ГЛАВА 1

Что-то тут не так. Не каждый день рейнджера Даниэллу Спринг отзывали из диких «джунглей», которые она яростно очищала от пивных банок и прочих следов присутствия человека, и приглашали в цивилизованное спокойствие конторы ее шефа.

Дверь в офис была открыта, оттуда доносился громкий мужской смех и эхом катился по коридору. Даниэлла сразу узнала мощное фырканье — оно принадлежало зональному директору управления рейнджеров Мэтту Хиггинсу. Но кто там был еще, она не могла понять. «Может, тот дружок Мэтта, политик?» — подумала она, вспомнив мужчину с расстегнутыми джинсами, которого она выкинула из своего леса в федеральном заповеднике. Тогда она предупредила его, что такое поведение незаконно.

— А не боитесь увидеть свое имя в списках арестованных? — спросила Даниэлла. — У нас принято публиковать такие сведения в прессе — других-то новостей нет.

Однако возможность появления негативного материала в СМИ не слишком испугала политика.

— Не боюсь, — легкомысленно отмахнулся он и с наигранной серьезностью добавил: — А вас волнует нагота?

— Только ваша, — саркастическим тоном ответила Даниэлла.

— Боюсь, вы меня неправильно поняли. Я просто хотел расслабиться. Лично к вам это не имеет никакого отношения.

Даниэлла с удивлением ощутила легкую обиду.

— Вы что, в округе Колумбия тоже так расслабляетесь?

— У себя во дворе.

— Так вот, отсюда до вашего двора пять штатов. А здесь мы собираем банки из-под пива.

Несмотря на голые ноги и грудь и на расстегнутые джинсы, он тут же принял вид праведника, словно его снимали на видеопленку.

— Лично я не пользуюсь никакими стимуляторами.

Дэнни постучала пальцами по флакону с перцовым спреем у себя на поясе.

— Тогда вам лучше одеться.

В конце концов он так и сделал.

Пока Даниэлла вспоминала все это, из офиса Мэтта раздался новый взрыв хохота. Должно быть, друг Мэтта пересказывал ему подробности вчерашней встречи, а ее позвали, чтобы он имел возможность объяснить, насколько неправильно она его поняла. «Ну что ж, посмотрим», — подумала Дэнни.

Она распахнула дверь, пожалуй, излишне резко.

— Черт возьми! — Смех Мэтта утих. — Да-да, заходи.

Дэнни вошла в стильно оформленный офис, держа в руке форменную шляпу рейнджеров. Мэтт раскинулся в кресле, заложив руки за голову и улыбаясь так широко, что Дэнни увидела крючочки зубной пластины. Моложавая улыбка да еще стройная фигура вкупе с торчащими в разные стороны волосами создавали иллюзию, что Мэтт чуть ли не ее ровесник, хотя на самом деле он был значительно старше двадцатишестилетней Дэнни. А вот второй мужчина…

Взгляд Дэнни переместился на него, когда тот при ее появлении резко вскочил на ноги. «О'кей, значит, все-таки не вчерашний пожилой политикан», — решила про себя Дэнни. Она отметила, что этот парень моложе — лет тридцать шесть — тридцать семь — и намного выше; шесть футов, четыре дюйма — не меньше. А какие у него были красивые волосы, густые, светлые; а брови при этом — удивительно темные! На его лице очень странно смотрелись очки в тонкой оправе, но все равно они ему шли. Мужчина не был патентованным красавцем, однако как в лице, так и в теле ощущалась мужественная сила.

Облизнув губы, Дэнни продолжала рассматривать незнакомца. На груди, в распахнутом вороте белой рубашки, были видны волосы, такие же темные, как на бровях. Выцветшие голубые джинсы, того же оттенка, что и глаза, сидели низко на бедрах, облегая стройные, мускулистые икры.

«Вот это мужик! И почему-то странно знакомый», — подумала Дэнни, но никак не могла его вспомнить.

— Джек Кристофер, — представился незнакомец. От звуков этого глубокого, очень мужского голоса у Дэнни мурашки побежали по коже. Опустив взгляд на его протянутую ладонь, она увидела, какие большие и сильные у него руки. Мощное рукопожатие — и мысли девушки наконец перестали кружиться. Она вдруг вспомнила, где его видела — в таблоидах, точнее, в «Энквайере». На фотографии он обнимал за талию восходящую телевизионную звезду Сторми Уотерс — бурные воды, которая действительно ворвалась на телеэкран, как настоящий ураган; рядом с ней Хитер Локлир и Памела Андерсон выглядели как престарелые куклы Барби.

Дэнни вдруг ощутила себя очень женственной, хотя раньше ей приходилось прикладывать для этого усилия.

— Вы пишете сценарии для «Пай-мальчиков», — слегка дрожащим голосом проговорила она.

Губы Джека растянулись в дерзкой, кривой усмешке:

— Вы что, поклонница?

Ну нет, Дэнни никогда не увлекалась «мыльными операми», но иногда, скучая в очередях к кассам бакалеи, «Энквайер» она, конечно, читала.

— Кое-что видела, — уклончиво ответила она. Джек помолчал.

— Сейчас я это уже бросил. Теперь пишу сценарии для телефильмов.

Их Дэнни тоже не смотрела. Ей стало интересно: что же он здесь делает и почему все еще держит ее ладонь?

— Рейнджер Спринг, — вмешался наконец Мэтт, — мистер Кристофер желает поднабраться впечатлений для своего нового фильма о выживании в первобытных условиях, так что следующие четыре дня вы проведете с ним и все ему покажете.

При этих словах глаза Дэнни расширились. Джек в это время откровенно ее разглядывал. Девушка была невероятно хорошенькой: высокие скулы, густые черные волосы — толстая коса спадала до самой талии; бронзового оттенка кожа вызвала в памяти Джека солнечные лучи и нагретую за день хвою сосны; темные глаза, которые ярко сверкали. Высокая — пять футов, десять дюймов, стройная, она явно пропадала в этой глуши. Джек подумал: «Почему бы такой девушке не быть моделью в Нью-Йорке или актрисой в Лос-Анджелесе? Во всяком случае, фигура у нее куда лучше, чем у Сторми Уотерс или у других женщин, которых я встречал в Голливуде».

Дэнни перевела взгляд с Джека на Мэтта.

Босс махнул рукой, выпроваживая ее из кабинета.

— Это все. — Он подмигнул Джеку. — Удачи.

«Удачи?» — удивился Джек. Он все еще держал ладонь Дэнни. Потом она освободила руку и вышла из кабинета. Мэтт фыркнул, наблюдая, как Джек смотрит ей вслед. Гость даже не пытался скрыть свою заинтересованность рейнджером Спринг.

— Ну и в чем дело?

Мэтт ответил ему многозначительным взглядом.

— Сам понимаешь, что я имею в виду, — продолжал Джек. — Кстати, как ее зовут? И что еще мне следует знать?

Мэтт снова фыркнул.

— Даниэлла.

— Мне нравится.

— Она предпочитает Дэнни. Назови ты ее как-нибудь иначе, она через соломинку скормит тебя медведям.

Значит, тут у них водятся медведи? Да…

Мэтт откровенно ухмыльнулся:

— Джек, когда в последний раз ты был в лесу?

— В предыдущую реинкарнацию. Потому-то я сюда и явился, — ответил Джек. — Видишь ли, я вырос на Манхэттене, а вовсе не в джунглях. Насколько серьезной может оказаться эта прогулка?

В ответ Мэтт лишь расхохотался.

Джек поднял бровь. Ну, он им покажет! В конце концов, любой, кто способен выдержать в Голливуде встречу со спонсорами, управится и с медведем. И с Дэнни Спринг тоже. При этой мысли лицо Джека просияло. Прощаясь, он помахал Мэтту рукой и догнал в коридоре Дэнни.

Девушка прислонилась к стене возле фонтанчика с водой, сложив руки на груди и прижав к безупречному бедру все ту же замечательную рейнджерскую шляпу. Господи, до чего же она хороша! Будто взрослая девочка-скаут, готовая содрать шкуру с дикого медведя.

— Итак, — Джек засунул руки в карманы и стал покачиваться на каблуках, — с чего начнем?

Она взглянула на дверь своего начальника.

— Так это правда? — Она перевела взгляд на Джека, в ее глазах плескалась тревога. — Вы настоящий сценарист?

Джек опустил взгляд на свои ноги.

— Я недавно проверял. Тень отбрасываю. Значит, я реальный, настоящий. — Он хмыкнул и оглянулся на стену. — Видите? Вот она. — Он вынул руку из кармана и показал на тень.

Дэнни пожала плечами.

Видимо, не важно у Джека получалось с беззаботной болтовней. Но он решил, что она такая… неподражаемая, даже без косметики. Длинные темные ресницы светились чистотой, как и все в ней. Она вся была неподдельна, и это выделяло Дэнни Спринг из всех женщин, с которыми в последнее время он имел какие-нибудь отношения.

И дело было не в том, что тут и не пахло пластической хирургией и губной помадой, просто эта женщина вовсе не сходила с ума по кинозвездам и не смотрела «мыльных опер». Ее уклончивый ответ вовсе не обманул Джека. Он прекрасно понял, что она не из его фанатов. Что ж, он был доволен. Все о'кей. Он и сам был не в восторге от этой кухни, просто надо же зарабатывать себе на хлеб. Его настоящей целью были сценарии для художественных фильмов, но он понимал, что не следует рассказывать ей о своих мечтах прямо сейчас.

Дэнни прочистила горло:

— Что вы хотите узнать?

Теперь настала очередь Джека. Чувствуя себя школьником, не выучившим урок, он тоже прочистил горло и не к месту спросил:

— Почему вы стали рейнджером?

Дэнни абсолютно раскованно и от души рассмеялась. Здесь не было никакого кокетства, никаких женских штучек. Джек улыбнулся. Он мог поклясться, что такая женщина никогда не станет имитировать оргазм.

— Вы ведь работаете в рейнджерстве?

Дэнни еще немного посмеялась, потом ответила:

— Это называется лесничество.

Джек миролюбиво кивнул, хотя в этой фразе так и не было ответа на вопрос, с кем она там встречается: с Полом Буньяном или со снежным человеком? «А может, она замужем?» — задумался Джек и бросил осторожный взгляд на ее длинные, тонкие пальцы. Кольца не было — значит, не замужем.

— А как вы попадаете в…

— Так вам нужна информация о выживании в диких условиях? Что именно вы хотели бы узнать?

Джек оторвал взгляд от двух премиленьких грудей, которые распирали жесткую форменную рубашку, и перевел его на восхитительные глаза рейнджера. Он чувствовал, что за этой безупречной невинностью скрывается по-настоящему страстная натура.

— Э-э-э… Все.

Дэнни окинула Джека недоумевающим взглядом.

— Вы когда-нибудь жили в лесном лагере?

— Боюсь, что нет.

— Трудно поверить, — нахмурилась Дэнни.

— Ха! — обиженно фыркнул Джек. — Разве нет федерального закона, который запрещает спрашивать у человека о его расе, вероисповедании и навыках жизни на природе?

Дэнни сдержала улыбку.

— Ну, не знаю. А в чем дело?

— Э… Мой отец — музыкант. А мать — модельер, работает на одну из «мыльных опер». Мы всегда жили в городской квартире, и так как я был самым младшим — у меня четыре старших сестры, — то мне не позволяли болтаться одному, считали, что это слишком опасно. Даже в те годы. Но на веранде у нас был «Астроторф» — это такой тренажер, на котором я занимался. Я, конечно, понимаю, это не то. Почему вы смеетесь?

А Дэнни никак не могла остановиться.

— Я хотела спросить, что именно вы сейчас пишете?

— Ну… Я сделал заявку на одном канале, ее приняли, но за сценарий на самом деле еще не брался, хотел сначала собрать материал.

— Значит, вы и сами не знаете, о чем будет ваш…

— Отлично знаю! Об одном человеке — женщине, которая провела неделю в дебрях без пищи, без воды, то есть без всего. Хотите, съездим в город, на ленч в мой отель? Там довольно приличный ресторан, конечно, не четыре звезды, но и не забегаловка с фаст-фудом. А пока я соберу вещи для путешествия, вы можете почитать…

— Нет-нет, — оборвала его Дэнни.

— …мои заметки. Или вы не хотите есть?

— Не нужно собирать вещи, — объяснила она. — Ведь в вашем сценарии говорится, что у женщины, когда она заблудилась, не было никаких вещей. Так?

— Э-э-э… Ну да, — улыбнулся Джек. — Но ведь это касается персонажа, а не меня самого. А так как я… Подождите секунду… — Он демонстративно посмотрел на стену. — Да, тень по-прежнему отбрасываю, значит, я — реален. А потому мне, думаю, и вам понадобятся пища, одежда, лагерная экипировка, инструменты. Когда я все упакую, мы можем пойти в магазин, — ну, знаете, где продают все для пикников, турпоходов, — и купить все остальное.

На лице и в голосе Дэнни отразилось явное разочарование.

— Значит, вы не хотите, чтобы ваша история вышла правдоподобной?

— Конечно, хочу. В разумных пределах.

— Пределах вашего разума или разума аудитории?

Тут она его достала.

— Послушайте, я готов провести несколько ночей в лесу. — Он не стал добавлять «в разумных пределах».

— Вот и отлично. Я предлагаю, чтобы вы испытали то же, что и ваша героиня. Как же иначе вы сможете написать об этом? — не сдавалась Дэнни.

Джек знал, что в этом случае поступит так же, как и всегда: получит несколько фактов и придумает все остальное.

— Что именно мы сейчас обсуждаем? — резко спросил он.

— Как построить себе укрытие, сделать необходимые инструменты, убить на обед дичь, найти…

— Убить дичь?

— А как же, — терпеливо пояснила Дэнни, — она же не станет ради вас совершать самоубийство.

«О'кей. Оказывается, она решила надо мной подшутить. Но я мужчина и умею держать удар», — подумал Джек.

— Готов поспорить, сами вы никогда… — Он замолчал, увидев, что она кивнула. «Не может быть! Она убивала дичь? — пронеслось у него в голове. — Неудивительно, что Мэтт пожелал мне удачи».

— Разумеется, — спокойно ответила Дэнни. — Если вы считаете, что не можете этого сделать, тогда…

В Джеке проснулось его мужское эго:

— Не продолжайте. Я могу все, что угодно.

— Тогда пошли, — бесстрастным голосом предложила Дэнни, порылась в кармане, вытащила ключи и сунула их Джеку. — Вы поведете. А я почитаю ваши заметки.

 

ГЛАВА 2

Да, дело пошло семимильными шагами. Десять минут назад она познакомилась с Джеком, и ей уже было в чем признаться, но только не ему. Это касалось его заметок: Дэнни решила их почитать, только чтобы отвлечься от того, как здорово он выглядел в своих джинсах, и это было действительно так. Вначале она подумала, что этот мужественный абрис вовсе не является невиданным чудом у них в штате, но потом решила, что вполне мог бы. Так что чтение заметок было для нее вполне разумной альтернативой.

Дэнни не понимала, почему для такого задания Мэтт выбрал именно ее, почему не одного из мужчин-рейнджеров — мужчин, которые обожали устраивать всякие штучки, когда разыгрывали ее, как будто видели особую доблесть в том, чтобы заставить Дэнни покраснеть или вскрикнуть.

«Но тут уж — дудки», — подумала она. У Дэнни Спринг было шесть братьев — и старше ее, и младше, — и она испытала на себе все изобретения примитивного мужского юмора; теперь у нее был иммунитет, хотя, может, из-за этого и с личной жизнью у нее не ладилось?

И в школе, и в колледже парни всегда увивались вокруг глупеньких беспомощных девиц, а Дэнни Спринг оставалась для них «своим парнем», которому они с удовольствием поверяли свои сердечные тайны. Видимо, поэтому Мэтт и назначил ее в няньки к Джеку Кристоферу.

В конце концов, такой мужчина, как Джек, не стал бы интересоваться Дэнни, даже если бы не крутил роман со Сторми Уотерс, а он как раз крутил. Дэнни снова вспомнила, как лежала его рука на тонюсенькой талии кинозвезды, как сияли их улыбки на той фотографии в «Энквайере».

На стоянке Джек достал из взятого напрокат автомобиля лэптоп, передал его Дэнни, но не выпустил сразу из рук.

— Кстати, — сказал он, — то, что там есть, — это просто мысли, заметки, а вовсе не окончательный вариант.

Его неуверенность показалась Дэнни очень трогательной, как будто ему действительно было важно, что она подумает. Дэнни сдержала вздох.

— Я понимаю, понимаю. Э-э-э… уберите это.

— Это просто шоколадка, — надулся Джек.

— Разве у вашей героини будет…

— Да. Я обязательно вставлю шоколадку и еще пару гамбургеров в сценарий. Она обязательно съест их до того, как начнутся ее неприятности, так что мы тоже можем поесть.

Дэнни саркастически подняла бровь.

— То есть она знает, что ей предстоит потеряться неизвестно где — без пищи, без воды, без всего остального?

— Вот именно.

— Она что, психопатка? Или просто идиотка?

Джек что-то пробормотал. Цензура бы этого точно не пропустила.

— О'кей. Пусть будет шоколадка, — вздохнула Дэнни. — Если вам так трудно… — Она замолчала, потому что он швырнул «сникерс» обратно в свою машину. Тот стукнулся о стекло и, сплющенный, упал на коврик.

— Можно мне по крайней мере взять куртку и магнитофон? Я должен делать записи, если только вам не придет в голову, что можно воспользоваться долотом и камнем.

Дэнни подавила улыбку.

— О'кей. Только куртку и магнитофон. Идите к моей машине. Мой джип вон там. — Устроившись на пассажирском сиденье в своем джипе, Дэнни объяснила Джеку, как проехать к ее дому. — Как только мы выберемся отсюда, сверните налево, потом четыре мили — прямо, потом поверните направо, через пятьсот футов — снова направо и сразу еще раз направо, четверть мили прямо, потом — резкий поворот налево, потом…

— Может, вызвать такси? — предложил Джек. Дэнни улыбнулась. Джек обнял руль и положил на него голову. Она слышала его тяжелое дыхание, а ведь они еще не тронулись со стоянки.

— Я по дороге скажу вам, куда ехать, — смилостивилась она.

Джек пробормотал благодарность.

— И насчет этого… — Дэнни посмотрела на лэптоп. Джек повернул голову, не поднимая ее с руля.

— Пароль «Сторми», — пояснил он.

Что ж, ничего удивительного. Тогда почему же так больно? И боль пришла слишком быстро… В конце концов, она совсем не знала этого парня. Через четыре дня они расстанутся, и она никогда его больше не увидит. Но боль при этой мысли стала еще сильнее. Она сдержала вздох и, глядя только на клавиатуру, спросила:

— В этом вашем фильме главную роль будет играть Сторми?

Джек поднял голову от руля и откинулся в кресле водителя.

— Ну да. Наши тузы считают, она там будет просто блистать.

— Тузы?

— Ну да. Те, кто дает деньги: директора каналов, банкиры, частные инвесторы, которые финансируют фильмы. Они говорят создателям, то есть мне… — сказал Джек и ткнул пальцем себе в грудь, — какие элементы должны присутствовать в новом проекте и кто будет играть главные роли.

Дэнни подняла бровь. Ее удивило, что он как-то уж очень нервно среагировал на эту тему. И еще кое-что ее удивило.

— Вы как будто не согласны с таким решением — с тем, что звездой у вас будет Сторми.

Джек посмотрел на Дэнни через плечо.

— Вы видели ее хоть в какой-нибудь роли?

— Видела фотографию в «Энквайере». Она очень хорошенькая.

Джек сделал оскорбленное лицо.

— Хочу у вас кое-что спросить. Как вы можете читать такой мусор, как «Энквайер», раз не смотрите «мыльных опер», даже тех, которые написал я?

Ах так? Оказывается, он обиделся из-за своей работы, а вовсе не из-за небесной красоты этой Сторми.

— В очередях не показывают «мыльных опер».

Джек расхохотался; его голос был густым и низким.

— Возможно, в Голливуде Сторми сейчас самая модная звезда, но поверьте мне на слово, она очень неубедительно имитирует орга… то есть я хочу сказать, актриса она никакая; не сможет сыграть даже под страхом смерти.

«Неужели это правда? — задала себе вопрос Дэнни. — Но если учесть, насколько этот мужчина сексуален, едва ли бедной Сторми пришлось имитировать оргазм; да и любой другой женщине — тоже». Краешком глаза Дэнни следила, как Джек возится, устраиваясь на водительском месте. Повертевшись, он наконец успокоился и сейчас выглядел так, словно был уверен, что Дэнни начнет его расспрашивать обо всех настоящих оргазмах, которые пережила Сторми.

— Ну и? — спросил он.

— Я не знаю, как работает программа вашего лэптопа.

— А… — На лице Джека явственно промелькнуло облегчение. Он тут же все объяснил ей, причем с такой же скоростью, с какой она сама рассказывала про дорогу домой.

Дэнни кивнула и легко нашла нужный файл. У Джека вытянулось лицо: наверное, ему следовало действовать помедленнее.

— «Зов природы», — прочитала Дэнни.

— Что? Не нравится название? — Он потянулся в ее сторону, их руки соприкоснулись. Джек не сводил взгляда с экрана. — Разве плохо?

«Господи, вовсе не плохо. Прекрасно!» — подумала Дэнни о своем. Его рука была жесткой и теплой. Она наслаждалась его близостью, а Джек тем временем продолжал паниковать из-за своей работы.

— Почему плохо? Хорошо, — наконец одобрила она. — Прекрасное название, правда-правда. — Она посмотрела на Джека, и в тот же миг он отвел глаза от экрана.

Он был так близко, что Дэнни чувствовала в его дыхании вкус жвачки, а от кожи шел легкий аромат хорошего мыла.

— Значит, вам нравится?

А кому бы не понравился его голос? Такой глубокий, слегка хриплый, словно Джеку не хватало воздуха. И этот мужской запах, пробившийся сквозь все парфюмерные наслоения, — он был слаще кислорода.

— Угу, — вернувшись из грез, сказала девушка.

Взгляд Джека скользнул по ее губам. Абсолютно неосознанно Дэнни облизнула их именно в этот момент. Джек перестал дышать.

Джип вдруг показался очень маленьким. Одно неверное движение — или одно верное, — и она окажется у него на коленях. Казалось, он и сам этого хотел, только вот Дэнни не могла понять почему. С одной стороны, для любого мужчины она всегда была «своим парнем», а вовсе не «девушкой его мечты», а с другой стороны, она ведь сейчас не просто девушка — она выполняет задание шефа. Лучше об этом не забывать.

Дэнни отвела глаза и с усилием заставила их смотреть только на экран. Чертова штука просто плясала у нее на коленях. «Немедленно прекрати!» — скомандовала себе Дэнни.

— Так что это? — быстро спросила она. — Сценарий-катастрофа? В диких дебрях разбивается одномоторный самолет — она, единственная, выживает, и ей приходится выбирать: съесть собственную ногу или своих мертвых попутчиков?

Джек молчал. Прошла секунда, потом еще одна. Его ладонь по-прежнему лежала на ее пальцах. По-прежнему ее ноздри жадно ловили запах жвачки, мыла, шампуня, то есть весь непередаваемый мужской аромат. Глаза Дэнни затуманились, но она взяла себя в руки и притворилась, что читает текст на экране лэптопа.

Прошло еще мгновение, и Джек сказал:

— Нет.

— А если не катастрофа, то что?

Джек еще мгновение пристально смотрел ей в глаза, потом кивнул, словно бы осознав наконец вопрос.

— Любовная история, в которой все идет не слава Богу. — Он косо усмехнулся, отчего Дэнни начала медленно таять. — Это не развлекательная история, — продолжал Джек. — Без конфликта не будет сюжета.

— Вот как? А у вас он в чем? — поинтересовалась Дэнни.

— Э-э-э… Мой отец — музыкант, а мать — модельер, работает на одну «мыльную»…

— Я имею в виду пьесу.

— А… сценарий?

— Вот именно.

Его усмешка стала шире.

— Женщина ссорится со своим бойфрендом. Дело заходит слишком далеко. Он перестарался, думает, что убил ее, и бросает в лесу. Она вынуждена бороться за жизнь, чтобы вернуться к цивилизации и отдать его в руки правосудия. Это не так-то легко, потому что он очень популярный в городе проповедник. Она по профессии косметолог с не очень хорошей репутацией. Есть подозрения, что она как-то замешана в деле исчезновения своего первого мужа, которое полиция продолжает активно расследовать. В полиции думают, что она не исчезла, а сбежала. Проповедник считает себя свободным. Но тут выясняется, что он — отец ребенка ее лучшей подруги, из-за которой они и поссорились в начале сюжета. Эта подруга — начальница у дочки одного из полицейских…

По правде говоря, у Дэнни не сразу уложились в голове все эти хитросплетения.

— Угу. Но мне бы хотелось, чтобы он, в конце концов, был наказан.

— Тогда я непременно это оставлю, — улыбнулся Джек.

«Неужели правда оставит? — подумала Дэнни. — Очень трогательно». Он вел себя так, словно ее мнение имело для него какое-то значение. На самом деле это, конечно, было невозможно.

— Гм… А все эти подробности, ну, вроде того, что парень — популярный священник и что исчез первый муж, ваши спонсоры одобряют?

— Ну, более-менее.

— А Сторми?

Джек просто пожал плечами.

— Она обо всем этом и не слышала. Материал, знаете ли, еще в работе. Она знает только, что будет играть косметолога, попавшую в глухой лес и пытающуюся там выжить. Думаю, она предпочла бы играть официантку в баре, тогда можно было бы нарядиться в едва прикрывающее тело платьице. В любом случае для нее это шанс доказать, что она актриса.

А для него шанс — доказать, что он серьезный писатель? Дэнни уловила это без слов. Разумеется, с таким нелепым сюжетом это будет не слишком легко, да еще со Сторми Уотерс в главной роли. По крайней мере если она действительно такая плохая актриса, как утверждает Джек. Тогда почему эти безголовые денежные мешки отдают ей эту роль? Почему согласны на такой дурацкий сюжет? Джек может упустить свой шанс.

Дэнни повернулась к Джеку лицом.

— Вы хоть раз говорили этим людям то, что действительно думаете?

Джек моргнул.

— Я же не самоубийца. Такой импульс у меня возникает раз в сорок лет, а мне пока только тридцать.

— В чем Сторми будет одета в лесу? — неожиданно спросила Дэнни.

Джек бросил на нее недоуменный взгляд.

— А… — Он пожал плечами. — Наверное, в таких узких джинсах, что не вздохнешь, и в блузке с разрезом до пупка.

— А чем она и ее бойфренд занимались до этого?

Джек в растерянности помолчал, потом сказал:

— Смотрели телевизор у него в доме, или, может, танцевали хип-хоп, или обнимались как сумасшедшие. Какая разница?

— Вы же хотите, чтобы все было достоверно, так?

— Насколько мне позволят продюсеры, то есть Бэмби она убивать не должна.

Дэнни рассмеялась:

— Постараюсь запомнить. Кстати, как только выедете со стоянки, поверните направо и дальше четыре мили — прямо. Когда доедем, я скажу, куда дальше. Не бойтесь, не все сразу.

Джеку не нужны были указания, и думал он вовсе не о них, а о Дэнни, которая оказалась не просто самой привлекательной женщиной, какую он когда-либо встречал, но еще и участливой; ее забота о достоверности сценария его очень тронула. В конце концов, он пишет с четырнадцати лет, и за все это время ни один из консультантов ни разу не заинтересовался самим сюжетом. Конечно, их беспокоило, что он не так может воспринять предложенную информацию и выставить их дураками, но до остального им не было никакого дела. Как сказал один из таких экспертов: «Какая разница? Это ведь только телевидение».

Как ни странно, Дэнни явно демонстрировала снисходительность к его вождению. Указания она давала медленно, как если бы он страдал автомобильным кретинизмом или до двадцати лет не мог получить права.

— Здесь налево, — внезапно проговорила она, даже не поднимая голову от лэптопа. Джек и сам в это время буквально не сводил глаз со спидометра — отсчитывал четыре мили.

— Налево, — снова, не глядя, произнесла Дэнни, а как только он свернул, добавила: — О'кей, теперь будут два поворота направо, потом…

— Как вы это делаете?

— Делаю — что?

— Знаете, куда ехать, не глядя?

Дэнни подняла на него глаза и тут же посмотрела в лобовое стекло:

— Дерево!

Джек мгновенно перевел взгляд. Господи, она была права: они мчались прямо на ствол. Джек не мог понять, где же дорога. Он вывернул руль направо. Колеса опять коснулись асфальта.

Дэнни облегченно выдохнула.

— Снова направо! — выкрикнула она.

— Направо — права — это все про вас.

— Я имела в виду, что нужно опять…

Джек резко повернул руль, джип закрутился на месте.

— Прекратите! — завопила Дэнни.

Джек прекратил. Она пальцем указала направление:

— Вон туда. — И опять вздохнула.

Джек прищурился, отыскивая между деревьями признаки жилья, и наконец разглядел крошечный домик, который ему подходил, особенно если учесть, что там наверняка была только одна спальня. Но, черт возьми, домик был таким маленьким, что в нем и диван-то мог не поместиться. Джек подумал, что им придется спать на одном матрасе.

— Мы тут будем сегодня ночевать?

— Нет. — Она разогнула вцепившиеся в сиденье пальцы и отстегнула ремень безопасности. — Это мой дом.

— И тут мы будем жить, пока…

— Мы сразу уйдем отсюда. Я только кое-что прихвачу. Ну, давайте. Можете подождать снаружи.

