— Учитель, учитель! — Я, запыхавшись, вбежала в кабинет Сафиора. Я бежала так, как будто эта тварь, в которую моими стараниями превратилась Рейчиал, гналась за мной, хотя я прекрасно слышала душераздирающий вой, оставшийся далеко позади.

На мое счастье, мужчина был в одиночестве, разбираясь с бумагами, и при моем появлении тут же вскинул голову, удивленно смотря на меня.

— Тай? Что случилось?

— Я… я… — никак не могла выдавить из себя правду, даже не представляя, как можно объяснить подобное.

— Так. — Сафиор встал и подошел ко мне, а потом повел, как ребенка, за руку и усадил в кресло. Затем отошел на минуту и вернулся уже с бокалом чего-то темно-коричневого. — Вот, выпей и успокойся.

Я тут же послушно глотнула. Горло на секунду обожгло, но уже спустя минуту я почувствовала сладкий фруктовый привкус и свежесть. Стало гораздо спокойнее.

— Итак, теперь рассказывай, что произошло! — велел он, садясь напротив.

— Я использовала магию.

— И? Получилось? — Он подался вперед.

— Ага, — с губ сорвался немного истеричный смешок, — даже лучше, чем ожидала.

— Тай! — укоризненно протянул Сафиор, и я, закрыв глаза, начала быстро говорить.

— Ко мне в столовой подошла девушка-оборотень, Рейчиал, и начала оскорблять. Я ей ответила, но она совсем с цепи сорвалась и попыталась на меня напасть, а я… я использовала заклинания… которые знала. «Очистка» и «восстановление».

— Продолжай, — жестко проговорил он, и я практически видела, как он нахмурился, хотя продолжала смотреть в стакан, не в силах поднять глаза.

— Она превратилась в волчицу… почти волчицу. И она была лысая! Учитель! Я просто хотела, чтобы с нее слетели иллюзии, улучшающие внешность! Клянусь! Не больше! Просто подумала, что она смутится и сбежит! Я не знала, что так получится…

— Перестань! — Сафиор поморщился и устало потер переносицу. — М-да… неожиданно. Честно говоря, даже не знаю, похвалить тебя или отругать.

— По… похвалить? — У меня глаза округлились.

— Конечно. Во-первых, ты смогла за короткий срок уяснить и научиться применять два заклинания четвертого уровня сложности, хотя до этого у тебя не получалось даже первого. Во-вторых, твоя сила даже выше, чем я предполагал, что тоже меня радует. В-третьих, твоя сила такова, что откликается даже на не до конца сформированную мысль. В-четвертых, ты способна на творчество и комбинацию, что редкость среди студентов. Я о таком эффекте даже не слышал. Ну и в-пятых, ты сразу прибежала ко мне и во всем призналась, что говорит о твоей верности, честности и уме. Я рад. А теперь посиди здесь, а я пойду разберусь с последствиями.

Дверь уже захлопнулась, а я продолжала сидеть и тупо смотреть перед собой. В голове все время вертелись два слова «похвалить» и «разберусь». Честно говоря, когда я бежала сюда, то была полностью уверена, что учитель как минимум отругает, а то и вообще откажется дальше со мной возиться, но и понимала, что по-другому поступить не могу. Раз он мой учитель, то и узнавать все о моих проделках должен первым и от меня. Иначе ничего не получится. Но все же… «похвалить!»… нет, не понимаю!

— Куратор, мы все испра… а где профессор Сафиор? — Резковатый голос над головой оказался для меня настолько неожиданным, что я подпрыгнула на месте, с испугом глядя в ярко-желтые глаза смотрящего на меня парня. Высокий, широкоплечий и о-о-очень похожий на оборотня, а за его спиной мрачно маячили еще двое.

— Он вышел. — Сглотнув, я постаралась, чтобы голос звучал спокойнее.

— Да? А ты что тогда делаешь в его кабинете? — подозрительно сощурились золотистые глаза.

— А почему я должна тебе что-то объяснять? — Нет, ну а что, я не права? Он не представился, не сказал, что ему нужно, а почему-то требует объяснений!

— Потому что ты находишься в кабинете нашего куратора, — прошипел он, — а его самого здесь нет. Может, ты воровка и мы поймали тебя на месте преступления?

— Что?!

