1

Квартира находилась на последнем этаже суперсовременного дома в богатом квартале. На единственной двери, выходящей на последнюю лестничную площадку, не было никакой таблички.

Джанни легонько подергал за ручку. Закрыто. Потом нажал на кнопку звонка и долго держал ее. Прислушался и позвонил еще раз. За дверью было тихо. Только после этого он повернул ключ и шагнул в полумрак. Осторожно прикрыл за собой дверь и нащупал на стене выключатель: мягкий рассеянный свет, падающий сверху, наполнил небольшую прихожую. Через застекленную дверь он рассмотрел следующую комнату, слабо освещенную уличным светом, пробивающимся сквозь задернутые шторы. Судя по описанию Марины, это была комната, где должен находиться сейф.

Он вошел и включил свет. Сейф угрюмо стоял в углу, широко раскрытый и почти пустой. На полу валялись бумажки, конверты, кассеты, фотографии. Возле письменного стола лежали взломанные ящики.

Джанни вытащил носовой платок, которым обмотал правую руку, и принялся перебирать разбросанные на полу и оставшиеся в сейфе предметы.

Через полчаса он был уверен, что ни конверта, ни кассеты с надписью «К. Н. Б.» в квартире нет, поднялся и отряхнул брюки. Потом опустился в кресло, закурил и задумался. Очевидно, эта квартирка была основным пристанищем Перелли, где тот отдыхал от дел и предавался любимому занятию: казалось, сам воздух здесь был пропитан запахом шантажа. На полу валялись документы, которые могли стать причиной не одного десятка убийств. Для себя Джанни разделил все материалы на три категории: письма, фотографии и магнитофонные записи. Письма, в оригинале и в фотокопиях, почти все написанные женской рукой и таившие угрозу для их авторов. Фотографии на одну-единственную тему, с которых беззаботно и бесстыдно или же, наоборот, испуганно, будто застигнутые врасплох, смотрели женщины и мужчины самого разного возраста. Что касается кассет, Джанни мог воспользоваться стоящим на столе магнитофоном, но отказался от этой мысли.

«Значит, Марина искала что-то в этом роде», — подумал он с горечью и нервным жестом потушил сигарету об одну из фотографий.

В этот момент негромко, но резко, прозвенел звонок входной двери, который буквально парализовал Джанни. Звонок раздался еще несколько раз.

«Полиция? Пистолет…» — кольнула внезапная мысль, и Джанни ощутил тяжесть металла в нагрудном кармане, под которым отчаянно забилось сердце. Он торопливо вытащил пистолет и сунул его под подушку кресла. Звонок умолк, за дверью послышался приглушенный разговор, затем раздался металлический скрежет в замочной скважине. Джанни бесшумно проскользнул к стеклянной двери, разделяющей прихожую и комнату, выключил свет и замер, прижавшись к стене и прикрыв ладонью гулко бухающее сердце.

Через минуту он снова услышал противный скрежет в скважине и щелчок. Потом осторожные шаги в коридорчике. Нет, это не полиция. Полиция наделала бы больше шума…

Джанни не успел додумать эту мысль — страшный удар потряс дверь. Она распахнулась и ударила его в лицо, одновременно прямо в живот вонзилась дверная ручка. Он захрипел и покачнулся, закрыв лицо руками, и это прикосновение ладоней обожгло его померкшее сознание. Он почти не чувствовал, как чьи-то сильные руки отшвырнули его от стены, как что-то тяжелое еще раз ударило его в живот, и мозг, не вынесший боли, отключился. Согнувшись, он сделал несколько шагов и рухнул на пол. На мгновение сознание вернулось, чтобы погрузить Джанни в липкое сладковатое море тошноты. Потом в левом полушарии разорвалась шаровая молния, и все пропало в мягкой черноте.

 

2

Первое, что почувствовал очнувшийся Джанни, был холод. Ледяной пол, прижатый в щеке. Ощущение не было болезненным, боль появилась позже. Вначале тысячи острых паучьих лапок зашевелились в животе с такой силой, что у него перехватило дыхание, и в голове застучали молоточки.

Он оперся ладонями в пол и поднялся на колени.

— Лежи, — раздался над ним чей-то голос.

Джанни поднял голову и увидел вначале лишь качающееся туманное пятно. Потом туман рассеялся, и появилось лицо человека, который сидел на углу письменного стола и рылся в бумажнике Джанни. Юноша медленно сел на пол, и его рука потянулась к внутреннему карману куртки. Но увидев куртку, лежавшую на полу у ног того человека, Джанни опустил руку. Сидевший на столе был высоким, крепкого сложения мужчиной с седыми волосами.

Второй, помоложе, складывал в портфель какие-то бумаги. Посмотрев на Джанни, он усмехнулся.

— Ага, проснулся, хорек. Теперь понял, что значит подслушивать за дверью.

Старший закрыл бумажник и бросил его на пол рядом с курткой.

— Что ты искал здесь? — ласково произнес он.

Джанни медленно повернул голову.

— Кто лягнул меня в живот? — спросил он, с трудом шевеля губами.

