Глава 1

Встреча давних друзей

Рэндал из Дуна, крепкий темноволосый юноша лет пятнадцати, запахнул поплотнее дорожную мантию и торопливо зашагал по узким улочкам плотницкого квартала. Здесь, в Синжестоне, даже днем бывало прохладно, хотя осень еще не наступила. Через центр города медленно текла река Дончесс, и ветер с воды дышал пронизывающей сыростью.

Юноша постоял немного на перекрестке и посмотрел по сторонам. Прохожий, с которым он побеседовал, сообщил ему, что у плотника Алуреда есть помощник по имени Николас. Это могло означать только одно: Ник, старый друг Рэндала, с которым они вместе учились в Схола Сорсериа — Школе волшебников в далеком городе Тарнсберге — все еще работает здесь.

Несколько лет назад, когда Рэндал был учеником, наука давалась ему так тяжело, что он готов был впасть в отчаяние. В эти нелегкие дни Ник поддержал его дружбой и советом, и лишь его помощь помогла Рэндалу сохранить веру в себя. Но, когда у Рэндала был в разгаре второй год учебы, Ник, на удивление всем, вдруг покинул Школу и отказался от судьбы волшебника. Он отправился на север, в Синжестон, и начал работать помощником в плотницкой мастерской.

Мастерская эта располагалась именно здесь, на улице Плотников, по которой сейчас шел Рэндал. На ходу юноша заглядывал в открытые двери каждой лавки. Наконец он увидел друга — молодой человек с курчавой каштановой бородкой, в кожаном фартуке, усердно забивал гвозди большим молотком. По лбу у него стекала струйка пота.

— Ник! — окликнул его Рэндал.

Молодой человек поднял глаза.

— Кто там?.. Рэнди! — Подмастерье отложил молоток и поспешил к двери. — Входи, входи. Вот уж не думал, что увижу тебя после отъезда из Тарнсберга. Хотя нет, я догадывался, что рано или поздно ты переступишь порог этой лавки!

Ник крепко обхватил Рэндала за плечи, едва не придушив его в дружеском медвежьем объятии.

— Дай-ка посмотреть на тебя. — Ник отступил на шаг и окинул Рэндала оценивающим взглядом. — Вижу, на тебе накидка вольного подмастерья. Значит, все-таки отправился в странствие? Я так и знал, что никому не удастся побить мой рекорд и пробыть в учениках целых восемь лет, так и не перейдя на вторую ступень!

Он провел Рэндала в мастерскую и усадил на скамью.

— Садись, рассказывай, что интересного случилось за эти годы. Хоть Синжесгон — город большой, к нам редко доходят новости из окружающего мира.

Рэндал сел, взял кружку освежающего прохладного напитка, предложенную Ником, и начал рассказывать обо всем, что видел и слышал в дороге.

— Времена нынче трудные, — сказал он. — По всей Брисландии падают урожаи, а на дорогах свирепствуют разбойники.

— Значит, с тех пор как я покинул город, почти ничего не изменилось, — заключил Ник. — А теперь расскажи, что делается в Тарнсберге. Как поживает Лиз? Все еще играет на лютне и развлекает песнями посетителей «Смеющегося Грифона»?

— Ты можешь сам увидеться с ней, — сказал Рэндал. Мы путешествуем вместе. Она здесь, в Синжестоне, поет в «Зеленой Ветви».

Лицо Ника озарилось радостью.

— Правда? Она здесь! Вот здорово! Сегодня вечером я должен присматривать за мастерской, потому что Алуреда не будет, но завтра, честное слово, непременно зайду ее повидать.

Рэндал улыбнулся. Лиз и Ник были его самыми близкими друзьями еще со времен учебы в Тарнсберге. По правде говоря, у него никогда и не было других близких друзей, если не считать кузена Уолтера, с которым он вместе провел детские годы в замке Дун.

— А как идут дела в Школе? — спросил Ник. — Как поживают госпожа Пуллена и все остальные?

— Неплохо, — отозвался Рэндал. — Питер уже стал мастером.

— Молодец он, — сказал Ник и на миг погрузился в грустные размышления. — Иногда я думаю: интересно, что случилось бы со мной, если бы я остался учиться дальше… Впрочем, что толку гадать о несбывшемся. Расскажи лучше, как дела у мастера Лэрга — он уже, наверно, стал Главным Регентом и заправляет всей Школой?

Рэндал опустил глаза. К горлу внезапно подступил комок, мешающий говорить. Он разжал руки — через всю правую ладонь тянулся рельефный шрам.

— Нет, — еле слышно ответил Рэндал. — Мастер Лэрг не управляет Школой.

Он поднял глаза и твердо посмотрел Нику в лицо.

— Так ты и об этом не слышал… — произнес он. — Мастер Лэрг мертв, и убил его я. Мечом.

— Ты? Убил Лэрга? — переспросил Ник, не веря своим ушам. Из всех законов и обычаев, связывавших волшебников, самым древним и нерушимым был один — запрет брать в руки оружие и пускать его в ход как для нападения, так и для защиты.

Рэндал снова опустил глаза.

— Мне ничего другого не оставалось, — молвил он. — Лэрг призвал демонов… хотел с их помощью уничтожить Школу, а затем захватить власть во всей Брисландии. Он обещал напоить их кровью волшебника и предназначил в жертву меня.

— Но зарубить волшебника мечом..

Рэндал стиснул кулаки. Как всегда, при этом движении шрам отозвался резкой болью. Эта боль напомнила ему о поступке, который он совершил, о нелегком выборе, когда он схватился за лезвие церемониального меча Лэрга и рассек ладонь до кости.

— Я понес наказание, — тихо проговорил Рэндал. — Регенты взяли с меня клятву, что я не стану творить волшебство, пока не получу прощения. А прощение это я должен был просить у мастера Болпеша, волшебника, живущего в далеких восточных горах. Я совершил долгое путешествие. Болпеш дал мне разрешение снова пользоваться магией и многому научил меня. С тех пор я стал полноправным вольным подмастерьем, путешествую по разным местам и стараюсь узнать побольше о магических чудесах. В дороге можно выучиться большему, чем в стенах Школы.

Он окинул взглядом плотницкую мастерскую.

— Хватит обо мне. Расскажи, как поживаешь ты? Помогает ли тебе магия после ухода из Школы?

Ник покачал головой.

— Я попросил Регентов наложить на меня запрещающее заклятие, — сказал он. — Нет ничего хуже, чем недоучившийся волшебник. Лучше уж быть честным плотником и избегать искушений.

Тем временем на улице стемнело, в углах мастерской сгустились темные тени.

— Мне пора идти, — сказал Рэндал. — Весь день я просидел в университетской библиотеке; Лиз, наверное, давно уже беспокоится, куда я делся.

Ник встал и проводил друга до дверей.

— Будь осторожен, Рэнди. В Синжестоне ночами неспокойно.

Рэндал помедлил на пороге. Ветер развевал темную мантию подмастерья-волшебника у него на плечах. Юноша обернулся и посмотрел на друга.

— Не волнуйся, Ник. Со мной все будет хорошо.

Ник покачал головой.

— Это тебе не Тарнсберг. Здесь черная накидка не спасет от беды. Местный люд не отличит подмастерья-волшебника от помощника конюха.

— Мне случалось работать и в конюшнях, так что меня нельзя назвать беспомощным, — сказал Рэндал. — Как и все ученики, я прослушал курс мастера Иссена о самообороне магическими средствами.

— Прослушать-то прослушал, — возразил Ник. — Но для постороннего глаза ты всего лишь юнец, и вряд ли заклинание поможет тебе после того, как тебя огреют сзади дубинкой по голове.

Рэндал рассмеялся.

— Ну что у меня воровать — пять медных грошей да книгу с заклинаниями?

— Да хоть твои ботинки, — указал Ник на ноги приятеля. — Как ты верно заметил, времена нынче нелегкие, а в этом году жизнь лучше не стала. Каждый добывает свой хлеб как умеет.

Понимаю, — ответил Рэндал и перестал улыбаться. — Я уже рассказал тебе о разбойниках, которые хозяйничают на дорогах близ Таттинхема и грабят путников на постоялых дворах. Но не думал, что столкнусь с этим же здесь, на Королевской дороге, в самом сердце Брисландии.

— Разбойников хватает повсюду, — вздохнул Ник. — Поэтому не полагайся только на заклинания и будь начеку. Постарайся не попасть в беду.

— Не попаду, — пообещал Рэндал старому другу. — До завтра.

— До завтра.

Дверь плотницкой мастерской закрылась, и Рэндал остался в темноте. Он покрепче стиснул длинный дорожный посох и зашагал по улице.

При тусклом свете ущербной луны, озарявшем дорогу, Рэндал шел по узким переулкам Синжестона к таверне. Несмотря на слова Ника, он не слишком беспокоился о том, что на него могут напасть. В его теле еще сохранилась сила и быстрота реакции, заложенные в детстве, когда его, юного оруженосца, обучали боевым искусствам в замке Дун. Пусть он никогда больше не пустит в ход меч, у подмастерья-волшебника имелись в запасе и другие способы защитить себя.

Все еще блуждая мыслями в воспоминаниях о прошедших днях, Рэндал свернул на Гончарную улицу и направился в «Зеленую Ветвь», таверну, в которой он остановился. Постояв немного в обеденном зале, он прислушался к чистому нежному голосу, доносившемуся сквозь гул разговоров посетителей:

Издалека Рэндал помахал рукой певице — худенькой темноволосой девушке в мальчишеской одежде. Она сидела на импровизированной сцене в дальнем конце зала, играла на лютне и пела. Девушка кивнула ему и, ни на миг не сбившись с такта, продолжила играть.

Рэндал сел за стол в уголке и стал слушать пение. Лиз, уроженка Окситании, далекой страны на юге, умела играть на лютне, была певицей и акробаткой. Пением и музыкой она неплохо зарабатывала себе на жизнь.

Закончив песню, девушка прошла через зал и села рядом с Рэндалом.

— Как прошел день? — осведомилась она.

— Хорошо, — ответил он. — В здешнем университете не стали возражать против того, чтобы вольный подмастерье-волшебник покопался у них в библиотеке. Правда, я не нашел ничего магического, но старые книги — вещь таинственная, никогда не угадаешь заранее, что в них удастся обнаружить. Кстати, знаешь, кого я нашел? Ника! Он работает в мастерской у плотника, доволен жизнью. Собирался прийти сюда завтра.

Лиз радостно улыбнулась.

— Вот здорово! Страшно подумать, что было бы со мной, если бы не он. Помнишь? В Тарнсберге, когда я голодала, он отдал мне свою лютню, чтобы я смогла зарабатывать на жизнь. Сегодня вечером мне нужно исполнить еще одну песню. Подождешь?

— Нет, я слишком устал. Поднимусь к себе и лягу спать пораньше.

— Тогда увидимся утром, — сказала девушка.

— До утра, — ответил Рэндал и встал. Оставив певицу за столом он направился через переполненный зал к лестнице.

У подножия лестницы его встретил хозяин гостиницы.

— Погоди, волшебник, надо словом перемолвиться.

Рэндал остановился, поставив ногу на нижнюю ступеньку.

— Если ты хочешь поговорить о тех крысах, которых я выгнал из твоей кладовой, то я предупреждал: долговременное изгоняющее заклинание стоит дороже, чем мои кров и стол.

— Нет, — ответил хозяин. — День за день — такие условия меня устраивают. Крысы уже разбежались. Но если бы ты смог так же ловко разогнать блох и клопов в постельном белье…

— Десять медяков, — машинально заявил Рэндал.

— Шесть, — ответил хозяин.

— Восемь, — сказал Рэндал. — Половину вперед.

— Договорились, — согласился хозяин. — Расплачусь утром.

Поднимаясь по лестнице в свою комнату, Рэндал улыбнулся про себя. «Восемь медных монет, и еще пять у меня в кармане — не так уж плохо». Тринадцать медяков — разве много это по сравнению с теми богатствами, которые он оставил, когда отрекся от рыцарской доли и решил стать волшебником? Но здесь, в Синжестоне, за одну медную монету можно было купить хороший ужин в «Зеленой Ветви» да еще и заплатить за ночлег в уголке, на полу.

Но магические навыки сослужили Рэндалу хорошую службу — он мог позволить себе даже такую роскошь, как отдельная комната на втором этаже. Он остановился у двери, положил руку на защелку и прошептал заклинание, отпирающее дверь. В мозгу зазвенел тревожный колокольчик. Кто-то входил в его комнату после того, как утром он запер ее, и этот неизвестный до сих пор был внутри.

Рэндалу вспомнились слова Ника об осторожности.

А вдруг там, внутри, притаился вор? «Что ж, я захвачу его врасплох», — подумал юноша и приготовил заклинание магического удара. Потом распахнул дверь и вошел в комнату — но внезапно остановился на пороге.

Магия! Комната была пропитана незнакомым волшебством. Шрам на правой ладони Рэндала болезненно заныл. Эта магия была чужой, он ни с чем подобным не встречался. Юноша вызвал небольшой шар холодного пламени и в его призрачном голубоватом сиянии оглядел комнату.

В углу послышался скрипучий стон. С колотящимся сердцем Рэндал проворно обернулся.

— Чародей…

Еле слышный шепот доносился с кровати в углу. В полумраке Рэндал разглядел лежащего на ней старика. Его лицо в синеватом свете холодного пламени казалось изможденным, пепельно-серым. Превозмогая страх, Рэндал подошел к койке и схватил старика за плечо.

Но, едва коснувшись иссохшего тела, юный волшебник отдернул руку. На старике была накидка вольного подмастерья, такая же, как у самого Рэндала, только ветхая и рваная. Но не грязная, засаленная ткань заставила Рэндала отдернуть руку — он испугался леденящего ощущения пустоты, пронзившего его в тот миг, когда ладонь легла на плечо незнакомца. Казалось, старик был пустым, как высохшая тыква, но в то же время исполненным такой мощи и энергии, с какими Рэндал никогда не сталкивался.

«Он умирает, — понял юноша — Его убивает колдовство».

Рэндал подготовил самое могучее целительное заклинание, какое знал, то самое, которому научил его этим летом волшебник Болпеш. Нелегко было заставить себя во второй раз коснуться этой плоти, живой и в то же время мертвой, но юноша преодолел отвращение и положил ладонь на холодный, влажный от пота лоб старика. Тихим голосом он прошептал заклинание, придающее сил, и почувствовал, что его магическая энергия перетекает в умирающего, наполняет воздухом его ослабевшие легкие, помогает измученному сердцу биться сильнее.

— Спира, — прошептал он на Древнем Наречии — языке, на котором все волшебники читали заклинания и вели магические записи. — Спира вивекве.

Но в душе Рэндал понимал, что его магия слишком слаба. Та неведомая сила, которая убивала незнакомца, продолжала тянуть из него жизненные соки — чем больше колдовской мощи Рэндал вкладывал в заклинание, тем сильнее изнемогал человек, которого он пытался исцелить. Наконец юный волшебник отступил, признавая свое поражение.

Но его заклинания вернули незнакомцу хоть толику энергии. Он приподнялся на тонком матрасе и произнес:

— Волшебник. Там, внизу, мне говорили, что здесь живет чародей. Ты должен мне помочь.

— Я и так стараюсь вам помочь, — как можно спокойнее ответил Рэндал. «Ну какую пользу могут принести мои знания о том, как останавливать кровь и усмирять лихорадку, если человек умирает от колдовства? — мучительно думал он. — Как излечить от заговора на смерть? Вот Болпеш наверняка знает…»

Но Болпеш был мастером-волшебником, он много лет изучал целительское искусство, а Рэндал — всего лишь вольный подмастерье. Благотворное воздействие его лечебных заклинаний уже начало таять. Собрав последние силы, незнакомец достал из-под подушки небольшой кожаный мешок, стянутый прочной веревкой.

— Возьми, — сказал старик. — Помоги мне.

Рэндал неуверенно протянул руку. В мешке было что-то необычное — то ли тяжесть, пригибавшая вниз бессильную руку старика, казалась неестественной, то ли тени, собравшиеся в складках, были слишком мрачны — одним словом, Рэндал ощутил в нем присутствие могучей магии. «Что это за штука?» — с недоумением подумал он. Не стоило без раздумий брать в руки волшебные предметы, однако неведомый мешок странным образом притягивал его.

— Прошу тебя, — взмолился незнакомец. — Ты волшебник… ты поймешь, что делать. — Тяжелое дыхание с хрипом вырывалось у него из груди. Старик помолчал немного, затем продолжил: — Эта вещь нужна Дагону. Он ждет в «Петухе и Кегле».

Рэндал все еще молчал. Неведомый предмет в мешке одновременно и притягивал его, и отталкивал. Не успел юноша раскрыть рта, как незнакомец бессильно откинулся на подушку, и кожаный мешок вывалился из безжизненной руки.

С минуту Рэндал стоял, оцепенев от ужаса. Ему и раньше доводилось видеть смерть, но не так, как сейчас, когда у него на глазах умер человек, которому он пытался помочь. И никогда еще он не сталкивался со смертью от магического наговора.

«Но самое худшее, — уныло подумал Рэндал, — что этот человек воззвал ко мне о помощи, просил меня как волшебника. И как волшебник я не могу ему отказать».

Он взял в руки мешок. Тот оказался легче, чем Рэндал предполагал, глядя, с каким напряжением держит его умирающий старик. По спине пробежал холодок.

«Там в самом деле заключена могущественная магия, — подумал он. — Но такая, с какой я никогда не сталкивался».

Рэндал понимал — самым мудрым поступком было бы, не открывая, вручить таинственный мешок Дагону, кем бы он ни оказался. Но любопытство, как всегда говаривали в Школе, было худшим из пороков любого волшебника. «И, в конце концов, разве не за этим Школа отпускает учеников странствовать по белу свету — чтобы они побольше узнали о магии?»

Рэндал осторожно раскрыл мешок и вытащил неведомый предмет. Им оказалась статуэтка из слоновой кости в половину локтя высотой, пожелтевшая от времени. Она изображала дряхлую старуху с посохом.

Юноша повертел статуэтку в руках, рассмотрел ее со всех сторон. Сделана она была на удивление искусно — так достоверно, что старуха казалась живой. Каждая морщинка у нее на лице выглядела как настоящая. Рука, сжимавшая посох, была худой и узловатой. Из-под капюшона на лицо ниспадали тонкие пряди седых волос. Рэндал не мог отделаться от странного ощущения — ему казалось, что старуха вот-вот оживет.

Юный волшебник содрогнулся. Леденящее дыхание колдовства захлестнуло его с головой. «К счастью, — подумал он, — статуэтка не имеет ко мне никакого отношения». Надо только найти этого неведомого Дагона, вручить ему странный подарок — и дальше пусть сам разбирается с беспокойным произведением искусства.

 

Глава 2

Полуночные хлопоты

Рэндал опустил статуэтку обратно в кожаный мешок. Потом постоял немного, рассматривая кожу — она была тонкая и нежная, как лучший сафьян, даже еще мягче. Затем подмастерье плотно затянул веревку, привязал мешок к поясу и оглянулся на покойника, лежавшего на постели. Ему совсем не нравилась мысль, что мертвец будет лежать в его кровати, но, в конце концов, нужно было исполнить последнее желание старого волшебника.

— Я не знаю, как тебя зовут, — мысленно сказал он умершему, — но сделаю все, о чем ты меня просил. Сначала я выполню твое поручение, а потом вернусь и отдам тебе последний долг. Кем бы ты ни был, покойся с миром.

Рэндал погасил холодное пламя, освещавшее комнату, вышел в коридор и обезопасил дверь запирающим заклинанием. Закончив, он услышал за спиной знакомые легкие шаги и обернулся. По лестнице поднималась Лиз, у нее с плеча свисала лютня в кожаном футляре.

Девушка с любопытством взглянула на друга.

— Куда это ты собрался в столь поздний час? Мне казалось, ты хотел завтра утром встать пораньше.

— Хотеть-то хотел, — согласился Рэндал. — Но произошло… странное событие, и теперь мне нужно покончить с одним делом.

Девушка требовательно взглянула на него.

— Неприятности?

— Еще какие, — признался Рэндал. — У меня на кровати лежит покойник, и его убило колдовство.

Даже в полумраке он заметил, как широко распахнулись глаза девушки. С ее губ сорвалось восклицание на родном южном диалекте. Затем она снова перешла на язык Брисландии и дрожащим голосом спросила:

— Неужели ты?..

— Нет, — ответил Рэндал. — Я бы никогда не стал убивать человека, да к тому же я не так силен, чтобы переколдовать старого волшебника. Понятия не имею, что с ним произошло. Но перед смертью он поручил мне одно дело.

— Поэтому-то ты и направляешься неведомо куда среди ночи?

Рэндал кивнул.

— Мне нужно найти таверну под названием «Петух и Кегля». Ты знаешь, где она находится?

— Надеюсь, ты не собираешься идти туда один? — сердито осведомилась Лиз.

— Собираюсь, — ответил Рэндал. Тяжелая статуэтка в мешке оттягивала пояс. — Мне передали один предмет, значения которого я не понимаю, — пояснил он, — и я не хочу навлекать беду на себя и своих друзей.

— «Петух и Кегля» находится у реки, близ порта, — объяснила Лиз. — Но туда ты один не пойдешь. Кто-то должен сопровождать тебя.

— Я сам способен о себе позаботиться, — возразил Рэндал.

— Верно, — ответила Лиз. Но в ее голосе не слышалось особой уверенности.

Рэндал вздохнул.

— Раз уж ты все равно решила увязаться за мной, хочу я этого или нет, то уж ладно, пошли.

На улице их окутал густой влажный туман. Рэндал порадовался, что его дорожная накидка сшита из плотной шерсти. Юноша и Лиз глухими закоулками пробирались к портовому кварталу. Река Дончесс, начинавшаяся где-то в глубине безлюдной Ланнадской чащобы, протекала через центр города, и лодочники любили собираться в дешевых тавернах неподалеку от берега. Улица, выходившая на реку, считалась глухим, опасным местом, и самым неприветливым из ее заведений казалась таверна «Петух и Кегля». Внутри стоял дымный полумрак, освещенный лишь чадящим пламенем факелов, в нос била ужасающая вонь.

— В таком местечке я бы не стала петь без вооруженного охранника, — пробормотала Лиз, входя с другом в смрадный обеденный зал. Она старалась держаться поближе к Рэндалу и сжимала пальцами рукоять ножа, подвешенного на поясе.

Юноша кивнул, соглашаясь.

— Если бы я не дал обещания умирающему, ни за что бы не пришел в это гнусное место.

Рэндал успел заметить, что лодочники и картежники, собравшиеся за столами, при их с Лиз появлении смерили новоприбывших подозрительными взглядами, но потом вернулись к своим занятиям. «Ник напрасно беспокоится, — подумал он. — Они узнали мою накидку волшебника и уважают ее». При этой мысли он почувствовал себя увереннее. Пара подростков — а Лиз на первый взгляд походила на мальчика — была бы желанной жертвой для грабителей, но связываться с волшебником не хотел никто.

Однако, пробираясь с Лиз в самую гущу столов, туда, где угрюмый хозяин разливал по кружкам пиво из большого кувшина, Рэндал все-таки настороженно поглядывал по сторонам. «Пара дверей… на третьей стене окна… полным-полно входов и выходов. Никогда в жизни не видал такого сборища отпетых негодяев».

— Я ищу Дагона, — сказал Рэндал хозяину харчевни. — Он здесь?

— Может быть, и здесь, — осторожно ответил хозяин и впился в Рэндала прищуренными глазами. — Тебе какое дело, колдун?

— Мне надо с ним поговорить, — заявил Рэндал, сунул руку в самый глубокий карман накидки, туда, где лежала небольшая книжечка с заклинаниями в кожаном переплете, достал припрятанные пять медяков и протянул их хозяину. В оранжевом свете факелов зловеще белел длинный шрам, пересекавший ладонь юноши.

— Ты можешь показать мне Дагона? — спросил юный волшебник.

Хозяин взял монеты.

— Вон там, — и кивнул на стол в сторонке, где восседал, привалившись к стене, сумрачный крепко сбитый человек. — Это он.

Окинув взглядом прочный, подбитый тканью кожаный кафтан здоровяка, Рэндал нахмурился. Такие кафтаны носили наемные солдаты или, в крайнем случае, странствующие торговцы. «Он что, военный? — удивленно подумал юноша. — Я ожидал, что увижу волшебника. Человек, лежащий в моей комнате, неплохо разбирался в колдовском искусстве, иначе он не сумел бы справиться с запирающим заклинанием на двери. А этот тип…»

С непроницаемым лицом Дагон смотрел, как Рэндал и Лиз идут через весь зал и садятся за стол напротив него. Рэндал без лишних предисловий приступил к разговору.

— Ты Дагон?

Прежде чем ответить, смуглый здоровяк отхлебнул щедрый глоток из кружки.

— Что-то я тебя не припомню.

— Если ты и вправду Дагон, — продолжал Рэндал, — то сегодня я встретил человека, у которого было кое-что для тебя.

В глазах незнакомца мелькнула искра интереса.

— А если я и вправду Дагон, то что это за штуковина?

— Статуэтка.

Дагон громко вздохнул — то ли от облегчения, то ли удовлетворенно.

— Значит, Брайс все-таки раздобыл ее. Что он за нее хочет? Скажи ему, что я уже заплатил сколько требовалось, и больше он не получит от меня ни гроша.

«Сам о том не догадываясь, он сказал чистую правду», — подумал Рэндал.