— Успокойся, Кир, ты пугаешь девочку. — Вперед вышел парень с блеклыми сероватыми глазами, смотрящими так холодно, что по спине пробежали мурашки. Он был красив, даже очень, но эти неживые глаза… Брр! — Не бойся, малышка, — он двинулся ко мне, и я невольно подскочила с места, — мы тебя не обидим… если ты будешь умничкой и все нам расскажешь… — И он протянул ко мне руку. — Подойди.

Больше не раздумывая, я отпрыгнула, формируя в руках заклинание. Ну уж нет! Издеваться над собой я больше никому не позволю! Недавняя победа придала уверенности в своих силах, и возвращаться к старому состоянию я не хочу. И не буду!

— И не подумаю!

— Не упрямься, детка. — Он все-таки умудрился меня схватить за другую руку и притянуть к себе. Но уроки физической подготовки не прошли даром, я резко выкрутилась, умудрившись оттолкнуть его и с силой ударить в голень, при этом даже не «выронив» заклинание.

— «Очистка»? — скептически вскинул брови тот, кого назвали Кир. — И ты реально думаешь, что справишься таким смехотворным заклинанием с боевиками?

Боевиками?! Я чуть было позорно не упустила кружево плетения. Это что, мои коллеги возможные, получается? И что делать? Уступить или нажить врага?

— Справиться можно даже таким, — твердо произнесла я, — если правильно и неожиданно применить. На вас оно подействует тоже, можете не сомневаться! И эффект будет довольно интересным. Но я не хочу ссоры, поэтому давайте просто разойдемся по разным углам и подождем профессора Сафиора. Идет?

— Ну уж нет… — прошипел «мертвоглазый». — Еще ни одна девка не смела мне угрожать подобным образом! «Очистка»! Я, по-твоему, грязный? Думаешь, раз мы смески, то имеешь право смотреть свысока? Или думаешь, я под мороком прячу безобразное лицо? А?

— Я не девка!

— Конечно, девки хоть симпатичные бывают, а ты…

— Олаф! — Третий, все время молчавший, самый крупный и мрачный из троицы, выступил вперед, схватив приятеля за плечо.

— Все-таки тебя надо почистить! Как минимум язык, точно! — не выдержала я.

— Пусти, я научу ее уважению!

— Что здесь происходит?! — Распахнулась дверь, и на пороге появился Сафиор, раздраженно взирающий на нашу компанию. А за его спиной я с удивлением увидела давешних знакомых.

— Учитель, — хором произнесла троица, склонив головы.

— Я спросил, что здесь происходит?

— Учитель, — Олаф вскинул голову и бросил на меня злой взгляд, — мы прибыли по вашему приказанию, а когда зашли, то увидели, что она роется в ваших вещах!

— Что? Это неправда!

Я в ужасе смотрела на него, боясь перевести взгляд на учителя. А если он поверит? Что тогда? Что я буду делать? И почему остальные молчат? Боги, неужели это никогда не закончится?! Не одно, так другое. Будто эта Академия — просто проклятое для меня место.

А они молчали. Все!

— Рылась, говоришь… — протянул Сафиор, я буквально кожей почувствовала обжигающий взгляд. — Хорошо, с этим я разберусь позже. А теперь проходите, Асмин, Лайзар, проходите, садитесь. Тай, сядь на место, — приказал он, и я, сжавшись, плюхнулась обратно. Боги! Помогите мне! — Итак, вы понимаете, что натворили, а?

— Учитель, — начал тот самый, который пытался остановить Олафа.

— Я сейчас не к тебе обращаюсь, Эрлин, а к твоим друзьям. Конкретно к Олаферу, Асмину и Лайзару. О чем вы думали, когда решились на это, а? Думаете, если дошли до третьего курса и вас признали предквинтой, то все можно? Боевик в первую очередь должен управлять своими эмоциями! И знать, когда стоит мстить, а когда нет. И уж если это делает, то никто и никогда, повторяю, никто и никогда не должен об этом узнать! А сделать глупость и бахвалиться ею… — он покачал головой, — это недостойно звания боевика. Я разочарован. Вы все, да, Киртан, не смотри на меня, и ты, и Эрлин все знали, но не остановили приятелей, получаете выговор и каждый свое наказание. А теперь свободны. Наказания получите завтра с утра.

— Учитель. — Они снова дружно поклонились и направились на выход.

