1 Апреля 1909 г. Поместье контр адмирала Руднева.
Хмурое Питерское утро только начало пробиваться сквозь тюль занавесок, когда сквозь сон до контр адмирала флота Русского Императорского флота Всеволода Федоровича Руднева донеслись звуки музыка. Раздраженно перевернувшись на другой бок, он не открывая глаз проворчал что - то про "кретинов не дающих выспаться старым заслуженным людям". Еще пару минут, по прежнему с закрытыми глазами, он сквозь сон насвистывал в такт смутно знакомой мелодии. Чуть погодя в памяти всплыли и слова, и все еще окончательно не проснувшийся Петрович стал напевать бессмертные строки:
Smoke on the water!
The fire in a sky!!!*
Но дойдя до придурка с огнеметом, он рывком проснулся сел на кровати и замотал головой. Да, столь явственные сны из будущего (бывшего для него прошлым) ему не снились уже пару лет. Какой еще "Дым над водой" в Питере начала 20-го века? Хотя он готов был поклясться, что слышал электрогитару наяву, приснится же такое…
Споря с полусонным мозгом в до ушей снова донеслись бессмертные гитарные рифты. Ничего не понимающий Петрович окончательно потерялся в мыслях и временах. Если все ЭТО ему приснилось, и "Варяг", и Русско Японская Война, то… Почему борода все еще на месте? Откуда взялся опять ноющий к вечному Питерскому дождю шрам на ноге? И почему он, черт побери, проснулся в своей "трехспальной" кровати и у изголовья стоит наполненный со вчерашнего вечера, но так и недопитый стакан с Шустовским коньяком? Но если он действительно находится в 1909 году, какая сука тут может играть ЭТО? Да еще и на ЭЛЕКТРО ГИТАРЕ???
Судорожно вылив в рот содержимое злополучного стакана Руднев почти не почувствовал вкуса. По прежнему сжимая в правой руке граненное доказательство его нахождения в 1909 году, адмирал на подгибающихся ногах направился к двери. Из - за изделия Питерских краснодеревщиков продолжали доносится столь "несвоевременные" переливы электрогитары. Взявшись левой рукой за ручку двери и вдохнув пару раз чтобы успокоиться Всеволод Федорович Руднев\Петрович Карпышев решительно распахнул дверь.
- Deep Purple, "Smoke on the water".
Послесловие. Два адмирала.
"…Теперь, если не возражаете, господа, обратимся к более общим итогам этой войны. Ведь на войне сама война, это все же не главное. Война - не только смертельный экзамен для всех - начиная от матроса или солдата и заканчивая руководством страны, да и всей страны в целом. Это серьёзнейшая школа, в которой происходит такое же тотальное и невиданное по интенсивности в мирное время обучение. Если война краткосрочная - недели или, в крайнем случае, месяц-другой - итоги этого обучения проявляются уже в дальнейшей, послевоенной жизни и в новых войнах. И обычно интерпретируются ошибочно или с запозданием, ибо любая следующая война не похожа на предыдущую. Сравните хотя бы две последние войны в которых участвовал японский флот, против Китая и России.
Если же война затягивается хотя бы на полгода - весьма важным фактором становится способность всего военного (да и всего государственного) организма учиться "на ходу", как на своих ошибках и достижениях, так и на ошибках и достижениях противника. Тот, кто сделает выводы из ошибок быстрее, быстрее перестроит свой образ действий по наиболее эффективным образцам - тот и выйдет в этой войне победителем, невзирая, быть может, и на не вполне удачное начало. Но такая перестройка требует ломки закостенелых представлений, смелости ума и быстроты реакции.
Хрестоматийным является пример блокады Императорским Флотом гавани Порт-Артура - без сомнения, гениальный адмирал Того, достойный и достойный всяческого уважения противник, сделал из блокирования фарватера Чемульпо совершенно правильный вывод - и ценой жертвы "Фусо" практически парализовал деятельность главной военно-морской базы противника - русской базы - более чем на месяц. А, учитывая успешную вследствие этого десантную операцию - и на более длительный срок. С другой стороны, русское командование только по ходу войны осознало всю важность наличия на театре военных действий должного судоремонтного потенциала. Вполне вероятно, что на итоги войны оказали влияние даже не столько исход сражения в Жёлтом Море или крейсерские операции нашего флота по нарушению снабжения японских сухопутных сил. А такие, на первый взгляд, незначительные и половинчатые событие, как ввод в строй Порт-Артурского дока, прибытие плавмастерской "Камчатка" и лихорадочные, лишь частичные успехи по наращиванию судоремонтных мощностей Владивостока. Ведь несмотря на всю скудость принятых мер, именно они дали возможность российскому флоту после тяжёлых боёв конца 1904 года восстановиться в достаточно быстром темпе для продолжения тех самых крейсерских операций.
Тот факт, что успехи в морской войне невозможны без должного обеспечения, и было одним из главных уроков, преподнесённых Японским Императорским Флотом Флоту Российской Империи. Замечу, я сознательно не касаюсь традиционных комплиментов стойкости и мужеству японских солдат, матросов и офицеров. Мужество - основа войны, сторона, лишённая мужества, проигрывает ещё до начала войны. Но в войне длительной, когда мужество одной стороны сталкивается с мужеством другой, именно умение сначала приспособиться к войне. а потом приспособить, переломить её ход под себя и является главным слагаемым победы.