— Дело не в этом, — осторожно ответил юноша. — Он просил меня передать эту статуэтку тебе.

Дагон резко подался вперед.

— Она у тебя с собой? Давай сюда.

Заметив алчный огонек в глазах Дагона, Рэндал внезапно почувствовал, что ему совсем не хочется отдавать статуэтку тому в руки. «В этой фигурке заключена могущественная магия, причем такого рода, с какой я никогда не сталкивался. Зачем нужна такая вещь неотесанному мужлану? Он думает только о деньгах, которые за нее выручит».

Но все-таки последним желанием умирающего была просьба передать статуэтку именно Дагону. «Если уж ты не мог спасти его, — сказал себе Рэндал, — то хотя бы исполни его последнюю волю».

Он достал из-за пояса кожаный мешок, раскрыл его и вынул статуэтку.

— Это ее ты искал?

Рэндал поставил фигурку на середину стола. В трепещущем свете факелов старуха словно вздрогнула и зашевелилась. Казалось, мертвая скульптура из слоновой кости затрепетала, ожила. И снова на Рэндала повеяло леденящим дыханием всесильного колдовства.

— Да, — ответил Дагон. — Она моя.

И протянул руку, чтобы схватить статуэтку.

Но, не успели его пальцы сомкнуться на резной фигурке, как обе двери «Петуха и Кегли» с треском распахнулись. В таверну, размахивая обнаженными мечами, ворвалась дюжина вооруженных до зубов солдат в желтых накидках поверх доспехов. Загрохотал опрокинутый стол, засвистели мечи, вынимаемые из ножен. Все шесть окон на первом этаже тоже распахнулись, и в таверну потоком хлынули все новые и новые солдаты.

— Люди Фесса! — воскликнул Дагон, вскочив на ноги и выхватив меч. — Надо убираться подобру-поздорову.

Вскакивая, он налетел на стол. Тот скрипнул и предательски пошатнулся. Фигурка старухи качнулась и заскользила к краю. В тот самый миг, когда стол опрокинулся, Лиз подхватила статуэтку и сунула ее Рэндалу. Его пальцы сомкнулись на холодной слоновой кости.

— Отдай ее Дагону, и давай уносить ноги, — торопливо проговорила девушка. — Пусть себе дерутся, нас это не касается. — Вдруг ее глаза испуганно распахнулись. — Рэнди, скорее! На пол!

Юноша нырнул, и в тот же миг у него над головой просвистело лезвие меча. Он приподнял голову — солдат в желтых доспехах замахнулся на него еще раз. Юный волшебник: швырнул в лицо нападавшему вспышку яркого света и вызвал у него над ухом удар грома — заклинание легкое, но полезное, чтобы ненадолго оглушить противника и выиграть время.

— Мы с тобой, — бросил Рэндал Дагону. — Пошли.

Все трое выскочили в ближайшее окно. На улице толпилось еще множество солдат в желтых доспехах, таких же, как на людях в таверне. Многие держали в руках факелы, все были вооружены до зубов. Рэндал швырнул в самую гущу отряда еще одну вспышку света, такую яркую, что она ненадолго ослепила их.

— Сюда! — проревел Дагон. — Скорее!

Наемник повел двоих друзей по извилистому переулку. Рэндал и Лиз бежали следом, кожаные подошвы их ботинок еле слышно шелестели по скользким от сырого тумана камням мостовой.

Несколько минут спустя все трое остановились в тени каких-то огромных бочек, сложенных у ворот городской верфи.

— Неплохо ты дерешься, — проговорил, запыхавшись, Дагон. — Не иначе, волшебник?

— Сам видишь, — ответил Рэндал «Не стоит сообщать ему, что я всего лишь вольный подмастерье, — подумал он. — Волшебник не лжет… но как человек истолкует мои слова — это уже его личное дело». — Может, объяснишь, что за кутерьма здесь происходит? Кто такой Фесс и почему его люди охотятся за тобой?

Дагон угрюмо ухмыльнулся.

— Ты, видать, новичок в наших краях, коль не знаешь, кто такой Фесс. И гоняется он совсем не за мной — по крайней мере, с той минуты, как ты в «Петухе и Кегле» вытащил на свет эту дурацкую статую. Кстати, о ней…

Рэндал покачал головой.

— Нет уж, сначала ты мне расскажешь, что это за штука и для чего она тебе нужна. Что-то больно много суеты вокруг такой маленькой вещицы.

— Я не знаю, что это такое, — признался Дагон. — Знаю только, что она нужна Варнарту, и он обещал заплатить за нее хорошую цену. Мне и этого довольно.

— А нам — нет, — упрямо возразила Лиз, и одновременно с ней Рэндал спросил:

— Кто такой Варнарт?

— Я-то думал, все вы, волшебники, знаете друг друга, — ответил Дагон. — Статуэтка принадлежит ему — так он мне сказал. Он всего лишь хочет вернуть ее обратно.

— Да уж, конечно, — фыркнула Лиз. — Рассказывай.

Рэндал словно не слышал ее.

— Если статуэтка принадлежит Варнарту, то кто такой Фесс?

Дагон утомленно вздохнул.

— Синжестон — вольный город, но лорду Фессу принадлежат все угодья вокруг городских стен. И иногда в его казне появляются вещи, которым там совсем не место. Надеюсь, вы меня понимаете.

Лиз уперлась руками в бедра и метнула в Дагона презрительный взгляд.

— Ты ее украл, правда?

— Не я, — поправил ее Дагон. — Это дело рук Брайса. А я всего лишь возвращаю статуэтку законному владельцу.

Рэндал стиснул зубы и сложил руки на груди.

— Значит, себе ты выбрал самую безопасную роль.

— Ты хочешь сказать, что бегать по всему Синжестону, скрываясь от людей Фесса, — безопасная задача?! — возмущенно вскричал Дагон.

Рэндал кивнул.

— Брайса уже нет в живых.

— Понятно, — протянул Дагон. — Плохи дела. Он был моим другом. — Он окинул юного волшебника оценивающим взглядом. — Твоя работа?

Угроза в голосе наемника совсем не понравилась Рэндалу. «Не хватало мне только подраться с этим воякой, — подумал он. — С ним не справишься одними только яркими вспышками да раскатами грома».

— Я нашел его в своей комнате, — заявил Рэндал и осторожно, в уме, начал на всякий случай готовить ударное заклинание. — Не знаю, как он туда попал, но, когда я вошел, он уже был при смерти. Он дал мне статуэтку и велел передать ее тебе.

— Если дело было именно так, — вставила Лиз, — то давай поскорее отдадим ему статуэтку и распрощаемся.

— Все не так просто, — возразил Рэндал. — Тут замешана сильная магия. — Откровенно говоря, он чувствовал все меньше и меньше уверенности в том, что должен отдать статуэтку Дагону. Наемник, очевидно, понятия не имел, как обращаться с волшебным предметом. Да, Рэндал обещал… но обещал только найти Дагона и ничего больше.

«Может быть, будет лучше, если я сам отдам статуэтку Варнарту? — подумал он. — Как волшебник волшебнику. Это самый безопасный способ, когда имеешь дело с предметом, наделенным могущественной силой».

— Давайте продолжим разговор где-нибудь в теплом и сухом месте, — предложил наконец Рэндал. — По-моему, мы здорово встряхнули людей Фесса, поэтому ничто не мешает нам вернуться в «Зеленую Ветвь».

Дагон бросил на Рэндала еще один хмурый взгляд и пожал плечами.

— Давай. Согласен.

Но, когда они добрались до «Зеленой Ветви», Рэндал остановился и жестом велел своим спутникам спрятаться среди теней темного переулка. С постоялого двора навстречу им вышли двое солдат в желтых доспехах и встали по обе стороны от входа, будто часовые.

— Не нравится мне это, — сказала Лиз. — Я уверена, в «Петухе и Кегле» никто не знал в лицо ни меня, ни Рэндала как же они успели добраться сюда раньше нас?

— Брайс, — предположил Дагон. — Наверное, кто-то следил за ним, шел по пятам через весь город. — Наемник покачал головой. — А он не заметил. Какая беспечность!

— Он, наверное, уже был на последнем издыхании, — сказал Рэндал. — И, как только кто-нибудь сумеет сломать запирающее заклятие на моей двери, люди Фесса найдут его тело.

— Тогда нам нужно поскорее уйти из города, — тотчас же откликнулась Лиз. — Тебе не убедить лорда Фесса, что Брайса убил не ты.

— Умная девочка, — заметил Дагон — очевидно, он давно догадался, что перед ним не мальчик. — Все равно завтра за городом мне нужно встретиться с одним человеком. Но выбраться из Синжестона будет не так; легко, как кажется. Люди Фесса уже сторожат у всех ворот, а те парни, что вломились в «Петуха и Кеглю», успели хорошо разглядеть всех нас.

Лиз прикусила губу.

— Так что же нам делать, Рэнди? Перелезть через стену?

— Не самая плохая мысль, — ответил Дагон. — Но все равно нельзя забывать о стражниках в городе.

Лиз пропустила слова наемника мимо ушей.

— Ну? — переспросила она, глядя на Рэндала.

— Дай-ка подумать… — юный волшебник нахмурил брови. «Мне никогда как следует не удавались всяческие маскировки и иллюзии, — подумал он. — Я не сумею надолго скрыть всех троих, даже только себя с Лиз. Маскировка продержится недолго, особенно если мы будем двигаться. Проложить дорогу с боем тоже не удастся. Кто мы такие? Наемник-торговец, лютнистка да вольный подмастерье-волшебник против отборной гвардии лорда Фесса. Надо найти способ украдкой пробраться через ворота…»

— Придумал, — наконец воскликнул юноша. — Пошли.

Дагон не сдвинулся с места.

— Куда ты собрался?

— В городе у меня есть друг, — ответил Рэндал. — Надеюсь, люди Фесса не знают о нем. А если повезет, и он захочет помочь нам…

Юный волшебник повел друзей обратно той же дорогой, какой прошел ранним вечером, от «Зеленой Ветви» к плотницкому кварталу. Черное небо над головой уже начало светлеть, звезды померкли. Вскоре предутренний воздух наполнился запахами смолы и опилок.

— Мастерская Ника совсем недалеко, — сказал Рэндал, обернувшись к Лиз. Минуту спустя он остановился перед плотницкой лавкой. Дверь ее была заперта на засов, окна закрыты ставнями.

Дагон нахмурился.

— Как мы туда попадем? Если начнем стучать, перебудим всю улицу!

— А вот так, — сказал Рэндал, положил руку на дверь мастерской и тихо пробормотал отпирающее заклинание. Засов отодвинулся. Юноша толкнул дверь, и она распахнулась. — Пошли, пока нас не заметили.

Как только все трое оказались в мастерской, Рэндал сотворил неяркий шар холодного пламени. Голубоватый свет выхватил из темноты верстак с разложенными инструментами, рабочие фартуки, висевшие на стене, горки опилок, клубки кудрявой стружки, оставшиеся после вечерней уборки. Дагон оглядел мастерскую. В его взгляде сквозило обычное презрение всех солдат к ремесленникам, но темно-голубые глаза Лиз были внимательны и немного грустны.

— Как далеко он ушел от волшебства, — пробормотала девушка.

— Это честный труд, — тем же тихим голосом ответил Рэндал. — И не такой опасный, как жизнь на дороге. Вы вдвоем оставайтесь здесь, а я пойду разбужу Ника.

Он направился к лестнице, ведущей на второй этаж, но вдруг остановился, услышав приглушенное восклицание Дагона.

— Кто-то идет! — прошептал наемник.

Рэндал обернулся и увидел, что Дагон уже успел наполовину вытащить меч из ножен.

— Убери, — велел Рэндал. — Я же говорил — это друг.

Дагон, казалось, не поверил.

— Тебе, может, и друг, а мне — нет. — Наемник впился в глаза Рэндалу долгим яростным взглядом, но через минуту нехотя вложил меч в ножны.

И вовремя: Ник уже спускался по лестнице, сжимая в руках тяжелую деревянную дубинку.

 

Глава 3

Помощь друга

Что я вижу, — рассмеялся Рэндал. — Ты теперь сражаешься дубинкой, а не кинжалом?

— Нелегко расстаться со старыми привычками, — ответил Ник, с видимым облегчением затыкая дубинку за пояс. Пожалуй, я слишком долго пробыл в Тарнсберге. До сих пор чувствую себя неловко, если приходится брать в руки стальной клинок. — Тут он заметил Лиз и расплылся в радостной улыбке. — Лиз! Я ждал этой встречи с той самой минуты, когда Рэнди сказал, что ты в городе. Но что привело вас ко мне в мастерскую в столь ранний час?

— Нам нужно выбраться за городские ворота так, чтобы нас не заметили, — ответил Рэндал. — Можешь помочь?

— С вами случилась беда?

— Не случится, если нас не заметят, — ответила Лиз.

— Нет ничего легче, — сказал Ник. — Только не забудьте предупредить, кто именно за вами охотится, чтобы я знал, от кого держаться подальше.

— Люди Фесса, — ответил Рэндал. — У нас есть одна вещь, которая им нужна, и шутить они не намерены.

Ник нахмурился.

— Гнусный народ эти желтые доспехи. Я вам, конечно, помогу, но хотелось бы знать, что за вещицу вы от них прячете.

— Вот она, — сказал Рэндал, достал из мешка статуэтку из слоновой кости и поставил ее на плотницкий верстак. Как и в прошлый раз, казалось, что старуха немного переменила позу, хотя Рэндал, сколько ни вглядывался, не сумел бы указать, в чем именно заключается разница. — Мне кажется, в этой скульптуре скрыта могущественная колдовская сила.

Ник протянул руку и потрогал гладкую слоновую кость, пробежался пальцем по морщинистым щекам старухи и озадаченно убрал руку.

— Она… в ней действительно ощущается что-то необычное, — признал он. — Мне никогда не доводилось ни слышать, ни читать о такой вещице.

— Мне тоже, — кивнул Рэндал. — Ну, что скажешь? Поможешь нам?

Не отрывая хмурого взгляда от резной фигурки, Ник погладил курчавую бородку.

— Я не занимался магией с тех пор, как покинул Школу, — сказал он. — А от этой штуковины у меня мурашки по коже бегают. Вот что я тебе скажу: избавься от статуэтки как можно скорее. Только не отдавай ее лорду Фессу.

— Не волнуйся, — успокоил его Дагон. — У меня уже есть на нее покупатель.

Ник покосился на наемника и снова перевел взгляд на Рэндала. Потом заговорил на Древнем Наречии:

— Кто это с тобой?

— Это еще одна моя загвоздка, — ответил Рэндал на том же самом языке. — Его зовут Дагон, и я ему не доверяю. Он говорит, что статуэтка предназначена для волшебника по имени Варнарт.

— Понятно, — отозвался Ник и снова перешел на язык Брисландии. — Пойдем, помоги мне запрячь лошадь в дровяной фургон. Стражники у Северных ворот привыкли что я выезжаю на нем рано по утрам, когда направляюсь на ярмарку в Осней за деревом. Спрячетесь в самой глубине фургона, и я вывезу вас из города.

Несколько минут спустя дровяной фургон Алуреда Плотника выкатился из сарая возле задних ворот мастерской. Ник сидел на кучерском месте и насвистывал веселую песенку. Повозка с грохотом катилась по переулку и вскоре выехала на широкую мостовую Плотницкой улицы. В глубине под куском парусины притаились, съежившись, Рэндал, Лиз и Дагон.

«Как хорошо, что Ник оказался в городе и согласился помочь, — думал Рэндал, едва не задыхаясь от удушливого запаха смолы. — А иначе нам всем пришлось бы притвориться старьевщиками или придумать какой-нибудь другой маскарад».

— Твой приятель получил бы кругленькую сумму от Фесса, если бы сдал нас ему, — вполголоса пробормотал Дагон, скорчившийся рядом с Рэндалом.

— Не волнуйся, — презрительно бросила Лиз. Даже в темноте Рэндал понял, что его подруга разозлилась не на шутку. — Нику такое и в голову не придет.

— Пусть даже не пытается, — пригрозил Дагон. — Если я заподозрю предательство…

— Лучше заткнись да лежи тихо, — огрызнулся Рэндал. — Говорил я тебе, Ник мой друг.

Тихий свист на кучерском сиденье прекратился.

— Эй вы, там, лежите смирно, — шепнул Ник. — Мы подъезжаем к Северным воротам.

Рэндал приподнялся на одно колено и выглянул в зазор между досками, из которых были сколочены стенки фургона. В узкую щелку он разглядел только голову и плечи Ника. Они черным силуэтом вырисовывались на фоне оранжевого пламени факелов, озарявших сторожку у Северных ворот. Дорога впереди была полна вооруженных солдат.

«Желтые доспехи, — заметил Рэндал, когда дровяной фургон подъехал ближе к сторожке. — Дагон был прав. Люди Фесса уже поджидают нас у ворот». Он обернулся и шепнул остальным:

— Не двигайтесь. Постараюсь скрыть нас под иллюзией, пока мы не проедем.

Дровяной фургон подкатился к сторожке у ворот, и Ник, натянув поводья, остановил четверку лошадей. Из-под куска парусины Рэндал смотрел, как к фургону, подняв фонари, приближается обычная ночная стража. Вместе со стражником подошли двое солдат в желтых доспехах.

Рэндал беззвучно присвистнул и покачал головой. Да, лорд Фесс не любит пускать дело на самотек.

— Куда это ты собрался? — потребовал ответа один из солдат в желтых доспехах.

— В Осней, — отозвался Ник. — Эберт, скажи этим ребятам, кто я такой.

Стражник поднял фонарь, посветив ярким желтым лучом прямо в лицо Ника. Рэндал, свернувшись в глубине фургона, выглянул в щелку между парусиновым навесом и досками и увидел, что его друг крепко стиснул челюсти.

Стражник окинул Ника мимолетным взглядом и, кивнув, опустил фонарь.

— Я тебя знаю, — подтвердил он и обернулся к солдату в желтых доспехах, стоявшему справа. — Это подмастерье Алуреда Плотника. Проезжает здесь по три-четыре раза в месяц.

Солдат Фесса нахмурился, шагнул вперед и впился взглядом в Ника.

— Эй ты, подмастерье, какого черта ты шляешься через эти ворота в такую рань?

Рэндал сжался. Он услышал, как Лиз на миг задержала дыхание. С тихим шелестом выскользнул из ножен кинжал у нее на боку. От Дагона не было слышно ни звука — а это, как понял Рэндал, было куда более опасным признаком. «Мало мне хлопот со стражниками, — подумал Рэндал. — Если этот наемник вобьет себе в голову, что Ник решил нас продать…»

Но Ник лишь провел рукой по лицу, будто стряхивая остатки сна, и, жмурясь, уставился на стражника.

— Мне нужно дерево, то же самое, что и всегда. А до Оснея путь неблизкий.

Стражник почесал голову.

— Ты, по-моему, ездил за деревом всего дня три назад.

Ник сладко зевнул и пожал плечами.

— Дела нынче идут хорошо. Вот все и израсходовали. Мне-то что? Когда Алуред велит мне ехать за деревом, тогда я и еду.

Второй солдат Фесса кивком указал на четверку лошадей.

— А для чего тебе так много лошадей?

Ник зевнул еще раз.

— Поклажа иной раз бывает тяжелая.

— Загляну-ка я к тебе в фургон.

Это был приказ, а не просьба, и не успел Ник ответить, как солдат в желтых доспехах уже направился к заднему концу фургона. Рэндал вцепился руками в борт фургона и прижался лбом к голым доскам.

«Надо как можно скорее создать иллюзию», — думал он, прислушиваясь к тяжелым шагам. Они звучали все ближе.

Юноша закрыл глаза и прошептал слова, изменяющие внешний вид. Едва он закончил, как тяжелые шаги стражника зазвучали совсем рядом. Теперь Рэндал совсем не слышал дыхания Лиз, зато Дагон пыхтел невыносимо громко. Если наемник решил осуществить свою угрозу, то Рэндал не сумеет ему помешать — малейшее движение разрушит хрупкую иллюзию.

Рэндал услышал, как зашелестел кусок парусины, поднимаемый сильной рукой, и собрал все силы, чтобы удержать рассыпающуюся иллюзию. От напряжения по лбу поползла тонкая струйка пота.

«Только доски и тени… человек Фесса должен увидеть только доски и тени», — без конца повторял он.

Парусина зашелестела опять — солдат выпустил край. Зазвучали шаги, удаляясь прежним путем вдоль фургона, и Рэндал услышал приглушенные голоса стражников.

— Все в порядке, там никого нет. Эберт, ты ручаешься за этого человека?

— Я знаком с ним больше года — более честного парня не найти отсюда до самого Видсегарда.

— Тогда ладно. Проезжай, плотник… и если по дороге в Осней увидишь пару мальчишек и с ними вооруженного наемника, не забудь сообщить нам об этом как можно скорее.

Рэндал услышал, как Ник еще раз зевнул, потом со скрипом открылись ворота.

— Буду смотреть в оба, — пообещал бывший волшебник, подавшийся в плотники, и прикрикнул на лошадей: — Н-но!

Дровяной фургон рванулся вперед и с грохотом выкатился из Северных ворот. За городскими стенами небо стало бледнеть, занималась заря. Вздохнув с облегчением, Рэндал отпустил иллюзию и сел, тяжело привалившись к стенке фургона. От усталости и пережитого страха у юноши стучали зубы.

К его руке тихонько прикоснулись пальцы Лиз.

— Рэндал, как ты себя чувствуешь?

Юный волшебник кивнул, успокаивая подругу, хоть и знал, что в темноте под парусиной она не видит его лица.

— Ничего страшного — просто устал, вот и все. Создавать иллюзии — тяжелая работа.

«Особенно если ты никогда не умел делать их как следует, — добавил юноша про себя, но у него хватило благоразумия не произносить этого вслух. До сих пор только уважение к его магическим способностям удерживало недовольного Дагона от неповиновения. — Если он обнаружит, как мало я умею, то заколет ножом в спину при первом же удобном случае».

— Отдохните, пока тишина стоит, — донесся с кучерского места голос Ника. — Я отъеду подальше от города и только тогда остановлю фургон и выпущу вас.

— Послушайся Ника, — посоветовала Лиз. — Я покараулю, предупрежу, если появится опасность.

Рэндал хотел возразить, но вместо этого невольно зевнул. Как он ни боролся с усталостью, но через минуту все же крепко уснул.

Проснулся он оттого, что фургон остановился. Мгновение спустя сквозь сомкнутые веки пробился тусклый свет. Рэндал открыл глаза и обнаружил, что Ник откидывает парусинный верх с фургона. Юный волшебник огляделся по сторонам и не заметил ничего, что казалось бы опасным, и даже ничего интересного — вокруг лишь тянулась буроватая зелень лугов, окружавших Синжестон.

— Мы почти добрались до Оснея, — сообщил Ник. Плотник-подмастерье радостно улыбался, несмотря на то, что на волосах и курчавой бороде серебрились капельки пота. — Хорошо вы замаскировались там, у ворот. Я уж боялся, что все пропало.

Лиз оттолкнулась от стенки фургона и выпрямилась. Лютня в кожаном футляре, с которой она не рассталась ни на миг даже в самый разгар ночных приключений, лежала на полу возле ее ног.

— Я тоже боялась, — призналась она. — Спасибо, Рэнди.

Рэндал пожал плечами.

— Ночь была темная, при свете факелов почти ничего не видно, да они и не ожидали найти нас… На самом деле работа была не такая уж сложная, легче многих других иллюзий.

За спиной у Рэндала зашевелился Дагон. Он сел, потянулся и зевнул. Наемник тоже уснул на долгом пути из Синжестона. В его волосах и одежде застряли щепки и обломки коры, устилавшие пол фургона.

— Пора заканчивать, — сказал он, отряхнувшись. — Теперь, когда мы благополучно выбрались за ворота, можешь вручить мне сумку Брайса, и распрощаемся.

Рэндал покачал головой.

— Ну уж нет. Об этом мы не договаривались. — Он сомкнул пальцы вокруг статуэтки в кожаном мешке. — Мы в «Зеленой Ветви» еще не успели обсудить все подробности.

Дагон сердито повернулся к Рэндалу.

— Не увиливай, волшебник. Эта фигурка не твоя. Она принадлежит Варнарту, и уж я постараюсь, чтобы она попала к нему. — Он впился в юношу гневным взглядом. — Благодарю тебя за помощь, но теперь будь добр, отдай мне статуэтку.

— Я знаю, что она не моя, — ответил Рэндал. — Мне она не нужна, и я с радостью от нее избавился бы. Но я сам передам ее Варнарту, из рук в руки.

Лиз бросила на него взгляд, полный сомнения.

— Неужели тебе хочется опять впутываться в какие-то непонятные приключения?

— Не хочется, — ответил Рэндал. — Но в этой статуэтке кроется загадка… Вглядись в нее повнимательнее.

Он раскрыл кожаный мешок и достал фигурку из слоновой кости. Яркий свет дня еще выразительнее подчеркнул искусную работу неведомого художника: даже морщинки на старушечьих пальцах, сжимавших посох, были хорошо различимы, а глаза под нависшими бровями злобно сверкали и глядели по сторонам, как живые.

Лиз долго разглядывала резную фигурку.

— Будь эта штуковина моя, — медленно произнесла девушка, — я бы бросила ее в колодец. Не нравится мне, как она смотрит.

К их удивлению, Дагон кивнул.

