В тот день, проводив старого соседа, Савелий переоделся в свою афганскую форму и, накинув полотенце на шею, пошел на пляж. Погода стояла теплая, но сезон купания еще не открылся: пляж был пустынным. В разных местах человек пять, не большее из самых отчаянных смельчаков, окунались в прохладную воду и быстро выбирались на берег.

Солнце клонилось к западу, наступали сумерки, и морская вода становилась все чернее.

Окунувшись у самого берега, Савелий зябко передернулся: прохладная вода и небольшой бриз мгновенно протрезвили его. Быстро взмахнув руками, он проделал несколько специальных упражнений и хорошо растерся махровым полотенцем. После этого почувствовал даже некоторый телесный комфорт, и ветерок показался теплым и приятным. Одевшись, Савелий пригладил пятерней волосы и несколько раз подпрыгнул с криком: «Я-я-я!..»

Проходящая рядом влюбленная парочка посмотрела на него с явным недоумением. Савелий улыбнулся, дружески помахал им рукой и пошел к своему домику. Когда он вышел на асфальт, то решил немного пройтись по широкой улице, подбегающей прямо к морю. По обеим сторонам рос ровно и низко подстриженный колючий кустарник. В радостном возбуждении Савелий пробежался вперед, затем оглянулся по сторонам и, никого не увидев, перепрыгнул через барьер кустов туда и обратно. Перемахнув в третий раз с асфальта через кусты, он заметил в просветах между деревьями какое-то оживление и подумал, что это либо экскурсия, либо гулянке, и решил подойти поближе.

Еще издали он понял, что ошибся: на перекрестке грунтовых дорог стояли несколько человек и что-то возбужденно обсуждали. Бросилось в глаза, что они, несмотря на сильный эмоциональный накал, приглушали свои голоса, стараясь, видимо, не привлекать лишних глаз.

Савелий, любитель острых ощущений, бесшумно подошел поближе к перекрестку. Когда до него оставалось метров десять, «дипломатические переговоры», судя по всему, между двумя группами закончились в началась жесткая и беспощадная драка. Толпа была внушительная: человек десять-пятнадцать. Кто против кого дрался, было непонятно. Наблюдая со стороны, Савелий чувствовал себя как бы зрителем в театре. Он уже хотел уйти, но в этот момент заметил среди дерущихся мужчин молодую женщину, которая бесстрашно набрасывалась тона одних, то на других, взмахивая белой сумочкой. Ее длинные волосы взлетали то в одну сторону, то в другую. Несколько раз, получив ощутимый удар, она вываливалась из клубка дерущихся, падала на землю, но снова вскакивала и бросалась «в бой».

Зрелище оказалось настолько интересным и притягивающим, что Савелий остановился и решил посмотреть, что будет дальше.

Визгливый скрежет тормозов подъехавшей «Волги» на секунду заставил дерущихся замереть, но, рассмотрев, что машина не милицейская, а значит, опасность не грозит, они продолжили «выяснять отношения».

Из «Волги» выскочил водитель и врезался в толпу дерущихся. Что-то знакомое было в его фигуре, и Савелий, наморщив лоб, пытался вспомнить, кого он напоминает. Это неожиданное вмешательство сразу изменило соотношение сил. Судя по всему, водитель был опытным бойцом, знакомым с боевым каратэ: Савелий сразу определил это. Противники, осознав, что проигрывают, стали отступать. Савелий вновь отметил интересную деталь: все дрались молча, без обычных криков. Создавалось впечатление, что дерутся глухонемые. Исключение составляла женщина, которая визгливо, по-бабьи выкрикивала угрозы, не чураясь крепкого словца.

Неожиданно длинный рыжий парень лет двадцати пяти обхватил женщину и крикнул:

— Я сейчас удавлю ее, если не остановитесь! Изо всех сил она пыталась вырваться из цепких лап рыжего он крепко держал ее. На помощь бросился парень из «Волги», но рыжий выхватил из кармана нож и приставил к горлу женщины.

— Не суйся: замочу враз!

Женщина, до этого отчаянно сопротивлявшаяся, мгновенно обмякла и замерла. Переложив нож в руку, сжимающую горло, рыжий нахально начал щупать ее грудь, живот, все ниже опуская руку. Она дернулась.

— Стой спокойно, сука! — процедил тот сквозь зубы и плотоядно усмехнулся, задирая ей подол. — Ну что, будем продолжать? Женщина обречено всхлипнула.

— Все, братва, кончай! — крикнул водитель из «Волги» и все вокруг застыли, с, ненавистью сжимая кулаки.

