Вальдор

Все прошло, как по маслу. Несколько нервирует только мысль о том, что я еще должен как-то воскреснуть. Тогда явление моего призрака придется списывать либо на серию массовых галлюцинаций, либо на самостоятельные метания души короля в то время, как его тело мирно почивало под воздействием заклинания. Не могу же я честно признаться перед народом, что я его дурачил? Это несолидно.

А было забавно. Вспомнились сразу времена, когда именно меня называли Первым Пакостником королевства, а не представителей следующих поколений. Эх!!! Не хватает мне этого. Я вот думаю, может, когда все уляжется, еще пару раз с Дуськой по городу прогуляться? Я весь прозрачный, а она вся важная. А завывания лучше не включать, раздражают. Можно и Аннет с собой взять, хотя та, конечно, вряд ли сможет оценить прелесть подобного времяпровождения.

— Ну что, Валь, есть пойдем? — интересуется Дульсинея, заинтересованно рассматривая вывеску с говорящим названием «Телятина по-королевски», — ты как к телятине относишься?

Глупый какой вопрос.

— Я замечательно отношусь к телятине, — поясняю, сглатывая слюну, — а также к зайчатине, перепелятине и даже свинине. Ты с меня невидимость сняла?

— А что, сам не видишь?

Вижу. Не сняла. Хорошо. Но я, все же, немного колеблюсь.

— А если меня там узнают?

— Кому ты нужен! — пренебрежительно отзывается княгиня.

— То есть как? Я король, все-таки.

— А ты часто общаешься с народом, король? Чтобы этот народ узнавал твою королевскую физиономию с первого взгляда?

— Бывает. И профиль мой на монетах изображен!

— Ты себе льстишь. А то, что изображено на монетах, может подойти трети жителей твоего города. А вот меня могут узнать.

Дверь трактира распахивается, и оттуда вываливаются два гнома, в которых я с некоторым недоумением узнаю сыновей Горнорыла. Парни идут в обнимку, и траектория их движения позволяет предположить, что количество выпитого исчислялось декалитрами. Свалить гнома с ног, да даже заставить покачнуться — не так уж и легко. Уж я-то знаю. Ага, и пусть теперь дядька Горнорыл попробует что-нибудь сказать на тот счет, что только я его сыновей спаивал. Парни и сами прекрасно с этим справляются.

— Какое-то странное это заведение, — бормочу я под нос, спешно отступая в сторону, — обычно гномы предпочитают в компании людей не развлекаться. Чтобы культурный шок не получить.

— Валь! Ты сам есть хотел! Я в твоем Зулкибаре злачных мест не знаю! Меня и твой шеф-повар вполне устраивает. Идем или нет?

— Идем-идем. Накинь только на себя иллюзию. А то, действительно, таких рыжих и с тапком у нас мало.

— Сам ты рыжий! — огрызается Дуська, но уже через тридцать секунд я вижу рядом с собой не бешеную Дульсинею Эрраде, а прелестную темноволосую эльфийку, одетую в светло-желтое платье, прилегающее к телу именно в тех местах, где есть на что смотреть. Соблазнительная такая эльфиечка, надо сказать.

— С ума сошла! — рычу я, — немедленно смени облик!

— Ага, щас! — отзывается княгиня, — будешь выеживаться, я из тебя кентавра сделаю. Пошли уже. Я невидимость сняла.

Опускаю капюшон плаща пониже на глаза. Открываю перед Дусей дверь. Заходим.

М-да… Это, и в самом деле, странное заведение. Особенно учитывая мой нынешний статус. Когда я был принцем, и имел, соответственно, больше свободы, мне случалось забредать в подобные места, но это было давненько, и, признаться, я немного подзабыл, как вести себя в таких случаях. Стоим с Дуськой в дверях, народ рассматриваем. А посмотреть есть на что, потому что здесь, кажется, собрались представители всех обитающих в Зулкибаре рас, кроме людей, конечно. Хотя нет, я не прав. Вот хозяин заведения точно человек. Или смесь какая-то, но на человека смахивает. Он невысок, пузат, бородат. При этом на гнома не похож — черты лица мягче.

Глядит на меня с сомнением. Я на него — также.

— Благородный господин желает перекусить? — наконец, с некоторой неохотой произносит он.

— Желает, — отвечаю я.

А, может, я сойду за эльфа? Понимаю, что они обычно несколько стройнее, гибче, и не так широки в плечах. Но всякое ведь бывает.

