Передний автомобиль звучно рассекал высокую траву, которая поглотила едва заметную дорогу. Два автомобиля следовали сзади. Пыли почти не было. Вот наконец группа остановилась в самом центре большого поля. Из среднего автомобиля неловко вылезли два человека и стали неспешно удаляться от бронированного гиганта. Наступал вечер, но солнце нещадно обрушилось на непокрытые головы немолодых уже мужчин.

Кто должен начать разговор, было видно сразу: седовласый пожилой джентльмен излучал власть, его походка, чуть приподнятый подбородок и глаза выдавали человека, привыкшего к подчинению окружающих.

– Я прожил в Цюрихе всю жизнь, но такой жары не припомню… Хочу согласовать с вами, господин Окрог, несколько вопросов, – начал разговор седовласый.

Собеседник, респектабельного вида человек, одетый явно не по погоде в дорогой костюм и галстук, не мог скрыть своего возмущения:

– Меня обыскивают! За мной постоянно следят ваши люди! Я не привык к такому обращению! Я едва сдерживаю службу безопасности банка. Вы же знаете, господин Киншерг, что всех руководителей нашего банка постоянно охраняют.

– Да, знаю. Прошу прощения. Я увеличу ваш гонорар в два раза. Поймите, деньги, которые я собираюсь положить на счет, очень, очень большие, поэтому я осторожничаю… Здесь нас никто не слышит.

– Понимаю. Все готово к принятию вклада. – Банкир взял себя в руки, и его голос зазвучал спокойнее и увереннее: – Полной информацией владеют только три человека, включая меня. Но ваше условие! Оно полностью нарушает принятые банком правила!

– Это условие нельзя изменить! – отрезал Киншерг, его жесткий и холодный взгляд, казалось, мог уничтожить собеседника.

– Но послушайте! – не сдавался банкир. – Если вы потеряете ключ, мы не сможем вернуть вам деньги!

– Это исключено! Ключ будет в надежном месте.

– Воля ваша! – Окрог дрожащей рукой ослабил галстук и выпалил свой последний аргумент: – Любому человеку с улицы, который впишет свое имя в документы, мы будем вынуждены выдать все деньги! Это немыслимо!

– Я знаю. – Киншерг явно решил закончить разговор. – Завтра в десять часов машины с грузом подойдут к хранилищу. Как только формальности будут улажены, прошу ко мне в гости. А теперь нам пора возвращаться. Пойдемте.

На следующий день в назначенное время несколько огромных грузовиков скрылись за бесшумными воротами хранилища банка. Немногочисленные прохожие, наблюдавшие за этим, даже представить себе не могли, что мимо них провезли одно из самых больших состояний Европы.

«Нужно было отказаться от встречи под каким-нибудь предлогом, – думал Окрог, въезжая на территорию великолепного замка богача. – Ну что ж, при первой возможности сбегу!»

Хозяин замка лично встретил гостя у роскошных дверей и проводил его в свой кабинет.

– Я вам благодарен, господин Окрог. Гонорар сегодня переведен на указанный вами счет. Предлагаю выпить за взаимовыгодное сотрудничество, – с этими словами Киншерг резким движением открыл бар и взял два бокала.

– Чисто символически, я знаю, что вы за рулем, – произнес, широко улыбаясь, гостеприимный хозяин.

Искрящееся вино наполнило бокалы.

– Спасибо! За благополучное завершение столь непростого дела, – краснея, произнес гость.

– Пойдемте, я покажу вам мой сад, – пригласил богач, давая понять, что после непродолжительной экскурсии визит будет закончен.

Когда автомобиль банкира скрылся за деревьями аллеи, Киншерг подумал: «Хороший малый. Жаль его. Яд очень сильный, нужно хорошенько вымыть бокал».

Через неделю Окрог неожиданно умер. Сердце. А еще через полгода тихо ушли из жизни все, кто хоть что-то знал о необычном вкладе.

Едва секретарь Киншерга успел доложить, что начальник службы безопасности просит его принять, как дверь кабинета резко открылась и на пороге появился высокий спортивного вида мужчина.

– Ты хотел меня видеть? Что случилось? – Киншерг заметно нервничал, встав из-за стола.

– Да, шеф! – Глаза широкоплечего интеллектуала блеснули недобрым огнем. – Я верно служил вам много лет. Я лично исполнил полгода назад ваше поручение, взял грех на душу! – голос главного телохранителя звучал все громче и все более угрожающе.

– Я благодарен тебе. Что ты хочешь?

– Я чувствую, что ты отравил меня так же, как и других! – Разъяренный слуга бросился на своего хозяина, но выстрел в грудь его остановил.

Вбежавшие через несколько секунд охранники увидели страшную картину. Начальник службы безопасности с искаженным от злобы лицом лежал в крови возле шефа, испуганный взгляд которого застыл навсегда: в его шее торчал причудливой формы шип, такой же, как и в руке мертвого главного телохранителя.

Двадцать лет спустя

В эту совещательную комнату руководители одного из крупнейших банков Швейцарии заходили редко: особой необходимости в столь строгих мерах безопасности почти никогда не возникало. Но данный случай был особый: было видно, что управляющий банка, обычно спокойный, уравновешенный человек, сегодня нервничал чрезвычайно. Поэтому, когда он заговорил, немногочисленная аудитория внимала в полной тишине.

– Господа, я управляю банком более пятнадцати лет, вы тоже все не новички, – было видно, что банкир не знал, с чего начать. – В общем, вы знаете, что значительную часть активов нашего банка составляет этот необычный вклад.

Собравшиеся одобрительно закивали головами.

– Не скрою, – продолжил управляющий, – я хотел навести справки о владельце. Ничего не получилось. Я осторожно советовался с юристами, консультировался в разных инстанциях…

– Можешь говорить с нами откровенно и прямо: что ты хочешь? – вступил в разговор уверенный в себе мужчина лет пятидесяти.

– Откровенно?! – управляющий вскочил из-за стола. – Много лет владелец вклада не появлялся, и тут к нам обратился этот странный человек из России! Без сопровождения, без охраны. Он пришел как обычный посетитель и предъявил свои права на этот вклад! – Глава банка упал в изнеможении на стул, вынул безупречный платок и закатил глаза.

– Послушайте! – закричал грузный мужчина с жестким взглядом. – Вы знаете, что за интересы банка я готов перегрызть горло любому, не зря я возглавляю юридическую службу нашего банка. Я решил уничтожить этого русского, вы меня знаете. Он приехал с семьей, но я ни перед чем бы не остановился! Но тут… – Голос толстяка задрожал, на серых глазах выступили слезы, – три дня назад скоропостижно умерла моя мать. Я знаю, понимаете, знаю, что это наказание! Более того, меня постоянно преследует мысль, что если я сделаю зло этому русскому, то умрут все, все! Мои родственники, мои дети… – Мужчину сотрясли рыдания.

– Да, да, и мне тоже вчера приснился сон: кто-то очень строго предупредил меня, чтобы я не делал ничего плохого русскому! – прошептал в величайшем возбуждении управляющий.

– Что ж, – тяжелое молчание прервал самый молодой из собравшихся банкиров, – я предлагаю с ним договориться: пусть снимает со счета любые суммы. Будем молить Бога, чтобы основная часть вклада осталась. Мне лично этот парень из России показался скромным человеком, не думаю, что он начнет тратить много.

– Хорошо, на этом и остановимся, – с облегчением закончил совещание управляющий банка, – пожалуйста, поскорее все оформите. Я слышал, что наш самый главный клиент живет с семьей в гостинице и во всем себе отказывает.

Восемнадцать лет спустя

Погожим майским вечером в утопающем в зелени небольшом особняке в центре Цюриха по всем признакам готовились к празднику. Небольшой дворик перед домом и ближайшая мостовая были заставлены автомобилями, вновь прибывающие гости при входе громко и весело здоровались с хозяином дома и его сыновьями. Через приоткрытые окна на улицу лилась приятная музыка.

В семь часов вечера начался праздник. В просторном зале на первом этаже собравшиеся склонились перед Богом в молитве, затем стройно запели христианские гимны. Через несколько часов гости начали разъезжаться, каждый старался подойти к двум молодым мужчинам, чтобы обнять их и поцеловать.

– Никита и Петр! – произнес, попеременно сжимая в своих крепких объятьях братьев, невысокого роста лысоватый мужчина. – Еще раз поздравляю вас с днем рождения! Двадцать один год – это важная веха на вашем жизненном пути. Уверен, что вы уже получили откровение от Господа, чем будете заниматься после окончания учебы? Ведь остался всего год.

– Мы продолжаем молиться! – одновременно ответили братья, принимая поздравления обступивших гостей.

Молодая красивая женщина, помогавшая хозяйке дома убирать посуду со стола, негромко спросила:

– Мама, ты подготовила папу к разговору?

– Машуня, почему сегодня? Уже поздно, все устали. Папа тоже устал.

– Ты же знаешь своих сыновей! Они будут спрашивать именно сегодня! Ты говорила папе?