— Тай, — кивнул Асмин, проходя мимо, за что и получил три удивленных взгляда.

— Ты ее знаешь? — расслышала шепот, но кто спросил, я не поняла.

— А теперь с тобой, Тай, — голос Сафиора заставил вздрогнуть и сжаться в кресле.

— Я не делала этого! — выкрик вырвался сам собой.

— И я абсолютно в этом уверен, — спокойно произнес учитель, устало проведя рукой по волосам.

— Что? Как?

— Тай, я прожил уже долго и привык, что студенты порой такое вытворяют, о чем и подумать страшно, причем не всегда специально. Поэтому у меня в кабинете всегда работает записывающий кристалл, который я могу просматривать в любое время. Но даже не делая этого, я верю тебе, а вот Олаферу не очень. И я крайне разочарован, что остальные поддержали его обман.

— Почему? — Я расслабилась и уже спокойно могла спрашивать.

— Хм… — вдруг Сафиор фыркнул и улыбнулся.

— Что? — не поняла я.

— Ты расслабилась, а это значит, что я прав. Будь все по-другому, ты бы испугалась при упоминании кристалла, а тут наоборот.

— Вы меня обманули? — Я ушам не верила.

— Ты спросила, почему я разочарован, — словно не заметив моего выкрика, продолжил он, — все просто. Они поддерживают его ложь, когда он обвиняет невиновного человека. Это то же самое, как яблоко с червоточиной положить на солнце. Что с ним будет, Тай?

— Сгниет быстрее, — потерянно проговорила я.

— Правильно. А если обрезать гниль, то его можно есть. Так вот, у Олафера есть такая червоточина, и если ее не убрать, то он сгниет. Он и так уже почти подошел к этому пределу, а то, что друзья его покрывают, только усугубляет дело. Рано или поздно он перейдет грань и предаст своих. Они, увы, пока этого не видят.

— Они друзья, — пожала я плечами.

— Это не оправдание. Даже наоборот. Они должны либо остановить его, либо расстаться. В любом другом случае гниль одного, как чума, может заразить остальных. И отговорки про дружбу тут неуместны. Не зря говорят, скажи мне, кто твой друг…

— А что означает «предквинта»? — попыталась я перевести тему. Я была и согласна, и нет с учителем, но пока и сама не могла определиться, к чему больше склоняюсь. Да, учитель прав, но в моем понимании друзья на то и должны быть, чтобы поддерживать во всем. Поэтому и не хотела больше дискутировать на эту тему.

— Заметила? Молодец. У боевиков есть понятие «квинта» — это сформированная и испытанная пятерка боевых магов, постоянный состав, больше чем семья или друзья. Именно пятерками они выполняют все задания, и только у боевиков жилье рассчитано не на четверых, а на пятерых. И, предвосхищая твой вопрос, объясню, сделано это так по трем причинам. Во-первых, самые сильные заклинания делаются на основе пентаграммы, где нужны именно пять проводников-магов. Во-вторых, у нас в Розе пять магических человекообразных рас (эльфы и дроу обычно считаются одной расой), и первоначально квинты формировались именно так — по одному представителю от каждого народа, ну и в-третьих, сложные дела должны решаться голосованием, а следовательно, членов отряда должно быть нечетное количество. Но есть и еще одно условие, хотя слово «условие» здесь не совсем подходит… принято, чтобы среди квинты были владетели минимум четырех стихий и дополнительно некромант или целитель. Правда, это уже в идеале. Вот так. А предквинта — это сформированная за два предыдущих года группа, которая в течение третьего и четвертого курсов тестируется, тренируется и притирается друг к другу. Если все нормально, то на пятом курсе они официально становятся квинтой, а после выпуска получают имя своей группы. Конечно, за оставшиеся годы обучения состав может меняться, но только до восьмого курса. Потом все, если не случилось чего-нибудь из ряда вон.

— Ясно, — задумчиво пробормотала я, пытаясь осознать, что если справлюсь, то мне тоже придется жить вот в такой вот квинте. — То есть на факультет боевиков всегда набирают количество, кратное пяти?

— Нет, конечно. Кто-то отсеивается, кто-то сам переходит на другую специальность, кто-то остается в аспирантуре и ждет подходящую для себя квинту, если не может психологически ужиться в другой. Иногда даже бывают боевики-одиночки. Правда, крайне редко. По-разному. Ладно, это сейчас не существенно, — отмахнулся маг и вдруг прищурился. — А тебя не интересует, чем закончилось твое фееричное выступление? — лукаво усмехнулся он, вызвав целую толпу мурашек.

