АНГЛИЯ, 1840 г.

Леди Шарлотта Далрампл, мисс Памелла Локхарт и мисс Ханна Сеттерингтон

сыты по горло своей успешной работой

вознаграждение которой — увольнение

приглашают Вас посетить

Высшую школу гувернанток,

созданную в результате их стремления

обрести контроль над собственной жизнью, утраченный

предлагающую услуги лучших гувернанток, компаньонов

и преподавателей, отвечающих любым пожеланиям

представителей высшего света, с недавних пор

с 1 марта 1840 года

АНГЛИЯ, 1839 г.

Держа в затянутой в перчатку руке визитку, Адорна, виконтесса Раскин, еще раз перечитала витиеватую надпись и перевела взгляд на высокий известняковый особняк. Несмотря на то, что фасад слегка обветшал, в лучах скупого мартовского солнца здание выглядело вполне респектабельно. Тридцать лет назад, в дни юности Адорны, этот район Лондона считался привилегированным, и многие благороднейшие семейства Англии по-прежнему жили здесь. И это в значительной мере обнадеживало Адорну.

Спрятав визитку в сумочку, она поднялась по ступенькам и позвонила. Дверь тут же отворилась.

На пороге стоял дворецкий — настоящий, старой выучки дворецкий в напудренном парике и бриджах. Вмиг окинув Адорну цепким профессиональным взглядом, он поклонился так старательно, что скрипнул корсет. С чистейшим, как у молодой королевы Виктории, произношением он вопросил:

— Чем могу служить, миледи?

— Я виконтесса Раскин.

Судя по выражению его лица, дворецкий был о ней наслышан. Богатство, связи или обилие сплетен были тому причиной — виконтесса не знала. Да и не желала знать. Адорна давно свыклась с ролью самой красивой женщины Англии.

Шагнув в сторону и приглашая ее войти, дворецкий сказал:

— Рады приветствовать вас, миледи, в Высшей школе гувернанток мисс Сеттерингтон. Ваш визит для нас большая честь.

В улыбке Адорны, адресованной старому слуге, читалось восхищение. Впрочем, именно так она улыбалась мужчинам независимо от их возраста и положения в обществе.

— Как вас зовут?..

Густой румянец выполз из-под воротничка дворецкого и вмиг расплылся по лицу. С неизменной чопорностью он ответил:

— Кушон, миледи.

— Кушон… Какое приятное имя!

Уголки губ старика едва заметно приподнялись.

— Благодарю вас, миледи.

— И эта улыбка… Я знала, что вы ее прячете для особых случаев, — Адорне нравилось располагать к себе самых неприветливых собеседников. — Кушон, я бы хотела видеть владельцев этого заведения.

На щелчок пальцев дворецкого прибежал светловолосый вихрастый мальчуган, который принял у посетительницы пальто и шляпу.

— Вот так и мой сын выглядел в твои годы, — сказала Адорна, стирая с подбородка парнишки белое пятно. — Где мука, там и он.

— Я помогал повару с выпечкой.

— Совсем как Винтер, — задумчиво кивнула гостья и, словно нехотя, отпустила мальчика.

Сколько перемен произошло в ее жизни в последнее время! Перемен к лучшему, конечно же. Да, именно к лучшему.

— Сейчас у мисс Ханны Сеттерингтон ее светлость графиня, — ответствовал Кушон. — Но, если миледи позволит, я справлюсь, как скоро она освободится.

— Буду вам признательна.

Пока дворецкий неспешно следовал в противоположный конец приемной, Адорна огляделась. Несколько старомодная мебель была тщательно отполирована. Пахло воском. Все предметы обстановки имели ухоженный вид и выглядели внушительно. Адорна с облегчением вздохнула.

Дворецкий постучал в тяжелую двустворчатую дверь и, дождавшись позволения, вошел. Но тут же появился снова.