– Да, говорила. Все это, дочь, очень не просто…

– Тогда сделаем так: вы с папой поднимитесь наверх, думаю, вам нужно подготовиться к разговору, помолиться. А мы с братьями проводим гостей. Ждите нас минут через двадцать.

– А как же твои дети, муж?

– С Тедом я договорилась, он уже повез детей домой и сам уложит их спать. Я останусь сегодня на ночь у вас, помогу тебе.

Хозяин дома и его жена поднялись на второй этаж, прикрыли за собой дверь и, не сговариваясь, начали молиться, встав на колени. Все еще стоя на коленях после молитвы, муж прошептал:

– Настюша, Господь меня укрепил, я готов начать разговор с сыновьями.

– Да, мой любимый, я тебе помогу.

Через несколько минут послышались шаги, дверь открылась, и вошли раскрасневшиеся дети: все переживали важность момента, заметно волновались.

– Папа, ты обещал открыть тайну нашего переселения из России, когда нам исполнится двадцать один год. Сегодня наш двадцать первый день рождения. Ты расскажешь нам? – обратился к отцу самый смелый – Петр.

«Владение двумя языками сказалось на том, как наши дети строят предложения», – подумал отец и улыбнулся.

Отец, как ты, наверное, догадался, дорогой читатель, – это я.

– Да, расскажу, рассаживайтесь удобнее, это длинная история. Время позднее. Сегодня я только начну. Мама и Машуня мне помогут. Скажу сразу: это не для посторонних ушей.

Слушатели заняли свои места, я торжественно начал рассказ:

– Все это случилось восемнадцать лет назад. Вам было три года, а Маше – двенадцать. Был май, как сейчас, окончание учебного года. Вы же знаете, что мы с мамой работали в школе? – Мой голос дрогнул, я почувствовал близкую слезу.

– Не волнуйся, дорогой, дальше немного я расскажу, – пришла на помощь жена. – Вы, сынули, ходили тогда в детский садик, Машуня заканчивала пятый класс. Помнишь, Маша? Ты хорошо училась!

– Да, мамочка! Я помню, как в четвертом классе мы выбирали, какой иностранный язык я буду изучать. Мы молились целую неделю! Дух Святой сказал: немецкий. Все в классе были так удивлены! Я одна из класса выбрала немецкий, а все остальные – английский. Ах, как мне пригодился именно немецкий язык здесь, в Швейцарии! Какой чудесный наш Бог!

– Да! Что ж, продолжу рассказ, – вернулся к разговору я. – На Урале, где мы тогда жили, вы знаете, летом долго не темнеет. Помнишь, Петя, мы с тобой ездили в Россию в июне?

– Помню, папа. А эти подробности действительно так важны? – несколько раздраженно спросил Петр.

– Конечно, я хочу, чтобы вы представили себе все, что произошло тогда, так живо, как будто это происходит прямо сейчас!

– Семен Петрович! Вы снова уходите с работы самым последним! – Ночной сторож школы Анна Ивановна сочувственно проводила меня взглядом до двери.

– До свидания, хорошего вам дежурства, – попрощался я и поспешил на свежий воздух: от голода и усталости мне было нехорошо.

Вспомнив, что мне нужно купить кое-какие продукты, я вышел из калитки – школу огораживал забор, – и направился к ближайшему магазину. Очки я снял, чтобы отдохнули глаза, и потому не совсем четко различал предметы вокруг. Однако слух сработал хорошо: вдруг я услышал характерные для драки звуки – выкрики, брань, хруст веток под упавшими телами. Пригляделся, точно: недалеко от меня завязалась драка. Пожилой мужчина отбивался, правда успешно, от обступившей его со всех сторон компании хулиганов. Молодые парни, которых обороняющийся ловко отправлял на землю, быстро вскакивали и бросались с яростью на старика. Я побежал к дерущимся. Зачем? Чем я, близорукий, мог помочь? По пути я бросил свой портфель и схватил какой-то металлический прут. Откуда он там взялся? Подбежав к пожилому мужчине, я встал спиной к его спине и истошно закричал: «Кто сделает мне зло, того покарает мой Бог – Иисус Христос!» Хулиганы отпрянули на несколько секунд в недоумении, но затем снова двинулись со всех сторон на решающий штурм. «Зачем я схватил прут? Я не буду бить людей! Господи, помоги!» – за мгновение пронеслось в моей голове.

– Стойте! Подождите! Так это же учитель из школы! – закричал вдруг один из хулиганов.

– Ну и что? – зловеще произнес пьяный детина лет двадцати пяти, однако он не торопился приближаться к моему пруту.

– Харе! Он друга моего учил! Все!

– Зачем старика избиваете? – закричал я, пытаясь привлечь внимание прохожих. Краем глаза я заметил, что от толпы зевак отделилось несколько молодых мужчин, и они направились к нам.

– Все, братва! В натуре, уходим. Я этого старого козла потом сам найду! – друг моего бывшего ученика, хотя без очков я его не узнал, повернулся и стал поспешно уходить. За ним потянулись и остальные.

– Спасибо! – выдохнул пожилой мужчина и пошатнулся: силы его были явно на исходе.

– Я вас провожу до дома! – Я говорил громко, пытаясь скрыть нервную дрожь, охватившую меня.

– Хорошо. Здесь недалеко.

Когда мы подошли к дому мужчины, он заметно успокоился, ободрился, даже улыбнулся и спросил:

– Как тебя зовут, спаситель?

– Семен, а вас?

– Иван Яковлевич. Это все мой язык. Я сделал им замечание, думал, уважительно отнесутся к моему возрасту, а они… А ты здорово рисковал! Что, хорошо дерешься?

– Нет, совсем не умею. Не приходилось драться, только немного в детстве и в армии. Господь меня хранит!

– Веришь в Бога?

– Да.

– Я тоже недавно уверовал. Где трудишься? Я слышал, учитель?

– Да, работаю учителем… – Я осекся, памятуя о недавно полученном в молитвенной комнате откровении от Бога.

– Как-то ты неуверенно отвечаешь. Что, хочешь поменять работу?

– Да, получил откровение от Бога. Он призывает меня стать христианским писателем.

– Вот это да! Ну, тогда наша встреча не случайна! Приходи ко мне завтра в гости. Завтра суббота. Моя жизнь – это приключенческий роман со счастливым концом.

– Ну еще не конец. Все впереди.

– Я болен. Врачи дают несколько месяцев. Но я счастлив! Если бы не болезнь, я не пришел бы к Господу! До свидания. Квартира семь. – Иван Яковлевич скрылся за дверью подъезда, предварительно вложив мне в руку листок бумаги с номером телефона.

– Папа, а ты прирожденный рассказчик! Я буквально погрузился в атмосферу того времени! – Никита говорил мне комплименты и одновременно стеснялся этого.

– Что ж, на сегодня, пожалуй, хватит. Встретимся завтра, если вы не против, часиков в семь вечера.

– Папочка, я тоже приеду, если у Теда будет свободный вечер и он посидит с детьми. – Дочка слышала эту семейную историю с подробностями впервые.

– Мне хочется, Машуня, чтобы завтра вся семья была в сборе.

– Рад видеть вас, дорогие дети! Уверен, что сегодня Господь приготовил для вас что-то очень важное, – начал я свой рассказ в следующий вечер.

Жена Анастасия села возле меня, чтобы я чувствовал ее постоянную поддержку.

– Итак, я остановился вчера на том, что Иван Яковлевич пригласил меня в гости. Продолжу.

За несколько недель напряженной работы я настолько устал, что в субботу хотел просто отдохнуть, никуда не ходить. Но то, что Иван Яковлевич на пороге смерти так радуется встрече с Иисусом Христом, – меня задело. Утром я позвонил, договорился о встрече. Семья моя меня благословила: любимые сыночки повторяли слова благословения за мамой, а дочка молилась самостоятельно, затем поцеловала меня в лысеющую макушку.

Квартира Ивана Яковлевича произвела на меня приятное впечатление: аккуратно, чисто, добротно.

– Проходи, брат дорогой. Сразу мой руки – чай нас ждет.

– Вот жена испекла. Вам от нее привет.

– Спасибо. Усаживайся удобнее. Так. А где же твой блокнот, ручка, диктофон?

– Да как-то не подумал. Я же пришел просто вас проведать.

– Нет, дорогой друг, если ты писатель, то должен быть всегда на боевом посту и во всеоружии. Вот дарю тебе блокнот и ручку. – С этими словами хозяин квартиры протянул мне очень красивую ручку и блокнот – таких красивых вещей я никогда не видел даже в магазине!

– Царский подарок!

– Ты и есть сын Царя! Это у меня от прошлой жизни осталось. Привез из-за границы. Ну да все по порядку, слушай и записывай… А ты знаешь, я Юрия Гагарина видел, вот как тебя сейчас! Рассказать?

– Да, конечно. Очень интересно! При каких обстоятельствах?

– Дело было так: в апреле 1962 года в Москве проходил четырнадцатый съезд ВЛКСМ. Ты ведь был комсомольцем?

