- А ты не заметил у него шейный рефлекс?

- Отстань.

Аска шмыгнула носом и покрутила колесико мыши, уткнувшись в экран.

- Синдзи, но ведь это же!..

Я поднял на нее взгляд - тяжелый и тупой, надо понимать, - подумал и решил ничего не говорить. Глаза у меня слипались, в голове звенело после сыворотки "колд-фри", помноженной на мои переживания и бессонную ночь. Если бы не Аянами, правду сказать, меня бы на работу привезли разве что для набивания чучела. Вот ведь парадокс: один Евангелион накануне смешивает некоего Синдзи Икари с дерьмом, а другой до рассвета держит прохладную ладонь на моем лбу, пока меня трясет от лекарств, стимуляторов и чувства собственной ничтожности.

""Клин клином вышибают, или Ох уж эти синтетики". Драма в двух действиях. С продолжением".

Кацураги впервые проводила оперативку с таким лицом. Ребята впервые сидели, словно на похоронах, и только Аска порывалась что-то сказать, затребовала список вопросов, которые я задавал, треснула кулаком по столу и выскочила прочь - задолго до конца совещания.

Черт, я ее ненавижу. Реально ненавижу. Она раз двадцать слушала эту чертову запись ВК-теста Каору Нагисы - слушала в моем, мать его, кабинете, при мне, при живом мне! И теперь я с наслаждением смотрел, как стерва исходит бессильной яростью: да, Сорью, прими это, тест был проведен верно. Но не вздумай только напоминать, что я все же облажался - но уже после тестирования. Двадцать минут назад Аске надоело слушать логи Войта-Кампфа, и она принялась уточнять детали, заравнивая своим иезуитством те немногие извилины, что остались в моих мозгах.

- Синдзи, ты его найдешь.

"Что, и это все?" Я изумленно поднял на нее взгляд:

- Представляешь, я в курсе. Мне за это деньги платят.

- Ты не понял, болван. Я не о том.

Я отвернулся и полез в карман за зажигалкой. Не понял я, как же. У меня в голове творится черти что, но не так уж я и туп.

- Аска, давай сейчас тут развезем дискуссию на тему: "Плевать на бабло, только дайте мне его за горло подержать". Давай, а? Всем сразу полегчает.

- Иди в жопу, понял? - Аска убрала локон за ухо, встала и уперлась ладонями в мой стол. - Мне не надо, чтоб тебе полегчало, мне нужен напарник, а не рефлексирующая простокваша! На кой хрен тебя сторожить, если ты завалишь дело? Мое в том числе дело? А?

"А, вон она чего бесится. Ждет, что я стану сопливой девочкой, провалюсь и утащу ее с собой. А тут еще и капитан отличилась: назначила Аску моей нянькой".

Я ухмыльнулся.

- Аска, не выдумывай мне всяких мотиваций и прочей воли к жизни, - посоветовал я. - Мне не обязательно ненавидеть свою мишень, чтобы ее прострелить.

- Да ладно? - очень натурально изумилась рыжая, подалась вперед и ухватила меня за галстук. - Значит, ты настолько мямля, что не можешь ненавидеть эту тварь? Он ведь попользовал тебя и убил этих идиотов!

Хватка у нее была очень правильной и крепкой - узел в момент стянул мне горло. Ее лицо, раскрасневшееся и крайне недоброе, оказалось в нескольких сантиметрах от моего собственного. Да у нее веснушки, понял я. А еще я понял, что если слегка отвлечься от контекста, то ситуация даже возбуждает. Интересно, у меня асфиксофилия или - пожалуйста-пожалуйста! - просто симпатия к волевым девушкам?

- Мне насрать на Каору, - прохрипел я. - Он - моя мишень. И точка.

Она отпустила галстук, и я тут же ослабил его, надеясь, что это выглядело не слишком поспешно.

- Слюнтяй, - резюмировала она и рухнула в свое кресло. - Того, кто сотворил такое, мало просто убить. Его надо жаждать убить. Его надо ненавидеть.

Я аккуратно вытащил из пепельницы сигарету и засунул ее в рот. Вот мы и подошли к пропасти, Аска. Тут, Веснушка-тян, мы с тобой никогда не сойдемся.

- Надо, Аска. Я и ненавижу.

Она скосила на меня глаз:

- О да, себя-то ты ненавидишь. Отличная мотивация.

Пожать плечами в ответ, затянуться. Может, плюнуть еще в пепельницу? Черт, а шея-то болит.

- Это все какая-то психология, Аска. Мне вполне достаточно вещей попроще.

- Еще бы. Ты извращенец.

Я понял, что если пожму плечами еще раз, это будет выглядеть, как что-то нервное. Еще стоило бы подрасспросить эту буйную немку о ее жизненной концепции, но для этого нужна минимально наполненная голова и чтоб без всяких химических примесей в теле.

- Ладно, Синдзи, это дело твое, - неожиданно легко остыла Аска. - Но ты же понял, что он с тобой играет?

Меня передернуло.

- Да.

- И игра ведь не закончена.