— Визит графини подошел к концу. Сюда, миледи, прошу вас.

Навстречу им из кабинета, опираясь на руку высокой молодой женщины, вышла сгорбленная, почтенного возраста Дама. Лицо тепло укутанной от мартовских ветров гостьи скрывала густая вуаль.

— Мисс Сеттерингтон, — по-старушечьи проскрипела графиня, — я весьма довольна компаньонкой, которую вы мне порекомендовали. Можете и впредь рассчитывать на мою благосклонность.

Это и есть мисс Сеттерингтон? Адорна озадаченно разглядывала молодую женщину в черном шелковом платье. Она не предполагала, что хозяйка столь молода. Между тем, непринужденные манеры мисс Сеттерингтон свидетельствовали о значительном опыте и умении ладить с капризными, своенравными клиентами. Как того требовал этикет она коснулась на прощание руки графини и, вверяя ее заботам Кушона, сказала:

— Благодарю, миледи. Всегда рады вам услужить. И вам, — добавила она с улыбкой, обращаясь к Адорне. — Прошу вас, входите.

Виконтесса проводила взглядом ковылявшую мимо старуху и вслед за хозяйкой прошла в обставленный со вкусом кабинет. В камине горел огонь. На полу — пусть поистертый, но безукоризненно чистый обюссонский ковер. На полках — ряды книг в вощеных кожаных переплетах.

— Мне казалось, я знаю всех аристократов Англии, — заметила Адорна. — А вот этой графини не припомню.

— Леди Темперли много путешествует за границей, — пояснила мисс Сеттерингтон. — Вот почему ей было сложно найти компаньонку. В наше время молодежь не стремится покинуть пределы Англии.

— Леди Темперли… — Это имя Адорне приходилось слышать. — Похоже, я не имела удовольствия…

Она вспомнила: не так давно об этой особе сплетничали в свете. Но что ей за дело до престарелой графини? Похоже, у нее самой назревает серьезная личная проблема.

Хозяйка предложила посетительнице кресло у изящного письменного стола орехового дерева, и виконтесса расположилась в нем. Стол также был старомодным, руки хорошего мастера, тщательно ухоженным. На нем — чернильница, перочинный нож, горстка аккуратно заточенных перьев и стопы папок разного размера и толщины. Пока мисс Сеттерингтон обходила стол, Адорна украдкой прочла надписи на папках, лежавших сверху. «Маркиза Вайнокер» — красовалось на одной. «Баронесса Рэнд», — гласила надпись на следующей. Отрадно, что она не первая, кто воспользовался услугами Высшей школы гувернанток.

— Всецело полагаюсь на вашу проницательность, мисс Сеттерингтон, — начала Адорна.

Хозяйка присела на тонкой работы стул и потянулась за новой папкой.

— Слушаю вас, миледи.

— Мне необходима гувернантка.

Мисс Сеттерингтон хотела вставить свое слово, однако виконтесса остановила ее жестом.

— Но гувернантка не совсем обычная. Я оказалась в сложной ситуации, и хотела бы нанять женщину непреклонного характера и стойких моральных убеждений.

— Леди Шарлотта Далрампл — то, что вам нужно.

Адорна недоуменно взглянула на хозяйку, поспешность которой давала основание усомниться в ее умственных способностях.

— Вас насторожил мой, казалось бы, необдуманный ответ, — продолжала мисс Сеттерингтон, — но если бы меня попросили несколькими словами охарактеризовать леди Шарлотту Далрампл, я бы сказала именно так. Полагаю, вы наслышаны о ней благодаря успехам ее воспитанников. За девять лет ее работы гувернанткой у нее было шесть, на первый взгляд, не поддающихся перевоспитанию подопечных. И всех она успешно подготовила к выходу в свет. Вы, должно быть, слышали о лорде Марчанте, который предавался беспутству и кутежам и думать не желал о необходимости явиться на поклон к королеве?

