Сочи, конец апреля 1986 года, цэковский санаторий им. Фрунзе.

Я сопровождаю как переводчик старого египетского коммуниста Хамади.

Он вдыхает запах кавказских магнолий:

— Скажи Агарышеву, референту ЦК, пускай дадут мне работу, я друг вашей страны. Хочу сидеть на даче в Сочи и переводить марксистскую литературу на арабский язык. Буду стараться. А то семью в Каире невозможно содержать.

Неожиданно он хлестнул меня веточкой по причинному месту:

— Как твой Горбачев, еще стоит?

Я сжался, ничего не ответил. Египетское хамство. Еле сдержался, чтобы не дать ему в морду.

Утром был Чернобыль.

За завтраком подсела хмурая переводчица с английского и спросила:

— Вы ничего не слышали? Радиоактивное облако идет на Сочи.

Хамади весело рассмеялся.

Египтяне как дети, разве можно на них обижаться?

Каир, март 2010-го. По городу нас водит гид Самир — ухоженный сорокалетний копт в европейском костюме с галстуком. Я говорю «копт», потому что увидел у него на запястье наколотый крестик. В остальном он такой же египтянин, как и все, — ласковый, любящий тереться щечкой и чрезвычайно услужливый.

Когда всю группу немецких туристов загнали в мечеть на Цитадели, я побрезговал, так как вспомнил, что туда надо идти босиком вслед за сотнями людей. Мы с Самиром остались снаружи, закурили на лавочке.

Я спросил Самира, не видел ли он знаменитый в эпоху Насера египетский фильм «Цитадель героев»? Он засмеялся смехом-колокольчиком, погладил меня по руке:

— Вы же знаете вкусы Насера, он любил военно-патриотические фильмы. И этот вот фильм — «Цитадель героев» — занимал особое место в его фильмотеке.

Да, подумал я, — совсем как «Взятие Берлина» на полке Сталина. Или «Освобождение» для Брежнева. Это была эпоха героических постановок. Что примечательно, сегодня гламур совершенно вытеснил и в Египте, и в России военно-патриотическую тему. Одна неправда вытеснила другую.

Интересная тема для культуролога.

Российская культура сегодня максимально приближена к египетской: понимайте это буквально.