Ларрен

Через полчаса.

— Лар, ик, ты этта… точно знаешь, что эта штуковина должна быть здесь?

— Угу.

— А Кардагол, он хитрый жук. Он ее куда угодно мог захреначить!

— Что сделать?

— Спрятать! Чтоб никто-никто не нашел!

— А… у тебя еще осталось?

— Чуть-чуть!

— Дай!

Отбираю у Лина флягу и допиваю остававшуюся в ней жидкость. Пьяным себя не чувствую. Голова соображает замечательно, с координацией, правда, творится что-то непонятное, но не особо обременительное. Во всяком случае, ноги идут именно туда, куда я им приказываю. А большее мне пока и не нужно.

— Что такого мог сделать котик, чтобы это не нашел никто-никто, кроме него? — продолжает высказывать свои соображения вслух Лин.

— Пометить? — предполагаю я. Ну, в самом деле, что делают котики в таких случаях?

Княжич недоуменно на меня уставляется.

— Пописать на него, что ли? — наконец, после длинной паузы интересуется он.

Фыркаю, пытаясь представить себе методично описывающего артефакт волшебника и ржу в голос. Тут же ко мне присоединяется и Лин.

Отсмеявшись, княжич глубокомысленно произносит:

— Пометить он мог только кровью!

— А мы — его родственники!

— Точно.

Переглядываемся, и тут же мне в голову приходит замечательная мысль — то, что закрыто кровью, кровью можно и открыть. Судя по выражению мордахи княжича, думает он примерно о том же. Оглядываем развалины, на сей раз хозяйским таким, оценивающим взглядом, и одновременно достаем ножи.

— Неее, — вдруг протягивает Лин, — руки резать мне нельзя. Я — жестовик!

— М-да? А мне тогда язык резать не стоит, — тут же отзываюсь я, вызвав своей репликой новый приступ истеричного смеха у обоих.

— А у меня еще одна фляга есть! — задумчиво произносит княжич. Что же он раньше-то молчал?!

— Тащи!

Пока Эрраде бегал к лошадям, я, поморщившись, полоснул себя лезвием по левой ладони. Мне вдруг кажется, что воздух задрожал, но решаю, что это от боли.

— О! Ты уже! — удивляется Лин, протягивая мне водку и разглядывая мою залитую кровью ладонь, — а мне-то что разрезать?

— Шею? — предполагаю я.

— Не, шею имеет смысл резать, только если ты найдешь какую-нибудь подходящую емкость, куда жидкость будет стекать. Да и то не нужно. Кровь свернется, — глубокомысленно произносит княжич и икает.

Оглядываю руку, думаю, что не стоит, наверное, водить порезом по камням, а потому вымазываю в крови правую ладонь и касаюсь ею одного из булыжников.

— Не, ну что резать-то?! — восклицает Лин, — мож, здесь, на предплечье?

— Давай.

Он с трудом, но расстегивает пуговицы на камзоле, бросает его на траву, закатывает рукав рубашки, оглядывает свою руку и морщится. Явно трусит.

— Или лучше пописать, — бормочет он. Не думаю, что это нам поможет, а потому спокойно и быстро провожу лезвием по обнаженному предплечью княжича.

— Больно! — возмущенно выкрикивает Лин.

— Угу, — соглашаюсь я, наверное, больно, — пошли, что ли.

И вскоре мы, пошатываясь и поминая Повелителя времени нехорошими словами, бродим по руинам, оставляя пятна крови на старых камнях.

Пару раз мне слышалось знакомое хихиканье, но я не акцентирую на этом внимание. Если Аргвару захочется появиться — пусть. В любом случае, капризное божество бесполезно звать, да и избавиться от него невозможно.

Лин

Стало уже довольно-таки темно, и изучать заляпанные кровью руины было не очень удобно. Я зажег несколько светлячков, мрачно оглядел торчащий из земли треугольный камень и пробормотал:

— Кровь ни хрена не работает. Говорил же я — надо поссать.