— Ин… интересует.

— Это хорошо, что все-таки интересует, — съехидничал мужчина, а потом расплылся в широкой улыбке. — Ты бесподобна, девочка! Я впервые видел такой уникальный симбионт! Да мы вчетвером, включая ректора, двадцать минут пытались снять твое заклятие! Великолепно!

— Э? — Я опешила от такой искренней радости. — А наказание? — осторожно поинтересовалась.

— Какое наказание? Не волнуйся. Мы просмотрели память Рейчиал, она виновата сама, ты просто защищалась. Мы даже не думали, — тут он нахмурился, — что в младшей Академии настолько все запущено. Признаться, младшекурсники нас мало интересуют, и мы все отдали на откуп аспирантам, старшим по общежитиям и курирующим преподавателям, а там вон как… Придется заняться. Ну да ладно, сейчас не об этом. Твой поступок принес нам неожиданную пользу. Я смог убедить ректора, что тебе в связи со сложностью взаимоотношений и пережитым трудно адаптироваться, а сила просто зашкаливает, поэтому он позволил, чтобы с тобой занимался лично я и на остальные занятия ты ходила по моему усмотрению. Но, — он поднял палец, — поблажки тебе даны всего на месяц. Потом тебе все равно придется вливаться в коллектив и ходить на занятия. Окончательное решение будет вынесено по итогам сессии. Если все пройдет успешно, то тебя переведут на третий курс, как и собирались, и ты доучишься год с ними. Поверь, это совсем не сложно, особенно для тебя.

— Спасибо, — пробормотала я, понимая, что это даже больше, чем я могла надеяться.

— Не за что, — отмахнулся мужчина, задумчиво меня разглядывая. — Это надо было сделать сразу, как только у тебя начались проблемы, и этой ситуации бы вообще не возникло. Но, Тай, ты понимаешь, что жить и обедать тебе придется так же, как и раньше?

— Угу.

— Не расстраивайся. Думаю, после сегодняшнего желающих задирать тебя поуменьшится.

— А что с уроками физической подготовки? — голос внезапно задрожал. Вспоминать те унижения и боль совсем не хотелось.

— А вот с этим надо что-то делать, — поморщился Сафиор. — Я подумаю, что можно будет сделать. Ладно. План таков — до бала никаких лекций и уроков, ходишь в библиотеку, работаешь и выполняешь задания, какие я дам. У нас будет почти неделя, чтобы хоть немного привести тебя в норму. Идет?

— Идет.

— Еще вопросы?

— Да, один, — я помялась, точно не уверенная, этично ли такое спрашивать, — учитель, простите за вопрос, но кто такие смески? Почему к ним так относятся?

— Умеешь ты вопросы задавать, Тай. Впрочем, это не секрет, хотя и распространяться о таком не спешат. Смески — это постыдная страница нашей истории. Точнее, не они, а их появление и существование. Если обобщить, то смесок — это магически измененный раб.

— О! — только и смогла выдавить я.

— Вот-вот. Никто не знает, как и откуда, но примерно восемьсот лет назад тогдашний король Неории создал первого смеска. Судя по дошедшим до нас хроникам, он панически боялся покушения на себя, при этом, будучи довольно сильным магом, физически был слаб и тщедушен. Причем он абсолютно был уверен, что покушаться на него будут не свои, а нелюди. И так как магически он считал себя сильнейшим в Розе, то уверился, что его заманят туда, где не будет магии. Собственно, отсюда и вывод — физически нелюди сильнее, чем люди, а без магии нам нечего им противопоставить.

Откуда у него появилась эта идея, как и ее решение, история умалчивает. Вот только спустя пару лет правления он нашел полукровку-сироту — оборотень с кровью дроу. Дитя в будущем должно было вырасти в сильного воина и мага. Но тут перед королем встал новый страх — а если его телохранитель решит от него избавиться?