Дуська прижимается к моему плечу и завлекательно хлопает ресничками трактирщику.

— Столик у Вас найдется? — мурлычет она, — мы с лапотусей устали и очень хотели у Вас отдохнуть. Здесь так мило, правда, пампусик?

Неуверенно киваю. Не сказал бы, что здесь мило. Но относительно чисто, это уже хорошо.

— Пройдемте, — буркает трактирщик и проводит нас к столику в дальнем углу зала.

— Валька! — орет он, обнаружив, что стол заставлен грязной посудой, — убери, шлындра такая!

— Надо же! — изумляется Дульсинея, заглядывая мне в глаза, — ее зовут, прямо как тебя.

Тихонько рычу, опуская голову.

— Благородный Вальсинель! — уточняет Дуська.

Трактирщик хмурится и еще раз меня оглядывает.

— Ой, простите, мы путешествуем инкогнито! — тут же заявляет княгиня, — что Вы можете предложить нам вкусненького?

— Валька! — орет хозяин заведения, а я вздрагиваю, — принеси господам эльфийское меню.

И медленно, вперевалочку, уходит.

Появляется Валька — маленькая пухленькая гномиха с едва пробивающейся бородкой, сует мне в руки меню, быстро собирает посуду и исчезает. Конечно же, текст на эльфийском.

— Дорогая моя Дульсинэль, — ласково проговариваю я, — может быть, Вы сами выберете то, что Вам нравится?

Дуська бросает взгляд на листок.

— Нет уж, благородный Вальсинель, давайте сами.

— Твое счастье, — бормочу я под нос, — что я и читать по-эльфийски умею, а то заказали бы каких-нибудь дождевых червей в клюквенном соусе.

Дуська пожимает плечами.

Ага, что тут у нас в меню? Свинина по-кирвалионски, курица в соусе ат-са-си, сосиски из индюшатины… И еще пять-семь блюд исключительно из мяса.

— Выбрали что-нибудь? — баском интересуется Валька.

— Ага, — отвечаю, — две порции телятины по-королевски, копченого фазана с зеленью и кувшин вина. Лучшего.

Валька разглядывает меня минуты две, выпучив глаза, после чего интересуется:

— Сударь, а Вы не обожретесь?

Дуська фыркает. Я стискиваю зубы.

— Девушка, выполняйте.

Через полчаса я понимаю, что гномиха была права, а я нет. Нет, фазан-то был стандартный, и неважно, что с двумя килограммами трав и овощей. Но вот телятина… Когда передо мной поставили тазик с полметра в диаметре, наполненный до краев тушеным мясом, я смог только выдохнуть.

— По-королевски! — возвещает Валька, ехидно ухмыляясь.

Дульсинея, что удивительно, молчит.

Следующие полчаса мы сосредоточенно поглощаем мясо. Время от времени мимо нашего столика курсирует Валька или сам хозяин, бросает взгляд на едва ли ополовиненные тазики и исчезает.

— Валь, я понимаю, это дело чести, — шепчет Дуська, — но я все это не съем при всем своем желании.

— А телепортировать сможешь? — также шепотом отвечаю я.

— Не хотелось бы светиться. Мало ли что.

— Тогда жуй. Мы не торопимся.

Телятина, кстати, очень даже ничего. Надо будет моему шеф-повару сюда за рецептиком наведаться. Да и фазан неплох. Вино вот подкачало. Хотя, с другой стороны, было бы странно, если бы лучшее вино королевства хранилось не в подвалах короля.

Откидываюсь на спинку лавки. Дышать тяжело.

— Все-таки, ты высокомерный жлоб, Валь, — сообщает Дуся, копируя мою позу, — но что тебе стоило послушать тезку и отказаться от второй порции?

— Вот сейчас я посижу, отдохну и доем, — упрямо заявляю я. Впрочем, в собственной правоте я не уверен.

Поскольку заняться мне пока нечем, оглядываю других посетителей. Прямо перед нами за длинным, персон на двадцать, столом, сидят гномы. Вроде бы, только мужского пола. Молча сидят. Время от времени они переглядываются, поднимают вверх кружки, громко чокаются, выпивают и дальше сидят. Из закуски у них только брусочки моркови. Никогда этого не понимал, но гномы считают, что хорошую выпивку не стоит смешивать с едой.

