1. О чём спорили дети

Это Софийка рассказала про голубой винтик, смуглая девочка в новых скрипучих ботинках. Надо лбом у нее поднимался чубик, перевязанный красной ленточкой. Этот чубик всегда торчал кверху и при каждом шаге кланялся: „Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте!“ А ботинки важно отвечали: „Драссте. Драссте“.

— Знаете что? — сказала Софийка. — Мою маму зовут Екатерина Ивановна, и она делает тракторы. Вот!

Толстый Топа посмотрел на девочку и сказал:

— Ну так что? Мой папа тоже делает тракторы.

В детском саду только что окончился обед, и у Топы кончик носа был немножко измазан вишневым киселем.

— Моя мама ввинчивает в трактор винтик! — похвасталась Софийка. — Такой малюсенький-малюсенький винтик! Он совсем голубой, и на нем серебряная шапочка.

Софийка подпрыгнула на одной ножке, и ее чубик весело закивал: „Здравствуйте, здравствуйте!“

А на самом деле она никогда и не видела этого винтика. Просто мама рассказывала ей про свою работу. Но Софийке почему-то казалось, что винтик обязательно голубой и звенит, как серебряный колокольчик.

— Ха-ха, винтик! — засмеялся Топа. — А мой папа колеса делает. Ну да, он делает колёса для трактора! Только они называются катки и на них надевают гусеницы. Тр-р-р! А без катков трактор не поедет.

Топа хотел рукавом утереть нос, но взглянул на Зою Петровну и вынул платок.

— Вот еще! Катки! — крикнул Василько, тот мальчик, который лучше всех умел делать бумажные кораблики. — Нашел чем хвастаться! А мой папа плавит в печи сталь! Если бы не мой папа, так и катков бы не было! Ну, скажи, из чего бы делали катки?

Топа смущенно заморгал глазами. Он видел трактор — катки и гусеницы у него в самом деле были стальные, не делать же их из дерева! Надо, чтобы они были крепкие…

— А печь большая-большая! — рассказывал Василько. — И сталь клокочет, клокочет — такая яркая что на неё глядеть нельзя! Ну да, мне папа говорил. На нее только сквозь синие очки можно смотреть!

Топа взглянул на Софийку. Софийка — на Топу. Взглянула и, сконфуженная, отошла в уголок. Ну зачем она хвасталась этим винтиком!

Топин папа делает большие катки. Васильков плавит сталь, горячую-горячую, как солнце. И девочке стало жалко свою маму, которая только ввинчивает в трактор маленький голубой винтик. И винтик этот казался уже Софийка не голубым, а серым, как зола, и таким незаметным и ненужным…

Перевязанный ленточкой чубик уже не говорил „здравствуйте“, а смущенно свисал Софийке на лоб.

А тут неожиданно вмешалась еще и Тося — белоголовая, с короткими волосенками, похожая на мальчика.

— А вы не хвастайтесь, — сказала она, деловито убирая со стола ложки. — Моя мама тоже на заводе, и она сильнее всех. Если она захочет, так и трактор поднимет…

Тося не договорила, потому что Топа вдруг громко захохотал:

— Вот ещё! Разве может человек поднять трактор? Тоже выдумала!

Софийка знала Тосину маму — маленькую ростом, худенькую, и было правда смешно думать, что такая маленькая мама может поднять огромный трактор.

Но Тося так и вспыхнула:

— Ну и смейтесь! А это всё равно правда. Мне мама говорила. Мама — самая сильная на заводе!

— Зоя Петровна! — крикнул Топа. — Зачем Тося говорит неправду? Скажите ей!..

Зоя Петровна положила руку мальчику на голову.

— Топа, не надо так кричать.

— А если она… Вы же слышали?

— Слышала. Тося сказала правду.

И, заметив, как недоверчиво смотрит Топа, как удивленно кивнул Софийкин чубик, Зоя Петровна улыбнулась и спросила:

— А вам хочется посмотреть, как работают ваши папы и мамы? Хотите? Я позвоню директору. Петру Игнатьевичу. Может быть, он позволит нам прийти завтра на завод.

 

2. Что было на заводе

Вот и наступило это „завтра“, и директор позволил пропустить детей на завод. Детский сад был недалеко от тракторного завода, и Петр Игнатьевич часто заходил к детям, расспрашивал, как они живут.

Мальчики и девочки очутились на заводском дворе, украшенном клумбами с яркими цветами. Из-за угла выехал новенький зелёный трактор. Его недавно сделали и теперь обкатывали, перед тем как отправить в колхоз.