Джек хотел лихо выскочить из ее джипа, но ремень безопасности впился ему в шею и швырнул его назад на сиденье. Когда он наконец сумел выбраться из машины, ему пришлось бегом догонять Дэнни по мшистой тропинке, временами поднимая голову, чтобы полюбоваться пробивающимися сквозь листву лучами. Джек улыбнулся:

— Здесь красиво. — Он потянул носом. — И пахнет хорошо, как будто чистым бельем.

— Я загрузила машину перед сменой.

Ах вот как… Джек посмотрел вокруг, и ему открылась настоящая глушь.

— Вы тут одна живете?

— Будь тут еще хоть кто-то, нам пришлось бы спать стоя.

— И вам не страшно?

Дэнни как раз подошла к двери. При этих словах она оглянулась и удивленно спросила:

— Чего?

Джеку сразу на ум пришли фотографии всех известных убийц, представленные в полицейских сводках под грифом «Разыскиваются».

— Бывают, знаете ли, плохие парни.

— Какое им до меня дело? — У нее удивленно поднялись брови.

То самое. Она так красива и поразительно женственна. Неужели ей это неизвестно? Судя по недоуменной гримасе на хорошеньком личике, именно так и есть.

— А до всех остальных какое? — раздраженно спросил Джек. — Они есть, и все. Неужели вы не боитесь, что кто-нибудь из них забредет в эти места? Поймет, что вы одна и…

— Даже если и забредут, в чем я лично сомневаюсь, потому что здесь же нет шоссе, то у меня есть несколько дробовиков, ружей и перцовый спрей. К тому же я знаю боевые искусства. Они очень пожалеют, если действительно постучат в эту дверь.

Это уж точно. Интересно, следует ли ему просветить Дэнни, сообщив, что в таких случаях негодяи не стучат в дверь, а нападают внезапно?

— Осторожность все же не помешает, — только и сказал он.

— Ну, разумеется. Леди из вашего сценария непременно об этом подумала бы.

Джек улыбнулся, но тут ему пришлось пригнуть голову, чтобы, заходя в домик, не стукнуться о притолоку. Внутри он увидел, что помещение вовсе не такое крошечное, как ему представлялось вначале. Комната была всего одна и являлась одновременно кухней, столовой и гостиной — для выполнения каждой из этих функций была выделена своя зона. Слева находилась дверь. Джек решил, что там находятся ванная и спальня. Мебель выглядела довольно скромно: один диван, два стула, обитых бежевой тканью, сосновый кухонный стол и рядом еще два стула, очень маленький телевизор — такой старый, что вполне мог оказаться черно-белым. И самые чистые полы, окна и столешницы, какие он видел в жизни.

— Я на минутку, — сказала Дэнни.

Джек рассеянно кивнул, представляя, как она проводит здесь одинокие ночи, не говоря уж о выходных. Чем же она развлекается? Ездит куда-нибудь? Наверное. С таким личиком и фигурой это очевидно. Как же так получилось, что остальное время она изображает из себя дикую медведицу? Дэнни так молода — лет двадцать пять, не больше. Вот Сторми Уотерс утверждает, что ей двадцать два, но на самом деле двадцать девять. С каждым днем рождения она становится на три года моложе. И как Джек ни старался, он не сумел представить себе, что Сторми способна провести здесь в одиночестве хоть секунду. Подобная леди переломает себе все акриловые ногти и безупречно сделанные зубы, но вырвется на свободу.

— Ну как, все в порядке? — спросила из спальни Дэнни.

— Все прекрасно, — сказал он и усмехнулся: — Вам помочь?

— Я сейчас, еще минуту, — откликнулась Дэнни. Джек решил, что теперь девушка управится через пять секунд. Она, видимо, переодевается и, услышав его предложение, не станет ждать помощи, а поспешит. Он повернулся к кухне, решив стянуть ту парочку оладий, которую заметил на кухонной стойке, но тут зазвонил его сотовый. Черт возьми. Джек достал аппарат из кармана джинсов и открыл его раньше, чем Дэнни смогла услышать звонок.

— Да? — негромко проговорил он в трубку.

— Джек? — раздался оттуда голос Сторми.

— Да, — со вздохом отозвался он. — Это я.

— Ты где? — спросила Сторми. — И почему ты шепчешь? Ты с кем-то из инвесторов? Проект отклонили? Или заменили меня? Или…

— Нет, нет и нет, — раздраженно прошипел он. — Я в командировке. Собираю материал для…

— Эй, послушай, — перебила его Сторми, голос ее при этом зазвучал резко и непреклонно. — Ты не слишком увлекайся. Я не хочу делать ничего ужасного, вроде того, чтобы съесть собственную ногу.

Джек снова вздохнул:

— Ты и не будешь, но, может, тебе придется убить Бэмби.

— Убить оленя?

— Теленка… Нет, малышей у них называют как-то иначе.

— Каких малышей? И не думай! Я не собираюсь там сниматься ни с какими детьми, слышишь? Послушай, Джек, я правда не могу. Мне же всего, э-э, двадцать два. Если я там буду матерью, то это прибавит мне возраста, и тогда мне уже не получить работы в ночных фильмах. Так что никаких детей. И разумеется, я не должна быть беременной. Обещай мне!

Джек прикрыл глаза.

— Прекрасно. Никаких детей. Послушай, мне надо идти.

— А когда ты вернешься?

— Через четыре дня.

В трубке послышался трагический вздох:

— Тебя не будет целых четыре дня?!

Послушать ее, так он отправился без кислорода на Венеру.

— Все не так уж плохо. Люди все время ходят в походы. Существует целая туристская индустрия. Есть даже такая компания — «Жизнь на природе» или что-то в этом духе.

— Что касается меня, то это из другой вселенной. Послушай, и еще я не хочу, чтобы в сценарии были всякие там жуки или змеи. И дождя пусть тоже не будет — испортится прическа и макияж. И я не хочу…

— …получить «Эмми», — закончил Джек ее фразу.

В трубке молчали, потом раздались щелкающие звуки, как будто она вышагивала на своих острых, как стилет, каблуках или грызла акриловые ногти.

— О'кей, пусть будет дождь. Но, Джек, есть жуков я не буду!

Он и сам от такого не в восторге, но, черт возьми, так хочется достоверности! Если все сведется к безупречно гигиеничной истории о лесных приключениях заблудившейся женщины, его никто и никогда не будет принимать всерьез. При этом, если в главной роли останется Сторми, они оба через пару недель станут посмешищем для всего Голливуда, а он вернется к дурацким диалогам для «Пай-мальчиков». У Джека поникли плечи.

— Но…

— Мне надо бежать. Увидимся, когда я вернусь.

— Жду не дождусь. Я тебя люблю, Джек.

«Разве?» — подумал Джек. Он отодвинул телефон подальше и покачал головой. Единственная причина, по которой они несколько раз вместе появлялись на людях, состояла в желании инвесторов сделать Сторми рекламу в СМИ. Ну допустим, они переспали, разве это запрещено? Но с точки зрения Джека, любовь тут совсем ни при чем, особенно в отношении Сторми. Он полагал, что как только сценарий будет готов и проект запустят в производство, она сменит номер телефона и будет вызывать полицию, если он окажется с ней на одном материке.

— Ладно, я побежал. Пока.

Он прикрыл телефон, быстро взглянул на те оладьи и оглянулся через плечо.

Дэнни опустила рюкзак на пол. Она переоделась в выцветшие джинсы, рубашку цвета хаки и дорожные ботинки.

— Если вы считаете, что у вас не получится, то…

— Клянусь, я не взял у вас ничего съедобного, я только смотрел. — Он показал на рюкзак. — Что там у вас?

— Вещи на четыре дня.

— Да… У нас все по-взрослому.

— У вас. Я просто вас сопровождаю. — Дэнни улыбнулась. — В конце концов, это ваш рассказ.

— Сценарий, — поправил он. — Но ведь в фильме я не играю, Боже упаси. Просто пишу. Я вообще, знаете ли, мог ограничиться одним воображением.

— О'кей. — Дэнни показала на телефон. — Позвоните своей девушке и вызовите ее сюда. Я проведу четыре дня с ней. А вы можете вернуться туда…

Наконец ему тоже удалось вставить слово:

— А жуки там будут?

— …где вы там живете. Разумеется, там будут и жуки, и все остальное. Пока еще не было настоящих морозов, чтобы они пропали. А в чем дело?

— А дождь здесь бывает?

— Вы серьезно?

— А ветер дует?

— У вас, случайно, не гипогликемия? Может, вам все-таки съесть те оладьи?

— Нет, спасибо. Если можете вы, могу и я. Но знаете, что я вам скажу… Даже любовная сцена с Томом Крузом не выманила бы сюда Сторми. Если уж требуется достоверность, придется мне провести полевые испытания самостоятельно.

— Все будет не так уж плохо. Люди все время ходят в походы.

У Джека кровь прилила к лицу. Дэнни явно слышала его разговор со Сторми и сейчас цитировала его. Джек забеспокоился. Что он еще наговорил Сторми? Он помнил, что в любви по крайней мере не признавался.

— Э-э-э… Это я разговаривал со своим агентом.

Дэнни кивнула.

— Вам следовало попросить его… или ее вместо вас поговорить с продюсерами, чтобы они позволили написать эту вещь так, как вам хочется. — Она подхватила рюкзак. — О'кей. Пошли.

 

ГЛАВА 3

Как только они вышли из дома, солнце скрылось за облаком. Джек тут же заметил, что стало прохладнее, и забеспокоился:

— Насколько здесь холодно по ночам?

— Как только сложишь костер, холода уже не чувствуешь.

«Прекрасно, — подумал Джек. — Можно сложить заодно и гостиницу. Вместе со службой сервиса».

— Позвольте мне. — Он протянул руку к рюкзаку.

— Спасибо. Я и сама могу.

— Я тоже могу. Снимайте. Ну же! — настаивал Джек. — Конечно, я не Дейви Крокет, но все же у меня хватит сил понести рюкзак.

Дэнни оглянулась, еще немного посопротивлялась, потом взглянула на Джека. Она заметила, что понравилась ему; он даже не пытался скрыть свои чувства.

Сама же она покраснела, а когда сбрасывала с плеч лямки рюкзака, пальцы у нее слегка дрожали. Поднимая рюкзак с земли, Джек невольно крякнул.

— Что у вас там такое тяжелое? — изумленно спросил он. — Щитовой дом? Хорошо бы, это была еда. Верите вы мне или нет, но консервы — моя любимая пища.

— Плохо дело. Сегодня вам придется охотиться за своей пищей, потом освежевать ее, потом готовить…

— Сжую все свои ногти и не буду таким уж голодным. А если все же буду, что вы взяли на этот случай для нас, Дэнни?

— Ничего, Джек. Здесь вещи для меня.

— А где ваша куртка?

Дэнни ткнула пальцем, указывая на свой домик.

— А почему не взяли ее? — спросил Джек.

— Вы сказали, на Сторми будут джинсы, в которых нельзя толком вздохнуть, и блузка с вырезом до пупка. У меня такой одежды нет, но я могу…

— Вы что, собираетесь на самом деле прожить ее роль?

— Ну, она же сама не станет, так? У нее аллергия и на жуков, и на дождь, и на все прочее.

Это было действительно так. Но Джек никак не мог понять, почему Дэнни так предана его сценарию, а потому покачал головой и распорядился:

— Все равно возьмите куртку. Потому что… — Он навис над ее головой. — Бурая медведица, славная мамаша Смоуки, — у вас ведь есть тут медведи? — может не позволить мне развести сегодня костер, а я не хочу, чтобы вы замерзли до смерти. Ну, идите, я подожду, и мы двинемся в путь.

На этот раз за рулем была Дэнни. Джек все время на нее пялился и даже не смотрел в сценарий. Дэнни боялась, что он мысленно сравнивает ее с этой своей Сторми, а потому решила, что не станет ничего спрашивать, стараясь не узнавать, насколько она проигрывает телезвезде.

— Разве вы не должны смотреть сейчас туда? — спросила она и указала на окно.

Джек послушно повернул голову в том направлении.

— Очень красиво, — прокомментировал он и снова обернулся к Дэнни. — Так почему вы пошли работать в рейнджерство?

— Лесничество. Я же вам объясняла.

— Ну, если вы будете с этой минуты называть мою работу сценарием, то пусть будет лесничество.

Она бросила на него быстрый взгляд:

— Договорились. Мне нравится работа на свежем воздухе.

— А в помещении вы пробовали работать?

Дэнни рассмеялась:

— В семье, где было семеро детей, я была единственной девочкой. И чтобы выжить, мне надо было стать такой же выносливой, как мои братья. И когда это случилось, я обнаружила, что мне это нравится.

— Но разве вам не бывает одиноко?

— А вам не скучно целый день сидеть перед компьютером?

— Я пишу.

— Но вы один.

Джек задумался. Заметив странный блеск в его глазах, Дэнни решила, что он вспоминает вовсе не сценарии, а свои недавние свидания.

— Но ведь у меня есть мои персонажи, мои герои, — решил уклониться от прямого ответа Джек.

— А у меня есть вот это. — Она обвела рукой мелькающие за окном картины.

На этот раз, когда Джек посмотрел сквозь стекло, глаза его расширились, словно он в первый раз заметил проносящиеся за стеклом пейзажи. Вдалеке виднелись укрытые снегом вершины гор, их острые силуэты вырисовывались темно-синими контурами на фоне заходящего солнца. Лес казался бесконечным. В безбрежном море темной зелени кое-где мелькали ярко-красные и мерцающие золотом желтые пятна. И над всем этим великолепием раскинулся огромный синий купол, в котором плавали пушистые белые облака.

Дэнни и представить себе не могла, что кто-нибудь может здесь скучать среди этой поразительной красоты.

Никакая клубная вечеринка не могла сравниться с ночью, проведенной здесь, под звездами, вместе с любимым. Но у Даниэллы не было подобного опыта, просто ей хотелось помечтать!

Взгляд Дэнни скользнул к Джеку.

— Здесь красиво, — наконец произнес он с искренним восхищением в голосе.

— И все бесплатно, — улыбнулась Дэнни. — Чтобы выжить, надо только приложить немного усилий.

— Так куда же мы все-таки едем? — забеспокоился Джек.

— Ну, я прочитала ваши заметки и думаю, что знаю подходящее местечко.

— Я уже говорил, это только предварительные наметки. Не стоит воспринимать их так уж серьезно. Хорошо?

— Не волнуйтесь, — отозвалась Дэнни. — Настоящих сложностей не будет.

Вскоре Дэнни припарковала джип в плотной чаще деревьев, Джек огляделся.

— Отсюда пойдем пешком, — пояснила Дэнни.

— Пешком? — поперхнулся Джек. — Зачем? Тут тоже неплохо.

— Здесь нет воды, а вам нужна вода, если, конечно, вы не хотите дождаться вечера, тогда можно будет слизывать росу с листьев. К тому же здесь нет…

— Что и с чего слизывать? — переспросил Джек.

— О'кей. Можно собрать росу носовым платком. Но если на самом деле мучает жажда, почему просто не слизнуть…

— Похоже, мне больше не хочется пить.

Дэнни улыбнулась. Эта улыбка показалась Джеку такой дразняще-невинной и такой сексуальной, что у него внутри что-то дрогнуло.

— Вы и охнуть не успеете, как захотите пить, — продолжала девушка, — и есть. И еще замерзнете.

— Но мы же не можем просто уйти вон туда, — прервал он наконец это перечисление и махнул направо. — Или туда. — На этот раз Джек ткнул налево. — Как мы узнаем, куда двигаемся? И не рассказывайте, пожалуйста, что мох на деревьях растет с севера. Я не верю в то, что пишут в комиксах.

— И правильно делаете. Мох может и обмануть, особенно если не знаешь местность. Но у вас на руке часы, точно?

Разумеется, у него были часы, и Джек с гордостью продемонстрировал их.

— Вот и компас, — сказала Дэнни. — Микки-Маус, который изображен на часах, поможет определить, где настоящий север. Хотя бы приблизительно.

— Как? — Он решил, что она его дурачит.

— Направьте руку этого парня с часовой стрелкой на солнце. На полпути между двенадцатью и стрелкой будет юг… Думаю, где-то в районе пуговиц на его рубашечке. А север, конечно, прямо напротив, возле его стильных ботиночек.

— Подождите-ка, — выполнив ее указания, нахмурился Джек. — Женщины же ни черта не понимают про направление, разве только в гипермаркетах. Там у них как будто радар появляется, и они… — «О чем это я? Что я несу? Явно какую-то чушь. Похоже, она меня не дурачит», — подумал Джек. — Э-э… — запнулся он. — Во всяком случае, большинство женщин понятия не имеют, куда идти, но, разумеется, не все… ну, то есть я имею в виду, не все женщины… э-э-э…

Но Дэнни явно не обиделась. Просто кивнула и все.

— Вы правы. Героине из вашего сценария не придет в голову позвать на помощь маленького мышонка со своих часиков.

— Тогда как же она сможет выбраться отсюда, найти дорогу и даже свой салон красоты? — спросил Джек.

— А нельзя ее сделать лесником с часами «Таймекс», а не косметологом… уж не знаю, какие они там носят часы?

— Лесником — нет, не могу, если только вы, лесничие-девушки, не носите на работу лосины в обтяжку и топы выше пупка. Но в таком случае для леди это было бы нарушением формы, даже на Хэллоуин, — ухмыльнулся Джек.

— О'кей. Надо еще подумать, — продолжила Дэнни. — Днем ей придется идти по солнцу… Даже женщины знают, что оно встает на востоке, а садится на западе.

— Неужели? Хм, ну и дела, — сказал Джек. Потом добавил: — Я не шучу. Я вырос, как ночной вампир. Над домом, где находилась квартира моих родителей, никогда не всходило солнце, потому что эта чертова громадина была высотой почти до Марса. Тогда я много чего не знал. До колледжа я вообще думал, что трава — это такая липкая зеленая краска.

— Сегодня вы узнаете о траве все, — рассмеялась Дэнни.

— Да? Но мы же не собираемся ее есть?

— Если вам повезет, хотя в траве куча витаминов и минералов.

Немного поразмыслив, Джек отметил, что Дэнни сказала «вам», а не «нам», и представил, как он жует на лугу траву, будто корова. Джек подумал, что было бы лучше, если бы траву жевала Сторми, но сразу замотал головой, вспомнив, что она не станет этого делать, даже за бесплатный лифтинг лица.

— Надеюсь, нам хватит орехов и ягод. У вас же все это с собой?

— Как бы не так! Вам придется их собирать. Но сначала займемся вашей героиней. О'кей, днем она идет по солнцу, а ночью ей лучше оставаться на месте. И раз она знает, что нужно идти на запад, то…

— Стойте-ка. Откуда ей известно про запад? В этом направлении есть что-нибудь особенное?

— Город. Я надеюсь, ей знаком лес, в который он ее отвез? Он же в пределах штата?

— Ну да…

— Отлично. Солнце вон там. Пошли в ту сторону.

— Прекрасно, — бодро отозвался Джек. — Только позвольте мне взять ваш рюкзак, куртки, мой магнитофон и лэптоп. Думаю, мне пора начинать делать записи.

Эти часы-компас оказались забавной штукой. Джек подумал, что обязательно вставит их в какой-нибудь сценарий. То есть если, конечно, доживет. Двухтонный рюкзак Дэнни уже продавил на его плечах две глубокие борозды. Пытаясь наговаривать текст на магнитофон, Джек тяжело дышал, а еще нужно было не отставать от Дэнни, которая легко шагала впереди, как прирожденная амазонка. Пожалуй, в спортзале надо было побольше внимания уделять шведской стенке и поменьше — джакузи с красотками. А сегодняшняя красотка так далеко унеслась вперед, что в окружающей листве он уже с трудом различал ее покачивающиеся ягодицы.

— Черт возьми! — Одна ветка толкнула его в грудь, а другая уткнулась в пах. Джек оттолкнул ее кулаком. В ответ она, распрямляясь ударила его по плечу.

— У! — взвыл Джек. — Черт подери! — Какая-то дрянь залетела ему в рот, набилась в нос. Он отплевывался и фыркая.

— Джек! Ты отстал!

Он действительно отстал из-за того, что тащит ее проклятый рюкзак! При этом каждая мошка в этом лесу считала каждую дырку в его голове удобным мотелем!

— Вот черт! — Пальцы Джека вытащили что-то из-за воротника, потом из уха.

— Джек?

— Иду! — И чтобы не отстать, бросился следом за Дэнни. Догнав ее, он включил магнитофон и поднял голову — как раз вовремя: какая-то птаха нагадила ему прямо на очки. Он стер помет. — Что за отвратительная дыра! — с искренним чувством прошипел он в магнитофон, — Отврати…

Окончание слова он так и не произнес. Его нога запуталась в каких-то корнях. Рот Джека открылся в беззвучном проклятии, и он рыбкой полетел вперед. Магнитофон и лэптоп вырвались из правой руки, очки — из левой. Когда он пробороздил носом землю, рюкзак Дэнни с силой припечатал его по затылку.

Фыркая, кашляя и ругаясь, Джек повернул голову и взглянул вверх. Он прищурился, пытаясь разглядеть то, что приближалось к нему, и чуть не заорал от ужаса.

Вглядываясь в листву, Дэнни не могла понять, куда делся Джек? Она видела его несколько секунд назад: как раз обернулась, когда он бежал к ней так, словно на нем загорелись джинсы, но когда отвела взгляд, то услышала странный звук «ха-а-а-а-а-а», как будто он смеялся и вдруг закашлялся. А потом — тишина.

— Джек? — Она посмотрела направо, налево, потом закричала во весь голос: — Джек! Где… Что вы делаете?

Джек не ответил. Он вдруг вскочил, хватая ртом воздух, и стал срывать с себя одежду.

В изумлении Дэнни шагнула к нему, но Джек не заметил. Рубашку он уже снял. Какая же мощная у него грудь! Широкая, мускулистая, вся в темных курчавых волосах… Прелесть. И плоский живот… Его стало видно, потому что Джек сдирал с себя джинсы. И трусы тоже? Да-да, и трусы. Цвета морской волны.

Дэнни привалилась к стволу дерева и обхватила его руками. Bay! Вот это дела! Пусть даже он и ведет себя странно. Разумеется, с ней самой тоже не все в порядке, иначе бы она не стала так на него пялиться. Это неприлично, надо отвести глаза. Дэнни глубоко вздохнула и продолжала восхищаться его… мужским достоинством.

О Господи, нет! Ветерок наконец донес до нее «суть проблемы». Дэнни оторвалась от ствола и закричала:

— Где скунс?

Лицо Джека позеленело, он не отвечал.

— Ручей! — прокричала Дэнни и показала рукой направление. — Бегом!

Он пролетел мимо нее так быстро, что она даже не успела восхититься его замечательным телом. Она видела лишь кусочек широкой спины, левую ягодицу, сильное бедро и голень, а потом не стало видно и этого, потому что он споткнулся о ветку и рухнул на землю. Потом снова вскочил, замахал перед собой руками, словно слепой, и наугад бросился к ручью.

Дэнни наконец поняла, что он потерял очки. Она вернулась на место, где он бросил издающую зловоние одежду. Очки могли быть где-то здесь. Дэнни нагнулась и заметила мелькнувший в линзах солнечный блик, кроме этого, там был еще птичий помет. Вот черт! Сегодня явно не его день. Она осторожно подняла очки за оправу и побежала к ручью, но тут же вернулась, потому что вспомнила — надо забрать рюкзак, куртки и аппаратуру Джека.

Продираясь к ручью, она услышала всплеск и через секунду оказалась на берегу, где с трудом удержалась от смеха — Джек свалился в воду прямо лицом. Вот бедняжка!

— У вас все в порядке? — спросила она и хихикнула. Он что-то прорычал и полез в воду.

— Только не пейте ее! — крикнула она вслед. Джек быстро оглянулся, тут же выплюнул полный рот воды и спросил:

— Почему?

— Мы сейчас в низовьях. Неизвестно, что находится выше по течению. Может, мертвый олень, кто знает?

Джек все понял, но продолжал на нее щуриться.

— Ах да! У меня же ваши очки. — Дэнни подошла к воде, осторожно промыла стекла и полой блузки вытерла их насухо. — Я здесь. Идите на голос, пока не…

— У меня дальнозоркость, Дэнни. Я не слепой.

— Я вам их протяну.

Получив наконец очки, Джек криво усмехнулся:

— Благодарю. Я терпеть не могу, когда не вижу вблизи.

Дэнни кивнула, ее взгляд скользнул вниз по его телу. Оно было так близко. Можно даже поцеловать!

Должно быть, Джек это заметил. Его стержень, и без того очень впечатляющий, напрягся сильнее. Дэнни не могла отвести от него взгляд. Покраснев, она осознала, что, видимо, застонала, потому что Джек вдруг повернулся спиной и зашел глубже, пока вода не дошла ему до пояса. Это вывело ее наконец из ступора, но не помогло справиться с дыханием.

— Так что с вами случилось? — Дэнни повела плечами и потерла скользкую от пота шею. Всю остальную кожу густо покрывали мурашки. — Почему вы напали на скунса?

Рассеянность на его лице сменилась оскорбленной гримасой.

— Полагаю, дело было как раз наоборот. — И он сморщил нос. — Господи, как же от меня воняет!

— У меня есть мыло.

— Вы взяли с собой мыло?

— Оно не мое. Сценарий. Помните? — И прежде чем он успел ответить, Дэнни побежала к пахучему рюкзаку, вынула кусочек мыла «Айвори» и бросила Джеку.

— Как только отмоюсь, — заявил он, — постираю одежду.

— Ну-ну. Вещи будут попахивать еще пару недель.

— Ну и пусть. Не могу же я разгуливать нагишом. Я простыну.

Взгляд Дэнни ловил блики света от капель воды, которые застряли в темных густых волосах на его груди. Она следила, как он намыливался, вздыхал. Ей было жарко.

— Можно сделать наряд из листьев, коры и…

— Вот уж дудки. Я надену свою одежду, а вы можете уйти вперед на пару миль. Будете кидать на тропинку крошки или еще что-нибудь, а я пойду следом, как мальчик-с-пальчик.

— Я захватила смену одежды, — улыбнулась Дэнни.

— Для меня? — подняв глаза, спросил Джек.

— Нет.

— Дэнни, я лучше пойду совсем голым, чем надену ваши тряпки! — Он прищурился. — Черт возьми, да они на меня и не налезут. Вы такая маленькая, куда меньше меня, неужели не заметно?

Дэнни была выше большинства знакомых мужчин, но не выше Джека Кристофера. С ростом у него было все в порядке. Дэнни сглотнула, где-то внутри снова поднималась волна желания, но она подавила ее в зародыше.

— Это старый спортивный костюм. Черный. Только вы будете знать, что он женский.

Джек намылил волосы.

— Прежде чем обрекать себя на позор, мне надо на него посмотреть.

Дэнни молча кивнула, жадно глотнула воздуха и вернулась к своему пахучему рюкзаку. Слава Богу, он водоотталкивающий, а значит, струя скунса не проникла внутрь. Дэнни подтащила рюкзак поближе к ручью.

— Бросайте сюда мыло.

Джек подкинул кусочек броском снизу, Дэнни поймала его одной рукой.

— Bay! — воскликнул он. — А есть что-нибудь, чего вы не умеете?

Дэнни пожала плечами.

— Сейчас верну вам мыло.

И она принялась оттирать рюкзак. Когда запах стал почти терпимым, она, размахнувшись, бросила мыло Джеку, но тот не поймал. Дэнни наклонила голову, чтобы спрятать улыбку, пока Джек шарил по дну пальцами. Наконец он выпрямился с вымазанным глиной куском в руках. В глазах его светилось торжество.

— Нашел! — гордо воскликнул он.

— А мне кажется, это камешек.

Джек нахмурился, а когда Дэнни рассмеялась, посмотрел на нее мрачным взглядом.

Пока он отчищал мыло, Дэнни достала костюм и на вытянутых руках продемонстрировала его Джеку.

— Посмотрите! Не так уж плохо.

Глаза Джека сузились за стеклами очков.

— Снимите свою одежду и наденьте костюм, тогда я смогу понять.

— Ну уж нет! — сказала Дэнни. — Решайте быстро: берете или предпочитаете обморозиться?

— О'кей. Я только ополоснусь, — неохотно согласился Джек.

— Только недолго. Солнце скоро сядет, а у нас еще нет костра.

— Как скажете, дорогая.

— Замерзли? — спросила она.

Стояло бабье лето, и уже пару дней в этих местах было необычно тепло, но сегодня ветер принес облака, и в воздухе чувствовалась осенняя прохлада, которую Джек явно уже заметил, потому что начал дрожать.

— За-замерз, — ответил он.

— Попрыгайте, чтобы стряхнуть воду. Заодно и согреетесь. Я подожду вон там. — Она махнула рукой направо.

Следующие несколько минут раздавались плеск воды, звуки прыжков, приглушенные ругательства, шуршание ткани и наконец — тишина.

— У вас все в порядке? — спросила Дэнни.

— Вы издеваетесь? — прошипел он. — Да я ни за что этого не надену!

— Почему? Не подходит?

— Черт возьми, конечно, нет!

Дэнни украдкой бросила взгляд через плечо и не сумела сдержаться — рассмеялась. Штанины доставали Джеку только до голени, ткань так натянулась на его мышцах, что больше не выглядела черной, а казалась мутновато-серой. С верхней частью костюма дело обстояло не лучше: курточка едва доставала ему до пупка. Джек Кристофер выглядел сейчас, как старинная открытка с маленьким лордом Фаунтлероем, одетым для спортивных занятий в тропиках.

