Джой, с трудом, открыла глаза. Язык казался отёкшим и с трудом ворочался. Она попыталась повернуться, но большая рука прижалась к груди, удерживая на месте. Ей, наконец, удалось справиться с туманом в голове и увидеть тусклый свет над собой. Размытая фигура немедленно заслонила его. Джой моргнула и взглянула в тёмные, прекрасные глаза. Она выжила после выстрела Дугласа. Профессиональная её сторона интересовалась, что с ним случилось, но она была не настолько наивна, чтобы спрашивать о его судьбе. Чудо уже то, что ей удалось уговорить Вида оставить в живых кого-то, кто напал на него с намерением убить. Это только доказывало, насколько сильно Новые Виды освоились в мире после освобождения. Они научились обуздывать свой темперамент, слышать доводы разума вместо того, чтобы действовать импульсивно.

— Джой, — прохрипел Мун. — С тобой всё будет в порядке. Они говорят, пуля прошла навылет, но ты потеряла много крови. Кость не задета. — Его голос стал рычащим. — Доктор говорит, тебе повезло, но я не согласен. В тебя попали. Повезло — это если бы тот ублюдок вообще промахнулся.

Боли не было, но она списала это на действие обезболивающих, когда то, что он сказал, вдруг показалось ей истерически смешным. Она рассмеялась.

Мун нахмурился.

— Что смешного?

— Ты.

— Ты была ранена. Ты это понимаешь?

— Да, я помню. — Она пыталась сохранять серьёзность, но выражение его лица напомнило ей удивлённую рыбку. Она снова засмеялась.

— Ты такой милаха.

Он резко поднял голову и зарычал, глядя на кого-то.

— Что с ней?

— Ей сейчас море по колено. — Ответил мужской голос. — Хорошее дерьмо они ей дали. Это нормально. Она будет странно себя вести какое-то время. Моя жена смеялась, как чокнутая, когда вышла от хирурга после того, как сломала ногу, и ей сделали укол обезболивающего. Ты бы подумал, что она пьяная.

Джой повернула голову, обнаружив, что возле её кровати, прислонившись к стене, стоял полицейский. Он подмигнул. Видимо, он находился здесь, чтобы принять её заявление. Это уже не казалось таким уж смешным. Бедняга Дуглас. Он, должно быть, совсем не в себе. Она чувствовала вину за то, что не поняла, насколько возросла его нестабильность. Джой на самом деле верила, что он становится более уравновешенной личностью. Мун убрал волосы с её щеки, и она подняла взгляд на него.

Мун склонился ниже, всматриваясь в её глаза.

— Я рад, что ты себя достаточно хорошо чувствуешь, чтобы находить в ситуации что-то смешное. Я не могу.

Джой потянулась вверх и обхватила ладонями его лицо. Она подумала, что её пальцы, должно быть, кажутся холодными для его очень тёплой кожи. И понадеялась, что это не имеет значения.

— Ты выглядишь, чёрт знает как. — Его волосы были в беспорядке, как если бы он их не расчёсывал, и белки глаз немного покраснели. — Что ты здесь делаешь?

— Думаешь, я позволил бы им забрать тебя и не поехал бы с тобой в больницу? Я от тебя не отходил.

Она в этом не сомневалась. Мун был благороден и оберегал женщин. Две черты из многих, которыми она восхищалась.

— Я имела в виду здесь вообще. Почему ты покинул Хоумлэнд?

— Ты опять ушла, но на этот раз я мог кое-что предпринять. Я знаю, как читать карту, и нашёл твой адрес.

Он пришёл, чтобы найти её. И был так зол, что ему нужно было на неё накричать, потому что она ушла, или всё-таки потому, что он так сильно беспокоился, что пошёл за ней.

— Я отправилась домой, чтобы упаковать одежду. Я собиралась возвращаться. У меня ведь даже номера не было, чтобы с тобой связаться. Ты не прочёл записку?

— Какую записку?

— Я оставила записку, приклеила скотчем к двери на тот случай, если ты вернешься вечером. Разве ты не оттуда узнал, что я уехала из Хоумлэнда?

— Нет. Я не возвращался в человеческое жильё. Ты собиралась вернуться?

— Я так и говорил. Те чемоданы на её кровати были тяжёлыми.

Они оба взглянули на говорившего полицейского. Он улыбнулся.

— И я передала сообщение. Я думала сделать это на воротах, но там был врач, который сказал, что направляется к тебе домой. Я поговорила с ним, пока они проверяли мою машину. Он предложил передать моё сообщение тебе.