- Да, Аска, да! - черт, она задалась целью меня взбесить, а? - Какого дьявола? Я все понимаю! Я охочусь на Еву с повадками маньяка, этот маньяк ведет охоту на меня. Еще меня жаждут убрать и корпорации, и любой сбрендивший синтетик, и еще не пойми кто...

Я перевел дыхание и обнаружил, что Аска, развалившись в своем кресле, внимательно на меня смотрит. Изучающе так.

- Ну, на этот случай есть еще я, - сказала, наконец, она. Кажется, я прошел какой-то ее хитрый тест, и меня теперь награждали. - Твоя задница в надежных руках. Просто позаботься о том, что ты не завалишь дело.

Легко сказать. Знать бы, куда его крутить - дело это, - и какое движение сделать, чтобы ничего не завалить. Ночной инцидент стал последней каплей, и теперь точно ясно, что давить надо на самых главных. Если не свернуть производство "ноль-ноль", мы не справимся. Хотя бы крошечный мораторий - хоть на месяц, заткнуть все дыры и вычистить уже сбежавших, попутно разрабатывая новые системы распознания.

Только вот фиг мне - Кадзи ведь сказал, что этот весь цирк может быть неспроста. Процедуру затянут, будут поминутно требовать отчетности, прикрепят купленных дознавателей. И мне с моим статусом "браво" в конце концов покивают, сочувственно наобещают, торжественно смоют в канализацию пару зародышей синтетиков, а тем временем...

Дверь распахнулась, и в кабинет влетела Кацураги. Капитан была встрепана и вдвое более энергична в сравнении с утренним сбором.

- Так, марш по домам, оба. Одеться в парадное и к пяти в офис "Ньюронетикс". Буду ждать на месте без десяти пять.

"Снова туда?" Я ощутил холодную испарину на загривке. Рефлексы, чтоб их.

- "Парадное"? - осведомилась Аска. - Нас будут награждать?

- Вас - обязательно, Сорью.

В дверях кабинета обнаружился Редзи Кадзи. Инспектор эффектно опирался рукой на лутку, привычно улыбался и вообще выглядел до неприличия хорошо. Последнее мне особенно не понравилось.

- Проще лицо, Синдзи-кун, - посоветовал мне он. - И вам, возможно, сегодня повезет.

- А вы кто? - склочным тоном полюбопытствовала Аска.

Ей-богу, у него лицо сейчас треснет от этой улыбки. Причем наискось.

- Я? Я Редзи Кадзи. Возглавляю тактический отдел Службы контроля за Евангелионами. Это я вам выбил билетики на слет акул большого бизнеса.

Ах слет... Вон оно как.

- Я точно не знаю, когда они поняли, что стоит собраться, но решение было очень неожиданным...

Кадзи уселся на мою тумбочку с делами, поерзал там и продолжил, демонстративно разглядывая Сорью. Аска в долгу не осталась, во всяком случае руки она эффектно сложила под грудью.

- Так что, Икари, продумай свое выступление, - сказала Кацураги. - Нам нужно хотя бы гласное признание производителей, что "ноль-ноль" надо сворачивать...

- Да, кстати, - прервал ее Кадзи. - По моим данным, некоторые игроки на рынке Евангелионов напуганы последними событиями. Мои информаторы очень уж активно зашевелились, прямо навязываются сотрудничать с СКЕ.

Как я понял, победа в поединке между ним и Сорью закончилась в пользу моей напарницы: наглая немка просто прикусила губку и томно склонила голову, заставив матерого служаку сдаться. Да, эта дрянь ни одного поля боя не уступит.

- То есть, свернув серию, мы...

- Да, Икари, - Мисато Кацураги удовлетворенно кивнула. - Если что, мы получим право ревизии производственных мощностей. А уж как их СКЕ возьмет за задницы...

Судя по выражению лица Кадзи, на задницы производителей Ев у него были далекоидущие планы.

- Я все понял. Мне надо все представить в черных красках?

- Того, как оно было, тоже хватит, Синдзи-кун, - серьезно сказал Кадзи. - Я читал о ночном инциденте. Так что просто расскажи, как есть.

Я кивнул. Да, этого вполне достаточно. Если уж Ева способна облечь в эмоции само ядро своей прошивки - контуры солдата - дело совсем плохо. "Азарт. Азарт и игра, - вспомнилось мне. - Они произвели на свет идеального маньяка". Но у медали была другая сторона - и обитала эта самая другая сторона у меня дома. Рей не стала убийцей. Возможно, это и доказывает версию о таинственном приказе от хозяев? Развитие беглецов идет все равно в зависимости от базовых обстоятельств, от того, что спустило курок в их мозгах - одни предпочитают тихо прятаться, другие впадают в амок и крошат жителей Земли направо и налево, третьи изучают среду и старательно мимикрируют под людей. С "ноль-ноль" же все еще хуже - они эмоциональны. Если допустить, что Каору Нагиса, так сказать, "сбежал" с приказом убивать, то вполне возможно, что он стал облекать это в эмоции.