— Я надеваю свои вещи, — проворчал Джек.

— Они будут пахнуть еще…

— Мне плевать. А когда вернусь, то разведу костер, — бросил он, осторожно ступая босыми ногами по тропинке.

Никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным. Сдерживая дыхание, чтобы не чувствовать отвратительный запах, Джек добежал до своей одежды, схватил ее и на вытянутых руках потащил к ручью. Дэнни тут же отпрянула. Джек не мог ее за это винить.

— Где мыло? — задыхаясь, выкрикнул он.

— Вы на нем стоите.

Раздосадованный Джек приподнял ногу. Раскисший кусок прилип к подошве. Джек упал на колени и чуть не заплакал, а ведь он никогда не плакал, даже когда был совсем маленьким. Не заплакал он и сейчас, вскрикнул, наподдал ногой траву, задержал дыхание, но справился с собой.

— Вам помочь? — спросила Дэнни.

— Нет. Хватит того, что воняет от одного из нас. — Он подобрался к ручью. Через пару минут Джек уже понял, что отдал бы все на свете за простой тазик. Чертовы шмотки все время пытались уплыть, а в кармане джинсов что-то вдруг задергалось. Джек вытянул руки, рассматривай штаны. Когда он увидел, что там, глаза его расширились, и от неожиданности он вскрикнул.

Вскрикнула и Дэнни, а потом добавила нормальным голосом:

— Не выбрасывайте ее.

Джек оглянулся:

— Что значит «не выбрасывайте»? Там же была эта чертова рыбина!

— Вот именно. Мы могли ее съесть.

Ну уж нет! Не в этой жизни. Джек решил, что предстоящие четыре дня будет поститься — это пойдет ему на пользу, и проклятым бациллам меньше достанется. Он снова чихнул.

— Может, вам стоит надеть куртку? — спросила Дэнни.

Ни в коем случае, подумал Джек, он справится с этим не хуже любого недоумка Тарзана.

— Нет времени. Надо повесить сушить одежду, — Джек мрачно посмотрел на Дэнни. — Вам нужна была вода. — Он ткнул пальнем в поток, где кружились его вещи. — А это что?

— Это приглашение оказаться на дороге любого зверя, который придет сюда ночью на водопой. А если пойдет дождь, а он скорее всего пойдет, потому что его не было уже несколько дней, то все, что сейчас вон на том склоне, — Дэнни показала себе за спину, — окажется у нас в лагере, не говоря уж о том, что нас смоет и мы, вероятно, утонем. Нет, надо искать место повыше.

Не будь Джек мужчиной, он бы разрыдался.

— А моя одежда? Как ее высушить?

В голосе Дэнни прозвучало сомнение:

— Выжмите посильнее, а потом наденьте на мой костюм.

Она что, с ума сошла?

— С прослойкой из трав и листьев жар вашего тела все высушит, — продолжала объяснять Дэнни. — Вот увидите, так и будет. Я сейчас принесу костюм.

Джек надеялся, что она шутит, но понял, что нет, когда она через минуту вернулась с охапкой сухой листвы и увядшей травы, которая выглядела, как роскошная муравьиная куча.

— Вы собираетесь одеваться? — спросила она.

Он собирался умереть. Сдерживая дрожь, Джек натянул сырую одежду. Не давая ему опомниться, Дэнни стала совать все это сено между своим костюмом и его мокрой рубашкой. Ее локоть упирался ему в шею, ногти скребли по животу, зато она оказалась так близко, что Джек готов был терпеть это и дальше.

— Джинсы ведь тоже надо набить, правильно? — задал он коварный вопрос.

Дэнни с сомнением опустила взгляд на явные признаки эрекции и тут же отдернула руки, чувствительно задев его по подбородку.

— А это затолкайте себе в джинсы. — И она сунула ему остатки листвы и сена. — Должно хватить.

Ему было бы приятнее, если бы Дэнни сама помогла. Но она не стала. Пока Джек превращал себя в Страшилище из «Волшебника страны Оз», Дэнни собрала вещи, даже сбегала по старому следу и отыскала его часы с Микки-Маусом.

— Я поправила у малыша батарейку, — задыхаясь, проговорила Дэнни, указывая на часы.

— Спасибо. — Джек положил руку на ее дергающиеся плечи. Они казались невероятно хрупкими. Одно это прикосновение сразу окупило все сегодняшние муки. — У вас все в порядке?

В ответ она лишь отодвинулась, и его ладонь повисла в воздухе.

— Все прекрасно. Надо перебраться повыше и разжечь костер.

Джек опустил руку, размышляя, что же задуло пламя, которое явно разгоралось между ними? Он же видел ее лицо, когда плескался в ручье, видел, как она смотрела, когда набивала этой чертовой травой его рубашку… Тогда она, точно, не была к нему безразлична. Так что же случилось?

— Правда надо. Но как?

Дэнни с трудом сглотнула, сделала резкий вдох и ответила:

— У вас ведь в очках стеклянные линзы, не пластиковые? Стеклом можно разжечь огонь.

Джек кивнул, но тут же покачал головой:

— Погодите. Сторми не станет надевать очки в этот… Она носит…

— Контактные линзы, точно? Как почти все женщины. Она будет разводить костер увеличительным стеклом. А если это не вписывается в сюжет, тогда можно воспользоваться стеклом из часов с маленьким мышонком и даже кубиком льда из кока-колы. Пошли.

 

ГЛАВА 4

Дэнни сгребла куртки, записывающую аппаратуру Джека и бегом пустилась по тропе. И вовремя, иначе наверняка наделала бы глупостей: бросилась бы этому парню на шею, умоляя его о взаимности или по крайней мере о поцелуе.

Когда она в последний раз испытывала такое? Несколько месяцев назад, а может, и целый год. Жизнь представлялась ей пустой, когда ничего хорошего не происходило. Как с последним романом Дэнни. Парень был из полицейского патруля, и он решил, что, раз Дэнни так долго одна, она захочет компенсировать потерянное время за один-единственный час. Его поцелуи оставляли у нее синяки, объятия были грубы, а предложение отправиться в постель звучало, скорее, как приглашение на стриптиз. Дэнни ответила ему: «Спасибо, но нет». И, предупредив, что владеет боевыми искусствами, уехала на такси домой.

Сейчас здесь никого не было, и Дэнни пришло в голову, что, если она бросится ему на шею, Джек Кристофер никуда не денется.

Наконец она чуть-чуть успокоилась, сбавила ход, опустила голову и тут же завопила, потому что Джек с налету врезался ей в спину, и она рыбкой улетела вперед.

— О Господи, — бормотал Джек, поднимая ее на ноги. — Простите. Вы шли так быстро, я пытался не отставать. С вами все в порядке?

Дэнни чувствовала, что с ней что-то происходит: уши горели, глаза закрывались. Но это было не из-за того, что она ушиблась. Она просто переживала восхитительное ощущение того, что рука Джека касается ее руки, а большой палец поглаживает кожу.

— Дэнни? Вы…

— Все хорошо. — Колени у нее подогнулись. Всему есть предел, особенно терпению девушки.

Через секунду Джек повалился следом за ней на землю.

— Что случилось? — спросил он. — У вас обморок? Я сломал вам ребро?

Дэнни казалось, что сломанное ребро болело бы меньше, чем раненое сердце. Она тяжело вздохнула и справилась с собой.

— Нет, — ответила она.

Джек почувствовал облегчение, но не отодвинулся, пока она выковыривала из грязи прячущиеся там два больших камня.

— Что вы собираетесь с ними делать? — поинтересовался он.

— Они помогут нам сегодня согреться, — пояснила Дэнни.

— О Господи! — Его голова наклонилась, стоящие дыбом и пахнувшие мылом волосы защекотали ее лицо. — Неужели уже так поздно и нельзя развести костер с помощью моих очков? Мне придется высекать искру этими булыжниками?

— Нет. — Дэнни сдержала смешок.

— Тогда как…

— Мы сунем их в костер. Когда они нагреются, дадим им немного остыть, потом положим себе в постели. Это будут естественные грелки.

— Да, ловко. Но чем эти камни лучше тех, что внизу? Разве в этой стране не все камни были созданы равными?

— «Билль о правах» здесь ни при чем, — стала объяснять Дэнни, не обращая внимания на его иронию. — Камни внизу могли оказаться пропитанными водой, положи такие рядом с костром, и не надо ружья, чтобы совершить самоубийство.

— Вы смеетесь? Разве камни такие агрессивные?

— При нагревании они могут взорваться от пара, которому нет выхода.

Джек покачал головой:

— Вам известно, что вы удивительная девушка?

Нет, ей было это неизвестно. Кстати, Дэнни считала, что ему это тоже неизвестно. Все это были просто слова. Она была нужна ему, чтобы получить информацию ну и, конечно, чтобы выжить, потому что он действительно был немного неловок. Но как только он вернется в реальный мир, где есть женщины с маникюром на пальцах и талией в двадцать два дюйма, он тут же перестанет считать рейнджера Дэнни Спринг человеком, а тем более женщиной. Она трезво оценила свои шансы, а потому вскочила на ноги и предложила:

— Не возражаете поднести эти камни?

— Нет проблем. Моей квалификации как раз хватит, чтобы таскать тяжести.

Дэнни хотела улыбнуться, но удержалась, а вместо этого отвернулась и бросила через плечо:

— Сюда.

Через двадцать метров они добрались до места, которое понравилось Дэнни, а почему понравилось, Джек не понимал; здесь все выглядело точно так же, как и везде в этом лесу. Вокруг стеной стояли все те же деревья, чувствовался легкий сосновый дух, который вдруг напомнил ему о матери. У них в доме тоже так пахло, когда у нее начался очередной приступ увлечения очистительными процедурами. Внезапно Джеку страшно захотелось почувствовать аромат лимона.

— Можете его снять, — разрешила Дэнни, указывая на громадный рюкзак.

Но сделать это было не так легко. Рюкзак, казалось, впаялся в его спину, Джек заскрипел зубами, но тут его плечи словно бы подскочили, и через мгновение рюкзак оказался на земле.

— Все в порядке? — спросила Дэнни.

— Спрашиваете! — жизнерадостно произнес Джек и решил, что, если боль станет сильнее, он всегда может послать себя в нокаут с помощью одного из этих камешков. — Пора разводить костер?

— Сначала надо собрать дрова и растопку, — сказала Дэнни.

Джек это знал, но забыл.

— А где? — спросил он.

— Да кругом. Похоже, вы не знаете, что такое дрова и растопка, так?

Джек решил действовать наугад.

— Горючие вещества?

Дэнни расхохоталась:

— Правильно. А точнее, дрова — это сухая древесина или сухие ветки, даже трава.

— Эге! — воскликнул Джек и показал на свою набитую травой и листьями одежду. — Так, значит, у меня уже все готово!

— Оно все немножко сырое. Но тут много травы. — Она обвела руками поляну. — А под теми соснами наверняка есть сухие ветки. Для растопки также нужен сухой хворост, здесь вам стоит сделать ставку на тоненькие ветки, а на костер, конечно, пойдут самые тяжелые сучья, например, дуба или клена.

Великолепно. Теперь только получить ученую степень по ботанике — и дело сделано.

— Дубы и клены — это?..

— Вон те деревья, с которых падают листья, — пояснила Дэнни.

Точно. Как же он не сообразил!

— Я соберу, — бодро заявил он, — А вы отдохните.

Она тут же приняла его предложение и, скрестив ноги, уселась на землю, а затем подняла лицо к небу и вздохнула.

Все тело Джека отозвалось на эту позу. Как же ему нравилось просто смотреть на нее! Черт подери, она выглядит здесь как дома. Словно весь этот лес создан специально, чтобы служить фоном ее красоте, особенно этим невероятным глазам, в которых плескалась смесь невинности и сдерживаемой страсти.

Он заметил, что она вдруг опустила глаза и встретилась с ним взглядом.

— Джек, нужно разжечь костер до захода солнца.

Он кивнул и стал пятиться, пока не наткнулся на дерево. Дэнни засмеялась.

Ах так! Ну, он ей покажет. Черт возьми, он сумеет произвести впечатление!

Джек развернулся и сразу сник. Что же делать дальше? Обдумывая следующий шаг, он опустил руки на когда-то стройные бедра, которые теперь, из-за засунутой в джинсы травы, были шире, чем у Дэнни. Ага, трава! Ему нужна трава и ветки различных размеров! Он стал вырывать пучки засохшей травы, радуясь, что их не придется есть, потом отправился на поиски веток. Через пятнадцать минут ему показалось, что из собранной древесины можно построить небольшой домик.

С полными руками дров Джек опустился рядом с Дэнни. Внезапно он почувствовал, что у него ноет каждый мускул, а больше всего — душа. Ничего-то у него не получается, а это грустно, действительно грустно. Что о нем подумает Дэнни? Она, наверное, встречается с парнями, которые могут утащить ствол дерева прямо в зубах! Эта мысль вернула Джека к реальности, и он спросил:

— Что теперь?

— Надо найти место для костра.

— А почему нельзя прямо здесь?

— Надо, чтобы над нами был навес. — Дэнни махнула рукой вверх. — Если пойдет дождь, он зальет костер. — Теперь ее палец указывал влево. — Вон там вроде бы хорошо.

Джек повернул голову, и в шее у него что-то хрустнуло. Господи! Он зажмурился от незнакомой боли и дрогнувшим голосом произнес:

— Может, я чокнутый, но там тоже нет никакого навеса.

— Посмотрите на ту елку, слева, у которой расщеплен ствол.

— Мы собираемся ее сжечь?

— Нет. Мы собираемся развести костер справа от нее. Потом, когда вы приготовите еду, загасите костер и устроите наши постели, вы…

— Я должен построить кровати?

— Мы не можем спать на земле.

— Разве мы не можем влезть на дерево, ну, или еще что-нибудь в этом духе?

— Я могу.

О'кей, значит, это он не может. Черт возьми! Неужели ей обязательно нужно все время напоминать ему, что он не Тарзан? Джек тяжко вздохнул:

— О'кей. Так что делать после того, как я построю наш сексодром?

— Что? — удивилась Дэнни.

— Пару двуспальных кроватей, — тут же поправился Джек.

Дэнни помолчала.

— Растяните над ними ветви. Конечно, это не ахти какое укрытие, дождь все равно будет попадать, но все же лучше, чем ничего. К тому же можно включить эту деталь в сценарий.

Внезапно Джек почувствовал, что сценарий ему уже осточертел. Он ненавидел тот день, когда научился мигать и писать.

— Ну что, готовы разводить костер? — спросила Дэнни. Джек не был готов, но он прижал к груди свою колючую добычу, послушно кивнул и поднялся.

Разумеется, подробно описывать все детали походной жизни было не нужно. Но Дэнни непременно хотела, чтобы все нюансы попали в сценарий, чтобы Сторми, гламурная подружка Джека, помучилась и, рассвирепев, с ним поссорилась. Тогда Джеку могло потребоваться дружеское плечо, чтобы утешиться, и Дэнни была бы тут как тут. Но она была уверена, что он ее поблагодарил бы и отправился к следующей голливудской крошке. Размышляя над этим, Дэнни вздохнула.

— Да ладно, — жалобно пробормотал Джек, неправильно истолковав ее вздох. — Я же стараюсь. Просто не получается.

— Все получается, — отозвалась Дэнни и показала на тоненькую струйку дыма, поднимающуюся от кучки травы. — Потерпите, через минуту у вас будет…

— Bay! — крикнул Джек и отпрыгнул, потому что вся куча разом вспыхнула.

— Видите? — улыбнулась Дэнни. — Сейчас надо поосторожнее. Когда растопка схватится, потихоньку подкладывайте дрова. Нам нужен небольшой костер, чтобы не следить за ним каждую минуту и не беспокоиться, что спалим весь лес. Ну, давайте. Нет, не так быстро. Вы его загасите.

Джек рыкнул, потом негромко выругался. Но Дэнни чувствовала, что нужно отдать ему должное. Такой неумелый, он все же не собирался сдаваться.

Через десять минут Джек уже подбрасывал дрова в огонь с настоящей заботой. Как только костер разгорелся по-настоящему, он отошел, положил руки на бедра и удовлетворенно хмыкнул:

— Неплохо.

— Вы и правда хорошо поработали, — Она опять улыбнулась. — А пеплом можно почистить зубы.

— У меня нет щетки. — Усмешка сползла с его лица.

— Подойдет зеленый прутик. Пожуйте кончик, пока он не разделится на волокна.

Сейчас Джек выглядел так, словно предпочел бы иметь дело со спонсорами в Голливуде, но вдруг выпрямился и воскликнул:

— Камни! Где они?

Дэнни сгребла их и еще несколько штук, которые собрала неподалеку, и подкатила все это к костру.

— Голодны?

— Я не ем траву.

«Ну, к завтрашнему дню, может, и станешь», — подумала Дэнни.

— Вам и не придется. Конечно, в настоящей ситуации выживания яйца… — с улыбкой сказала она.

— Послушайте, яйца — это отлично! — Джек с предвкушением потер руки. — Тащите их сюда.

Дэнни с трудом спрятала улыбку.

— Я имела в виду не куриные, а муравьиные.

Джек отшатнулся.

— Уж лучше я буду жевать траву.

— Еще есть червяки и…

— Я же сказал, буду есть эту проклятую траву.

«Бедный парень», — пожалела его Дэнни.

— У вас есть на что-нибудь аллергия? — поинтересовалась она.

— При чем тут аллергия? Неужели от травы я буду чихать как-то иначе, чем от более очевидных причин?

— Нет. Но мы могли бы набрать черники и дикого лука. В этих местах есть еще болиголов. Здесь растет неядовитая его разновидность.

— Думаю, я ограничусь луком и черникой. И может, попадется рыбка вроде той, что я выбросил. Может, получится поймать еще? Можно сделать удочки, а?

— Это, пожалуй, нетрудно. Можно взять длинную ветку, но ведь для удочки нужна…

Внезапно взгляд Джека остановился на косе Дэнни. Дэнни нахмурилась:

— Если нужна удочка, то надо убить оленя и вынуть сухожилие, или поймать стрекозу, или добыть рыбные потроха и…

— Может, пучок ваших волос послужит…

— Не послужит. И насколько я помню, у Сторми вовсе не такие длинные волосы.

— Ее здесь нет, и она не страдает от голода вместе со мной.

Дэнни скрестила руки на груди.

— Об этом надо было думать до того, как выбрасывать рыбу.

Джек нахмурился:

— Думаю, придется идти снова ее ловить. — Он развернулся и бросился по тропинке к ручью.

Джек решил, что он ей все докажет: он не только поймает рыбу, но приготовит ее… как-нибудь. Вот только как, он не знал. Джек замедлил шаг, сообразив, что у них нет ни котелка, ни сковороды, и вообще нет никакой посуды. Черт возьми, почему они пошли, совсем не подготовившись? Конечно, в этом и был весь смысл: посмотреть, насколько трудно в действительности выжить в условиях дикой природы.

Глаза Джека сузились, кулаки сжались. Что касается его взгляда на все это, то он собирается настаивать, чтобы Сторми испытала и дождь, и грязь, и насекомых, и все остальное. Не порхать же ей, как бабочке, на приеме в честь премии «Эмми», если вся работа досталась ему.

Джек изо всех сил бежал по тропе, но вдруг заметил, что тропинка разветвляется: сворачивает вправо, влево, да еще и продолжается прямо. Он не мог понять, где здесь этот проклятый ручей.

— Налево.

Джек обернулся на голос Дэнни. Девушка стояла в нескольких ярдах от него и смотрела ему вслед. Он снова почувствовал себя нелепым олухом. Он представил, что она будет говорить, встретившись со своими товарищами-рейнджерами, ну, или лесниками, или как они себя там называли. Да они лопнут от смеха, слушая, каким идиотом показал себя Джек Кристофер — самый тупой турист, какого она только видела. Да такому рохле она не позволила бы дотронуться даже до своего плеча! Наверняка ее бойфренд — настоящий лесной Рембо.

Черт возьми, эта мысль его просто взбесила и даже заставила ревновать. Это было, конечно, глупо. Пройдет несколько дней, и он ее больше не увидит. От этого ему вдруг стало грустно. Но не успел Джек разобраться в вихре этих странных чувств, как его бровь сама собой приподнялась, и он холодно произнес:

— Разве вам не следует сейчас следить за моим костром?

— Уж он-то не заблудится.

Джек стиснул челюсти.

— А я?

— Джек, ну что вы, в самом деле! Я не могу позволить, чтобы вы шатались по лесу в одиночку. Я за вас отвечаю.

Как будто он ребенок!

— Я сам могу о себе позаботиться!

Дэнни кивнула:

— У вас нет аллергии на растение семейства сумаховых — ядовитый плющ?

Возмутившись, Джек тут же прижал кулаки к груди и резко повернулся вокруг своей оси, рассматривая окружающие растения.

— Где он?

— Вы стоите на…

— О Господи! — Джек сделал широкий прыжок, но тут же вспомнил, что на ногах у него носки и ботинки, а они защитят от всего, кроме ее сержантских реплик. Он хмуро оглянулся через плечо.

— Сбоку от вас он тоже растет, — заметила Дзяни и ткнула рукой в сторону.

Джек отшатнулся, а потом решил покориться.

— Хорошо. Можете пойти со мной. Только не отставайте, — сквозь зубы процедил он.

— Конечно, конечно.

А через пару минут он уже тащился за ней следом.

— Вы слишком быстро идете!

— Простите. — Дэнни остановилась и подождала, пока он ее догонит.

От этого Джек разозлился еще сильнее. Сам он был уже мокрым как мышь, а на коже у Дэнни не выступило ни капельки пота. И дышала она легко, по крайней мере до тех пор, пока он не стал рассматривать ее косу, из которой действительно получилась бы отличная леска.

— Итак, — проговорил он, — как же мы собираемся ловить эту рыбу?

— Вашими руками.

Прекрасная мысль. Во всяком случае, это куда лучше, чем питаться черникой и диким луком.

— Командуйте!

У Дэнни не хватило духу рассказать ему все, что она знала о рыбах. Этот человек явно собирался продемонстрировать ей, что способен поймать рыбу даже без помощи ее косы, так что не надо ему мешать.

Дэнни сложила руки на груди и спокойно наблюдала, как Джек стащил с себя мокасины и носки и шумно погрузился в ручей, распугав рыбу на многие мили от этого места.

Оглянувшись через плечо, он все же спросил:

— Сложить руки ковшиком?

— Если только вы не собираетесь снова воспользоваться карманом своих джинсов.

Судя по выражению его лица, он не собирался этого делать. Поймай он рыбу таким образом, это было бы восьмым чудом света.

— Они что, сами подплывут? — спросил Джек.

Дэнни сдержала улыбку:

— Они действительно могут подплыть, но только если вы не будете так шуметь.

Согнувшись над водой, как огромный орангутанг, Джек стал бормотать ругательства шепотом, чтобы не распугать рыбу. Дэнни, скрестив ноги, опустилась на землю и отвернулась, не в силах сдержать смех.

— У меня болит спина, — громким шепотом сообщил Джек.

— Сочувствую.

Он продолжал ворчать:

— Черт, обязательно заставлю Сторми все это проделать.

— А продюсеры не будут возражать?

— К черту продюсеров! Ей придется намочить свои изящные копытца.

Дэнни бросила взгляд на собственные ноги. Ей вдруг показалось, что ее тяжелые походные ботинки слишком велики даже для Кинг-Конга. А еще она слишком высокая, у нее плоская грудь… И зачем, спрашивается, она демонстрирует такую компетентность, особенно рядом с этим мужчиной? Дэнни понимала, что таким образом ранит его мужское эго, а это не лучший способ произвести впечатление на Джека. Впрочем, даже если бы она кудахтала вокруг него, восхищаясь его силой и смелостью, это бы не помогло. У него же есть глаза! В очках или без очков, Джек Кристофер видит, что Дэнни Спринг вовсе не Сторми с ее осиной талией и практически несуществующими навыками выживания.

— Алло! — крикнул Джек.

Дэнни очнулась: «Неужели я говорила вслух?»

— В чем дело? — спросила она.

— Тут на воде пауки!

— Мертвые?

— Какая разница? Даже если они и трупы, все равно это пауки!

— Вот видите. Хорошо, что вы не стали пить эту воду.

Джек мельком глянул на Дэнни и снова уставился в воду.

— Ну, давай, давай! Я голоден! — тихонько ворчал он.

Рука Дэнни поползла к карману куртки. Она телом чувствовала все шоколадки, пачки чипсов и вяленой говядины, засунутые внутрь еще дома.

— Ну и как? — спросила она.

— Не злите меня! — прорычал Джек.

— Ну что вы! Это же чудесный материал для сценария!

Не сводя взгляда с поверхности ручья, Джек незаметно улыбнулся.

— Вы правы, — согласился он и вдруг завопил: — Эй! Эй! — Джек колотил по воде, как ребенок, не желающий принимать ванну. — Черт возьми! — орал он. — Черт возьми все на свете! — Он шлепнулся в воду и бил по воде, потом схватил камень и швырнул его во что-то, подняв высокие волны.

Дэнни вскочила на ноги и в тот же миг оказалась у самого края воды. Господи, что он делает? Здесь не было ни аллигаторов, ни ядовитых змей.

— Джек!

— Bay! — заорал он и поднял над головой ошарашенную рыбину. Лицо его расплылось в широкой улыбке. — Поймал! Поймал!

И правда поймал, удивилась Дэнни. Глаза ее расширились, она завороженно следила, как он поднялся на ноги и стал плясать прямо в ручье.

— Поймал! Вы только посмотрите! — Он прижат рыбу к лицу.

На лице Дэнни промелькнула улыбка:

— Хорошо.

— Хорошо? Черт возьми, да это самая огромная рыба, какую я только видел! Самая большая рыба в мире! И это я поймал ее! — Он ловко швырнул камень, которым оглушил несчастную рыбу, через ручей. А потом схватил Дэнни в объятия и стал танцевать с ней по берегу.

— Сегодня, детка, мы поедим!

Дэнни хохотала:

— Сначала надо ее почистить и выпотрошить, потом…

— Ш-ш-ш-ш… — Он склонился над ней. — Не надо о грустном. Не сейчас. Папа принес домой мясо, надо сказать спасибо.

Дэнни снова захохотала:

— Но…

— Ш-ш-ш… — Он прижался лбом к ее лбу, их носы соприкоснулись. — Давайте просто праздновать… Bay!

Тут Джек замолчал, так и не добравшись до следующего «вау». Танцы тоже прекратились, но не объятия. Соски Дэнни окаменели, по телу, которое чувствовало его эрекцию, побежали мурашки.

Руки Джека все сильнее сжимали ее талию, а Дэнни никак не могла справиться с охватившей ее вспышкой желания. Вторую руку, в которой была зажата та самая драгоценная рыба, он прижал к спине Дэнни, вдавив ее груди себе в ребра.

— Я поймал ее, — серьезно сказал Джек. Он говорил шепотом, произнося слова очень медленно и раздельно. — Поймал.

Так оно и было. И сердце Дэнни он тоже поймал, теперь она была беззащитна. Под его жадным взглядом она чувствовала непреодолимую слабость. Горячее дыхание согревало ее кожу, ласковые мягкие губы заставляли забыть обо всех других мужчинах.

И тут Джек ее поцеловал. И каким одаренным оказался его язык! Он скользил по ее нижней губе, щекотал ее, но как только Дэнни улыбнулась, он тут же захотел большего. Она не могла сказать «нет». Ее тело таяло в его руках, губы раскрылись. Его язык протиснулся к ней в рот. Руки Дэнни скользнули к плечам Джека, обхватили его за шею. И вот тут-то они стали целоваться по-настоящему! Джек раскрыл рот, стараясь проникнуть как можно глубже. Дэнни жадно ему отвечала. Он намотал ее косу на руку, удерживая голову Дэнни в нужном положении, а сам все требовательнее проникал вглубь. Реакция Дэнни была мгновенной. Ее зубы касались его зубов, колени касались коленей. В следующий миг Джек уронил свою драгоценную рыбу, и сильные руки обхватили ее ягодицы.

Никогда прежде ее так не целовали. Джек не остановился, пока она полностью не потеряла волю и не превратилась в его собственность. Она уткнулась лицом ему в шею и могла бы вечно оставаться в такой позе, желая лишь одного — чтобы время застыло, но знала, что этому не бывать. А потому все закончилось слишком быстро.

Джек, должно быть, заметил, как напряглись ее мускулы, и спросил обеспокоенным шепотом:

— Ты… в порядке?

«Нет, не в порядке», — подумала Дэнни. Она хотела большего, хотела всего, но не так. И конечно, не с человеком, который собирался уйти из ее жизни раньше, чем через четыре дня. С человеком, которого она могла бы любить по-настоящему, которого, к сожалению, любила, но который просто поддался минутному увлечению. Это была его победа, а не ее.

— Дэнни?

— Да, — после паузы отозвалась она и только тут вспомнила, что надо дышать.

— Постой…

Но Дэнни все вырывалась. Джек потянулся к ней, она отстранилась.

— Посмотри туда. — Одной рукой она убрала с лица растрепавшиеся волосы. — Она же прыгает к ручью.

Джек отвел наконец взгляд от Дэнни и нахмурился.

— Стой! — закричал он, прижал рыбу ногой, нашел подходящий камень и на сей раз покончил с ней.

Когда Джек снова взглянул на девушку, та отвела глаза.

— Лучше вернуться в лагерь, — смущенно проговорила она. — Скоро стемнеет.

