- А ну тко дай мне Тимофеич, - крикнул Михась, худому и жилистому мужичку, который выходил на топкий берег мелководной, но быстрой речушки. Тимофей Митрохин, которого Михась звал Тимофеич, передал тяжелый молот Михасю, который в своих высоких, до колена сапогах, захлюпал по ледяной воде к тесанным сваям, которые качало течением. Раз, два, еще несколько сноровистых ударов молотом и первая свая прочно вошла в песчаное, с мелкой галькой, дно. За полчаса Михась забил все восемь свай и вышел на берег. Несмотря на то, что вокруг воцарилась весна и в воздухе витал неуловимый аромат хвои, вода в речушке оказалась ледяной и стоять в ней, даже в высоких сапогах, было настоящим мучением. Но Михась был опытным старателем и за те годы, что он провел в тайге, надеясь ухватить за хвост капризную фортуну, он привык к повседневным тяготам. Как говорили мужики в их небольшом поселке: 'забурел'.
Михась, несмотря на свои двадцать семь лет, считался среди старателей старожилом. Родился он под Гродно в небольшой деревушке, но после начала реформы, уже подростком, переехал с родителями под Екатеринбург, где семья получила надел. Отслуживши положенный срок в армии, домой Михась не вернулся. Работать в поле он не любил и в деревне ему было скучно. Поэтому он осел в 'столичном' Екатеринбурге, где несколько лет работал где придется, успев побывать и рабочим, и шахтером, и грузчиком. Но и эта жизнь оказалась ему не по нутру. Молодой человек любил выпить в компании друзей и перекинуться с ними в картишки, а денег на такую жизнь у него не хватало. В итоге он нанялся старателем на один из приисков купцов Поповых*, где и проработал два года. Приобретя необходимый опыт, Михась с еще несколькими парнями решил вести поиски золота самостоятельно. Оно конечно дело рискованное, но в случае успеха, баснословно прибыльное. Так молодой авантюрист стал одним из первых, которые двинулись в тайгу, на поиски золота. Тех, кто положил начало 'Сибирской золотой лихорадке'. Митрохин, в отличие от Михася, не был авантюристом и попал в старатели скорее из отчаяния, чем по нужде. Потомственный тамбовский крестьянин, он из года в год распахивал свой надел и к тридцати годам имел троих детей. Казалось, что размеренная жизнь Тимофея так и продолжиться, принося небольшие житейские радости и несчастия. Но случилась беда. Когда Тимофей был в отъезде на ярмарке, случился пожар, в котором сгорела вся его семья. Так в одночасье, Митрохин лишился и семьи и дома. Соседи помогли отстроить новый дом, но что-то в Тимофее надломилось. Не мог он более находиться там, где все напоминало ему о былых, счастливых днях. А посему, через год после случившегося, он продал свой надел и подался в старатели, надеясь вдали от родных мест обрести покой.
В одном из небольших таежных поселков, куда занесла его судьба, он познакомился с Михасем и примкнул к его артели. Разные по натуре, они каким то образом ладили, и Михась, на правах старожила обучал Митрохина тонкостям профессии. Старательская судьба, она не легкая. Не каждый может изо дня в день, по колено в ледяной воде промывать кубометры породы в день, терпеливо выискивая искомые золотые крупинки. А сколько народу изошло при этом. Кто сгорел от лихоманки, кто проиграл все заработанное в карты, кто просто сгинул без следа в тайге. Но были и такие, кому улыбнулась удача, сколотившие состояние на удачной россыпи. И рассказы об этих редких счастливцах, преувеличенные молвой разносились по широким сибирским просторам, дабы привлечь в свои силки следующих искателей счастья.
В поселке, что возник недалеко от быстрой сибирской речки, ютилось два десятка мужичков. Поселок представлял собой несколько низких срубов, наполовину врытых в землю. Обычно старатели, дабы сэкономить время, рыли землянку и лишь ежели в песке находилось золото, то они обустраивались более основательно, делая из землянки невысокий сруб. Имелась в поселке даже своя баня, в которой мужички отпаривались по воскресеньям.
Михась с Тимофеем прибыли в поселок всего два дня назад. И поставив пока лишь палатку, занялись сооружением желоба вверх по реке, в двух километрах от поселка. До этого они уже пытали свое счастье в двух местах под Томском, но увы, пока на их долю выпало лишь немного золотых крупинок. Вот они и 'перекочевали' на новое место, привлеченные слухами о новом месторождении. 'Кто знает', - думал Михась, - 'авось на этот раз мне повезет'.