные. А Вальдор так вообще еле на ногах держался. Идет, шатается, давно бы свалился, если бы не опирался рукой о лошадиную спину Иксиона, которую тот охотно ему подставлял в качестве опоры. Ну дела! До чего они там насовещались?

— Терин, золотце ты мое недобитое, — начала я.

— Дусенька! — к моему удивлению воскликнул Терин.

Это что же такое происходит? Терин воскликнул? При всех меня Дусенькой назвал? И обниматься лезет? Мама!

— Вы чем там моего мужа напоили? — пискнула я, барахтаясь в объятиях Терина.

— Много ты понимаешь, глупая женщина! — заявил Иксион, скаля на меня клыки и не забывая при этом бережно придерживать за плечо довольно ухмыляющегося Вальдора.

— Я к Ллиу, — с одухотворенной физиономией возвестил Кардагол и испарился.

— Да что вы там такое делали? — взвизгнула я, с перепугу не оценив, что Терин меня за ухо игриво покусывает.

— О, тебе скажи, и ты захочешь, — изрек Вальдор, ловко вскочил на спину Иксиона (прошу заметить, без спроса вскочил), и я даже не знаю, куда довольный Икси его умчал.

— Что происходит? — пролепетала я, пораженно глядя им в след. — Еще недавно Валь от этого коня ретивого шарахался, как от чумы, а сейчас… я ничего не понимаю! Дед, ну хоть ты объясни, а то Терин, кажется, с ума сошел! Ой!

Это «ой» у меня вырвалось потому, что Терин внезапно подхватил меня на руки, бормоча что-то насчет того, что сейчас он меня телепортирует в одно интересное место, и мы там повторим позу номер девятьсот пять.

— Стой! — взвизгнула я, — не смей меня никуда утаскивать! Я хочу знать, что случилось?

— Дуська, что ты верещишь? — возмутился Мерлин, — ну посидели мы, поговорили по душам, дела кое-какие порешали. Настроение у нас хорошее. А ты визг подняла! Лови момент, пока муженек твой опять не заморозился. А я к Миларке.

— Ага, — тупо буркнула я.

Ну и правда, чего я всполошилась? Не знаю, о чем они там говорили, что стали все такие радостные, но дед прав, надо ловить момент. Потому что вот таким я Терина никогда не видела. То есть видела. Но не при всех. И тем более он не позволял себе такого поведения при Мерлине, с которым у него натянутые отношения.

Одним словом, я бы воспользовалась моментом на всю катушку, если бы не Василий. Он вальяжно вошел в приемную и известил:

«Лин отвлекает Ллиувердан. Кардагол в своих покоях. У тебя есть полчаса».

— О чем он? — заинтересовался Терин, который тоже услышал сообщение Василия.

— Отпускай меня! Быстро! Телепортация в интересное место и прочие радости откладываются. Дед, твоя Миларка подождет, — распорядилась я.

Они уставились на меня, как на ненормальную. То ли у меня рожа такая злорадная и страшная сделалась, то ли не поняли, с какого перепугу я ими командую.

— У нас появился шанс отомстить Кардаголу, — объяснила я.

На физиономиях супруга и деда отразилось недоумение.

— А кто обещал мне превратить этого извращенца в девицу? — напомнила я. — Дед, ты что, с перепоя забыл?

— Я помню, внученька, но как ты себе это представляешь сейчас, когда рядом с ним дракониха, которая любую магию, даже мою, на раз отразит?

— Лин ее отвлекает, — объяснила я.

— Понятно, — Терин злорадно усмехнулся, — Мерлин, нужно действовать, пока у нас есть шанс.

Все-таки польза от того, что мой некромант в таком игривом настроении, определенно есть. Вот даже не подумал отговаривать нас от такой детской выходки, как превращение Повелителя времени в девицу.