Вот здесь и начинается самое интересное. То ли король был гением, то ли подсказал кто, но он провел уникальный обряд. Он сделал из полукровки смеска, влив в него не только свою кровь и магию, но и свою суть. Смысл обряда в том, что смесок становится тенью хозяина, то есть того, кто стал его донором. Он получает магические силы донора, но вместе с ними часть сознания. Он не просто не может предать, он не может помыслить об этом. Телепатическое желание хозяина — закон. Даже не знаю, как полнее объяснить. — Учитель пожал плечами. — Смесок просто не имеет своей воли, желаний, даже жизни. Он умрет вместе с хозяином.

— Какой ужас…

— Именно. Но как ты понимаешь, удачный опыт позволил королю создать целую армию таких рабов, которые умерли с ним в один день, когда он скончался в возрасте трехсот сорока лет от банальной старости.

— И что? С тех пор начали создавать смесков?

— Да. Правда, секрет хранила королевская семья, но они не только для себя старались. Смесков делали в подарок иномирным правителям, фаворитам, высшим аристократам. Считалось, что получить смеска от короля в подарок равно высшей награде. Но при этом к самим смескам относились только как к рабам, игрушкам. С ними делали абсолютно все. Были даже закрытые вечера, куда приходили только со смесками и… играли в них.

— Издевались, — поправила я.

— Именно.

— И что? До сих пор так?

— Нет. Спустя почти пятьсот лет случился вопиющий случай, вошедший в анналы. У нового правителя Неории был брат, который, как понимаешь, не очень хотел быть вторым. И он придумал гениальную в своем злодействе схему. Похитил первенца своего брата и сделал из него смеска.

— И никто не догадался?

— Нет, — усмехнулся профессор, — Рамир, так звали брата короля Усмара, был очень умным мужчиной. Он не только никогда не высказывал даже намека на желание править, он даже смог стать лучшим другом и самому Усмару, и его молодой супруге Анзании. Они не только не подозревали его, но и бегали каждый раз советоваться.

— Но ведь разведка должна была искать…

— А они и искали, и даже нашли. Брошенная любовница короля — чем не идеальная кандидатура.

— Но какой ей прок?

— О! А вот тут самое интересное! На допросе бывшая фаворитка призналась, что наложила на короля проклятие бесплодия сроком на двадцать лет. По закону, если у королевской четы в течение десяти лет нет детей, король имеет право расторгнуть брак. Еще год королева живет во дворце и считается правительницей, но король с ней не делит ложе, дабы не ошибиться, вдруг леди понесла. Итого одиннадцать лет. Ну а за оставшиеся девять леди посчитала, что сможет окрутить его величество. Главное, надо было подождать, пока Усмар нагуляется после брака, а там уже можно «случайно» забеременеть. И все — она правительница.

— Абсурд!

— Не скажи, — покачал головой мужчина. — Не идеальный план, но тем не менее имеет право на жизнь.

— Хотите сказать, что при наличии такого числа магов никто не смог снять ее проклятие?

— Фаворитка покончила с собой после допроса. Пишут, что сошла с ума. Но факт остается фактом, она закрепила проклятие своей смертью. Снимается такое крайне тяжело. Особенно если учесть, что в леди текла кровь вампиров, а следовательно, она была магом крови. Вот тогда лорд Рамир и посоветовал просто подождать, пожить в свое удовольствие. Собственно, что такое двадцать лет при сроке жизни в четыреста?

— А ребенок? Его не искали?

— Искали, но не нашли. Фаворитка лишь сказала, что отдала его, а кому…

— И что потом?

— А потом, спустя пятнадцать лет, во дворце появился Рамир со своим новым слугой, юношей с кровью демонов в жилах. Вот только королева Анзания, будучи на четверть оборотнем, сразу почувствовала в нем своего ребенка.

— Почувствовала?

— Оборотни — лучшие родители. Они никогда не оставят свое дитя, пока живы, и всегда почувствуют его. Что бы с ним ни случилось и как бы он ни выглядел.

— А король?

— Усмар призвал магов, которые подтвердили, что в мальчике течет королевская кровь. И тогда перед королем встал выбор — либо он отрекается от престола, как требовал его брат, либо Рамир приказывает своему рабу убить Усмара. Сама понимаешь, что при таком приказе смесок будет биться, пока не выполнит задание либо пока не умрет. И так, и так один из них должен был погибнуть.

— Король отрекся?