— А надеть носки и туфли я успею?

Дэнни кивнула.

— Я мигом. — Он бросился к ручью так, словно Дэнни могла бросить здесь его одного. Натянув на себя вещи, он поспешил назад, схватил свою добычу и попытался взять девушку за руку. Но Дэнни сунула руку в карман джинсов.

— На самом деле замечательная рыбина, хватит на целый обед.

— Угу, — протянул Джек, не сводя глаз с ее кармана, но потом все же взглянул на рыбу. — Только я понятия не имею, как ее приготовить.

— Ты в детстве жарил алтей?

— Не жарил.

Нет? Какое же у него было детство? Впрочем, какая разница? Он исчезнет из ее жизни раньше, чем через четыре дня, вернется в объятия Сторми или какой-нибудь другой куклы с опилками вместо мозгов.

— Это нетрудно, — проговорила она, чувствуя боль даже оттого, как грустно прозвучат ее голос. — Надо надеть ее на палочку и поджарить над огнем. Или можно зажарить рыбу на камне. В общем, вернемся в лагерь, я тебе покажу, Но сначала надо ее почистить.

«И защитить мое сердце», — подумала Дэнни.

 

ГЛАВА 5

Может, у Джека и помутилось сознание, но сейчас, вышагивая по всем изгибам тропинки, он больше всего хотел обсудить с Дэнни их поцелуй, тот самый, вкус которого до сих пор ощущал на своих губах, а вовсе не какую-то дохлую рыбу.

Однако Дэнни была явно другого мнения.

— Нужна чистая вода, — продолжала она, по-прежнему избегая его взгляда. — Ее можно добыть несколькими способами: найти источник, что в данном случае проблематично, или подождать дождя, что тоже не получится. А вот найти колоду с дуплом можно. — Она посмотрела направо, налево. Коса моталась у нее за спиной, как маятник, глаза внимательно вглядывались в окружающий их лес, избегая лишь того места, где находился Джек. — Как только найдешь что-нибудь подходящее, — продолжала она, — надо наполнить эту штуку водой, потом побросать туда горячие камни. Покипев минуту, вода станет чистой. Когда она остынет, ты…

— Лично мне поцелуй доставил громадное удовольствие. А тебе, Дэнни?

— …воспользуешься ею, чтобы почистить… Что?

Ей хотелось, чтобы он повторил эти слова. Может, поцелуй ей вовсе не понравился? Но Джек явно решил не обращать внимания на ее холодную реакцию и попробовал еще раз:

— Наш поцелуй был просто прекрасен. А ты, Дэнни, как думаешь?

И тут вдруг Дэнни бросило в жар. Джек видел, как капелька пота скатывается по ее щеке к губам.

— Я так рада, что тебе удалось-таки поймать эту рыбу.

Интересно, что значит этот ответ?

— Потому что ты голодна или потому что рада за меня?

— Конечно, я рада за тебя, — твердо сказала Дэнни.

— Потому что я умудрился ее схватить? Значит, ты поцеловала меня из жалости? — возмутился Джек, а про себя подумал: «Черт возьми, что же она выделывает, когда мужчина ей действительно нравится?»

— Не из жалости. Просто мгновенное увлечение.

— Ясно. У тебя есть кто-нибудь?

— Что?

— Ты… с… кем-нибудь… встречаешься? — повторил вопрос Джек, отчетливо выговаривая слова. — У тебя есть постоянный парень?

— Что?

— О'кей. А непостоянный у тебя…

— А если бы и был, какое тебе дело?

— Я просто подумал…

— Послушай, Джек, меня назначили, чтобы помочь тебе с проектом, о'кей? Я была за тебя рада, о'кей. Немножко увлеклась, о'кей? Но больше этого не будет, о'кей?

«Нет, не о'кей», — подумал Джек. Он сунул руки в карманы, но тут вспомнил о рыбе, посмотрел на нее и сразу повернулся к Дэнни, но она уже вовсю рыскала по лесу, подыскивая подходящую колоду.

— Ага, есть! — крикнула она и ткнула рукой в сторону.

Джек подошел к ней и ахнул.

— Да ты смеешься! Это же целое дерево! Мне его не утащить. Страховка киностудии не покроет расходов на операцию по удалению грыжи.

— Ну и чудесно. Значит, черника и дикий лук…

— Подержи-ка. — И он сунул ей рыбину.

Дэнни успела подхватить добычу, которая едва не шлепнулась на землю.

Джек наклонился, набрал в легкие как можно больше воздуха, скрипнул зубами и рванул проклятое бревно с такой силой, что оно, как снаряд, улетело вверх, потому что весило куда меньше, чем он рассчитывал.

Дэнни смотрела вправо, Джек — влево, но оба повернулись в одну сторону, услышав, как бревно шлепнулось о землю.

— Ты его сломал, — покачала головой Дэнни, но Джек не обратил внимания на ее обвиняющий тон.

— Вовсе нет, — уверенно заявил он, подхватил бревно и, осторожно повернув его, произнес: — Все в порядке.

Но тут правая часть бревна отвалилась и стукнулась о землю. Дэнни ехидно приподняла бровь. Джек решительно отшвырнул остатки и хладнокровно сказал:

— Мы найдем другое.

Не говоря ни слова, Дэнни снова взялась за поиски. Через несколько минут она молча указала на свою новую находку. Теперь она с ним даже не разговаривала. Что же, он мог и помолчать, особенно здесь. От насекомых было вполне достаточно шума, даже в ушах звенело, птицы чирикали и щебетали, из кустов доносилось глухое рычание, природу которого Джек не мог понять.

В конце концов Джек все же подошел к бревну, выбранному ею в качестве кухонной плиты, и поднял его так аккуратно, словно бы нес к своей кровати саму Дэнни, чего скорее всего в ближайшем будущем не предвиделось, а может, и вообще никогда не случится, потому что она продолжала командовать им, тыкая по сторонам пальцем. Теперь этот палец указывал направо.

— В чем дело? — наконец вспылил Джек. — Я немного понимаю по-испански, даже чуть-чуть по-французски, но абсолютно не знаю языка жестов, понятно?

Взгляд Дэнни неторопливо переместился на Джека.

— Наполни колоду водой, — прошипела она. — Вода нужна, чтобы ее вскипятить, чтобы потом остудить, чтобы потом…

— Принять ванну? Послушай, я уже понял. — И он понес бревно к ручью. Когда дупло наполнилось водой, колода стала страшно тяжелой. — Можно помедленней? — кряхтя от напряжения, попросил он.

Дэнни пошла медленнее. Джек догнал ее и заговорил с ее косой, раз сама Дэнни не соизволила повернуться к нему лицом.

— Послушай, если бы не я, у тебя бы не было на ужин рыбы.

— Может, никакой рыбы на ужин так и не будет. Ты ее не почистил, не выпотрошил, не…

— Да, да, да! И все же я поймал ее без помощи твоей косы!

Дэнни тут же взмахнула рукой и перекинула косу вперед.

— И впредь будешь обходиться без нее, если только не планируешь выбраться отсюда без своих очков и моей помощи.

Ах так?! Джек показал Дэнни язык, и ему стало легче. Так же в шестилетнем возрасте он показал язык своей одиннадцатилетней сестре, но только тогда сестра победила: она быстро насыпала на высунутый язык перца. Джек до сих пор не любил эту приправу. Не любил он и споры с женщинами, которые все равно всегда умеют настоять на своем.

Плечи Джека поникли, он решил не обращать внимания ни на свое раздражение, ни на уязвленную гордость.

— Неужели ты правда способна забрать у меня очки?

Дэнни некоторое время помолчала, а потом сказала:

— Только в качестве последнего средства. Но сначала, я скорее всего натравлю на тебя скунса.

— Неужели? Да я сам могу его отпугнуть запахом, не веришь?

— Верю.

Джек удовлетворенно кивнул.

— Кстати, спасибо, что ты пошла медленнее. Я действительно тебе благодарен. Чернику будем собирать по дороге назад в…

— Ах, я и забыла. — Дэнни виновато посмотрела на Джека. — Знаешь что, я побегу вперед собрать ягод и дикого лука. Не сходи с этой тропы, иди все время прямо.

— Думаю, я справлюсь, — недовольно сказал Джек.

— Я вовсе не сомневаюсь в твоих способностях, Джек, и не воспитываю тебя. Но идти прямо — совсем не так легко, как ты думаешь. Известно, что если перед тобой нет двух ориентиров — маркеров, по которым можно проверять направление, то со временем начинаешь ходить кругами. Так что, если потеряешь меня из виду, выбери два дерева прямо по курсу и не своди с них глаз, пока не дойдешь до первого дерева. А потом равняйся на третье, пока не дойдешь до второго. И так далее. Тогда ты точно не свернешь с дороги.

— А самой тебе случалось заблудиться и ходить кругами?

Дэнни сделала шаг назад.

— Так я пойду собирать ягоды и лук. Постараюсь не уходить далеко вперед.

Дэнни развернулась и со всех ног бросилась бежать от этого мужчины и его вроде бы невинных вопросов. Терялась ли она когда-нибудь? Он что, не видит, что с ней сейчас происходит? Случалось ли ей кружить на одном месте? А разве целоваться с ним не такое же бессмысленное занятие? Есть ли у нее кто-нибудь? Постоянный или временный бойфренд? Неужели она стала бы впиваться в него глазами, если бы у нее правда кто-то был?

Разумеется, нет. Так глупо ведут себя только школьницы и одинокие женщины. И все это из-за мужика, который скоро навсегда исчезнет из ее жизни, не говоря уж о том, что он пришел совсем из другого мира. Смешно, да и только. Хуже всего было то, что Дэнни страшно хотелось заплакать, потому что она не во вкусе Джека Кристофера. Она не Сторми Уотерс и никогда ею не будет.

Дэнни опустила глаза на свое тело, которое никогда не казалось ей таким уж прекрасным. Она была слишком высокой, слишком худенькой, и грудь у нее была невелика. И так далее и тому подобное. Но сказать, что она себя ненавидела, тоже было нельзя. Во всяком случае, раньше такого не было. А теперь все изменилось из-за Джека Кристофера и одного страстного поцелуя.

Ну и пожалуйста. Когда он поймал рыбу, то хотел, чтобы она превознесла его до небес. Она и превознесла. Но потом ему вздумалось заставить ее оценить его поцелуй. О'кей. Она оценила его на все сто, даже на тысячу. Когда дело идет о поцелуях Джека Кристофера и его объятиях, то никаких цифр не хватит.

И одного поцелуя тоже было мало. Ей хотелось еще. Из-за этого Дэнни чувствовала себя одинокой, ненужной, нежеланной. Прежде она никогда не позволяла себе допускать такие мысли, даже когда пропускала вечеринки в школе и дискотеки в колледже, потому что парни всегда просили у нее совета, а не поцелуя. Она всегда была «своим парнем», а вовсе не женщиной.

Однако женщина в Дэнни никуда не делась, она жила внутри ее и жаждала объятий мужчины, таких, словно от этого зависела его жизнь, словно он должен был держаться за нее, чтобы не улететь в бесконечное одиночество космоса. И эта женщина внутри ее нуждалась в нежности, в обещании надежного товарищества на всю жизнь, в доверии, чтобы оно поддерживало ее каждый день жизни. И в чувстве уверенности, что на земле есть человек, пусть лишь один, который придет на помощь, что бы ни произошло.

Вот чего хотела женщина, живущая внутри Дэнни Спринг. И она знала, что не может получить этого от мужчины, который уже совсем скоро исчезнет из ее жизни.

Когда они вернулись в лагерь, Джек стал на колени и посвятил свою колоду с водой богам огня, которые к этому моменту уже покинули поле битвы.

— Эй, — завопил Джек, — кто погасил мое пламя?

— Я его спрятала, — ответила Дэнни, потом нагнулась, вытянула губы трубочкой и тихонько подула.

Перед магией Джек отступил. Внезапно пламя снова разгорелось по всему кострищу.

— О'кей, — удовлетворенно сказал Джек и стал продвигать колоду, направляя ее в нужном направлении. — О, боги огня, делайте свое дело!

— Надо положить в воду горячие камни, — с улыбкой заметила Дэнни, — иначе твои боги, которые кипятят воду, не станут ничего делать.

Кусками коры они вместе выкатили камни из углей и бросили их в колоду.

— Ну, с Богом! — крикнул Джек, наблюдая, как шипят в воде раскаленные булыжники. — Вот, значит, как проводят время грешники в аду.

Дэнни засмеялась.

Джек был рад, что все-таки сумел заставить ее улыбнуться, а то с самого поцелуя она все время была такой задумчивой и непонятной. Разумеется, думая о такой ее реакции, Джек терялся.

— Послушай, ты куда? — спросил он, заметив, что она вдруг вскочила на ноги.

— Пора чистить рыбу.

— В кои веки понадобился перочинный ножик, а его нет! — воскликнул Джек.

— Пошли. Надо найти тонкий камешек.

— Зачем?

— Очистить им рыбу, отрезать голову и жабры, вынуть потроха и кости, — объяснила Дэнни в ответ на его стон. — В ресторанах так и делают.

— Только не камнем.

— Пошли-пошли. — Она сделала знак, чтобы он поднимался на ноги. — Мы уже слишком далеко зашли, отступать поздно.

Это уж точно. Встав, Джек вдруг подумал, что в этом приключении между ними возникла настоящая связь, почти брак.

Господи, откуда взялась эта дикая мысль?

— Джек! — крикнула Дэнни. — Да ты весь дрожишь. Замерз? — Она мягко дотронулась до его рубашки, потом до боковых поверхностей джинсов. — Теперь вся одежда окончательно промокла.

Черт возьми, это было не совсем так! Когда Дэнни касалась одежды, та чуть ли не дымилась. Но Джек мог думать лишь о том, что сейчас обнимет эту женщину и еще раз поцелует, после чего она скорее всего впадет в такую депрессию, что просто убьет его, а может, и себя. А значит, у нее должен кто-то быть, как же иначе? Эх, если бы знать точно! Джек не мог себе простить, что не спросил Мэтта. Конечно, у него есть сотовый, и как только Дэнни заснет, он позвонит своему старому приятелю — сокурснику по колледжу — и все узнает. Надо надеяться на лучшее, которое в данном случае… Тут Джек задумался. В конце концов, даже если у Дэнни никого нет, а он надеялся, что это так, сам он скоро уедет, не век же здесь торчать?

— Джек! У тебя сырая одежда. Ты замерз? — повторила Дэнни.

— Да? — Он очнулся.

Джеку казалось, что холодно было не телу, а сердцу, и он не мог понять почему.

— Э-э-э… Мне надо поискать камни, да?

Через десять минут Джек все же нашел камень, который Дэнни одобрила. И, как ни странно, лицо Джека расплылось в дурацкой счастливой улыбке.

— О'кей! — воскликнул он тоном киношного сумасшедшего профессора. — Начинаем операцию.

Дэнни улыбалась и разговаривала с ним во время процедуры, которая оказалась не такой чудовищной, как ожидал Джек. Разумеется, на следующее свидание с Дэнни он запланирует что-нибудь повеселее.

Стоп, стоп, стоп. Какое следующее свидание? Он живет в Лос-Анджелесе, а Дэнни за черт знает сколько миль оттуда, в этом лесу. Когда эта отрезвляющая мысль пришла ему в голову, Джек замер с камнем в руке.

— Ты почти закончил, — подбодрила его Дэнни. — Не бросай.

Джек посмотрел на Дэнни, потом на подвергшуюся вскрытию рыбу и вдруг почувствовал резкое желание немедленно убраться отсюда подальше, пока не случилось что-нибудь еще, вроде его желания завести с Дэнни роман или пожить немного в ее лесной хижине, собирая чернику и орехи и бегая нагишом среди деревьев.

«О'кей, бегать нагишом, положим, неплохо, — подумал он, — но вот все остальное? О Господи».

— Ты правда не замерз? — спросила Дэнни. — Тебя снова трясет.

— Я голоден! — отрезал Джек и взял в руки рыбу. — Как мы приготовим эту штуку?

— Сначала надо ее вымыть, выпотрошить и закопать потроха.

Джек был уверен, что она издевается и над ним, и над его сердцем. Черт возьми, что с ним происходит? Может, ему дурно от голода? Или от переохлаждения?

— Хочешь, чтобы я составил эпитафию?

— Ты о чем?

— Для рыбы. Сама же сказала, что ее надо похоронить.

— Чтобы другие хищники не явились в лагерь полакомиться. Вроде того скунса.

— И где же копать могилу?

Дэнни улыбнулась и показала направо. Когда он отнес туда рыбьи потроха, она крикнула вслед:

— Не забудь насыпать сверху глины и сосновых иголок, а потом положи еще несколько камней, чтобы не вырыли опасные хищники.

Господи, ему непременно хотелось заставить Сторми все это проделать. Мысль о том, как она будет на коленях рыться в грязи, веселила Джека, пока он копался в земле. Закончив с этим делом согласно указаниям Дэнни, он похлопал себя по грязным джинсам.

— Готова к пикнику?

— Готова, — улыбнулась Дэнни.

Джек довольно засмеялся. Он не мог отрицать, что безмерно наслаждался ситуацией, несмотря на боль во всех мышцах, на все еще ощутимый душок от скунса, четыре фунта грязи на одежде и свою тревогу по поводу все растущего интереса к Дэнни, который и заставил его опуститься на колени рядом с девушкой, пока она надевала рыбу на прут.

— Ловко, — прокомментировал он. — Можно тебя кое о чем спросить? Bay! Осторожней! — Он успел поймать прут раньше, чем она уронила его в костер.

— Можно… что?

— Спросить тебя, как ты умудрилась сегодня не извозиться, а я… Ты только посмотри на меня!

Наконец она подняла на него глаза и улыбнулась:

— Ты же мужчина.

Джек самодовольно ухмыльнулся. Это был лучший комплимент, который он заработал за сегодняшний день.

— И поэтому я такой грязный?

— Отчасти поэтому. И как большинство мужчин, ты очень неловкий.

Вот и еще один комплимент. Черт возьми, по крайней мере она не сказала, что он избалованный городской маменькин сынок. Джек был доволен и этим.

— А куда ты дела чернику и лук?

Дэнни махнула рукой в сторону.

— Я собрала еще и кедровых орехов.

Джек отправился за едой, потом оглянулся и посмотрел на нее смеющимися глазами:

— Еще бы пива, и я — в раю.

Она расхохоталась:

— Думаешь, Сторми во время своих скитаний сумеет раздобыть его?

— Не думаю. Но, могу спорить, и режиссер, и остальные актеры к концу съемок будут изрядно потрепаны. — Джек закинул в рот несколько ягод и орешков. — Ха, совсем неплохо.

— Трава и личинки уж, конечно, не лучше.

— Верю тебе на слово. Как там моя Хови?

— Кто?

Джек махнул рукой.

— Моя рыба. Она похожа на Хови. Во всяком случае, стала похожа после первой контузии.

Дэнни снова засмеялась:

— Первый раз у меня такой поход.

— Правда?

Джек опустился на землю и попробовал сесть, скрестив ноги, как обычно делала Дэнни. Однако его ноги не выразили никакого желания осуществить эту идею. Должно быть, у Дэнни есть запасные связки, раз у нее получается!

— Угощайся. — Джек протянул Дэнни ягоды и орехи.

— Сам ешь, — ответила она.

— Почему? — Джек внимательнее вгляделся в дары леса на своей ладони. Внезапно они показались ему не такими уж аппетитными. — Слушай, а со мной от них ничего не будет? Ну, там, облысею или что еще?

Взгляд Дэнни переместился на его волосы. Кончиками пальцев она провела по жестким от мыла прядям.

Джек закатил глаза. Ядро орешка попало ему в дыхательное горло. О Господи! Он закашлялся и выплюнул орех.

— Джек, что случилось? — с тревогой спросила Дэнни.

Джек нахмурился и посмотрел ей прямо глаза:

— Ну, как наш обед, готов?

Дэнни взглянула на рыбу, поджаривающуюся на вертеле, и быстро поднялась.

— Да-да. Все готово. Дай-ка листок. А то она свалится с палки.

Джек вскочил и побежал к дереву, чтобы не допустить этого.

— Этот подойдет?

— Да любой! — закричала в ответ Дэнни, — Быстрее!

Джек заспешил изо всех сил. Схватил лист, несмотря на то что чертова ветка не желала ему уступать.

— Готово!

— Падает! — крикнула Дэнни.

Одним прыжком Джек перескочил поляну, нырнул вниз и схватил падающую рыбу, словно та была бейсбольной битой.

— Отличный бросок. — Дэнни захлопала в ладоши.

Джек и сам видел, что неплохой — что правда, то правда. Он встал на колени, поклонился и церемонно произнес:

— Ваш обед, мадам.

Дэнни улыбнулась, попробовала кусочек горячей рыбы и удовлетворенно произнесла:

— Уф! Хорошо!

Если она так чувственно реагирует на поджаренную на прутике рыбу, то в кровати наверняка окажется просто чудом!

Стоп-стоп! Здесь нет ни кровати, по крайней мере до тех пор, пока он сам ее не соорудит, ни романтики. Но он сознавал, что хочет этого. И что же тогда делать с проблемой отъезда? Не может же он остаться здесь навсегда! Впрочем, впереди у них еще целых три дня. А потом… существуют самолеты, телефоны и все такое прочее, так что, несмотря на все эти мили, которые их разделяют, они все равно могли бы иногда встречаться. Например, раз в месяц… Черт побери! Непонятно, почему он вообще об этом думает.

Пот выступил у него на лбу. Джек вытер лоб рукавом, потом аккуратно разделил рыбу, проследив, чтобы Дэнни досталась большая часть. Но девушка замотала головой:

— Я не могу.

— Почему не можешь? Диета? — Джек прищурился, откинул голову и стал разглядывать девушку, опять чувствуя неуместную в данный момент эрекцию, для которой не было выхода, но которая тем не менее отнимала силы у всего остального тела, особенно у голосовых связок.

— Нет, я не на диете.

— Тогда в чем дело?

— Тебе пища нужна больше, чем мне.

Как-то это несправедливо. А может, справедливо?

— Потому что я больше? — спросил он.

— Нет-нет. Потому что тебе понадобятся силы уже через несколько минут, когда ты будешь сооружать для нас постели.

Снова она говорит черт знает что!

 

ГЛАВА 6

Не успел Джек и слова возразить против этого нового испытания, как Дэнни вскочила на ноги.

— Я сейчас приду, — сообщила она.

Он тотчас нахмурился и обеспокоенно спросил:

— Подожди-ка. Ты куда?

Секунду Дэнни не знала, что ответить. В последний раз такой вопрос ей задавал отец. Тогда она еще жила дома и как раз собиралась на одно из редких свиданий. После того грустного опыта Дэнни решила, что не скоро соберется замуж. А было это, если подумать, долгих девять лет назад.

— Хочу еще пособирать орехов, чтобы мы не умерли с голоду.

— А… — Джек махнул рукой. — Ну, иди.

— Вот спасибо, — саркастическим тоном ответила Дэнни.

— Ты же понимаешь, что я имею в виду. Просто не хочу, чтобы ты попала в беду.

— Не бойся, Джек. Я не оставлю тебя на произвол судьбы.

Он явно рассвирепел, да еще и обиделся.

— Я беспокоюсь не за себя. Лишь бы с тобой ничего не случилось. Иди. — Он опустил взгляд на свою рыбу. — Только будь осторожна.

Он что, шутит? Единственное место в этом лесу, где ей действительно грозила опасность, было здесь, особенно когда он начинал проявлять такую заботу и так забавно выглядел — с кусочком рыбы на губе.

— В чем дело? — спросил Джек, заметив ее взгляд.

— Рыба хочет сбежать прямо у тебя изо рта.

Джек тут же смахнул крошки с губ и облизал пальцы. Двенадцать часов назад Дэнни ни за что не поверила бы, что он способен на такой жест. Он снова поднял на нее взгляд.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе собирать эту ерунду и охранял, пока ты ее ищешь? Не возражаю.

— Со мной все будет нормально. Но… спасибо.

Джек молча кивнул.

Дэнни развернулась и нырнула в лес. Добравшись до утеса, она присела на камень, уткнулась головой в колени и сама себе прочла безмолвную лекцию: «Он будет с тобой еще только три дня. Конечно, тебе одиноко. Но это не значит, что надо всерьез воспринимать эту историю. У Джека есть девушка — мечта любого мужчины — Сторми Уотерс! Мужчины любят именно таких, на которых можно произвести впечатление. А ты… Ты слишком много знаешь».

— Господи, ну почему ты знаешь уйму всяких вещей? — вслух спросила себя Дэнни. — Почему бы тебе сегодня пару раз не изобразить дурочку? — Она помолчала. — Потому что ты не умеешь. В этом все дело. — Дэнни ответила себе за несуществующего оппонента, словно у нее было раздвоение личности. — Но если бы ты не показала ему плющ, у него могли быть неприятности. Все это — только для его дурацкого сценария, а вовсе не для тебя. Не…

— Дэнни! — крикнул Джек.

Она замолчала, надеясь, что он не слышал ее беседы с самой собой.

— Что случилось? — откликнулась она наконец.

— Я тут просто давлюсь ягодами, А у тебя все нормально?

Дэнни прижала ладонь ко лбу, чтобы отвлечься от воспоминаний о сегодняшних событиях, тех самых, которые ее теперь долго будут преследовать.

— Все хорошо. Я сейчас вернусь. Не беспокойся.

Секунду было тихо, потом он сказал:

— Я знаю.

Знает? Что с ним такое? Неужели он не понимает, что его забота и ласка без надежды на любовь лишь ранят ей сердце?

— Послушай, я через минуту вернусь. Ничего не предпринимай. Ни до чего не дотрагивайся. Хорошо?

Джек помолчал, потом ворчливо ответил:

— Да, мэм.

Джек показал ее спине язык. Ему было непонятно, почему она сразу начинает командовать, когда он пытается вести себя прилично? Наверное, это были женские штучки: то она засмеется, то рявкнет на него. В чем тут дело? Может, Мэтт объяснит? Уж ему-то известно, есть у нее бойфренд или нет.

По-прежнему глядя в ту сторону, куда ушла Дэнни, Джек вынул сотовый телефон и позвонил своему дружку домой.

— …ло! — пронзительно выкрикнул высокий детский голос.

— А, привет! — отозвался Джек. — А папочка дома?

— Дя.

— Прекрасно. Я хочу с ним поговорить. — Фразу он заканчивал уже при длинном гудке. Снова набрал номер, опять услышал детский голос и затараторил с бешеной скоростью: — Послушай, малышка, не вешай трубку. Надо папочку… — Все без толку. — Пожалуйста, позови папочку, — терпеливо продолжал Джек, — чтобы я мог с ним поговорить.

— Папа! — взвизгнул ребенок.

В ушах у Джека опять зазвенело, но тут раздался голос Мэтта.

— Да-да, — проговорил он с набитым ртом.

— Привет, это я, Джек.

Было слышно, как Мэтт сглотнул и рассмеялся:

— Ну и что Дэнни натворила? Привязала тебя к дереву? Придавила камнем? Толкнула на муравейник?

— Стал бы я тебе из-за этого звонить! — хмуро сказал Джек.

— Думаю, нет. — В голосе Мэтта слышалось разочарование. — Так почему ты звонишь? Кстати, где она сама? Послушай, ты, случаем, не упал на нее и не сломал ей шею? Или…

— Господи, у вас, лесных жителей, просто дикое воображение. На самом деле, Дэнни спросила меня, заставлю ли я Сторми съесть собственную ногу.

— Интересная идея. Кстати, у тебя роман со Сторми? То есть я хотел спросить тебя, но…

— Можешь не спрашивать. Никакого романа. У меня есть вопрос, и мне нужен прямой ответ.

— Ну, давай.

Джек быстро огляделся, чтобы не попасть впросак. Дэнни поблизости не было. Однако он все же заговорил тише:

— Дэнни с кем-нибудь встречается? У нее есть бойфренд? У них серьезно?

— Что-что? — переспросил Мэтт. — Плохо слышно!

— Черт возьми. Давай, Мэтт, давай! — прошипел Джек сквозь смех друга. — Мне надо знать.

— Зачем?

Джек и сам не знал зачем. К тому же считается, что мужчины не должны спрашивать друг у друга такую ерунду. Это по женской части.

— Послушай, кретин, говори быстрее! Я знаю, что ты творил, когда в последний раз приезжал ко мне в Лос-Анджелес. Разумеется, твоя куколка-жена понятия не имеет про ту забавную потасовку в баре, и как ты…

— О'кей, о'кей. Нет.

— Что «нет»?

— У Дэнни нет бойфренда. О'кей. А сейчас мне надо закончить об…

— Нет, не о'кей, — прошептал Джек, продолжая следить, не вернулась ли Дэнни. — Почему у нее никого нет? Она же просто потрясающая!

— Откуда мне знать? Она со мной не делится.

Джек продолжал:

— Слушай, ей что, не нравятся парни? Ну, то есть когда я ее поцеловал, она вроде бы…

— Когда ты ее — что?

«Да, моя тайна продержалась три секунды», — с досадой подумал Джек.

— Это не то, что ты думаешь. Я поймал рыбу. Ну, это она меня так поздравила.

— Да, парень. Она, видно, оголодала. Да и ты тоже.

— Я и сейчас голодный, и не только в смысле еды. Так что там с Дэнни?

— Джек, я правда не знаю. Может, она собирается стать монашкой или еще что…

— Она католичка?

— Ты же знаешь, нам не разрешается спрашивать про такие вещи.