– А как же!

– Мне очень хотелось на съезде побывать. Большое событие, красивый праздник с выносом знамени, музыка. Тем более проходил съезд впервые в Кремлевском дворце съездов, как тогда его называли. А дворец – красавец! Новенький, еще года не прошло, как построили. Я, значит, стал искать пригласительный билет. То к одному комсомольскому вожаку обращусь, то к другому – все отказывают, нет, мол, возможности, самих не пригласили. Расстроился ужасно! И тут накануне позвонил один знакомый секретарь райкома комсомола: «Билет есть, на заболевшего комсомольца выписан. Возьмешь?» Я согласился, взял, сам думаю: «Как пройти по чужому пригласительному билету?» Смог! Пришел заранее, там кругом и милиция, и наши в штатском. А, я же тебе еще не говорил, что служил в КГБ. Майор.

– Как же вам удалось пройти сквозь такую охрану по чужому пригласительному билету?

– Это целая наука, психология называется. Я захожу, смотрю: у одного из проходов стоит молоденький милицейский лейтенант, старший, видно, отошел куда-то. Я к этому лейтенанту: пригласительный на видном месте в кармане, но не достаю. Предъявляю удостоверение и говорю беззаботно: «Вот, и пригласительный имеется. Я здесь по службе, сами понимаете». И что ты думаешь? Пропустил! Я тихонечко дождался начала, мест свободных, конечно, не было. Ну ничего, постоял. Красивое зрелище! Герман Титов выступал. А когда все закончилось, обступили комсомольцы Юру Гагарина и других знаменитостей, стали просить автограф. Я даже не пытался подойти: огромная толпа окружила Юрия так, что не подступиться.

– А вы говорили, что видели его близко.

– Более того, даже разговаривал! Чтобы лучше было видно первого космонавта планеты, я встал на какое-то возвышение, стою, смотрю. Гагарин, раздавая автографы, улыбается, разговаривает, шутит. Потом, видно, вспомнил о чем-то, поднял обе руки вверх, вот так, соединил ладони лодочкой и с криком «Пропустите, братцы!» стал пробираться сквозь толпу. И прямо выскочил на меня! Я без промедления достал пригласительный билет и говорю:

– Юрий, подпиши, пожалуйста! Я тоже майор, как и ты!

Он посмотрел на меня, улыбнулся и спросил:

– Что написать тебе, товарищ майор?

– Напиши: на долгую память от майора майору.

Он вынул маленькую ручку с красными чернилами и написал то, что я его просил. Пожал мне руку и быстрым шагом пошел к выходу.

– Да, вам действительно есть, что вспомнить! – восторженно произнес я. – Как вы думаете, Юрий Алексеевич был верующим человеком?

– Уверен, что да. К кому он обращался, когда задыхался в тесном космическом корабле во время полета? К Богу! Больше не к кому… А ты знаешь, почему для первого полета человека в космос выбрали именно Юрия Гагарина? Нет? Сейчас расскажу. Записывать успеваешь? Это мне очевидец рассказал.

За несколько дней до полета, когда еще было не известно, кто полетит, Королев построил по росту группу космонавтов из шести человек. Подходит к первому и спрашивает: «Как вы себя чувствуете?» Тот отвечает: «Хорошо. Готов выполнить любое задание!» Примерно так же отвечали и все остальные космонавты. С каждым новым ответом настроение главного конструктора Королева Сергея Павловича портилось. Вот он подошел к Гагарину.

– Ну что, вы тоже прекрасно себя чувствуете и готовы выполнить любое задание? – спросил, еле сдерживая гнев, Королев.

– У меня ужасно болит голова, но, если нужно, я готов выполнить любое задание, – ответил, превозмогая боль, Юрий.

– Что же это происходит? – закричал Сергей Павлович. – Вчера всем вам на ужин дали таблетку, от которой у вас сейчас у всех болят головы, но лишь один Гагарин признался в этом честно. Другие солгали!

После этого случая и решился вопрос, кто полетит в космос первым.

– Как много нового я сегодня узнал! – Я не мог сдержать восхищения.

– Есть у меня для тебя, брат дорогой, одна необычная история. Еще чайку?

– Спасибо. Можно. И чай у Вас какой-то необыкновенно вкусный!

– Распробовал? То-то… Ты, наверное, слышал про Карибский кризис? Тогда чуть было война не началась. Я во всем этом был непосредственным участником.

– Расскажите, пожалуйста, поподробнее, только не быстро, я буду записывать.

– К началу этого события мне было тридцать пять лет, но я уже был майором госбезопасности, должность была хорошая, квартира в Москве. Был тогда женат, дочке семь лет, как раз собиралась в первый класс. Все складывалось хорошо, но, видимо, раздражал я кого-то своей независимостью. Язык английский хорошо знал – свободно разговаривал, завидовали, наверное. В общем, в конце августа 1962 года вызвал меня главный мой начальник – генерал. Усадил в свое кресло, закрыл на замок дверь и негромким голосом говорит:

– Я представил тебя к очередному званию, будешь начальником отдела, но все это после командировки на Кубу. Ты человек неглупый, все понимаешь. Положение в мире сложное. На борту будет ценный груз для нашей военной базы. Сопровождать будешь негласно, как представитель Внешторга. Есть риск захвата груза. Вас будет сопровождать подводная лодка, но, сам понимаешь, лучше иметь своего человека на борту. Когда поймешь, что до захвата судна остались считанные минуты, – передашь радиограмму, тебе выдадут специальный передатчик. Будем надеяться, что ничего не случится. Детальные инструкции получишь у Семеныча. Как обратно доберешься – ко мне с отчетом. Все. Свободен.

К тому времени я уже имел опыт успешного участия во многих операциях. Чего только не пережил – потом расскажу как-нибудь. Так что у меня выработалось такое особое чутье на опасность. Оно мне в этот момент подсказало, что происходит что-то очень серьезное. Когда генерал со мной разговаривал, отводил глаза, смотрел в сторону. С последними словами он поднял меня из кресла и стал легонько подталкивать к двери. Странное поведение, а ведь мы с ним под пулями вместе… В общем, по дороге из приемной генерала до кабинета Семеныча я думал, как отказаться от командировки. Так ничего не придумав, переступил порог владений самого опытного полковника Управления. Тот тоже вел себя необычно: небольшая инструкция, и Семеныч выносит из соседней комнаты такую штуку – размером с портфель.

– Это рация, немножко измененная форма, с подобными ты уже работал. Текст выучишь и уничтожишь. Особенность этой штуки в том, что сигнал поступает кому надо, быстро и по назначению.

– Но мы же обычно проводили тренировочные занятия, чтобы я привык к технике.

– Нечего тут тренироваться! – довольно грубо отрезал полковник. – Передатчик будет опломбирован, использовать только в случае чрезвычайной угрозы! Вот таблетки, чтобы не спал. Все твои вещи будут уже на корабле. До свидания!

Мои подозрения усилились. Оба офицера что-то не договаривали. Но что мне оставалось делать? Как я мог увильнуть? Да никак. У меня семья, родители собрались переезжать в Подмосковье. Новая должность, звание, а значит, зарплата и возможности мне были нужны. Так что через несколько дней ранним утром я поднялся на борт большого торгового судна. Погрузка закончилась, как я узнал потом, только накануне ночью. Какие-то контейнеры. По документам – оборудование для сахарного завода. Со мной на борт поднялись больше сотни человек, в основном мужчины. Я подумал, что это очень хорошо, не буду привлекать внимания.

Когда Севастополь скрылся за горизонтом, я начал аккуратно знакомиться с обстановкой. Официально груз сопровождал большой полный мужчина, с ним была сестра его жены, как я позже узнал, и дети – два мальчика лет шести. Мужчину этого звали Ипполит, необычное имя, вот я и запомнил. Он постоянно громко разговаривал, наверное, был глуховат. Я заранее по карте определил потенциальные угрозы, чтобы знать, в какой день и час нужно быть особенно внимательным. Спал мало, но к таблеткам не притрагивался: знал, что у них уж очень сильное действие, думаю, это был наркотик. Несколько раз пытался подойти к грузу. Какой там! Не подступиться: охрана, и толстяк этот постоянно подбегает, пломбы проверяет.

В общем, сбился у меня режим сна, хожу, как в тумане, мутит. Хотя кормили хорошо. Так вот, как-то под утро до того стало плохо, думаю, пойду, подышу свежим воздухом. Почему-то стал подниматься по лестнице тихонько, крадучись. Да, видно, не зря, так как услышал я очень интересный разговор, точнее его заключительную часть.

Вижу: стоит капитан, а рядом кто, думаешь? А-а, то-то. Возле него стоит та самая сестра жены Ипполита!

– Почему у вас такая тоска во взгляде? – спрашивает женщина.

А капитан как будто ждал этого вопроса, весь встрепенулся и говорит:

– Вы член партии? Я вам как коммунист коммунисту говорю: самое худшее в жизни – это когда тебе не доверяют! Я прошел всю войну, а со мной так… Это мой последний рейс!