Неподалеку от них за маленьким трехногим столиком разместилась пара волкодлаков. Их ни с кем не спутаешь — на руках когти, лицо шерстью заросло аж до глаз, и они всегда сильно сутулятся. Кстати, интересно, что они здесь делают? Волкодлаки, насколько я помню, очень не любят города.

Чуть поодаль компания из пяти эльфов. Уже пьяных или накуренных, держатся они излишне развязно и слишком уж пристально косятся на мою обворожительную Дульсинель.

Лучше бы на дриад косились, потому что парочка этих странных созданий, расположившихся неподалеку от эльфов, кажется, уже из кожи вон вылезли, чтобы обратить на себя внимание остроухих красавцев. Впрочем, возможно, эльфов несколько беспокоит то, что дриады обоеполы. А было бы забавно посмотреть.

— Валь, хватит уже пялиться по сторонам, доедай и пошли.

— Угу.

И тут у меня в голове прорезывается одно неприятное воспоминание.

— Дусь, а деньги у тебя есть? — интересуюсь я.

Дульсинея вздрагивает.

— Откуда? А у тебя что, нет?

— А кто бы об этом позаботился?

Так, что делать? Ага, одна идейка у меня имеется. Лезу под стол, вроде как я там что-то уронил, быстро снимаю с головы венец.

— Нож дай!

Дуська протягивает мне нож, и я пытаюсь этим тупым гнущимся предметом вытащить из короны камушек. По моим расчетам, его стоимости должно хватить. Не только для оплаты мяса, но и для выкупа этого заведения. Хотя зачем оно мне?

Пока я занят этим неблагодарным делом, шум в трактире стихает, и у стойки появляется еще одно остроухое создание мужского пола. Оно тащит с собою табурет и мандолину.

— Надо же, еще и концертик! — заявляет Дуська.

— Угу, — бормочу я. Кто же этот венец делал? Уж не гномы ли? Не могу же я весь его за тарелку мяса отдать?

Менестрель присаживается на табуреточку, делает задумчивое лицо и начинает достаточно громко завывать. Может, для кого-то издаваемые им звуки и могли показаться мелодичным пением, но мне этот мерзкий дискант резал слух. Не люблю певцов с педерастическими голосами.

Сначала я даже не прислушиваюсь, но потом какие-то звуки заставляют меня прекратить занятие по извлечению драгоценностей из короны и поднять голову.

Э? Мне послышалось?

Певец некоторое время перебирает струны, а потом продолжает:

— С ума сойти! — выдыхаю я.

— Парень явно с рифмой не дружит! — подхватывает Дуся.

— Так, — говорю, — Дуська, держи венец.

— Валь, не вздумай!

Медленно поднимаюсь и иду к менестрелю. Тот тут же прекращает петь.

— Вам понравилось? — мурлычет он, улыбаясь.

Молча беру его за шиворот и приподнимаю над табуретом.

— Кто тебе велел это петь? — рычу я.

Певец бледнеет.

— Оставьте меня в покое, сударь.

Пользуясь тем, что эльф ниже меня ростом и легче, легонько его встряхиваю.

— Повторяю: чего ради ты решил здесь озвучивать этот шедевр словесности, эльф?

— Эй, отстань от менестреля! — слышу я, поворачиваю голову и вижу, что ко мне направляются трое из сидящих ранее за столом остроухих.

— А ты кто такой? — пищит певец, вероятно, почувствовав поддержку.

— Валь, не надо! — слышу я уже за спиной. Ага, княгиня пожаловала.

— Иоханна — хороший правитель, — поясняю я менестрелю, — как давно ты это поешь?

Снова трясу его, зубы эльфа лязгают, и он шепчет:

— Два дня.

— Да ты не понял! — восклицает один из подошедших остроухих. Вижу кулак, летящий ко мне в лицо, уклоняюсь, выпускаю из рук менестреля и немедленно даю сдачу нападающему.

— Валь! — визжит Дуська.

А мне уже все равно. Эти гады осмелились обидеть мою дочь. Радостно ухмыляюсь, и тут же бью в солнечное сплетение очередному эльфу.

Слышу, как за спиной отодвигают скамью. Кажется, в потасовку решили вмешаться гномы. Что же, так будет даже веселее. Ага, за то, что отвлекся, немедленно получаю удар в плечо. Целились в живот, но я почти успел уклониться.