— Зятек, ты нейтрализуешь защиту Кардагола, а я превращающее наложу, — распорядился Мерлин и ядовито усмехнулся. — Что уставился? Кому же еще его защитой заниматься? Не Дуське же! Или ты не заметил, что после того как этот завоеватель недобитый тебя оживил, его щиты на твою магию, как на постороннее вмешательство не реагируют? Наверно, Вы каким-то образом из-за оживления сроднились на магическом уровне.

— А что он на Кардагола колдовал после этого, что ли? — вмешалась я, — откуда ему было заметить?

— Я должен был обратить внимание, — возразил Терин и, в кои-то веки, деда поблагодарил, — спасибо за информацию.

— То-то же! — довольно буркнул Мерлин, — дедушку ценить надо. А вы только и можете, что алкоголиком обзывать.

Дед заранее заготовил превращающее, и мы все втроем переместились в покои Кардагола. Он был один, как мы и рассчитывали.

— Кардагольчик, а что у нас для тебя есть, — сладко пропела я.

— Сюрприз! — радостно рявкнул дед и набросил на Повелителя времени превращающее, одновременно с ним Терин нейтрализовал кардаголову защиту.

Вот честно, я не была уверена, что у нас получится, но, видимо, посиделки в королевском кабинете сказались на реакции Кардагола, и через мгновение перед нами стояла фигуристая блондинка с золотистыми кудрями до талии и пыталась придержать сваливающиеся с нее штаны.

— Вы… вы что сделали? — воскликнул Кардагол мелодичным голоском и испуганно замолчал, вытаращив на нас серые глаза, окруженные пушистыми темными ресницами.

— Мы тебя превратили! — торжественно поведала я. — Это тебе страшная мстя за мои приключения в плену у Дафура. Дед, ты еще обещал, что «приманку» на него повесишь.

— Да вы что вытворяете? Как я Ллиу в таком виде покажусь? — заорал Кардагол.

— А вдруг ей понравится? — предположил Терин.

— И ты туда же! — пискнул Кардагол.

Дед изловчился и, пока новоиспеченная девица куксилась, набросил эту самую «приманку», а заодно и переодел ее из ставших большими кардаголовых вещей в платье, по откровенности не уступающее тому, в которое меня вырядил Кардагол, когда снаряжал к Дафуру.

— Придурки! Маньяки! — зло пропыхтел Кардагол, — ты, старый алкоголик, думаешь, я не сниму твое заклинание?

— Снимешь, но не сразу, — спокойно отозвался дед. — Ладно, вы тут веселитесь, а я пошел к Миларочке.

Мерлин исчез. Кардагол бросил на нас злой взгляд и выскочил в коридор. Мы с Терином переглянулись.

— Ну и куда он? — недовольно проворчала я. — Вот сейчас спрячется и все веселье нам испортит.

— Это было бы очень некрасиво с его стороны, — решил Терин, и мы бросились вдогонку за Кардаголом.

К счастью, телепортироваться он не стал, он просто целенаправленно мчался по коридору. Наверно, к своей Ллиу, которая с пол пинка превращающее снимет. Нет, так дело не пойдет!

Кардагол завернул за угол. Я побежала быстрее. Не хватало еще потерять его из вида!

Мы нагнали это чудо, когда оно мило беседовало с охранником, который стоял на страже у лестницы. Охранник явно попался на «приманку» (даром, что амулетами обвешан, все равно попался) и, не столько по долгу службы, сколько ради собственного удовольствия, задержал «красотку» Кардагола, чтобы игриво расспросить, кто она такая и куда путь держит. Мы с Терином не стали обнаруживать свое присутствие и наблюдали за этим действом, выглядывая из-за угла. Кардагол, само собой, не собирался признаваться, кто он есть на самом деле, и пытался мирным путем отделаться от приставучего мужичка, который кажется, уже был не прочь покинуть пост и где-нибудь с «девушкой» уединиться.

Наконец, Кардагол потерял терпение, отпихнул кавалера с дороги и вприпрыжку помчался вниз по лестнице.