– Что вы так переживаете?

– А вы знаете, что меня, капитана, не пустили в грузовой отсек?

– Знаю.

– Как?! – Хотя было темновато, по интонации капитана я понял, что он озадачен.

– Дело в том, что я офицер комитета, – женщина показала документы, – и даже мне, хотя я негласно сопровождаю груз, ничего толком не известно.

Так как капитан подавленно молчал, она продолжила:

– У меня большая просьба. Если вы получите какую-нибудь тревожную радиограмму или произойдет что-либо чрезвычайное, сообщите мне.

– Хорошо. – Капитан всем своим видом показал, что дальше продолжать разговор не хочет.

Мнимая сестра тихонько прошмыгнула к себе в каюту, а я в сильном возбуждении спустился в свою. «Итак, – думал я, – нас как минимум двое! А может, больше? Какое у нее задание? Как мне дальше поступать?» Мысли проносились в моей голове со скоростью молнии. Чуть погодя, сделав дыхательную гимнастику, как нас учили, я пришел к выводу, что все складывается удачно: я буду следить за этой «сестрой» и, в случае чего, получу оперативную информацию. Я успокоился и довольно долго проспал.

В последующие несколько суток я не спускал глаз с коллеги и, видимо, переусердствовал, так как несколько раз ловил на себе ее испытующий взгляд. Ежедневно подолгу жадно всматривался в океан, пытаясь заметить подводную лодку, но, конечно, ничего не увидел. Напряжение возрастало. Мы приближались к Кубе, а значит, к американцам.

И вот до Кубы осталось часов пятнадцать, ночь темная, хотя звезды яркие-яркие. Таблетку я все-таки выпил, потому что силы мои были уже на исходе. И началось! Такой взрыв энергии! Какой там сон! Вышел на палубу, смотрю на звезды. И вдруг – шум. Потом вижу неяркие огоньки, затем все ярче: нам навстречу идет военный катер! Нас прожекторами щупает. И флаг развевается, какой, ты думаешь? Американский! Я бегом в каюту и краем глаза вижу: какая-то тень метнулась. Но мне было не до того: влетаю в каюту, дверь – на замок, открываю передатчик, ломаю, естественно, пломбы. И прежде чем включить передатчик, послушаю, думаю, о чем говорят. А моя каюта была как раз с того борта, где пристал американский катер. Смотрю, по трапу вбегает вражеский офицер, за ним четыре матроса несут носилки. Что на носилках, я со страху не разобрал. Слышу: наши, и среди них судовой врач, кричат по-английски:

– Быстрее! Счет идет на минуты!

– Да, да, – ответил американец и добавил: – Большое спасибо!

«Что за нежности из уст врага?» – подумал я. Стал прислушиваться дальше, изо всех сил напряг слух. Американец закурил и обратился к капитану:

– Мы поняли, что до берега его не довезем. Специалиста такого уровня, чтобы сделать операцию, на катере нет. Поэтому обратились за помощью к вам.

– Да все хорошо, у нас отличный врач, – глухо ответил капитан.

Думаю, ты, Семен, понимаешь, что на берегу американского офицера ждали большие неприятности. А что ждало нашего капитана – страшно даже себе представить!

Помогать врагам! Но оба настоящих моряка пошли на это ради спасения человеческой жизни!

Я дрожащими руками закрыл передатчик, так и не включив его. Грузу ничего не угрожает, понял я. Примерно через час американцы перенесли носилки с товарищем обратно к себе на катер. Стало светать, поэтому мне было хорошо видно, как наши враги, как я считал тогда, отдали честь столпившимся на борту советским морякам. На мгновение установилась какая-то поразительная тишина! А ведь работали двигатели! Может, мне показалось, но я увидел слезы в глазах американского офицера.

– А теперь, будучи верующим человеком, как вы воспринимаете американцев? – прервал я рассказ Ивана Яковлевича.

– Теперь совсем другое дело. Я твердо знаю, что среди жителей Соединенных Штатов много истинно верующих в Иисуса Христа людей. Они – мои братья и сестры во Христе!

– Я рад, Иван Яковлевич, что вам, как и мне, Дух Святой открыл истину о вселенской церкви!

– Слава Господу! Что ж, продолжу.

Немного опоздав, мы прибыли в порт назначения. По инструкции меня должен был встречать наш офицер, мне Семеныч показывал его фото. Мы с этим офицером несколько раз встречались в Управлении, а однажды даже ели в столовой за одним столиком. Так что я узнал его сразу: обнялись, как хорошие друзья. Он подхватил мой чемодан, мельком взглянул на пассажиров и повел меня к машине. Коллега показался мне каким-то опухшим и помятым.

– Твой номер в гостинице рядом с моим. Отдохни, отоспись, а завтра вечером, часов в девятнадцать, спускайся в бар. Расскажу все, что тебе пригодится для отчета, – проговорил тихим голосом Григорий (так его звали), пока мы ехали по плохо освещенным улицам этого – не помню, как называется, – городка.

Когда я уже заходил в номер гостиницы, коллега протянул мне небольшую белую коробочку со словами:

– Ах, совсем забыл! Инструкция внутри. Отдыхай!

Сам же он скрылся с моим чемоданом в соседнем номере.

В коробочке оказались таблетки, нормализующие функции организма после приема тех, которые лишают сна. Я поел, выпил лечебные таблетки и проспал часов двенадцать. Проснулся бодреньким, сделал зарядку, искупался в бассейне с морской водой. Красота! Совсем недавно там был капитализм. Шикарный отель! Но хотелось домой, в Москву, поэтому я с трудом дождался вечера и спустился в бар.

– Ну как, успеваешь записывать? – взгляд Ивана Яковлевича мрачнел с каждой секундой. – Сейчас будет самое главное, слушай внимательно. – Было видно, что пожилой мужчина все эти долгие годы пытался забыть что-то ужасное, но ему это так и не удалось.

– Я спустился, значит, в бар, вижу: в дальнем углу, в такой полутьме, сидит Григорий. Людей мало, музыка негромкая. Я двинулся к нему навстречу и тут только заметил, уже подходя к столику, что мой коллега сильно пьян. Лицо красное, слезы текут – ну, горе настоящее у человека! «Э-э, – думаю, – что же ты, офицер, так расклеился! Серьезного разговора у нас с тобой сегодня явно не получится!»

– Что-то случилось? – подхожу спрашиваю.

Он поднял на меня глаза, а слезы текут не переставая.

– Выпьешь? – предложил он.

– Не пью. Считаю это нецелесообразным, – ответил я холодно.

– Ну-ну. Садись. Спрашиваешь, что случилось?

– Да.

– Случилось то, что я обнаружил сломанные пломбы!

– Я сейчас все объясню.

– Не надо, второй агент уже все рассказала.

– Что, она знала о передатчике?

– У нее был такой же.

– Такой же?! – я был озадачен.

– Да. Только это никакой не передатчик. Это – пульт, а корабль был заминирован!

– Значит, я мог… – У меня перехватило дыхание, я не смог закончить фразу.

«Одним движением руки я мог взорвать себя и людей!» – пронзила меня мысль.

– Ну что, будешь пить?

– Да, – ответил я отрешенно. – Ты знал, что судно заминировано? – Спиртное с непривычки обожгло все нутро.

– Догадывался, второй агент – моя жена.

– Что за груз?

– Ядерные ракеты.

– Что?!… И твоя жена могла подорвать судно? – едва выдохнул я.

– Да. У нее был такой же пульт и такие же инструкции. Нас спасло чудо!

Последующие дни до отплытия помню плохо. Поездка в Гавану, какие-то встречи. Чувствовал себя ужасно, опустошенным каким-то. Добрался до Москвы – сразу к генералу. Стал в истерике у него в кабинете бить по столу кулаком, кричать. Полный идиот! Вбежала охрана, меня скрутили, потом через психбольницу списали, уволили. Выкинули на улицу без средств к существованию. Жена меня бросила, ей настоятельно рекомендовали это сделать. Я уехал подальше от Москвы – на Урал. Оставил здесь зубы, здоровье. Это отдельный рассказ.

Вдруг глаза моего собеседника исполнились радостным огнем, и он почти закричал:

– Слава Богу! Я только сейчас начинаю понимать, как тогда спас и благословил меня Господь! Мне выдали гражданский паспорт, документы об образовании. Я без проблем устроился на работу. Поверь мне, это чудо! В подобных случаях, если люди оставались в живых и на свободе, то просто умирали с голоду: их никто никуда не брал на работу.

– Да, я имею об этом представление. Это действительно чудо, совершенное нашим Господом! А что дальше?

– А что дальше? Доработал до пенсии, съездил в гости к другу в ваш городок. Мне здесь понравилось. Переехал и вот уже более пяти лет живу на берегу Камы. Недавно покаялся и уверовал в Иисуса Христа!

– А болезнь?

– Болезнь – это результат обиды и зла в сердце, которое я носил в себе все эти долгие годы. – Было видно, что воспоминания тяжело дались Ивану Яковлевичу.

