Наскальные картины Ласко красивы без нужды, хотя, быть может, по велению волшебства красота становится необходимостью. Но коли волшебство — в самом действе, в отчуждении мига, нам пристало вообразить охотников,              что поднялись на рассвете и отправились под землю. Каждый несет в каменном сосуде одну краску, дар солнца, вытяжку из корня или ягоды. Быть может, они постились, и блюли молчание, и сидели нагие под звездами; а теперь, со снами во главе, вероятно, с молитвой, что укрепляет сердца, на устах, идут они вглубь пещеры и собираются в сверкающей факельным светом галерее, и там каждый по очереди будет возвышен, вознесен, дабы умилостивить силу и грацию будущей добычи, прикоснуться к страху, к голоду, к сердцу, познать, когда рука не дрогнет при взмахе бизоньего рога, что для волшебства ничего не требуется, оно — как камень, а красота, призванная из наших тел, остается у нас в костях.