— Ах, да! — Адорна и в самом деле слышала эту историю. Впервые за две недели у нее отлегло от сердца. — Так это была леди Шарлотта Далрампл? Мисс Присс — так, кажется, называл ее юный Марчант?

— У нее превосходные рекомендации. — Мисс Сеттерингтон макнула перо в чернильницу и аккуратно вывела на папке: «Виконтесса Раскин». — Мисс Адлер — одна из ее воспитанниц, как и леди Кромбл.

Вспыхнувшая было в сердце Адорны надежда угасла.

— Выходит, леди Шарлотта готовит юных отпрысков знати к их выходу в свет? — удрученно спросила Адорна. — Но моему… то есть тем, для кого я хотела бы ее нанять, не нужно готовиться к дебюту в свете.

— Леди Шарлотта не выразила желания работать с дебютантами.

— Правда? Почему?

— Она сейчас наверху. Попросим ее присоединиться к нам, леди Раскин, и вы сами сможете задать ей этот и другие интересующие вас вопросы.

Мисс Сеттерингтон подняла лежавший на столе звоночек. Вошел Кушон, Ему было велено пригласить леди Далрампл и распорядиться, чтобы приготовили чай.

Когда дворецкий удалился, Адорна улыбнулась молодой женщине своей обворожительной улыбкой, и с плохо скрываемым любопытством предложила:

— Мисс Сеттерингтон, в ожидании вашей коллеги не могли бы Вы немного рассказать о том, как была основана Школа?

Хозяйка встала и Адорне показалось, что этим она попыталась скрыть… неужели беспокойство?

— С удовольствием, а пока давайте устроимся поудобнее. Адорна пересела поближе к камину. Мисс Сеттерингтон подвинула туда же небольшой столик.

— Так уютнее. — Она села напротив виконтессы, сложила руки на коленях и так умиротворенно улыбнулась, что все страхи и сомнения гостьи мгновенно рассеялись. — Наше заведение называется Высшей школой гувернанток. Мы основали ее вместе леди Шарлотта Далрампл, мисс Памелла Локхарт и я.

— Для столь молодого заведения у вас обширная клиентура — Адорна указала на стол с папками.

— Да, у каждой из нас большой опыт работы в этой области.

Адорна захлопала ресницами: уклончивая фраза мисс Сеттерингтон фактически оставила ее без ответа. Между тем хозяйка самозабвенно продолжала:

— Мы будем подбирать гувернанток, компаньонок для престарелых леди, а также учителей музыки, танцев и рукоделия. По мере роста станем обучать преподавателей самостоятельно. Школа гувернанток будет на слуху у знати, и в случае необходимости к нашим услугам будут прибегать в первую очередь.

Идея казалась такой свежей, и в то же время такой разумной, что Адорна удивилась, как раньше никому не пришло в голову сделать что-либо подобное.

— Для трех молодых девушек это довольно серьезное начинание, — заметила она. — Быть может, имеет смысл заручиться поддержкой мужчины?

Улыбка мисс Сеттерингтон померкла.

— Ни одна из нас не состоит в браке, а вы прекрасно знаете, как люди охочи до сплетен.

— О, да! — Адорна, сколько себя помнила, была объектом светских пересудов.

— Боюсь, покровительство мужчины было бы превратно истолковано, — продолжала хозяйка. — Так что нам придется полагаться только на свои силы.

— Вы напоминаете мне мою тетю Джейн в молодости. А она известная художница и, знаете ли, не придает значения сплетням ограниченных особ.

— Быть может, тогда и нам нечего бояться, — согласилась мисс Сеттерингтон, задумчиво разглаживая складки на юбке.

— Увы, о вас уже злословят. Получив визитку, я выслушала от друзей несколько нелестных замечаний в ваш адрес.

— Нелестных?.. — подняла брови мисс Сеттерингтон.