– Вы, наверное, устали?

– Да, пожалуй. Приходи как-нибудь, еще поговорим.

– Спасибо! Очень интересный рассказ. – Я быстренько собрал вещи, попрощался и вышел на улицу.

Чувства переполняли меня! Сколько всего я узнал за сегодняшний день! Я буквально летел домой, желая окунуться в писательский труд с головой! Но только увидел мою любимую жену, понял: предстоит непростой разговор.

– Я молилась, – начала она, – перечитала кучу литературы, консультировалась со знающими людьми… Была на работе, мне предлагают ставку учителя изобразительного искусства.

– Настенок, – в тот момент я еще не растерял благодушие, – мы же с тобой это много раз обсуждали. Зарплату тебе предлагают маленькую, бюджет семьи она существенно не увеличит, а ты будешь уставать и не сможешь так прекрасно содержать наш дом, как это делаешь сейчас.

– А сейчас я устаю от постоянной нехватки денег! Я так больше не могу!

Мы разговаривали на кухне, предварительно закрыв плотно дверь. Последние слова Настюша произнесла уже со слезами. Я попытался ее обнять, но она вырвалась и подошла к окну. Беззащитная стройная фигурка вызвала во мне жалость, надвигающийся гнев притупился.

– Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю заложить квартиру в банке. Я все посчитала, нам хватит года на четыре.

– А потом?

– Не знаю! Ты – глава семьи! Посмотри, как мы питаемся, как одеваемся! У детей авитаминоз! – Моя женушка села на табуретку и заплакала.

– Что ты меня терзаешь? Уж тогда выгоднее квартиру продать и снимать другое жилье! – я перешел на крик, но вовремя вспомнил о детях и замолчал.

– Хорошо. Снимем трехкомнатную квартиру, поживем как люди! – Слезы мгновенно высохли, появился деловой тон.

– Я все понял. Иду молиться. Скажу тебе мое решение завтра, после собрания. – Я стремительно вышел из кухни и бросился в кладовку, где обычно молился, хотя там было очень душно.

Я молился, вопил к Богу, плакал навзрыд, совсем забыв, что могут услышать дети. Сколько времени я провел таким образом, не знаю. Когда вышел из кладовки, дети уже спали. Я постелил себе на полу, так как было довольно жарко, лег и моментально уснул. И вот вижу сон: будто я сижу за письменным столом, ко мне подходит вроде как Ангел в белой блестящей одежде и говорит:

– Пиши!

– Что писать? – спрашиваю.

– Это адрес в Швейцарии, в городе Цюрих. В этом месте находится ключ. Продай квартиру и поезжай с семьей туда. В первую ночь в Цюрихе я скажу тебе, что делать дальше. Дерзай!

Ангел исчез, а моя рука сама стала что-то писать. Утром я проснулся раньше всех, сон помнил хорошо. Пошел в душ, не переставая думать о том, что значит мой сон. Возвращаюсь из душа, подхожу к письменному столу и замираю: на листе бумаги написано то, что я писал во сне. Я спрятал это послание. Тут все проснулись и стали собираться на богослужебное собрание.

На собрании я все время плакал: и во время прославления, и во время проповеди. Кстати, именно с тех пор я стал каким-то очень впечатлительным. Пастор наш Вениамин заметил мое необычное поведение и после собрания спросил, что случилось. Я все рассказал: и про откровение о писательстве, и про разговор с женой, и про сон. Вениамин тут же позвал нескольких братьев и сестер пророчествующих. Мы закрылись в пасторской комнате и стали сильно молиться. Как только закончилась молитва, все братья и сестры почти хором сказали: «Это – от Господа!» Я привел Настену, все ей рассказал, и за нас уже за двоих помолились с возложением рук и с елеем. Потом всю семью, включая детей, благословила церковь.

А дальше – чудеса! Это сейчас получить заграничные паспорта в России довольно легко, а тогда это серьезное испытание. Я встретился с Иваном Яковлевичем, все ему рассказал, он задействовал своего друга, большого начальника, и нам через два месяца выдали загранпаспорта с визами! До этого мы удачно продали квартиру, отдали Господу десятину. Хорошо помню, что после оплаты туристической поездки в Цюрих со всей семьей на целый месяц денег осталось немного. Стали раздавать мебель, вещи, а через неделю пришел пастор и принес денежное благословение от церкви.

Когда увольнялся из школы, директор положил мне руку на плечо и стал в буквальном смысле благословлять меня, хотя до этого всегда был моим противником в вопросе веры. Дальше – поезд, пересадка в Москве – и мы в Цюрихе, большом и тихом.

– Папа, ну в тихом – могу понять, но в большом… – Никита не мог скрыть своего удивления, так как дети мои побывали в последние годы во многих столицах Европы.

– Ну, во всяком случае, Цюрих больше, чем наш родной город на Урале, – уточнил я. – Разместились в гостинице, устали, легли спать – и во сне ко мне снова пришел тот Ангел.

– Папа, я верующий человек, знаю, что есть Ангелы, но твой рассказ очень похож на сказку! – проговорил Петр хмуро.

– Это чудо Божие, а не сказка. Но если ты не поверил моему предыдущему рассказу, как будешь слушать о еще больших чудесах, любимый сын? – возразил я. – Думаю, на сегодня хватит. Атмосферы недоверия я не приемлю. Вопросите Господа в своих молитвенных комнатах – что Он вам скажет.

Утром, как только мои сыновья вышли из молитвенной комнаты, они подошли и попросили у меня прощения. Я обнял их и поцеловал, выразив уверенность, что они готовы услышать сегодня вечером важное слово от Господа. Ибо уже после первого вечера Бог открыл мне цель наших семейных встреч.

– Поверьте, я благодарен вам за терпение, с которым вы уже третий вечер слушаете меня, – начал я нашу очередную встречу. – Уверен, что наши встречи принесут плод, угодный Господу!

Итак, я остановился на том, что в первую ночь, как мы приехали в Цюрих, ко мне во сне пришел Ангел. Теперь я внимательно слушал все, что он говорил, потому что ни на секунду не сомневался, что получаю инструкции от Бога. Когда Ангел перестал говорить, я тут же проснулся и все подробно записал. Чудеса Божьи наполнили каждый день нашей жизни! Мы получили право жить в Швейцарии, купили дом, благоустроили нашу жизнь. Года за три-четыре выучили язык, принимаем активное участие в жизни поместной церкви. Мама организовала, сами знаете, христианский детский сад, потом изостудию. Я написал и издал несколько книг, точнее Бог через меня написал. Слава Господу нашему Иисусу Христу! Вот вы уже выросли, Машуня вышла замуж за истинно верующего человека, родили нам с Настеной прекрасных внуков!

– Это очень хорошо, папа… – Петр был явно чем-то неудовлетворен: – Скажи, пожалуйста, с какой целью Бог поместил нас именно сюда, в Швейцарию?

– Да, папа, ты не говоришь нам чего-то важного, главного. На какие деньги был куплен дом? – поддержал брата Никита.

Я посмотрел вопросительно на Настюшу.

– Хорошо. Папа откроет вам эту тайну… Но вы должны понимать, что ни один человек, кроме нас пятерых, даже ваши будущие жены, сынули, и твой муж, Машуня, не должны ничего знать. – Мать испытующе посмотрела на взрослых детей.

Наступила тишина. Было видно, что дети, от которых никто никогда ничего не скрывал, выросшие в атмосфере любви и открытости, принятия и доверия, примеряют на себя ответственность, которая возникает у знающих тайну.

– Что ж, я не отступлю. Я принимаю ваше условие, родители. – Таким серьезным и мужественным, как в тот момент, я еще никогда Никиту не видел.

– Говори, папа! – Петр и Маша были настроены решительно.

– Бог доверил мне, – начал я, – необычное служение. Я поставлен распорядителем денежных средств, которые лежат на счету в одном из банков Цюриха. По указанию Бога я снимаю определенную сумму и отсылаю нуждающимся людям.

От волнения, кажется, дети перестали дышать.

– В первую ночь нашего пребывания в Цюрихе, – я продолжил говорить в звенящей тишине, – во сне я получил от Ангела инструкции. Расскажу подробнее.

Мне необходимо было сделать следующее: на одной из улиц найти дом, во дворе которого находился тайник с ключом. Если наверняка не знаешь, где в стене дома помещается тайник, – никогда не догадаешься! Кстати, очень интересно Бог устроил, чтобы я пробрался к ключу!

Подошел я к дому, стою у высокого металлического забора. Как пройти? Молюсь. Вдруг из двери дома, а затем из калитки выходит пожилая дама с собачкой. Только они вышли из калитки – собачка рванулась вперед, поводок выпал из руки женщины. Собака, видимо, почувствовав свободу, с лаем помчалась по улице, а хозяйка побежала за ней. Калитка осталась незапертой. Я воспользовался случаем, хотя это незаконно. Знаю. Виноват.