Словно завороженный стоял Савелий, недоуменно глядя на странную сцену, разыгравшуюся перед ним. Он не понимал, что происходит. Из-за чего столкнулись эти люди? Чего не поделили? Что-то нереальное происходило на его глазах.

В этот момент из яркого «форда» вылез элегантно одетый мужчина лет сорока. Уверенной походкой он подошел к месту инцидента и тоном, в котором чувствовалась привычка повелевать, сказал негромко, но внятно:

— Я предупреждал Воланда, чтобы не совался на нашу территорию… А он не понял, видно… Пусть пеняет на себя, так и передай ему, Бардам… Капусту сюда: пять штук! -

— Ляпа! — бросил он, и парень, стоящий рядом с ним, бросился к водителю «Волги», схватил его за карманы.

— Руки! — выкрикнул тот, повернувшись лицом к Савелию.

Говорков мгновенно узнал в нем своего сержанта, командира группы в Афганистане. Выразительный шрам, делавший его лицо постоянно удивленным, не оставлял сомнений.

— Держись, сержант! — крикнул Савелий, выпрыгивая из-за дерева.

Его неожиданное появление несколько озадачило окружающих, и он успел сбить с ног двух парней, что стояли поближе. Опомнившись, к нему устремился парень с велосипедной цепью в руке.

— Убью, оккупант паршивый! — орал он. А сзади рыжий, что держал женщину, попытался ткнуть Савелия ножом. Среагировав на его выпад, Савелий ударил его ногой по руке, и нож, вылетевший от удара, упал куда-то в кусты, а Савелий перехватил в прыжке цепь, рванул на себя и с разворотом ударил парня пяткой в голову. Цепь осталась в его руке, и окружающие замерли, с испугом поглядывая на страшного противника.

— Братишка, откуда ты? — обрадовался Варламов. Но тут же предупреждающе вскрикнул.

Мужчина в светлом костюме, недовольный появлением неожиданного помощника противника, решительно вырвал из кармана пистолет.

— Вот как?! — с какой-то бравадой воскликнул Савелий, словно ему показали смешную заморскую игрушку или интересный фокус. Качнув из стороны в сторону «маятник», он вдруг сделал замысловатое сальто, выбивая в воздухе пистолет, накинул цепь на шею мужчины и обхватил ногами «в замок», заваливая его на землю.

Это произошло настолько стремительно, что стоящие вокруг только рты поразевали.

— Нехорошо так с девушкой обращаться… — с мрачной улыбкой проговорил Савелий. — Ну?! — Он сильнее сжал ему горло.

Хрипя и задыхаясь, тот беспомощно захлопал по спине Савелия, и он чуть ослабил свою удавку.

— Чего вылупился, Рыжий, отпусти эту… — И вновь Савелий напомнил ему об удавке. — Девушку! Девушку отпусти! — сразу завопил тот. Неизвестно, чем бы окончилось вмешательство Савелия, но в этот момент послышался квакающий звук милицейской машины.

— Атас! Менты! — выкрикнул кто-то, и все бросились врассыпную.

— Брось его, Сав-ка! Бежим, — сказал Варламов, обхватывая друга за плечи и поднимая на ноги. Савелий отпустил мужчину, и тот, потирая багровый рубец на шее, устремился к своему «форду». Открывая дверцу, он крикнул:

— Ты все-таки скажи своему шефу, что добром это для него не кончится! — И вдруг закричал: — Ляпа, машинка?!

Остановившись, Ляпа бегом вернулся назад, подхватил пистолет, лежавший рядом с бесчувственным телом хозяина цепи, и побежал к «форду».

— Быстрее, Савка! — торопил Варламов, схватив за руку женщину. — К «Волге»!

Савелий помог девушке сесть на заднее сиденье, а сам плюхнулся рядом с Варламовым, который резко дернул машину вперед. Пять машин, стоящих вокруг, вмиг разъехались в разные стороны. Когда, громко чихая и натужно кашляя, к перекрестку подкатил милицейский "Москвичке буквами ПМГ, то выскочившие оперативники никого не застали, кроме стонущего на земле парня.

— Гадкий! Остаешься здесь! Остальные — в машину! — приказал старший лейтенант.

— Куда ехать-то? — спросил водитель, неуверенно сделав круг по перекрестку. Несколько раз старенький «Москвич» клюнул носом, продолжая двигаться вперед.

Старший лейтенант поморщился, поглядывая по сторонам, потом неопределенно махнул рукой:

— Давай туда… что ли…