Сказать, что все в их доме было сосредоточено только на взаимоотношениях Греты и Никиты – нет, вовсе нет. Если бы не «тема Никиты», то жизнь, вроде, шла, как обычно, во всех своих житейских проявлениях. Будь сестры поближе, ничто не мешало бы превратить эту тему из тайной и значимой в забавную и шутливую. Достаточно было рассмотреть Гретин роман с Никитой в перспективе на пять лет, и ситуация сошла бы на нет сама собой. Но возведенное в канон «прайвеси» приводило к чрезмерной концентрации мыслей о Никите в головах обеих женщин. Грета придумывала себе пылкого поклонника, а Симона в азарте праведности создавала в своем мозгу картины, которые удваивали ее стремление уличить, разоблачить и пресечь.