Придя к такому выводу, я принялся расстегивать ширинку. Гномья водка в моих мозгах одобрительно шептала, что я все делаю правильно. Ларрен захрюкал и деликатно отвернулся.

Осуществить свои намерения и помочиться на ближайший камушек я не успел, потому что этот самый камушек вдруг засветился. Не очень заметно, почти ничем не отличаясь от других камней, на которые падал тусклый свет созданных мною светлячков, но все же он заметно выделялся среди остальных. А может быть, я это видел, потому что был одной крови с Кардаголом — магом, который это место пометил… точнее скрыл своим волшебством, сделав так, чтобы увидеть это могли только он сам и его потомки. Предусмотрительный.

— Растудыть твою в качель! Лар, ты только глянь! — заорал я.

— Что там у тебя? Второй член вырос? — пробормотал Ларрен оборачиваясь. По его изменившейся физиономии я понял, что он видит то же что и я.

— Ну-ка, Ларик, отойди, щас я по нему шарахну.

Я деловито встряхнул кистями и пошевелил пальцами, раздумывая, какое заклинание применить, чтобы получить желаемый эффект.

— Может быть, просто сдвинем? — предложил Ларрен.

— Вот! — я возмущенно поднял вверх указательный палец и погрозил непонятно кому, — вот что значит не использовать магию в повседневной жизни. Подвинем! Мы с тобой кто? Мы с тобой, Лар, маги. И не мотай головой, ты тоже маг, просто учили тебя хреново… то есть вообще не учили! Ноги бы твоим родственникам повыдергивать — оставили ребенка без образования. Ну, ничего, вот Саффа из Шактистана вернется, и я ее попрошу, чтобы она тобой занялась. Она же тоже словесница. Да. Только темная. А ты…

Я окинул Ларрена внимательным взглядом. Я не спец, у меня не особо хорошо получается угадывать, к какой категории маг принадлежит. Это надо уметь смотреть. Вот отец умеет. Но он Глава магического Совета, так что ему по должности положено, а я умею постольку поскольку. Но что-то подсказывает мне, что Лар темный словесник, и силы у него гораздо больше, чем он сам думает. Только она какая-то… не знаю, как описать. Скрытая? Спящая? Запечатанная? Да уж, чего только в пьяную голову не придет. Магия у него неиспользуемая, только и всего! Вот научится использовать, и будет его сила выглядеть, как нужно, а не так как сейчас — мутной и приглушенной, будто скрытой туманом.

— Ты, Лар, тоже темный словесник, — объявил я.

— Я светлый, — возразил он.

— Плюнь тому в рожу, кто тебе это сказал! — возмутился я. — У тебя вообще кто-нибудь уровень магической силы проверял? Кстати, неплохой уровень. Хм, слушай, Лар, а кто тебе…

Я хотел спросить, кто ему вообще сказал, что у него почти никакого магического дара нет, но тут он вздрогнул как-то странно и перебил:

— Давай сдвинем этот камень.

Я пожал плечами. Не хочет продолжать разговор и не надо. Будем двигать. Поскольку я был пьян, камень отъезжал зигзагами и в итоге затормозил об остатки стены.

— О, здесь сундучок какой-то. Наверно, мы нашли денежки, которые котик припрятал на черный день, — предположил я, извлек сундук из неглубокой ямки и установил на плоский камень поблизости. — Ну что, откроем?

— Замок несложный, — заметил Ларрен, подошел ближе и поморщился, будто от боли.

— Что, голова болит? Хмель выветрился? — заботливо спросил я и сунул Ларрену флягу, — на, выпей.

Ларрен без особого энтузиазма сделал глоток. Я поколдовал над замком, и он с тихим щелчком открылся. То ли, действительно, несложный был, то ли так легко поддался, потому что почуял во мне кровь Кардагола.