Дальше. В банке, который мне указал Ангел, я вместе с сотрудником банка открыл ячейку. Знаете, два ключа нужно поворачивать одновременно? В банковской ячейке – документы. Дух Святой помог их правильно заполнить. Сам бы я никогда в жизни не разобрался! Подхожу с документами к управляющему банка. У него почему-то паника началась. Говорит: «Приходите через три дня, много бумаг нужно оформить». Пришел через три дня, они меня радушно приняли, оказалось, что я стал обладателем очень большой суммы денег.

– Как это происходит? – спрашивая, Петр впился в меня взглядом, не моргая: – Как ты отсылаешь людям деньги?

– Каждый раз я получаю откровение и точный адрес получателя.

– Это невероятно! Как это может быть? – Никита не смог сдержать свои эмоции.

– И тем не менее, это так! Первые суммы я снимал, чтобы благоустроить нашу с вами жизнь. Теперь я снимаю деньги только для того, чтобы их отправить.

– Ты как-то отслеживаешь, кто получил деньги, как ими распорядился человек? – Дух Святой прямо на моих глазах производил в сердце Петра Свое благое действие. Сын поверил мне!

– Нет. Это запрещено. После отправки денег я уничтожаю всю информацию.

– А эти люди, папочка, они благодарят тебя? – вступила в разговор моя любимая дочь.

– Я посылаю помощь анонимно, использую специальную систему, так что они никогда не смогут узнать, кто отправил деньги. Поймите, я лишь слуга, помогает им Сам Бог.

– Ну хорошо, но ты же мог спросить Господа, кому идет эта помощь? – Было видно, что и неверие Никиты сломлено.

– Поначалу я не спрашивал, но лет семь назад попросил Иисуса Христа показать мне.

– И что?! – хором спросили дети.

– Я видел несколько видений. – Не нужно было даже и спрашивать, интересно детям услышать о них или нет. Достаточно было посмотреть, как они напряглись в ожидании.

– Таких видений я никогда в своей жизни раньше не видел, они реальнее, чем сон: я как бы находился в самой гуще событий, понимал чужой язык, но был невидим для окружающих. Но этого мало: я чувствовал и переживал все, что чувствовали и переживали эти люди, я знал их мысли, даже ощущал прикосновение к двери и тому подобное! Незабываемые видения! О двух из них я вам расскажу, даже о трех, но третье особенное.

Итак, в тайной молитвенной комнате я попросил нашего Господа показать мне, кому послужил. Настены дома не было, я был один. Я распростерся на полу в кабинете на втором этаже. Вдруг я как бы перенесся в другое место и вижу…

…Поздним вечером в медицинскую палату сразу после обследования ввозят кровать с маленькой девочкой, подключенной к какому-то аппарату. Девочка спит. Навстречу входящим стремительно встает уставший мужчина лет сорока.

– Что вы скажете, доктор, состояние улучшилось?

– Давайте присядем, господин Летижулс, – доктор тяжело вздохнул и продолжил: – Ситуация сложная. С одной стороны, я теперь четко представляю себе картину, знаю, что нужно делать и как лечить вашу дочь. С другой стороны, если в течение двух суток ей не сделать операцию, то…

– Так в чем проблема? У меня хорошая медицинская страховка!

– Да, но такие операции в нашей стране не делают. Эти операции вообще делают только в одной стране мира. У нас с ними есть договор, все вполне можно организовать, но нужна большая сумма денег. Вот, посмотрите, я распечатал информацию с сайта, смотрите, здесь указана сумма.

– Доктор! Это немыслимые для меня деньги! Даже если я продам все, что у меня есть, то не наберу и десятой части! Да еще так срочно!

– Очень срочно! Чтобы успеть, нужно завтра к двенадцати часам дня сделать заявку на операцию, заказать билеты на самолет. Заплатить необходимо всю сумму сразу, я с этим уже сталкивался. – Врач, понимая, что положение безвыходное, опустил глаза, чтобы не видеть страдания отца.

– Можно мне побыть возле дочери? – рыдая, произнес мужчина и упал на колени возле кровати, на которой неподвижно лежала симпатичная девочка.

– Да, да, конечно, – произнес доктор, поспешно выходя из палаты.

Настене я уже рассказывал, она знает. Вы, дети, даже не можете себе представить, как рвалось сердце этого мужчины и мое, так как я чувствовал то же, что и он: у нас с ним было как бы одно сердце на двоих! Со слезами на глазах выбежал из палаты и доктор, он постоянно повторял про себя: «Ну что я могу сделать?! Что я могу сделать?»

Отца сотрясали рыдания, мне было невыносимо, и я закричал: «Господи! Помоги! По милости Твоей исцели эту девочку!» Я даже не помню точно, что кричал. Помню, что меня захватило осознание полной беспомощности и безысходности. Куда делась мудрость и вера? Тем временем мужчина в полном изнеможении умолк и как-то затих. Вижу: он заснул. Тут я понял, что умолял Иисуса Христа не только я, но и он. После многочасовой молитвы мы с ним уснули и видим сон: какой-то человек подходит к стойке регистратуры на первом этаже нашего госпиталя и спрашивает, как найти господина Летижулса. Ему объясняют, как пройти, но предупреждают, что господин Летижулс спит у кровати умирающей дочери и его не нужно беспокоить, особенно ночью. Человек кивает, но все равно идет с большим рюкзаком по указанному маршруту.

– Хоть рюкзак оставьте, – говорит медсестра.

– Не могу, это для господина Летижулса, – отвечает необычный посетитель.

– Как мы вас пропустим? У вас есть документы? – подключается к разговору охранник.

– Ах, да, конечно, – мужчина с рюкзаком поднимает голову, – чтобы легче было нести рюкзак, он весь согнулся, – и протягивает документы.

– О, простите, я вас не узнала! – Увидев документы посетителя, медсестра подскочила как ошпаренная, а стоящий за ее спиной охранник тоже, как только взглянул, вытянулся по стойке смирно.

– Ничего, ничего. Так я пойду?

Ответа не последовало. Все, кто был в это время в фойе, потеряли дар речи. Вопросивший без промедления направился по указанному маршруту, быстро идти он не мог из-за очень тяжелого, как было видно, рюкзака. Итак, мы спим и видим, как этот человек, наверное очень большой начальник в той стране, поднимается на второй этаж, входит в нашу палату и будит отца девочки. Тут сон заканчивается, мы с Летижулсом просыпаемся и слышим:

– Господин Летижулс! Господин Летижулс! – участливо зовет посетитель, сбрасывая с плеча рюкзак. – Проснитесь! Вот эти деньги – вам. Я все сделал, как мне было приказано!

– Спасибо! – Отец схватился за рюкзак, как тонущие хватаются за спасательный круг. – Я отдам! Постараюсь, отработаю!

– Что вы, что вы! Это не мои деньги! Они пришли на мой счет неизвестно откуда. И этот голос, голос, который мне говорил, что нужно делать, – он привел меня сюда. Вы позволите мне уйти? – спросил с облегчением высокопоставленный чиновник.

– Да, пожалуйста. Большое вам спасибо!

– Это вы не меня благодарите, а Его, – растерянно пробормотал чиновник и поднял указательный палец вверх, а затем поспешно скрылся за дверью.

И тут мы с Летижулсом стали славить Господа Иисуса Христа! Как он стал громко славить Бога! Я думал, что он разбудит весь госпиталь! А я прыгал и скакал вокруг него, воздавая славу нашему Богу!

– А что же дальше? – Слушавшие, кроме моей жены, были охвачены чрезвычайным волнением. Даже Настена поддалась общему настроению и раскраснелась. На глазах у всех блестели слезы.

– Утром пришел врач, точнее ворвался в палату, в чрезвычайном возбуждении. Отец девочки ему все рассказал, хотел поднять рюкзак, но не смог из-за тяжести. Доктор тут же куда-то убежал. Часа через два девочку увезли на специальном медицинском автомобиле. Я услышал: «В аэропорт!» Но самое интересное происходило в эти два часа! Вы не забыли, что я во время видения испытывал такие же чувства, как и окружающие меня люди? У всех, кто входил за эти два часа в палату, открывались сердца, и они, про себя конечно, восклицали: «Слава Богу! Какое чудо!» И вера в Иисуса Христа входила в их сердца, я прямо чувствовал это! А людей приходило много: и медсестры, и главный врач госпиталя, и лечащий врач, и два охранника, которые унесли рюкзак с деньгами… Тут вдруг видение исчезло, и я очнулся на ковре, четко понимая, что это был не сон.

– Удивительные вещи ты рассказываешь, папа! Я не могу найти слова, чтобы передать чувства, которые охватили меня! – Обычно сдержанный, Никита вскочил с кресла.

– Папа! Я верю, верю каждому твоему слову! Хотя это и не помещается в моей голове! – произнес взволнованно Петр.

Жена и дочь, мои девочки, плакали и улыбались.

– Следующую историю я расскажу завтра, пойду прогуляюсь, – проговорил я тихо.

Никто не стал возражать.

На следующий вечер Маша пожаловалась, что весь день переживает прошлую встречу и предвкушает следующую.