Адорна коснулась рукой подбородка, припоминая:

— «Невероятно, немыслимо, вздор», — говорили они. — Виконтесса сняла перчатки, готовясь к чаепитию. — Но в последнее время мои подруги стали такими занудами!

— Неужто? — В глазах мисс Сеттерингтон заплясали озорные огоньки.

— Послушать их болтовню — и не скажешь, что когда-то они ночи напролет отплясывали на балах! — Адорна улыбнулась воспоминаниям о своей бурной молодости, о первых выездах в свет. — Правду сказать, если бы ситуация не была столь щепетильной, я бы, как водится, прислушалась к рекомендациям друзей.

— К счастью, вы этого не сделали, — вставила мисс Сеттерингтон.

Адорна мысленно согласилась. Она не тешила себя иллюзиями: подруга, пусть самая близкая, всегда найдет, с кем поделиться чужими проблемами. Голос хозяйки отвлек виконтессу от невеселых рассуждений:

— А вот и чай! Нас угощает леди Шарлотта.

Вот она какая, эта леди Шарлотта Далрампл… Адорна озадаченно рассматривала юное создание, несшее перед собой тяжеленный серебряный поднос. Если верить мисс Сеттерингтон, эта молодая женщина отличалась строгими моральными устоями и непреклонным характером. Однако с виду не скажешь, что перед тобой воплощение названых качеств. Слишком юная, лет двадцати двух, не больше, она к тому же была обладательницей соблазнительных форм и осиной талии. Для мужчин — просто лакомый кусочек. А это миловидное личико и губы, словно созданные для поцелуев! Ярко-рыжие волосы, ловившие отблески огня, были тщательно расчесаны на прямой пробор и уложены на затылке в черную сетку, приглушавшую их сияние. Но как бы леди Шарлотта ни пыталась спрятать от окружающих свою природную привлекательность, кокетливая ямочка на подбородке сводила на нет все ее усилия.

Лишь когда девушка опустила на стол поднос, уставленный вазочками с пирожными и печеньем ассорти, и устремила на Адорну холодный взгляд своих зеленых глаз, виконтесса начала понимать, почему хозяйка заведения остановила свой выбор именно на ней. Бесспорно, леди Шарлотта целомудренна, не отягощена обычными человеческими привязанностями и слабостями. Эта девушка будет непреклонной наставницей. Никакие мольбы и призывы к милосердию не заставят ее сердце дрогнуть. Она даже не снизойдет до объяснений.

Да, пожалуй, она справится.

— Счастлива познакомиться с вами, леди Раскин. Адорна отметила про себя приятный тембр голоса и четкую дикцию гувернантки. Ее книксен мог служить образчиком грации и изящества. Леди Шарлотта продолжала стоять, ожидая приглашения от гостьи. Адорна восхитилась безупречной осанкой девушки. Такой красотой можно любоваться бесконечно долго!

Виконтесса Раскин милостиво протянула гувернантке руку. Ей хотелось поскорее прикоснуться к девушке и проверить, не распространяется ли внешняя холодность и на ее плоть. Рукопожатие леди Шарлотты было уверенным и теплым. Отнюдь, ответила себе виконтесса. Адорна на мгновение задержала ее руку в своей — затянувшийся контакт ничуть не смутил девушку.

— Присаживайтесь, леди Далрампл. Чашечку чаю? Леди Шарлотта села, не сделав ни одного лишнего движения.

Адорна готова была поклясться, что спина девушки в жизни не касалась спинки стула.

Пока хозяйка разливала чай, виконтесса обратилась к гувернантке:

— Мисс Сеттерингтон говорила о вашем богатом опыте, а между тем вы так молоды! Просто не верится, что вы работаете девять лет.

— Я начала свою карьеру в семнадцать лет. При желании вы можете ознакомиться с моими рекомендациями. Все они хранятся у мисс Сеттерингтон.