Дульсинея

Вальдор просто гад и больше никто! Мало того, что я из-за него обожралась, как дурак на именинах, так впридачу оказалось, что у него денег нет. Я не успела прокомментировать это дело, как он отобрал у меня столовый нож, тупенький и хлипкий, и давай из венца своего погребального камушек выковыривать. Я прямо-таки умиляюсь! Сидит, мыш мой, сопит сосредоточенно и камушек достать пытается. А о том, что рядом с ним волшебница находится, которая влегкую может этот камушек вынуть или же, что еще проще, телепортировать деньжат из собственного сундучка, припрятанного под кроватью, до Валя не доходит. Ладно, пусть еще немножко поковыряется, а потом я его наведу на правильную мысль — очень хорошо попросить о помощи тетеньку волшебницу, то есть меня.

Тут один из эльфей петь взялся. Ага, отлично. Под музыку Вальдорушке будет веселее венец свой ковырять. Интересно не устал еще?

К тому, что пел эльф, я не прислушивалась. Поет себе и поет, главное, что не фальшивит. А Вальдор вот прислушался. Даже венец ковырять перестал. Я тоже прислушалась. Оказывается, пел этот ушастый менестрель что-то про то, что надо бы Шеоннеля на трон посадить. Дурацкая песня и рифма какая-то хромая. Я Валю так и сказала. А он вдруг вскочил и к эльфу двинулся. Это что это он задумал? Я поспешила за ним, да только уже поздно было. Драка началась.

Ну, и как это понимать? Эльфы пытаются бить Валя, гномы бьют эльфов. Дриады сначала завизжали, потом вдруг замолчали, а их милые мордашки как-то резко посуровели, приобретая жесткие не девичьи черты. В драку они влились очень гармонично, умело работая кулаками и отпуская такие ругательства, что мама не горюй! И где только так ловко научились по-зулкибарски материться? Кстати, эти дамы (или уже не дамы?) били эльфов. Наверно за то, что те не обращали на них внимания весь вечер, хотя они им усиленно глазки строили.

Смотрю, Вальдору по морде прилетело. Пропустил-таки удар зайчик мой. Правда, тут же сдачи дал. Мне вот интересно, когда у кого-нибудь зрение прорежется и в взбесившемся блондине опознают покойного короля? Нет, так дело не пойдет! Зря мы, что ли устраивали представление с явлением призрака?

— Бей ушастых! — заверещала я и ринулась в самую гущу драки, где Вальдор в компании гнома и дриады запинывал волкодлака, вздумавшего драться на стороне эльфов.

Мой призыв возымел действие. Молодые парни, которые только что вошли в заведение, услышав мой воинственный визг, присоединились к потасовке. Поняв, что расчистить себе путь к Вальдору с помощью локтей мне не удастся, я, наплевав на гордость, встала на четвереньки и поползла, стараясь не терять из вида вальдоровы сапоги. Это я правильно сделала, что ползти решила. Так меня разглядеть было сложнее. Будь иначе, меня свои же и отлупили бы. Я же под иллюзией эльфийки была, но в тот момент как-то позабыла об этом. Ха! Представляю, как оригинально звучал мой призыв бить ушастых. Стоит такая вся из себя эльфиечка и митингует за избиение своих собратьев.

Пока ползла, меня успели пнуть, наступить на пальцы и споткнуться об меня тоже успели. В конце концов, я доползла до Вальдора, который самозабвенно бил кулаком по ушастой физиономии эльфа, которого держал за ворот рубашки, чтобы тот не вздумал свалиться и испортить ему все веселье.

— Валь, брось каку и валим! — распорядилась я, схватив короля за рукав.

Как ни странно, он сразу послушался, уронил избитого эльфа на пол, и я без приключений телепортировала нас в склеп, где ожидал взволнованный Иксион.

Разглядев, в каком виде явился его ненаглядный Вальдорчик, кентавр пришел в ужас и захлопотал над ним, пытаясь приложить к подбитому королевскому глазу холодное лезвие своего кинжала. Вальдор отмахивался и пытался буянить на тему: ушастые падлы своими песенками подрывают авторитет Иоханны.

— Вальдор, я по тебе оглушающим врежу, если ты не успокоишься! — пригрозила я, вспомнила про иллюзию и поспешила ее снять, пока опять не забыла и не напугала кого-нибудь своим остроухим видом.

— Дуська, да ты что не слышала, что этот засранец пел?

