Мы вроде к ним пришли некстати. Сидим поодаль от стола… Из всей семьи                      я помню скатерть: Она была белым-бела. И, все косясь на это диво. Бокал в сторонку отводя, Хозяйка разливала пиво. Пожалуй, слишком погодя. Хозяин жадно, педантично Пытал о Шолохове нас: Знаком ли нам писатель лично, Что ест, что курит он обычно, Женат ли он и сколько раз?.. Я встал в ответ, прямой и резкий: — А говорят, Есенин пил, А между прочим, Достоевский В картишки резаться любил! Я не хотел бы вас обидеть. Ведь каждый кормится своим. Но жаль мне тех,                          кто может видеть Не дуб,            а желуди под ним. Я знаю Шолохова лично, Так, что интимнее нельзя. Не по-житейски,                         не привычно. А по душам — читатель я. И не ищу такого случая, Чтоб ненароком свел нас быт. А вдруг он мне не скажет лучшего, Чем то, что в книге говорит. Я в нем люблю                       свою Аксинью, Знакомый с детства Тихий Дон. Свою судьбу,                    свою Россию — Люблю в нем большее,                                   чем он.