— Мне она тоже не нравится, — согласился он. — Но Варнарт заплатил за нее, значит, она ему нужна. И не думайте, что награда достанется вам, если вы принесете ему эту штуку, — добавил он. — Он заключил договор только со мной и больше ни с кем.

— Можешь забрать себе деньги Варнарта, — сказал Рэндал. — Мне они не нужны. Но я уверен, что статуэтка наделена могущественной магической силой. А в таком случае держать ее в руках может только волшебник.

— У меня был Брайс, — сказал Дагон. — Но, по твоим словам, он мертв.

Ник нахмурился.

— Если Рэнди говорит, что твой друг мертв, — заявил он наемнику, — значит, так оно и есть. А если эта статуэтка действительно обладает магической силой, то, чем скорее ты доставишь ее Варнарту и избавишься от нее, тем лучше.

— Что-то ты для плотника слишком много рассуждаешь о волшебстве, — с подозрением проговорил Дагон. — Что еще за магическая сила?

Рэндал опустил статуэтку обратно в кожаный мешок.

— Все предметы заключают в себе волшебство, — начал объяснять он. Стоило ему задуматься над вопросом наемника, как мысли невольно перенесли его обратно в Школу; юноше представилось, будто он сидит в теплой, уютной комнате и слушает рассуждения мастера Краннаха о теории волшебства.

Он усилием воли отринул воспоминания и продолжил объяснять:

— Но почти всегда этой магии очень мало. Однако время от времени появляются предметы, в которых заключено столько волшебства, что они способны действовать сами по себе. Если найдется умелый волшебник, который сможет обуздать их силу, такие предметы откроют путь к великим деяниям.

Лиз встревоженно поглядела на стянутый веревкой кожаный мешок.

— А что случится, если эта магия вырвется на волю?

Рэндал и Ник переглянулись.

— Тогда могут случиться большие беды, — ответил Ник. — Такие предметы приносят людям мало пользы.

Дагон поскреб щетину на подбородке и насупился.

— Демон в ней сидит, что ли?

— Хуже, — ответил Рэндал, призывая на помощь теоретические познания, приобретенные на занятиях в Тарнсберге. Как давно это было! — Демоны не принадлежат к нашему миру. Их можно прогнать туда, откуда они явились. Но магические предметы произошли из нашей реальности. Они находятся в нашей сфере бытия и сами заключают в себе часть этой сферы. Их нельзя уничтожить, не похоронив вместе с ними часть твоего собственного мира, и мир сопротивляется этому.

— И вы считаете, что статуэтка Варнарта является одним из таких предметов, — задумчиво произнес Дагон.

Рэндал кивнул.

— Я почти уверен.

— Тогда полезно будет иметь при себе волшебника, пока я не верну статуэтку Варнарту, — заявил наемник. — Место встречи назначено совсем недалеко отсюда. При необходимости мы можем добраться и пешком.

— В этом нет нужды, — вмешался Ник. — Вы втроем подождите меня здесь, а я съезжу в Осней, оставлю фургон там и приведу лошадей обратно. На ярмарке меня хорошо знают, кто-нибудь присмотрит за фургоном Алуреда, пока мы будем в пути.

— Погоди-ка, — остановил его Рэндал. — Как это — «мы»?

— Я иду с тобой, — заявил бывший ученик Школы волшебства и усмехнулся в бородку. — Не хочу пропустить такого занятного приключения.

— Твоя голова, тебе и рисковать ею, — проворчал Дагон, выбрался из фургона и бросил взгляд на Рэндала и Лиз. — Пошли. Чем меньше мы будем околачиваться у дороги, тем лучше.

Лиз соскочила с фургона с грацией акробатки. Рэндал последовал за ней не так проворно. Ник прикрикнул на лошадей, и фургон со скрипом покатил по дороге.

 

Глава 4

Могущество

— Пошли, — сказал Дагон. — Вон там, в лесу, я вижу хорошую полянку. На ней и спрячемся, подождем вашего приятеля.

Не прошло и минуты, как Рэндал, Лиз и Дагон расположились на земле между высокими деревьями, подложив под себя плащи. Здесь, совсем близко от громадной Ланнадской чащобы, древнего леса, что тянулся через всю южную Брисландию, громадные деревья росли на удивление густо. Легкая предутренняя дымка сгустилась, превратившись в мелкий моросящий дождик. На сучьях и ветвях над головой скопились крупные капли воды; то и дело они срывались и со стуком падали на рыжую листву, устилавшую землю.

— Пока все идет хорошо, — подытожил Дагон. — Я подошел совсем близко к тому месту, где мы условились встретиться с Варнартом. И времени впереди еще много. Если желтые доспехи Фесса не следуют за нами по пятам… — Он бросил взгляд на Рэндала. — Эй, волшебник! Можешь сказать, гонится кто-нибудь за нами или нет?

Рэндал с трудом подавил стон. «Только не это, — подумал он. — Сейчас, когда у меня все тело болит с головы до ног…» Суставы и мускулы ныли после долгой езды в шатком фургоне по ухабистой дороге, голова кружилась от недосыпания. Но под суровым взглядом Дагона он не посмел отказаться.

— Дай мне что-нибудь, куда я смогу смотреть, — велел он наемнику. — Лучше всего — чашу с чистой водой или кусок хрусталя. Хотя у нас нет ни того, ни другого… На худой конец подойдет обыкновенный полированный металл.

— Хрусталь, говоришь? — Дагон вытащил из ножен блестящий кинжал и протянул рукоятью к Рэндалу. Оружие было боевое, обоюдоострое, с длинным клинком и прочной гардой; его ковали для битвы, а не для красоты. Большой голубой драгоценный камень, вделанный в рукоять, казался на голом металле излишним и неуместным.

— Подойдет, — решил Рэндал.

Наемник долго с восхищением разглядывал голубой сапфир.

— Этот камушек меня и самого не раз выручал, — сообщил он. — Я его раз сто в залог отдавал и всегда находил деньги, чтобы выкупить обратно.

Рэндал взял кинжал. Изуродованная шрамом рука неуклюже стиснула рукоять, еще раз напомнив о давней клятве, которую он принес, начиная изучать волшебное искусство: он дал слово никогда не брать в руки оружие. Однажды он нарушил этот обет, чтобы остановить своего учителя, мастера Лэрга, не дать ему уничтожить Школу волшебства. В наказание за это Рэндал сам едва не лишился права заниматься волшебством.

«Но сейчас — совсем другое дело, — сказал он себе. — Мне нужен камень в рукояти, а не стальной клинок».

Не обратив внимания на протестующее восклицание Дагона, он воткнул кинжал в землю и сосредоточил все свое внимание на сапфире. Время шло. Он чувствовал, что где-то за пределами его сузившегося поля зрения Лиз и Дагон нетерпеливо переминаются с ноги на ногу. Юноша отбросил все мысли о друзьях, об окружающем мире, заставляя себя все глубже и глубже погружаться в бездонную глубину синего камня.

Вдруг внутри сапфира затрепетал свет. Он становился ярче; вот Рэндал разглядел дерево и в его ветвях — гнездо, но пустое и разрушенное. На соседней ветке печально и одиноко сидела маленькая птичка, а под деревом разгуливал большой кот с желтыми глазами. Птичка заметила его, вспорхнула и улетела. У кота отросли длинные перья, он превратился в огромную хищную птицу — золотистого сокола. Сокол взмыл в небо и бросился в погоню за улетевшей птичкой.

Рэндал склонился, чтобы получше разглядеть картины в камне. Вдруг хриплое ругательство вывело его из забытья; сильная рука выхватила кинжал из земли.

— Твой дружок вернулся, — сообщил Дагон. — Успел что-нибудь разглядеть?

У Рэндала заболела голова. Он прижал ладони к ноющим вискам. Желтые глаза… желтые перья… желтые, как доспехи.

— Люди Фесса, — пробормотал он. — Идут за нами по пятам.

— Близко? — спросил голос Ника.

— Думаю, пока еще не очень, — ответил Рэндал. Опираясь на посох, он тяжело поднялся на ноги и обернулся к Дагону. — Пойдем на место встречи. Чем скорее мы отдадим эту статуэтку Варнарту, тем меньше опасностей нам будет грозить.

Наемник стряхнул землю со своего кинжала и сунул его обратно в ножны.

— Правильно. Поднимайтесь поживее, садитесь на коней. Мы направляемся к разрушенной сторожевой башне в десяти милях от поворота на Осней. Встреча с Варнартом назначена на час, когда солнце пройдет полпути от полудня до заката. Пошли.

Проехав верхом пару часов, после полудня они добрались до сторожевой башни. Дождь уже кончился, ветер разгонял по небу облака. Много лет назад эта башня была воздвигнута для того, чтобы охранять покой Великого Короля, но сейчас ее стены, поросшие мхом, были открыты всем ветрам, а обломки провалившейся крыши валялись на полу.

Рэндал окинул взглядом груды камней, присыпанные грязью и палой листвой.

— Ты уверен, что мы пришли куда надо?

— Еще бы не уверен, — огрызнулся Дагон и обернулся к Лиз и Нику: — Оставайтесь снаружи и держите лошадей. Этот разговор касается только волшебника, и меня.

Ник пропустил слова наемника мимо ушей.

— Рэнди, хочешь, я пойду с тобой?

Вольный подмастерье покачал головой.

— Не волнуйся, я справлюсь. Как только Варнарт покажется, я отдам ему статуэтку, и дело с концом.

Дагон и Рэндал прошли сквозь пустой дверной проем в башню. Лиз и Ник остались снаружи, скрывшись из виду за изгибом каменной стены.

А в башне Рэндал и Дагон терпеливо ждали. Послеполуденные тени становились все длиннее и длиннее. Рэндал сидел на большом камне и следил, как ползет по стене тоненький солнечный луч. Дагон беспокойно расхаживал взад и вперед, от двери к окну, потом — к щербатой стене. Его рука крепко сжимала рукоять меча.

Вдруг откуда ни возьмись из просвета между разбитыми камнями выступил незнакомый человек — высокий, в роскошном сером костюме, чисто выбритый не далее как нынче утром. Рэндал мигом вскочил на ноги, но незнакомец словно и не заметил его. Он выжидающе посмотрел на Дагона и улыбнулся.

— Рад видеть, — произнес незнакомец. — Всегда приятно иметь дело с людьми, которые умеют держать слово. Нелегко, наверно, было достать требуемый предмет?

Дагон остановился, будто споткнувшись, и обернулся к новоприбывшему.

— Кто ты такой? — прорычал наемник. Он встал, широко расставив ноги, и крепко ухватился за рукоять меча. — В это дело и так замешано слишком много народу, которого я не знаю.

— Я послан тем, кто нанял тебя, — сообщил незнакомец. — У меня есть приказ расплатиться с тобой, но предупреждаю, мне также дали приказ не возвращаться без статуэтки. — Легким кивком он указал вбок, и из темных провалов между камнями выступило еще двое. Эти люди были тоже одеты в серое и вооружены мечами и кинжалами.

Не сдвинувшись с места ни на волосок, Дагон переводил взгляд с одного вооруженного противника на другого.

— Если золото у вас, знайте: статуэтка у меня. Но сначала назовите мне имя того, кто нанял вас.

Пока двое наемников вели разговор, Рэндал улучил время и сотворил заклинание магического резонанса — волшебство совсем простое, но, если вершить его правильно, оно укажет, нет ли поблизости еще одного волшебника. Как Рэндал и ожидал, единственным магическим откликом на много миль вокруг оказалось эхо волшебной статуэтки в кожаном мешке. Незнакомец, стоявший перед ним, не был волшебником… впрочем, об этом и так красноречиво говорил длинный меч у его пояса.

Рослый незнакомец отрывисто рассмеялся, но улыбка не засветилась в его глазах. В золотистых лучах послеполуденного солнца они оставались холодными, серыми.

— Меня нанял мастер Варнарт, чтобы я вернул ему статуэтку женщины, вот такого размера. — Человек расставил руки чуть меньше чем на локоть. — Говорю как наемник наемнику: забирай свои деньги и проваливай.

Дагон обернулся к Рэндалу.

— Отдай ему фигурку.

Рэндал неуверенно замешкался. Этот человек незнаком ему, и он не колдун. Но он послан Варнартом, а тот утверждает, что статуэтка принадлежит ему. Однако это тоже еще вопрос… Рэндал протянул кожаный мешок.

Незнакомец вырвал мешок у него из рук, раскрыл, достал статуэтку, внимательно осмотрел ее со всех сторон и сунул обратно. Потом кивнул и отступил на шаг.

Вдруг снаружи зашелестела трава под чьими-то тяжелыми шагами. Рэндал обернулся. Из-за разбитой стены к нему направлялись Лиз и Ник. Их вели, упершись остриями мечей в спины, еще трое вооруженных людей в сером.

Незнакомец улыбнулся.

— Хорошо, — молвил он. — А теперь убейте их.

— Предатель! — взревел Дагон, выхватил меч и отскочил вбок. В тот же миг у него над ухом просвистел меч, которым замахнулся один из людей в сером.

В краткое мгновение, промелькнувшее между приказом рослого командира и откликами его подчиненных, Лиз, умелая акробатка, мощным сальто метнулась вперед. Коснувшись земли, она свернулась в тугой клубок и перекатилась по каменным обломкам. Удар вражеского меча, направленный ей в спину, не достиг цели.

Рэндал тоже отступил на шаг и швырнул в главаря шайки ударным заклинанием. Но торопливо сотворенный магический удар не нанес большого вреда; его мощь рассеялась прежде, чем он долетел до цели. Слишком поздно Рэндал заметил на шее у незнакомца бронзовый медальон.

«Амулет, — понял Рэндал. — Он защищает от магии».

Рэндал попытался еще раз нанести магический удар, на сей раз направив его на одного из двух разбойников, осаждавших Дагона. Разбойник пошатнулся и едва не выронил меч. Дагон воспользовался мгновением и сразил нападавшего могучим пинком, а потом занялся вторым противником.

Рэндал еще раз огляделся. Лиз исчезла из виду, а Ник был ранен и шаг за шагом отступал под натиском двух противников. Те наседали на него, но никак не могли приблизиться, чтобы нанести смертельный удар. Еще минута — и друг окажется прижатым спиной к стене, и тогда ему конец.

Но мгновение спустя Рэндал перестал следить за остальными, потому что на него тоже напал озлобленный боец с мечом в руках и смертью в глазах. «Не хочется вызывать молнию, — подумал Рэндал, отражая первый удар взмахом посоха. — Она может его убить, а эта ссора не имеет ко мне никакого отношения».

Вместо молнии он прочитал заклинание, нагревающее рукоять меча противника. Зашипела обожженная плоть, нападавший выронил оружие. «Пусть мне нельзя пускать в ход сталь, — подумал Рэндал, — но все же я не беззащитен».

Он взмахнул посохом и ударил нападавшего по голове. Тот рухнул. Воспользовавшись мгновением передышки, Рэндал огляделся и увидел, что двое противников Ника прижали его к стене по другую сторону каменной груды. Они уже готовились прикончить молодого плотника, как вдруг одному из них на голову свалился тяжелый камень. Вслед за ним в битву ринулась Лиз. Она соскочила с верхнего края стены и обрушилась прямо на плечи второму нападавшему. Могучий боец и девушка-лютнистка, сцепившись, покатились по полу извивающимся клубком спутанных рук и ног.

А предводитель людей в сером до сих пор не обнажил меча. «Может быть, это вовсе и не меч, — в тревоге подумал Рэндал. — Может быть, просто рукоять, вставленная в ножны, чтобы ввести нас в заблуждение. Что, если этот человек — настоящий волшебник, скрывающий свою истинную натуру?»

Потом Рэндал заметил, что рослый незнакомец схватил амулет, висевший у него на груди, сорвал его с шеи и отшвырнул.

«Он в самом деле волшебник, — с внезапной убежденностью подумал Рэндал. — Тот самый амулет, который скрывал его сущность, мешал ему пускать в ход магию. А теперь, если я не остановлю его, он убьет нас».

Юноша попытался сотворить удар молнии, но ничего не получилось. В изнеможении Рэндал пошатнулся, но вовремя удержался на ногах — в этот миг руки высокого волшебника раскрылись в угрожающем жесте: он вызывал ударное заклинание. Едва не падая с ног от усталости, Рэндал отразил удар, сотворив магический щит. Но его заклинание опять получилось слабым. Почти вся мощь вражеского натиска проникла через хлипкую защиту и обрушилась на Рэндала. Тот рухнул на спину и кубарем покатился назад.

Незнакомец воздел руки, вызывая еще одно разящее заклинание. Рэндал понял — на этот раз удар будет смертельным.

Но вдруг юный волшебник ощутил присутствие еще одного источника магической энергии, куда более мощной и изобильной, чем все, что он ощущал до сих пор. Собрав последние капли своих угасающих сил, он окунулся в этот новый источник и опять сотворил удар молнии.

Незнакомая мощь рванулась сквозь Рэндала, как обжигающее пламя. На одно долгое мучительное мгновение юноше показалось, что заклинание готово вырваться из узды и обернуться против него самого. Нечеловеческим усилием воли он обуздал магическую силу. В следующий миг чей-то хриплый голос — он едва узнал в нем свой собственный — прокричал на Древнем Наречии: «Руат фульмен!» И ударила молния.

Незнакомый волшебник упал. В наступившей тишине Рэндал подошел к его распростертому телу и высвободил из безжизненных пальцев кожаный мешок. Потом внезапный прилив энергии покинул Рэндала столь же неожиданно, как и нахлынул, и подмастерье-волшебник рухнул на землю и остался сидеть, склонив голову.

«Прошлой ночью я говорил Лиз, что не знаю, могу ли убить человека магическими средствами, — с горечью подумал он. — А теперь вот убил». Он прижался лбом к коленям и долго сидел, дрожа всем телом даже под теплыми лучами послеполуденного солнца.

Вскоре он услышал шаги и, подняв голову, увидел, что к нему направляются Лиз, Ник и Дагон. Лиз тяжело дышала, оба мужчины были в крови. Все трое опустились около Рэндала прямо на груду щебенки и долго сидели, погрузившись в молчание.

Первым заговорил Дагон.

— Мы победили, — сказал он.

— И что нам делать дальше? — спросил Ник.

— Радоваться тому, что вы живы, — ответил Дагон. — Что может быть лучше, чем простые радости жизни?

Наемник встал и подошел к человеку, отобравшему у него статуэтку. Перевернул тело носком сапога и склонился, чтобы поднять амулет, упавший в пыль.

— Надеюсь, ты успел с толком потратить полученные за меня деньги, — сказал он мертвецу. — Что до меня, то я в награду за мои хлопоты заберу у тебя эту милую вещичку.

Рэндал покачал головой. Во рту стоял противный кислый вкус, руки и ноги дрожали — удар молнии отнял у него слишком много сил.

— Почему слуга Варнарта решил убить нас? — спросил он.

— Потому что покойники не разговаривают, — пояснил Дагон. — Похоже, мастер Варнарт не хотел, чтобы я ходил по свету и рассказывал его маленькую тайну. — Наемник отрывисто рассмеялся. — Интересно, какой прием ждал бы этого малого, когда он вернулся бы домой со статуэткой.

— это не имеет значения, — перебил его Рэндал. — Люди Фесса до сих пор охотятся за статуэткой. А она все еще у нас.

Хотя Рэндал и успел немного отдохнуть, голос его все равно звучал хрипло и надтреснуто. Лиз бросила на него обеспокоенный взгляд.

— Рэнди, ты не ранен?

— Нет. Они меня не тронули.

Ник хмуро покосился на приятеля.

— Меня рубанули мечом, и все равно у меня не такой замученный вид, как у тебя. Что с тобой стряслось?

Рэндал ответил не сразу.

— Я прикоснулся к источнику энергии, — произнес он наконец. — И этот источник оказался отравленным. — Во рту стоял горький вкус желчи. Он сглотнул подступивший к горлу комок и продолжил: — Когда человек умирает от жажды, он готов пить из лужи посреди улицы, хотя от воспоминания об этом у него до конца жизни будет выворачиваться желудок. Со мной случилось нечто вроде этого.

— Надеюсь, у тебя хватит сил ехать верхом, — проворчал Дагон. — Если люди Фесса охотятся за статуэткой, нам надо убраться подальше.

Рэндал выпрямился.

— Я-то могу ехать, — ответил он. — А вот как; насчет тебя с Ником?

Наемник пожал плечами, но этот простой жест заставил его поморщиться от боли.

— Не волнуйся, до ночи не помрем.

— Мы могли бы скакать быстрее, если вы не будете истекать кровью, — сказал Рэндал. — Погодите. Дайте немного отдохнуть, и я попробую вылечить вас обоих.

Заклинания, останавливающие кровь и закрывающие раны, были такими простыми, что их знала каждая деревенская знахарка — такими простыми, что многие волшебники, обучавшиеся в Школе, с презрением отвергали их. Но тем не менее Рэндал обнаружил, что исцеление Дагона и Ника отняло у него последние остатки сил. Закончив лечение, он едва сумел взобраться на спину одной из упряжных лошадей, тянувших повозку Алуреда Плотника.

— Хорошо, — сказал Дагон Нику, когда все четверо сидели верхом. — Поедем в Осней, найдем твой фургон и отправим тебя обратно в Синжестон.

— Договорились, — откликнулся плотник. — Если повезет, я выйду из этой переделки целым и невредимым — отделаюсь всего лишь парой крепких слов от Алуреда за то, что уехал без его ведома.

— Ты и так уже оказал нам куда большую помощь, чем можно ждать даже от самого лучшего друга, — сказал Рэндал. — Жаль, что я не могу остаться в городе еще хоть ненадолго.

Остаток пути они проделали в молчании. Выехав на дорогу, Рэндал заметил на земле свежие следы множества конских копыт — они появились уже после того, как их компания свернула на тропу и направилась к башне. Заметил это не только он один: Дагон, вглядевшись в дорожную пыль, нахмурился, и, чем ближе они подъезжали к Оснею, тем глубже становились морщины на лбу наемника.

На подступах к городу угрюмый наемник обернулся к юноше.

— Скажи, волшебник, почему ты, когда смотрел в свой магический кристалл, не разглядел в нем того, что с нами приключилось?

— Ты спросил меня, нет ли за нами погони, — ответил Рэндал. — Вот это я и старался увидеть. Такая уж штука магический кристалл: в нем можно найти ответ только на те вопросы, какие задашь, а не на те, какие должен был задать вместо них.

— А что именно ты видел? — поинтересовался Ник.

— Желтого кота, — ответил Рэндал. — И птицу, за которой гнался золотистый сокол.

— Это люди Фесса, — кивнул Ник. — Желтые доспехи.

— Так я и подумал, — сказал Рэндал. — Но ты же помнишь, как это бывает — у всего на свете есть два значения. А то и больше. Может быть, кот, поджидающий под гнездом, означает засаду…

— Погоди-ка, — перебил его Ник. — Этот кот — он появился раньше сокола или позже?

— Раньше, — ответил Рэндал. Несмотря на усталость, он обнаружил, что обсуждение доставляет ему удовольствие. В Школе ему доводилось участвовать в десятках таких дискуссий, в которых ученики и мастера рассказывали друг другу о своих снах и видениях и долго выясняли возможное значение каждой подробности.

Он выпрямился, сел поудобнее на лошади Алуреда и продолжил:

— Там была еще одна деталь. Птичье гнездо было разорено… Это может быть моя комната, в которую вломился Брайс, или сокровищница Фесса, куда Брайс тоже проник, или сам Брайс, из которого вытекла жизнь. А может быть, и то, и другое, и третье сразу. И еще кое-что…

— Птицы какие-то, — с глубоким отвращением бросил Дагон. — Коты. Гнезда. За нами охотятся самый могущественный волшебник и самый могущественный военачальник в этой части королевства, а вы сидите и рассказываете друг другу сказки про животных.

— Осторожнее, — перебила его Лиз. — Кто-то идет по дороге.

 

Глава 5

Ночное бдение

— Не боитесь, — сказал Ник. — Я знаю этого человека. Эй, Свейн, сын Стивена, — громко окликнул он. — Какие новости из Оснея?

Встречный — крестьянин примерно одних лет с Ником, державший в руках накрытую тряпкой корзину, — остановился.

— Новостей целая куча, Ник Уоринер. О тебе говорили на ярмарке.

Дагон злобно сверкнул глазами. На всякий случай — вдруг наемнику вздумается кинуться на ничего не подозревающего крестьянина? — Рэндал сотворил и держал наготове защитное заклинание.

Но Ник не обратил внимания ни на друга, ни на наемника и продолжил весело расспрашивать Свейна:

— Неужели? С чего это вдруг обо мне вспомнили?

Крестьянин понизил голос.

— На ярмарке было видимо-невидимо солдат в желтых мундирах, и все расспрашивали, не приезжал ли в Осней со вчерашнего дня кто-нибудь из большого города. А кто еще сюда мог приехать, если не ты? Они хотели поговорить с тобой, когда ты будешь возвращаться с торгов. Но, кроме того, они еще расспрашивали о трех чужестранцах.

Свейн кивком указал на Рэндала и его спутников.

— Предлагали серебряные монеты за любые сведения двух мальчишках, которые на вид точь-в-точь похожи на этих типов, что едут на твоих лошадях.

— В самом деле? — переспросил Ник. Свейн кивнул.

— Я-то тут в округе никого похожего не встречал, — сказал он, подмигнув.

— Спасибо за новость, — ответил Ник, улыбнувшись в ответ. — Удачного тебе дня.