— Так и что у нас тут? О! Кружечка!

Я извлек из сундука, держа за тонкую изящную ножку, небольшую чашу из металла холодного голубого оттенка, украшенную серовато-голубыми камнями, которые были похожи на застывшие льдинки.

— Интересно, — пробурчал я, перевернул чашу и заглянул внутрь, — О! Ни фига себе!

Ларрен подошел поближе и тоже посмотрел. В чаше плескалась жидкость ядовито-зеленого цвета. Я снова перевернул чашу. Из нее ничего не вылилось.

— Любопытно, — буркнул я, снова вернул чашу в исходное положение и сунул палец в жидкость, — хм, холодная. И что с этим делать? Как эта фиговина усмиряет огонь?

— Наверное, этот артефакт надо каким-то образом активировать? — предположил Ларрен.

— Само собой, большинство артефактов не работают просто так, их надо активировать, — поучительно изрек я, пошатнулся, ухватил Ларрена за плечо и предложил, — а не пойти ли нам в деревню? Там трактир есть, в нем комнаты сдают.

— Может быть, лучше во дворец?

— С чего бы вдруг? Нас выгнали до завтра, вот до завтра и будем гулять. Да и не хочу я в таком состоянии возвращаться, блонда мне все мозги вынесет, если пьяным увидит. Она и так вредная всю жизнь была, а беременность ее еще вреднее сделала. Как Кир ее терпит? Это точно любовь! Великая и неземная. Ха-ха… пошли, Лар, в трактир. Заодно и выпивки еще возьмем.

Ларрен

Три часа спустя мне удается, наконец, уложить пьяного княжича в кровать. Тот пробовал возмущаться, потом требовал, чтобы я прилег с ним рядом, мол, ему грустно и одиноко, но, в итоге, все же уснул. На всякий случай запираю дверь в комнату Лина и прохожу к себе, тихо радуясь, что в трактире оказалось много свободных номеров, и нас не поселили в одном. Слушать всю ночь храп пьяного княжича мне как-то не хочется. А сам я уже успел протрезветь. К сожалению.

Я не вполне понял, что там Лин говорил насчет моей магии. Надо будет спросить у него завтра.

Эту фразу проговариваю вслух. Затем с удовольствием вытягиваюсь на кровати и закрываю глаза, предвкушая возможность нормально выспаться. Не в тюрьме.

— О чем это ты его спрашивать собрался, Ларренчик?

Открываю глаза и вижу Аргвара. Конечно, кого же еще? Тот изображает на лице нежную улыбку и опускается на постель рядом со мной. Грациозно так, по-женски.

Сегодня это навязчивое божество одето в непристойно облегающий костюм из серебристой ткани (а может быть кожи) который подчеркивает все, что только можно подчеркнуть. Серые, отливающие голубым волосы заколоты в высокий хвост блестящей заколкой, только несколько прядей падают на лицо.

Несмотря на то, что облегающий костюм явно демонстрирует то, что эта мокрица является представителем мужского пола, в очередной раз отмечаю, насколько он похож на женщину. На красивую женщину, если быть точнее.

— Ай-яй, о чем ты думаешь, сладенький! — укоризненно восклицает Аргвар и кокетливо заправляет за ухо волосы. В следующее мгновение он перестает дурачиться и рычит, — не о том думаешь, мальчик! Сейчас ты должен поразмышлять об активации артефакта. Ты выяснил, как это сделать? Почему вы, два урода, дрыхните в каком-то трактире, вместо того чтобы…

— Ты разве не знаешь, как его активировать? — перебиваю его и пытаюсь сесть.