Мы поспешили за ним. Охранник, наверное, получил культурный шок, увидев несущегося Терина, который перепрыгивал сразу через две ступеньки, чего прежде себе никогда не позволял.

Когда мы Кардагола догнали, нам стало не до смеха, потому что этот затейник лежал на Лине посреди коридора и, кажется, не собирался вставать, а сам Лин его сбрасывать не спешил. Наверняка попался на «приманку», не подозревая, что это Кардагол. Одна рука Лина нежно обнимала его за талию, а вторая осторожно подбиралась к соблазнительно оттопыренной заднице. Ну а что такого? Действительно ведь соблазнительно! Я вот, к примеру, еле удержалась от того, чтобы подойти и как следует пинка наподдать! Интересно, что они там такое делают? Неужели целуются? Я убью Кардагола за такие шуточки!

— Кардагол! — заверещала я так, что аж стекла в окнах зазвенели.

Лин сел, продолжая держать этого извращенца в объятиях, и вытаращился на нас с Терином.

— Где Кардагол? Ты чего орешь, мам?

— У тебя на руках Кардагол, — спокойно поведал Терин.

Лин удивленно посмотрел на ухмыляющуюся «девушку», которая нежно обвила руками его шею, выпячивая объемную грудь, едва прикрытую чем-то, что при большом воображении можно назвать очень маленькой маечкой.

— Мама, папа, с вами все в порядке? — осторожно спросил Лин.

— Дед эту задницу озабоченную превратил, — объяснила я.

В глазах Лина появилось понимание, он выругался и попытался отпихнуть от себя «красотку». Но Кардагол только еще крепче обхватил его шею и игриво заявил:

— Неужели мы остановимся на самом интересном месте, зайчик?

— Я тебя, котик недобитый, за такие шуточки убью! Никакая Ллиувердан не оживит потом! — прошипел Лин, старательно отворачиваясь от девичьей груди, которую Кардагол норовил сунуть ему в лицо.

— Это не смешно, — заметила я.

— И, правда, Кардагол, ты перегибаешь, — поддержал меня Терин.

— А с чего вы взяли, что смешно должно быть только вам? — ехидно спросил Кардагол. — Лин, ты, между прочим, мне желание должен. Не забыл еще?

У Лина на лице настоящий ужас появился. Не знаю, может быть, я плохая мать, но я не выдержала и заржала. Смотрю, Терин отвернулся и тихонечко похрюкивает. Ну, значит, не одна я такая, не сочувствующая собственному ребенку.

— Кардагол, ты вообще в своем уме? — пролепетал Лин, — ты что от меня хочешь-то?

— Исполнения желания, — томно проворковал Кардагол, прижимаясь к нему всем телом.

— Да, у меня на тебя не встанет, извращенец несчастный! — заорал Лин и, наконец, спихнул с себя это блондинистое чудо.

Чудо захихикало. Лин вскочил с пола и отпрыгнул подальше.

— Зайчик, так нечестно! — капризно надув губки, заявил Кардагол, — ты проспорил мне желание, будь добр исполнять!

— Ни за что!

До того офигевший и растерянный вид у Лина был, что я уже просто висела на Терине, чтобы не сползти на пол от смеха. Терин тихо мычал, из последних сил сдерживая хохот. Кардагол, сидевший на полу, красиво выпятив грудь, тоже веселился. Не радовался один только Лин.

А вот в следующий раз будет знать, как на желание спорить! Нет, я, конечно, не позволю Кардаголу требовать с него что-нибудь этакое, но Лину об этом пока знать не обязательно. Пусть уроком ему будет. Спорить надо на что-то более конкретное. А то моду взял — как спор, так на желание. А мало ли что выигравший пожелать может? Глупо это — вот так спорить.

— Не отвертишься, зайчик, — игриво мурлыкнул Кардагол, — придется желание мое исполнять. Но ты не переживай, я не злодей какой-нибудь. Один поцелуй, и ты свободен.