Вот это машина так машина! Тракторист только двинет рычаг — и трактор уже поворачивает, куда ему велят. Нажмет тракторист какую-то педаль — трактор „чмых!“ и изо всех сил рванёт вперёд. Гусеницы стелются под катки, и катки бегут по этой стальной дорожке…

Вдруг трактор остановился и, скрежеща гусеницами, не сходя с места, повернулся вокруг себя. Дети так и ахнули. Как в цирке!

Все они очень завидовали трактористу, но молчали. Только Василько неуверенно сказал:

— А я, когда вырасту, может быть, и на паровозе поеду.

— А я трактористом буду! — вдруг решительно заявил Топа.

— Молодец! — сказала Зоя Петровна. — Это ты хорошо придумал. Тракторист на тракторе землю пашет, и хлеб молотит, и тяжести возит.

— Я тоже всё делать буду, — сказал Топа и, глядя на трактор, с гордостью подумал: „Это мой папа сделал для него катки!“

А Василько подумал: „Это мой папа расплавил для него сталь“.

И только Софийка вздохнула, когда вспомнила про маленький винтик.

А трактор уже исчез из виду, и только издали было слышно, как он тараторит, как будто приговаривает: „Трактор, трактор, трактор, трак, трак, трак!..“

Зоя Петровна новела детей в цех. Взявшись за руки, они пара за парой перешли двор.

Еще на пороге гул и шипенье оглушили мальчиков и девочек. Они осторожно переступили порог и остановились у цеховых ворот. Дальше в цех Зоя Петровна никого не пустила, разрешила смотреть только издали. Топе очень хотелось подойти хоть немного ближе, но ничего не поделаешь — нельзя.

Несколько больших башен шипели, гудели, полыхали огнем. Возле них хлопотали рабочие в темных очках, с длинными пиками.

— Электрические печи! — крикнула Зоя Петровна, указывая на огнедышащие башни. — В них плавят сталь!

Если бы она не крикнула, а сказала обычным голосом, никто бы ее не услышал в этом грохоте и шуме.

С мерным гуденьем проплыл громадный ковш. Топа глянул и пригнулся. Софийка схватилась за шапочку, которая теперь прикрывала ее веселый чубик.

А ковш опустился перед печью. Рабочий железной пикой пробил отверстие, и все зажмурились от ослепительного блеска. Из печи хлынул жгучий белый поток, золотым дождем посыпались вокруг искры.

И вдруг Софийка замерла: она увидела, как печь начала наклоняться набок. Она медленно наклонялась, как огромный чайник, из которого хотят вылить всю воду. Девочка испугалась, потому что подумала, что печь падает. Потом она увидела сталевара, который покрутил колесо, похожее на руль в „Москвиче“, и печь стала наклоняться все ниже и ниже, а раскаленная сталь с громким гуденьем все лилась и лилась.

Сыпались искры — золотые, красные, белые, похожие на звезды.

Софийка глядела как зачарованная, забыв, где она и что с ней.

Сталевар отошел в сторону. Он снял большие рукавицы, очки и потер рукой лоб. И в ту же минуту Василько узнал отца:

— Папа!

Софийка не слышала, как крикнул мальчик. Она только увидела, как подошел сталевар и улыбнулся ему, а Василько нежно погладил широкую руку отца.

Девочке очень захотелось увидеть и свою маму. Но мамы нигде не было.

Ковш с гуденьем поплыл от печи, чуть-чуть покачиваясь на стальном крюке. У Софийки замерло сердце: что, если он сорвется? И кто этот великан, который так легко несёт огромный ковш, полный расплавленной стали?

Зоя Петровна показала рукой наверх. Дети посмотрели туда и увидели небольшую кабинку, будто прицепленную к балке. Кабинка двигалась вместе с ковшом. Из окна кабинки выглядывала женщина в платочке. Дети догадались, что это она управляет краном, который несет ковш.

Вдруг женщина высунулась из кабинки и махнула кому-то рукой, и все узнали её: это была Тосина мама.

— Ну, вот видите, что я сказала правду? — крикнула Тося.

Вскоре ковш остановился, к нему подбежали рабочие. Они наливали ослепительную сталь в какие-то ящики, наполненные землей. Ящики не стояли на месте, а медленно и плавно один за другим проплывали мимо детей.

Топе очень захотелось вскочить на какой-нибудь ящик и поехать на нём, но он никогда бы этого не сделал — кто его знает, куда так заплывёшь!

Только мальчик подумал об этом, как к нему кто-то наклонился, и он услышал у себя над ухом:

— Топка! Топтыгин Иванович!

Так его называл только папа. И правда, это был он. Топин папа оглядел детей, поздоровался с Зоей Петровной и громко сказал:

— Ого, сколько сегодня ко мне помощников пришло! А кто тут у вас бригадир?