— Крегор, — пробормотал Мун и зарычал. Пришлось подавить желание найти и побить мозгоправа.

Джой повернула лицо Муна к себе, так, чтобы снова видеть его глаза.

— Ты подумал, что я снова смылась от тебя, да? Ты пришёл, чтобы накричать на меня, или чтобы попросить вернуться вместе с тобой?

Он облизнул губы, не решаясь сказать.

Ее предположение, что гнев заставил его отправиться на её поиски, причиняло боль.

— Я понимаю. Знаю, у тебя нет причин доверять мне, но босс вызвал меня из-за чрезвычайной ситуации на работе. Я должна была явиться в свой офис. Кто-то взломал наше хранилище файлов. Дуглас признался, что это он, но на тот момент мы об этом не знали.

— Почему он сделал это? Он сказал? Почему находился в вашем доме с оружием?

Джой повернулась, чтобы ответить на вопросы полицейского.

— Он мой пациент, с эмоциональными проблемами. Я могу сказать очень немногое. Это конфиденциальная информация. Но я настоятельно рекомендую подержать его под наблюдением ближайшие семьдесят два часа. Я так понимаю, его тоже отправили в больницу?

— Так и есть. Ему повезло, что он жив.

— Это не везение, — прорычал Мун. — Она не хотела, чтобы он пострадал, и упросила меня, его связать. Ублюдок здесь, Джой. Полиция перевезла его в отделение экстренной помощи, закованным в наручники, и он под постоянным наблюдением. Мне обещали, что его отправят в тюрьму после того, как врачи его подлечат.

Полицейский бросил понимающий взгляд на Муна.

— Преступник ещё дышит. Не уверен, насколько серьёзно он ранен, но выглядел чертовски болезненно, когда я заходил туда, где его положили. В… — Он замолчал, взявшись за микрофон, прикреплённый к плечу. — Понял. — Отпустил и оттолкнулся от стены. — ОНВ прибыло.

Они только что приземлились.

— Проклятье, — проворчал Мун.

— Что не так? — Джой совсем не понравилось, как он отстранился от её прикосновения и, выпрямившись, шагнул за пределы досягаемости.

— Сделаешь мне одолжение, Джон? Оставайся с ней.

— Конечно. Я не отойду, пока ты не вернёшься.

Мун быстро вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Джой попыталась сесть. Офицер осторожно скользнул рукой за спину, поддерживая, пока поднимал спинку больничной кровати.

— Что происходит? — спросила она.

Он уселся на стул.

— Мои предположения? Это только предположения. Я не думаю, что в ОНВ знали, где он был до тех пор, пока вас не ранили. Я слушаю переговоры. — Он указал на своё ухо.

— Мун пришёл один, без сопровождения. Какая-то шишка оттуда связалась с нашим участком после звонка в 9-1-1, сделанного из вашей квартиры, с требованием немедленно обеспечить полную полицейскую защиту для их Нового Вида. Они отчаянно хотели убедиться, что мы направим на место происшествия столько офицеров, сколько возможно.

Он склонился поближе, понижая голос.　

— Нас попросили оцепить ваше здание и вывести всех, кроме вас и него, потому что, как нам сказали, без сопровождения он находился в опасности. Если они хотели быть уверены в его безопасности, то, в первую очередь, не позволили бы ему выехать без соответствующей охраны, верно? Им потребовался почти час, чтобы прибыть сюда.

Разум Джой был всё ещё слегка затуманен от лекарств, но сказанное помогло ему быстро проясниться.

— Час?

— Ага. — Он посмотрел на часы. — Они прилетели на вертолёте. Думаю, больше всего времени заняло собрать команду и погрузиться. Я прослужил шесть лет в армии. Добавьте расстояние от Хоумлэнда, время на прогрев винтов, и это означает, что они быстро среагировали.

— Он не мог уехать без разрешения. Вы бы видели службу охраны в Хоумлэнде. Мне понадобилось почти десять минут, чтобы пройти процедуру, когда я уезжала. Они проверяют вас лично и машину на въезде и выезде. Охрана стоит на стенах и воротах.

Офицер пожал плечами.　

— Вам показалось, что он счастлив, когда выходил, чтобы встретиться с ними? Он, конечно, разошёлся из-за того, что вас подстрелили, но это была самооборона. ОНВ будет иметь что-то против этого?

— Нет.