Крестьянин приподнял шляпу.

— И тебе удачного дня, дружище, — сказал он Нику и прошел мимо четверых всадников. Дагон развернулся в седле, посмотрел долгим взглядом вслед молодому крестьянину и, яростно сверкая глазами, снова обернулся к Нику и Рэндалу.

— Коты и птички, — проворчал он. — Что дальше?

— Думаю, о фургоне придется забыть, — сказал Рэндал.

— Но эти лошади все-таки принадлежат Алуреду, — возразил Ник. — Я должен вернуть их ему.

— Вернешь как-нибудь в другой раз, — заявила Лиз. — Надо убраться поскорее. До Ланнадской чащобы не так уж далеко, но мы доберемся скорее, если поедем верхом. Оттуда уже мы сможем пойти пешком, а ты с лошадьми вернешься в город. У тебя больше никаких неприятностей не будет, и, может быть, завтра люди Фесса перестанут тебя искать.

— Пожалуй, да, — нехотя согласился Ник.

— Тогда хватит болтать, — рявкнул Дагон. — Поехали.

В пути их застигла темнота, но даже ночью они продолжали путь. Рэндал удерживался на широкой спине лошади только усилием воли, да еще ему помогало то, что первые двенадцать лет жизни его готовили к доле рыцаря и учили не падать с коня, как бы трудно ни было — даже если ты изнемогаешь от боли, даже если тебя покинули последние силы.

Наконец он услышал, как Ник вполголоса говорит Дагону:

— Надо отдохнуть. Если поедем дальше, загоним лошадей насмерть, что нам тогда делать?

— А что нам делать, если люди Фесса схватят нас ночью, во сне? — отозвался наемник. — Впрочем, отдохнуть все-таки стоит.

— Рэндал, — сказала Лиз. — Ты можешь спрятать наш лагерь, как спрятал нас тогда в фургоне?

Рэндал встряхнул головой, отгоняя изнеможение.

— Пожалуй, да. Но только если без этого никак не удастся обойтись. Потому что мне придется бодрствовать все время, пока держится иллюзия.

«И даже в этом случае затея удастся, только если люди Фесса случайно не споткнутся о нас, — добавил он про себя. — И если никто из них не ожидает столкнуться с магией, и если они не догадаются, каким образом мы выбрались из города сегодня утром..»

— Тебе это будет тяжело, — заметил Ник. — Ты устал, как все мы, а то и больше.

— Знаю, — отозвался Рэндал. — Но ничего другого не остается. Ты сам сказал: главное — дать отдохнуть лошадям.

— А как же ты? — спросила Лиз. В темноте Рэндал не видел ее лица, но голос ее звучал чуть ли не сердито. — Когда же мы дадим отдохнуть тебе?

— Обо мне не беспокойтесь, — ответил Рэндал. — Если нужно, я могу спать и в пути. — Он устало рассмеялся. — Только подхватите меня, когда начну падать.

Лиз пробормотала что-то на своем родном окситанском языке. Через пару минут Дагон велел всем остановиться.

— Надеюсь, волшебник, ты умеешь держать слово, — сказал он Рэндалу.

Все расположились на ночь. Наемник отыскал поляну среди молодых деревьев. В двух шагах оттуда начиналась непроходимая лесная чащоба. Остроконечной палкой Рэндал процарапал на земле круг, опоясав лагерь, но не стал читать заклинания. «Время для этого еще не пришло, — подумал он. — Прочитаю, если возникнет нужда».

Потом он вытянулся на земле, запахнулся поплотнее в теплую накидку вольною подмастерья и мгновенно уснул. Проснулся он посреди ночи оттого, что Ник тряс его за плечо.

— Кто-то идет, — прошептал плотник. — Вон там, видишь, внизу на склоне, люди светят себе факелами и обшаривают лес.

Рэндал провел рукой по волосам.

— Неужели они никогда не спят? Неужели у них и лошади не устают?

— Выходит, нет.

— Тогда я сейчас спрячу лагерь.

Приемом, каким его научили в Школе, Рэндал стряхнул с себя остатки сна и начал читать заклинание зрительной иллюзии. Круг, нацарапанный на земле, на миг замерцал голубоватым пламенем, потом снова потемнел. Рэндал сел на бревно в середине круга и приготовился бодрствовать остаток ночи.

— Все готово, — сказал он остальным. — Вы можете спать дальше.

Дагон с сомнением посмотрел на него.

— Твоя иллюзия уже действует?

Рэндал пожал плечами.

— Либо действует, либо нет.

— Ты хочешь сказать, что сам этого не знаешь?

— Не узнаю, пока кто-нибудь на нас не посмотрит.

Такое заявление не утешило Дагона. Он опять завернулся в плащ и лег, положив поближе к себе обнаженный меч.

Через час вблизи появился отряд солдат в желтых доспехах. Они прошли мимо лагеря, даже не поглядев на него. Успокоенный Дагон повернулся набок и захрапел.

Рэндал немного расслабился. «Значит, заклинание все-таки работает. Это хорошо», — подумал он. Через минуту Ник подошел и сел рядом с ним. В молчании оба долго глядели в костер. Наконец Рэндал бросил взгляд на друга.

— Я втянул тебя в такую кучу неприятностей, — сказал он. — Ты можешь спрятаться где-нибудь, пока поиски не прекратятся?

— Я, пожалуй, останусь с вами, — ответил бывший ученик волшебников, ставший плотником. — Если бы я продолжил изучать магическое искусство, то сейчас был бы уже вольным подмастерьем и странствовал по дорогам… Иногда я спрашиваю себя, как бы я справился с тяготами бродячей жизни.

— Прекрасно бы справился, — заверил его Рэндал. — Уж наверняка лучше, чем я. — В ночном воздухе стояла прохлада. Юноша поплотнее запахнул на плечах теплую накидку и придвинулся к костру. — Знаешь, я никогда не понимал, что заставило тебя покинуть Школу. Магия всегда давалась тебе легко — гораздо легче, чем мне.

— Я и сам не знаю наверняка, почему ушел, — ответил Ник. Его улыбчивое лицо стало совершенно серьезным. — Но я точно так же не мог придумать причин, по которым должен остаться. Когда я попытался объяснить себе, какие стремления заставили меня покинуть отчий дом и отправиться в Школу, то ничего не смог вспомнить. И понял — пора уходить.

— Дом… — Рэндал притих, пытаясь побороть печаль, которая временами накатывала, когда он вспоминал замок Дун. «С тех пор, как я ушел, миновало больше трех лет. И кто знает, увижу ли я когда-нибудь снова замок. Наверное, там все переменилось…»

Он бросил взгляд на Ника и увидел, что на лице друга, как в зеркале, отражались те же самые чувства. Как и большинство учеников Школы, Ник никогда не говорил о том что он оставил позади, решив изучать волшебство. «Но у каждого в прошлом осталось что-то очень дорогое, — подумал Рэндал. — И почти никто из нас не вернется туда».

— Значит, ты родом из Синжестона? — спросил Рэндал.

Ник покачал головой.

— Нет… Я из Видсегарда, у южной границы. Я покинул дом, хвастаясь, что вернусь туда волшебником или не вернусь никогда.

— Выходит, ты никогда не вернешься?

— Не могу, — ответил Ник. — Как я посмотрю в глаза Гильдии волшебников Видсегарда после того, как они отослали меня в Школу с такими блестящими рекомендациями?

— Не беспокойся об этом, — утешил его Рэндал. — Помнишь, что говорил мастер Тарн — только один кандидат из десяти, посланных в Тарнсберг, становится учеником. И только один из этих десяти вырастает до вольного подмастерья.

— Знаю, — ответил Ник. — И каждую ночь, ложась в постель, я убеждаю себя, что не стал подмастерьем только потому, что не рожден для магии. Я без конца твержу себе, что в этом-то и есть причина — но, дойдя до конца, все больше убеждаюсь, что ушел просто потому, что испугался. Нерадостно просыпаться каждое утро и ощущать себя трусом.

Он поворошил палкой в костре. Красные угольки разваливались, взрываясь облачком искр и выпуская мимолетную струйку тепла.

— Поэтому, если не возражаешь, я останусь с вами. Раз уж я видел начало этого приключения, мне хочется посмотреть и на его конец. — Лицо Ника на миг озарилось радостью. — Кроме того, отсюда начинается огромная Ланнадская чащоба. Если ты и дальше пойдешь не по дороге, а по глуши, то тебе не помешает иметь рядом лишнюю пару рук. Хотя бы для защиты от диких зверей.

— Что ж, если ты так хочешь… — неуверенно начал Рэндал.

— Я давно уже думаю об этом, — прервал его Ник. — И, увидев тебя снова, засомневался: не сделал ли я громадной ошибки, бросив изучать магическое искусство. Я еще не успел забыть все, чему меня учили в Школе; может быть, когда мы вернемся в Тарнсберг, я смогу начать с того же места, на котором остановился…

— Из тебя получится хороший волшебник, — подбодрил друга Рэндал. — Я уверен, Регенты возьмут тебя обратно, если ты попросишь.

Они еще долго сидели у костра.

— Ложись спать, — сказал наконец Рэндал. — Хотя бы один из нас должен хорошенько отдохнуть.

Ночь была ясная и прохладная, ветер шевелил кроны деревьев. Юноша долго сидел один, прислушиваясь к шелесту листвы и поддерживая иллюзию, охранявшую лагерь. К полуночи на небе, очистившемся от облаков, загорелись звезды; полная луна заливала поляну ярким светом; возле деревьев сгустились смутные трепещущие тени. Дагон, Лиз и Ник беспокойно ворочались во сне, словно их мучили неясные кошмары. Вдруг на краю поляны что-то шевельнулось.

Из Ланнадской чащобы вышел человек и направился к костру. Он был один.

Сначала он казался всего лишь бледным силуэтом. Но, когда приблизился, по спине у Рэндала пробежал холодок. Внезапный ужас пригвоздил его к месту, будто острый нож.

«Я его знаю, — понял Рэндал. На правой ладони запульсировал болью вздутый шрам. Юноша сжал кулаки, чтобы руки не тряслись. Ему вспомнился день, когда он получил этот шрам: — Магический круг. И демоны пришли отведать моей крови. От смерти меня отделял лишь церемониальный меч Лэрга».

Человек приблизился. Он пересек линию, нацарапанную на земле, но магический круг не распался.

— Можно посидеть с тобой? — спросил незнакомец. — Я шел всю ночь, издалека, из такого далека, что страшно даже подумать.

Юноша только кивнул, от ужаса не в силах произнести ни слова.

Голос был тем же самым. И глаза те же самые. Этот золотоволосый человек в мантии волшебника был слишком хорошо знаком Рэндалу. Это учитель. Мастер Лэрг. Призвав на помощь демонов, он хотел уничтожить всех волшебников в королевстве. И вот теперь тот же самый Лэрг сидел на камне бок о бок с Рэндалом, обхватив руками колени. Лицо его было осунувшимся, изможденным, на прежде чисто выбритом подбородке пробивалась щетина. Мастер Лэрг, которого Рэндал похоронил в Тарнсберге много месяцев назад.

Юноша собрался с силами и заговорил.

— Не хотите ли поужинать, незнакомец?

— Нет, но все равно спасибо, — ответил мастер Лэрг. Рэндал заметил, что сквозь его фигуру может различить, будто в тумане, деревья на краю поляны. — Но неужели ученик не узнал своего давнего учителя?

— Я больше не ваш ученик, — осторожно произнес Рэндал. — Я вольный подмастерье. А вы мертвы.

«Я хорошо помню меч у меня в руке, — подумал он. — И мою кровь, капающую на пол вашего кабинета. А потом меч нашел свою цель».

— Уже подмастерье? Какие быстрые успехи! — Лэрг впервые посмотрел на Рэндала в упор. — Да, я знаю, ты меня убил. Позволь поблагодарить тебя за это: ты удержал меня от огромной ошибки. И я тебя прощаю — боль утихла мгновенно, а с тех пор я очень многому научился.

— Но… почему теперь вы здесь?

Лэрг улыбнулся.

— Скажем так: я до сих пор ощущаю необходимость заботиться о многообещающем ученике.

«Ощущаю необходимость заботиться… вы сделали меня волшебником, надо отдать вам должное. Но на это у вас были свои причины».

— Сомневаюсь, что вам можно доверять, — пробормотал Рэндал.

Призрак кивнул, словно признавая его правоту в одном из привычных для Школы споров.

— Допускаю, что наша последняя встреча была не из тех, что располагают к доверию.

— Вы собирались принести меня в жертву демонам — этого мало? Хотели захватить власть в королевстве, уничтожить Школу волшебников. Что это — неприятные пустячки? — голос Рэндала поднимался все выше и под конец чуть не сорвался. — Мастер Лэрг, почему вы это сделали?

— Я всего лишь человек, как и все мы. — Призрак окинул взглядом свое полупрозрачное тело и еле слышно рассмеялся. — По крайней мере, был таковым. У меня были все человеческие слабости, но я этого не знал. Из-за них я оказался игрушкой в руках сил, могущества которых сам не понимал. — Он встретился взглядом с Рэндалом. — Вот тебе урок, постарайся извлечь из него пользу.

— Спасибо за заботу. — Порез от меча на ладони Рэндала пульсировал невыносимой болью. Юноша стиснул кулаки, чтобы не застонать. — У меня осталось напоминание о том, что я тоже способен совершать ошибки. Благодаря вам оно навсегда останется со мной. Если вы действительно тот, кем кажетесь. Насколько мне известно, вы вполне можете оказаться демоном в обличье Лэрга.

Призрак приподнял золотистую бровь.

— Внутри твоего магического круга? Нет, Рэндал… Хочешь верь, хочешь не верь, но я желаю тебе только добра.

— Если вы в самом деле желаете мне добра, — медленно проговорил Рэндал, — то расскажите, что вы знаете о предмете, который я несу в мешке.

— О статуэтке? — переспросил Лэрг. — Могу сказать только одно: она никогда не принадлежала мастеру Варнарту.

— А он заявил Дагону, что фигурка — его.

Призрак покачал головой и посмотрел на бывшего ученика чуть ли не с нежностью.

— Рэндал, мальчик мой… Ты всегда был так очаровательно наивен. Существуют сотни способов убедить собеседника в неправде, при этом не солгав.

Лэрг заговорил тем самым тоном, какой юноша хорошо помнил по множеству лекций, слышанных в Тарнсберге.

— Предположим, мастер Варнарт призвал к себе этого самого Дагона, — продолжал призрак, — и сказал: «Лорд Фесс хранит у себя в замке украденную вещь». Утверждение, надо полагать, истинное. И затем: «В его сокровищнице хранится статуэтка из слоновой кости». Снова правда. И наконец: «Лорд Фесс не имеет прав на нее. Принеси фигурку мне, и получишь богатую награду». Каждая из этих фраз истинна, и кто посмеет обвинить Варнарта в том, что Дагон услышал несколько больше, чем было сказано?

Призрак помолчал.

— Сам я в эти игры никогда не играл. У человека должна быть гордость — а у меня ее всегда было в избытке.

В темноте Рэндал покраснел, понимая, что сам не раз говорил Дагону такую полуправду. Но все-таки он не стал сообщать об этом Лэргу, только спросил:

— А что еще вам известно об этой статуэтке?

— Известно, что Варнарт хочет заполучить ее, что статуэтка эта волшебная — но это ты и сам знаешь. — Призрачный волшебник встал на ноги и посмотрел на бывшего ученика. — Послушай еще вот что, Рэндал. Эта статуэтка полна злой силы. Говорю тебе как человек, который хорошо разбирается в зле. Поверь, эта фигурка опасна. За ней по пятам следует смерть, а счастье избегает ее.

Небо на востоке начало светлеть. Среди деревьев проснулись и защебетали птицы. Рэндал удивился — как быстро пролетело время.

— Не можете ли вы рассказать поподробнее? — попросил он.

— Скоро наступит рассвет, — ответил призрак. — А меня ждет дальний путь. — Лэрг стал еще более прозрачным. Голос его был еле слышен, не громче шепота ветра в листве. — Скажу только одно. Будь осторожен, ради своих друзей. Смертельная опасность грозит всякому, кто находится рядом с тобой.

Рэндал набрал полную грудь воздуха, надеясь задать призраку еще множество вопросов, — но не успел он раскрыть рот, как мастер Лэрг исчез, развеялся, как тонкая струйка тумана под дуновением утреннего ветерка.

 

Глава 6

Долгий путь

Один за другим проснулись все остальные. Первой очнулась Лиз. Она подскочила как ошпаренная и с испуганным видом схватилась за лютню в кожаном футляре, будто боялась, что та исчезла. Увидев Рэндала, девушка немного успокоилась.

— Похоже, мы все-таки живы, — с облегчением произнесла она. — Но если внутри магического круга всегда спится так отвратительно, больше я в нем ни одной ночи не проведу. Меня всю ночь кошмары мучили.

Дагон зевнул и потянулся.

— Меня тоже. Снилось, будто я нашел честную работу.

Наемник подхватил меч, лежавший возле его руки, сунул в ножны и пристегнул к поясу. Потом обвел взглядом ночную стоянку и удовлетворенно хмыкнул.

— Однако врагов не видно, а ради этого, по-моему, стоит вытерпеть парочку дурных сновидений. Отдаю тебе должное, волшебник, — ты умеешь держать слово.

Рэндал с трудом подавил зевок.

— Рад, что ты остался доволен, — сухо произнес он. — Будешь моим должником. При случае останешься бодрствовать вместо меня всю ночь.

Ник проснулся последним. Он медленно встал, протирая глаза и стряхивая остатки сна. Поморгав, он уставился на Рэндала и спросил:

— Ты бледен как смерть. Долго пришлось поддерживать магический круг?

— Он до сих пор действует. Разве не чувствуешь? — ответил Рэндал и добавил на Древнем Наречии: — Ночью меня навестил покойник.

Ник внимательнее всмотрелся в друга.

— Прямо в магическом круге?

— Да. Тот мастер-волшебник, о котором я тебе рассказывал.

— Больше ни о чем не стану спрашивать, — сказал Ник и снова заговорил на привычном языке Брисландии: — Неудивительно, что мне снились такие странные сны.

— Всем нам снилось черт знает что, — добавила Лиз. Ее темно-синие глаза подернулись дымкой давних воспоминаний. — Мне приснился тот день, когда разбойники убили всю мою семью и я осталась одна, а потом бродила по дорогам, умирая с голоду.

— Да, сновидение не из приятных, — согласился Ник. — Ну, а мой сон не был таким уж плохим, просто странным каким-то. Мне снилось, что твоя статуэтка, Рэндал, ожила. Я снова был в мастерской Алуреда в Синжестоне, и эта самая старуха постучалась в дверь, большая, будто живая.

— И чего она хотела? — резко спросил Рэндал. В его ушах снова зазвучали предупреждения мастера Лэрга: «Статуэтка полна злой силы. Будь осторожен, ради своих друзей».

Ник покачал головой.

— Не знаю. Я ей сказал: «Похоже, вы проделали долгий путь». А она ответила: «От Видсегарда, что на Южном море». Потом мне показалось, что она хотела меня о чем-то попросить, но так и не успела — я проснулся.

— Видсегард, — задумчиво повторил Рэндал. Он не знал никого родом оттуда, кроме Николаса. Некогда этот город подчинялся Брисландии, но после смерти Великого Короля городские торговцы закрыли ворота и подняли собственное знамя. — Интересно, не была ли статуэтка изготовлена там?..

— Может быть, — согласился Ник. — Мне сразу подумалось, что резьба похожа на южную работу.

— Какое это имеет значение? — вмешался Дагон. — Сейчас-то она здесь.

Рэндал задумался на мгновение и обернулся к наемнику.

— Скажи, — спросил он, — ты все еще решительно намерен отдать статуэтку Варнарту?

— Мы с мастером Варнартом заключили сделку, — ответил Дагон. — И он нарушил свое слово. Еще никому не дозволялось дважды вставать у меня на пути.

— И к тому же мы видели, какой нежной любовью пылают к нам головорезы Фесса, — сказала Лиз и посмотрела на юного волшебника. — Рэнди, что ты думаешь? Что нам делать с этой штуковиной?

Дагон хмыкнул.

— Швырнуть ее в колодец, как ты и сказала вчера. Раз уж мы не можем поскорее сбыть ее с рук.

— Нет, — отверг его предложение Рэндал. — У меня есть идея получше. Давайте отнесем ее в Тарнсберг. Там находится Школа волшебников, и, может быть, мастера-чародеи объяснят, что за непонятная вещь попала нам в руки.

«Кроме того, — добавил он про себя, — предметы со злой силой недолго остаются в бездействии. Если мы бросим ее в колодец, она все равно выкарабкается оттуда и пойдет дальше творить зло».

Дагон нахмурился.

— Опять к волшебникам? Не нравится мне это. Но и здесь я оставаться не могу… Ладно, если уж мне суждено бежать, почему бы не пойти в Тарнсберг? Попробую там подыскать покупателя на статуэтку. — Он окинул Рэндала подозрительным взглядом. — Сдается мне, ты решил оставить фигурку себе?

Рэндал кивнул.

— Правильно. — Юный волшебник понимал, что это опять была полуправда. Ему стало стыдно, но по-другому общаться с Дагоном не получалось — какая-то сила заставляла его говорить именно так. «Если этот предмет действительно исполнен злой силы, то его нельзя бросать просто так — слишком опасно. И продавать тоже опасно».

В его ушах снова зазвучало предостережение Лэрга: «Будь осторожен, ради своих друзей». Рэндал обернулся к Лиз и Нику.

— В Синжестоне вам обоим оставаться нельзя. Вы можете пойти со мной и Дагоном. Наш путь будет пролегать мимо замка Дун. Там живет лорд Элайн, он мой дядя и очень добрый человек. Попросите у него приюта. Там вам ничто не будет угрожать.

Лиз и Николас переглянулись. Первым заговорил Ник.

— Я иду с тобой, — заявил он.

— Напрасно ты так решил, — в раздумье проговорил Рэндал. — Статуэтка несет беду, а я не хочу, чтобы с тобой и Лиз что-нибудь случилось.

— Хорошо же ты обо мне думаешь, — с обидой произнес Ник. — Каким я буду другом, если сбегу и брошу тебя в беде? Я еще ночью решил, что иду с тобой.

— Понимаю, — сказал Рэндал. Ему все еще было неловко обрекать друга на полный опасностей путь, но Ник упрямо выставил подбородок, заранее отметая все возражения. Рэндал обернулся к девушке-лютнистке. — А ты, Лиз?

— Мне все равно, где петь свои песни — хоть в Тарнсберге, хоть где угодно, — ответила она. — Я буду рада еще раз увидеть этот город. А тебе нужно, чтобы рядом находился человек со здравым умом, способный удержать тебя от беды.

Рэндал вздохнул.

— Значит, все вместе идем в Тарнсберг. Тогда пошли скорее, пока сюда не нагрянули люди Фесса.

Все четверо снова оседлали лошадей и тронулись в путь. Но слова Рэндала оказались пророческими. Едва они пересекли границу магического круга, как из-за деревьев на них ринулся отряд всадников в желтых мундирах.

— Засада! — прокричал Дагон. — Уходим!

Наемник выхватил меч и, пришпорив коня, помчался к узкому просвету в кольце нападавших. Он хотел прорваться к опушке леса, где начиналась Ланнадская чащоба, и даже не дал себе труда оглянуться и посмотреть, поспевают ли за ним его спутники.

«Люди Фесса, — в панике подумал Рэндал. — Наверное, они окружили место, где заканчиваются следы, и выжидали всю ночь».

Он огляделся, ища остальных. Дагон уже скрылся среди деревьев, и Ник тоже почти добрался до безопасного укрытия. Но Лиз еще не успела отъехать с поляны, и за ней гнались двое всадников Фесса.

Рэндал сделал жест, вызывая яркую вспышку и удар грома, которые напугают и людей, и коней. Однако Фесс хорошо натренировал своих солдат — они дрогнули, но не прекратили погони.

Короткая сумятица помогла Лиз ускользнуть и скрыться среди деревьев. Рэндалу пора было позаботиться и о себе. Он обернулся и сразил ближайшего всадника ударным заклинанием. Тот кувырком покатился с лошади. Юноша пришпорил коня и пустил его галопом к лесу. Деревья сомкнулись вокруг него, но за спиной все еще слышался топот копыт — погоня не отставала.

«Надо их остановить, но как? — лихорадочно размышлял юный волшебник. — Сейчас нам удалось ускользнуть только потому, что мы дали нашим лошадям отдохнуть ночью, а они — нет».

Может быть, пустить в ход заклинание, запутывающее дорогу? Но Рэндалу никогда не доводилось самому творить такое заклинание, к тому же все силы его ушли на то, чтобы ночью поддерживать магический круг. И тут статуэтка снова дала о себе знать.

«Положись на меня, — словно бы взывала она. — Воспользуйся моей силой, и могущественнее тебя не станет никого на свете».

— Мне не нужна твоя сила, — пробормотал юноша. — Но, если я не прибегну к ней, люди Фесса поймают нас.

Он остановил лошадь и принялся читать заклинание. На сей раз могучий болезненный прилив энергии не стал для него неожиданностью: Рэндал направил его на то, чтобы сотворить лабиринт ложных следов, извилистых тропок и обманчивых видений, которые собьют людей Фесса с пути и заставят их долго плутать по лесу.