Джек нахмурился. Где же старые добрые времена, когда можно было разнюхать о девчонке все, что надо, или по крайней мере заглянуть в ее досье?

— Ты точно знаешь, что она ни с кем не встречается?

— Если бы встречалась, у нас в заповеднике все было бы известно. От скуки здесь только и делают, что сплетничают друг о друге.

Джек как раз это понимал. В Голливуде такой способ расслабиться называли «вечерние новости» или «ночной дайджест».

— О'кей, спасибо за информацию.

— Уж не собираешься ли ты, часом, и для нее написать роль в своей пьесе, а?

Джек и сам еще не знал, что собирается делать, а что — нет, тем не менее одно знал точно: он не намерен и дальше обсуждать Дэнни с кем бы то ни было, по крайней мере никаких личных планов.

— Слушай, мне пора. Она возвращается.

— Ясно. До встречи.

Джек не ответил, потому что заметил Дэнни. Он мгновенно захлопнул крышку телефона и сунул его в карман.

Что-то произошло. Дэнни почувствовала это сразу, как только вернулась в лагерь. Джек смотрел в ее сторону. Казалось, он просто изучает ее с новым, непонятным интересом.

Дэнни подумала, что он, видимо, сделал что-то не так и не хочет, чтобы она поднимала вокруг этого шум. Она быстро оглядела все вокруг: с костром было все в порядке, до хитроумных застежек рюкзака, в котором был запас продуктов, явно никто не дотрагивался. Очевидно, Джек там не рылся и ничего не узнал о его содержимом, самой малой тайной которого была книга — любовный роман.

Дэнни не нашла ничего подозрительного, кроме разве что листка, торчащего у Джека из кармана, и, указав на него, заметила:

— Боюсь, что, если ты не собираешься доедать рыбу, ее тоже придется закопать, а то будешь пахнуть еще хуже, чем сейчас.

Джек поднял на нее хмурый взгляд и осторожно вытянул из кармана лист.

— Я как раз вытирал руки после того, как съел всю рыбу до последней крошки, лист просто прилип к карману. А где же орехи?

Дэнни не могла понять, о чем он говорит, но потом вспомнила о выдумке, к которой прибегла, чтобы хоть на минуту остаться в одиночестве и привести в порядок свои мысли и чувства.

— Ничего не нашла, — соврала она.

— Но с тобой все в порядке?

Как она могла быть в порядке, когда он проявляет такую заботу и заставляет ее мечтать о большем?

— Буду в порядке, — ответила она, — когда ты приготовишь постели. — Джек застонал, а Дэнни выразительно взглянула на небо. — Джек, собирается дождь. Надо подготовиться.

— Как ты не понимаешь?! Сторми наотрез отказалась мокнуть. Насколько я ее знаю, она вставит в контракт «сухой» пункт, то есть — никакого дождя.

— Скажи это не мне, а небу.

Джек задрал голову, и вовремя: громадная дождевая капля шлепнулась прямо на стекло его очков.

— Ну и местечко! — прорычал он. — С неба что-то льется и попадает мне на очки.

— Может, тебе лучше носить контактные линзы?

Джек опустил наконец голову и посмотрел на Дэнни долгим, внимательным взглядом. Дэнни смутилась и даже сделала шаг назад.

— В чем дело?

— Тебе не нравятся мои очки?

Ей очень даже нравились его очки, в них он выглядел таким умным и… сексуальным.

— А Сторми они нравятся?

— Понятия не имею. Она вообще ни на кого, кроме себя, не смотрит. Так как — нравятся или нет? Пока не ответишь, не будет тебе никакой постели.

Дэнни с трудом сдержала улыбку.

— Да, очень нравятся.

— Почему?

— Я не знаю. Просто они тебе очень к лицу.

— Потому что я — горожанин?

— Потому что ты — писатель. И хочешь быть большим писателем. И добьешься этого, если не будешь замыкаться в себе, если сможешь смело заявить этим твоим продюсерам о том, что твой сценарий имеет будущее.

— За эти слова, дорогая, я приготовлю тебе просто райскую постель! — Он вскочил на ноги. — Но только когда ты объяснишь мне, как это нужно делать.

Прежде всего они сдвинули костер на четыре фута в сторону. Потом дочиста вымели сосновыми ветками место, где был костер, но не раньше, чем Дэнни успела припасти немного золы.

— Помнишь? Это вместо зубной пасты.

Джек кивнул, а Дэнни улыбнулась:

— Ты быстро учишься.

На самом деле это было не так, но ему хотелось произвести на нее впечатление, и он решил, что для начала соорудит ей самую роскошную постель в мире.

— О'кей. Что дальше? — спросил он.

Дэнни посмотрела на облака. Моросило совсем чуть-чуть, но по ее лицу Джек понял, что погода в любой момент может испортиться.

— Мы должны как можно быстрее набрать сосновых веток, потом…

— Не мы, а я. Я сам все сделаю.

Дэнни посмотрела на Джека, перевела взгляд на небо и возразила:

— Быстрее будет, если я тоже…

— Нет. Я сам сделаю тебе постель. Ты заберешься туда, потом я займусь своей. — Он положил руки ей на плечи и легонько толкнул ее вниз. — Сядь.

Когда она оказалась под защитой ветвей, Джек отступил на шаг и попросил:

— Пожалуйста, закрой глаза. Хочу сделать тебе сюрприз. Клянусь, я буду работать быстро.

Как только Дэнни выполнила его просьбу, силы Джека как будто удвоились, словно бы вся его кровь обратилась в чистый адреналин. Он бросился в лес, подбирая на ходу каждую упавшую ветку, какая только попадалась. К моменту, когда дождь припустил всерьез, он набрал уже целую кучу и тут же соорудил постель для Дэнни, притянув растущие ветви так, чтобы они защищали ее.

— Раз, два, три-и-и! — выкрикнул Джек и взмахнул рукой, как волшебной палочкой.

Дэнни распахнула глаза и взвизгнула от удивления:

— Bay! Шесть футов в высоту, не меньше!

— Шесть футов, четыре дюйма, — хвастливо уточнил Джек, сравнивший высоту ложа с собственным ростом. — Ты говорила, что хочешь быть повыше от земли. Вот и будешь повыше. Кстати, я уже провел испытания. Забирайся. Постель пружинит, как настоящий матрас. И запах приятный.

Дэнни рассмеялась. Прикрыв глаза ладонью, чтобы не слепил дождь, она соскочила с камня, на котором сидела, и взобралась на постель.

— Здесь хватит места для двоих! — крикнула она сверху.

У Джека глаза полезли на лоб. Он не мог поверить в то, что она позволит ему спать рядом. Но Дэнни добавила:

— Оттащи верхний слой влево — получится постель для тебя. И побыстрее, а то льет как из ведра.

Так оно и было, но Джека это лишь веселило.

Закат без всякого перехода сменился непроглядной тьмой. Густые кроны деревьев защищали небольшой костер, все остальное скрывала абсолютно черная и даже слегка пугающая мгла.

Джек закончил устраивать себе место, из темноты посмотрел на нее и улыбнулся. Дэнни свернулась калачиком на своей стороне постели. Рядом с тяжелыми туристскими ботинками лежали нагретые в костре камни. От этой картины у Джека почему-то потеплело на сердце. Он подошел и присел на край постели. Дэнни была так близко, что чувствовалось тепло ее тела, но Джек не стал придвигаться, чтобы не напугать ее.

— Ты думаешь, что не замерзнешь с этими камнями? — спросил он.

— Конечно, нет. К тому же от кострища тоже идет тепло. — Она протянула ему свою горячую ладонь.

Джек вдруг ощутил непреодолимое желание поцеловать эти тонкие пальчики, а потом взять их в рот. Чтобы не поддаваться соблазну, он вскочил на ноги и вдруг нахмурился, услышав отдаленное рычание.

— Что там такое? — спросил он.

— Волк скорее всего.

Джек прислушался, улавливая новые звуки — что-то трещало, словно бы ломались кости, потом ему показалось, что кто-то громко облизывается.

— Все в порядке, — успокаивающим тоном проговорила Дэнни, — Я не с голыми руками.

— У тебя есть пистолет? — удивленно спросил Джек. Дэнни кивнула:

— Чтобы защитить тебя.

На лице Джека появилось недовольное выражение.

— Это мне следует защищать тебя. Таков порядок.

— Согласна. Хочешь посмотреть на пистолет?

— Конечно. — Джек обшарил взглядом ее фигуру, отметив, что Дэнни — очень привлекательная женщина, но так и не заметил никаких признаков оружия. — Где он?

Дэнни задрала ногу и поддернула штанину до половины икры.

— Да, ловко! — одобрительно фыркнул Джек. — Но почему ты носишь его пристегнутым к ноге?

— Не хотела, чтобы ты испугался.

Джек бросил на нее удивленный взгляд.

— Чего? Тебя или пистолета?

— Волков, — ответила Дэнни. — Знаешь, к ним надо привыкнуть, как к медведям или змеям, или ко всему остальному.

— А сколько времени ты привыкала? С пеленок? — со смехом спросил он.

Выражение лица Дэнни вдруг изменилось, голос прозвучал холодно:

— Я и теперь иногда пугаюсь. Я же не каменная.

Конечно, Джек это заметил, ведь сегодня он держал ее в объятиях, чувствовал непередаваемую нежность ее губ, грациозную гибкость стройного тела. С точки зрения Джека Кристофера, невозможно было представить более привлекательную и более щедрую женщину, чем Дэнни Спринг. Так почему она вдруг замкнулась? Что такого он сказал?

— Послушай, я просто… шучу. Не обижайся.

— Я устала. — И она повернулась на другой бок.

Джек молча смотрел, как она вертится, устраиваясь поудобнее. Наконец Дэнни затихла, не слышно было даже дыхания.

— Наверное, и мне пора, — пробормотал Джек и подождал, не отзовется ли Дэнни, не пожелает ли ему доброй ночи.

Но она не пожелала.

Как только Дэнни почувствовала, как прогибается под Джеком постель, она приоткрыла глаза и рискнула вздохнуть поглубже. Прохладный сырой воздух был от дождя и ветра чист. Влажное облако окутывало их ложе, скрадывая обычные ночные звуки. Невидимые обитатели леса взывали друг к другу, издавали низкие рычащие звуки, пытаясь напугать незваных гостей. Кто-то шуршал в опавшей листве, а может, это шелестел ветер. Но всех их, таких разных, сейчас укрывала ночная тьма.

Дэнни им немного завидовала. Свет костра казался ей слишком ярким, а собственные вздохи слишком громкими. Слова Джека, даже сказанные в шутку, ранили ее, ведь на самом деле он действительно считал ее твердой, как камень, считал «своим парнем», товарищем, с которым можно дружить и только, и любовь здесь совсем ни при чем.

Она вздохнула еще печальнее. Джек наконец перестал ворочаться, стал дышать ровнее и медленнее. Дэнни осторожно повернулась на спину, потом, стараясь двигаться бесшумно, легла на другой бок и вдруг удивленно моргнула: Джек лежал к ней лицом и не спал. Господи Боже мой, он даже не снял очки. Дэнни видела, как танцуют в стеклах огоньки от костра.

— Ты права, — с улыбкой произнес он тихим расслабленным голосом. — Совсем тепло.

Но Дэнни с ним не согласилась: не тепло, а жарко! Только сейчас она совсем не желала в этот жар погружаться, да и вообще никогда.

— Ты хорошо поработал, — сказала она.

— Потому что ты хорошая учительница.

— Это моя работа.

Продолжая улыбаться, Джек посмотрел через ее плечо на дождь.

— Думаешь, он надолго?

— Понятия не имею. Я же не метеоролог.

Он поймал ее взгляд.

— Ты когда-нибудь расплетаешь косу?

— Конечно. Когда ложусь спать. В обычных условиях я…

— То есть ты имеешь в виду, что сейчас необычные условия? — Он подмигнул ей и рассмеялся.

Дэнни приподнялась на локте.

— У тебя все в порядке?

— Черт подери, нет! Все болит. Даже ресницы.

— Зато ты теперь начал понимать, как все непросто. Думаешь, Сторми с этим не справится? Но ведь с ней будет целая команда!

Джек покачал головой:

— Конечно, не справится. Но это не проблема.

— Джек, ты должен правильно изобразить детали, иначе будет неправдоподобно. Сторми не сможет отогнать медведей своим феном, так ведь?

Джек засмеялся, еще раз подмигнул ей и втянул ночной воздух.

— Наверное, не сможет. Но после всех сегодняшних приключений я сомневаюсь, что вообще кто-нибудь сможет.

— Ты шутишь? Ты ведь смог. И я смогла.

Его улыбка сменилась озабоченной миной.

— Дэнни, ты-то все знаешь. Но другие женщины… Меня, например, это очень пугает. Понятия не имею, как сделать сюжет правдоподобным.

— А ты не думал над тем, что твоя героиня уже может иметь опыт выживания в диких условиях?

Джек отрицательно покачал головой и снова уставился на костер.

— Моему начальству не нужен фильм о женщине-рейнджере.

— Да нет. Опыт у нее мог быть от ее отца или от первого мужа, ну, от того, помнишь, который исчез.

Джек все смотрел на костер, потом взглянул на Дэнни и нахмурился.

— Не сердись. Это просто мое предложение, — сказала она.

Он продолжал хмуриться, но вдруг кивнул головой:

— И кстати, чертовски удачное.

— Правда?

— Ну, конечно. — Лицо его посветлело, взгляд стал задумчивым. — На самом деле это вполне возможно. Пусть пастор бросает героиню в лесу, надеясь представить ее смерть как самоубийство. Он вовсе не ждет, что она выберется, к тому же рассчитывает, что ее не найдут до тех пор, пока тело не превратится в скелет. Тогда он может заявить, что раз она убила своего мужа — лесного рейнджера и очень раскаивалась, ну, или боялась, что полиция не оставит ее в покое, то решила покончить с собой там, где совершила свое преступление. Черт, не так уж плохо! Ты гений!

Дэнни отмахнулась от его слов.

— В конце концов, ты бы и сам все придумал, а сейчас ты просто устал после тяжелого дня. Это неудивительно.

— Ерунда. Спасибо тебе. Обязательно надо вставить тебя в титры не только как технического консультанта, а как… Как насчет соавторства?

— Джек! Что ты говоришь! Я не желаю…

— Почему?

Просто Дэнни хотела, чтобы он не упустил свой шанс, сумел убедить свое начальство, что может написать по-настоящему серьезную вещь.

— Я хочу, чтобы ты осуществил свою мечту, какой бы она ни была.

— Художественный фильм, — без колебаний произнес он.

Глаза Дэнни расширились. Она опустила руки и сложила их под подбородком.

— Ты серьезно? Какой?

— Что-то вроде «Окончательного решения». Помнишь тот технотриллер с Куртом Расселом?

— Отличный фильм. Мне особенно понравилось, как с помощью пластмассовой соломинки им удалось предотвратить взрыв бомбы.

— Это мое самое любимое место. Любишь фильмы?

— Все любят. И я, конечно, тоже. — Дэнни улыбнулась. — Но не только экшен. Хотя они — одни из самых любимых.

— И у меня тоже. Но знаешь, когда я сделаю себе имя, я обязательно попробую что-нибудь серьезное, вроде «Списка Шиндлера».

— Мне понравилось. Только он очень печальный.

— Печально то, что очень трудно протащить на экран по-настоящему осмысленный сценарий, даже если ты — Стивен Спилберг. А я к нему даже приблизиться не сумею. Он ни за что не станет читать то, что я напишу.

— Джек, ты не прав, станет. Если ты решишь, то все получится, поверь мне. И вот еще что. Я, конечно, не эксперт, но если Сторми к тому моменту не научится играть лучше, зачем вообще ее снимать?

Джек рассмеялся, потом стал рычать от хохота. «Бедный парень! — подумала Дэнни. — Я его загоняла». Она почувствовала раскаяние.

— Может, поспим? Боюсь, что завтра будет нелегче, — предложила она.

— Мне плевать. Я не хочу спать. Ты не против поболтать о кино?

— Конечно, нет.

— Точно? Ты не хочешь спать?

Никогда за всю свою жизнь Дэнни не чувствовала себя так бодро и весело.

 

ГЛАВА 7

Дэнни оказалась просто невероятной девушкой. Джек не переставал ею восхищаться. Она не только прекрасно ориентировалась в лесу, но легко могла подсказать удачный сценарный ход, не отдавая себе в этом отчета. Более того, она охотно слушала его рассуждения о любом фильме.

Следующие тридцать два часа Джек чувствовал себя как во сне, не только из-за Дэнни Спринг, но и потому, что сам себе казался столетним старцем. Его руки покрылись волдырями, волосы свалялись так, что их не шевелил даже поднявшийся ветер. Пара часов ушла на то, чтобы вытащить из одежды репейники и вытряхнуть сено. Джек старался не слишком глубоко дышать, так как при вдохе его ноздри щекотали парфюмерные последствия встречи со скунсом. В его лэптопе накопилась масса заметок, в основном посвященных описанию Дэнни.

После этой ночи, когда они обсуждали мечту Джека написать по-настоящему хороший сценарий, он решил, что Сторми просто не способна сыграть в этом телепроекте. Ни в коем случае. Ей не хватит ни таланта, ни внешних данных. Джеку была нужна Дэнни или по крайней мере кто-то на нее похожий и такой же умненький — на меньшее он не согласен. Так что утром, когда Дэнни отправилась за ягодами, Джек позвонил своему агенту.

— Привет, дорогой, — ласково проворковала Элейн. — Трудишься в поте лица над этой своей штукой?

Ну что поделаешь с этими женщинами? Неужели так трудно запомнить простое слово «сценарий»?

— Конечно, тружусь. Сейчас вот провожу полевые исследования.

— В баре?

— Разумеется, нет. Только что ты слышала возгласы не какого-нибудь пьяницы, а крики орла, или дрофы, или еще какой-то птахи.

— Я говорю вовсе не про чириканье на заднем плане, а про тебя, дорогой. У тебя голос, как после клинической смерти, как будто врачи тебя воскресили только для этого звонка. У тебя все в порядке? Ты взял с собой биодобавки, которые я советовала?

— Если бы взял, не осталось бы места на еду. В общем, у меня все хорошо. Просто устал после ночевки в лесу.

Элейн немного помолчала.

— Ты хочешь сообщить, что задержишь эту свою штуку? И потому звонишь? Тебе вздумалось отдохнуть именно сейчас? Джек, дорогой, тебе нельзя опаздывать! Да ты и сам знаешь. Это последний срок.

— Не опоздаю. И я не в отпуске, поверь, я работаю, собираю материал. Ты не представляешь, как это полезно. Фактически я стал другим человеком! А потому прошу произвести замены в актерском составе.

На сей раз Элейн не задумалась ни на минуту.

— Дорогой, полагаю, ты имеешь в виду сексуальные замены?

— Что? А… Нет. Я говорю, что надо заменить героиню, — сообщил он, тщательно проговаривая последнее слово.

Элейн все еще не хотела воспринимать разговор всерьез.

— Солнышко, ты переутомился, иначе помнил бы, что ты не вправе менять актерский состав. Ты его скорее всего даже не узнаешь.

— Увижу, если сценарий получится действительно хорошим и ты сможешь с его помощью убедить продюсеров взять кого-нибудь другого, а не Сторми.

Воркование его литературного агента превратилось в рык.

— Ты с ума сошел! Она же звезда! Черт возьми, тебе повезло, что она согласилась! Да вокруг тысячи других писателей, которые отдадут все три свои почки, только чтобы она согласилась прочитать их писанину, и не будут ставить никаких условий.

— То они, а то — я. У меня всего две почки. И я предпочитаю сохранить их для себя, как и собственное достоинство.

Долгое молчание, потом Элейн прошипела сквозь зубы:

— Джек, ты трудный человек…

— Не трудный, а решительный.

Слову «решительный» научила его Дэнни. Только на Элейн оно не произвело никакого впечатления.

— Ладно. Послушай, Джек, ты должен представить свою вещь вовремя, иначе в этом городе ты никогда больше не получишь работы. Ясно? О'кей? А подбор актеров оставь тем, кто в этом разбирается.

Пойти на это сейчас Джек не мог. Понимание этого смягчило его тон почти до просьбы.

— Элейн, пойми, это мой шанс.

— Я знаю, что это из-за Сторми. Что случилось, дорогой? Вы поссорились?

«Пока нет, но обязательно поссоримся, когда Сторми увидит, что я для нее приготовил». При этой мысли его плечи перестали сгибаться, потому что в голове вдруг появилась новая идея. Может, получится, а может — нет. По крайней мере он обязан попробовать. Этому тоже его научила Дэнни.

— Нет, у нас все отлично, — соврал он. — Послушай, может, ты и права, я просто устал.

— Тебе не хватает витаминов. Ты столько лет прожил в этом мерзком Нью-Йорке. Да в тебе не осталось никаких сил. Ты должен принимать биодобавки, чтобы чувствовать себя куда лучше. И не сорви срок, иначе с тобой все будет кончено. Ясно? Comprende, sil vous plait?

Услышав эту варварскую смесь испанского и французского, Джек прикрыл глаза.

— Si, qui, — произнес он. — Не беспокойся, Элейн. Я все сделаю в срок. — На самом деле он собирался управиться раньше.

Что-то произошло. Дэнни поняла это, как только вернулась в лагерь с запасом ягод и орехов. Джек колотил по клавишам лэптопа, как будто хотел расколотить его вдребезги. Может, это из-за завтрака? Ночью она обещала ему набрать червяков и травы, в шутку, конечно. Может, он не понял юмора и пишет сейчас завещание?

Она только-только собралась его успокоить на этот счет, как он с особой силой ударил по клавишам и стал изливать на бедный компьютер все, что хотел. Дэнни опустилась на землю и улыбнулась. Когда Джек работал, он выглядел таким счастливым… Таким вдохновенным и таким потрясающе красивым, несмотря на ночевку в абсолютно диких условиях. Наверное, он и стал теперь диким!

Прекрасные волосы Джека выглядели сейчас как воронье гнездо, очки закоптились, а отросшая борода…

Дэнни провела пальцем по нижней губе, представляя, как эта темная щетина царапает ее щеки или щекочет грудь, или задевает нежную кожу между бедрами, которые она немедленно сдвинула, как только Джек поднял голову и посмотрел в ее сторону. Дэнни улыбнулась. Оказалось, он не смотрел на нее, а, склонившись над клавиатурой, продолжал стучать, как будто она, Дэнни, была невидимкой.

Видимо, она и была невидимкой, потому что их совместное путешествие почти закончилось. Больше она была ему не нужна. От этой невеселой мысли плечи у нее опустились, но она тут же подняла глаза к небу и увидела, что Джек больше не пишет, а нависает прямо над ней.

Дэнни моргнула. Ей показалось, что она задремала или была в обмороке. Она не могла понять, как он оказался рядом.

— Доброе утро! — проговорил Джек. — Чем занимаешься?

— Ничем.

— Отлично! — Он схватил Дэнни за руку, поднял с земли и потащил к камню, на котором сидел, когда работал. Опустившись на него, он тут же притянул девушку к себе на колени.

Ощутив его эрекцию, Дэнни, пока не поздно, выпрямилась.

— Джек! — воскликнула она.

— Я! — со смехом отозвался Джек. Одной рукой он обнял Дэнни за талию, а другой поставил ей на колени лэптоп. — Читай! — распорядился он.

— Ладно, ладно. — Дэнни посмотрела на экран, но никак не могла сосредоточиться, пытаясь устроиться так, чтобы не показывать Джеку, что чувствует его возбуждение. Однако ее возня приводила к обратному результату.

— Дэнни, пожалуйста, прочитай…

— Я читаю. Сиди спокойно.

— Я? Это ты…

— Ты хочешь, чтобы я прочитала, или нет?

В его голосе послышалось раскаяние:

— Хорошо. Больше я не шевельнусь.

Лжец. Она чувствовала, как растет его возбуждение. Конечно, это не имеет значения, у него ведь есть Сторми Уотерс. Дэнни сглотнула, оглянулась и задела щекой стекла его очков.

— Ой, прости…

— Не прощу, если не станешь читать.

— О'кей, о'кей. Ты закончил сценарий?

— Не окончательный вариант. Пока только черновик. Но я все равно хочу, чтобы ты прочитала. Потом выскажешь свое мнение.

— Джек, я же не специалист. Я…

— Ты — публика, зритель. И должна честно высказать свое мнение. — Его рука крепче обхватила ее за талию. — Ты не уйдешь от моего лэптопа, пока не прочитаешь.

Кто сказал, что она хочет уйти? Но разве ему не вредно оставаться в таком напряжении и не получить разрядки? А ей самой? Конечно, вредно. Дэнни вздохнула и начала читать. После первой страницы она уже забыла, на чем сидит, ее захватил сюжет и характеры. Удивительно, героиня оказалась разумной и держалась с достоинством. Более того, она смогла сохранить надежду… и проявить мужество.

Пробегая страницу за страницей, Дэнни вдруг ощутила, что подбородок Джека опустился ей на плечо, а губы коснулись уха.

— Что скажешь? — прошептал он.

Она могла сказать только одно: если сейчас ей придется встать, она просто упадет. Ноги у нее дрожали, а сердце колотилось так сильно, что, наверное, израсходовало свой ресурс за четыре года жизни. Которые она проведет без него. Дэнни вздохнула.

— Тебе не нравится? — спросил Джек.

— Не нравится, когда ты кричишь, — ответила Дэнни.

— Прости. — На плечо ей вместо подбородка легла его рука. Он повернул голову так, чтобы смотреть прямо ей в глаза. — Что тебе не понравилось в этой штуке?

Дэнни показалось, что Джек шутит. Всю оставшуюся жизнь она будет помнить ощущение его тела.

— Тебе не понравилась динамика? — спросил он. Откуда ей знать! Они еще ничего не делали, и не будут.

— Место действия? — уточнил он.

Она так не думала. Она любила эти места.

— Пастор? — продолжал выяснять Джек. Дэнни не могла прийти в себя.

— Пастор?

Джек откинулся назад, нахмурился и обиженно пояснил:

— Конечно. Он на первой странице сценария.

«Ах вот он о чем!»

— Это просто удивительно! — только и смогла сказать она.

Джек замер, черты его лица расслабились, потом снова напряглись, потом сменились выражением неподдельного беспокойства.

— Ты серьезно?

— Конечно, серьезно. Умная, захватывающая вещь. Немного грустная и…

— Так тебе понравилось? Правда понравилось?

— Особенно роль Сторми.

Лицо Джека осветилось улыбкой, в которой отражалось бесконечное удовольствие. Дэнни решила, что пора вставать с его колен.

— Стой! — нахмурился Джек. — Ты куда? — Он снова притянул ее к себе и обнял обеими руками, чтобы она не могла улизнуть.

— Джек, пусти.

— Пустить? Ты хочешь, чтобы я отпустил?

— Я думаю, этого хочет Сторми, — мрачно ответила Дэнни.

— Какая Сторми?

— Твоя подруга, кто же еще! Телезвезда!

— Она не будет здесь сниматься, — решительно заявил он. — И нигде в моих сценариях.

Дэнни удивилась:

— С каких это пор?

— С тех пор как ты научила меня стремиться к лучшему и не бояться начальства.

— Я что-то не пойму. Ты им звонил?

— Нет. В том-то и дело. Я заставлю Сторми отказаться. Кстати, она вовсе не моя подружка. Я понятия не имею, откуда ты это взяла!

— Из «Энквайера».

— Это просто реклама.

— Значит, у тебя с ней никогда ничего не было?

Джек заерзал.

— Мы вместе посмотрели несколько фильмов.

Дэнни не собиралась спрашивать, где проходили эти просмотры.

— Я все равно не понимаю, как ты собираешься вынудить Сторми отказаться от роли? Мне казалось, она хочет получить ее, чтобы доказать всем, что она настоящая актриса.

— Только если в роли не будет насекомых, дождя и детей. Сколько малышей ты насчитала в сценарии?

— Двоих? — Дэнни засмеялась. — Тут ясно не сказано, но такое впечатление, что она еще и беременна, так?

— Точно, — ухмыльнулся Джек. — Это выяснится, когда ей придется есть личинок. На это Сторми ни за что не согласится.

Дэнни кивнула, чувствуя одновременно и радость, и грусть, потому что, если сценарий закончен, закончены и совместное путешествие, и сбор материала.

— Я так за тебя рада!

Несколько секунд он пристально смотрел ей в лицо.

— А я рад это слышать. Только не впадай в экстаз, иначе мне придется спрятать твой пистолет и те камни тоже убрать. Что с тобой?

— Ничего. Значит, сегодня вечером ты покажешь сценарий Сторми?

— Не покажу, если только она сюда сама не явится и не станет угрожать, что зальет наш костер.

Наш костер? Неужели он собирается остаться?

— Как же тогда она его прочтет?

— Как обычно, Я собираюсь отправить его по е-мейлу прямо отсюда на студию. Продюсерам обязательно понравится, и они потребуют, чтобы ей тоже нравилось то, что я написал. Она, разумеется, откажется, и ее уволят. Повернись-ка.

Дэнни повернулась, Джек снова опустил ей на плечо подбородок, она улыбнулась, а он убрал руки с ее бедер и застучал по клавишам, набирая нужный код.

— Хочешь забить золотой костыль? — спросил он.

— А разве для этого не надо вступить в ваш профсоюз?

— Не-а. Мы никому не скажем. Нажимай на эту клавишу.

У Дэнни вдруг возникло такое чувство, словно она запускает самонаводящуюся ракету. В каком-то смысле это так и было, а потому, прежде чем нажать на клавишу, она спросила:

— Ты уверен, что прав? А вдруг она как-то навредит твоей карьере?