— Да. На тот момент детей у него не было. А Рамир заявил, что фаворитка, сама не зная, прокляла короля бесплодием не на двадцать лет, а навсегда. Точнее, теперь навсегда, ведь проклятие можно было снять только в течение первого месяца. А он сам им отсоветовал. Собственно, выбора у Усмара не было. К тому же королева Анзания проявила недюжинные волю и убеждение, чтобы сохранить жизнь сыну.

— Грустная история, — помолчав, призналась я, — но только не вижу, к чему вы ведете.

— Не видишь, потому что это не конец, — улыбнулся учитель. — Я уже говорил, леди Анзания была довольно сильной личностью и очень умной. Дождавшись полного отречения супруга от трона, она пришла к Рамиру и призналась, что смесок на самом деле его сын.

— Ничего себе!

— Именно! Естественно, Рамир не поверил. Родственная кровь у них была, это факт, и любовниками с королевой Анзанией они тоже были, но сын или нет, установить на сто процентов после обряда, сделавшего мальчика смеском, было нельзя. Да и ее величество подсуетилась. Ее дядя, как раз по линии оборотней, был женат на вампирше из правящего дома. Принцессе по-нашему. А та, войдя в положение племянницы и сочувствуя ей, провернула то же самое, что Рамир в свое время с братом. Она прокляла его кровь бесплодием. Причем, будучи из правящего дома, ее магические силы в этом направлении были велики. Правда, закрепляла она не своей смертью, а жизнями двадцати заключенных, но кого это волновало? Таким образом, юный смесок стал наследником.

— И правил?

— Да, даже умудрился править в течение восьмидесяти лет. Больше — увы. Все-таки смески не могут жить без хозяина.

— А он как смог?

— Королева Анзания. Эта женщина убедила Рамира взять с сына клятву, что первое, что он сделает, это удержит королевство от распада и посадит своего ребенка на трон, когда ему стукнет пятьдесят лет. А в дополнение, когда Рамиру было под четыреста, нашла для него убийц. Смески ведь живут столько, сколько хозяин, и могут пережить его ровно настолько, чтобы найти и покарать убийцу. Вот она и подстраховалась. Почти шесть лет ее сын искал того, кто убил отца, а потом выполнял условие. Таким образом, парню удалось не только пожить, но и править.

Собственно, первое, что он сделал после восхода на престол, — уничтожил все записи о ритуале. Ввел права смескам, смертную казнь за попытку повторить обряд, дал право обучаться в любой Академии абсолютно бесплатно и многое другое.

— Не поняла, — что-то меня царапнуло, — если все так, откуда тогда эти… Асмин и остальные?

— Хороший вопрос! Официально последний смесок умер более трехсот лет назад, и с тех пор никто ничего не слышал о них. И тут всего несколько лет назад объявляется эта пятерка. Шок — это мягко сказано, что было со всеми. Оказалось, что в одном ордене ассасинов откуда-то знают об обряде и продолжают практиковать его. Этих детей создают не только для хозяина ордена, но и в подарок для нелюдей. У них, конечно, в свое время тоже приняли закон, отменяющий создание смесков, но этим и ограничились. Их правители были крайне разочарованы, что таких «подарков» больше не будет. Зато у ассасинов всегда неплохой доход. Один смесок, судя по тому, что удалось узнать, стоит примерно как бюджет средней величины города на год.

— Этот орден еще действует?

— Благодаря появлению этих ребят началось расследование. Логово ордена нашли, многих поймали, но, как понимаешь, далеко не всех. Глава ушел и, похоже, забрал описание обряда с собой. Собственно, по большому счету мы лишь разворошили гнездо, но змеи уползли. Единственный плюс — это около дюжины спасенных полукровок, которых готовили к обряду.

— А эти ребята, предквинта? Как же они?

— Им повезло. Обряд проводится в два этапа. Первый — в младенчестве, когда вживляют чужую кровь и магию, и второй — после полового созревания, когда делают психико-эмоциональную привязку. Киртан оказался очень сильным магом и смог сбежать до второго обряда сам и вытащить пару приятелей. Но как он это сделал, не говорит. Точнее, не помнит.

— Как я? — выдохнула я.

— Боюсь, не совсем. Он помнит все, что происходило с ним в ордене, только сам момент спасения смутно. Скорее всего дело в стрессе и адреналине, ведь, судя по всему, вырвался он практически во время второго этапа. Ну и приятелей прихватил.

— Ясно, — протянула я.