— Делать мне больше нечего, прислушиваться к эльфям всяким, — буркнула я, — между прочим, меня из-за тебя отпинали и пальцы отдавили, вот!

— Сходи к Юсару, он тебя вылечит.

— Вальдор, тебе самому к Юсару нужно, — вмешался Иксион, — посмотри какой фонарь под глазом! Ужас! А ребра у тебя целы?

— Только не вздумай проверять! — рявкнул Вальдор и шарахнулся от кентавра. Икси обиженно отступил на шаг и спрятал руки за спину. Я не выдержала и захихикала.

— Дуся, — процедил Вальдор, — ты не хочешь пойти к себе, отдохнуть? Утро скоро.

— А смысл ложиться, если скоро утро? — бодренько спросила я, — но я, конечно же, пойду. Не буду вам мешать, мальчики.

До Вальдора дошло, что я оставляю его наедине с кентавром, которого он все-таки побаивается, не смотря ни на что. Я сделала вид, что не замечаю его многозначительного взгляда, предлагающего мне придумать повод забрать его с собой из этого склепа, и, промурлыкав «Пока-пока», телепортировалась к себе. Все-таки король прав — надо отдохнуть.

Иоханна

Прихожу в себя в собственной постели, в объятьях Кира. Спит, зараза. Пыхтит мне в ухо и улыбается. Голова моя на его руке. Даже интересно, сможет он ею шевелить потом или нет? Другая его верхняя конечность покоится у меня на груди. Кошусь на умиротворенное лицо полковника и улыбаюсь. Осторожно провожу пальцем, повторяя очертания его профиля — по носу, по губам. Кир приподнимает ресницы.

— Проснулась?

— Угу, — говорю и тут же ехидно добавляю, — если это можно назвать сном.

Кирдык тихонько хмыкает и прижимает меня к себе.

— Руку отлежал? — деловито интересуюсь я.

— Вот еще, — бурчит полковник и лезет целоваться.

— Тебе плохо не будет?

— Ты слишком много разговариваешь.

— Я о тебе беспокоюсь!

— Я и сам могу о себе прекрасно побеспокоиться.

Хм, ну ладно. Пусть не говорит потом, что я его не предупреждала. Запускаю пальцы в его волосы, Кир мурлычет, и тут, по всемирному закону подлости в спальне появляется Саффа.

— Иоханна? — произносит она с почему-то вопросительной интонацией.

— Нет, дракон Ллиувердан, — рычу я, заныривая под одеяло, — в чем дело?

Вот интересно, раньше, если нужно было сказать о чем-то совсем уж нереальном, поминали старого Мерлина или Озерную ведьму. Сейчас это уже неактуально. Я вон и вспомнить об этой легендарной волшебнице не успела, а она уже в моей спальне. Мешает. Остался один Ллиувердан. Впрочем, такими темпами, не исключено, что и с ним я познакомлюсь. К примеру, на завтраке. Вот совсем не удивлюсь!

— Здравствуй, Саффа, — вежливо произносит Кир.

Волшебница лишь хмыкает в ответ.

— Ханна, прости, конечно, но я должна позаботиться о твоей безопасности.

— Конечно-конечно, устраивайся со всеми удобствами. Мы тут с Киром репетируем одно неприличное представление. Собираемся вечерами его показывать на центральной площади. Ты посмотри, пожалуйста, оцени. Вдруг у нас не все получается! Давай, Кир, на чем мы там остановились?

Кир откидывается на подушку и смеется. Нет, чтобы поддержать!

Сажусь на кровати и гневно хмурюсь:

— Саффа, радость моя, ты намеков вообще не понимаешь?

Все еще смеющийся полковник опрокидывает меня на кровать.

— Не злись, подруга твоя защиту ставит и еще сигнальное заклинание. Так что, девочка, если что, сюда прибежит не только она, а целая толпа магов. Представление смотреть.

— Не все же мне одной, — бормочет Саффа и исчезает.

— А тебе точно плохо не будет? — спрашиваю, пока Кир стаскивает с меня ночную сорочку.

— Будет, — бормочет он, — если я тебя не…

И тут же поясняет тихонько, что именно «не». Воздержусь от произнесения этого вслух.

— Хотя, — тут же добавляет он, — может, тебе нельзя?

— Можно-можно! Я у Юсара уже поинтересовалась.

— Какая предусмотрительность! — восхищенно выдыхает Кир.