— Фиат! — вскричал он, и заклинание ожило. Но тут остаточная волна энергии захлестнула его, и юноша упал на шею коня, вцепившись руками в гриву.

Хотя заклинание и ослабило его, Рэндал с удивлением обнаружил, что магическая энергия статуэтки не вызвала в нем такого острого отвращения, как в прошлый раз. «Надо быть осторожнее, — сказал он себе, — и прибегать к ее мощи только в самых крайних случаях. А то вдруг мне это понравится».

Через мгновение юноша выпрямился и поскакал дальше. Вскоре он увидел Ника и Лиз — они ждали его на прогалине среди деревьев. Рэндал встряхнулся, чтобы развеять туман, окутавший голову после заклинания, и спросил:

— Где Дагон?

— Понятия не имеем, — ответил Ник. — Наверно, помчался спасать собственную шкуру. Удирал так, что только пятки сверкали.

— Да и вы все не мешкали, — раздался у них за спиной голос Дагона. Наемник показался из-за деревьев и подъехал к ним. — И подняли такой шум, что я диву даюсь, почему мы до сих пор не попали воронам на обед. Наверно, мне повезло бы больше, если бы я забрал эту статуэтку с собой и бросил вас разбираться самостоятельно.

— Вряд ли, — устало возразил Рэндал. — Запутывающее заклинание, которое я набросил на тропу, будет действовать до полудня, а то и дольше. Если люди Фесса намерены продолжать преследование в чащобе, мы за это время успеем уйти далеко.

Остаток дня они скакали во весь опор, то и дело оглядываясь и прислушиваясь — не топочут ли за спиной копыта всадников Фесса. Остановились они только после наступления ночи.

— Пожалуй, теперь мы обогнали их на полдня, а то и больше, — прикинул Ник.

— Может быть, обогнали, — сказал Дагон, — а может быть, и нет. До Тарнсберга путь далек. Нелегко будет выдержать такую гонку. — Он покосился на Рэндала. — Ты уверен, что горожане примут тебя?

— Школа точно примет, — заверил его Рэндал и зевнул, едва не вывихнув челюсть. Целый день он скакал в бешеном темпе без отдыха, и теперь каждая косточка ныла от усталости. — А Тарнсберг — свободный город. Городской совет не выдаст нас всадникам барона, каким бы могущественным ни считался лорд Фесс в окрестностях Синжестона.

— Это хорошо, — отозвался Дагон. — Теперь постараемся не заблудиться.

На лес опустилась темнота, и путники устроились на ночлег, не разжигая костра. Когда через густую листву пробился первый трепещущий лучик зари, они поднялись и поскакали дальше.

Так, в безумной скачке, проходил день за днем. Они ехали вдоль речных берегов в поисках брода. Огибали густые заросли кустарника или же скакали напролом. Несколько дней путь лежал через каменистую горную гряду. Они ночевали в пещерах и ни разу не встретили ни одного человека.

— Как вы думаете, всадники все еще гонятся за нами? — спросила Лиз однажды вечером, когда все четверо присели отдохнуть у ручейка, который с веселым журчанием струился по камням.

— Не знаю, но успокаиваться нельзя — опасно, — ответил Дагон. Острым кинжалом наемник выстругивал из куска дерева капкан. С первого дня пути через чащобу они каждый вечер выставляли такие ловушки, чтобы обеспечить себя мясом на следующий день.

Рэндал прислушивался к разговору, не принимая в нем участия. После целого дня в седле он опять чувствовал себя усталым и разбитым. Ноги дрожали от слабости, кожа пересохла и пылала жаром, голова была будто чужая. Он сел на краю поляны, прислонившись к дереву, и уткнулся лбом в колени.

«Хорошо, что мне не приходится творить чудеса, — думал он. — Сейчас у меня не хватило бы сил даже на самое простое заклинание».

Вскоре подошел Ник и сел рядом с ним.

— Плохо себя чувствуешь? — спросил друг.

— Да, — ответил Рэндал, не поднимая головы. — Устал, наверное.

— Я так не думаю, — отозвался бывший ученик-волшебник. — Если хочешь знать мое мнение, то слушай: я считаю, что эта статуэтка вытягивает из тебя все силы. Ты выглядишь бледным и усталым с того самого дня, как начал таскать ее с собой.

— Может быть, — вздохнул Рэндал.

Эта мысль встревожила его. «Неужели именно статуэтка убила Брайса? — подумал он. — Вытянула из него всю магию и опустошила? А теперь делает то же самое со мной?» Он содрогнулся. А вслух сказал:

— Надо как можно скорее добраться до Тарнсберга.

Тут к ним подсела Лиз. Она успела услышать последние слова разговора.

— И когда же мы там будем? — осведомилась она. — Мы уже давно бродим по этим дремучим лесам, а им конца-края не видно.

С другогой стороны поляны послышался самодовольный смешок Дагона.

— Вынужден вас огорчить, — ухмыльнулся наемник. — Мы идем не в Тарнсберг.

Ник обернулся и яростно сверкнул глазами.

— Что ты хочешь сказать?

— Мы пересекаем этот лес с севера на юг, — пояснил Дагон. — А не с востока на запад. — Наемник обвел взглядом всю компанию. — Неужели вы не обратили внимания, с какой стороны падают солнечные лучи? Не заметили, что с каждым днем мы все больше продвигаемся к югу?

Лиз схватилась за кинжал.

— Ты это знал и до сих пор не сказал нам ничего?

— Вы же не жаловались. Вот я и не хотел вас останавливать. — Наемник опять ухмыльнулся. — Богатые торговцы на юге дадут за эту слоновую кость куда лучшую цену. — Он снова принялся за работу, посмеиваясь про себя.

Ник, Лиз и Рэндал переглянулись.

— Если мы направляемся к югу, — сказала девушка после долгого молчания, — то, вероятно, скоро придем в Видсегард.

— Значит, мой сон о той старухе… — начал Ник.

— Был вещим, — закончил за него Рэндал. — Как почти все сны.

— Но что все это значит? — спросила Лиз. — И ваши сны, и то, что мы заблудились?

— Не знаю, — вздохнул Рэндал. — Вот почему я и хотел найти опытного мастера-волшебника. Эту статуэтку окутывает слишком много тайн, и самому мне в них не разобраться.

— Может быть, наложить на нее что-то вроде защитного заклинания? — предложил Ник. — Если эта статуэтка действительно исполнена магической силы и сделана где-то неподалеку от Видсегарда, то, возможно, она управляет нашими поступками и сама ведет нас туда.

Рэндал медленно кивнул.

— Хорошая мысль. К тому же, если кто-то идет по нашим следам, полагаясь на магию, то под защитой заклинания выследить нас станет труднее.

«Мне и самому давно следовало бы догадаться о защитном заклинании, — подумал он. — Может быть, статуэтка в самом деле воздействует на меня, как и говорит Ник».

В тот же вечер, немного позже, поужинав кроликом, зажаренным над небольшим лагерным костром, Рэндал отошел поглубже в лес. Там он опустился на колени на поросшую мхом землю, вызвал холодное бледное пламя и достал статуэтку из кожаного мешка. При трепещущем колдовском свете он еще раз всмотрелся в резную фигурку и снова заметил, что черты костяной старухи переменились. То ли рука чуть пониже сжимала рукоятку посоха, то ли рот приоткрылся немного шире — Рэндал не понимал, в чем состоит перемена, но видел, что она есть.

Он положил статуэтку на землю и веточкой, отломленной с дерева, нарисовал вокруг нее магический круг, сосредоточенно сдвинул брови и начертал с четырех сторон света волшебные знаки.

Едва он окружил статуэтку магическим кругом, как туман в его мозгу рассеялся и юношу осенило: «Дагон был прав. Мы с самого начала движемся к югу. Статуэтка — или еще какая-то магия — запутала нас и лишила способности определять дорогу».

Торопливо, пока разум оставался ясным, Рэндал приступил к колдовству. Заклинание оказалось тяжелым, куда труднее, чем ему представлялось раньше. Затем волшебник занялся мешком — новые заклинания должны были превратить его в защитную оболочку, способную удержать внутри колдовскую силу статуэтки. Это волшебство удалось гораздо легче, и Рэндал понял, что не он первый налагает на мешок такое заклятие.

«Интересно, кто разрушил заклятие в прошлый раз и что с ним стало? — спросил себя Рэндал. — Может, это был Брайс?»

Но сейчас не время размышлять об этом — надо было закончить работу, пока заклинание, наложенное на статуэтку, оставалось сильным. Рэндал торопливо подхватил фигурку и спрятал ее в мешок, затянул кожаную веревку и крепко завязал, скрепив узел словами заклятия.

— Ну что, наложил заклятие? — спросил у него Ник, когда Рэндал с кожаной сумкой в руке вернулся в лагерь. Николас и Лиз были одни — Дагон ушел ставить силки на кроликов для завтрашнего обеда.

— Да, — ответил Рэндал. — Сделал все, что мог. Вряд ли у меня что-нибудь получилось бы, если бы на этот мешок еще раньше не накладывали такие же заклятия. Но теперь магическая сила статуэтки наделено заперта внутри и не вырвется на свободу, пока кто-нибудь не раскроет мешок.

На следующий день они, впервые за много недель, увидели впереди признаки близости человеческого жилья, а к вечеру выбрались из Ланнадской чащобы. Как и предсказывал Дагон, они очутились вблизи южных границ Брисландии — в местах, столь удаленных от центра королевства, что местные жители даже не считали себя подданными Брисландии, а присягали на верность правителям ближайшего города, по примеру обитателей далеких южных стран.

— Неприветливое местечко, — заметил Ник. — Пусть здешний народ и не почитает лорда Фесса, но и к нам они вряд ли будут дружелюбны. Если им хорошенько пригрозят или посулят серебра, они выдадут нас любому.

— Но, с другой стороны, — возразил Рэндал, — здешние жители вряд ли получают плату от Варнарта. А, добравшись до Видсегарда, мы сможем обратиться в тамошнюю Гильдию волшебников. Они, конечно, не такие могучие, как Регенты Школы, но все-таки там наверняка есть мастера, способные нам помочь.

Компания остановилась на ночлег у опушки леса, а наутро двинулась дальше, надеясь, что они далеко оторвались от погони. А может быть, преследователи уже оставили их в покое? К концу второго дня они поднялись на вершину горы, откуда открывался вид на океан. На берегу синего моря золотились в лучах заходящего солнца высокие башни. Изумленному взгляду Рэндала открылся самый большой город, какой он видел в своей жизни.

 

Глава 7

Видсегард

Город Видсегард был больше Тарнсберга, больше Таттинхема, затерянного в восточных горах, даже больше Синжестона. Городские стены были длинны и высоки, над башнями и воротами реяли разноцветные знамена. Заходящее солнце окрашивало городские здания в цвет расплавленного золота, по бесчисленным дорогам шли толпы путешественников, и пеших, и верховых, ехали повозки торговцев. На парапетах выстроилась вооруженная стража, предзакатные лучи ярко поблескивали на отполированных наконечниках их копий.

— Ну, вот, — вздохнул Ник. — Добрались, наконец. Пойдем в город?

— Ничего другого нам не остается, — сказал Рэндал. — Боюсь, нам это было суждено с самого начала. И это меня тревожит.

— Тогда вперед, — с усмешкой бросил Дагон.

Они вошли в ворота Видсегарда. Проем в этих воротах был в десять раз выше человеческого роста, по обе стороны его охраняли неприступные башни. Дорога была такая широкая, что они ехали вчетвером бок о бок и не касались стен. Вместе с ними по дороге двигалось множество путешественников.

Стража у ворот не стала их останавливать. Рэндал с любопытством вгляделся в стражников и заметил, что эти бойцы совсем не походили на вояк, охранявших ворота в Синжестоне. Крепкие и могучие, они были облачены в кольчуги и вооружены длинными копьями или тяжелыми алебардами о двух лезвиях. Держались они безмятежно и уверенно, всем своим видом как будто говоря: «Знай, путник, мы здесь — закон, и никто не смеет встать на пути у закона».

Оказавшись за стенами, Рэндал спросил у Ника, что тот думает о стражниках у ворот.

— Им платят за службу городские торговцы, — пояснил Ник. — А поскольку Видсегард — город богатый и выручает на торговле с южными странами кучи золота, то городские власти могут нанять лучших бойцов, какие есть в стране.

Они поехали дальше. По обе стороны улицы тянулись аккуратные здания с белеными стенами. Возле лавок на открытых витринах, прилавках и в корзинах посреди улицы были выложены бесчисленные товары. В воздухе витали запахи пряностей, сладковатый аромат корицы смешивался с острой горечью перца и мускусным благоуханием сандалового дерева.

— В этом городе у нас есть еще одно преимущество, — заметила Лиз. — Мы затеряемся в толпе, и нас никто не найдет.

— Не надейтесь, — сказал Дагон. — Везде найдутся те, кто зарабатывает себе на жизнь, отвечая на вопросы заинтересованных людей. Они с удовольствием расскажут каждому любопытному, не входили ли в эти ворота четверо северян, а если входили, то где они сейчас.

Когда над городом опустилась ночь, Лиз направилась к ближайшему постоялому двору.

— Я устала, — заявила она. — Нельзя ли нам отдохнуть?

— Можно, — ответил Рэндал. — Это место ничем не хуже других. — Он соскочил с лошади, вошел в гостиницу отыскал хозяина — рослого краснощекого толстяка — и отозвал его в сторону.

— Я могу предоставить вам кое-какие услуги в обмен на комнату, — предложил юноша. — Не досаждают ли вам мелкие неприятности — например, блохи в постелях или червяки в муке?

Хозяин гостиницы метнул на него суровый взгляд.

— У меня трактир чистый и без ваших колдовских штучек, — заявил он. — Хотите заночевать — платите звонкой монетой, как и все остальные.

Рэндал не стал спорить, хотя за ночлег для четверых пришлось бы отдать все деньги, оставшиеся после Синжестона.

— Не будем скупиться, — заявила Лиз, когда он вышел на улицу передать слова трактирщика друзьям. — В таком городе, как этот, нельзя ночевать на улице.

Где-то поблизости готовили ужин — до Рэндала доносилось потрескивание горячего масла на сковороде, ноздри щекотал аромат жареного мяса, перекрывающий все остальные городские запахи — мусора, пряностей, пота. Юноша ощутил, до чего он голоден — ему не доводилось наедаться досыта с того дня, когда в «Зеленой Ветви» Брайс вручил ему волшебную статуэтку.

— Мы можем раздобыть себе еды? — спросил он спутников.

— У меня есть монетка-другая, — сказал Дагон. — Поставлю лошадей в конюшню и скоро вернусь.

Трое друзей направились на постоялый двор, в отведенную им комнату. Вопреки словам хозяина, она оказалась тесной, темной и грязной.

— Сущий грабеж — драть втридорога за такой ночлег, — проворчал Ник, оглядев убогую каморку.

— Мы здесь всего на одну ночь, к тому же я могу немного прибраться тут, — ответил Рэндал и приготовился читать заклинания, которые помогут разогнать бесчисленных насекомых и развеют невыносимую вонь. Лиз и Ник с любопытством наблюдали за ним.

Юноше было приятно заниматься таким простым, честным волшебством. Как давно он не делал ничего подобного — только наносил удары и прятался.

— Пусть даже это твой родной город, — сказал он Нику, — давай не будем здесь задерживаться — сделаем то, ради чего пришли, и уйдем.

— А ради чего, интересно, ты сюда пришел? — полюбопытствовал Дагон, появляясь на пороге с буханкой хлеба и корзиной мяса в руках. — Лично я хочу получить пригоршню монет за эту проклятую фигурку, с которой вы нянчитесь как с малым дитятей от самого Синжестона.

— Я ищу опытного мастера-волшебника, — ответил Рэндал. — Или библиотеку с книгами по магическому искусству, или Гильдию волшебников… потому что «проклятая» — это еще слишком мягкое слово для такой статуэтки, и мне одному с ней не справиться. Завтра я отправлюсь на поиски и к вечеру буду знать ответ.

— Надеюсь, что будешь, — проворчал Дагон. — Я человек терпеливый, но и мое терпение не безгранично. Мне и свои дела надо делать.

Вскоре все улеглись, но к Рэндалу сон никак не шел. Остальные тоже беспокойно ворочались, а Лиз однажды даже вскрикнула — видимо, ей приснился кошмар. Ник вытянулся на тюфяке, как на голом камне, и на лбу его блестели крупные капли пота.

Проснувшись утром, они увидели, что день выдался ясный, но в воздухе повисла тяжелая, удушающая жара. Лето заканчивалось, близились осенние дожди.

— Голову даю на отсечение, сегодня будет сильная гроза, — сказал Ник, выглядывая из окна на небо. — Давайте поскорее займемся делами, пока не разразился ливень. Давненько я здесь не бывал, считай, с самого детства. Но думаю, смогу быстро найти здание Гильдии волшебников и не заблудиться.

Рэндал доел последний кусок хлеба, оставшийся от вчерашнего ужина.

— Тогда пошли.

— Я тоже с вами, — вызвалась Лиз. — Интересно пройтись по Видсегарду с человеком, который знает город.

— Ну, а я останусь здесь, — решил Дагон. — Я не из тех, кто разыскивает волшебников. — Наемник окинул всех троих суровым взглядом. — И запомните: если не вернетесь, лошади мои.

Выйдя с друзьями на улицу, Рэндал сразу же обернулся к Лиз и Нику.

— Давайте не мешкать. Чем скорее я найду мастера-волшебника, тем лучше — я отдам ему статуэтку, и пусть с ней разбираются другие.

— Не уверен, — сказал Ник. — Наш приятель Дагон, видимо, считает статуэтку своей и жаждет распорядиться ею по-своему.

— Просто потому, что он украл ее для Варнарта, — проворчал Рэндал. — Или нанял Брайса, чтобы тот ее украл, потому что Брайс хоть немного разбирается в волшебстве, а для Дагона магия — темный лес. Но статуэтка не принадлежит ни Варнарту, ни Фессу, ни тем более Дагону.

— Но и тебе она тоже не принадлежит, если на то пошло, — заметил Ник. — Хотя кто-то все же должен позаботиться о ней. — Он покачал головой. — Сдается мне, Алуред больше никогда не увидит ни меня, ни своих лошадей. Надо найти способ вернуть ему долг.

И они стали разыскивать Гильдию волшебников. Но с тех пор как Ник был мальчишкой, город сильно изменился, и немногие из тех примет, что он помнил с детства, сохранились неизменными по сей день. День близился к полудню, а трое друзей все еще бродили по улицам, расспрашивая каждого встречного, где находится Гильдия.

— Рэнди, — спросил Ник после очередного такого разговора, — ты не замечаешь ничего странного в том, как на нас смотрят люди на улицах?

Теперь, когда Ник заговорил об этом, Рэндал понял, что ему и самому видится нечто необычное. В других уголках Брисландии черная мантия волшебника на его плечах всегда вызывала уважение и даже давала некоторую защиту — не будь ее, Дагон (в этом Рэндал не сомневался) при первом же удобном случае перерезал бы ему горло. Но здесь прохожие смотрели на них совсем по-иному. У одних во взгляде сквозило любопытство, у других — настороженность, кое-кто даже делал рукой защитный знак от дурного глаза и прочих злых чар.

«В этом городе происходит что-то непонятное, — подумал Рэндал. — И это связано с магией».

Бледный раскаленный крут солнца поднялся уже высоко, когда они наконец отыскали Гильдию волшебников — большое беленое здание на краю квадратной площади. Окна на обоих этажах были закрыты расписными деревянными ставнями, тяжелая дверь затворена.

— Все верно, Гильдия волшебников располагается здесь, — сказал Ник. — Но раньше она выглядела совсем иначе. Здесь что-то произошло.

Что-то в самом деле было не так. Над зданием витал дух упадка и запустения — белая штукатурка на стенах потускнела, краска на ставнях облупилась. Подойдя поближе, Рэндал заметил, что дверь крепко заколочена большими железными гвоздями. Гвозди заржавели, дверной косяк был затянут паутиной.

Рэндал вернулся к спутникам, и все трое отошли на другую сторону площади. Стоя в тени высокого каменного здания, они с удивлением разглядывали покинутую Гильдию волшебников.

— Что будем делать дальше? — спросил друзей Ник.

Но Рэндал не успел ответить.

— Стражники идут, — тихо произнесла Лиз. — С обоих концов улицы.

И вдруг пронзительно завизжала:

— Как ты посмел! Я честная девушка! — и левой рукой влепила Рэндалу такую пощечину, что у него зазвенело в ушах. В тот же миг правой рукой она выхватила кинжал и перерезала кожаный шнурок, на котором висела у него на поясе сумка со статуэткой. Не успел юный волшебник и рта раскрыть, как Лиз исчезла, смешавшись с толпой. В ту же минуту на площадь вступила сразу дюжина стражников.

Не успел Рэндал сообразить, что происходит, как очутился в окружении целого отряда солдат. Острия их мечей были нацелены в грудь ему и Нику.

— Ни слова, волшебник, — выкрикнул капитан стражников. — Не пытайся убежать. Пойдешь с нами.

Рэндал недоуменно взглянул на Ника и пожал плечами.

«Может, убежать? — подумал юный волшебник. — Но далеко мне не уйти — у капитана на шее амулет, точно такой же, как был у слуги Варнарта тогда, в башне. Мои заклинания на него не подействуют. Эх, знать бы, что замышляет Лиз…»

Он решил как можно дольше сохранять хорошую мину при плохой игре и вежливо поклонился капитану стражников.

— Мы с моим другом к вашим услугам, сэр.

Капитан не откликнулся на вежливость.

— Отлично, — бросил он и приказал одному из солдат: — Обыщи их, Фреки. — А Рэндалу лишь сказал: — Попробуй только применить свои чары к моим людям, волшебник, и оба умрете на месте.

Стражник по имени Фреки тщательно обыскал Рэндала и Ника и отобрал у обоих ножи, а у Рэндала вытащил еще и книгу заклинаний. Увидев плоды своих трехлетних трудов в руках грубого солдафона, Рэндал не стал протестовать — он знал, что это ни к чему хорошему не приведет. Но все же у него сжалось сердце, когда капитан небрежно перелистал исписанные аккуратным почерком страницы и фыркнул:

— Похоже, вещица колдовская. Может, кто-нибудь в наших казармах сумеет ее прочитать.

Капитан передал книгу обратно Фреки.

— Сохрани это как вещественное доказательство. — И опять обернулся к Нику и Рэндалу. — А вы идите за мной.

Стражники провели двоих друзей по улицам Видсегарда к огромному унылому каменному зданию. У ворот стояла многочисленная стража, по двору расхаживали целые отряды солдат. Капитан и Фреки отконвоировали Рэндала с Ником через двор, поднялись по каменной лестнице и очутились в крохотной каморке, где их ждал еще один стражник — постарше, чем капитан, с проседью в волосах и бороде. Он сидел за деревянным столом и при появлении Рэндала с Ником окинул их взглядом с головы до ног.

— Это еще что за красавчики? Нарушители общественного порядка? — проворчал старик.

— Нет, сэр, — ответил капитан. — Фреки, покажи вещественное доказательство.

Фреки положил на стол тетрадь Рэндала. Старик брезгливо взял ее в руки.

— «Рэндал из Дуна», — прочитал он и поднял глаза на юного волшебника. — Это ты, что ли?

— Да, — кивнул Рэндал.

— Твое племя доставило нам немало бед. За обладание волшебной книгой и другими магическими принадлежностями тебя ждет наказание — изгнание с позором за пределы города.

Рэндал ничего не ответил. Старый солдат кивнул капитану. Тот обернулся к Фреки и приказал:

— Запри их в темнице.

Фреки тоже кивнул в ответ и повел двоих друзей из каморки в тюрьму, скрывавшуюся глубоко в подземельях. Камера, к которой они подошли, была темной и тесной, в ней стояла жуткая вонь, а спертый воздух, несмотря на теплый солнечный день снаружи, был холоден и сыр. Вход в камеру преграждала железная решетка. Фреки отпер скрипучую дверь и с трудом распахнул ее.

— Входите, — приказал он друзьям.

Рэндал с Ником повиновались, и тяжелая дверь с лязгом захлопнулась у них за спиной. Фреки тщательно запер ее и зашагал прочь по сумрачному коридору.

— Что будем делать? — спросил Ник после долгого молчания. — Как ты думаешь, удастся нам выбраться отсюда до утра?

Рэндал с угрюмым видом подошел к влажной, замшелой стене камеры и устало опустился на охапку грязной соломы, устилавшей холодный каменный пол.

— Не удастся, — покачал он головой. — Я чувствую — это место связано заклинаниями, наложенными много столетий назад.

Юноша прислонился головой к стене и устало закрыл глаза. Прилив сил, который он начал ощущать, упрятав статуэтку в мешок и наложив на нее защитные чары, уступал место тягостному изнеможению, терзавшему его всю дорогу из Синжестона.

«Когда Лиз перерезала шнурок, — с горечью подумал он, — мое защитное заклятие не рассеялось полностью, но наверняка значительно ослабло. Вот почему мне так плохо — статуэтка высасывает из меня жизненные силы. Если так пойдет и дальше, я долго не протяну, и не узнаю, почему в Видсегарде столь сурово относятся к чародеям. Надеюсь, Лиз найдет волшебника, который сумеет совладать с этой магической вещицей. Статуэтка опасна; теперь, оказавшись на свободе, она снова принялась творить черные дела».