— А что я такого сделал? Написал поразительно правдивую, захватывающую, трогательную историю о человеческом мужестве. Кстати, дал ей шанс.

Так оно и было, но Дэнни все равно нервничала.

— Ну, давай! — подтолкнул ее Джек. — Только не зажмуривайся.

Широко открыв глаза, Дэнни отправила завершенный сценарий в киберпространство. А потом они сидели и молча следили, как компьютер выполняет свою работу. У обоих было такое чувство, словно они закончили какое-то важное и большое дело.

Джек глубоко вздохнул. Дэнни сглотнула.

— У тебя все в порядке? — спросила она.

Он ответил, прижавшись губами к ее шее. Глаза Дэнни широко распахнулись, ресницы затрепетали, она зажмурилась, а ее тело расслабленно повисло на руках Джека. Он прочитал в этом согласие и одной рукой развернул к себе лицо Дэнни, потом закрыл ее губы своими и просунул в рот свой язык.

Дэнни задрожала, почувствовав, как царапает кожу его щетина и как жар исходит от его языка. Она слышала собственный жалобный стон, но позволяла себя целовать. Она так его хотела, что была готова смириться с тем, что все это продлится лишь мгновение, может, меньше, потому что Джек вдруг оторвался от ее губ, тяжело сглотнул и быстро произнес:

— Я совсем дошел.

«Потому что меня поцеловал? И не понравилось? Или потому что понравилось?»

— Я… я думаю, ты просто перевозбужден, поэтому… — наконец отозвалась Дэнни.

Джек прочистил горло.

— Нет. Я имею в виду, что дошел до точки: волосы, борода — все грязное. Но я вовсе не перевозбужден, — Джек покраснел. — Дэнни, я хотел тебе сказать… Дело не просто в возбуждении. Я хочу тебя, хочу заниматься с тобой любовью, хочу с того момента, как познакомился с тобой в конторе у Мэтта. Господи, неужели ты этого не поняла?

— Джек, это просто голод.

— Так и есть, черт возьми! Но мне нужна не пища.

— Ты уверен? У меня есть чипсы, шоколад и вяленая говядина.

У Джека вытянулось лицо, и даже возбуждение прошло.

— Что? Что у тебя есть?

Дэнни отодвинулась от него насколько смогла, но он снова притянул ее к себе на колени.

— Я оставила все это в качестве приза.

— На случай, если я все-таки выживу? Знаешь ли ты, как я был голоден?!

— Конечно. Я же прочитала об этом. Очень убедительно.

Джек выглядел как будто рассерженным, потом бросил на нее лукавый взгляд.

— Где они?

— Джек! Мне щекотно! Не надо щекотать!

— Давай, давай, дорогая! Так где же чипсы? Говори!

— Джек! — Дэнни вывернулась из его объятий и, продолжая извиваться и вскрикивать, повалилась на землю. Джек сильными и быстрыми пальцами продолжал снова щекотать ее, пока хихиканье Дэнни не стало прерываться стонами. — Перестань! Пожалуйста…

— Я не могу, золотко. — И он погремел перед ее носом найденным пакетом рыбных чипсов. — Мне показалось, ты говорила про картофельные. Перестану, когда скажешь, где они.

— О'кей, о'кей, о'кей! Они под пассажирским сиденьем в моем джипе.

Джек нахмурился, потом взвыл:

— В том, который ты оставила за шесть миллионов миль отсюда?

— Если ты меня отпустишь, я…

— Даже не думай!

Открывая пакет с рыбными чипсами, Джек ловко обхватил Дэнни обеими руками, затем с наслаждением втянул носом запах чипсов, как будто в пакете было выдержанное вино.

— Господи, благослови жир и соль. — Он тяжело вздохнул.

Дэнни тоже была голодна.

— Ты что, собираешься все съесть?

Джек оторвался от пакета и посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Не говори мне, что хочешь попросить штучку.

— Одну — не хочу. Я требую половину, половину пакета, точнее, три четверти, ведь это я за него заплатила.

— А я разве не заплатил своим трудом? Послушайте, леди, я соорудил вам постель, поймал парочку рыб, чтобы вас накормить. Вы что, забыли?

Дэнни улыбнулась:

— Разумеется, не забыла. И очень благодарна вам за это. — И она продолжила деловым тоном: — Хорошо, можете забрать себе четверть пакета.

Он с ироническим видом приподнял бровь.

— Похоже, мы торгуемся.

— Вовсе нет. Это же мои… О'кей, о'кей, — быстро проговорила она, прежде чем его пальцы добрались до ее ребер. — За пять чипсов я дам тебе десять баксов.

— Bay! Да это грабеж на большой дороге! Наверное, вам, рейнджерам, не привыкать.

— Конечно, если попадаются психи вроде… О'кей, о'кей. Пятнадцать баксов. Ну, пожалуйста! Я так голодна!

— Правда? — Джек потянулся к ней, их носы встретились. — А я думал, что ты любишь глушить рыбу камнями и тебе нравятся червяки и трава.

Дэнни поймала себя на мысли, что Джек ей нравился! Все в нем нравилось! Так нравилось, что замирало сердце.

— Да ты сумасшедший! О'кей, о'кей… Я предпочитаю покупать продукты в супермаркете.

— Где ты читаешь «Энквайер». — Джек нахмурился.

— Только когда стою в длинных очередях.

— Бедная Дэнни. О'кей, — произнес он и быстро отстранился. — Я дам тебе пять чипсов. Сколько, говоришь, ты собираешься заплатить?

— Пять баксов.

Темная бровь Джека вновь поползла вверх.

— Пятнадцать. Это мое последнее слово, — заявила Дэнни.

— Точно? — Он провел пальцем по внутреннему краю пакета и поднес его к губам Дэнни.

Когда палец Джека дотронулся до ее губ, от приятного ощущения коса Дэнни чуть не завязалась узлом. Джек лукаво улыбнулся:

— Ну как?

Он не мог себе представить, что чувствовала Дэнни, пока она губами не втянула его палец себе в рот, легонько задержала его зубами и облизала языком.

Джек прикрыл от наслаждения глаза, дыхание его стало прерывистым.

— О! Э-э-э…

Дэнни засмеялась, услышав его бормотание, и выпустила палец, Джек поднес его к глазам и стал рассматривать.

— Э-э-э… Итак, на чем мы остановились?

— Я получаю три четверти пакета за двадцать пять центов. Только мне придется написать тебе расписку, пока я не доберусь до своей чековой книжки. Она у меня дома.

Джек все смотрел на свой палец. Потом облизнул его, пробуя на вкус оставшуюся там влагу, усмехнулся и посмотрел на Дэнни с мрачным юмором:

— Это шантаж?

— Нет.

— Ты права, леди-рейнджер. Никаких расписок не будет, то есть не будет денег. Я отдам тебе половину пакета, если ты сделаешь то, что я захочу.

Для Дэнни это прозвучало заманчиво и устрашающе.

— Что именно?

Его взгляд сверху вниз пробежал по ее фигуре. Дэнни сглотнула.

— Я хочу посмотреть, что у тебя в рюкзаке, — заявил Джек.

— Зачем? Там разные мелочи.

Взгляд Джека поднялся от груди к глазам Дэнни. Он погремел пакетом, потом вынул из него пригоршню чипсов, в которой как раз поместилось три четверти пакета, и поднес ее себе ко рту.

— О'кей, о'кей, о'кей, — быстро согласилась Дэнни. — Только отпусти меня, я принесу рюкзак.

— Нет, сиди здесь, — распорядился Джек, сунул чипсы в пакет и слизал соль с пальцев. — Я сам.

Через минуту он подтащил рюкзак к Дэнни.

— А теперь продолжим торговаться.

Когда Дэнни вытащила мыло, Джек кивнул. Потом она вытянула спортивный костюм, который он пробовал надеть. Джек посмотрел с недоумением, когда Дэнни достала любовный роман. Джек вроде бы покраснел. Когда на свет появились гигантский фонарик и охотничьи спички, глаза его сузились. И двенадцать яблок, находившихся в рюкзаке, его тоже не обрадовали.

— И ты заставила меня все это тащить?! — возмущенно воскликнул он.

— Ты сам вызвался.

— Неудивительно, что этот чертов рюкзак весил целую тонну. Шесть бутылок воды! И погоди-ка… Два дня ты заставляла меня слизывать воду с листьев, когда я мог отлично напиться из…

— Зато ты все правильно описал. Получился очень достоверный сценарий, правда? Захватывающий, трогательный и… как там еще?

Джек оскалил зубы:

— Говори правду! Ты всем этим пользовалась, пока я спал?

— Конечно, нет. Мы же с тобой напарники!

Желваки на скулах у Джека исчезли. В голосе прозвучало удивление:

— Но разве тебе не хотелось есть и пить?

— И сейчас хочется.

У Джека изменилось выражение лица, он осторожно положил пакет с чипсами ей на колени.

— М-м-м… — промычала Дэнни. — Мы же договорились, что я заберу только три четверти.

Джек рассмеялся:

— Ерунда. Мы договорились пополам.

— О'кей. Давай руку.

— И не подумаю. Ешь все. А мне можно выпить воды?

Дэнни протянула ему две бутылки.

— А яблоко можно? — спросил Джек.

Дэнни выдала ему четыре яблока, три пачки вяленой говядины и еще четыре батончика «милки вэй».

Джек тотчас набил рот мясом и откусил яблоко. Он рычал, как мужчина, занимающийся любовью, а проглотив, спросил:

— А «сникерсов» нет?

— В твоей машине.

Джек кивнул, доел яблоко и взялся за следующее. Некоторое время они жевали, наслаждаясь едой и не думая ни о чем другом.

— Великолепно! — воскликнул Джек, удовлетворенно вздохнул и потер себя по плоскому животу. — В таких обстоятельствах начинаешь ценить даже рыбные чипсы, правда?

— Конечно, правда.

— Думаю, сегодня нам не придется рыбачить, а?

— Как хочешь. Лично мне хватит пяти яблок, литра воды, всех этих шоколадок и чипсов.

— Отлично. — Он впился зубами в еще одно яблоко, но вдруг остановился и сказал: — А теперь я собираюсь почистить зубы по-настоящему и принять ванну.

Дэнни кивнула.

— Потом устрою ванну тебе и суну нас обоих в постель.

Дэнни оторвалась от чипсов и подняла на него смущенный взгляд.

— Ха, я ведь твой должник, — со смехом продолжал он. — Я должен тебе за еду, за чтение моего сценария, за вдохновение и за советы.

Внезапно Дэнни почувствовала, что не помнит ни строчки из этого пресловутого сценария. В голове звучала лишь одна фраза: «Суну нас обоих в постель».

— Ну… Мне хотелось помочь тебе… И не могла же я дать тебе умереть от голода.

Улыбка Джека погасла. Он посмотрел на Дэнни долгим взглядом, медленно кивнул, потом опустил глаза на свое яблоко.

— Это надо расценивать как твое «нет»? — Он не отводил глаз от лица Дэнни. На этот раз его голос звучал серьезно, и он ждал ответа.

Дэнни с усилием сглотнула. Никогда в жизни мужчины не смотрели на нее так, как сейчас смотрел Джек. Никто еще не ждал от нее ответа и даже не задавал вопроса. Дэнни чувствовала, как ее щеки, лоб, шея и даже грудь заливаются краской. Но Джек, казалось, ни на что не обращал внимания, продолжая смотреть на Дэнни. В нем горело прежнее желание. Секунды бежали, его взгляд становился как будто мягче, в нем читались странное понимание и нежность. Но Джек продолжал молчать и ждать ответа.

Дэнни прочистила горло. Во внезапно наступившей лесной тишине это прозвучало ужасно громко.

— Ну, я… — начала наконец Дэнни и снова замолчала, чтобы еще раз прочистить горло. — То есть, видишь ли… На самом деле я имею в виду… Ну… я…

Джек кивнул, остановив ее бормотание.

— Итак, я до сих пор не услышал никакого «нет», а я слушал очень внимательно.

На лице Дэнни расплылась неуверенная улыбка, но Джек, казалось, ничего не заметил и продолжал негромко и очень серьезно:

— Дэнни, я хочу тебя. Господи, как я тебя хочу! Но я не желаю заставлять тебя. Если тебе не хочется…

— Я этого не говорила!

Он медленно кивнул.

— А что ты тогда говорила?

За спиной Дэнни щебетала птичка, призывая своего супруга. Справа шуршали листья и травы — там пробирался какой-то зверек. Если прислушаться, то в отдалении можно уловить, как шумит Джеков ручей — так он его окрестил, а свою рыбину назвал Хови, или как там еще? И он всегда следил, чтобы ей, Дэнни, досталось больше половины. Он беспокоился, когда она уходила в лес, и ждал ее возвращения. Взбивал постель из сосновых веток, чтобы ей мягче было спать. Он делал для нее больше любого другого мужчины, словно чувствовал, что она нуждается в защите, будто понимал — она вовсе не каменная. Она ведь действительно была не каменная, а потому ответила:

— Да.

 

ГЛАВА 8

Конечно, здесь не «Хилтон» и даже не обычный мотель, но Джеку казалось, он никогда не видел ничего прекраснее, чем окружающий их лес, где он будет праздновать ответ Дэнни. Ее страсть к нему.

Джек растянул губы в счастливой дурацкой улыбке и, протянув Дэнни руку, помог ей подняться, затем притянул к себе.

— Дэнни, Дэнни, ты такая красавица! Я не могу тобой налюбоваться.

— У тебя закоптились очки. — Она смущенно хохотнула.

— Радость моя, я же не слепой, разве я не вижу, что держу в руках! Неужели никто не говорил тебе, что ты потрясающая красавица?

— Нет.

Она так быстро ответила, что Джек было рассмеялся, но тотчас заметил обиду в ее глазах.

— Я не над тобой смеюсь. Я имею в виду, что другие мужики просто слепые. Придурки, черт подери! Точно тебе говорю. Ты — самая красивая женщина, какую я только видел. Господи, да ты просто богиня!

— Джек, во мне росту пять футов, десять дюймов. — Как будто это что-то объясняло.

— Точно, — ухмыльнулся он. — Отличный рост.

Дэнни удивилась.

— И грудь у меня небольшая. К тому же я слишком тонкая.

— Ты что, шутишь? Да ты — само совершенство.

— Джек, может, у тебя лихорадка? Ты что, пил воду из ручья? Я же тебе говорила…

Но он не дал ей закончить фразу, накрыв ее губы своими. Он целовал Дэнни Спринг так, как не целовал ни одну женщину — с преклонением, страстью, уважением и бесконечной нежностью.

Она сама не знает, как прекрасна, и абсолютно не осознает своего совершенства. Господи! Что случилось с этими рейнджерами? Где были их глаза? Неужели никто из местных парней ее не обхаживал?

Нет, он вовсе не хотел, чтобы кто-то ее обхаживал. Эта леди была нужна ему самому. Он обнял ее и крепко держал, пока длился этот бесконечный, но все же слишком короткий поцелуй.

— Хорошо? — спросил Джек.

— О да, — едва слышно пробормотала Дэнни. — Этот поцелуй на десять баллов.

— Только на десять? — Джек нахмурился и заговорил голосом Конана-варвара: — Ты за это ответишь, женщина! — Он наклонился, забросил Дэнни себе на плечо и сделал пару шагов, ощущая, как заныли мышцы.

— Джек, я умею ходить, — пыталась остановить его Дэнни.

Он шутливо шлепнул ее по ягодицам.

— Не на моей вершине.

— Ты и ее захватил?

— Пока, малышка, я ничего не захватил. Но захвачу непременно. Bay! — И он бросился по тропе вниз, но Дэнни крикнула, что надо взять мыло, и пришлось вернуться. Когда мыло оказалось у нее в кулаке, Джек снова ступил на тропу, но тут дали о себе знать синяки, и он сбавил темп.

Дэнни все хохотала, но потом вдруг крикнула:

— Джек, смотри налево!

Джек застыл как вкопанный и чуть не уронил Дэнни. Тяжело дыша, он снова водрузил ее на плечо и спросил:

— В чем дело? Ядовитый плющ? Змея? Скунс? Ты уронила мыло?

— Нет-нет. К ручью налево.

— Я сам знаю, женщина!

Дэнни засмеялась, просунула руки за пояс его джинсов и трусов, прямиком к голым ягодицам.

В изумлении Джек сделал еще несколько шагов на полусогнутых ногах и чуть не застонал:

— Радость моя, подожди, пока мы доберемся до ручья. Я хочу умереть именно там с улыбкой на устах.

— Прости. — И она вытащила ладони.

Джек ускорил шаг, и наконец они оказались у воды. Как только Дэнни спустилась на землю, Джек притянул ее к себе, поцеловал жесткими губами и, вздохнув, показал на ее косу.

— Ты можешь ее расчесать? Ну, распустить волосы?

— Только ради тебя.

Фраза пришлась Джеку по душе.

— Спасибо.

— Ах что ты! — Дэнни привстала на цыпочки и нежно поцеловала его в губы, но потом решилась коснуться его языком. Джек был снова изумлен. Он подумал, что эта леди явно знает, что делать, даже сейчас. Потом она отстранилась; глаза ее были прикрыты, прежняя невинная скромность сменилась обжигающей страстью, которая ощущалась даже в кончиках пальцев, которыми она быстро расплела волосы.

У Джека пересохло во рту. Он старался дышать глубоко и медленно, чтобы лучше себя контролировать и не «растерзать» ее на месте.

— Раздевайся.

Дэнни мгновение колебалась, потом расстегнула блузку, открыв взгляду Джека удивительно изящный бюстгальтер — кружево, маленькие розочки, бантики. И такие же трусики! Самые крошечные, какие Джек только видел, а повидал он немало. Удивительно прозрачные, они не могли укрыть от его взгляда спрятанные под ними темные завитки, тем более что некоторые из них выбились наружу и курчавились поверх эластичной ткани, О Господи! Волшебное существо прямо из его фантазий!

Джек чувствовал, что сейчас умрет. Когда Дэнни спустила трусики и аккуратно их переступила, у Джека подогнулись колени, а когда она сняла бюстгальтер, его сердце пустилось вскачь.

— Ты просто богиня!

Теперь на ней остался лишь наряд из солнечных лучей, которые золотили и согревали бронзовую кожу — готовили для его объятий.

Джек глубоко вдохнул нежный аромат ее тела, яростно сорвал с себя одежду и не двинулся с места, позволив Дэнни открыто его рассматривать. В его взгляде светилось бесконечное восхищение ею. Она была настолько совершенна, что выглядела не реальным человеком из плоти и крови, а воплощением мечты.

Когда Джек заговорил, голос его звучал так, как никогда прежде в разговоре с женщиной, — неуверенно и с мольбой:

— О'кей?

Дэнни медленно кивнула, а взгляд ее оставался прикован к его напряженному стержню.

— Тысяча баллов, — прошептала она.

Кто бы мог подумать, его эрекция действительно могла бросить вызов небоскребу Эмпайр-Стейт-Билдинг и даже башне Сирс-тауэр.

— Пойдем. — Джек улыбнулся и взял Дэнни за руку. — Тебе пора принимать ванну.

Вода показалась Дэнни слишком холодной, да и день выдался не очень теплый, но, несмотря на это, она чувствовала лишь одно — обжигающие поцелуи Джека, когда он прижимал свои губы к ее шее, плечам, груди, соскам. А потом в игру вступили его руки.

Дэнни не жаловалась. Почти десять минут он ласкал ее, нежно сдавливал грудь, гладил безупречную кожу, пока его прикосновения не довели Дэнни почти до сумасшествия, вызывая неодолимую жажду большего.

— Думаю, я уже чистая, Джек.

— Ну, не знаю. Лучше перестараться, — со смехом ответил он.

Они, абсолютно голые, полоскались у самого берега, мыли и терли друг друга в искрящемся от солнечных лучей потоке. Осторожность и смущение были отброшены в сторону вместе с одеждой.

— Дай мне мыло, — попросила Дэнни.

Джек спрятал его под мышку. Как только он его достал, Дэнни выхватила у него скользкий кусочек и стала мылить ему голову, стараясь не попасть в глаза или на очки. Она намылила колючие щеки и подбородок, потом перешла к груди и наконец спустилась к животу и ниже.

Он задохнулся, когда Дэнни стала мыть кожу между ногами и вдруг погладила напряженный стержень. Он почувствовал, как тяжело она дышит.

— Подожди! — взмолился Джек. — Надо подождать.

Согласившись, Дэнни тряхнула головой, чтобы прийти в себя, но вокруг все кружилось, а знак его мужества в ее ладони становился все более жестким.

— Мытье закончено, — хрипло проговорил Джек. Он вытер очки, передал их Дэнни, разбежался и животом упал в струящиеся воды ручья, чтобы смыть мыло. Через секунду он вернулся, стряхнул с себя остатки воды, нацепил на нос очки, схватил Дэнни за руку и повел ее по тропе.

— А одежда? — закричала она.

— Точно. Я сам принесу. Не думай об этом.

Дэнни подумала, что он шутит. Она так тяжело дышала, что казалось, легкие не выдержат и разорвутся. Язык тоже вел себя дико. Дэнни остановила Джека и впилась в его губы, едва не откусывая ему язык.

На самом деле это он в нее впивался. Их языки схлестнулись в страстной борьбе, но Джек был намного сильнее! Он победил и наполнил ее рот таким блаженством, что у нее задрожали бедра, а все тело наполнилось сладостной истомой.

И в этот момент Джек от нее оторвался и тихонько прошептал:

— От тебя такой сладкий запах!

— И от тебя тоже.

Он схватил в охапку всю их одежду.

— До лагеря далеко?

— Двенадцать миллионов миль.

Джек состроил гримасу и огляделся.

— Может быть, здесь?

Дэнни играла с волосами на его груди, расчесывая их и вырисовывая его и ее инициалы.

— Может, там?

— Пошли! — Он схватил ее за руку.

Джек был ошеломлен. Что-то произошло и подарило ему новые силы — купание, или еда, или их общие инициалы у него на груди? Джек побежал так быстро, что Дэнни взмолилась:

— Подожди!

Он застыл как вкопанный и вскрикнул, когда на него налетела Дэнни.

— Что случилось? — закричал он и быстро ощупал все ее тело, особенно грудь. — Ты порезалась? Или укусил кто-нибудь? Споткнулась?

Дэнни глотнула воздуха и, задыхаясь, ответила:

— Ты слишком быстро бежишь, я не успеваю за тобой.

Как ни странно, эти слова лишь усилили у него эрекцию.

— Ах так? — воскликнул он тоном, полным мужской гордости. — Я пойду медленнее, чтобы ты не отставала. — И он обнял Дэнни за плечи и притянул к себе. — Я буду тебя защищать.

Дэнни улыбнулась, едва сдерживая слезы. Господи, как она любит этого мужчину! На самом деле любит. Он не только великолепно выглядит и может ее развлечь, он — хороший, добрый человек. Нежный и мягкий.

Джек перешел на бег.

— Джек! — Дэнни попыталась его удержать.

— Извини. — Джек оглянулся через плечо. — Не могу с собой справиться. Держи! — И он швырнул ей одежду. Дэнни поймала, а он с невероятной, на взгляд Дэнни, легкостью подхватил ее и понес вверх по склону в лагерь.

Дэнни обхватила Джека за плечи и тесно прижалась к его груди. Он заставил ее почувствовать себя женственной, красивой, желанной, подарил волшебное чувство защищенности.

Джек поцеловал ее в ухо и прошептал:

— Готова к постельке?

Конечно, она была готова. Дэнни кивнула и улыбнулась, когда Джек поставил ее на ноги рядом с их импровизированным ложем.

— Не шевелись! — предупредил Джек, забрал из рук Дэнни одежду, вывернул все вещи и расстелил их на сосновых ветках, как простыни. Потом снова подхватил ее на руки и мягко опустил на постель. — Я сейчас вернусь! — крикнул он.

Дэнни приподнялась на локтях.

— Ты куда?

Неужели он хочет в одиночку разжечь костер? Джек указал на брошенную куртку, которую забыл на земле.

— Я сейчас, — ответил он. И через мгновение Дэнни услышала звук раскрываемой и тут же закрываемой молнии. — О'кей, — пробормотал Джек, а когда вернулся к их ложу, Дэнни увидела у него в руке блестящий пакетик из фольги.

Дэнни была поражена: настоящий бойскаут — всегда готов! И конечно, она не смолчала.

— Ты всегда носишь с собой…

— Они были в машине, — быстро объяснил Джек и смутился по-настоящему. — Я… ну… просто держу их под рукой. Ну, то есть… ты же не позволила взять «сникерсы», тогда я прихватил это.

Дэнни приподняла бровь.

— Я же сразу понял, что хочу тебя! — выпалил Джек. — Врать не буду, я рассчитывал, что все получится. Даже молился!

— И я тоже.

Джек улыбнулся, лег на нее всем телом и качнулся на бугристом матрасе.

— Но я должен кое в чем признаться, — с усмешкой проговорил Джек. — Никогда в жизни не занимался любовью в такой просторной спальне.

— Я тоже.

— Потрясающе! — воскликнул Джек, оторвал взгляд от Дэнни и осмотрелся вокруг. — Здесь просто великолепно!

Дэнни почувствовала, что он говорит искренне, а потому никак не могла найти слов для ответа. Ее веки сомкнулись, губы раскрылись. Настойчивые поцелуи Джека дали понять, что сейчас она не одинока. Она желанна и любима! И Дэнни покорилась этому мужчине, отвечая на его страсть пылом, которого сама в себе не ожидала. Из груди Джека один за другим вырывались протяжные стоны. Его руки скользнули ей за спину, он притянул Дэнни к себе и, казалось, поглотил ее тело с такой силой, что не было никакой возможности вырваться. Да Дэнни и не хотела. Она прижималась губами к заросшей щеке, к изящной линии уха, к шее. Пальцы ее плутали во влажных волосах Джека, расчесывали их, укладывали. Джек приподнял голову и посмотрел ей в глаза.

— Спасибо, — улыбнулся он и снял очки. Дэнни перехватила его руку и спросила:

— А без них ты все видишь?

— Достаточно.

— Не снимай их.

— А ты не будешь возражать?

По тону вопроса Дэнни решила, что другие женщины возражали.

— Джек, мне они правда нравятся. — Ей все в нем нравилось, каждая черточка.

Он улыбнулся, протянул руку, взял презерватив и спросил:

— Слишком рано?

Все тело Дэнни, ее сердце и душа устремились к этому мужчине сильнее, чем к любому другому человеку в ее жизни.

— Нет-нет! Я хочу тебя! — «И всегда буду хотеть», — про себя добавила она.

Ответ заставил Джека еще раз поцеловать ее длинным, каким-то ленивым, но очень основательным поцелуем. Потом он встал на колени, разорвал пакетик, облачился, пробежал пальцами по внутренней стороне ее бедер, вынуждая Дэнни шире раздвинуть ноги.

Дэнни зажмурилась, нервно облизала губы, а Джек провел ладонью по пушистым кудряшкам и погрузил пальцы в пухлые влажные складки.

— Ты и правда хочешь меня, — с удивлением прошептал он.

Интересно, чему он так удивился? Дэнни открыла глаза.

— Конечно!

Лицо Джека сказало ей, что сейчас она вручает ему лучший свой дар. Он наклонился и провел руками от ее бедер до талии.

От этого прикосновения мышцы Дэнни напряглись. Она инстинктивно почувствовала то, что должно было сейчас произойти. Джек посмотрел ей в глаза. Дэнни чувствовала, как размягчается и тает ее тело. Джек подмигнул ей, она улыбнулась, но лишь на мгновение, потому что в следующую секунду ее глаза недоуменно расширились от удивления: Джек вошел в нее одним мощным рывком.

О нет!

И тут он все понял. Желание, которое читала Дэнни у него в глазах, мгновенно погасло. Он как будто заледенел.

Дэнни дрожала от невероятного давления у себя внутри. «Может, я причинила ему боль?» — подумала она. Он смотрел на нее так, словно что-то было очень, очень неправильно. Она провела пальцами по его рукам.

— Джек?

Он продолжал молча на нее смотреть.

— Ты — девственница? — прошептал он.

— Да, — вздохнула Дэнни.

— О Дэнни…

Лицо Дэнни вспыхнуло.

— Послушай, если тебя это так пугает…

— Пугает? О, дорогая… Тебе больно? Очень? Да что я говорю! Конечно, больно. Господи, я просто идиот! Надо было…

— Джек!

— …медленнее. Нежнее. Дурак я, дурак! Дорогая, я и не думал…

— Джек, послушай меня, ладно? Мне совсем не больно. Ни чуточки. Просто я испугалась.

Глаза Джека расширились.

— Ну, конечно. Что мне теперь делать?

Дэнни закрыла глаза ладонями.

— А ты не знаешь?

— Разумеется, знаю. Я же не девственник.

В его голосе прозвучала настоящая мужская гордость. Дэнни сквозь пальцы следила за его лицом.

— Тогда делай что должен.

Джек кивнул:

— Дай мне минуту.

На самом деле у него ушла максимум секунда. Как будто он воспользовался волшебным ускорителем роста, Дэнни усмехнулась тому, что происходит у нее внутри.

— Bay!

На сей раз усмехнулся Джек:

— То ли еще будет!

— Тогда покажи мне! Покажи все!

Он кивнул и пообещал:

— Я постараюсь понежнее и помедленнее.

— …получишь больше чипсов, если перестанешь болтать.

Джек приподнял бровь.

— А у тебя есть еще?