Почему, в общем-то, небольшой уголок одного-единственного из шести континентов - я имею в виду Западную Европу и Великобританию - на протяжении вот уже половины тысячелетия является безусловным законодателем военных мод? Именно по этой причине. Европейцы поставили во главу угла рационализм, умение анализировать и изменять свой modus operandi в соответствии с изменившимися условиями. И, в результате, даже сталкиваясь с сильнейшим по численности и ресурсам противником, в Средней Азии, Китае и Америке неизменно оказывались победителями. И Россия, и Япония не принадлежат в полной мере к европейской цивилизации. Однако и Россия во времена Петра, и Япония во времена не столь давние совершили громадный рывок, приняв именно этот, рациональный подход к экономическому, общественному и военному развитию. Значит ли это, что Европа, европейская военная наука, европейская общественная мысль является эталоном, которым следуют и должны следовать все прочие?
Тот же самый рационализм, тот же самый анализ говорит нам: Нет, нет и нет. За века и тысячелетия каждый народ либо инстинктивно, либо методом проб и ошибок выковывал свои обычаи, свой образ действий, наилучшим образом приспособленные к своим условиям. Ни одна европейская нация не выжила бы ни в условиях России, ни в условиях Японии не изменив себя, не приспособившись. Это, если хотите, и есть характер и душа народа. Рационализм - лишь метод, основополагающий, но метод, позволяющий сохранить этот характер, эту душу в стремительно меняющемся мире. Кто сказал, что душа страны Ямато погибла, когда сначала американцы, а затем и европейцы насильственно прервали изоляцию Японии? Нет, душа осталась - лишь впитав в себя часть остального мира и, несомненно, взаимно обогатив души и характеры иных народов своими лучшими чертами. Так же Россия в своё время - оставаясь сама собой, изменилась, впитав тот же западный рационализм, осталась сама собой. И этот процесс так же был вызван внешними вторжениями - ещё более частыми, чем в случае Японии - такова плата за континентальное расположение.
Почему я обратился к данной теме не на философском факультете, а в военном учебном заведении? Потому, что контакт разных народов редко бывает мирным. И именно мы, военные, вынуждены воспринимать новые веяния, чтобы сохранить сердцевину бытия наших народов. Мы обязаны быстро, решительно, но вместе с тем осмысленно и ответственно воспринимать, перенимать и использовать всё новое, чтобы защитить традиции наших народов. Мир меняется быстро - и дальше он будет меняться ещё быстрее. И эра вечного мира, что бы не говорили прекраснодушные мечтатели, пока недостижима. Кто знает, чьи корабли будут через годы или десятилетия отражаться в русских или японских прицелах. Поэтому - учитесь. Учитесь сейчас, пока цена учёбы - всего лишь бессонные ночи. Учитесь на кораблях, учитесь в дальних походах. Многие из вас станут адмиралами и будут определять уже не курс корабля, но курс всей страны - пусть даже и в какой-то небольшой мере. Учитесь с холодной головой и горячей душой. И, буде случится война - сохраняйте голову холодной, а сердце - горячим и на войне. Спасибо за внимание, господа. "
Из лекции адм. Руднева-Варяжского в военно-морском колледже Японии, июнь 1908 года
"Тогда, даже будучи уже отнюдь не юнцом-энсином, я счёл завершение лекции великого адмирала приступом старческой сентиментальности. Впрочем, моё сердце согрела сама серьёзность разговора, а также подчёркнутое уважение Руднева - сана к нам, недавним по историческим меркам врагам. Настолько недавним, что моя рука тогда еще требовала ежедневных гимнастических упражнений, без которых по утрам была просто онемелым и опухшим куском плоти. После относительно неудачной для Японии войны, отнюдь не с первоклассной морской державой, отношение к моей стране в Европе резко изменилось. После, как писала Таймс, "дарованного Японии с барского Российского плеча мира", мы были негласно вычеркнуты из списка цивилизованных народов и низведены в глазах даже бывших союзников-англичан в разряд этаких диковинок, своего рода учёных дикарей.
Возможно, свою роль сыграли послевоенные экономические трудности Японии, вызвавшие перебои с возвратом взятых на войну кредитов. Возможно, не имеющие никакого понятия о подчас висящем на волоске исходе войны европейские советники, просто отметились дежурным рапортом, льстящим их собственному расовому самолюбию. Дескать, азиатские народы не способны вести регулярную войну против белой расы, даже против почти таких же полуазиатов, как и они сами - против русских. Поведение самих русских было в этом плане разительным контрастом - они относились к нам, как к равным, причём совершенно искренне.
Может быть, дело в том, что и сами они рассматривались Западом как в какой-то мере "неполноценные европейцы" (кстати, тяжёлый для России ход боевых действий в войне Мейдзи и был ими списан на эту "неполноценность" русских). Но скорее - мы действительно вызвали у русских искреннее уважение как традиционными чертами японского характера - трудолюбием, самопожертвованием и мужеством - так и желанием и умением учиться, что и сделало нас достойным и благородным противником.
Во всяком случае, эта "старческая сентиментальность" оставила тёплый след в моей душе, и когда, через пару десятков лет, уже прокладывая курс не корабля, а (пусть и всего лишь в качестве одного из многих достойных слуг Тенно) всего флота страны Ямато, я внезапно оказался в затруднительной ситуации, я достал старый номер журнала лишь для самоуспокоения. Однако по прочтении лекции я замер. Это было сатори - теперь я точно знал, что нужно делать".
Адмирал И. Ямамото Восхождение на гору Ниитака Токио, издание 1948г.
This file was created
with BookDesigner program
14.09.2011