Утром пришло срочное сообщение. Передали рисунок, сделанный сыном Соколова, на котором все трое были изображены на фоне гигантского шара. Рисунок был сделан неуверенной детской рукой, и для точности все три фигурки были подписаны: под сидящей стояло «папа», под двумя другими «дядя Свен» и «дядя Та» соответственно.

Страус добавил, что Город изображен во всех деталях и киберы, работающие вокруг него, показаны именно там, где они находились десять часов назад.

С Земли также сообщили, что отправление специальной экспедиции на Айси будет максимально ускорено.

Завтрак прошел в молчании, и только принимаясь за кофе, Такэо заговорил:

— У меня такое впечатление, что Город может все.

— Да-а-а. — Николай осторожно отхлебнул горячий густо-черный напиток. Влезть в сон мальчишки, находящегося в восьмистах световых годах… — И он то ли с восхищением, то ли возмущенно покачал головой. — По-моему, это слишком.

— Слишком — что? — спросил Такэо, рассеяно вертя в руках пустую чашку.

— Слишком невероятно, — уточнил Николай. — Но факт.

— А вам не кажется, что пора менять тему? — спросил молчавший до этого Свен. — Мы ведь все равно не поймем, с какой целью это было сделано.

— Скорее всего Город продолжает изучать нас и проверяет наши реакции на то или иное свое действие. Но ты прав, нам пора обобщить то, что каждый из нас увидел в Городе, — согласился Такэо. — Кто начнет первым?

— Пусть начинает капитан, — сказал Николай, ставя свою чашку на стол. Страус, можно еще кофе?

— Во-первых, — Свен решил обойтись без предисловий, — ты заблуждаешься, Такэо, думая, что от нас скрывают историю предыдущих поколений. Просто те, кто готовил сообщение и оформлял «картинную галерею», не считал эту информацию достойной внимания.

— Я это понял. Мне показали историю развития жизни на Айси. Всю. От появления первых живых организмов и до освоения айсианами ближнего космоса. Прости, что перебил.

— Прекрасно. — Свен помолчал. — Ты обратил внимание, чем отличались предыдущие поколения от последнего? — Свен опять помолчал и сам же ответил на вопрос: — Они умели улыбаться.

Такэо молча кивнул. Но Свен тоже молчал, и Такэо, подняв голову, заговорил сам:

— Но чем же все-таки они отличались? Я видел историю развития их цивилизации, и она так же не проста, как и на Земле. Они были самыми обыкновенными людьми с обычными человеческими стремлениями, желаниями и мечтами. Они горевали и радовались, боролись, проигрывали и побеждали. Так почему же последнее поколение стало таким? Ведь задолго до того, как они ушли, они были мертвы духовно. И я не верю, что это просто следствие высокого развития цивилизации. — Он помолчал и, грустно улыбнувшись, добавил: — Но мы отклонились от темы. Я понял, Свен, что частично Город ответил на твои вопросы.

— Я получил ответы на все вопросы, Та. Они в свое время облетели практически всю нашу Галактику.

— Прости, Свен, что перебиваю, они были и на Земле.

Такэо со Свеном удивленно уставились на Николая.

— Да, — спокойно продолжил тот. — И, судя по словам Свена, в этом нет ничего удивительного. Я не ахти какой палеонтолог, но, по-моему, это была юра. Страус, уточни, если можно.

— Да. То, что ты увидел, — вторая половина юрского периода. Индийский и Атлантический океаны только образовались, разломив территорию Гондваны и отделив от нее на западе Южную Америку, а на юго-востоке — Индию, Австралию и Антарктиду. Активная вулканическая деятельность на юго-востоке Африки и на восточном берегу Южной Америки свидетельствует об усилении движения по глубинным разломам. Последнее можно соотнести с невадийской фазой киммерийского тектонического цикла. Лавы Сьерра-Гераль на территории Южной Америки и наслоения базальтовых лав в Мозамбике относятся как раз ко второй половине юры. Кроме того, форма листьев гинкговых так же указывает — правда, косвенно — на это же время. Если бы тебе показали раковины головоногих, можно было бы определиться точнее.

— Хорошо, — улыбнулся Николай, — в следующий раз я подумаю об этом. И как вам все это нравится?

— Ты прав, в этом действительно нет ничего удивительного, но я млею, когда подумаю, — и Свен расплылся в широчайшей улыбке, — как загорятся глаза у наших палеонтологов. Как бы они не поумирали от счастья! — И он басовито хохотнул.

Такэо тоже улыбнулся, представив себе физиономию своего друга Хироси Акутагавы, который как раз в это время раскапывал юрские отложения на Мадагаскаре.

— И самое интересное, — посерьезнел Свен, — вы помните того Летучего Голландца, которого мы встретили в третьем полете?

— Это тот шар?

— Да. Айсиане встречали его еще до катастрофы. Страус, покажи, пожалуйста, запись.

Сразу потемнело, и на экране появилось звездное небо. В центре возник маленький мигающий кружок с едва различимым бледным туманным пятнышком в середине.