— Поцелуй? — удивленно и, как мне показалось, даже слегка возмущенно воскликнул Лин.

— А ты чего ожидал? — еще сильнее развеселился Кардагол, — я Ллиувердан по-настоящему изменять не собираюсь. Даже с тобой. Зайчик!

— Вы с Ллиувердан два сапога — валенки! У вас в голове одинаковые тараканы живут! — рявкнул Лин, шагнул к «красавице», наклонился, схватил ее за волосы и одарил долгим поцелуем.

Мы с Терином резко перестали веселиться. А что смешного-то может быть, когда у нас на глазах такой вот психоделический бред происходит? Наш сын целует мужика, превращенного в женщину!

— Кардагол!!!

Я аж присела от этого разъяренного рева, в котором с трудом признала голос Ллиувердан. Лин шарахнулся, отпихнув от себя «девушку».

— Я так и знала, что это не шутки! — прорычала Ллиу, строевым шагом приближаясь к ним. — А ты, маленькая рыжая сволочь, еще оскорбленного из себя строил!

Интересно, о чем это она?

— Я ему желание проспорил, — со зловредной ухмылкой объяснил Лин, — кто ж знал, что оно у него таким странным окажется? Видишь, как он старался? Даже в девушку по такому случаю превратился.

— Ты что такое говоришь? — возмутился Кардагол.

Ллиувердан выдала нечто заковыристое, на непонятном мне языке, но, судя по тону, это была явно не лирическая поэма, а цветистое ругательство.

— Ллиу, только не злись! — взмолился Кардагол, поднимаясь, наконец, с пола. — Успокойся и посмотри внимательно. Видишь, чья магия на мне? Я не сам себя превратил. Это они! Вот эта странная семейка таким образом со мной пошутила.

— Ты еще скажи, что я по своей инициативе схватил тебя, бедного, и поцеловал, — посоветовал Лин и, с совсем уж гадкой улыбкой, добавил, — вот прямо как Ллиу меня полчаса назад. На балконе.

— Что? — заорал Кардагол. — Ллиувердан, ты целовала Лина?

— Ой, это была всего лишь шутка! — отмахнулась Ллиу и невинно захлопала ресничками, — дорогой, я вижу, что на тебе магия Мерлина старшего. Давай-ка я сниму с тебя это безобразие, и мы побеседуем где-нибудь наедине. Ты согласен?

Ха! Однако, какая дракоша шалунья. Интересно, с какого перепуга она целовала моего сына? Ей что, Кардагола мало? А еще строила тут из себя ревнивицу. У самой-то рыльце в пушку! Вон как стелется теперь перед женишком своим. Ну, вот точно Лин сказал про них: два сапога — валенки!

Кардагол и его невеста исчезли, Лин перестал ухмыляться и принялся отплевываться, бормоча что-то ругательное. Я хотела спросить у него, как так вышло, что он с дракошей на балконе целовался, но Терин вспомнил, что угрожал мне телепортацией в одно интересное место и позой номер девятьсот пять и решил, что самое время воплотить свою угрозу в жизнь. Ладно, с Лином я всегда успею поговорить.

Лин

Мои родители меня порой умиляют! Нашли, над чем смеяться! У их ребенка, у меня, то есть, может быть, теперь травма психическая на всю жизнь останется, а они вон чего — веселятся! И Кардагол туда же! Извращенец несчастный. Поцелуя ему захотелось. Что он, что невеста его, два психа ненормальных. Ну, допросился, поцеловал я его. Все по-честному, как полагается. Хотя мог бы просто скромно в губы чмокнуть, а потом настаивать на том, что он не уточнял, какой поцелуй ему требуется. Но я не стал мелочиться и поцеловал это чудовище подземное со всей дури. Чувствую, затрепыхался Кардагольчик в моих объятиях. Не ожидал, гад, что я ему язык в рот засуну? То-то же! В следующий раз подумает, прежде чем такие шутки со мной шутить. Надо было еще предварительно чеснока наесться, чтобы ему жизнь медом не казалась. Я уже подумывал о том, чтобы для полноты картины за всякие интересные места его потрогать, но тут явилась Ллиувердан и все веселье мне испортила. Надо же, приревновала женишка своего! Неужели непонятно, что это все не по-настоящему? Хотя, она Кардагола лучше знает и, если скандал закатила, значит, уверена, что он такое мог всерьез учудить.