Рэндал услышал, как у него над ухом Ник что-то произнес, но ответить он уже не смог. Силы внезапно оставили юношу; привалившись щекой к холодной каменной стене, он погрузился в сон.

Проснулся он внезапно, будто от толчка и огляделся вокруг. В камере, казалось, ничего не изменилось. Он не мог понять, что же его разбудило. Юный волшебник встал и потянулся. Усталость, одолевавшая его вчера, исчезла; он повернулся к стене, чтобы поговорить с Ником.

И вдруг вздрогнул: на полу лежали два скелета. Полурассыпавшиеся кости одного из них были накрыты просторной черной накидкой. Мантией волшебника.

Рэндал прикусил губу, едва сдержав испуганный крик. Осторожно поднял руку, облаченную в черный рукав мантии, и ощупал собственное тело. «Целое, — обнаружил он. — Теплое. Я жив, а это мне всего лишь снится. Но где же Ник?»

— Ник! — шепнул он. — Ты здесь? — Но ответа не было, лишь два скелета безмолвно скалили зубы в издевательских ухмылках.

Из темного тюремного коридора повеяло легким ветерком. Пламя чадящих факелов, воткнутых в скобы на стенах за дверями камеры, затрепетало. «Где-то далеко открыли дверь, — подумал Рэндал. — Если в снах бывают двери».

Потом послышался звук. Легкий шорох чьих-то шагов. Человек шел, помогая себе тростью или посохом. Под просторной мантией у Рэндала по спине поползла струйка пота.

Юношу охватила паника. Он знал: тот, кто движется по коридору, идет за ним. И спрятаться некуда, некуда убежать. Рэндал схватился за прутья решетки на двери и потряс их, но кованое железо не поддавалось. В коридоре, ведущем к камере, показалась зловещая тень. С каждым шагом она приближалась, росла, становилась все мрачнее.

Потом появилась и сама фигура — сгорбленная старуха в длинном белом плаще. Из-под капюшона торчали пряди седых волос. Костлявая рука старухи крепко сжимала сучковатый посох.

Постукивая посохом по полу, старуха неторопливо приблизилась к двери камеры. Заглянув ей в лицо, Рэндал понял, что она слепа: оба ее глаза были затянуты белесой пленкой. Юноша узнал старуху — это она была изображена на статуэтке, которую он долго нес через леса из Синжестона в Видсегард. Статуэтка выросла до человеческого роста и ожила, превратилась в чудовище.

Старуха обратила незрячее лицо к Рэндалу и заговорила.

— Освободи меня, — велела она.

— Но как? — спросил Рэндал. — Это я сижу в тюрьме, а не ты.

И вдруг Рэндал понял, что ошибается. Он смотрел через зарешеченную дверь тюремной камеры, но стоял снаружи, а не внутри, как ему казалось раньше. А в камере сидела старуха. Руку Рэндала обжег холодом какой-то предмет. Он опустил глаза. Это была связка ключей.

— Не беспокойтесь, бабушка, я вам помогу, — услышал он, будто со стороны, собственный голос. И с этими словами попытался вставить ключ в замок. Подобрал подходящий и повернул. С тоскливым скрипом ржавого металла засов отодвинулся. Рэндал распахнул дверь.

— Можете идти.

Старуха сделала шаг к нему.

— Возьми меня с собой. Мне нужно найти дорогу домой.

— Пойдемте, обопритесь на мою руку, — предложил Рэндал. — Выйдем отсюда вместе.

Они медленно прошагали по коридору, повернули за угол и поднялись по лестнице. Выйдя из темницы, они очутились в небольшой комнатке. В окна пробивались косые лучи заходящего солнца. В их красноватом свете золотились комки пыли на полу, по стенам плясали багровые блики. В комнате сидели стражники; они вставали, прохаживались, переговаривались между собой, но с их губ не слетало ни звука. Странно. Рэндал понимал, что не оглох — он отчетливо слышал жужжание одинокой мухи, а вдалеке — грохот волн, разбивающихся об утесы у подножия городских стен.

Его книга с заклинаниями до сих пор лежала на столе. Не замеченный стражниками, Рэндал схватил ее и сунул в глубокий карман накидки. Потом пошел дальше. Старушка медленно брела рядом с ним, ее костлявые пальцы вцепились в его локоть так крепко, что юноша от боли еле сдерживал стон. Тревожно постукивал по камням посох — размеренно, неумолимо.

Городские улицы были наводнены толпой, но по-прежнему никто не замечал ни Рэндала, ни старухи, хотя люди перед ними расступались, будто случайно открывая проход. Они брели сквозь толпу, и людское море снова смыкалось у них за спиной.

Рэндал и старушка шли все дальше и дальше. Наконец перед ними открылась широкая лестница, восходящая на вершину городской стены там, где она возвышалась над морем. «Кто кого ведет? — спросил себя Рэндал. — Куда она меня тащит?»

Они поднялись на вершину стены. Заходящее солнце нависало над морем, словно огромная пылающая капля крови.

Старуха обернулась к Рэндалу.

— Если ты в самом деле хочешь пойти за мной, — сказала она, — то бросайся в море.

«Она считает меня одним из своих почитателей!» — в ужасе подумал Рэндал. Туман, сковывавший его мысли, рассеялся, и он вырвал руку из костлявых пальцев старухи.

— Ни за что!

— Тысячи людей до тебя полагали за честь почтить меня куда меньшими деяниями, — настаивала старуха.

Она подняла руку, и Рэндал почувствовал, как неудержимое влечение тянет его к парапету. Как было бы хорошо вскочить туда! А море, катящее зеленые волны по камням в полусотне метров внизу, казалось прохладным, соблазнительным. Рэндалу стало жарко, тело зачесалось от пота, захотелось смыть грязь, налипшую на него после ночного сна на грязной тюремной соломе. Как приятно было бы поплавать…

— Нет! — еще раз крикнул он и с трудом отвел глаза от манящей воды.

Он опять повернулся к старухе. Та стояла, опираясь на посох. Чтобы проникнуть взглядом по ту сторону иллюзии и увидеть правду, Рэндал прочитал заклинание, очищающее взор.

Старуха казалась такой же, как прежде. Но нет — теперь она выглядела моложе, чем была раньше, ненамного старше его самого, а длинный плащ превратился в свадебное платье невесты. Улыбнувшись, она поманила Рэндала рукой.

— Нет, — упрямо заявил юноша. — Я не пойду за тобой. Твой путь — это путь смерти.

Колдунья протянула руку и сжала кулак. Острая боль пронзила Рэндала, будто костлявые пальцы вырывали сердце из груди. В отчаянии он прочитал защитное заклинание, и боль утихла. Потом он попытался вызвать магический удар, хотел сбить ее с ног, но заклинание вышло из-под его власти и повисло перед ним туманным зеленым облачком, заслонившим взор. Теперь он видел только кусочек каменной стены у себя под ногами.

Девушка тем временем подходила все ближе и ближе.

— Пойдем со мной, — сказала она. Снова протянула руку и тронула Рэндала за плечо. Он поморщился и отпрянул.

И в этот миг проснулся.

— Пойдем со мной, — повторила Лиз. Она стояла рядом с Рэндалом на коленях и трясла его за плечо. — Пойдем со мной. Надо выбираться отсюда.

 

Глава 8

Торг

— Пойдем, — повторил Дагон от раскрытых дверей камеры. — Я подкупил стражников, но их терпение может лопнуть.

Рэндал с трудом поднялся на ноги. В холодной темнице он промерз до костей, все суставы ныли. Каждый шаг отдавался болью. «Я чувствую себя дряхлым стариком, — подумал он. — Если бы я остался в замке дяди, то до сих пор был бы безмятежным оруженосцем. А вместо этого мне приходится бежать из тюрьмы в далеких южных землях, и тело болит так, будто мне уже тысяча лет».

Лиз подтолкнула его и Ника к двери. Сделав шаг, Рэндал покосился на ее пояс.

— Где статуэтка?

— Тс-с! — Лиз приложила палец к губам. — Спрятана в надежном месте. Пошли отсюда.

Они торопливо зашагали по лабиринту длинных извилистых коридоров, ведущих все ниже и ниже. Рэндал слышал, как Дагон считает повороты. Наконец сквозь щель в приоткрытой тяжелой двери они бесшумно протиснулись на узкую темную улочку. Высоко над головой тускло мерцали звезды.

— Наконец-то выбрались, — выдохнул Ник. — Пойдемте, спрячемся где-нибудь, куда за нами не явятся стражники, и поговорим.

Спустя несколько минут все четверо сидели на полу тесной убогой комнатенки в одной из грязных портовых таверн Видсегарда. Дагон закрыл за ними тяжелый засов на двери и сел, прислонившись к стене.

Рэндал обвел друзей взглядом и, не говоря ни слова, покачал головой.

— Ну, — подбодрила его Лиз. — Ник искал местечко, куда не сунут нос стражники, и этот квартал — как раз то, что надо.

— Меня заботит другое, — сказал наконец Рэндал. — Как мы расплатимся за это жилье? — Он жестом обвел покрытые пятнами копоти стены. — Не бог весть какая роскошь, но я уже потратил все деньги.

Он сунул руку в карман накидки, намереваясь вывернуть его и показать, что там нет ни медяка. Пальцы наткнулись на гладкий кожаный переплет. Это была его книга заклинаний — та самая, которую отобрали стражники.

— Что случилось, Рэнди? — встревоженно спросила Лиз. — На тебе лица нет.

— Проведи ночь в тюрьме, и посмотрим, как ты будешь выглядеть после этого, — пробурчал он. Стражники отобрали книгу и не собирались ее возвращать, а ночью до прихода Лиз он не покидал стен темницы (если не считать того, что происходило во сне). Что все это значило? Видимо, кто-то по неведомой причине хотел, чтобы книга оставалась у него.

«Статуэтка, — подумал он. — Это наверняка ее работа. Она хочет, чтобы я продолжал творить чудеса. Хочет, чтобы я пускал в ход волшебную силу».

— Небось, блох в темнице подцепил, — понимающе подмигнул Дагон. — Со мной тоже такое бывало.

— Вы так и не рассказали, где раздобыли денег на эту комнату, — напомнил Ник. — Не говоря уже о подкупе.

— Чтобы спасти вас, пришлось заложить мой счастливый сапфир, но ради дружбы я готов был пойти даже на это, — заявил Дагон и ухмыльнулся Нику. — Лошадей тоже продали. Прости уж. — Ник яростно сверкнул глазами на наемника, но тот, кажется, не слишком огорчился.

Рэндал вполуха прислушивался к разговору, потом обратился к Лиз.

— Тебе, случайно, не удалось выяснить, почему здесь, в Видсегарде, так ненавидят волшебников? Что тут произошло?

— До меня дошли разные слухи, — ответила она. — Для начала, года три или четыре назад городские торговцы вышвырнули всех волшебников из города.

— И те просто взяли и ушли, — поддакнул Дагон. — Вот вам и сила волшебства.

— Дело не в этом, — ответил Рэндал. — Они ушли без сопротивления, потому что горожане попросили их об этом. Не в правилах волшебников оставаться там, где нас не хотят видеть. И уж тем более не стоит разрушать из-за этого город.

Лиз кивнула. Ее лицо было мрачно.

— Глава Гильдии волшебников, получив приказ, сказал городским властям примерно то же самое.

Ник поскреб курчавую каштановую бородку.

— Горстка торговцев не пошла бы на это без веской причины, — сказал он. — это я усвоил еще в Синжестоне. Что такого натворили волшебники, почему их возненавидели?

«Волшебники не стали бы делать ничего плохого… — подумал было Рэндал, но тотчас же перебил себя: — Ты уже давно убедился, что волшебник способен на злодеяние точно так же, как и любой другой человек».

Лиз и Дагон переглянулись.

— Вот на этом месте люди обычно замолкают, — сказал наемник. — Никто не хочет называть вещи своими именами… Сдается мне, что в Видсегарде разгорелась настоящая война не на жизнь, а на смерть между двумя группировками волшебников за власть в Гильдии.

— Сначала Городской Совет не вмешивался в их дела, — пояснила Лиз. — Прежде всего потому, что горожане сами не знали, кто прав. На одной стороне сражались волшебники, обученные в Школе, им противостояли чародеи из древней колдовской ветви, зародившейся в Видсегарде за много лет до основания Школы.

— Итак, Совет держался поодаль и наблюдал за единоборством, — продолжил Дагон. — Но затем в схватках начали погибать простые мирные жители, и Совет не стал принимать ничью сторону — просто изгнал всю Гильдию из города. И навеки запретил волшебникам появляться в Видсегарде.

Рэндал похолодел.

— Но что, если одна из враждующих сторон так и не покинула города? — прошептал он. — Они смогли дотянуться до скрытого неведомо где предмета, наделенного могущественной силой, — тем более до предмета, появившегося на свет здесь, в городе, — и сумели магическими средствами призвать его к себе. Теперь, если статуэтка очутится у них в руках, им хватит сил подчинить себе весь город, а не только Гильдию волшебников.

Юноша содрогнулся от охватившего его ужаса.

— Надо поскорее идти обратно на север, в Тарнсберг, — сказал юноша. — Чем дольше статуэтка остается в Видсегарде, тем сильнее станут те, кто ее призвал.

— Не волнуйся, — сказала Лиз. — Как только я заберу твой кожаный мешок из укрытия, в котором он спрятан, мы сразу же выскользнем через ворота Старьевщиков.

— А где она спрятана? В надежном месте? — осведомился Рэндал.

— Да уж надежнее, чем у тебя на поясе.

— И она ни за что не хотела говорить мне, куда ее дела, — пожаловался Дагон, — пока я не соглашусь помочь вам выбраться из тюрьмы. — Судя по тону, наемник был то ли раздражен, то ли даже забавлялся.

Ненадолго наступило молчание. Из тесной комнатушки еще не успела выветриться дневная жара. Рэндал встал и подошел к окну — глотнуть свежего воздуха. В горле до сих пор першило от удушающего запаха темницы.

Окна комнаты выходили на гавань. От низкой луны по воде тянулась серебристая дорожка. Над портовым районом громоздились отвесные утесы, их вершины были опоясаны неприступной городской стеной. От утесов на глубину тянулись невысокие волнорезы, в гавани стояли бесчисленные корабли. На конце самого длинного волнореза горел маяк. Яркое пламя на верхушке башни заливало гавань зловещим багрово-красным светом.

Небо над головой было безоблачным, но у горизонта быстро собиралась сумрачная дымка. Океан оставался гладким, как мельничный пруд, по его стеклянистой поверхности местами пробегала легкая рябь.

«Если назревает буря, — подумал Рэндал, — то нам нужно убраться из города прежде, чем она разразится».

Юноша посмотрел вниз, на площадь, залитую светом луны и маяка. Через площадь, настороженно поглядывая налево и направо, ехал отряд всадников в желтых доспехах: люди Фесса до сих пор искали четверых путников.

Рэндал махнул рукой остальным.

— Смотрите, — сказал он, указывая на всадников. — Беда.

— Как они мне надоели, — проворчал Дагон. — Да оставят они нас когда-нибудь в покое или нет?!

Похоже, мы как раз вовремя выбрались из тюрьмы, — сказал Ник. — Если они ищут в этом городе волшебника, то первым делом заглянут именно туда. — Он бросил взгляд на Дагона. — Нам еще нужно уладить сложный вопрос о лошадях, но все равно спасибо за то, что спасли нашу жизнь.

— Ваша жизнь еще висит на волоске, — напомнил Дагон.

— Верно, — ответила Лиз, — но все равно нам повезло. Они застрянут здесь на много недель, обыскивая город, а мы тем временем будем далеко на пути в Тарнсберг.

— Добраться туда будет не так легко, как тебе кажется, — медленно произнес Рэндал. — Эта статуэтка привела нас сюда. Чтобы доставить ее в город, на нее наложили могучие заклинания, и вот теперь она здесь, на своем месте. Она не хочет уходить отсюда. Не знаю, долго ли еще я смогу с ней справляться. От нее веет смертью, а сила, заключенная в этой фигурке, такова, что совладать с ней под силу только мастеру-волшебнику.

— Рэнди! — взорвался Ник. — Если ты еще раз заикнешься о мастере-волшебнике, я пришибу тебя кирпичом! Здесь на всю округу есть только один волшебник — это ты, и если вся проблема заключается в магии и решение — тоже в магии, то ты один можешь с этим справиться. Ну, что ты собираешься делать?

Рэндал уронил голову на руки. «Ник прав, — думал он. — Я отвечаю за эту статуэтку с той минуты, как Брайс вручил ее мне. И только я должен решать, как с ней поступать дальше». Он еще немного помолчал, собираясь с мыслями, и наконец решительно поднял голову.

— Во-первых, — сказал он, — мне кажется, мы должны забрать статуэтку оттуда, где Лиз ее спрятала. Если нельзя было с самого начала бросить ее в колодец, то тем более нельзя оставлять ее лежать без присмотра где-то в Видсегарде. Поэтому, уходя, мы должны забрать ее с собой.

— Если она нам позволит, — возразила Лиз и рассмеялась дрожащим, неуверенным смехом. — Видишь, как ты напугал меня своими разговорами.

— Ты хочешь сказать — если я позволю вам уйти, — воскликнул Дагон. — Я все равно хочу продать эту статуэтку и выкупить обратно мой кинжал с сапфиром.

Пламя свечей затрепетало, по комнате заплясали зловещие тени. Лиз встала на ноги.

— Пойду за статуэткой, — сказала она. — Рано или поздно все равно придется это сделать. А так к восходу солнца мы сможем уже тронуться в путь.

— Я пойду с тобой, — вызвался Рэндал. — На этот раз кто-то должен оберегать тебя.

Лиз не стала возражать. Девушка и волшебник вышли из портовой таверны. Лиз вела друга, с трудом находя дорогу на темных улицах. Здесь, в портовом квартале, все дороги шли вверх, к главному городу, и от крутых подъемов Рэндал запыхался. Там, где узенькая улочка упиралась в калитку в городской стене, Лиз остановилась и обернулась к Рэндалу.

— Мне нужно вскарабкаться повыше, — сказала она. — Я полезу сама — ты слишком устал.

Рэндал действительно так утомился, что не смог даже возразить. Он молча кивнул, и Лиз беззвучно растворилась в ночном сумраке. Юноша прислонился к стене и стал ждать.

Время шло, и Рэндал начал беспокоиться. «Как долго ее нет. Слишком долго, — думал он. С каждой минутой его тревога росла. Время шло, а девушка-лютнистка все не появлялась. — А вдруг она совсем не вернется? — в ужасе спросил себя Рэндал. — Наверное, с ней что-нибудь случилось. И никто ей не поможет, кроме меня».

Он подумал, не заглянуть ли в магический кристалл, чтобы поискать Лиз, но потом отверг эту мысль. Не получится. Вокруг нет ничего подходящего, куда можно заглянуть, к тому же его одолевало ощущение незнакомой магии — она пропитывала все вокруг, разбегалась по ночной тишине, как крути на воде от брошенного камня. Эта магия искажала все, к чему ни притрагивалась.

«Надо позвать Ника, — в панике подумал Рэндал. — И мы вместе пойдем искать Лиз. — Он повернулся и сделал шаг вниз по склону холма, к морю. В его голове уже складывался план. — Мы дадим Дагону то, что он хочет, — точнее, предмет, который некоторое время будет походить на эту статуэтку. Тогда он оставит нас в покое. Если он в самом деле продал лошадей, значит, он уже наварил на этом немалую прибыль, и мы ему ничего не должны».

Рэндал поискал подходящий предмет, на который можно было бы наложить временную иллюзию физического изменения — создать кажущуюся копию пропавшей статуэтки. «Что же все-таки представляет собой иллюзия? — задумался юноша. — Ложь это или нет? — В Школе это была одна из любимых тем для долгих споров между учениками-волшебниками, а теперь этот же вопрос встал перед ним во всей своей остроте. — Если я солгу, я больше никогда не смогу колдовать, моя магия изменит мне».

Рэндал подходил все ближе к портовой таверне и вдруг увидел как раз то, что ему было нужно: у дороги валялся рваный, грязный холщовый мешок и горка гнилых фруктов — видимо, их выбросил кто-то из торговцев. Он положил один из плодов — судя по остаткам бархатистой кожицы и приторно-сладкому запаху, персик — в мешок и произнес заклинание, создающее зрительную иллюзию. Рваная тряпка вытянулась, переменила форму и стала как две капли воды похожа на кожаный мешок со статуэткой внутри.

Заклинание потребовало от Рэндала таких усилий, что теперь он чуть не падал с ног от изнеможения. Понимал он и другое: настоящая статуэтка находится где-то в городе, скрытый в ней запас энергии призывает его, предлагает черпать из него силы. «Защитное заклинание, которым я оградил ее, совсем рассеялось, — подумал Рэндал. Но на этот раз он устоял против соблазна припасть к этому неисчерпаемому источнику волшебных сил. — Я должен действовать, полагаясь только на себя».

Рэндал добрался до таверны и поднялся в грязную комнатушку. Видимо, местные жители не любили вмешиваться в чужие дела — пока он шел через переполненную посетителями обеденную залу на первом этаже, ни один любопытный не повернул головы в его сторону.

Очутившись наверху, Рэндал постучал в дверь и вошел. Не успел он раскрыть рта, как Дагон жестом велел ему молчать.

— У этого человека есть новости для нас, — сообщил наемник.

У какого человека? Рэндал обвел глазами комнату. У противоположной стены, скрестив руки на широкой груди, стоял Ник, лицо его побагровело от гнева. А возле дверей суетливо переминался с ноги на ногу невысокий седой человечек в заляпанной жиром одежде.

— Хорошо, — сказал незнакомец. — Я вижу, у вас с собой кое-что есть. Если это то, о чем я думаю, вы получите девчонку обратно. Раскройте мешок и дайте взглянуть.

«Надеюсь, иллюзия сработает, — подумал Рэндал. — Хорошо, что здесь так мало света».

Юный волшебник раскрыл мешок из фальшивой кожи и вытащил предмет, казавшийся фигуркой старухи из слоновой кости. Внимательный взгляд волшебника отличил бы, что это всего лишь грубая подделка в ней не чувствовалось зловещей притягательности оригинала. Но может быть, этот человек ничего не заметит.

И правда, в полумраке комнаты незнакомец не заподозрил подвоха.

— Хорошо, — сказал он. — Вы представить себе не можете, как долго мы ждали, пока эта фигурка вернется домой. На закате луны принесите ее на площадь Хрустальщиков, и в обмен на статуэтку мы вернем вам девчонку. Договорились?

«Сколько я должен раздумывать, чтобы пауза выглядела естественной? Наверно, подольше, но не слишком долго».

— Договорились, — произнес наконец Рэндал.

— Значит, встретимся, когда зайдет луна. — Седой человечек коротко поклонился, скользнул в дверь и исчез.

— Что произошло? — спросил Ник после недолгого тяжелого молчания. — Как Лиз попала к ним в лапы?

Рэндал тяжело рухнул на единственный в комнате стул.

— Она полезла по стене к тайнику, в котором спрятала статуэтку, — угрюмо пояснил он. — Наверно, ее схватили. Интересно, кто?

— «Интересно, кто?» — передразнил Дагон. — Волшебники, кто же еще! Люди Фесса действовали бы решительнее — вломились бы прямо к нам, и дело с концом. И были они местные, не из того сброда, что прислуживает Варнарту. Ты оказался прав: этот кусок слонового бивня кому-то очень нужен. И, видимо, здешние волшебники не слишком богаты, раз не могут нанять людей вроде меня, чтобы те сделали за них грязную работу.

— Нельзя отдавать им статуэтку, — запротестовал Ник. — Подумайте, сколько зла они натворят с ее помощью.

— А я и не отдам, — пояснил Рэндал. — Это всего лишь иллюзия. Настоящей статуэтки у меня нет, и я понятия не имею, где она находится. Знаю только, что она до сих пор где-то в городе.

Он с трудом поднялся на ноги и устало побрел через комнату к окну. Луна уже опускалась в тучи, окутавшие горизонт.

— Пора собираться в дорогу, — сказал он. — Луна сядет через несколько минут. Где эта площадь Хрустальщиков?

— Там расположены все стекольные мастерские, — пояснил Ник. — Кажется, я знаю, где это.

— Тогда веди.

За спиной Рэндал услышал недовольное ворчание Дагона:

— Опять хитрости. Как мне все это надоело!

Ник без труда нашел нужную площадь. Оглядевшись по сторонам, Рэндал понял, что они оказались там, где надо: вокруг центральною фонтана расположились мастерские стеклодувов, изготовителей оконных стекол и зеркальщиков. Юный волшебник подошел поближе к фонтану, Ник и Дагон встали у него за спиной.

— Помните, — напутствовал их Рэндал. — Что бы мы ни делали, главное — выручить Лиз.

Как только луна скрылась за горизонтом, ночь стала совсем непроглядной. Над океаном громоздились мрачные черные тучи. Рэндал заметил, что Ник кивнул — всего лишь легкое движение смутной тени среди других теней.

— Вон они, идут, — молвил плотник.

К ним подошел тот человек, которого они видели в трактире.

— Принесли?

Рэндал поднял мешок.

— То, что вы видели, до сих пор внутри.

Человек махнул рукой. Из темноты выступили еще двое, между ними шла Лиз.

— Пусть девушка идет к нам, — приказал Рэндал. — Когда она будет на полпути, я брошу вам мешок.

Темная фигурка Лиз двинулась через площадь. Когда она миновала половину пути, Рэндал швырнул мешок ее похитителям. И в тот же миг крикнул:

— Лиз, беги!