— Ну, тогда я умываю руки. — Он откинулся на спинку. — И я также заметил напряжение между вами двумя. Я услышал достаточно, чтобы сложить всё вместе. Вы ушли, и он думал, что вы не вернётесь. Вы явно парочка.

Джой ничего не сказала. Это не его дело, и она не хотела, чтобы их с Муном отношения стали историей для вечерних новостей, если он расскажет что-то репортёрам.

— Какие бы аргументы вы не приводили, что бы там ни было, этот парень по вам с ума сходит. Я проработал двенадцать лет и какого только дерьма не видел. Прошу прощения за мой французский. Хотя он держался, как не в чём ни бывало, но это сразу изменилось, когда вы вырубились. Может, он не говорит то, что вы хотите от него услышать, или ему нелегко показывать свои чувства. — Он помолчал. — Но одно он скрыть не может: то, как много вы для него значите, понимаете? Дайте ему перерыв и не выкручивайте яйца, если вы поругались. Он едва не заставил здешний персонал намочить штаны, потому что угрожал раскидать всех, если попытаются заставить его отойти от вас, пока зашивали рану на руке. Они так быстро доставили вас в травматологическое отделение и обратно, потому что боялись напортачить или тянуть время, или не обеспечить вам лучший уход. Он этого потребовал.

— Спасибо что рассказали об этом. Я немногое помню после ранения. — Она взглянула вниз, на толстую повязку на руке. — Я, кажется, упала в обморок.

— Вы будете чувствовать слабость несколько дней, и доктор рекомендовал соблюдать постельный режим и пить много жидкости. Они хотят оставить вас на ночь. И вам нельзя двигаться без посторонней помощи. Они говорили что-то про головокружение и возможные обмороки. Врачи обсуждали, не дать ли вам другие обезболивающие, но Мун не позволил. — Офицер хмыкнул. — Сказал, врачи ОНВ будут вас лечить. Он на самом деле никому не доверяет.

— Он и не будет.

Полицейский угрюмо кивнул.

— Верно. Я так думаю, врачи и медсёстры к его любимчикам не относятся.

— Видам тяжело доверять нам. Единственные люди, с которыми они имели дело на протяжении почти всей жизни, — те, кто надевал на них оковы и таскал на осмотры.

— Понятно.

Джой взглянула на стол, где был телефон, обдумывая, попросить ли офицера подать его. Ей нужно позвонить семье, сказать, что она в больнице. «Я должна рассказать всё о Муне». Она отбросила эту мысль. Лучше будет подождать и выяснить, есть ли у них будущее, прежде чем вовлекать всех в свою личную жизнь. То, что она скрывала всё так долго, может ранить их. Пусть и для защиты Муна, но они могут не понять.

— Хотите сока?

Она заставила себя улыбнуться.

— С удовольствием. Спасибо.

Джой уставилась на дверь, размышляя о том, что там за ней происходит. Мун покинул Хоумлэнд без разрешения? Быть не может.

Нельзя преодолеть тридцатифутовые стены так, чтобы никто не заметил. 466, которого она знала, с удовольствием нарушил бы правила. Для него это являлось чем-то вроде игры — сбежать от охранников, чтобы исследовать те места на четвёртом участке, куда ему ходить не разрешалось.

Как же сильно она хотела остановить время, чтобы они оба смогли вернуться в прошлое. Но все изменилось, так же, как и он.

Она сказала Муну «Я люблю тебя». Слова вырвались внезапно, когда Джой поняла, что никогда уже не будет шанса произнести их, если всё окончится плохо.

Вдруг стало очень важно, чтобы он узнал, что она чувствует. Его реакцию она никогда не забудет. Он сделал шаг назад. Едва заметное движение, но от неё оно не ускользнуло.

Джой закрыла глаза. «Продвигайся медленно. Не торопи его. Я никогда не переставала его любить, а вот он, наверное, очень старался забыть меня».

* * * * *

Мун понял, что по уши в дерьме, когда Тим Оберто протопал по коридору ему навстречу с шестью оперативниками в полном боевом снаряжении за спиной. Мужчина не скрывал своего раздражения.

— Мун.

— Привет, Тим.

Мун поймал взгляд Трея. Никаких проявлений его обычного чувства юмора. Мун помрачнел и сжал губы, пока разглядывал тех, кто был за спиной командира группы.

— Где Харли? — Он был уверен, что просил о его присутствии, хотя детали ускользали из-за напряжённости того момента.