Дэнни кивнула и рассмеялась, потом открыла рот в безмолвном удивлении: Джек почти вышел из нее и тут же вновь проник вглубь. Он задышал так тяжело, словно боялся, что больше никогда не сумеет вдохнуть кислород, но все равно перед следующим броском сделал паузу и взглянул на Дэнни. Он улыбнулся ей и прошептал:

— Ну, вперед.

И они двинулись вперед. Он отстранялся, потом проникал вглубь и снова отстранялся. Дэнни сбилась со счета, не зная, сколько раз все происходило. Давящая боль внутри куда-то пропала. На ее месте возникло острое, непередаваемое чувство; оно распространялось из глубины ее тела к бедрам, животу, груди, заполняя каждую клеточку. Дэнни старалась не закрывать глаза, чтобы все время видеть Джека, но сама не заметила, как откинула голову. С ее губ стали срываться протяжные, похожие на крик стоны. Она ничего не могла с собой поделать, ощущение было слишком сильным.

Она задрожала, Из груди Джека, из самой ее глубины, вырвался гортанный крик, первобытный и низкий, и тут же перешел в мощный вопль триумфатора-мужчины. Он бросил тело в последний рывок, который растворился в могучем экстазе.

В глазах Джека сверкала благодарность за подаренную ему радость, а на лице расплылось блаженно-измученное выражение. Руки его дрожали, грудь вздымалась от мощного, прерывистого дыхания.

Дэнни попыталась отстраниться, чтобы самой глотнуть воздуха, потом обняла любовника, притянула к себе и прижала его голову к своему плечу. Горячее дыхание Джека согревало ей кожу. Дэнни улыбнулась: девственница или нет, она сумела сделать для него все, что нужно. Она пробежала пальцами по влажным волосам Джека и осыпала массой поцелуев колючие щеки, уши, брови, глаза.

Джек успокоился. Он прижался губами к ее шее и пощекотал кончиком языка нежную кожу.

Дэнни улыбнулась, захихикала и наконец рассмеялась.

— Перестань, перестань! — хохотала она. — Щекотно.

Джек покачал головой:

— Я тебе не верю. — Он снова потянулся к ее шее и стал щекотать, Дэнни хохотала и извивалась так, что они оба скатились со своего ложа из сосновых веток.

— Черт возьми, — пробормотал Джек, — у тебя тоже земля под ногами ходуном ходит?

— Нет, — ответила Дэнни, вытаскивая из-под себя шишку.

Он поднял голову и уперся лбом в ее лоб.

— Я тебе не верю.

Дэнни усмехнулась:

— Только попробуй еще пощекотать, и покинешь эту гору в чем мать родила, но только ободранный.

Джек улыбнулся ленивой, очень сексуальной улыбкой.

— Ничего страшного. Я прикроюсь тобой.

И он прижал ее бедра своими, чтобы войти как можно глубже.

Дэнни понравилось, она замурлыкала от удовольствия.

— Гм-м? — с вопросительной интонацией произнес Джек. — Ты уверена, что тебе понравилось?

— Понравилось все, кроме твоей дурацкой манеры щекотать меня.

— Да? — спросил Джек обиженным тоном. — Ты же не дала мне немного волос для удочки. Что человеку оставалось делать?

— Свои вырастить. А для удилища ты мог использовать кое-какую другую часть своего тела.

— Что-то ты разболталась. Мой язык, пожалуй, побудет у тебя во рту, так безопаснее.

— Хорошо. Но я говорила совсем не про эту часть тела.

— Дэнни, как это я оказался первым? — спросил Джек. — Поверь, я не жалуюсь, просто не понимаю.

Обдумывая ответ, Дэнни опустила глаза. «Первый мужчина. Как будто может быть второй, третий или четвертый! Как будто мне когда-нибудь будет нужен кто-то другой!»

— Просто никогда ничего не было, вот и все, — сказала Дэнни.

— Почему? — спросил Джек.

— Зачем тебе знать? — Дэнни подняла на него глаза.

— Наверное, привычка. Все время обдумываю сюжеты, стараюсь понять мотивы поведения.

— А я как раз ничего не обдумываю. Просто плыву по течению.

По лицу Джека скользнула улыбка. Он поднял руку и погладил Дэнни по щеке.

— Я тебе сделал больно?

— Разве ты не слышал, как я вскрикнула?

— Слышал, в том-то и дело. Потому и спрашиваю.

— А я слышала, как вскрикнул ты. Я тебе сделала больно?

— Ну, у мужчин все по-другому, — расхохотался Джек.

— Почему ты так из-за меня беспокоишься?

Казалось, этот вопрос привел его в полное недоумение. Вместо ответа Джек, не отводя от Дэнни взгляда, провел большим пальцем по ее щеке, очертил линию скул. Когда он все же заговорил, голос его звучал необычайно мягко:

— Потому что ты, Дэнни, не каменная.

 

ГЛАВА 9

Дэнни казалась Джеку самой нежной женщиной, какую он когда-либо встречал, и одновременно самой сильной. Он испытывал потребность защищать ее, но сознавал, что Дэнни сама его защищает. К тому же она принесла ему дар, которого он не ждал. Удивительное дело, он оказался ее первым мужчиной!

— Спасибо! — проговорил Джек с удивлением, которого не мог скрыть.

— Что я такого сделала? — улыбнулась Дэнни.

Ей и не надо ничего делать. Джек просто был благодарен, что она здесь, с ним. Он обнял ее и стал смотреть на лес. Деревья казались такими огромными, что он чувствовал себя крошечной песчинкой. Воздух над головой был удивительно чист, его легкие еще не приспособились к такой роскоши. Поразительно, какие цвета! Должно быть, именно такие краски имел в виду изобретатель «Техниколора». Джек никак не мог к ним привыкнуть. Не мог он привыкнуть и к переменам в своей душе.

Когда он впервые сюда явился, ему и в голову не могло прийти, что за здешней дикостью он сумеет разглядеть истинную красоту. Однако он сумел.

Никогда раньше он бы не поверил, что будет скучать по всему этому. Сейчас он знал, что будет, потому что завтра ему надо уезжать. Можно было бы остаться еще на один день, но это ничего бы не дало, потому что вся его жизнь, все будущее, вся работа связаны с Лос-Анджелесом, ну, может, еще с Нью-Йорком, но только, разумеется, не с этими местами.

Джек опустил взгляд. Дэнни снова затеяла игру с волосами у него на груди. Она укладывала их то так, то эдак, расчесывала своими тоненькими длинным и пальчиками, вырисовывала на коже сердце с инициалами Джека внутри.

О Господи, как же он ее оставит?

Но выбора не было. Здесь ее жизнь, ее работа. Дэнни являлась такой же частью этого леса, как листья на деревьях и облака, плывущие…

Джек удивился, когда ее пальцы сползли ниже и стали расчесывать кудри совсем в другом месте. Ноги Джека резко распрямились и одеревенели почти так же, как все его тело.

Тяжело дыша, он старался вспомнить, когда в последний раз женщина так нежно играла с ним, но не мог.

Пробовал вспомнить какую-нибудь другую женщину, которую он благодарил так же, как Дэнни, и никого не вспомнил.

Тогда он попытался сравнить, испытывал ли с другими женщинами такое острое наслаждение, какое подарила ему Дэнни, и понял, что нет.

Стал припоминать, когда он просил женщину быть осторожнее и заявлял, что будет ее защищать. Таких воспоминаний у него тоже не было.

Не сумел он вспомнить и случая, когда прикосновение женщины не только возбуждало его, но могло и успокоить.

Джек опустил взгляд на Дэнни. Она водила пальчиком по мускулам на его руке. Он нахмурился, потому что ни одна женщина прежде так не делала. Он взял в ладони ее лицо и приподнял навстречу своему взгляду.

Она ответила ему серьезным, открытым взором, в котором светилась настоящая страсть, чистая и беззастенчивая, потому что Дэнни не стремилась к тому, чтобы он написал для нее хорошую роль или помог получить приз. Вовсе нет. Она действительно думала только о нем.

Джек читал это по ее лицу, видел это в ее глазах. Из всех мужчин, которые попались ей на пути, Дэнни выбрала именно его!

— Ты что? — спросила она.

Джек помотал головой, потому что не мог найти слов. Он прикрыл глаза, нежно прикоснулся губами к губам Дэнни и снова заметил, как плотно она припадает к нему всякий раз, когда они касаются друг друга. Он как будто дает ей приют на своем теле. Как бы там ни было, она подходит ему, как никакая другая женщина.

— Ты что? — теперь Дэнни спрашивала шепотом, раскрыв ему навстречу свои губы.

Вместо Джека ответил его язык. Осторожно, с бесконечной нежностью, он скользнул ей внутрь. Джек был умелым любовником, а Дэнни, напротив, не имела подобного опыта и была, как говорится, младенцем в этих делах. Но она отдалась ему, несмотря на то, что ей было страшно. Теперь он понял, что ее колебания были вызваны именно страхом. Джеку стало неприятно от собственной глупости, но только до тех пор, пока Дэнни не ответила ему так, как будто он был единственным мужчиной на всей земле и его объятия являлись венцом всех ее желаний.

Джек посадил ее к себе на колени, чтобы страстно поцеловать. Дэнни без всяких колебаний раскрылась ему навстречу и, обняв его за шею, прижалась к нему. Джек ощущал себя властелином, могучим и добрым волшебником, бесконечно нужным и желанным.

Такой же нужной и желанной была для него Дэнни Спринг, а потому Джек относился к ее душе и телу с тем почтением, которого она заслуживала. Его губы и глаза превозносили и восхваляли ее, его тело обучало Дэнни получать наслаждение.

Чуть позже Джек развел костер, принес воды и отдал Дэнни все чипсы и остатки яблок. А когда зашло солнце, укачал ее в объятиях, чтобы она не замерзла.

Дэнни представить себе не могла, что жизнь бывает такой прекрасной. Всю ночь напролет она прятала голову в жестких курчавых волосах на груди Джека. Ей было приятно прижиматься к его телу, удивляясь его мягкой, как мечта, коже. Несколько раз она даже позволила себе задуматься, каково это — спать с ним каждую ночь, жить с ним в одном доме, делить все радости, советоваться с ним по поводу своих мелких проблем, утешать его, когда он будет чувствовать себя опустошенным, знать, что она больше не одна и не надо притворяться, что ей никто не нужен.

Дэнни сознавала, что ей нужен Джек, человек, с которым утром предстоит расстаться.

Дэнни зажмурила глаза и крепче обняла Джека за шею. Он тут же шевельнулся и прошептал:

— С тобой все в порядке?

— Угу, — отозвалась она.

Джек, согревая, потер ее руку и тут же уснул. Какое-то время Дэнни прислушивалась к его дыханию, затем раздалось чуть слышное похрапывание. Как ни странно, это успокоило ее больше, чем лесные звуки. Она изо всех сил старалась не заснуть, чтобы не тратить на сон оставшееся время, которое она могла провести вместе с Джеком, однако приятное изнеможение в конце концов одержало над ней верх.

Никаких снов Дэнни не снилось. Во всяком случае, ей так казалось, потому что она их не помнила. И вообще она ничего не помнила, особенно как одевалась. Но когда Дэнни потянулась, молния на куртке впилась ей в подбородок. Она с трудом открыла глаза и осмотрела себя. На ней были куртка, джинсы, носки и туфли. «Как? Почему? Откуда?» — не могла понять она.

Дэнни посмотрела по сторонам и нахмурилась, потому что не увидела Джека. Потом она еще повертела головой и уставилась во все глаза на открывшееся ей зрелище.

Джек стоял к ней спиной и спокойно собирал свои вещи. На нем были джинсы, мокасины и куртка. Вовсю горел костер. Но Дэнни не могла разглядеть, кто это грел возле него руки. Неужели женщина? Дэнни показалось, что это продолжение сна.

Она резко приподнялась, села, и продолжала смотреть. Волосы женщины были светлее, чем у Джека, — почти белые. Бледная кожа казалась безупречной, глаза сияли неправдоподобным фиолетовым цветом. Женщина была совсем маленького роста, не больше пяти футов и одного дюйма. Стильная фланелевая рубашка ладно облегала грудь. Кроме того, на ней были куртка, туго обтягивающие джинсы и фирменные туристские ботинки.

Дэнни перевела взгляд с этих ботинок на удивленные глаза женщины, которая уже заметила Дэнни, но продолжала испуганно смотреть, словно Дэнни была диковинным лесным животным.

Прекрасная блондинка быстро повернулась, подскочила к Джеку и обняла его за талию, как будто он был ее собственностью.

— Как наши дела? — спросила она.

— Еще секунду, — отозвался Джек.

Дэнни с отвращением услышала, как равнодушно и весело звучит его голос.

— Она проснулась, — громко прошептала блондинка. Джек тут же оглянулся.

Дэнни удивилась виноватому выражению его липа, словно он намеревался сбежать с горы тайком, пока Дэнни спит.

Обнаружив, что его поймали, Джек повернулся к блондинке и сердито спросил:

— Почему ты не подождала в «рейнджроверс», внизу? Я сейчас.

«”Рейнджровср”? Внизу?» — удивилась Дэнни.

— Тед! — закричала незнакомка.

Дэнни оглянулась и увидела, что из леса вышел немолодой мужчина в походной одежде. Лицо его выглядело так, будто он провел в лесной глуши много дней.

— Да, мэм, — отозвался он.

— Вещи мистера Кристофера готовы, отнеси их в «ровер». — Судя по ее тону, женщина привыкла распоряжаться. — Через несколько минут мы тебя догоним. Дорогуша, — обратилась она к Джеку, — нам нужно успеть на самолет.

Джек посмотрел на Дэнни. Она уже поднялась на ноги и волей-неволей заметила, как оценивающе разглядывала ее блондинка, пытаясь определить рост Дэнни.

Не удостоив незнакомку вниманием, Дэнни быстро прошла мимо нее и Джека к своему рюкзаку и только тогда вспомнила про костер. Она сбросила рюкзак и вернулись к огню.

— Я сам потушу, — быстро сказал Джек.

— Дорогуша, тебе некогда, — вмешалась блондинка. — Надо идти. Простите, мэм, вы ведь лесной рейнджер и помогали мистеру Кристоферу?

О да. А еще она помогла ему завоевать свое сердце и лишить себя собственного достоинства. Почему она этого не предусмотрела? Дэнни предполагала, что расставание будет тяжелым, но чтобы настолько… Все ее тело сжималось в судорогах, когда она смотрела на эту блондинку.

— Я — лесничий и действительно ему помогала, — бесстрастно проговорила Дэнни.

Блондинка посмотрела так, словно ответ ее абсолютно не интересовал.

— Ну, тогда вы знаете, как потушить…

— Я сам потушу, — настаивал Джек.

— Но, дорогуша, эта леди…

— Рейнджер Спринг, — представилась Дэнни. Прекрасная блондинка ослепительно улыбнулась:

— А я — Сторми Уотерс.

«Кто же еще!» — подумала Дэнни. Сторми явно была разочарована тем, что Дэнни не выказала никакого восхищения.

— Я играю в телефильме мистера Кристофера, — продолжала актриса. — Мы назвали его «Зов природы».

Дэнни сожалела, что ничего не изменилось.

— Он просто блестящий! У меня нет слов! — тараторила Сторми. — Джек так много от вас узнал! Сюжет как бы правдоподобный. Я наверняка получу «Эмми», да, Джек? Это такая телепремия, знаете ли.

Дэнни перевела взгляд на Джека.

— Я затушу костер, — снова заявил он, делая шаг в ее сторону.

— Не трудись, — возразила Дэнни.

— Никакого труда, И приберу здесь. Пусть все будет так, как будто здесь никогда никого не было.

«Именно этого он и хочет, так ведь? Собирается стереть все, что между нами было…» — с грустью подумала Дэнни.

— Джек, пожалуйста, — снова вмешалась Сторми. — Пусть этим займется эта леди. Она — лесник. Ей за это платят. Нам надо на самолет.

— Уходи, — внезапно сказала Дэнни.

— Нет, — ответил Джек. — Я…

— Это моя работа, — настаивала Дэнни. — Мне за нее платят.

Джек хмуро перевел взгляд с Дэнни на Сторми:

— Жди меня у «ровера».

— Но ты же не знаешь, как добраться… — забеспокоилась Сторми.

— Найду дорогу. У меня есть часы, так что я сумею определить направление, — И он показал актрисе своего «Микки».

Сторми посмотрела на него с недоумением и пожала плечами:

— Ну, если ты этого хочешь… Только быстро.

Все произошло быстро. Как только Сторми ступила на тропинку, Дэнни отскочила от костра и бросилась к куще деревьев, но Джек схватил ее за руку и повернул к себе. Но не успел он и слова вымолвить, как Дэнни выпалила:

— Почему я одета? Неужели она…

— Нет, конечно, нет. И Тед до тебя тоже не дотрагивался, — быстро проговорил Джек, предупреждая ее возмущение. — Это я тебя одел. — Он осмотрел Дэнни с ног до головы. — Я что-нибудь сделал неправильно?

Дэнни была уверена, что все было неправильно. Он даже не потрудился ее разбудить.

— Когда ты меня одел?

Неужели Сторми видела, как они обнимались? Видела их обнаженными? Вот, должно быть, посмеялась! Джек переступил с ноги на ногу.

— Меня разбудил звук мотора, наверное, ветер донес его сюда. Я подумал, что это охотники и что они направляются в нашу сторону. Я пытался тебя разбудить, но ты спала как убитая. Черт возьми, я сам почти спал, когда одевал тебя. Это, наверное, здешний воздух, или дневные труды, или…

— Секс? — подсказала Дэнни.

У Джека изменилось лицо.

— Это был не секс, Дэнни. — Его голос звучал обиженно. — По крайней мере с моей стороны это была любовь.

Дэнни отвела взгляд.

— А тебя кто одел? Сторми? — спросила она.

— Разумеется, нет. Я сам. И очень быстро, как только закончил с тобой.

— И к тому моменту ты уже до конца проснулся и собирался смыться, не сказав…

— Нет! — Он обернулся, посмотрел на тропинку, по которой удалилась Сторми, и, понизив голос, сказал: — Дэнни, я правда не знал, что кто-нибудь сюда придет.

— Как видишь, пришел. И она явно восхищена сценарием, который ты ей отослал.

Джек нахмурился:

— Ты о чем? Ничего я ей не посылал. Ты же знаешь, что не посылал. Ты сама нажимала кнопку.

— Кнопку нажимала. Но код набирала не я.

Джек сделай шаг назад.

— Я послал сценарий на телестудию; очевидно, ей позвонили. Она запаниковала и явилась сюда, чтобы убедить меня все переписать.

— Думаю, ты плохо ее слушал. Она сказала, ей нравится…

— Черта с два! Это просто хитрость. Ничего не изменилось. Пойми, я разговаривал с ней так любезно, потому что у меня нет другого выбора. Мир, в котором я живу, не похож на твой, Дэнни. Я не могу быть искренним с этими людьми, надо играть по их правилам, иначе мне не получить работы, а я ведь писатель! Это моя шкура полощется на тотемном шесте! Можешь ты это понять или нет?!

Дэнни кивнула:

— Поэтому ты должен вернуться в Лос-Анджелес. Если я правильно поняла, вам надо успеть на самолет. Пока!

— Подожди! — Он снова схватил ее за руку, не позволяя уйти. — И все? «Пока» — и все?

— Прости, — бесстрастно произнесла Дэнни. — Все было на двести процентов. Ты доволен?

— Говорю тебе, подожди. — Он притянул ее к себе. — Я хочу, чтобы ты знала, я очень ценю то, что у нас… э-э-э… Ну, то есть…

— Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду. Джек, ты не должен ничего объяснять. Ты был просто моим подопечным.

— Нет! — выкрикнул Джек. — Не просто. Ты что, предлагаешь свою девственность каждому своему подопечному?

Лицо Дэнни вспыхнуло, она отвела глаза.

— Это физически невозможно. Так что не надо меня оскорблять.

— А ты не говори, что я просто твой подопечный или что это ничего не значит.

— Конечно, значит, — не выдержала наконец Дэнни и вытерла слезы, катившиеся по щекам. — Но ты сам говорил, что у мужчин все иначе. Я это понимаю и никогда ничего не ждала. Так в чем дело? Все кончено, так ведь? Да ничего и не начиналось. Потому что тебе надо уезжать.

— Ну, не обязательно… — У Джека в глазах отразилась растерянность.

— Значит, ты остаешься? Бросишь свой Лос-Анджелес? Переедешь сюда? Что именно ты имеешь в виду, Джек?

На лице Джека мелькнуло неуверенное выражение. Он переступил с ноги на ногу.

— Дэнни, ты так много сделала для этого сценария. Я могу получить для тебя соавторский контракт. Я позвоню тебе.

Видно, ничего другого он предложить ей не мог. Дэнни с трудом сглотнула.

— Я не писательница и не хочу быть писательницей. Я лесничий, и моя жизнь — здесь. Тебе в ней места нет.

Сказав это, она повернулась и… ушла.

«Останови ее, — говорил себе Джек. — Верни!»

Он сделал шаг следом за Дэнни и замер. Если бы он действительно остановил ее, то что бы он мог сказать, что предложить? Черт подери, ему нечего ей предложить! Она права: его жизнь в Лос-Анджелесе, ее — здесь. Ничего не получится. Просто случилось непредвиденное — он не ожидал, что полюбит ее, в чем он и сейчас не до конца был уверен.

Джек обернулся на шум — Дэнни занималась уборкой лагеря. Он должен помочь, должен сам все сделать! Мужчины для этого и нужны. Но он не знал, захочет ли Дэнни.

Засунув руки в карманы, он стоял, прислушиваясь к ее движениям и представляя, как ветер шевелит ее волосы. Вдруг он вообразил, что Дэнни подошла слишком близко к костру и ее волосы вспыхнули. Затем ему представилось, как ее темные глаза осматривают лес, но все же не замечают опасного животного, которое может на нее напасть. Тут он подумал о дороге к машине: что, если Дэнни упадет, сломает ногу и вдобавок потеряет сознание? Тогда медведи, которые водятся здесь, нападут и съедят ее!

Разве может он оставить Дэнни без всякой защиты, не считая ее каратэ, лесного опыта и… ах да, еще пистолета. Все равно Джек не мог с собой ничего поделать и волновался из-за нее. Ничего подобного он не желал для себя и теперь вот хотел лишь одного — защищать ее. Наверное, он все же любит ее… Но надо многое взвесить, обдумать, например, свою карьеру и этот свой шанс. Несколько дней в лесу не могли все изменить. И не изменили.

Тем не менее Джек никогда за всю свою жизнь не любил ни одну женщину. Они ему нравились, он получал от них удовольствие, это — да. И секс ему нравился, раскованный секс. Но дальше этого дело не шло.

Дэнни — исключение.

Он все наблюдал, как она энергично приводит в порядок их лагерь, быстро уничтожая следы того времени, которое они провели здесь вместе. «А ведь это должен был сделать я, так? Вернуться к обычной жизни и забыть об этой краткой идиллии?» — размышлял Джек. Но он просто устал, он весь в синяках и царапинах; они везде, даже там, где, казалась бы, невозможно ничего поранить. После нескольких дней привычных трудов он сможет правильно оценить то, что случилось, увидит все в истинном свете. Понятно, что он прекрасно провел время, отдохнул — даже несмотря на скунса и другие происшествия. Но все равно это было просто исследование, сбор материала. Конечно, ему повезло, он встретил и узнал поразительную женщину, которая, как выяснилось, вовсе не каменная.

Дэнни решила, что если она его больше не увидит, то лучше не смотреть, как он уходит, тогда будет легче. Все будет кончено, это точно, но она справится.

Наконец он двинулся по тропинке, чтобы успеть на самолет до Лос-Анджелеса и вернуться к своей настоящей жизни.

Плечи Дэнни поникли. Ей хотелось плакать, ведь он даже не предложил ей уехать с ним, хотя в этом нет ничего такого уж дикого. В конце концов, она немало вложила в этот его сценарий, могла бы даже получить контракт как соавтор. Но он решил, что она должна остаться здесь. Дэнни сглотнула, понимая, что так и будет.

Она надеялась, что он вернется. Вернется! На мгновение она действительно в это поверила. Ее сердце бешено застучало от этой мысли и от фантастической картины: вот Джек несется назад по тропинке и просит ее поехать вместе с ним. Для начала попробовать пляжную жизнь или перевестись в лесничество, обслуживающее горы вокруг Лос-Анджелеса. Тогда они по крайней мере смогут видеться, может быть, даже жить вместе.

Дэнни улыбнулась своим фантазиям, но продолжала ждать звуков знакомой походки и голоса, надеялась увидеть кривую усмешку Джека.

Но он не вернулся. Десять минут превратились в сорок пять, затем в целый час.

Наконец Дэнни подняла глаза к небу. Оно показалось ей мутным, затуманенным ее слезами. Послышался отдаленный гул самолета. Он летел так высоко, что Дэнни его не видела, она заметила лишь белый пушистый след, который тянулся за его хвостом. Самолет направлялся на запад, прочь от этих мест, прочь от нее, к дому Джека, в Лос-Анджелес.

 

ГЛАВА 10

Джек не смотрел на экран лэптопа, который лежал у него на обеденном подносе, а разглядывал горный пейзаж далеко внизу. Самолет слегка качнуло. Джек наклонился вперед, не отводя глаз от окна. Там, справа, вроде бы видна их гора…

Он усмехнулся: может, и правда она. Очень похожа. Все они похожи. Возможно, это совсем другая. В любом случае его теперь это не касается. Джек наконец откинулся на сиденье и потер заросшие щеки.

— Вот, — проговорила Сторми.

Джек оглянулся через плечо. Почему-то ее духи — «Мания» или «Декаданс» — действовали ему на нервы. Почему бы ей не воспользоваться старым добрым способом — мылом с его чистым запахом, позволяющим чувствовать аромат кожи?

— Что именно? — скрывая раздражение, спросил он.

Сторми показала на его лэптоп, на ту часть сценария, где говорилось, что она, беременная, добывает личинок из дупла гниющего дерева.

— Ты можешь мне объяснить, что такое эти твои личинки? — фыркнула она.

— Деликатес. — Джек снова уставился в окно: вдруг та зеленая искорка на горном серпантине — джип, принадлежащий Дэнни?

— Деликатес? Вроде икры? — спросила Сторми.

Та искорка в верхней части иллюминатора действительно могла быть машиной Дэнни. Но тут Джек разглядел, что она совсем не двигалась, а оказалась просто соринкой, прилипшей к внешней стороне стекла.

— Вроде того.

— Звучит не слишком аппетитно. И еще. Зачем ты сделал моего пропавшего мужа лесным рейнджером?

Джек резко повернулся.

— Лесничим.

— Какая разница? Так почему? Лучше бы отставным военным. Они такие мускулистые.

Джек нахмурился:

— Проведи несколько часов в лесу, пытаясь выжить, тогда увидишь, что даже язык у тебя покроется волдырями. Уж поверь мне.

Сторми призывно улыбнулась;

— Почему же ты мне не покажешь?

Джеку просто не хотелось. Он абсолютно потерял интерес к Сторми. От этого увлечения его вылечила Дэнни. На самом деле Джеку казалось, что сексуальная жизнь для него теперь кончилась. Он вытащил сотовый телефон и тут же скорчил гримасу, потому что Сторми схватила его за руку.

— Ты что? — рявкнул Джек.

— А ты? Кому ты собираешься звонить?

— Зачем тебе знать?

— Послушай, Джек, я проделала такой путь на эту дурацкую гору вовсе не потому, что мечтала посмотреть на здешнюю глушь. Ты хочешь звонить продюсерам? Хочешь меня с ними поссорить?

— Зачем мне? — улыбнулся Джек.

— Ты послал им этот чертов сценарий, — прошипела Сторми и ткнула двухдюймовым ногтем в экран лэптопа. — А теперь эти придурки хотят, чтобы я сделала все так, как ты написал. Знаешь, мне платят не так уж много, чтобы я согласилась мучиться или плохо выглядеть. У тебя здесь дождь, грязь и все такое. Тут никакая прическа не выдержит. И совсем нет диалога. Я же буду торчать в этом лесу совсем одна! Пусть бы со мной оказался парень — настоящий мужчина, мускулы и все такое. И напиши несколько любовных сцен, пока ты еще не сдал работу. И вот что я тебе скажу: я в состоянии выиграть «Эмми», даже если не буду изображать монашку и не вываляюсь в грязи!

Джек вернулся к своему телефону и стал набирать номер.

— Черт подери! — рявкнул он, когда она снова хотела схватить его за руку. — Оставь меня в покое.

— Тогда не звони продюсерам, пока не посоветуешься со мной. Я прямо сейчас объясню, что мне нужно. Весь этот сценарий надо переписать. Он очень реалистичен, а я ненавижу реальность. Вставь туда несколько эпизодов, где я мечтаю. Чтобы там были любовные сцены. Одна из них с моим пропавшим мужем — отставным военным. Укажи, что у него должны быть накачанные мускулы, чтобы ассистенты знали, какой типаж я хочу. Джек, я же знаю, ты можешь. А когда я стану самой крупной звездой на телевидении, я тебя не забуду. Ты не пожалеешь. Ты же хочешь преуспеть в нашем бизнесе?

— Сейчас я хочу только позвонить.

У Сторми сузились глаза, но не настолько, чтобы появились морщинки.

— Кому ты звонишь?

— Не продюсерам.

— Рейнджеру из парка? — Глаза Сторми чуть-чуть расширились.

— Какому рейнджеру? — Джек посмотрел мимо нее.