— По земному каталогу, это группа галактик М-81 в созвездии Дракона, прокомментировал Страус.

Кружок приблизился, увеличившись до размеров экрана, и среди небольшой группы галактик, разбросанных на фоне абсолютной, черной, без малейшего проблеска, пустоты, одна была по-прежнему обведена тем же пульсирующим колечком.

— С-4236, расстояние от Солнечной системы три и две десятых мегапарсека, — вставил свое веское слово Страус.

Небо опять вспыхнуло золотистой россыпью, и они увидели уже знакомый Николаю старт спирального корабля айсиан.

Все дальнейшее они наблюдали, как бы находясь на борту этого космического гиганта, в его сферической и, ухищрениями техники, прозрачной во всех направлениях рубке. Сияющее на черном фоне великолепие задернула плотная штора голубого тумана. Только Эниф еще какое-то время все бледнее просвечивал сквозь нее. Но вот погас и он. Туман приобрел, казалось, осязаемую плотность и тут же стал таять. Но Энифа уже не было. Появились иные звезды, и Страус сообщил, что ему так и не удалось идентифицировать их со звездами нашей Галактики: по всей вероятности, запись сделана внутри галактики С-4236, а такими картами, по его словам, он не располагает.

На них медленно наплывал малиново-красный, окруженный короной протуберанцев, гигант.

— Вот здесь они и встретили тот корабль. Спасибо, Страус. — Экран погас. Свен задумчиво поскреб бороду, видимо, она чесалась. — Мне кажется, их встречу можно пропустить, покажи лучше сам шар и откуда он.

На экране опять вспыхнуло звездное небо с кружочком, выделяющим другую группу едва различимых туманных пятнышек. Когда они приблизились и в кружочке осталось одно, Страус сообщил:

— Галактика С-4236 скопления в созвездии Девы, расстояние от Солнца тринадцать и восемь десятых мегапарсек.

Пятнышко приближалось, вырастая, обретая четкость и рассыпаясь по экрану яркой спиралью звездной пыли.

— Так далеко мы еще не забирались, это ведь почти шестьдесят миллионов световых лет, — пробормотал Такэо.

— Кстати, айсиане встретили этот шар семьдесят два миллиона лет назад, — некстати сообщил Страус.

Эти миллионы световых и временных лет навевали необъяснимую тоску. Они как бы говорили людям: «Как ничтожны вы на фоне пространства и времени Вселенной». Но это была не тоска бездействия. Она не вызывала желания опустить руки, лечь и закрыть глаза, но рождала злость, заставляла сцепить зубы и идти веред, в далекое и неизведанное. А перед ними уже был один лишь правый рукав галактики, точнее самое его основание, половину экрана слева занимал плотный звездный рой ядра.

От одной из звездочек этого рукава отделилась светящаяся точка и, быстро увеличившись, превратилась в знакомый гигантский шар. Он, вырастая, закрыл собой весь экран, и они увидели его внутреннее строение. В центральной части располагались энергетическая установка корабля и его двигатель. Выше находились рубка управления едва ли одной десятой радиуса шара. Остальное пространство состояло из одинаковых помещений, напоминающих соты, в которых спали живые существа.

Внешне они, в общем, слегка походили на людей, но вблизи, в частностях… Тонкие и маленькие. С непропорционально большой головой, которую плотно обтягивала голубоватая, полупрозрачная кожа и сквозь нее ясно просматривался сложный узор переплетения множества слабо пульсирующих фиолетовых жилок. Трехпалые ручки были мирно сложены на груди. Огромные, в пол-лица, глаза, над маленьким отверстием вместо носа и тонкой прорезью безгубого рта, были плотно, покойно закрыты.

Корабль шел в автоматическом режиме, и какая-то сумасшедшая и безжалостная случайность одним ударом свела на нет смысл полета. Направила его в бесцельный, слепой, уводящий в мертвую бесконечность путь.

— Они, видимо, так и не проснулись, — тихо заметил Такэо.

— И последнее. — Свен нарушил наступившую тишину, встал и прошелся из угла в угол, отгоняя печальные мысли. — Даже Город не знает, что такое зоны повышенной гравитации. Предыдущим поколениям айсиан приходилось несколько раз сталкиваться с ними, но известны только две вещи: то, что уничтожить их практически невозможно — они поглощают любые виды энергии и в любых количествах. И что они — порождение черных дыр. Когда здесь развернется филиал института внеземных исследований, им представится уникальная возможность изучения этого феномена. Ведь на планете их еще восемь, а это чрезвычайно редкое явление во Вселенной. Одна из экспедиций айсиан присутствовала при их появлении. Колоссальное зрелище, доложу я вам! Страус, покажи, пожалуйста, запись.

Страус промолчал. Такого не случалось никогда раньше.

— Страус, в чем дело? — Свен был больше удивлен, чем взволнован.

Наконец раздался голос Страуса, одновременно с ним под потолком загорелся пульсирующий красный сигнал.

— Два кибера, направленные мной для детального картографирования планеты, неожиданно изменили курс. Только что они совершили посадку в Городе.