Серьезно, не знает? А я-то рассчитывал на то, что это вечно мокрое существо поделится со мной информацией. Впрочем, признаться честно, приятно даже думать о том, что он чего-то не может. Видимо, тень злорадства проскальзывает по моему лицу, потому что Аргвар тут же командует:

— Лежать! — и ухмыляется, — ты мне в таком положении больше нравишься. Так и хочется сесть сверху и, — божество потягивается, эротично изогнувшись, — мууррр… ха-ха, я пошутил. Расслабься, дурачок. И забудь о том, чтобы задавать Лину вопросы. Ты же не хочешь, чтобы он подумал, будто ты общаешься с ним только потому, что он маг? Или, может быть, ты хочешь, чтобы он решил, что тебя беспокоит твоя слабенькая магическая сила?

— Сейчас мне кажется, что это больше беспокоит его, — замечаю я, старательно игнорируя эти его потягивания, намеки и ухмылки. Хотя противно, да. Ни разу еще Аргвар не зашел дальше пошлых намеков и легкий поглаживаний, но я постоянно опасаюсь продолжения банкета. Ему это нравится.

— Парень любопытен, только и всего, — продолжает божество. — На самом деле ему плевать на твое благополучие. Или ты, наивный, поверил, что он так интересуется уровнем твоей магии, потому что беспокоится за тебя? Он просто мелкое любопытное чудище, как и его мамаша. Ха! А ты, и, правда, рассчитывал на его помощь? Ой, я не могу! — Аргвар откидывается назад, обнажая горло, и хохочет. Ему, видимо, так весело, что он даже валится спиной на мои ноги.

С трудом подавляю в себе желание как следует пнуть это хихикающее существо, которое, собственно, право. Какое дело Лину может быть до моих проблем? Он просто любопытствует, и я не унижусь до того, чтобы показать, как заинтересован в своих слабеньких магических способностях.

Настроение Аргвара, как обычно, резко меняется. Он садится прямо (вздыхаю с облегчением, потому что, наконец, он меня не касается), брови его сурово сдвигаются, взгляд становится ледяным. Обычная поза. Рассчитанная на внешний эффект. Ну да, я впечатлен.

— Я не знаю, как активировать артефакт. У Кардагола своеобразное чувство юмора. Он зашифровал описание ритуала в книге. Шифр простой — это набор цифр, каждая из которых это номер страницы, абзаца и слова.

— И где мне взять эти цифры?

— Я тебе их дам. И даже название книги скажу, — Аргвар улыбается и гладит меня по бедру, заставляя стиснуть зубы, — я сам прочесть не могу.

— Неграмотный что ли? — глупо поддеваю я, с трудом удержавшись от того, чтобы отодвинуться подальше. Рука божества на моей ноге как-то не радует.

— Я грамотный. Но этот ушлепок… кхм… то есть родственничек твой — Кардагол, завязал шифровку на свою кровь… а вы, кстати, молодцы, быстро догадалась, каким образом артефакт искать. Хвалю! Хочешь поощрительный приз за догадливость?

— Какой? — осторожно интересуюсь я и тут же получаю ответ.

— Страстный поцелуй. Настоящий. С языком.

Меня уже тошнит, и, в то же время, накатывает злость. Да сколько можно?!

— Может быть, лучше минет? — рычу я.

— Я подумаю над твоим предложением, — обещает Аргвар, многозначительно облизнув губы. Его рука медленно движется вверх по моему бедру, не выдерживаю, отодвигаюсь под злорадное хихиканье божества.

— Расслабься, сладенький, я не собираюсь тебя насиловать.

— Хотел бы я на это посмотреть, — бормочу я.

— Может быть, когда-нибудь и посмотришь, — буркает в ответ Аргвар, в очередной раз, утратив игривое настроение, — значит так, цифры выбиты на том камне, под которым вы нашли артефакт, книга называется "Тысяча и одна поза шактистанских наложниц". Уверен, в библиотеке Лина она найдется. В твоей вот вряд ли, дубина ты пугливая.

Божество исчезает, оставив после себя, как обычно, запах моря и ощущение гадливости.

Собственное терпение меня удивляет и восхищает. И любопытно — насколько его еще хватит? Выдержу ли я?