Когда мать с отцом исчезли, я только порадовался, потому что у мамы на лице было написано, что она сейчас устроит мне допрос с пристрастием на тему — какого фига я целовался с Ллиувердан? А мне на ее вопросы отвечать не улыбается.

Я подумал немного и, приняв решение проветриться, телепортировался в сад, в ту его часть, где стоят эти статуи ужасные, которые Аннет бережно собирает уже лет пятнадцать. Типа коллекция произведений искусства. Нет, среди этих статуй и стоящие попадаются, на которые посмотреть приятно, но есть такие, что без дрожи не взглянешь. Например, «шедевра» с голым мужиком, который змею душит. Она маме моей нравится. Я честно пытался понять, что хорошего она в ней нашла, но так и не смог.

И вот, значит, брожу я такой по саду, совершенно ни о чем не думаю, наслаждаюсь уединением и тишиной. Вдруг слышу, кто-то смеется и весело щебечет с едва заметным акцентом. Голосок знакомый и акцент своеобразный такой. Данаэль? Ну, если там эта прелесть ушастенькая, следовательно, и Шеон с ней. Пойду, пообщаюсь. Приняв такое решение, я пошел на голос.

Оказалось, что Дана вовсе не с Шеоннелем здесь хихикает. С Ларреном! Сидят два голубка на скамейке, Кот на коленях у Ларрена кверху пузом лежит и забавно лапками машет, а Дана умиляется и смеется. И у Ларрена рожа такая довольная, что так и хочется ему настроение испортить. Ну, я и испортил. Подошел к ним. Данаэль мне неуверенно улыбнулась, а Ларрен смерил холодным, равнодушным взглядом.

— Что это ты тут прохлаждаешься? — поинтересовался я.

— Саффа вернулась. У меня перерыв, — объяснил Ларрен. Довольно-таки миролюбиво объяснил, явно намекая, что не желает конфликта.

Ну, это он не желает, а я желаю. И вообще, у меня шок и стресс! Я только что своего родственника вынужден был целовать. И мне нужно пар выпустить.

— С каких пор у вещей перерыв бывает?! — состроив удивленную физиономию, воскликнул я.

Дана неодобрительно нахмурилась. Ларрен передал ей котенка и встал. Он что собирается делать, интересно?

— Ты, Лин, недавно грозился по морде мне дать, — напомнил он, делая шаг в мою сторону, — если не передумал, можешь попробовать сейчас.

Ну, я и попробовал. А что? Война закончилась, так что как маг я вдруг срочно никому не понадоблюсь. Значит, можно в свое удовольствие подраться. А если серьезные повреждения случатся, так у нас Юсар имеется, вмиг вылечит. Хотя, не думаю, что будут серьезные повреждения. Слабо этому Ларрену мне морду набить.

Ну, то есть это я так думал, пока мы драться не начали. А когда начали, понял, что это я зря затеял. Сразу как-то вспомнилось, что магов-жестовиков вообще-то бить не принято. Не приспособлены они для драк. Но деваться было некуда. Сам это дело затеял и вот теперь огребал. То есть не только я огребал, Ларрену от меня тоже досталось. Да только мне в этом деле до него далеко было. Говорил же мне Вальдор, что Ларрен хороший боец, но я, дурак такой, мимо ушей эти слова пропустил. А оказалось, что зря. Ну, и чем я думал? Мог бы догадаться, что кого попало Валь свою дочь охранять не поставит. Пусть даже этот «кто попало» и носит на себе хозяйскую печать и вынужден будет жизнь отдать, защищая принцессу…королеву то есть. Никак не привыкну.