— Нет, у нас нету бригадира! — закричал Топа. — Мы пришли посмотреть, как делают тракторы!

— Да неужели? — засмеялся папа. — А я думал — на работу! Ну-ну, сейчас я покажу вам моё хозяйство. Вот оно!

И он показал на ящики с землёй, которые проплывали мимо. В каждом ящике, как жёлтый глаз, светилась посередине дырка, наполненная горячей сталью.

— Разве это твое хозяйство? Это — завода, — сказал Топа.

— А завод чей? Он стоит на нашей советской земле. Значит, наш завод и мы на нём хозяева. Вон оно как, Топтыгин Иванович! — ответил Топин папа и весело засмеялся.

— Папа, а где же катки? — вдруг вспомнил Топа.

— Катки катаются, — пошутил папа и рассказал, что ящики с землей — это формы, которые наполняются сталью. Потом, когда сталь остынет, из формы вынут готовый, отлитый каток.

Софийка с завистью глядела на Топу; вот какой у него папа! Он умеет делать катки, а Васильков папа сталь плавит и даже вот какую огненную печь может наклонить.

„А где же моя мама?“ — думала девочка.

Ей и хотелось увидеть мать, и она боялась, что дети будут смеяться: ввинчивает какой-то маленький винтик! А больше всех, наверно, будет смеяться Топа — он такой! И Софийка танком, сбоку взглянула на мальчика. Но он, должно быть, заметил этот взгляд, потому что надул губы и сделал так:

„Пхе!“

„Ну, погоди! — подумала девочка. — Вот я попрошу маму, чтобы она научилась плавить сталь или делать катки. А может быть, она и рычаги сделает или мотор!“

 

3. Про Софийкину маму и голубой винтик

— Идемте, идемте! — сказала в это время Зоя Петровна. — Нам надо еще посмотреть большой конвейер. Становитесь в пары. Топа, или сюда.

Софийка стала в пару с Тосей.

— Ты видела когда-нибудь большой кон… конвейер? — спросила Тося.

— Никогда.

— И я никогда… — призналась Тося. — Наверно, он очень гудит, как печь. Правда?

Нет, конвейер нисколько не был похож на печь. Он походил на длинную-длинную дорогу с железными рельсами. Сколько дети ни глядели вперёд, а конца этой дороги не было видно.

Вокруг гремел, шумел, гудел огромный цех.

Здесь ничто не стояло на месте: быстро работали люди, гудели моторы, все будто спешило куда-то вперёд. И сам конвейер вдруг сдвинулся с места и тихо пошел вперед. Ещё никогда Софийка не видала, чтобы дорога сама ходила.

— Дети, здесь собирают тракторы! — крикнула, наклоняясь, Зоя Петровна.

Сначала на конвейере двигалась только стальная рама, но Софийка видела, как эту раму рабочие будто одевали в стальную одежду. На ней укрепляли какие-то рычаги, колесики, надевали катки.

С каждой минутой машина становилась всё больше похожа на трактор.

И каждый трактор, перед тем как сойти с конвейера, проплывал мимо работницы в синей спецовке. Но Софийка не замечала её. Тогда Зоя Петровна взяла девочку за руку и подвела ее к этой работнице.

— Мама! — крикнула удивленная Софийка. — Мама, а я тебя всюду искала!

— Ой, доченька! — обрадовалась работница. — А я и не знала, что ты придёшь… О, да тут весь детский сад!

— Нет, только старшая группа, — важно сказал Топа. — Малышей мы не взяли.

Серая дорожка конвейера медленно двигалась вперед, и на ней один за другим проплывали тракторы.

Мать Софийки брала в руки маленький винтик и осторожно и умело его ввинчивала.

— Это… это тот винтик? — спросил Топа.

— Да, это тот винтик, о котором рассказывала Софийка, — сказала Зоя Петровна. — Смотрите, всё на тракторе есть — и мотор, и катки, и гусеницы. А без этого маленького винтика ни один трактор не может двинуться с места!

— Никогда не двинется! — подтвердила Софийкина мама. — Это такой винтик… Маленький с виду, а без него не обойдешься…

Она на миг оторвалась от работы, сняла с дочки шапочку и провела рукой по её волосам. А непослушный чубик только того и ждал. Обрадовавшись, что вырвался на волю, он весело закивал: „Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте!“

Софийка нагнулась и взяла один винтик. Он был совсем не серый, а голубой, серебристый, похожий в своей шапочке на грибок. Девочка высоко подняла его вверх, чтобы все дети видели, какой чудесный винтик ввинчивает в трактор её мама!