Под землёй людей было больше, чем Паша мог вообразить. Каждый второй пассажир смахивал на буйвола, нагруженного яркими пакетами и коробками. Попадались даже такие, кто тащил на себе ёлки. И это в довесок к тяжёлым и мокрым от снега шубам!

В поезде рядом с Пашей стояла и вовсе необыкновенная женщина: она держала за горло ощипанную гусиную тушку, обёрнутую прозрачной плёнкой, и не могла на неё налюбоваться. Маленькая девочка в наряде снежинки под красной распахнутой курточкой при виде тушки разрыдалась на весь вагон. Её мама бросила странной женщине:

– Вы бы хоть в сумку свою дичь-то спрятали! У меня ребёнок боится.

– Вот и спрячьте своего ребёнка в сумку! – огрызнулась та и фыркнула.

И они бы наверняка поругались, если бы у маленького старичка не лопнула авоська с мандаринами. Мандарины покатились по полу, и попутчики стали нехотя нагибаться, чтобы их подобрать.

– Ох, внукам нёс! Всё рассыпал! – причитал дедушка и с жаром благодарил людей за каждый возвращённый ему фрукт: – Спасибо вам, спасибо!

Из-за того, что сумка порвалась, старичку пришлось рассовывать мандарины по карманам пальто, а когда там закончилось место, он вздохнул, снял шапку и остаток сложил туда, как в меховую корзинку.

Этот мандариновый дедушка напомнил Паше о том, что близится Праздник первого утра и хорошо бы найти по случаю главное украшение – мандариновый куст. Наверняка их продают в цветочных магазинах.

На душе потеплело, как будто стаяла ледяная корка, и Паша подумал, что не всё ещё потеряно. Всё может быть хорошо, особенно если в его комнате появится мандариновый куст в глиняном горшке. Он будет стоять на подоконнике и отгонять бушующую на улице метель.

Погружённый в мечты, Паша перестал замечать пассажиров, равно как и прислушиваться к названиям станций, регулярно сменявших друг друга по воле голоса из динамиков. В итоге он вышел совсем не там, где нужно. Так получилось, потому что дедушка с полной шапкой мандаринов направился к двери, и Паша побрёл следом, увлекаемый запахом оранжевых фруктов.

Очнулся он уже на поверхности, где снежный вихрь окружил его и ударил в лицо колючим потоком.

– Где это мы? – спросил Паша у мандаринового старичка.

Тот удивлённо приподнял белые брови и не сразу нашёлся, что ответить. Он беспомощно огляделся по сторонам, словно и сам забыл, куда и зачем приехал.

– А где твои родители? – наконец выпалил он.

– На работе, – объяснил Паша и добавил: – Я тут парк ищу…

Как назло, название парка выскользнуло из головы. Но любезный старичок сразу просветлел:

– А, так парк вон там. Нужно обойти Дворец молодёжи, и сразу увидишь вход!

– Спасибо! – поклонился Паша и уверенно зашагал туда, куда указывал дедушка.

Старичок хотел проводить мальчика, поскольку засомневался, найдёт ли тот дорогу самостоятельно, но Паша удалялся так быстро, что его было уже не догнать. И дедушка помахал мальчику на прощание и заторопился в тепло, пока его мандарины совсем не промёрзли под тонкой кожурой.

Едва дойдя до ограды, Паша догадался, что попал вовсе не в парк Горького: перед ним раскинулся тихий небольшой сквер, устланный нетронутым снегом. Несмотря на вычищенные дорожки, в свете фонарей здесь всё казалось бирюзовым и заброшенным.

Паша добрёл до застывшего подо льдом пруда и опустился на лавку. Он был совершенно один. Фонарь, как бравый солдат, возвышался над ним и изредка моргал.

Где-то Паша уже видел подобную картину. Одинокий ребёнок под фонарём посреди заснеженного леса. Вот только где? И вдруг он вспомнил – это же иллюстрация из «Льва, колдуньи и платяного шкафа»! Давным-давно мама читала ему на ночь эту историю о том, как девочка через платяной шкаф попала в волшебную страну Нарнию.

Паша представил себя на её месте. Только что он был на другом конце света, в большом французском особняке, и случайно забрался в платяной шкаф, а оттуда – прямиком сюда. Остаётся лишь дождаться, пока появится некое сказочное существо, которое укажет Паше путь. Главное – успеть повстречать его до того, как примчится злая Белая Колдунья, по чьей вине и началась Долгая зима.

Паша сидел в молчании на скамейке и верил, что с минуты на минуту произойдёт нечто особенное, сродни настоящему волшебству.

И он не ошибся. Именно так вскоре и случилось.