Получив какое-то количество раз по физиономии, я все-таки изловчился и использовал захват, которому меня Коля научил. Ларрен о таком то ли не знал, то ли не ожидал от меня подобного. Попался. Стоит, согнувшись пополам, с заломленной за спину рукой и пнуть меня пытается. Вот дурак, додергается же, что руку сломает… ну или, по крайней мере, вывихнет. Вывихнул! Причем намеренно, чтобы извернуться и кулаком другой, неповрежденной руки, врезать мне. Да так, что я аж звездочки увидел и отлетел к ногам Данаэли, которая за этим безобразием наблюдала без особого волнения, спокойно поглаживая Кота. Ну да, она же не фрейлина пугливая, воин все-таки. Было бы странно, если бы она ахала и за сердце хваталась, а то и вовсе визг подняла.

— Доволен? — спросил Ларрен и протянул мне руку, чтобы помочь встать.

Лежу я такой у ног Даны, смотрю на этого бедного родственника, на морду его разбитую, которой он пытается выражение хладнокровного достоинства придать и понимаю, что ситуация смешная и идиотская. Не выдержал я, заржал, схватился за его протянутую руку и встал.

— Что смешного? — не выдержала Данаэль.

— Да ты на него посмотри внимательнее, — посоветовал я, — тебе тоже смешно станет. Пошли, Ларрен, к Юсару. А то, если Ханна своего охранника в таком виде застукает, ее кондрат хватит.

— На себя посмотри, — незло огрызнулся Ларрен и признался, — не думал, что ты так долго продержишься.

— Меня Николай, начальник дворцовой охраны, драться учил. Только хреновый из меня ученик, я как-то больше магией сражаться привык, — честно признался я.

— Оно и понятно. Ты же маг. Вы вообще для драк неприспособленны.

— Приспособлены, — возразил я, вытирая рукавом разбитый нос. — Только ленимся учиться, как следует. Вот ты, кстати, мог бы на правах родственника поучить меня. А то Коле некогда со мной всерьез заниматься, у него других дел по горло.

— Если лениться не будешь, научу, чему успею.

— Лениться буду, — честно признался я и полюбопытствовал, — а это как это — чему успеешь? Будто не успеть можешь.

— Я не планирую надолго оставаться в положении чьей-то вещи и задерживаться здесь, — заледеневшим тоном пояснил Ларрен.

— А, ну это понятно. Только чего замораживаться-то? Не переживай, не задержит тебя Валь надолго. Как только сможет, так и снимет печать, — заверил я.

Ларрен одарил меня недоверчивым взглядом и сменил тему:

— Где твой Юсар находится? Далеко идти?

— Идти не надо. Я же маг, — напомнил я и телепортировал нас в больницу.

Юсар при виде наших разукрашенных физиономий только руками всплеснул и сурово нахмурился. Тоже мне, строгий доктор.

— Давай, лечи нас, светоч медицины! — распорядился я, делая вид, что повис на руке Ларрена потому, что мне так удобно, а не потому, что перед глазами все расплывается, и голова кружится. Да, врезал он мне знатно. И не один раз. Но зато мозги на место поставил, и в них родился гениальный вопрос — а с чего я, собственно, на него взъелся? Мы ведь совсем друг друга не знаем. Может быть, он человек хороший, а я с ним сразу задираться начал. В глубине души я знал ответ — он слишком на отца моего похож, даже больше чем я. Это просто дурацкая детская ревность. Но я никогда никому в этом не признаюсь. Пусть думают, что я просто сволочь и в силу своей подлой сущности дразнил человека, которому «посчастливилось» получить печать собственности.