– Нужно ли говорить, – начал я уже ставший традиционным вечер рассказов, – что во втором случае я переживал происходящие события так же живо и сильно, как и в первом?

Снова Дух Святой перенес меня в не известное мне место, и я стал свидетелем разговора двух служителей Господних, один из которых был пастором, он сказал:

– Майкл, Господь видит твое сердце. Ты верно служишь Ему уже много лет. Бог сказал в Своем Слове, что не оставит, не покинет тебя. Крепись. Молись. Надейся на чудо Божие.

– Я стараюсь, но не могу найти работу уже более четырех месяцев! Пожалуйста, попроси братьев и сестер не прекращать молитвы! Положение очень тяжелое! Ну, я пошел. – Братья во Христе обнялись: – С Богом!

Мы с Майклом добрались до его дома на старенькой машине, кстати, очень непросто, когда окружающие люди не знают о твоем существовании. Не успели заехать во двор, как к калитке подкатил блестящий автомобиль и из него вышли двое мужчин в какой-то форменной одежде. Было ветрено, промозглая погода, но от волнения, которое вызвали появившиеся гости, мы с Майклом ничего не замечали.

– Господин Силом! Добрый вечер! Позвольте войти в ваш дом. Вот необходимые для этого документы.

– Здравствуйте! Проходите.

– Вы позволите, госпожа Силом? – спросили они жену Майкла, переступая порог.

– Здравствуйте! Что случилось? – Муж и жена обнялись, поддерживая друг друга.

– Дело в том, что вы давно перестали выплачивать кредит за дом. Решение суда вы знаете.

– Да, но я подал апелляцию, – спокойно сказал Майкл.

– Она отклонена.

– Что же теперь?

– Теперь подпишите, пожалуйста, вот эти документы. Через неделю дом нужно будет освободить.

– Куда же я пойду с семьей? У меня пятеро детей! – Растерянность и гнев атаковали дух Майкла. – Самому младшему ребенку нет еще года!

– Я лично вам сочувствую. Но поймите, это моя работа. – Было видно, что мужчина говорит искренне. – Примерно на полгода вам предоставят специальное жилье, а потом…

– Вы же знаете, я потерял работу. Даже случайные заработки прекратились четыре месяца назад. Я продал машину.

– Да, я знаком с материалами дела. Я на вашей стороне и был бы рад, чтобы вы заплатили за дом. Кстати, если вы внесете всю оставшуюся сумму сразу, то никакого выселения не будет. Дом станет вашей собственностью.

– Где же мне взять такие деньги?

– Если бы знал – помог. Вещи, пожалуйста, упакуйте аккуратно. До свидания. – Мужчины тихо скрылись за дверью.

– Успокойся, дорогой, – сказала жена, – вещи я уже начала упаковывать. Господь нас не оставит!

– Да, не оставит! И вещи упаковывать не нужно, – ответил Майкл решительно. – Давайте соберемся на семейный совет.

Дети сразу отозвались на призыв, особенно самый маленький. По-моему, мальчик был очень рад, когда его подхватили и понесли в гостиную.

Нас с Майклом захватили духовные переживания! Вера в то, что Господь в ближайшее время чудесным образом решит проблему, росла в наших сердцах как снежный ком! Мы начали в буквальном смысле парить сразу над всеми проблемами! Вот она – уверенность в невидимом! Вернемся в гостиную. Когда все были в сборе, отец семейства поправил свои пышные усы и начал речь. Он говорил настолько проникновенно, что у меня внутри все сжалось!

– Дорогие дети! У нас с мамой для вас не очень хорошая новость: через неделю, если мы не выплатим кредит за дом, у нас его заберут, а нас куда-то переселят. Но этого не будет! Старшие дети знают, что, когда мы выбирали дом, мы старались найти самый недорогой, но такой, в котором бы хорошо жилось нашей большой семье. Я уверен, что наш Господь Иисус Христос нам поможет. Будем молиться, не переставая, с сегодняшнего вечера и до момента, когда получим ответ от Бога. Вся церковь нас поддерживает!

Тут все встали на колени и начали молиться. Самый маленький, не помню, как его зовут, сложил руки и закрыл глаза, как и все остальные. Что это была за молитва! Она продолжалась пять дней с перерывом на непродолжительный сон и еду! И после этого мне будут говорить, что дети не могут быть по-настоящему верующими людьми?! На шестой день после обеда началась сильная гроза: молния сверкала так, что, казалось, сейчас она влетит прямо в комнату. В дверь постучали, на пороге стоял брат во Христе, друг Майкла, с зонтиком в одной руке и с листом бумаги в другой. С порога он громко закричал, моргая изумленными глазами: «Смотри, что написала моя рука на бумаге!» Все подбежали к гостю, стали обниматься и целоваться, хотя даже я, а тем более дети, не понял, какая информация была на листе бумаги. Но все почувствовали, что это ответ от Господа! Все сверхъестественно обрели уверенность, что проблема уже решена! Майкл схватил листок и документы, бросился к машине, а вся семья, гость и, конечно, я продолжили горячую молитву.

Приехав обратно, глава семейства громко и подробно рассказал, что случилось дальше. Когда он приехал в банк, который выдал ему кредит на дом, то узнал, что каким-то неизвестным иностранным лицом кредит полностью погашен. Изумленному Майклу вручили документы, подтверждающие, что он полноправный владелец дома. Майкл тут же в банке упал на колени и стал громко славить Бога. И что вы думаете? Несколько сотрудников банка подошли, встали на колени рядом с Майклом и в слезах приняли Иисуса Христа своим Господом и Спасителем! Это было чудесно! Когда Майкл закончил рассказ, зазвонил телефон. После разговора отец семейства почему-то шепотом сообщил, что на его прежней работе освободилось место и его ждут в понедельник. Все взорвались в ликовании! Я стал задыхаться от восторга – и вновь очутился в своей комнате распростертым на ковре.

– Ну что, настало время для третьей, особой, истории, – после продолжительной паузы произнес Петр.

– Разве мы на этом сегодня не закончим? – спросил я, но мои слова заглушило произнесенное хором: «Нет!»

– Хорошо. Вы правы, нужно закончить сегодня, время еще есть. Как я уже говорил, это особенное видение. Произошло это совсем недавно, – начал я заключительный рассказ.

Поместной церкви нашего родного города на Урале я никогда деньги не посылал. Хотя знал, что у них большая нужда: храм возвести. Более того, в городе начались гонения на церковь: запрещали собираться во всех больших залах города, все директора были запуганы и отказывали в аренде помещения. Я неоднократно обращался к Господу в молитве. Никакого ответа. Братья и сестры стали собираться небольшими группами на квартирах. В церковь пришел дух уныния: люди давно не ощущали себя частью большого организма. Пастор и вся церковь непрестанно молились. Но ничего не происходило.

Однажды я получил от Господа поручение отправить большую сумму в Россию, в город, который находится в двух часах езды от нашего. Я сделал все, как мне сказал Бог. Через несколько недель мне позвонил из России мой друг Алексей, вы все его знаете, и сообщил новость: Господь совершил чудо! Церковь приобрела большое здание бывшего кинотеатра в самом центре города! Как только разговор по телефону был закончен, я закрыл глаза, оперся спиной о спинку кресла – и очутился в морозный ясный день в нашем городе среди братьев и сестер.

Пастор Вениамин и несколько человек вместе со мной, по откровению, полученному от Духа Святого, обходили в очередной раз помещение бывшего кинотеатра. Мне почему-то холодно не было, хотя все остальные замерзли. Смотрим, выходит к нам из центральной двери мужчина с сопровождающими, спрашивает:

– Вы кто такие? Что здесь делаете?

– Мы – верующие люди в Иисуса Христа, молимся за это помещение, чтобы Бог дал нам возможность собираться здесь по воскресеньям.

– Вы готовы платить за аренду?

– Да, но с нами не заключают договор.

– Не понял… Так, проходите, поговорим в тепле, – пригласил верующих хозяин, как потом выяснилось, данного помещения.

Пока братья и сестры согревались, хозяин пошел разговаривать со своим менеджером. Мне Дух Святой открыл, что он приехал в наш город для того, чтобы решить вопрос с помещением, так как ему срочно нужна была крупная сумма денег. После разговора с менеджером выходит владелец кинотеатра и говорит:

– Да, вы правы, сдать вам зал в аренду я не могу. Против системы не пойдешь! Но, – сказал он, немного помолчав, – я готов продать вам это помещение.

– Какова цена? – произнес пастор и прикрыл ладонью рот. Он потом рассказал, что слова вырвались как бы сами по себе.

Владелец называет сумму.

– У нас нет такой суммы! – хотел ответить пастор, но вместо этого проговорил: – Завтра после обеда мы подъедем с деньгами. Оформляйте все необходимые документы. Утром я пришлю к вам секретаря церкви!

Изумленные братья и сестры вышли с пастором на улицу.

– Пастор! У тебя есть такая сумма? – перебивая друг друга, громко спрашивали верующие.