Так значит ей двадцать шесть. Больше, чем можно дать с виду. Надо же, так молода, красива, и такой твердый характер… Точно, эта девушка — то, что нужно.

— Говорят, вы и есть знаменитая мисс Присс, которая готовит золотую молодежь к выходу в свет, — сказала Адорна вслух. — Сомневаюсь, что Вы согласитесь заняться моими внуками — Робби всего десять, а Лейле — восемь. Если вы предпочитаете работать с дебютантами…

— Десять и восемь. Робби и Лейла. Какие милые имена! — Леди Шарлотта улыбнулась, и впервые с момента встречи выражение ее лица несколько смягчилось. Но ненадолго.

— Отвечая на ваш вопрос миледи, признаюсь, что устала от неопределенности. Я организованный, дисциплинированный человек и стремлюсь к упорядоченному жизненному укладу. Между тем я вынуждена переезжать с места на место, обучая юношей и девушек тонкостям танца и этикета, флирта и игры на фортепиано лишь для того, чтобы в качестве вознаграждения за их блистательные успехи быть уволенной, когда во мне перестают нуждаться. Я хочу сказать, миледи, что всему этому научатся и ваши внуки, но при этом я начну заниматься с ними раньше, и у меня появится возможность обучить их многому другому: чтению, географии, языкам… Впрочем, мальчику вы, конечно же, наймете отдельного преподавателя.

— Не сейчас, — уточнила Адорна, принимая из рук хозяйки чашку.

Она решилась приоткрыть суть проблемы:

— Дети всю свою жизнь жили за пределами Англии.

— За пределами Англии? — вскинула брови леди Шарлотта. Виконтесса оставила без ответа завуалированную просьбу уточнить, где именно жили ее внуки, и продолжала:

— Они… настоящие дикари.

Мисс Сеттерингтон слегка опешила: бабушке не пристало так говорить о родных внуках. А леди Шарлотта невозмутимо отвечала:

— Охотно верю. Ведь они были лишены благотворного влияния английского общества. Думаю, больше хлопот доставляет мальчик, ведь он старше.

— Вообще-то, нет. Лейла… — одна только мысль об этом несносном ребенке заставила Адорну сконфуженно умолкнуть.

Леди Шарлотта кивнула:

— Безусловно, в свете к девочке предъявляются более высокие требования. А свобода, напротив, ограничивается. Она, наверное, противится любому давлению, ведет себя вызывающе.

Проницательность молодой гувернантки поразила Адорну. Не удивительно, что этой девушке удалось усмирить и вышколить стольких строптивых подопечных!

— Именно вызывающе! Мне кажется, ей не по душе вынужденный переезд.

— Быть может, у нее есть любимые занятия, которые помогли бы девочке получше устроиться на новом месте?

— Она любит ездить верхом, и, надо сказать, у нее неплохо получается. Только эта упрямица наотрез отказывается от дамского седла, называет его «дурацким».

Шарлотта задумчиво постучала по столу кончиками пальцев.

— А мальчик? Каковы его увлечения?

— Этот бросает ножи, — виконтесса нервно теребила платье, — целясь в узоры на моих французских обоях.

— Почему именно обои?! — еще больше изумилась мисс Сеттерингтон.

— Потому что изображенные на них розы — отличная мишень.

К вящему удовольствию гостьи, леди Шарлотта не выказала и тени умиления:

— Итак, он хорошо управляется с ножом.

— Просто превосходно, — невесело подтвердила Адорна. — Леди Шарлотта, вам предстоит объяснить детям, как подобает себя вести в обществе, помочь им освоиться в новом окружении.

Занимайтесь с ними чтением, географией — пожалуйста. Но… — виконтесса перевела дыхание, — у вас на это не так уж много времени.

Изящно изогнув мизинец, леди Шарлотта поднесла чашку к губам.

— Сколько же?

