Не успели они проснуться, как Страус доложил, что он уже три часа кружится вокруг четвертой планеты, и добавил ворчливым тоном, что они могли бы и пошевеливаться.

— Есть что-нибудь новенькое? — спросил Николай.

— Планета молчит, — с грустью ответил Страус. — Судя по всему, на ней нет ни единой живой души. Я имею в виду — разумной живой души, — поправился он. — А всяких неразумных живых тварей здесь хоть отбавляй.

— Время у нас есть, — сказал Такэо, — поэтому я предлагаю не торопиться. Сначала досмотрим то, что нам показывали на корабле, а потом решим — как и в какой последовательности будем знакомиться с обстановкой на сегодня. Нам ведь…

— Ваш кофе готов, — перебил его Страус.

— Что за невозможная манера перебивать говорящего! — возмутился Николай.

Страус промолчал, а Такэо продолжил как ни в чем не бывало:

— … необходимо знать, что изменилось там за последние несколько сотен лет, а для этого мы должны увидеть все, что нам собирались показать исчезнувшие обитатели планеты. А пока мы пьем кофе — Страус-сан, надеюсь, расскажет нам что-нибудь интересное, он ведь наверняка приберег кое-что на десерт.

Экраны центральной рубки управления наверняка засияли розовым.

— Кофе я сварил сегодня покрепче, — сообщил Страус, — именно такой, какой любит Тода-сан. И вообще, денек вам сегодня, по-моему, предстоит тяжелый. Идите пить кофе, пока не остыл.

Как только они собрались в маленьком корабельном камбузе, Страус начал излагать нынешнее положение дел на планете, точнее — свой взгляд на него.

— В древней песне поется, — издалека начал он, — «нам сверху видно все, ты так и знай», мне же сверху видно несомненно много, однако далеко не все.

— Короче, — попросил Николай.

— Что за невозможная манера перебивать говорящего, — произнес Страус голосом Николая и продолжил уже своим, но все в том же духе: — Я, например, не вижу, да и, вероятно, не могу увидеть, куда делось население Города, но то, что в настоящее время там нет ни одного живого существа, которое могло бы претендовать на звание разумного, а сама планета находится в весьма удручающем состоянии, — я разглядел хорошо. И судя по всему, она не имеет хозяев уже довольно давно. И самое замечательное: несмотря на полную дикость планеты в целом, одно место на ней по-прежнему находится в идеальном порядке. Это место — Город, который вы видели. Я чувствую, что вы взмокли от нетерпения. Хорошо, уговорили, постараюсь быть кратким. В отличие от вас, я все уже просмотрел до конца, еще когда вы транслировали это с корабля. Вокруг Города на сотни километров простиралась сельскохозяйственная зона, тщательно распланированная и заботливо обрабатываемая. Дальше шла производственная зона. Обслуживание их было полностью автоматизировано. Показывали, правда, довольно кратко, но я нигде в этих местах не увидел ни одного живого существа. Только машины, которые обрабатывали все это хозяйство, снабжали Город всем необходимым и, кроме того, сами себя контролировали, воссоздавали и совершенствовали.

— А сейчас? — вырвалось у Николая.

— А сейчас все пространство вокруг Города заросло дичайшим лесом. От зданий промышленной зоны остались одни развалины. Мертвые руины, там и сям поднимающиеся над девственным лесом и оплетенные дикими ползучими растениями. Печальная картина, доложу я вам. Кроме того, я заметил десяток зон повышенной гравитации. Не думаю, что это осталось от бывших хозяев планеты. В этих местах деревья, везде довольно высокие, буквально стелются по земле, а руины выглядят особенно плачевно. Создается впечатление, что их довольно долго прессовали. Но вы это и сами увидите. Зато Город ничуть не изменился. Те же уровни, те же климатические зоны на каждом из них, кругом чистота и порядок. Но в отличие от того, что вы видели, это чистота и порядок мертвого города. Впрочем, кофе вы уже выпили, можете прийти ко мне в рубку и полюбоваться сами, мы как раз пролетаем над Городом.

— Нет. Мы пойдем твоим путем, — сказал Свен, — сначала досмотрим все до конца, а потом будем знакомиться с планетой.

* * *

Во всем, что Такэо видел на экране, он пытался найти зерно, хоть какой-то намек на решение вставшей перед ними загадки. А Свену было просто грустно. Грустно видеть на экране жизнь и одновременно сознавать, что ее уже нет. Что больше не кружат над Городом полупрозрачные разноцветные шары, в которых хорошо видны силуэты его обитателей. Что никто больше не прогуливается по степи, не любуется восходами и закатами Энифа, не живет, не дышит, не любит.

Впрочем, на два обстоятельства обратили внимание все. Ни на одном лице, множество которых промелькнуло перед ними, они не увидели улыбки. Ни одного смеющегося айсианина. Строгие, серьезные лица и холодный, ничего не выражающий взгляд. Не меньше удивило их и то, что они нигде не увидели детей и стариков, казалось — все айсиане одного возраста.

— Пойдемте обедать, — предложил Свен, когда просмотр закончился.

— Страус сказал, что на планете вполне пригодный для дыхания воздух. Николай внимательно посмотрел на Свена и Такэо. — Никаких вредных излучений и в пределах Города ни одного микроорганизма. Город стерилен, чего не скажешь об окружающих его зарослях. Предлагаю после обеда отправиться вниз.

— А я думаю, что лететь должен я один, — тихо возразил Такэо, — уж слишком там безопасно, чтобы рисковать сразу всем экипажем.

— Так уж и рисковать. Повторяю: Город абсолютно стерилен.

— Вот именно поэтому я и считаю, что лететь надо одному.

— Я согласен с Такэо, не надо торопить события, как говорили наши мудрые предки: спешка нужна при ловле блох. Хотя я до сих пор не пойму, как они вообще умудрялись поймать этих шустрых насекомых. Я думаю, Такэо за сутки определится и тогда мы присоединимся к нему.

— Готовить посадочную капсулу? — спросил Страус.

— Давай, если обед готов.

— Обед на столе, капсула будет готова через двадцать минут. — Страус был как никогда серьезен.