Девушка пустилась бежать. Поравнявшись с друзьями, она упала в объятия Рэндала.

— О, Рэнди, как я рада видеть тебя!

— Некогда разговаривать, — остановил ее Ник. — Быстрее.

Все четверо бросились бежать и, лишь оказавшись в двух кварталах от похитителей, замедлили шаг.

— Здорово ты их обманул своей подделкой, — сказал Рэндалу Дагон. — Теперь давайте искать настоящую статуэтку.

— Лиз, что скажешь? — спросил Рэндал.

— Да, пошли за ней. А потом поскорее прочь из этого города!

Ник сильно сомневался, что им удастся так легко покинуть город. Их разыскивают городские стражники, люди Фесса прибыли в город и тоже ищут их, а теперь еще будет преследовать и эта неведомая компания. Рэндал понимал, что ему недолго удастся дурачить их. Заклинание о перемене облика рано или поздно развеется, и поддельная статуэтка окажется тем, чем является на самом деле: гнилым персиком.

Лиз привела их в другой район города. Рэндал узнал кусок городской стены, где он накануне потерял подругу, но на этот раз они приблизились к нему с другой стороны. Лиз проворно вскарабкалась по деревянной водосточной трубе и достала что-то из расщелины, образовавшейся там, где труба изгибалась под балконом. Это был мешок.

— На этот раз статуэтка настоящая? — осведомился Дагон.

— Да, — ответила Лиз.

И Рэндал, взяв мешок, эхом отозвался:

— Да.

Он почувствовал, что магия статуэтки окутала его, точно мягкий кокон.

Вдруг темноту прорезал пронзительный свист. Лиз тревожно вскрикнула. Рэндал поднял глаза и замер от ужаса. С обоих концов переулка, размахивая страшными изогнутыми ножами, надвигались толпы зловещих фигур, закутанных в мантии с капюшонами.

 

Глава 9

Схватка в городе

Предводитель толпы неизвестных колдунов швырнул к ногам Дагона кожаный кошель. Рэндал услышал, как тяжело звякнули в нем монеты. Наемник наклонился, чтобы поднять кошель, и в тот же миг предводитель крикнул:

— Видишь, мы держим свое слово! Вот остальное твое золото. Теперь, как договаривались, отдай нам настоящую статуэтку.

«Это, наверное, те самые волшебники, которых городские власти поставили вне закона, — подумал Рэндал. — Те, кто призывал статуэтку к себе».

И тут Лиз удивленно ахнула.

— Дагон! — воскликнула она. Имя наемника прозвучало как проклятие. — Почему ты поступил так?

Наемник резко обернулся к ней.

— Я всегда говорил, что статуэтка моя и я волен продать ее, кому захочу, — огрызнулся он. — А мне нужны деньги, чтобы выкупить обратно мой кинжал. Отдай этому человеку статуэтку, как он велит.

У Рэндала внутри все сжалось. «Выходит, наша жизнь значит для него гораздо меньше, чем его треклятый нож».

Он тщетно вглядывался в лицо Дагона, выискивая в нем следы сожаления или хотя бы удовлетворения — любого человеческого чувства, которое помогло бы юноше понять что произошло. Но наемник уже отвернулся.

Предводитель неизвестных в капюшонах протянул руку к Рэндалу.

— Отдай статуэтку, волшебник, и мы отпустим тебя целым и невредимым.

— Рэнди, — прошептала Лиз. — Может быть, ты…

Она не договорила. В этот миг сверкнула молния, загрохотал гром — настоящий, не волшебный. Начиналась буря. Совсем рядом небо зигзагом прочертила еще одна молния. Озарив все вокруг, она ударилась в самую высокую башню Видсегарда. Хлынул холодный дождь. Гроза, назревавшая целый день, наконец разразилась.

До Рэндала донесся громкий стук копыт, перекрывавший шум дождя. По толпе закутанных в мантии волшебников в одном конце переулка прокатился встревоженный ропот, мгновение спустя из-за угла вырвался отряд всадников с мечами наголо. Они галопом налетели на скопище фигур в капюшонах.

— Желтые доспехи! — вскричала Лиз. — Всадники лорда Фесса нападают на них сзади!

«Они, наверно, все это время следили за статуэткой», — подумал Рэндал. Вместе с Лиз и Ником он распластался по стене переулка, а всадники в желтых доспехах под проливным дождем сражались с пешими волшебниками в черных капюшонах. В тесном переулке между высокими каменными зданиями разгорелась схватка не на жизнь, а на смерть.

Трое друзей, всеми позабытые, стояли, прижимаясь к стене. В ночном воздухе гремел шум битвы — лязгали мечи, ударяясь о кривые лезвия кинжалов, громко кричали дерущиеся, стонали раненые. Рэндал не знал, куда подевался Дагон и на чьей стороне он сражается. И вдруг, перекрывая шум и грохот битвы, оглушительно протрубил рог.

— Городская стража идет! — крикнул Ник. — Нельзя, чтобы нас поймали!

Мимо галопом проскакала лошадь без всадника. На пустом седле болталась свернутая кольцом длинная веревка. Ник схватил лошадь под уздцы и мощным рывком остановил взбесившееся животное.

— Раздобыть бы еще парочку, — проговорил он, задыхаясь, — и нас бы и след простыл.

— Нет, — возразил Рэндал. — Нам через эту кучу-малу не прорваться. Дай мне веревку и отпусти лошадь.

Он взял моток веревки и развернул его, бросил на мостовую у своих ног и снова прислонился к каменной стене. Потом закрыл глаза, собираясь с силами для того, что он хотел совершить.

— Рэнди, с тобой все в порядке? — встревоженно спросил Ник.

— Я кое-что придумал, — ответил юный волшебник, не открывая глаз. — Пусть первой идет Лиз. Она самая легкая.

Рэндал прошептал слова и сделал необходимые жесты руками. Он творил подъемное заклинание — то самое, которое пригодилось ему в те памятные дни, когда он вместе с волшебником Болпешем восстанавливал разрушенный мост. Заглянув в самые глубины своей души, он собрался с силами, и под его взглядом веревка размоталась и поднялась, как змея, сквозь ночную тьму вдоль стены над головами сражающихся. Очень скоро она вытянулась на всю длину, верхушка ее исчезла из виду в темном бушующем небе.

— Лиз, — приказал Рэндал. — Иди.

Лиз ухватилась за повисшую веревку, подтянулась и, ловко перехватывая ее руками, полезла наверх. Ей, опытной акробатке, понадобилось не больше минуты, чтобы забраться на крышу. Вскоре до друзей, стоявших внизу, донесся ее радостный крик:

— Я добралась! Ник, иди!

Подмастерье-плотник обернулся к Рэндалу.

— Ты слишком устал, у тебя не хватит сил взобраться. Когда я поднимусь, привяжи конец веревки к поясу, и мы с Лиз поднимем тебя.

Рэндал кивнул и жестом велел Нику подниматься. Рослый юноша ухватился за веревку, уперся ногами в стену и зашагал вверх, перехватывая веревку руками. Вскоре он скрылся из виду в ночной темноте над головой, а через минуту крикнул:

— Рэнди! Привязывайся, и мы тебя втащим!

Рэндал еще с мгновение постоял возле веревки, потом обмотал ее конец вокруг пояса и крепко завязал на узел. Потом поднял руку и два раза сильно дернул за веревку.

Подъем проходил в виде череды быстрых рывков. Один раз юноша качнулся и сильно ударился о камень, но не потерял сознания и не выпустил веревку из рук. Вскоре он добрался до края стены, где руки друзей подхватили его.

С минуту Рэндал лежал навзничь на скользких глиняных черепицах крыши, приходя в себя и тяжело дыша. Буря, разразившаяся всего несколько минут назад, набирала силу. Бешеные молнии то и дело разрывали небо на куски, на миг вокруг становилось светло, как днем, и затем город снова погружался во мглу. От дождя волосы Рэндала намокли и слиплись. Холодные струи текли по шее, забирались под воротник, но юноша не замерз.

Наоборот, он пылал в лихорадке. «Ник был прав: та же самая напасть, что свела в могилу Брайса, теперь подбирается и ко мне», — подумал он, но от неимоверной усталости эта мысль не пробудила в нем никаких чувств. Ему не хотелось ничего — только лежать вот так на крыше и ждать, пока буря смоет его в океан. Не двигаться, не страдать…

Лиз похлопала его по плечу.

— На другой стене дома я нашла наружную лестницу, она ведет на соседнюю улицу, — сообщила она. — Пошли, пока никто не понял, куда мы исчезли.

Рэндал перевернулся набок и с трудом поднялся на ноги. Пошатнулся, но Ник подхватил его, не дал упасть. Так, опираясь на Ника, он проследовал за Лиз и спустился по лестнице. Очутившись в переулке, друзья немного постояли, переводя дыхание. А дождь все лил и лил как из ведра.

— Как ты думаешь, сколько их там?

— Не знаю, — ответил Рэндал. — Сколько последователей будет у мастера-волшебника, если он пообещает разделить с ними силу, которой одарит его магический предмет? Видсегард совершил ошибку, изгнав своих волшебников. Ушли только добрые — злые остались.

Они дошли до начала переулка Ник сделал шаг на улицу, но в тот же миг отскочил обратно — мимо него, едва не задев, просвистела магическая молнии.

— Еле увернулся, — проговорил юноша. — Они там, поджидают нас.

Рэндал жестом велел Нику и Лиз отступить подальше.

— Дайте посмотреть, что можно сделать, — сказал он и призвал на помощь самые глубины своей души, где сохранились последние остатки магической энергии. «Я и не думал, что у меня хватит сил совершить все, что я сделал этой ночью, — подумал он. — Во мне что-то растет… наверное, сила, возникающая в ответ на необходимость. Вот только не знаю, чего она хочет — спасти меня или убить… Впрочем, сейчас мне все равно».

Собрав всю оставшуюся энергию, Рэндал сотворил магический щит и наколдовал иллюзорный дым, чтобы заслонить взор нападающим. Набросил эту иллюзию на улицу у входа в переулок. Потом заслонил магическим щитом себя и своих друзей.

— Теперь пошли, — сказал он. — Бежим вон в тот переулок, попробуем укрыться там.

И они бросились бежать. Из темноты навстречу им вылетел удар молнии, но рассыпался, наткнувшись на магический щит. Рэндал бросил ответную молнию, но, поскольку он не видел цели, удар пропал впустую, всего лишь выбив обломки камня из ближайшей стены и не причинив врагам никакого ущерба. Трое беглецов благополучно перебежали через улицу и скрылись в узком темном переулке.

— За нами все еще гонятся по меньшей мере двое, — сказала Лиз.

— Рэнди, — прошептал Ник. — Надо придумать что-нибудь более мощное. Они хотят убить нас.

— Они всего лишь хотят, чтобы мы выронили статуэтку, — прохрипел обессиленный Рэндал. Он падал от изнеможения, будто гонец, пробежавший единым духом двадцать миль. — Нам они не станут причинять вреда. Что бы они ни сделали с остальными, нас они не тронут.

— Может, положим статуэтку на землю да просто уйдем? — предложила Лиз. — Пускай себе забирают.

— Нет, — ответил Рэндал. — Так нельзя. Они попытаются извлечь из статуэтки выгоду для себя, а она для этого слишком могущественна — в ней заключено столько зла, что нельзя позволять ему вырваться на свободу. Иначе будет беда.

«Ты же сам знаешь, для чего нужна статуэтка, — зашелестел в его мозгу тихий, вкрадчивый голос. Тот самый, каким разговаривала страшная старуха в его сновидении. — Магическая сила ждет тебя. Позволь помочь тебе. Оперой мне свою душу, и я одарю тебя могуществом и властью. Я спасу тебе жизнь».

— Нет! — вскричал Рэндал. Его друзья испуганно отшатнулись.

— Что с тобой? — изумленно спросила Лиз.

Он покачал головой.

— Ничего. Но давайте поскорее выберемся из этого города.

— Согласен, — поддержал его Ник. — Победоносное возвращение домой, о котором я мечтал с детства, не состоялось. — Он указал туда, где среди ночных теней угольно-черным пятном темнел выход из переулка на боковую улицу. — Насколько я помню, этот переулок ведет прямиком к главным воротам.

— А ты не подумал, как мы уговорим городскую стражу выпустить нас? — проворчала Лиз.

— Об этом будем думать, когда доберемся туда, — возразил Ник, поворачивая за угол. И вдруг вполголоса выругался: перед тремя друзьями выросла глухая стена, преграждавшая путь. — Видать, заблудился я, — признался плотник. — Придется возвращаться обратно тем же путем.

Они зашагали обратно к выходу из переулка. Черные тучи озарились снизу зловещими багровыми отсветами, в сыром от дождя воздухе потянуло запахом дыма. «Видимо, от удара молнии где-то вспыхнул пожар», — подумал Рэндал. Издалека донесся гул большого бронзового колокола, он звенел все громче и настойчивее.

Юноша покачал головой.

— Пожар, люди лорда Фесса, городская стража. Да много ли этих, в черных капюшонах, могло остаться в живых после этого?

— Нас всего трое, — послышался приглушенный голос из начала переулка. Друзья обернулись. В просвете между стенами, преградив путь к бегству, выросли три закутанные в мантии фигуры в капюшонах.

— Только мы одни спаслись от желтых доспехов и городских стражников, — сказал их предводитель. — Я — мастер-волшебник, а со мной мои ученики. А ты — ты единственный, кроме нас, оставшийся волшебник во всем городе. Нам незачем воевать друг с другом. Отдай мне статуэтку, и ты свободен. Я обещаю.

Волшебника перебил громкий хриплый голос, раздавшийся у него за спиной.

— Ты мне тоже пообещал вознаграждение, колдун! Но твое золото обратилось в камни.

— Дагон! — вскричал Ник. На дорогу за спинами у троих волшебников в капюшонах выступил наемник — все еще в подбитых кожаных доспехах, с мечом наголо. Сверкнула молния, в ее свете лезвие меча блеснуло голубоватым огнем.

— Ты меня предал! — заявил Дагон предводителю волшебников.

— А почему бы и нет? — ухмыльнулся тот с легким поклоном. — Ты же сам предал своих товарищей. Посмотрим, примут ли они тебя обратно, если ты захочешь разделить их судьбу.

— Не смейся надо мной, колдун! — Дагон замахнулся на рослого волшебника мечом.

Мастер-волшебник сделал защитный жест, и лезвие меча отскочило от невидимой преграды, рассыпав искры. Но наемник не стал медлить. Он развернулся и нанес удар ученику, стоявшему слева. В тот же миг он бросил взгляд в конец переулка, туда, где стояли Рэндал и его друзья.

— Бегите, идиоты! — крикнул он.

Все трое бросились бежать. Они проскочили мимо Дагона, сдерживавшего троих врагов, и помчались по улице. Завывал ветер, дождь хлестал прямо в лицо. Вконец измученный Рэндал остановился — дальше бежать не было сил. В поисках укрытия друзья забились за лошадиные ясли с сеном, стоявшие у входа в запертый дом. Из щели между ставнями пробивался слабый свет.

Вдруг из пелены дождя вынырнул кто-то еще. Человек тяжело опустился на землю возле яслей.

— Дагон! — воскликнула Лиз.

Лицо наемника было залито кровью, хлеставшей из глубокого пореза на щеке под левым глазом. Но он, казалось, не замечал раны.

— А кого вы ждали? — прохрипел он. — Великого Короля?

— Да уж наверно, не тебя, — отрезала Лиз. — После того, как ты продал нас.

Дагон пожал плечами.

— Я просто позаботился о себе. А кто бы на моем месте поступил иначе?

— Да хоть я, — ответила Лиз. — Катись отсюда.

— Тише, девочка, тише. Я на вашей стороне. Никому еще не удавалось предать меня и остаться в живых.

Рэндал покосился на него.

— А если мы тоже так скажем?

— Вы можете сражаться с ними? — потребовал ответа Дагон. — Если бы я не сдерживал их, вас бы уже сто раз убили.

— Если ты не на их стороне, почему тебя до сих пор не спалили ударом молнии? — парировал Рэндал.

Дагон сунул руку в карман и достал амулет, снятый с шеи головореза на службе у Варнарта.

— Эта игрушка помогала мне спастись.

— Такие талисманы действуют не вечно, — заметил Ник. — Рано или поздно магия проникнет через защитный барьер, и у нас будет одной головной болью меньше. А теперь убирайся. Нам твоя помощь не нужна.

— Пожалеете, — предупредил Дагон.

Ник встал, схватил наемника за грудки и швырнул его в конские ясли.

— Я и так уже жалею, что связался с тобой, — сказал плотник. — А теперь прочь с моих глаз, пока я не пожалел еще больше. — Он обернулся к Рэндалу и Лиз. — Пошли отсюда.

Все трое ушли, оставив Дагона барахтаться в корыте с водой.

— Что это там грохочет? — спросила Лиз, когда они отошли подальше.

— Море разбивается об утесы, — ответил Ник. — Наверно, на бегу мы незаметно для себя свернули к морю — сейчас мы опять приближаемся к порту.

Рэндал ничего не сказал. Он уже слышал однажды эти размеренные гулкие удары — в сновидении, явившемся ему в тюремной камере. «Во сне старуха привела меня на стену над морем, чтобы убить, — подумал он. — Неужели сейчас она опять ведет меня туда же?»

Совсем рядом, прямо над головой, вспыхнула молния, загрохотали оглушительные раскаты грома. Вспышка молнии выхватила из темноты три фигуры в капюшонах, неподвижно стоявшие в конце улицы. Это мастер-волшебник и двое его учеников терпеливо поджидали, пока Рэндал с друзьями не подойдут к ним ближе.

«Они следуют по пятам за статуэткой, — догадался Рэндал, — и могут определять, где она находится. Вот в чем дело — нам не удастся больше от них прятаться».

— Ник, — сказал он. — Лиз. Уходите, пока не поздно. Они охотятся за мной, им нужна статуэтка.

— Мы тебя не бросим, — упрямо отозвался Ник. Бывший ученик-волшебник остановился и положил руку на плечо другу. — Трое против одного — силы слишком неравные. Тебе в помощь нужен еще один волшебник. Если ты снимешь с меня запретное заклятие, наложенное в Школе, то я буду сражаться против них бок о бок с тобой.

Рэндал бросил взгляд на три безмолвные фигуры, поджидавшие в конце улицы. Они не шелохнулись — просто стояли и молча ждали. «Куда бы я ни пошел, они меня найдут», — подумал он.

— Я всего лишь вольный подмастерье, — возразил он Нику. — Как я могу снять заклятие, наложенное Регентами?

Вспышка молнии озарила улицу. По лицу Ника струились потоки дождя.

— Да делай что хочешь — назначь меня своим учеником, дай разрешение… все что угодно. Я знаю, ты сможешь.

Рэндал прикусил губу и ощутил во рту вкус крови. За один сегодняшний вечер он сотворил больше волшебных чар, чем за все прошлые годы, и его магические силы почти исчерпались. Он понимал, что вдвоем им будет гораздо легче устоять против неприятеля — может быть, даже удастся победить.

— Хорошо, — сказал он. — Пусти в ход свои магические силы и помоги мне.

И эти простые слова подействовали как могущественное заклинание. Рэндал ощутил тот самый внутренний толчок, какой всегда давал ему знать о том, что сложное заклинание удалось как надо. «Видимо, запретное заклинание было устроено так, чтобы сразу распасться, если волшебник даст Нику разрешение творить чудеса», — подумал Рэндал.

В тот же миг Николас расправил плечи, будто с его спины свалилось тяжелое бремя.

— Готово, — рассмеялся он. — Спасибо, Рэнди. Кажется, я все же вернулся домой настоящим волшебником!

Бывший плотник обернулся к трем фигурам, безмолвно поджидавшим в конце улицы.

— Что толку ждать, пока они начнут первыми? — воскликнул он, поднял руку и принялся нараспев читать заклинание.

Рэндал узнал эти слова — Ник пытался сотворить магический удар. Он почувствовал, как волшебная сила друга сначала нарастает, потом начинает колебаться — слишком давно Ник не пускал в дело свои способности. Со временем он научится владеть мастерством так же уверенно, как прежде, но все дело в том, что времени-то как раз у него и не было. Рэндал сделал то, что когда-то сделал для него самого мастер Лэрг — прошептал слова, укрепляющие силы.

Ник успешно закончил заклинание, и одна из фигур в капюшоне пошатнулась и упала. В тот же миг из тени между двумя зданиями позади волшебников в капюшонах выскочил еще один силуэт и бросился вперед. Оставшиеся двое швырнули в Ника сноп красного пламени. Новоприбывший, тот, кто напал на них сзади, вскричал голосом Дагона:

— Во имя луны и звезд, волшебники, сразитесь со мной!

С этим криком наемник взмахнул мечом, и еще один нападавший в капюшоне рухнул на землю. Но сноп красного огня достиг своей цели, и Ник упал как подкошенный. Языки багрового пламени охватили его тело. Рэндал метнул в последнего оставшегося колдуна огненный шар и вместе с Лиз бросился на помощь упавшему Нику.

Они подхватили его под руки и оттащили за угол «Слишком он горячий и неподвижный», — подумал Рэндал. Он боялся опустить глаза, страшился увидеть то, о чем предупреждал разум.

Отойдя подальше от врагов, они опустили Ника на землю. Рэндал встал на колени возле распростертого тела друга, принялся осматривать его, изо всех сил надеясь уловить хотя бы слабые признаки сердцебиения в груди плотника-волшебника — но тщетно. Он произносил одно исцеляющее заклинание за другим, призвал на помощь все остатки своих сил. Ничего не помогало.

Лиз присела на корточки рядом с ним.

— Рэндал, — тихо молвила она под перестук капель дождя. — Перестань. Он мертв, Рэнди… ты уже ничего не сможешь для него сделать.

 

Глава 10

Город и море

Рэндал опустился на колени, глядя на погибшего друга. Никогда в жизни ему не было так холодно и одиноко.

— Мастер Лэрг был прав, — прошептал он. — Смертельная опасность грозит всякому, кто находится рядом со мной.

«Ты сам стал причиной его смерти, — послышался голос старухи из его сновидения. Казалось, он доносится из мешка, где лежала спрятанная статуэтка. — Ты еще можешь все изменить, если по-настоящему захочешь. Только воспользуйся моей силой, и ты сможешь отомстить тем, кто убил твоего друга… Сможешь совсем стереть с земли этот проклятый город…»

— Неправда! — воскликнул Рэндал, и его голос сорвался. — Ты лжешь!

«Сможешь даже воскресить его».

Рэндал прижал стиснутые кулаки к губам. На этот раз он понимал, что статуэтка говорит правду. Этот источник неисчерпаемой, порочной силы неодолимо тянул его к себе. Юный волшебник долго стоял на коленях на мокрых камнях мостовой, стремясь удержать слова, которые исправят все беды, уничтожат все зло, какое случилось с той минуты, как статуэтка оказалась у него в руках.

«Я хочу вернуть моего друга, — думал он. — Он должен жить. Стоит призвать на помощь статуэтку, и Ник встанет с мостовой, живой и здоровый. Но он будет уже не тем человеком, какого я знал прежде. Существуют вещи, которых нельзя делать никогда, ни под каким предлогом, и одна из них — воскрешать мертвых».

Однако он так и не отошел от Ника, лежавшего на камнях. Наконец Лиз потянула его за руку, заставила встать. По ее щекам текли слезы, голос утратил всю былую певучесть.

— Рэнди, ты не можешь ему помочь. Надо бежать.

Он долго стоял в нерешительности, пока Лиз просто не потащила его за руку — и все равно он то и дело оглядывался, спотыкаясь на бегу, пока тело Ника окончательно не скрылось из глаз.

После этого Рэндал окончательно потерял счет времени, перестал ориентироваться в пространстве — просто шел за Лиз туда, куда она его вела. Буря бушевала все яростнее, по улицам текли потоки холодной воды. С моря опять послышался размеренный грохот — теперь он звучал громче и ближе, чем прежде. Лиз остановилась и посмотрела другу в глаза.

— Рэндал, — сказала она. — Держись за меня. Мы пойдем к стене над морем и поищем там портовые ворота.

Он побежал дальше, не спуская глаз с тонкой, проворной фигурки, то и дело исчезавшей среди теней. Улица заканчивалась длинной каменной лестницей, выщербленной за долгие годы и скользкой от дождя. Юноша вскарабкался по ступеням и очутился на городской стене. Перед ним расстилался океан. Он уже был здесь однажды — в сновидении. Рэндал обернулся к Лиз, но подруга как сквозь землю провалилась.

— Лиз! Лиз! — звал он, но оглушительные порывы ветра заглушали его слабый голос. Юноша остался один над океаном, посреди дождя и бури.

Потом откуда-то послышался смех.

— Отдай мне статуэтку. Иначе тебя ждет та же судьба что и твоих друзей.

Перед Рэндалом на ступенях, преграждая путь в город, стоял рослый мастер-волшебник в черном капюшоне. А за спиной у юного подмастерья разбивался о камни неумолчный океанский прибой. Отступать было некуда.

Рэндал огляделся. Лиз исчезла. Городская стена была пуста. Мокрая от дождя одежда прилипла к телу, на юношу обрушилась неимоверная, делающая все тело ватным усталость. Единственной настоящей вещью во вселенной казалась костяная статуэтка в мешке. А перед Рэндалом стоял грозный враг, сильный и жестокий. В сражении такого не победить.