— Ну раз ясно, так беги! Петрана волнуется, — мягко улыбнулся он, и я не сдержала ответной улыбки. На душе сразу стало легче, и я выскользнула в коридор.

Кажется, жизнь налаживается. Я шла по коридорам, впервые за все время улыбаясь и не ощущая угнетающего чувства. Сила у меня все-таки есть, а значит, я сделаю все, чтобы возвратить себе контроль над ней. Да и история смесков, казалось, дала мне сил. Ведь даже в такой тупиковой ситуации можно найти выход.

С таким настроем я и влетела в библиотеку. Петрана, заметив перемены в моем состоянии, радостно заулыбалась и сделала знак подождать ее в подсобке, пока она разберется с посетителями.

— Ну, что произошло? — Женщина, возбужденно сверкая глазами, уставилась на меня.

— Ой, Петрана… — довольно протянула я и быстро пересказала ей события сегодняшнего дня.

— М-да… — под конец выдавила она. — Неожиданно. Хотя я бы не была так уверена, как Сафиор. Боюсь, наоборот, многие могут разозлиться и попытаться проучить.

— Фария Нефал! — незнакомый женский голос громко позвал Петрану. — Фария Нефал!

— Иду! — крикнула в ответ Петрана. — Так, мне надо выдать книги, а ты пока поди почитай что-нибудь в архиве. Ладно?

— Конечно, Петрана. Не волнуйся!

Эх… как только за Петраной закрылась дверь, я обессиленно опустилась на стул. Сил просто не осталось. События сегодняшнего дня и общая усталость внезапно навалились и буквально погребли под собой. Мне отчаянно нужен был отдых, но я прекрасно понимала, что никто мне его не позволит. Слишком сильно я отстала, слишком многое должна сделать…

Утомленно растерев лицо, чтобы прогнать усталость, медленно встала и побрела в архив. Делать ничего не хотелось, заниматься магией тоже, но и просто так отсидеться совесть не позволяла. А значит, надо найти такое занятие, чтобы было и полезно, и ненапряжно.

Фыркнув на собственные мысли, я спустилась в темное помещение архива, задумчиво проходя сквозь ряды пыльных фолиантов: магия, целительство, некромантия, расоведение… учебники, словари, сборники… альбомы, энциклопедии, атласы… Я бесцельно брела между книжных рядов, пытаясь зацепиться хоть за что-то взглядом. Книг было бесконечное множество, но я никак не могла определиться в выборе. Дойдя до конца зала, я уже хотела было повернуть обратно, еще раз пройдясь, как взгляд зацепился за темный проем. Точно! Та найденная библиотека!

Любопытство всколыхнулось, частично даже разогнав усталость. Подхватив факел с магическим кристаллом, я рыбкой скользнула вперед, жадно рассматривая бесценные рукописи. А Петрана сюда еще не добралась, констатировал разум, пока я оглядывала разбросанные по полу книги. Ну и ладно, заодно приберусь.

Я опустилась на колени, рассматривая обложки книг: «Расоведение: восемь первых», «Флора и фауна Эстерхольда», «Особенности применения магии в восьмом мире», «Ольдейхары», «История рода Мирдрохейд», «Великая война — становление Розы»… Удивительно! Ни одно из названий мне не было знакомо, даже на глаза не попадались! И что такое восьмой мир? Роза включает в себя только семь миров, как мне рассказывала Эви. Подхватив с пола одну из книг, я распахнула ее на первой странице и чуть было не выронила на пол. Прямо над ней ярко светилась алая надпись:

Запрещено к прочтению! Доступ только для Хранителей.

Несколько секунд я просто смотрела на сверкающую надпись, но потом все-таки осторожно прикоснулась к странице. Ничего не произошло. Рискнула перевернуть и чуть повторно не выронила книгу — надпись ярко вспыхнула и пропала, словно ее и не было. Только тогда я рискнула посмотреть, что же за книгу я взяла. «Великая война — становление Розы», десять тысяч сто семьдесят девятый год от объединения миров. Ничего себе!!! Этой книжке почти двадцать тысяч лет!

Опасливо покосилась на вход и углубилась в чтение.

Это было невероятно! Оказывается, раньше в Розу входило не семь миров, а восемь! И восьмым миром был тот самый Эстерхольд!