— Ему приказано оставаться в вертолёте и не показываться. Мы не хотим привлекать внимания больше, чем нужно. Здесь, внизу возле регистратуры, четыре новостных команды. — Тон Тима демонстрировал его недовольство.

Мун издал приглушённый стон.

— Уходим отсюда, пока не стало хуже. С каждой нашей минутой на земле их будет всё больше. Ты направишься прямиком в кабинет Джастиса, как только мы приземлимся. — Тим кивнул головой, указывая, что Мун должен идти первым. — Сюда.

— Я не уйду без Джой.

Лицо Тима покраснело, и он понизил голос, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что их не подслушивают.

— Тебе приказано немедленно вернуться в Хоумлэнд.

Мун зарычал и сделал шаг назад. Он будет драться с любым, кто попытается помешать ему, вернуться к ней в палату, если они, конечно, посмеют.

— Без Джой — нет.

Трей встал рядом с Тимом.

— Мы же не хотим оставлять доктора Ярдс здесь. Все репортёры накинутся на неё, если мы это сделаем. Они просочатся через охрану, ты знаешь, к безопасности здесь относятся гораздо небрежнее, чем мы. Чёрт, всё, что им надо сделать, — надеть джинсы и футболку, купить в сувенирном цветы и игрушку, и они пройдут в её палату так, что никто и не узнает.

— Она не моя проблема. Он — да. — Тим указал на Муна.

Трей вздохнул.

— Подумай, Тим. Я знаю, мы все не в духе, потому что нас выдернули из кроватей, чтобы лететь сюда. Она настолько важна для Муна, что он сбежал из Хоумлэнда и проделал весь этот путь, чтобы увидеть её. И она ранена. Как думаешь, он отреагирует, если завтра в новостях увидит, как к ней, лежащей на больничной койке, лезут в лицо с камерой? Серьёзно считаешь, что он не найдёт ещё одного способа уйти и до неё добраться?

— Чёрт, — сдался Тим. — Прекрасно. Хватай её и уходим. И я имею в виду, хватай прямо сейчас. Я не собираюсь возиться с документами, чтобы её отпустили с нами. Мы поднимаемся через четыре минуты. Без разговоров.

Мун развернулся и бросился вниз по коридору. Кто-то тяжёлым шагом последовал за ним в палату Джой. Мун осмотрел те штуки, которые были к ней прикреплены, снял клипсу с её пальца, следящую за уровнем кислорода в крови, и провода от монитора, показывающего её сердцебиение. Машины протестующе запищали. Трей уже был здесь и нажимал на кнопки, заставляющие их замолчать.

— У меня есть кое-какой опыт с этим, — пояснил он в ответ на взгляд Муна.

— Что ты делаешь? — Джон не пытался его остановить.

Мун замер, изучая человека.

— Мы уходим. Она со мной. В Хоумлэнде ей будет безопаснее.

Офицер повернулся и схватил пакет с раствором, соединённый с рукой Джой.

— Не выдерни капельницу. Возьми вот это. Держи поднятым.

— Спасибо за всё, Джон. Я очень это ценю.

— Нет проблем. Я был рад наконец-то познакомиться с Новым Видом.

Джой приподняла руки, когда Мун опустил поручень с одной стороны кровати, чтобы подхватить её.

У него стало тепло на сердце, что она не стала спорить. Он захватил вместе с ней и постельное бельё, не хотел, чтобы она замёрзла.

Здоровой рукой Джой обхватила его за шею, а раненую прижала к животу.

— Была бы я в состоянии забрать свои вещи, — пробормотала она. — Единственная одежда, что у меня была, испорчена, потому что вся в крови, а машина осталась возле дома. У меня ни кошелька, ни ключей.

Трей взял пакет с раствором у Джона.

— Мы уже направили несколько человек в вашу квартиру, доктор Ярдс. Скажите мне, что нужно, я передам им захватить это, прежде чем мы покинем место.

— Зачем они там? — Мун нахмурился, ему не нравилось, что оперативники будут топтаться по её дому.

— Убрать беспорядок и убедиться, что решились все возникшие проблемы. Они ответят на вопросы полиции и разберутся с прессой.

— Зови меня Джой. — Она сверкнула улыбкой Трею, и волна ревности прокатилась через сердце Муна. — Я буду рада, если они смогут взять мой кошелёк и оба чемодана из комнаты. И дорожную сумку под раковиной в ванной тоже. Синюю. Они увидят. — Она повернулась к Муну. — Я слишком тяжёлая? Я могу идти.