— Девице шести с лишним футов росту, с которой ты, как дурак, разводил шашни.

Он бросил на Сторми мрачный взгляд.

— В ней пять футов десять дюймов, И никакие шашни я с ней не разводил.

— Ну, конечно, — засмеялась Сторми, стараясь не слишком растягивать рот, чтобы не появились морщины. — Это она уговорила тебя написать всю эту…

— Это моя идея. Она — только технический консультант.

Сторми приподняла сильно выщипанную бровь.

— Нет-нет. Никакой она не консультант. Потому что, — она сделала эффектную паузу, — консультант нам не понадобится. Я не собираюсь вытворять все эти глупости. Это мое последнее слово. Можешь звонить ей сколько хочешь, но сразу скажи, что ей и на тысячу миль не подобраться к труппе. Ну, давай звони. И все ей скажи.

Джек стиснул зубы и набрал номер Мэтта.

— Привет, Джек, — отозвался через секунду голос Мэтта. «Это все», — сказал он кому-то на другом конце линии.

— Подожди секундочку, — вмешался Джек.

— Так и есть. Я не собираюсь… — хотела что-то добавить Сторми.

— Мэтт, ты сейчас разговаривал с Дэнни? — спросил Джек, не обращая внимания на Сторми.

— С рейнджером Спринг? — уточнил Мэтт.

— С кем же еще, недоумок.

Мэтт фыркнул.

— Нет, не с ней. Что случилось? Она оставила тебя одного в…

— Сейчас я лечу в Лос-Анджелес, Она вернулась в управление, или как там называется ваша контора?

— Нет.

— Тогда пошли кого-нибудь найти ее! — закричал Джек.

— Сэр, — обратилась к нему стюардесса, — вы беспокоите мисс Уотерс.

«Плохо дело», — подумал Джек, но голос не понизил.

— Она могла попасть в беду! — обратился он к Мэтту.

— Дэнни Спринг? Ты смеешься? Она же…

— Она не каменная, Мэтт. Найди ее.

— Джек, послушай, она вполне может сама о себе позаботиться. Она вернется. Когда она появится, хочешь, я скажу, чтобы она тебе позвонила?

Джек и сам не знал, чего он хочет. Если он попросит, чтобы она позвонила, а она не станет, ему будет больно. Но если он заявит, что хочет выяснить несколько фактов, она ведь не сможет отказаться? Эта идея ему понравилась.

— Э-э-э… Мне надо выяснить несколько технических подробностей.

— Ничего ему не надо! — выкрикнула Сторми и выхватила у него телефон.

— Ты что?! — закричал во весь голос Джек. Но Сторми отвернулась насколько могла и быстро-быстро заговорила в трубку:

— Говорит Сторми Уотерс. Я играю главную роль в этих лесных приключениях. Джек только пишет сценарий. Ему не нужна больше никакая помощь. Гуд бай. — Она захлопнула крышечку телефона и вернула его Джеку.

Ему хотелось дать этим телефоном ей по голове.

— Никогда больше так не делай, поняла?

— Я не потерплю никаких грязных штучек в сценарии!

— Ты их и не получишь. — Он встал, прошел в хвостовой отсек самолета и снова позвонил Мэтту: — Послушай меня. Скажи Дэнни, что мне нужна информация.

— А как же Сторми? — хмыкнул в трубку Мэтт. — Имя ей правда подходит, Сторми — бурная, точно?

Джек вспыхнул:

— Плевать, что она там тебе наговорила. Она принимает транквилизаторы, а сегодня утром забыла. Пока мы разговариваем, стюардессы привязывают ее к креслу. Попроси Дэнни мне позвонить. Вот мой номер. — Джек назвал номер и тяжко вздохнул. — Я буду ждать.

— Будь спокоен. Я сам ей передам.

— Отлично. И знаешь что, Мэтт, ты присматривай за ней, ладно? Ну, то есть я имею в виду — не давай ей опасных заданий… Ночью, в одиночку, когда в лесу пожар… А если там есть медведи или волки, ты их убери, прежде чем запускать ее в лес. Ты понял меня?

— Э-э-э… Понял. С тобой все в порядке, Джек?

— Немного устал, грязный как черт, но все отлично. Почему ты спрашиваешь?

— Так просто. Я скажу ей, чтобы позвонила… насчет твоих киношных штучек.

Джек надеялся поговорить с Дэнни еще до приземления, но во время полета она не позвонила. Не позвонила она, и когда он ехал домой в такси. Во время назначенной с продюсерами встречи тоже не позвонила, и когда он уже вернулся со встречи — тоже. Наконец он сам набрал номер Мэтта.

— Привет! — отозвался тот. — Как у тебя…

— Где Дэнни? — выкрикнул Джек, широкими шагами вымеряя комнату и вороша на голове волосы. — Она заблудилась? Неужели ваши идиоты никогда не проверяют, кто есть в наличии, а кто пропал?! Может, она ногу сломала и ее сейчас клюют птицы! Может, она… Мэтт, ты должен…

— Джек! — Мэтт тоже теперь кричал. — Дэнни давным-давно получила мое сообщение. Она что, не позвонила?

— Нет!

— Возможно она просто занята, — спокойно заметил Мэтт. — Подожди. Еще позвонит.

Но Дэнни так и не позвонила: кончилась неделя, потом еще одна, потом еще, Джек сходил с ума. Наконец он снова позвонил Мэтту.

— Слушай, мне нужна та информация, — врал в трубку Джек. — Ты не можешь ей приказать, чтобы она позвонила?

— Ну, могу, конечно, но я думал…

— Не думай. Прикажи ей! Понял?

— Спрашиваешь. Она позвонит тебе до конца рабочего дня.

— Так-то лучше.

«Что-то тут опять не так. И дело не только в настроении», — подумала Дэнни. Она насторожилась, когда один из рейнджеров сообщил ей, что Мэтт срочно вызывает ее в офис.

— Он не объяснил зачем? — спросила Дэнни.

— Может, ты разжигала неположенные костры?

Только в своем собственном сердце. Но этот костер потух навсегда.

— Ладно, — бросила она.

Дэнни добралась до управления перед самым концом рабочего дня. Постучала в дверь.

— Да-да, войдите.

Мэтт сразу вручил ей клочок бумаги.

— Позвони по этому номеру.

Этот номер Дэнни знала наизусть.

— Нет. — И она положила листок на стол Мэтта. Он с удивлением посмотрел на девушку:

— Нет?!

— Именно так. — Дэнни отступила к двери. — Я не буду ему звонить. Если ему нужна информация, он может получить ее от любого в нашем заповеднике. Или пусть сходит в библиотеку. Или посоветуется с каким-нибудь бойскаутом. А я не собираюсь с ним разговаривать, можете объявить мне выговор, можете уволить… — быстро говорила Дэнни. — Мне все равно. Я не буду ему звонить.

Дэнни знала, что, если она позвонит и услышит его голос, она умрет. А Дэнни не собиралась умирать. О нет. Он не вернулся к ней, когда она так ждала его в лагере. Так что, с точки зрения Дэнни Спринг, Джек Кристофер просто не существует. А если и существует, это не имеет никакого значения, потому что с этих пор она собирается стать каменной.

— Что, что она сказала? — кричал в трубку Джек Кристофер.

— Сказала — «нет», — снова начал объяснять Мэтт. — На самом деле она сказала, что я могу ее уволить, но ответ все равно будет — «нет». Черт возьми, что ты ей такого сделал?

— Ничего! Может, ты не понял…

— Послушай, Джек, я не собираюсь снова ее спрашивать. Она определенно не хочет с тобой общаться.

Странная боль сдавила сердце Джека. На мгновение ему показалось, что он умирает. Заныл желудок. Все это время он убеждал себя, что Дэнни не звонит, потому что занята или потеряла его номер или попала в больницу и находится в коме, и это все объясняет. Но ни разу он не позволил себе подумать, что она просто не хочет с ним говорить.

— Она с кем-нибудь встречается?

«Нет, такого не может быть! Не так быстро. Черт возьми, у меня-то никого нет! Я не взглянул ни на одну женщину», — с негодованием подумал Джек.

— Откуда мне знать? — проворчал в трубку Мэтт.

— Узнай! — выкрикнул Джек.

— Зачем?

— Ну, пожалуйста.

— Джек… Ты что, влюбился в рейнджера Спринг?

Джек рассмеялся, но вдруг замолчал.

— Я не знаю. То есть нет. Нет. То есть… Да. Наверное, влюбился.

— Угу. Знаешь что, друг мой, мне не хочется тебе этого говорить, но она абсолютно точно не желает про тебя слышать.

— Она так сказала? Прямо этими вот словами? В таком порядке? Может, контекст был другой?

— Послушай, никакого другого контекста там не было. И я ничего не путаю. Просто я считаю, что раз она не хочет тебе звонить, то абсолютно ясно, что она не желает тебя видеть. Так ведь? И послушай, если тебе действительно нужна информация для работы, у меня полно других рейнджеров. Можешь поговорить с ними.

— Не надо. — И Джек захлопнул крышку.

Больше он о себе не напоминал, и Дэнни была этому рада. Дни шли за днями, она работала и не вспоминала о нем, по крайней мере до тех пор, пока не встречала ручей, похожий на тот, в котором он пытался смыть с себя вонь от скунса, или не видела рыбу вроде той Хови. Или пока ей не попадались заросли ядовитого плюща. И она старательно избегала той тропы, по которой ходил Джек.

Действительно Дэнни совсем не думала о Джеке Кристофере. Она стерла в памяти все мысли о нем и стала каменной. Но это не значит, что слух ее повредился.

Она была у себя дома. Сидела на диване, укрывшись пледом, и рассматривала потолок, когда из телевизора донеслась тревожная музыка. Потом зазвучал напряженный голос диктора:

— Маленький городок хранит опасные тайны. И некуда бежать, только в лесную глушь. Смотрите остросюжетный фильм о том, как женщина борется за истину… и за выживание. На экране «Зов природы».

Дэнни была удивлена. Она уставилась в свой черно-белый телевизор. На экране мужчина со стоячим, как у священника, воротничком душил женщину. Дэнни захлопала глазами. Может, она сошла с ума, но женщина была не Сторми Уотерс. Если только та не подросла на семь дюймов, не покрасилась в черный цвет, не вставила в глаза черные контактные линзы, а в скулы — имплантаты. Дэнни мотнула головой, наблюдая, как заместительница Сторми Уотерс цепляется за скалы, лезет вверх, пробует поймать в ручье рыбу, отчаянно пытается развести костер.

Это было нечто особенное.

— Кто спасет Дарси Синклер, — продолжал вопрошать голос за кадром, — мать двоих детей, которую бросил в лесу коварный любовник, считая ее мертвой? Никто не знает, что она жива. Для Дарси это битва за жизнь.

Актриса всхлипывала, потому, что костер никак не желал разгораться.

— Я вернусь к своим детям! — сквозь стиснутые зубы шипела она. — Вернусь.

— Посмотрим, справится ли она, — продолжал диктор. — Смотрите захватывающую историю борьбы за жизнь Дарси Синклер в фильме «Зов природы».

— Когда? Когда? — закричала Дэнни. Ей ответила реклама пиццы:

— Вы получите любую начинку за…

Дэнни выключила телевизор, села, опять встала и снова его включила. Может быть, будет еще реклама этого фильма. Или надо купить телепрограмму? Может, Джек знает, когда его будут показывать.

Дэнни тряхнула головой. Она не может ему звонить. И не хочет. Ей было бы слишком больно, а она намерена выжить, во всяком случае, дожить до показа. Ее поразило, что ему удалось избавиться от Сторми Уотерс. И кто эта другая актриса?

Дэнни должна была признать, что она тоже хорошенькая, но, конечно, не Сторми. Дэнни решила, что, наверное, ее выбрали, потому что она действительно умела играть! Ее слезы у костра, когда тот никак не желал разгораться, выглядели почти так же натурально, как у Джека, когда то же самое произошло у него.

«Интересно, как у него дела? Зажили его царапины и волдыри? Наверное, зажили. Прошло ведь почти четыре месяца. Интересно, он счастлив? Наверное, счастлив. В конце концов, он ведь дома, а не здесь». — Дэнни сама себе задавала вопросы и сама на них отвечала. Видел ли он эту рекламу? Она смахнула слезы. Его мечта осуществилась, конечно, если телевизионный «Зов природы» будет так же хорош, как сценарий, который она прочла у него на компьютере.

А чтобы это узнать, ей надо посмотреть фильм.

На следующий день Дэнни обошла четыре мини-маркета и две бакалеи, прежде чем нашла телепрограмму. Сидя в своем джипе и листая тонкий журнал, она проглотила шоколадку и добралась до чипсов. Выяснилось, что на этой неделе по телевизору идут все хиты ноября, и «Зов природы» будут показывать одновременно с фильмом о чудовищной акуле, который все лето делал огромные сборы, и с прямой трансляцией театрализованного шествия мокрых футболок.

— Это несправедливо! — воскликнула Дэнни и тут же умолкла.

Почему составители программы заткнули фильм Джека в такую дурацкую щель? Идиоты какие-то. Дэнни быстро пролистала журнал и нашла статью о женщине, играющей главную роль в «Зове природы». Актриса начала хвалить фильм с первого же слова. Дэнни одобрительно покачала головой. Она даже рассказала об отчаянном спуске с горы, который ей пришлось выполнить во время съемок в Калифорнии.

«Интересно, это Джек научил ее? Очень похоже, что он многое узнал, пока был со мной», Тут Дэнни напомнила себе, что с Джеком Кристофером она покончила. Она теперь каменная. Но ведь это же не означает, что ей нельзя порадоваться его работе. Дэнни снова засунула пальцы в пакет с чипсами и доела все, что осталось. Закончив чтение, она помрачнела и стала читать заново. А где упоминание о Джеке? Почему эта женщина его даже не назвала? Почему она так глупо себя ведет?

— Сволочи, — прошептала Дэнни себе под нос. Все равно завтра в восемь вечера «Зов природы» будут передавать по телевизору. И ничто, даже самое судьбоносное мероприятие, не помешает Дэнни его посмотреть.

На следующее утро Мэтт Хиггинс остановил Дэнни в вестибюле своего офиса.

— Спринг, подождите-ка.

— Да, сэр.

— У Финча корь, — сообщил он. — Заразился от своего пацана или еще от кого-то. Думаю, его не будет неделю. Я хочу, чтобы вы его заменили. Начните с сегодняшнего вечера.

Дэнни отступила на шаг и пробормотала:

— Извините, я не могу.

Мэтт нахмурился:

— Не извиняйтесь, просто подчинитесь и все.

— Не могу, — сказала Дэнни.

— Почему это? — Он сложил на груди руки. Дэнни никогда не умела правдоподобно врать, и то, что сейчас соскочило у нее с языка, явно выглядело неубедительно.

— Мой брат сломал ногу, ноги. Он сейчас у меня дома. Я должна за ним ухаживать. Он совсем не может ходить, только ползать, и может устроить пожар, если начнет что-нибудь готовить, или умрет с голоду. Я обещала, что вернусь домой. А если не вернусь…

— Достаточно, — бросил Мэтт и отвернулся от Дэнни. — Ухаживайте за ним. — Он помотал головой, словно желая вытряхнуть из ушей ее ложь. — У меня все.

— Да, сэр.

— Подождите минуту. Как он умудрился сломать обе ноги?

У Дэнни в голове не было ни единой мысли, но тут она вспомнила о Джеке.

— Упал с дерева.

Мэтт приподнял бровь.

— А сколько ему лет?

— Он подстригал ветки по просьбе жены.

Мэтт кивнул.

— Почему же она сама за ним не ухаживает?

— Они… они расстались… из-за случая с деревом. Она говорила, чтобы он туда не лазил, а он полез. Вы же знаете мужчин, ну, то есть некоторых мужчин.

Мэтт секунду подумал, потом пожал плечами.

— Очень жаль, что так получилось. Я подыщу кого-нибудь еще. У меня все.

Дэнни кивнула, бегом бросилась в дамскую комнату и, пытаясь успокоиться, плеснула себе в лицо холодной водой.

Потянулись томительные часы. Дэнни думала, что день никогда не кончится. Ей казалось, что все в заповеднике пялили на нее глаза, потому что узнали о бестолковом брате, которому предстоял теперь развод. Как ни странно, многим действительно стало об этом известно.

Наиболее осведомленной оказалась Рэчел Томпсон, которая работала в секретариате.

— Привет, Дэн. Слышала про твоего брата. Вот неприятность!

Дэнни кивнула и сделала вид, что очень увлечена работой с документами.

— Он что, совсем с женой расстался? — продолжала расспросы Рэчел.

— Да.

— Может, мне подъехать сегодня к тебе и привезти ему…

— Нет! — ответила Дэнни свистящим шепотом. — Я надеюсь, что они еще сойдутся. Понимаешь, сегодня приедет его жена.

— Тогда ты можешь поработать вместо Финча, потому что…

— Она не приедет до полуночи, — ответила Дэнни. — До тех пор я должна посидеть с ним.

— Я посижу за тебя.

Дэнни вспотела так, что у нее намокла форменная рубашка на спине.

— Мне надо делать ему некоторые… медицинские процедуры. Он, э-э-э, мой младший брат. — Тут Дэнни смещалась, она не помнила, говорила ли об этом Мэтту, и понадеялась, что нет. — Я ухаживала за ним, когда он был еще маленьким. Так что он не стесняется, когда я кормлю его и все такое.

— Тебе приходится его кормить? Я думала, у него сломаны только ноги.

Расспросам не было конца. Дэнни почувствовала, что Рэчел захвачена мыслью поиграть в сиделку.

— Так и есть, но у него сильные боли, судороги, ну, то есть руки трясутся. Все пачкается. Вот, я закончила. — Дэнни швырнула бланки на стол Рэчел и выскочила из офиса.

Дэнни казалось, что прошла целая вечность, но наконец ее смена закончилась. Шел сильный снег, провода провисли под его тяжестью.

— О Господи, — шептала Дэнни, когда ее джип заносило на оледеневшей дороге. — Только бы сегодня не выключили электричество, по крайней мере до десяти вечера.

В шесть часов свет замигал, в семь погас на две минуты, потом прошло еще сорок пять минут, и все было нормально.

Дэнни подлетела к дивану, разложила шоколадки, чипсы, поставила бутылку с колой и все, что ей требовалось. И тут зазвонил телефон. Она закусила губу. А если Мэтт потребует, чтобы она вернулась? Дэнни покачала головой, решив не отвечать.

Телефон звонил не переставая. Дэнни до крови искусала губы. А что, если это отец или мать? Хотят сообщить, что кто-то из них заболел? Черт возьми! Придется ответить.

Дрожащей рукой она прижала трубку к уху.

— Алло!

— Дэнни?

— Стив?

— Да, я, — отозвался ее брат. — Который из нас сломал обе ноги? Отец и мать чуть с ума не сошли, пытаясь разобраться.

— Черт возьми, как ты узнал?

— Мне позвонил Мэтт Хиггинс. Мы же с ним приятели, помнишь? Сказал, что ты ухаживаешь за другим нашим братом, но не сказал за каким. Так что разберись с ним. А лучше скажи ему, чтобы позвонил нашим родителям, а то они очень беспокоятся.

У Дэнни подкосились ноги, она опустилась на диван.

— Если я тебе кое-что скажу, обещай, что не проболтаешься?

— Ты меня знаешь.

— Я соврала, потому что не хотела работать сегодня в вечернюю смену. И я ничего не смогла придумать, только про сломанные ноги.

Стив расхохотался:

— Видно, у тебя очень важное свидание, раз ты насочиняла такую дичь.

Это было действительно так. Дэнни решила не напоминать ему, что он и сам в эту чушь поверил.

— Ты уж извинись за меня, ладно?

— Почему бы тебе не позвонить…

— Потому что я не могу. Мне надо бежать. Целую, пока. — Дэнни повесила трубку, отключила телефон и успела забраться на диван, когда начался «Зов природы».

Она так нервничала, словно действительно сидела в приемном покое больницы и ждала прогноза о воображаемых переломах у своего брата, Дэнни как раз открывала пакет с чипсами, когда на экране появились титры, и почти сразу: «Сценарий Джека Л. Кристофера».

Дэнни вскрикнула, ткнула в экран пальцем, подпрыгнула от восторга. Вот он!

Ну-ка, ну-ка… Джек Л. Кристофер? Дэнни задумалась, пытаясь понять, что скрывается за инициалом Л. Лео? Она скорчила недовольную гримасу. Ллойд? Лестер? Люк? Точно. Наверное, Люк. Джек Люк Кристофер. Дэнни улыбнулась, но тут же помрачнела и даже стукнула себя по лбу. Надо было приготовить фотоаппарат, чтобы заснять его имя на экране. Вот досада!

Тем временем ссора между священником и героиней уже началась.

— Как ты смеешь меня обвинять?! — кричал священник. — Это не мой ребенок. Марсия лжет!

— Нет, не лжет, — вспомнив черновик сценария, проговорила Дэнни в один голос вместе с героиней. — Я знаю, что отец — ты. И анализ ДНК это докажет.

Откинувшись на спинку дивана, Дэнни с интересом следила за сюжетом: священник начал душить Дарси. Казалось, с ней все кончено. Он завернул ее тело в простыню, сунул в багажник своей машины и поехал в лес. Пока все шло как надо. Дэнни кивнула, отметив некоторые летали, которые Джек сумел передать правильно.

— Направление! — вскрикнула Дэнни, когда Дарси, пытаясь приблизительно определить север, воспользовалась часами, которые пастор не догадался у нее забрать.

Потом женщина смогла найти запад и двинулась в том направлении.

— Не забудь про воду! — кричала Дэнни. — Не пей ее.

Казалось, Дарси все же ее попила, но в конце концов она ее выплюнула… Дэнни показала актрисе большой палец и стала смотреть, как она будет разводить костер.

Джек изобразил это настолько правильно, что следовало бегущей строкой предупредить детей, чтобы они не пытались повторить это дома. Когда актриса вспоминала своих малышей и думала, что никогда их больше не увидит, потому что умрет от голода, Дэнни начала кусать губы и все же расплакалась.

— Не сдавайся! — шептала она. — Есть же червячки и… Точно!

Актриса отыскала личинок! Дэнни одобрила! Потом Дарси смешно пыталась поймать рыбу, которая никак не желала ловиться, хотя была явно сделана из раскрашенной резины. Наконец Дарси все же пришибла ее камнем, совсем как Джек.

Потом героиня продемонстрировала, как сушить одежду, набив ее сеном, как сделать себе постель из сосновых веток — в общем, все то, чему Дэнни научила Джека.

Дэнни плюхнулась на диван и счастливо улыбнулась, затем немножко поплакала, потому что это она помогла ему реализовать мечту, даже если эта мечта не включала ее, Дэнни.

Ее улыбка погасла, когда Дарси вернулась в город и попыталась призвать пастора к ответу, Было много юридической волокиты, три перерыва на рекламу, а потом виновного стали судить. В конце фильма героиня воссоединилась со своими малышами, а пастора увели в наручниках, Дэнни засмеялась, встала и зааплодировала.

— Когда-нибудь, — обратилась она к Джеку, где бы он ни находился, — ты станешь таким же великим, как Спилберг, и я стану всем рассказывать, что была с тобой знакома, но никому не скажу, что люблю тебя, потому что ты меня не любишь. — И она смахнула слезы, которых не ждала от себя и которых не хотела. Она с усилием сглотнула и хотела выключить телевизор, но задержалась, снова уставилась на экран и с изумлением прочитала появившуюся там надпись:

«Эта история посвящается рейнджеру Даниэлле — «Дэнни» — Спринг, сильной, нежной, удивительной женщине».

Дэнни смотрела на эти слова — слова Джека. Он единственный, кто мог их написать, единственный связанный с фильмом человек, который знал о ее вкладе в создание этой картины.

«Значит, он считает меня удивительной? Помнит обо мне? И он мне посвятил свой сценарий?!» — с радостью подумала Дэнни.

О Господи, ей надо было увидеть его прямо сейчас и лично поблагодарить. Наверняка в ближайшее время найдется подходящий рейс, а если нет, то она могла бы нанять частного пилота, который доставит ее в Лос-Анджелес.

Дэнни бросилась в спальню, схватила куртку и кошелек, выбежала в гостиную, открыла дверь и… налетела на Джека.

Они оба споткнулись, но Джек успел подхватить ее под руку, дернув чуть вверх и на себя.

— Джек! — закричала Дэнни, обнимая его. — Ты в порядке?

Он не отвечал. Даже не обнял ее в ответ, но Дэнни не сразу это заметила, а заметив, отшатнулась. Он взглянул на нее сверху вниз, потом осмотрел себя и мрачно проговорил:

— Ты помяла все мои чипсы. Некрасиво.

Дэнни еще ловила ртом воздух, а он уже прошел внутрь. Сердце ее колотилось, она едва дышала. Джек тем временем бросил на кухонный стол большой пакет рыбных чипсов, потом картофельных, упаковку «сникерсов», «милки вэй», а затем свой вечный лэптоп.

— Позволь-ка… — проговорил он.

Дэнни отступила в сторону, а Джек прошел мимо нее, снова вернулся на крыльцо, где он, оказывается, оставил два огромных чемодана.

— Позволь, — повторил он.

Джек подтащил чемоданы к двери спальни, а потом закатил их внутрь. Тут его взгляд упал на кровать, он помедлил, привалился к косяку, потом покачал головой, захлопнул дверь спальни, стянул с себя куртку, швырнул ее на диван и сказал:

— Завтра, как только ты освободишься после работы, мы купим кровать побольше.

Дэнни не понимала, что происходит. Джек прошел к входной двери и запер ее на замок, затем постоял некоторое время, рассматривая его.

— И замок купим получше.

Он снова прошел мимо Дэнни к кухонному столу и кинул ей пакеты с чипсами.

— Привет, — слабым голосом проговорила Дэнни. Джек поднял глаза от «сникерса».

— Я с тобой не разговариваю.

— Ты приехал ко мне в гости и со мной не разговариваешь?

— Нет, я не в гости.

Дэнни не стала сопротивляться, когда Джек обнял ее за талию, подтолкнул к дивану и усадил себе на колени. Затем он немного откусил от «сникерса» и уставился в телевизор. Прожевав, он сказал:

— Цветной телевизор тоже купим.

— Я думала, ты со мной не разговариваешь.

— Я и не разговариваю. Я собираю информацию. Как там переломанные ноги твоего брата?

Дэнни свалилась с его коленей. Джек наклонился посмотреть, как она растянулась на полу.

— Так плохо? — спросил он.

Дэнни вскочила, но Джек снова усадил ее себе на колени.

— Откуда ты узнал? — спросила Дэнни.

Джек рассеянно пожал плечами.

— Мэтт сказал, конечно. Я хотел удостовериться, что ты будешь сегодня дома и увидишь «Зов природы». — Джек поднял на Дэнни глаза и долго на нее смотрел. — Так ты видела? — наконец спросил он.

Дэнни кивнула:

— Замечательный фильм, — проговорила она и вздохнула. — Но я не поняла, что произошло со Сторми?

— Что с ней могло произойти… Вышла замуж за одного из наших спонсоров и уехала в город миллионеров. Голливуд оплакивал ее целых три секунды. Ты весь фильм видела?

Дэнни опять кивнула.

— Не могу поверить, что ты посвятил его мне. Почему?

Джек снова перевел взгляд на телевизор:

— Я с тобой не разговариваю.

Дэнни нахмурилась:

— Тогда зачем было приезжать в гости? Что происходит?

— Я не в гости, — возразил он, — я на тебе женюсь. Есть разница?

Потрясенная Дэнни снова соскользнула с его колен, но на этот раз Джек успел поймать ее раньше, чем она свалилась на пол.

— Может, ты лучше сядешь прямо на пол? — с иронией спросил он.

— Ни за что! — воскликнула Дзнни, обняла Джека за шею и осыпала поцелуями его лицо.

Наконец Джек улыбнулся:

— Ты мне так и не позвонила, Дэнни. Я не видел тебя столько месяцев! Беспокоился о тебе. Волновался. Скучал. Чуть с ума не сошел. Только о тебе и думал. Тебе все равно?

Ей было не все равно, но она хотела услышать о его чувствах подробнее. Сейчас Джек выглядел в точности как тогда, когда у него погас костер.

— Я чуть не умер, — прошептал он. — Я тебя так люблю, что мне самому страшно. Я в таком смятении, не говоря уж о страхе, что не смогу опомниться лет пятьдесят.

«Так долго? Это же целая жизнь! Значит, он и правда меня любит. Не может быть!» Дэнни ладонями обхватила его лицо.

— Я тоже люблю тебя, Джек. Просто боготворю.

Он посмотрел на нее долгим, испытывающим взглядом, словно бы желал убедиться, что это действительно так.

— Значит, ты не возражаешь, если мы поженимся и будем жить здесь?

— Ты шутишь? Если хочешь, я перееду в Калифорнию и буду работать в Долине Смерти.

Джек еще раз улыбнулся:

— Нет, этого я не хочу. Конечно, мне придется туда ездить, но жить там не обязательно. Мой дом теперь здесь. Мой дом — это ты. Ты для меня — единственная женщина, Дэнни.

«Это — дар судьбы! Настоящее чудо!» — восхищенно подумала Дэнни. Она почувствовала, что ее наполняет такое удовлетворение, какого она не испытывала никогда в жизни, Она растворилась в поцелуе Джека, чувствуя себя любимой, желанной и защищенной от всех бед.

Потому что он был тем мужчиной, которого она ждала всю свою жизнь.