Через несколько минут в больнице появилась Данаэль с котенком. Юсар к тому времени уже залечил наши боевые ранения и предложил пойти переодеться и умыться.

— Где тебя поселили? — спросил я у Ларрена. — Приведем себя в порядок и отметим успешное набитие морд друг другу.

— Не получится. У меня скоро перерыв заканчивается.

Мне послышалось, или в его сдержанном ответе прозвучало сожаление?

— Ребята, вы помирились? — неуверенно уточнила Дана.

— Так мы и не ссорились, — заметил я, — скажи, Ларрен?

Он пожал плечами.

— Вот видишь, не знает. Следовательно, не ссорились мы, — сделал я безумно логичный вывод.

— Вы — люди, такие странные. Эльфы после подобного до конца жизни ненавидели бы друг друга, — заметила Дана.

— Мы не эльфы! — в один голос возразили мы с Ларреном и недоуменно уставились друг на друга.

— У дураков мысли сходятся, — поддел Юсар, — все, брысь отсюда! Нечего здоровым в моей больнице делать! Место только занимаете.

— Вот как только этот родственничек мой новоявленный скажет, куда его телепортировать, так сразу и будет тебе брысь, — заверил я. — Куда тебя, Ларрен?

— Мне к Иоханне пора. Мои два часа истекли, — объяснил он и применил очищающее заклинание. К нам обоим.

Я аж на месте подпрыгнул от неожиданности. Нет, ну я знал, что магический дар у него есть, но почему-то мне в голову не приходило, что он хоть что-то умеет. Комментировать я это не стал, придал лицу невозмутимое выражение и обратился к Дане:

— Тебя тоже могу телепортировать, куда скажешь.

— Я сама дойду, — Дана благодарно улыбнулась и вручила Ларрену Кота. — Мне тут недалеко.

Ну, недалеко и ладно. Я помахал Дане ручкой и, схватив Ларрена за плечо, телепортировал нас к Иоханне в кабинет. Точнее к дверям ее кабинета, во избежание реакции Саффы, которая, когда блонду нашу охраняет, может так атаковать, что мало не покажется.

— Ну, счастливо.

— Подожди, Лин.

— Что?

— Я не знаю, что делать с магическим животным… то есть не знаю, как правильно его воспитывать.

— Да никак его воспитывать не надо. Он тебе сам все объяснит и под твои магические возможности адаптируется, — успокоил я. — Хотя, могу пару общих советов дать, как таких зверей обычно используют. У меня нет магического животного, но отец рассказывал. Я в школе не учился, он меня сам учил. Дома. А тебя, кстати, мать почему в школу не отдала?

— У меня магической силы почти нет, что мне там делать? — пожав плечами, произнес Ларрен.

— Так туда всех берут, у кого есть волшебный дар, даже если он небольшой. Научили бы тому, что тебе под силу. Но тебя же кто-то учил, да?

— Нет. Сам кое-что освоил. По книгам.

— А. Вон как. Ты же словесник? Обратись к Саффе, думаю, она не откажется чему-нибудь полезному тебя научить. А то не дело это — дар есть, а умений нет.

Ларрен как-то странно на меня посмотрел. Удивленно, что ли? Не знаю даже, как это описать, но на моего сдержанного родителя он в этот момент совершенно перестал быть похож. Что, кстати, радует. Не знаю, может быть, он сказал бы что-нибудь такое интересное, но тут из кабинета высунулась блондинистая голова Иоханны.

— Ларрен, ты вернулся? Отлично! Лин, а тебе что? Скучно стало, пришел с моей охраной задираться? Иди, вот лучше, еще разок с Ллиувердан поцелуйся, может быть, Кардагол вас застанет и воздаст тебе по заслугам.

Понятно. Саффа нажаловалась подруженьке своей, растудыть ее в печенку!

Я не стал спорить, пожал плечами и телепортировался в Эрраде. Давно пора уже проверить, что дома делается.