Рэндал высвободил статуэтку из кожаного мешка. Сквозь темноту злобная старуха смотрела прямо ему в лицо.

— Ты этого хочешь? — крикнул Рэндал человеку, стоявшему перед ним, и поднял фигурку. — В ней кроется смерть и все зло, какое есть в мире.

— Знаю, — отозвался мастер-волшебник. — Но в ней также заключена громадная сила. Отдай ее мне. — И сделал шаг вперед.

Рэндал обернулся. За спиной бушевало море. Над утесами взвивались вверх тучи белых брызг, ураганный ветер взметал их до вершины стены. Даже городские стражники попрятались, испугавшись бури, — никто не увидит того, что здесь произойдет.

— Ты уже видел это во сне. Ты знаешь, что нужно делать, — шепнул тихий голос где-то в глубине мозга.

Видсегардский мастер-волшебник медленно зашагал вверх по ступеням к вершине стены. Длинная мантия с капюшоном вихрем развевалась вокруг него. Рэндал обхватил статуэтку руками и молча смотрел, как приближается враг.

Вдруг юноша заметил, что рядом с ним стоит еще один человек — высокий, светловолосый, в расшитой мантии. В неверных вспышках молний он казался полупрозрачным.

— Мастер Лэрг! — воскликнул Рэндал. — Пришли посмотреть, как я умру?

— Нет, Рэндал, — ответил Лэрг. — Пришел помочь тебе.

Рэндал покачал головой.

— Я вам не верю.

— Пожалуй, я это заслужил, — вздохнул призрак. — Но, уверяю, меня ты скорее можешь назвать другом, чем его. — И он указал расплывчатым пальцем на колдуна в черном капюшоне.

Рэндал проследил его жест и взглянул на чародея. Тот застыл на месте, не завершив шага. Море успокоилось, дождь больше не хлестал, но в воздухе между стеной и облаками висели капли воды, не долетевшие до земли. Грохот бури стих; мастер Лэрг и Рэндал стояли посреди громадного круга, заполненного безмолвием.

— Что случилось? — с удивлением спросил Рэндал. Его окутывала сверхъестественная, жутковатая тишина; казалось, ветер с дождем вымыли из него все человеческие чувства.

— Ты вышел из своего времени, — пояснил Лэрг. — Что до меня, то после того происшествия в Тарнсберге мне частенько приходится бывать за пределами времени. Теперь ты близок к тому, чтобы присоединиться ко мне. Разве ты этого не чувствуешь?

Рэндалу подумалось, как хорошо было бы сейчас лечь и погрузиться в сон, не пробуждаться, отдохнуть. Сколько раз за этот вечер только Лиз и Ник удерживали его от забытья, тащили вперед, не давали уйти в эту уютную теплую темноту.

— Да, — сказал он. — Чувствую. Вас это радует?

— Тебе было бы очень легко соединиться со мной, — ответил призрак. — Но я прошу тебя не делать этого шага. У тебя остались другие дела.

— Какие?

Лэрг покачал головой, на его полупрозрачном лице возникла улыбка.

— Прости, но я не могу тебе сказать. Я и сам не уверен — какие, знаю лишь, что в твоем мире тебе нужно завершить очень серьезную задачу.

— Но что мне делать сейчас? — вскричал Рэндал.

— Это же очевидно, — удивился призрак. — Уничтожить статуэтку.

— Но в ней заключена могущественная сила! — возразил юноша. — Ее магическая энергия огромна. Если уничтожить статуэтку, эта энергия будет потеряна навсегда. Я не могу сделать этого.

— Можешь, — ответил Лэрг, и в его голосе прозвучала тень его былого высокомерного нетерпения. — Статуэтка играет с тобой в лживую игру. Она ведет тебя за собой, придает тебе сил, но в то же время снабжает силами и твоего врага. Смотри — даже сейчас он вытягивает из тебя магическую энергию, забирает ее и сам становится могущественнее. Как ты думаешь, где этот мастер-волшебник взял силу на все те чудеса, которые он творил этой ночью? Разбей статуэтку, пусть она исчезнет. Не волнуйся о том, что утратится магическая сила — в мире и без нее немало волшебства.

Лэрг исчез.

И снова загрохотало море, завыл ветер, захлестали по щекам Рэндала капли дождя.

Видсегардский мастер-волшебник дошел до вершины лестницы и вступил на крепостную стену. Он поднял руку, юноша повернулся и бросился бежать. Вдруг он увидел позади волшебника еще одну фигурку, хрупкую и невысокую.

— Лиз! — вскричал Рэндал. — Лиз! Уходи! Беги!

Волшебник усмехнулся.

— Нет, теперь она моя. Радуйся, что она согласилась умереть вместо тебя.

Лиз сделала шаг к краю стены. Над ее головой взметались брызги волн, разбивающихся внизу о камни. Рэндал вспомнил свой сон, вспомнил, как статуэтка призывала его прыгнуть в это самое море.

— Нет! — снова закричал он. Еще несколько шагов — и Лиз очутится у самой кромки обрыва. Юноша бросился вперед и загородил ей дорогу. Его окатил фонтан холодных брызг, из пропасти за спиной налетел порыв ледяного ветра.

— Пусть будет по-твоему, — сказал мастер-волшебник, и в его руке вспыхнул огненный меч. В тот же миг Рэндал почувствовал, что его силы разом иссякли. Оружие в руке волшебника полыхало ярким алым пламенем и посылало в глаза Рэндалу лучи ослепительного света. Мастер-волшебник занес меч и приготовился нанести удар.

— Твои силы на исходе, — сказал волшебник Рэндалу, — а мои возрастают. — Он взмахнул мечом.

Изо всех сил Рэндал оттолкнул Лиз и отразил удар единственным оружием, какое у него было, — статуэткой из слоновой кости. Пламенный меч наткнулся на костяную фигурку и отскочил — магическое оружие не могло повредить статуэтке. Но сила удара повергла Рэндала на колени.

Жгучая боль пронзила руку, будто в нее разом впился целый осиный рой. Рэндал понимал, что второй удар заставит его выронить статуэтку, а третий убьет на месте.

Сверху донесся торжествующий смех мастера-волшебника:

— Ты погибнешь, статуэтка будет моей, а этот город познает истинную силу магии, — сказал он. — Теперь же умрите, ты и твоя девчонка.

Мастер-волшебник шагнул вперед, подняв над головой огненный меч.

Рэндал попытался призвать себе какое-нибудь магическое оружие — но тщетно. Та темнота в глубине души, откуда он до сих пор черпал силы, о которых сам не догадывался, теперь опустела.

А в голове зазвучал знакомый вкрадчивый шепот: «Теперь тебе ничего другого не остается. Ты мой и должен прийти ко мне».

— Нет, — вслух заявил Рэндал. — Нет. Не приду.

Но таинственный голос все шептал и шептал: «Приди ко мне, положись на меня, у тебя нет другого выхода».

Рэндал замотал головой, чтобы не слышать этот соблазнительный голос.

— В мире и так останется много волшебства, — сказал он и решительно переломил статуэтку об колено.

Разбитая надвое фигурка принялась корчиться и извиваться в его руках, как живая. Пламенный меч мастера-волшебника вспыхнул огромным факелом — это громадная энергия статуэтки вырвалась в мир, разом воспламенив человека, держащего магическое оружие. Волшебник покачнулся, неверными шагами приблизился к краю стены и, точно огромный пылающий кокон, рухнул в море. Холодные зеленоватые волны сомкнулись над ним.

Рэндал, шатаясь, поднялся на ноги. Вокруг него по темному, затянутому облаками небу синими и сиреневыми лентами плясали молнии, навстречу им из земли и моря вырастали новые огненные змеи. Гром грохотал так, будто раскалывались горы. Пронзительно завывал ветер. И сквозь пелену проливного дождя Рэндал увидел призраков.

Рядом с ним опять стоял мастер Лэрг. Бушующий ветер развевал длинные золотистые волосы его бывшего учителя.

— Ты поступил правильно. Единственный верный выбор.

Потом к Рэндалу подошел Ник и обнял юношу.

— Я горжусь тобой, Рэнди. Ты спас весь мир.

Рэндал тоже обнял друга и заплакал, не стыдясь слез.

— О, Ник, я так рад видеть тебя! Я думал, ты умер.

— Я и вправду умер, — при этих словах крепкое тело Ника в объятиях Рэндала развеялось как дым. — Но Лиз жива. И ты должен ей помочь.

— Она здесь, — сказал Рэндал. — Я ее спас.

— Нет, Рэнди, — возразил Ник. — Ее здесь нет.

Рэндал оглянулся на девушку, которую он только что оттащил от края стены, и в ужасе отпрянул. На ее месте стояла старуха — ожившая статуэтка в полный рост. Она зашевелилась и выпрямилась.

— Пойдем со мной, — проскрипела она.

Рэндал повернулся и бросился бежать вниз по лестнице, к улице. За спиной он слышал шаркающие старушечьи шаги. Он мчался все дальше по улицам Видсегарда, а шаги не отставали, и все громче постукивал по камням посох в руке колдуньи. Юноша несся во весь опор, но всякий раз, стоило ему остановиться перевести дыхание, как шаги раздавались чуть-чуть ближе.

Потом он поскользнулся на мокром камне и упал. Бежать дальше не было сил. Он стоял на коленях, всхлипывая, и слушал, как приближаются зловещие шаги и громко стучит о мостовую деревянный посох.

— Пойдем со мной, — прозвучал девичий голос. Голос из его сновидения. Рэндал поднял глаза. Это была Лиз.

Он протянул руку и коснулся ее.

— Откуда ты? Ты живая?

— А ты? — спросила она. — Какая разница? Пойдем со мной.

Рэндал встал на ноги и, спотыкаясь, побрел за девушкой. Под другой локоть его подхватила еще чья-то рука — мускулистая, в потертом кожаном кафтане. Это был Дагон. Ему здорово досталось в боях, раны сочились кровью, но он крепко держался на ногах.

— Шевелись, — велел наемник.

По камням мостовой у них под ногами пробежала дрожь. На башнях и крепостных стенах города плясали молнии. Волны рокотали все громче и громче, хотя Рэндал с товарищами удалялись от моря. Вдруг прямо перед ними рухнула стена, и они бросились бежать в другую сторону. Земля вокруг вздымалась и ходила ходуном.

Они добрались до главных ворот — и увидели, что те перекрыты целым отрядом городской стражи.

— Мы погибли, — проговорила Лиз. — Они ни за что нас не выпустят.

— Что ж, жизнь была недолгой, но я успел повеселиться, — ухмыльнулся Дагон и вытащил меч из ножен.

— Тогда вперед! — воскликнул Рэндал. Чтобы не упасть, ему приходилось держаться за Дагона и Лиз.

И вдруг главные ворота тоже рухнули, а вместе с ними — и стены. Над грудами развалин ревел ветер, по улицам струились потоки холодной воды глубиной по щиколотку. С центральной площади Видсегарда хлынула толпа людей, выгнанных землетрясением из рассыпающихся домов. Троих друзей толкали и пихали со всех сторон, они едва не потеряли друг друга в толпе, но все же продвигались вперед.

Над людским скоплением на площади прокатился глухой стон — новая неведомая опасность напугала горожан куда сильнее, чем жестокая буря и даже землетрясение. Рэндал поднял глаза. Непроглядная ночная темнота озарилась таинственным мерцающим светом. Он исходил от громадной фигуры, которая медленно шагала по холмам со стороны Ланнадской чащобы, неумолимо приближаясь к городским воротам. Это была та самая старуха, выросшая до чудовищных размеров.

— Я должен сам встретить ее, — сказал Рэндал. Он так устал, что не испытывал никаких чувств — только какое-то странное разочарование, будто жалел, что долгое путешествие подходит к неизбежному концу. — В городе нет других волшебников, кроме меня.

— Ты погибнешь, — предостерег его Дагон.

— По-моему, я и так уже погиб, — ответил Рэндал, чуть не падая от усталости. — Но это не имеет значения. Кто-то должен остановить ее, иначе исчезнет весь город.

— Тогда я пойду с тобой, — заявила Лиз.

— И я тоже, — отозвался Дагон и рассмеялся. — Можно сказать, я сам заварил всю эту кашу. Вот мне ее и расхлебывать.

— Нет, — ответил Рэндал и вырвался из рук друзей. — Из-за меня сегодня уже погиб один мой друг. Больше смертей мне не надо.

Рэндал протолкался через рыдающую толпу, мимо солдат в желтых доспехах — те не посмели преградить ему дорогу, мимо городских стражников, которые смотрели только на смертоносную великаншу, неумолимо приближавшуюся к Видсегарду. Шаг за шагом подымался Рэндал на развалины городских стен, а вокруг сотрясалась земля и завывал ветер. Юноша забрался на стену и приготовился встретиться лицом к лицу со страшной старухой, а она медленно приближалась к городу, и каждый шаг ее покрывал больше, чем человек способен пройти за час.

«Этого не может быть. Она не из нашего мира. Ее не существует!»

Старуха приближалась.

«Если меня убьет существо из иного мира, умру ли я по-настоящему?»

— Да, умрешь, — раздался из-за плеча голос Ника. Черты лица друга, расплывчатые и полупрозрачные, едва различались на фоне иссиня-черных туч.

— На самом деле быть мертвым не так уж плохо, — послышался с другой стороны голос Лэрга. — Рано или поздно каждому придется умереть, хочет он этого или нет.

— Но не сейчас! — вскричал Рэндал и призвал на помощь все остатки своих сил, но не почувствовал никакого отклика. Его магические способности исчерпались, он был пуст, как разбитая чаша. «Во мне ничего не осталось. Я истратил все свои силы, и теперь ничто не остановит смерть, не помешает ей уничтожить город».

Он снова бросил взгляд через плечо на раскинувшийся позади Видсегард. Город показался ему таким далеким, таким туманным. Толпы людей на разрушенных улицах расплывались, подергивались дымкой, и в конце концов он совсем перестал различать отдельные фигуры. Настоящими казались только призраки — двое мужчин и зловещая старуха.

«Почему я вижу мертвых более отчетливо, чем живых?» — задумался он и обернулся к полупрозрачным фигурам за спиной.

— Мастер Лэрг, Ник, скажите — что я должен сделать?

— Спасай город, — посоветовал Ник. — Разгроми злое волшебство, пока оно не уничтожило весь мир.

— Я не смогу, — произнес Рэндал и, остро ощутив свою беспомощность, горько заплакал. По щекам струились жгучие слезы. — Моя сила исчерпана. Ничего не осталось.

— У тебя есть мы, — ответил мастер Лэрг. — Мы помогали тебе стать таким, какой ты есть, и теперь мы навеки слиты с тобой воедино. Позволь нам помочь тебе сейчас.

Рэндал перевел взгляд с одной призрачной фигуры на другую — учитель, которого он убил; друг, который погиб, спасая его.

— Тогда оставайтесь рядом со мной, — сказал он. — Дайте мне сил победить злую магию. Произносите заклинание вместе со мной.

Рэндал начал нараспев читать слова заклятия, изгоняющего злую магию.

— Ванесце, — произносил он на Древнем Наречии, — фуге…

Творя заклинание, он черпал магические силы из призрачных волшебников, которые стояли рядом с ним. Их колдовская энергия переливалась в него, воплощалась в могучие чары. Лэрг, опытный мастер магических искусств, обладал колоссальной, ошеломляющей силой. Ник был всего лишь учеником, сила у него была небольшой, зато яркой и чистой, ее не замутняли тени, окутывавшие Лэрга.

Рэндал читал заклинание, и магическая энергия переходила от призрачных спутников к нему самому, претворяясь в волшебство. Погибшие маги по обе стороны от юноши тоже повторяли слова заклинания. Рэндал сделал требуемые волшебные жесты — маги, будто тени, повторили все его движения. «Теперь — завершающий штрих», — подумал Рэндал и призвал всю энергию, какую сумел найти. Ни в Лэрге, ни в Нике уже не осталось энергии, лишь жалкие крохи, поддерживавшие их призрачное существование в реальном мире. Но в ответ на призыв Рэндала они с радостью отдали ему последние капли своих истощенных сил.

— Реди ад умбра, фигура мортис! — выкрикнул Рэндал и швырнул всю мощь сотворенного заклятия в чудовищное видение, неумолимо приближавшееся к городу.

Исполинская старуха затрепетала, замедлила движение. У самой границы городских предместий ее шаги прекратились. Очертания грозной фигуры делались все более расплывчатыми, смутный силуэт растворялся в штормовом небе и наконец улетучился, растаял, как облачко. Лишь злобный вой ветра возвестил об ее кончине. Призраки Ника и мастера Лэрга тоже исчезли, их магическая сила покинула Рэндала, и он остался даже более опустошенным, чем раньше.

«Наконец-то все кончилось, — подумал юноша. — Теперь я могу отдохнуть». Он бессильно рухнул на голые камни и уснул так крепко, как не спал еще никогда в жизни.

Рэндал не знал, долго ли он проспал. Поначалу ему даже ничего не снилось. Потом пришли кошмары — странные, тревожные голоса переговаривались где-то поблизости. Затем он снова погрузился в спокойный, освежающий сон. Проснувшись наконец, он обнаружил, что лежит на спине, над головой у него переплетаются зеленые ветви, а сквозь листву пробиваются золотистые лучи теплого солнца. Рэндал повернул голову — под ней была подушка, а лежал он на тюфяке — и обнаружил, что находится не там, где его настиг чудовищный призрак. Не на городской стене, где он, одолев страшную великаншу, рухнул и потерял сознание. Чьи-то заботливые руки перенесли его сюда, положили на солнечную полянку, где пахло жизнью и утренней свежестью. Он потянулся, проверяя, вернулись ли к нему силы, и сел.

Он находился в оливковой роще, на вершине холма неподалеку от Видсегарда. Пологие склоны уходили вниз, к морю, вдалеке у воды высились башни и крыши огромного города. Возле Рэндала сидела, прислонившись к дереву, Лиз и тихо напевала. Лютни у нее не было, но нежный голос красиво выводил мелодию и без аккомпанемента:

Рэндал снова заглянул внутрь себя. Его магическая энергия снова была с ним, более могучая, более чистая, чем раньше. Он прочитал слова заклинания, создающего звук, чтобы аккомпанировать Лиз, пока у нее нет собственного инструмента. Девушка услышала музыку и обернулась к нему.

— Добро пожаловать обратно в наш мир, — сказала она.

— Я боялся, что ты погибнешь, — сказал Рэндал. — Мне кажется, я видел это во сне. Ты исчезла, Ник погиб, весь город разрушен… Не знаю, где кончается истина и где начинается видение.

Лиз неуверенно рассмеялась.

— Город, как я слышала, стоит, цел и невредим. Небольшие разрушения в порту, пара зданий сгорела от удара молнии — ущерба не больше, чем обычно случается в сильную бурю.

Рэндал облегченно вздохнул. «Никогда не думал, что мне придется спасать целый город или хотя бы уничтожить магическую статуэтку, полную зла». Он немного помолчал.

— А… Ник?

Лиз печально склонила голову.

— Нет, это был не сон. Ник и вправду погиб.

Рэндал закрыл глаза, пытаясь удержать слезы, готовые ручьями хлынуть по щекам. Совладав с собой, он дрожащим голосом спросил:

— А что случилось с тобой в конце?

Лиз покачала головой.

— Ничего не помню. Знаю только, что я шла за тобой по улицам, и потом ты исчез. Позже я поняла, что меня вело за собой магическое видение.

— Наверное, такое же видение вело за собой и меня, — предположил Рэндал. — Мне казалось, что ты со мной, и я не заметил, как: мы потеряли друг друга.

— Так чем же была эта проклятая статуэтка? — воскликнула Лиз. — Как сумела она вызвать столько бед и разрушений?

— Она была исполнена могущественной силы, — пояснил Рэндал. — Очень древняя вещь. И очень загадочная. Кто бы ее ни сделал много веков назад, он предназначал ее не для добрых дел… а за долгие годы ее мощь стала еще больше, еще тлетворнее. Фигурка забирала магическую энергию от убитых ею волшебников. И наконец, — с содроганием закончил он, — она стала почти такой же могучей, как сама Смерть. Вряд ли у кого-нибудь хватило бы силы совладать с нею.

— Почему она привела нас сюда?

— Статуэтку сделали в Видсегарде, — ответил Рэндал. — Здесь был ее дом, место, где она достигала величайшей силы. Если бы эта необузданная сила вырвалась на волю, она продолжала бы впитывать в себя окружающую энергию, пока не опустошила бы весь мир.

Темно-голубые глаза Лиз сделались почти черными — ей вспомнился весь пережитый ужас.

— Неужели те городские волшебники хотели именно этого — увидеть гибель всего мира?

Рэндал устало покачал головой.

— Вряд ли. Они хотели заполучить ту силу, которую могла им дать магическая вещь, поэтому и старались призвать статуэтку к себе… А она и сама рада была откликнуться на призыв. Она работала на Варнарта, пока он не нанял Дагона и Брайса, чтобы те выкрали статуэтку из сокровищницы лорда Фесса. Но Варнарт хотел оставить фигурку в Брисландии, поэтому костяная старуха убила Брайса и перешла ко мне. А я… я пронес ее почти всю дорогу с севера на юг.

Он склонил голову, задумавшись о последней битве над стенами города. Ему так и не удастся узнать, что именно происходило наяву, а что всего лишь привиделось ему в ночном кошмаре. «Да и какая разница? — понял он. — Волшебники ведут свои битвы в стране, где сновидения и реальность сливаются воедино. Если бы я во сне не нашел в себе сил противостоять этой злобной старухе, то, проснувшись, увидел бы, что весь Видсегард лежит в руинах, разрушенный бурей и пожаром, а поверх развалин валяется статуэтка, целая и невредимая».

Минуту-другую он сидел в молчании, прислушиваясь, как шелестит в листве оливковой рощи соленый ветерок, долетающий с моря. Вскоре Рэндал услышал шаги — кто-то поднимался по холму. Юный волшебник обернулся.

К нему шел человек.

— Дагон! — воскликнул Рэндал. — Вот уж кого меньше всех ожидал увидеть…

— Не суди его слишком строго, — сказала Лиз. — Когда буря закончилась, он помог мне вынести тебя из Видсегарда и спрятал в этой роще, где нас не найдут городские стражники и люди Фесса.

— А той ночью они все еще искали тебя, — пояснил Дагон, подошел к Рэндалу и сел, скрестив ноги, на траву. — А та толпа колдунов — они, насколько известно, исчезли без следа. Но эти вести уже старые, а сейчас я принес вам новые.

Рэндал с подозрением взглянул на наемника.

— Ты выкупил свой счастливый кинжал?

Дагон покачал головой.

— Вот не думал, что ты так злопамятен, волшебник, и так долго помнишь чужие ошибки. Нет, новости другие. Я вступил в городскую стражу. В ту ночь городу здорово досталось, и они набирают подкрепление. Мне казалось, вы посмеетесь над удачной шуткой — мой давешний кошмар ожил, я нашел себе честную работу.

Рэндал еще с минуту вглядывался в лицо бывшего спутника, потом невольно улыбнулся.

— Более или менее честную, — сказал он, и Дагон рассмеялся.

— Дагон усердно заботился о нас, — сообщила Лиз Рэндалу, — с той самой минуты, как я нашла тебя на городской стене над морем с разбитой статуэткой в руках.

— Значит, я ее все-таки разбил, — проговорил Рэндал. — Это произошло наяву. Что вы сделали с обломками?

— Послушался совета девочки, — ответил Дагон. — Выбросил их в океан.

— Спасибо, — поблагодарил Рэндал наемника. — Из-за этой статуэтки я несколько раз был на волосок от смерти. И без вашей помощи мне бы никогда не справиться.

Дагон зарделся от смущения — видно, ему не часто доводилось выслушивать слова благодарности.

— Ты во сне кричал всякую чепуху, — сказал он. — И был без сознания несколько дней, только сегодня впервые очнулся. Рад видеть тебя в добром здравии. — Дагон помолчал. — Наверное, вы вдвоем скоро отправитесь в путь?

Лиз с любопытством склонила голову.

— А что, нам пора об этом задуматься?

— Гм, — ответил Дагон. — Волшебство в этом городе до сих пор запрещено законом, а у городской стражи есть ордер на арест нашего друга. Рано или поздно кто-нибудь обнаружит вас здесь, и тогда вам несдобровать.

— Как ты думаешь, долго мы еще можем здесь оставаться? — спросил Рэндал.

— Ровно столько, чтобы ты успел немного окрепнуть и встать на ноги, — ответил Дагон. — Но, боюсь, не дольше. И я бы на вашем месте на всякий случай заранее обдумал, куда направиться. Вдруг придется поспешно спасаться бегством…

— На север возвращаться нельзя, — вслух размышлял Рэндал. — Там нас поджидают мастер Варнарт и лорд Фесс, и оба они вряд ли будут рады меня видеть после того, что я сделал с этой статуэткой.

— Можно пойти на юг, — предложила Лиз. — Там моя родина, и мы очутимся на землях, которые не подчиняются Брисландии.

— На юг, — повторил Рэндал. Ему вспомнились сладкие фрукты и пряности — их привозили на городские базары Брисландии торговцы с юга. «На юг», — эти слова были полны тепла и света, они несли с собой картины незнакомых мест, не замутненные темными воспоминаниями; на юге он приобретет новые знания, познакомится с неведомыми гранями магического искусства.

— Решено, — воскликнул он. — Идем на юг!