– Да. Думаю, да. Верую, – как-то невнятно произнес пастор. – Мне нужно идти. До свидания. Да благословит вас Господь!

Когда пастор скрылся из виду, один из служителей спросил:

– Где сегодня собираемся на молитву? Нам нужно быть единодушно вместе!

Вениамин и я с ним пришли домой. Он рассказал эту необыкновенную историю жене и детям, и мы стали горячо молиться. А в это время по цепочке была оповещена вся церковь – это более тысячи человек, и все стояли в молитве!

Изможденные, мы с Вениамином уснули. Утром – звонок в дверь. Заходит брат, говорит, что ему позвонили час назад, назначили встречу. Незнакомые братья во Христе, откуда-то из другого города, улыбаясь, передали ему большую коробку, сели в машину и уехали.

– Что в коробке? – спросил, уже зная ответ, Вениамин.

– Не знаю. Я первым делом – к тебе. Я не проверял. Братья сказали: «Передай пастору!»

Помолились, открыли коробку. Там деньги.

– Папа, я больше ничему не удивляюсь! – произнес Петр. – Этих денег хватило на приобретение помещения?

– Да. И еще осталось на насущный ремонт.

– Но на этом же история не заканчивается, папочка? – спросила взволнованным голосом Машуня.

– В этот же день документы были подписаны, – продолжил я, – церковь обрела место для богослужебных собраний, для различных служений, помещение-то огромное! Но не менее важно то, что, когда о случившемся узнали родственники верующих, это стало для них решающим свидетельством: целыми семьями люди стали приходить к Иисусу Христу и принимать Его своим Спасителем!

– А как администрация города? – спросил давно не принимавший участие в разговоре Никита. – Продолжала противодействовать?

– О, это очень интересный вопрос! – просиял я в ответ. – Поместная церковь уже через несколько недель стала решающим образом влиять на жизнь города. Мэр города стал часто встречаться и консультироваться с представителями всех христианских церквей города: с протестантами во всем их многообразии и с православными. Особенно эти процессы активизируются перед выборами.

– И обо всем этом ты узнал в одном видении?

– Вот именно! Видение охватывало не только настоящее, но и будущее! В этом его главная особенность…

– Есть еще что-то?

– Да, я на мгновение почувствовал, как переживает и страдает Бог от того, что среди христиан так много разделений, разногласий. Мое сердце так заныло! Видя, что я пока не могу это нести, Господь убрал эти переживания.

Воцарилась тишина. Но кто-то должен был ее прервать, и это сделала моя любимая жена.

– Теперь вы, дети, знаете, какое служение несет ваш отец, и можете его молитвенно поддерживать, – проговорила Настюша.

– Ну а я, дорогие мои дети, выполнил данное вам обещание и открыл тайну нашего переселения из России, – произнес я торжественно.

На следующий день после моего заключительного рассказа, ближе к вечеру, произошло событие, о котором я молился более двадцати лет, то есть с первого дня, как получил от Господа откровение о тайной молитвенной комнате. Уже более двадцати лет в определенное время, утром, я прихожу к моему Отцу в тайную молитвенную комнату. Вкусив блаженство пребывания перед лицом Божиим, я с первой же недели отделенного общения с Богом стал просить Иисуса Христа, чтобы все мои родные и близкие уверовали в Господа и обрели счастье от общения с Отцом в тайной молитвенной комнате. Я просил Создателя открыть им, что молитвенная комната – это то место, где верующий в Иисуса Христа ищет Его лицо, напояется Святым Духом.

Первым откликнулось сердце моей жены Настены. Ее жизнь и наши с ней отношения изменились после этого кардинально. Когда дети немного подросли, они тоже с удовольствием приняли решение пребывать в общении с Богом каждый день в определенное время. Однако через несколько месяцев я понял, что наши дети так и не встретились еще с Господом в своих молитвенных комнатах: они выполняли мои рекомендации, усердно молились, но не ощущали присутствия Иисуса Христа.

С тех пор я ежедневно просил Господа, чтобы Он открыл Себя моим детям. Прошло много лет. И вот в день, когда нашим сыновьям исполнился двадцать один год, во время нашего первого вечера рассказов, Господь проговорил мне в сердце, что начиная с того дня Он начнет открывать Себя моим детям. На протяжении всех наших вечерних встреч я видел, что Дух Святой изменяет сердца дочери и сыновей.

Поэтому, когда утром мне позвонила моя любимая дочь, я знал, что произошло. Машуня прорвалась в своей молитвенной комнате к престолу Бога! Иисус Христос открыл для нее Свои объятия! Дочь сквозь слезы договорилась со мной о встрече, я ждал ее, читая Библию в кабинете на втором этаже нашего дома.

Сначала я услышал приветливый лай нашего пса, затем голоса жены и дочери. Потом тишина. Через несколько минут мои родные девочки вошли в кабинет, я встал им навстречу, мы обнялись и стали плакать. О! Это были слезы радости! Никаких слов было не нужно. Я понял, что у моей дочери сегодня произошла встреча с ее Небесным Отцом!

Часа через два пришли сыновья. Они узнали, что я дома, у мамы.

– Папа, нам нужно с тобой поговорить, – инициативу, как всегда, проявил Петр.

– Проходите, я вас слушаю.

– Сегодня утром, после молитвенной комнаты, мы встретились с Петром и вот уже целый день вместе, – произнес взволнованно Никита.

– Мы с Никитой, каждый в своей молитвенной комнате, ощутили сегодня такое явное присутствие Бога!

– Я так рад, сыновья мои любимые! – Мы обнялись. – Теперь вы понимаете, о чем я говорил вам все эти годы?

– Думаю, да. – Никита стал взахлеб рассказывать, размахивая руками: – Представляешь, меня захлестнула теплая волна, и внутри себя я услышал: «Сын Мой!» Я даже не мог молиться, только плакал и славил Бога!

– Продолжайте прорываться в молитве! Только не останавливайтесь! Отношения с Богом – это основание нашей жизни, это – сама жизнь, – ободрял я своих сыновей.

Затем я взял елей и благословил моих взрослых уже детей. От того, что я произносил, у меня внутри все содрогалось. Я понял, что это Бог через меня помазывал моих сыновей, Своих сыновей!

Встав с колен, мы еще долго делились друг с другом своими переживаниями и откровениями, полученными напрямую от Господа. Я показывал свои записные книжки, в которые я записываю все, что получаю от Бога в тайной молитвенной комнате. Вдруг в дверь тихонько постучали. Мы не успели ответить, как она открылась, и на пороге мы увидели Настену и Машуню с огромным пирогом!

Как приятно пить душистый чай в кругу семьи!

Я так радовался! Но на протяжении всего вечера мой дух ждал чего-то еще. Я жил предвосхищением чего-то очень важного! Я ждал в смирении. И это свершилось!

Маша уехала с мужем домой, Никита с мамой ушли на кухню. Мы с Петром остались наедине.

– При Никите я говорить не хотел, – тихо произнес Петр, – дело в том, что я не все рассказал…

– Я тебя слушаю.

– То, что я скажу, может тебя сильно удивить!

– Говори.

– Сегодня, общаясь с Господом в молитвенной комнате, я услышал призыв.

– Призыв?

– Да, Иисус Христос призвал меня стать твоим помощником и преемником в служении, – торжественно сообщил мне Петр.

– Ты решил откликнуться на призыв Бога?

– Да.

– Это очень серьезный шаг. Да благословит тебя Иисус Христос! И да будешь ты верным домоправителем в Доме Господнем! Аминь.

После тех памятных майских вечеров прошло почти два года. Несколько месяцев назад я получил повеление от Бога написать книгу, которую ты, дорогой читатель, держишь в своих руках. То, чему я не был свидетелем, мне открыл Господь в видении.

Бог умудряет и благословляет нас с Настеной и наших детей. Никита начал свое дело, организовал небольшой кинотеатр. Мы были там несколько раз всей нашей дружной семьей вместе с внуками: уютно, а главное, хороший репертуар. Добрые фильмы. Один сеанс каждый день можно посетить бесплатно, в это время Никита показывает христианские фильмы. Очень хорошо, мне нравится!

Петр стал мне верным помощником в моем необычном служении. Учу его, передаю свой опыт. Каждый день пребываем с ним в совместной молитве. Я рад, что Петр пошел по моим стопам и в литературном творчестве: недавно одно христианское издательство выпустило его первую небольшую книгу с рассказами для детей.

Машуня полностью посвящена семье, дому. Во всем помогает своему мужу, как заповедовал наш Господь поступать женам. Мы с Настеной радуемся, глядя на свою любимую дочь.

Сейчас, дорогой читатель, я дописываю последние строки этого удивительного повествования. Господь побуждает меня идти в молитвенную комнату. Уверен, что в ней я снова услышу повеление Бога направить еще кому-нибудь помощь, благословение.

Брат! Сестра! Ты сейчас в сложном положении? Стоишь пред Господом на коленях и вопиешь к Нему? Верь в Чудо от Господа нашего Иисуса Христа!

Последнее время я часто хожу в банк.