Все началось чуть более двухсот тысяч лет назад, когда драконы, ведомые жаждой знаний и любопытством, открыли портал сначала в Эол, к людям, а оттуда в мир демонов и эльфов, которые уже давно похищали в Эоле людей, дабы пополнять свои запасы рабов. Драконы, будучи защитниками равновесия, посчитали данный факт нарушением законов мироздания и решили обучить людей магии и владению стихиями. Демонам и эльфам такое самоуправство не понравилось, и они попытались сравнять шансы. Так были открыты миры вампиров и оборотней. Массовое открытие порталов в слишком разные по своей энергетической структуре миры привело к нарушению равновесия, и миры начали разрушаться. Положение стало критическим, и тогда драконы решили объединить их всех в одну замкнутую структуру. Так появилась Роза с центром в Эоле. Но спустя несколько тысяч лет оказалось, что структура нестабильна и в срочном порядке необходим еще один мир. Именно им стал Эстерхольд. Закрытый, практически опустошенный в энергетическом и магическом плане, он с радостью согласился на предложение. Да и остальные миры были более чем довольны. Ольдейхары были высокими, довольно красивыми, хоть и необычными — голубоватая перламутровая кожа, с серебристыми, синими и голубыми глазами и платиновыми волосами, — сильными воинами, да еще и непревзойденными магами воздуха, обладающими в боевой ипостаси потрясающими лебедиными крыльями. Их мир был крайне суров, постоянная зима среди практически сплошных гор и мятежного океана, но богат на залежи драгоценных камней и металлов. Неудивительно, что после открытия увеличилось количество браков с ольдейхарами. Но так было недолго.

Сначала мало кто понимал, в чем же причина, но практически все супруги ольдейхаров погибли за каких-то пару сотен лет, резко постарев. Миры стали терять энергию, словно она ускользала сквозь руки. Никто ничего не понимал, но в Розе наступал голод, маги теряли способности, а бессмертные резко старели.

Драконы, как хранители равновесия, начали искать причину, но не успели. Эстерхольд напал на них. В одну ночь была уничтожена почти треть всех драконов и более половины кладок молодняка. Это был страшный удар.

Следующий удар был направлен на демонов, но те смогли отбиться. Магия холода мало подействовала на детей Тьмы. И тогда ольдейхары проявили свое самое страшное оружие, что до этого момента скрывали. Они оказались пожирателями! Неспособные, в отличие от остальных рас, воспроизводить магическую энергию, они могли ее только поглощать и использовать, и каждое подобное использование истончало энергию их мира.

Слишком поздно драконы поняли, что таково было наказание Демиургов этому агрессивному и жестокому народу. Эстерхольд уже вкусил запретный плод и не хотел отдавать силу. Миры Розы и ее жители были прекрасным «питанием» для них самих и их измученного мира.

Война была страшной. Сотни тысяч погибших среди всех народов, «черные» порталы, нежить, уничтоженные прекрасные земли… но выбора не было. Или так, или вечная зима под гнетом Эстерхольда.

В последний год войны, когда надежды уже не было, драконы решились на самый страшный ритуал — семеро потомков первых Хранителей миров должны были взойти на алтарь и, объединив свою кровь, запечатать Эстерхольд семью жертвами, скрепив это кровью сильнейшего дракона. Нет, они умерли не сразу. Жить после обряда им осталось бы всего семь лет. Такова была плата. Даже для людей это был недостаточный срок, но для бессмертных… И все-таки семеро правителей согласились. Семь наследников трона были «убиты» руками своих же родителей в ночь новолуния, проливая священную кровь и окропляя ею вход в портал. Розу сотряс взрыв невиданной мощи, а крик осознавших, что произошло, ольдейхаров еще несколько лет блуждал по мирам, не давая забыть о произошедшем.

Те немногие ольдейхары, что остались вне Эстерхольда, были разысканы и убиты. Миры с трудом, но стали приходить в норму, а о «проклятом» мире постарались забыть. Исчезли все напоминания о произошедшем. Уничтожались книги, творения рук ольдейхаров, даже само название их мира было запрещено произносить, дабы ни у кого не возникло соблазна заново открыть вход в Эстерхольд. Ведь дорога туда не разрушена, а только запечатана. Единственные, кто должен помнить, — это Хранители. Их долг следить, чтобы мир Эстерхольд не был снова обнаружен. Хотя есть надежда, что спустя столько времени все ольдейхары погибли…