Мужчина с седыми волосами улыбнулся:

— Я. Тебе было больно?

— А по голове тоже вы?

На этот раз заговорил молодой:

— Это моя работа. Не одному же ему получать удовольствие, — кивнул он на старшего. Тот продолжал смотреть на Джанни и повторил уже строго:

— Так что ты искал здесь?

Джанни осторожно ощупал свое лицо и потом долго рассматривал испачканные кровью руки. Мозг категорически отказывался работать.

— Что ты здесь искал? — Седоволосый поднялся, подошел к Джанни, который молча смотрел на него снизу вверх, и ударил носком ботинка в бок.

Джанни дернулся, согнулся пополам и, получив второй удар по шее, распластался на полу лицом вниз.

— Кто послал тебя? — зарычал старший.

— Это он убил Перелли, — сказал молодой. — Он со своими друзьями. Иначе, откуда он мог взять ключи? Они и забрали документы.

— Документы, — тупо пробормотал Джанни, пытаясь сделать глубокий вдох. — Желтый конверт… запись…

— Какой желтый конверт, идиот?! Мы говорим о документах, а не о желтом конверте. Где они? Кто тебя послал?

Новые удары посыпались на неподвижного Джанни.

— Где они? — Удар ногой в ребра. Джанни закрыл голову руками и прижался спиной к креслу.

— Где они? — Новый удар в голову. Но боли больше не было. В мозгу что-то сверкнуло, какая-то мысль, связанная с этим креслом. Удар в живот, и снова вернулось сознание. Только бы дотянуться до подлокотника… Там пистолет. Пистолет… Кресло… Идиот! Пистолет под подушкой. Ты же сам засунул его туда. Он привстал на колени. Еще удар, после которого он упал грудью на подушку кресла. Откуда-то издалека услышал голоса. Его рука медленно поползла под подушку. Пальцы уперлись в холодную сталь, крепко обхватили рукоятку; другая рука уперлась в подлокотник. Но приподняться не было больше сил и он, стиснув зубы, повернулся и оперся спиной в мягкий бархат. Оба гангстера неподвижно стояли около письменного стола в трех метрах от кресла и обалдело смотрели на Джанни.

— Руки на затылок! Живее! — ему с большим трудом дались эти четыре слова.

Медленно, но оба подчинились.

Джанни поднялся, сел на подлокотник и перевел дух. Пистолет немного дрожал в его руке, но черный вороненый ствол зорко следил за ними.

— Тихо, тихо, — произнес старший, — оставь свои шутки.

— Вы приятели Перелли? — спросил Джанни.

— Да. — На этот раз ответил молодой, который, в отличие от своего спутника, был растерян.

— Заткнись, — прошипел старший.

— Что это за бумаги, о которых идет речь?

— Заткнись! — снова бросил старший, обращаясь не то к Джанни, не то к молодому.

Джанни почувствовал, как к горлу подступает теплая и противная волна. Надо быстрее кончать с этим. Иначе все пропало.

— Бросьте мне портфель, — приказал он.

— Сейчас я подам, — спокойно сказал старший и медленно снял руки с головы. Джанни предостерегающе пошевелил стволом пистолета. Руки седоволосого застыли в неестественном положении.

— Я подам тебе портфель, парень, — снова спокойно произнес он и сделал шаг вперед. Джанни крепче сжал рукоятку, направив пистолет прямо в грудь старшего. Тот остановился и теперь уже не казался таким спокойным, как за минуту до этого.

— Вы думаете, я шучу? — со злобой спросил Джанни и снова почувствовал противную дрожь в коленях. «Быстрее… Надо заканчивать, пока не потерял сознание», — стучало у него в висках.

— Вернись назад. А ты, — указал он стволом на молодого, — возьми мою куртку и бумажник. Быстрее! Одной рукой — другую на затылок! Вот так. Теперь положи бумажник в карман и бросай куртку сюда.

Молодой сделал движение, как будто собираясь бросить куртку правой рукой, и в тот же миг схватил со стола тяжелую вазу и швырнул ее в Джанни, который в последний момент отпрянул в сторону и выстрелил.

— Я же сказал: без шуток, — прохрипел Джанни пересохшими губами. — А теперь бросай сюда куртку.

Молодой уставился на свою правую руку, из которой хлестала кровь. Старший поднял куртку и бросил ее Джанни.

— Теперь оба к стене лицом.

— Мы еще встретимся, — глухо пригрозил старший. — Не думай, что все кончено. Мы еще встретимся, клянусь богом, встретимся.

— Прижми морду к стене и руки на затылок! — заорал Джанни, теряя терпение и силы.

Потом пятясь, вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ. Крепко ухватившись за перила, он спустился по ступеням, по стенке добрался до парадного входа и вышел на улицу, оглушившую его дробным грохотом отбойного молотка. До машины оставалось несколько трудных метров, которые он благополучно преодолел, упорно думая о том, что еще труднее будет сесть за руль, завести мотор и, не потеряв сознания, доехать до своего дома по качающимся улицам.