— В конце сезона царственная чета из Сереминии нанесет официальный визит в Англию и я удостоена чести принимать высоких гостей у себя в доме. На приеме будут присутствовать дети. Стало быть, моим внукам тоже надлежит быть там.

— То есть в распоряжении гувернантки три месяца, — мисс Сеттерингтон опустила чашку, тихонько звякнув ею о блюдце.

— Выходит, так, — леди Шарлотта также поставила чашку, но абсолютно бесшумно. — Леди Раскин, если я вас правильно поняла, вы поручаете мне в течение трех месяцев научить ваших внуков вести себя, как подобает представителям цивилизованного английского общества, и в случае моего успеха намерены оставить меня в должности их гувернантки вплоть до дебюта Лейлы в свете.

— Верно.

— То есть в течение десяти лет.

— Именно. Но эти три месяца станут для вас настоящим испытанием.

Снисходительная улыбка коснулась губ леди Шарлотты:

— Леди Раскин, не сочтите за дерзость, но думаю, я в состоянии справиться с двумя детьми.

Виконтесса понимала, что ей следует раскрыть все карты. Вернее, следовало бы… Но, во-первых, леди Шарлотта и так скоро обо всем узнает, а, во-вторых, Адорна в ней очень, очень нуждается. И потом, эту зазнайку стоит немного проучить… Чтобы хоть как-то ублажить мятущуюся совесть, Адорна предложила гувернантке роскошное жалованье.

Мигом позднее мисс Сеттерингтон продемонстрировала прекрасную деловую хватку, испросив гонорар за посреднические услуги. От такого бесстыдства Адорна на мгновение потеряла дар речи. Но потом все же спросила:

— А это гарантирует вашу полную надежность?

— Это гарантирует все.

Виконтесса встала, а вслед за ней и две другие дамы.

— Леди Шарлотта, я пришлю за вами экипаж в одиннадцать. Мы едем в Сюррей, так что на месте будем ближе к вечеру.

Это казалось невозможным, но от девушки повеяло еще большим холодом.

— С нетерпением жду встречи с вами, леди Раскин, — только и сказала она в ответ, сделав вежливый книксен.

Шарлотта и Ханна прислушивались к шагам леди Раскин, эхом отдававшимся в холле. Они слышали, как Кушон помог ей одеться и проводил к выходу. За виконтессой затворилась парадная дверь, а девушки все стояли, словно желая убедиться, что гостья действительно ушла. И тут…

Вздох облегчения вырвался у Ханны. Обхватив Шарлотту за талию, она закружила ее по комнате, не в силах совладать с нахлынувшей радостью. Шарлотта рассмеялась и — о, неслыханная вольность! — позволила подруге закружить себя в безумном танце.

От черного входа раздался стук каблучков и через мгновение в комнату вбежала… леди Темперли! На ней было все то же тяжелое одеяние, но шляпу с вуалью «графиня» сняла и держала в руке, явив премилое лицо молодой женщины.

— Получилось? — взволнованно спросила она.

— Получилось! Получилось! — пропела в ответ Ханна.

— Она берет Шарлотту? И готова оплатить услуги по подбору гувернантки?

— Да, Памелла, да! И берет, и оплачивает! — Шарлотта улыбалась. — Сотня фунтов! Ханна и глазом не моргнула, запросив такую сумму.

Мисс Памелла Локхарт подбросила шляпку в воздух и закружилась вместе с подругами.

С неизменной важностью в комнату вошел Кушон и, когда девушки, запыхавшись, остановились, сказал:

— Если леди не возражают, пришло время праздничного тоста.

— О да, Кушон, спасибо, — весело отозвалась Ханна.

Карие глаза девушки озорно блестели и, когда старик-дворецкий смахнул пыль с бутылки бренди, откупорил ее и налил в бокалы приличествующее дамам количество напитка, она предложила:

— Кушон, налейте и себе. Без вашей помощи мы бы ни за что не сумели осуществить задуманное.