— Подъем! Утро настало, птички поют… мать их за ногу, разбудили, засранки такие.

Ну что за шум? С трудом открываю глаза и обнаруживаю склоняющуюся надо мной физиономию Лина.

— Уйди! — рычу, надеясь, что Лин исчезнет, как остатки ночного кошмара.

— Вставай! — бодро восклицает Эрраде и встряхивает меня за плечо. — Завтра наступило, пора в Зулкибар возвращаться.

Задумчиво оглядываю цветущего княжича, у которого похмелья ни в одном глазу, и осторожно спрашиваю:

— Ты поверишь, если я скажу, что мне приснился вещий сон?

Ну, а чем еще я могу обозначить источник появления у меня информации об артефакте? Что я ночью поболтал с водным божеством, которое меня почти что домогалось?

— Ты что пифия, что ли? — фырчит Лин. — Так в любом случае, каннабис мы вчера не курили, это я точно помню.

— Мне сон приснился.

— Ага, мне тоже, — мечтательно изрекает княжич. — Саффа и кхм… групповуха, короче. Что ухмыляешься? Тебя там не было!

— Верю. А мне приснилось, как мы ищем способ активировать артефакт.

— Да? — заинтересованно тянет Лин и плюхается на кровать, едва не придавив мне ноги. И что им всем моя постель медом намазана, что ли? — И как же мы его искали?

— С помощью книги "Тысяча и одна поза шактистанских наложниц".

— Очень смешно! Так бы и сказал, что тебе неприличная фигня приснилась, — ворчит Лин. — Подружку бы тебе завести. Вот, например, Данаэль. Шеон часто к ней в Альпердолион наведывается, мог бы тебя прихватывать иногда. Да она и в Зулкибаре постоянно мне на глаза попадается. Кстати, вот когда Вальдор тебя в подземелье посадил, знаешь, как она переживала?

Очень милая девочка — эта Данаэль. Вот только до Иоханны ей очень и очень далеко. И что здесь такого? Да, я нахожу Ее величество привлекательной и даже более того. А особенно… Стоп, я вообще не об этом.

— Кхм… Лин, ты что-то не то подумал. В книге было зашифровано описание ритуала активации.

— Да? И как мы это расшифровали?

— С помощью цифр, выбитых на камне, под которым мы нашли артефакт.

Какое-то время княжич недоверчиво меня разглядывает, видимо, размышляя — это я так шучу, или мне, действительно, вещий сон приснился. Если даже юный маг что-то и подозревает, мысли свои не озвучивает.

— Думаю, перед отправкой домой мы можем заглянуть на руины и проверить тот камень, — наконец с воодушевлением в голосе произносит Лин.

— Да, будет любопытно, — соглашаюсь, удивляясь тому, что не отличающийся, вроде бы, особой тупостью княжич так легко попался на такое глупое объяснение. Вещий сон. Как же!

В Зулкибар мы возвращаемся час спустя, унося с собой переписанные с камня столбики чисел.

Конечно же, увлеченная женихом Иоханна вновь отсылает меня куда подальше, мягко намекнув на то, что она пока готова обойтись без моих услуг. Что же, это меня устраивает.

— Отлично! — радуется присутствующий при моем разговоре с королевой Лин и приобнимает меня за плечи, — пойдем ко мне, изучим эту "Тысяча и одну позу".

— Лин?! — восклицает королева.

Да, забавно. Жест княжича достаточно интимен, а уж фраза… Неудивительно, что у Ее величества глаза становятся прямо-таки огромными и безупречно круглыми. А я… я краснею.

— Ты это о чем подумала? У нас чисто научный интерес, — буркает княжич и телепортирует нас с ним в свои покои. — Да уж. Представляю, что она теперь обо мне подумает.

— Что ты брякнул не то, — утешаю я, — королева тебя слишком хорошо знает, чтобы подумать что-то еще.

Очень на это надеюсь.