Он зарычал, обходя вокруг больничную кровать с ней на руках. Она что, на самом деле ожидала, что он поставит её на ноги с таким ранением? Раздражающе и оскорбительно. Трею пришлось протискиваться следом, чтобы оставаться достаточно близко с пакетом, соединённым с рукой Джой.

— Я не могу ждать, пока лекарство выведется из твоего организма.

Она опустила голову, и её улыбка погасла.

— Извини.

— Не надо. У меня плохое настроение, — признался он. Муну даже не удалось получить удовлетворение от убийства ублюдка, который в неё стрелял. Она слишком мягкосердечна. — Ты справляешься с трудными ситуациями, таким образом, который мне трудно понять.

— Я на самом деле хорошо себя чувствую. — Она посмотрела на его рот. — Уверена, я смогу сделать что-нибудь, чтобы поднять тебе настроение. — Той рукой, что держалась за плечо, она принялась разминать его мышцы. — Мистер Ворчун должен расслабиться и вернуть своё чувство юмора.

Трей рассмеялся.

— Морфин?

— Не знаю, что они ей дали. Она явно в восторге.

— Радуйся, — рассмеялся Трей. — Альтернатива хуже.

Это напомнило Муну, что Джой могла умереть. Им двоим предстоит долгий разговор, когда обезболивающее прекратит действовать. Она никогда не должна подставляться под пули, предназначенные ему. Его тело может выдержать и большие повреждения и поправиться быстрее, чем её.

Трей смотрел на него, пока они бок о бок спешили по коридору.

— Я имел в виду, она могла впасть в истерику или хуже, скулить от боли. Я не хотел сказать… чёрт. Ты знаешь. Я видел кровь в её квартире. Думаю, это было чертовски страшно, пока медики не прибыли.

Мун не хотел обсуждать то, каким беспомощным себя чувствовал, даже если человек ему нравился. Тим и команда ждали в конце коридора. Тим пошёл первым.

— Идем по лестнице, в холл не выходим. Никто нас не остановит. — Он приказал окружить Муна и Трея, идущего слева от него. — Пилот готов забрать нас в Хоумлэнд. С чёрного хода выйдем прямо к вертолёту.

Мун ничего хорошего не ждал от своего будущего. Его короткая вылазка во внешний мир могла стать причиной бури общественного негодования. Из-за собственного эгоизма он нарушил правила, которые были созданы, чтобы как можно меньше привлекать внимание к Видам. Он должен был обратиться в соответствующую службу и попросить о сопровождении для отъезда из Хоумлэнда. Он не хотел признаваться, что Джой снова оставила его, или казаться слабым, заявив перед всеми, как много она для него значит. Поддразнивание Харли действительно задело его гордость. Мун не винил друга, подшучивавшего над его одержимостью Джой.

Он делал бы то же самое, поменяйся они ролями, но из-за этого он повёл себя совершенно безответственно. Вся ответственность лежала на его плечах.

Мун не собирался закрывать глаза на правду. Многие Виды смотрели на него, как на пример для подражания. Он подвёл их своим необдуманным поступком. Не учёл все риски. Конечно, он не мог знать о том, что станет одичавшим, или о том, что сумасшедший человек появится дома у Джой с пистолетом, при этом десятки других, худших сценариев развития событий, всплывали в голове сейчас, после всего. Самое страшное, что теперь Джой оказалась, связана с ним. Она станет мишенью для тех, кому Виды не нравятся.

Беззащитная женщина, которую нёс на руках, частично смягчала его позор. Единственное, о чём он жалел, что Тру сделал ему одолжение, а сейчас уже никак нельзя было скрыть, как именно он выбрался. Ему нужно быть честным, чтобы устранить слабое место в охране стены, и никто больше не смог бы воспользоваться тем же путём, чтобы уехать из Хоумлэнда. В любом случае, как бы он ни пытался не остаться в долгу перед самцом, Тру всё равно накажут. Даже при том, что Мун возьмёт всю вину на себя.

Джастис и члены совета будут разочарованы. Не похоже, что они запрут его за то, что он сделал, но к утру всем станет известна эта история. Мун влез в вертолёт и уселся, держа Джой на коленях. Трей занял место рядом, закрепив пакет с капельницей над их головами. Мун встретился взглядом с Харли. Тот ничего не сказал, но Мун знал его слишком хорошо. Они будут спорить, когда останутся одни. И это будет неприятно.

«Я всё исправлю, чего бы это ни стоило».