— Благодарю, миледи, — с поклоном отвечал Кушон. — Вы же знаете, мы с поваром очень надеемся на успех вашего предприятия. В наши годы было бы непросто найти новое место.

— Я знаю: у нас все получится, — заверила старика Памелла.

— Я тоже верю в это. — Дворецкий выпил свой бренди и потихоньку удалился.

Девушки последовали примеру Кушона и тоже подняли бокалы.

— Выпьем за настоящую леди Темперли, — предложила Ханна. — Упокой, Господи, ее щедрую душу.

— За леди Темперли, — Шарлотта пригубила бренди и поморщилась. — Какая гадость!

— Зажмурься и выпей, — подбодрила подругу Ханна. — Это очищает кровь.

Памелла рассмеялась:

— Сказки престарелых замужних дам. А ты не старая и вовсе даже не замужняя.

Ханна состроила гримаску в ответ.

Взгляд Шарлотты упал на бутафорский наряд Памеллы, и она сразу помрачнела.

— Неужели это было так необходимо? — спросила она, коснувшись шляпки с вуалью.

Шарлотта всегда была рьяной поборницей правды. Ханна и Памелла переглянулись и принялись убеждать подругу, что не сделали ничего предосудительного.

— Мы же договорились, — начала Памелла. — Что плохого в создании иллюзии успеха? Ведь это лишь помогло нашему первому клиенту почувствовать себя увереннее.

— Мы начинаем новое дело и просто обязаны преуспеть, иначе потеряем этот особняк, — Ханна обвела комнату рукой. — Леди Темперли оставила его мне, но денег на его содержание совсем нет. Ты ведь не хочешь, чтобы из-за недостатка средств мы лишились дома?

— Нет, но…

— Нам просто очень повезло, — Ханна обняла подругу за плечи и подвела ее к камину. — В этом доме мы будем обучать других девушек, а те, кто еще не нашел места, смогут временно здесь жить. Мы, учредители Высшей школы гувернанток, передадим свой опыт нашим ученицам, и представители высшего света станут платить нам за подбор гувернанток из числа выпускниц школы.

— Но мы не те, за кого себя выдаем, — Шарлотта с унылым видом опустилась в кресло.

— Как это, «не те»? Ты — леди Шарлотта Далрампл, известная также под именем мисс Присс, заслужившая всеобщее признание свим мастерством в обучении юных отпрысков знати правилам поведения в обществе. Она — мисс Ханна Сеттерингтон, компаньонка старой леди Темперли, любительницы путешествий, почившей всего месяц назад. А я — мисс Памелла Локхарт, — девушка приняла театральную позу, — или стану ею, как только сниму это тряпье.

Шарлотта по-прежнему казалась удрученной.

— Я десять лет работаю с детьми, — справедливо заметила Памелла. — Ханна действительно была компаньонкой леди Темперли, У нас достаточно опыта и знаний, чтобы осуществить задуманное.

— Если мы найдем работу и поднакопим денег, то сможем поддерживать других девушек, которым, как и нам когда-то, по окончании срока их службы будет некуда идти, — Ханна знала, что этот довод положит конец спору. Для всех троих это был самый веский аргумент. — Это, конечно же, стоит той маленькой уловки, к которой мы прибегли в отношении леди Раскин.

— Да, пожалуй, — Шарлотта пожала плечами. — Если у нас получится, никто не проиграет.

— Вот и славно. И я уверена, на самом деле ты приуныла оттого… — Ханна осеклась.

— Отчего? — встрепенулась Памелла. Шарлотта залпом выпила презренный бренди.

— Оттого, что мое новое место работы находится в Сюррее.

— О нет! — Памелла тяжело опустилась на скамеечку для ног. — Только не это!

— Какая, в сущности, разница? — вздохнула Шарлотта, хотя все трое знали, что она кривит душой, — Я просто, как всегда, буду делать свое дело, и все обойдется.