"А ведь сходится", - вдруг понял я. Аянами подалась в бега, когда ощутила призрачную надежду на то, что я ее считаю человеком. Соответственно, она и развивается, как человек. А Нагиса... М-да. Дикая резня сразу в колонии, преследование бедолаги Фуюцки, потом, кажется, на корабле еще убийства. Потом "беги - прячься - ищи - убивай" здесь. Путь развития Евы, скажем так, слегка предсказуем.

Я поднял голову: моего раздумья то ли не заметили, то ли сочли, что стоит оставить ушибленного в покое. Аска расспрашивала о подробностях собрания акул бизнеса, Кацураги курила, скупо отвечала, вставляя непечатные словечки, а Кадзи как раз вышел в коридор с кем-то поболтать по мобильнику.

"Да, жаль, что не могу своими выводами поделиться с остальными. Но для себя - учту. И в общении с Рей, кстати, тоже". Хотя в общении с ней это самое "кое-что" уже учел. Шатаясь от слабости, я перед уходом объяснил ей, как пользоваться моим компактным "выжигателем" и как активировать усиление замков на двери. Жаль, не запомнил деталей этого разговора, ее ответов, но это и не так уж важно: мне просто хотелось чувствовать, что я ее защищаю. А еще я, конечно, защищал свой разум от повторения ночной паники, от страха потерять ее - но это уже само собой.

"Вот еще что. Надо посмотреть данные о случаях эмоциональных связей людей и Ев". Были у меня подозрения, что человеко-синтетическая идиллия заканчивается приездом блэйд раннеров, но все же, все же... Наверное, такова человеческая натура - изо всех сил искать доказательства, что ты такой не один.

- Синдзи, ты почему еще не собрался? - рявкнули над ухом, так что я поспешно схватился за сброшенный на спинку кресла пиджак. Вот ведь зараза, а? И что самое противное, теперь она меня опекает. Смена ролей, чтоб ее.

- Сорью, не ори, - поморщилась Кацураги и встала. Уже на выходе она обернулась и недовольно сказала:

- И сделайте что-нибудь с кондиционером. Как на литейном заводе, ей-богу.

Я улыбнулся, видя, как по лицу Аски пробежала тень растерянности: теплолюбивость рыжей, похоже, никто не оценил. Однако, это все фигня, а вот чего я до сих пор не знаю...

- Капитан, один момент.

Женщина обернулась, поднимая бровь.

- Кэп, что откопал Аоба? Ну, по поводу реплики?

- Ах да, - Кацураги порылась в кармане пиджака. - Чуть не забыла. Вам туда тоже надо смотаться. Лови. Тут и адреса, и показания, и отчеты, и все-все. По дороге посмотрите.

Я повертел между пальцами черную флэшку и кивнул ей на прощание. Кацураги унеслась прочь, а я вопросительно посмотрел на Аску:

- Сначала переодеваться?

- Давай глянем, куда нам тащиться для начала, а там и маршрут определим.

Гм, а я ведь на этот модуль давно точил зубы. Меня там как-то притормозила охрана без распознавательных лычек и предложила пойти прочь - частная собственность, мол, кордон на кордоне, ваших клиентов не водится. Поскольку я был тогда совсем еще зелен, меня это заинтриговало - все же не каждый день полномочий блэйд раннера не хватает - и я некоторое время подкапывался под эти самые двадцать закрытых уровней. А плюнул на безнадежное занятие, только узнав, что там какая-то лаборатория "Ньюронетикс".

"Ну, все мы под небом ходим и возвращаемся на круги своя. А также - Земля круглая. Ну, и еще много разных мудростей говорит нам, что все в этом мире правильно. Что не дерьмо, то непременно правильно".

- Так, - сказала Аска, изучив карту и часы. - Сначала напяливаем на тебя парадные памперсы, потом едем одевать меня, потом в эту лабораторию, потом на саммит еводелов. Ага?

- Ага, - сказал я, пытаясь попасть в рукав плаща, а другой рукой набирая смс-ку Аянами. Мало ли, приспичит рыжей зайти в квартиру - ну его, лучше перестрахуюсь. Все-таки в некотором онемении мозга были преимущества: я, по крайней мере, не стал фантазировать насчет развития этой ситуации.

Аску я из-за руля выгнал, игнорируя все ее вопли, и мы поехали. Дождь был как никогда плотным и навязчивым, Рипдаль - особенно мозговыносящим, но я чувствовал, что мое состояние уверенно улучшается. Прошли пост-эффекты отработавшей сыворотки, а об убитых копах я старался не думать.

"Им не поможет, мне помешает, а совесть пусть идет в другое место", - решил я, опуская машину на парковке своего уровня. Сорью зафыркала и район, и жилой блок, но в подъезд за мной потащилась и даже честно шла впереди, держа руку у кобуры.

Бурчащая Аска осталась за дверью, я осторожно вошел в квартиру и Аянами не обнаружил - как и просил ее, собственно. Так, решил я. Некогда мне тут в прятки играть - надо в темпе одеваться, если я хочу ознакомиться с лабораторным корпусом, а не просто туда заехать для галочки. Вдобавок, я не знаю, как долго моя напарница изволит возиться с парадно-выходными шмотками.

Но все же любопытно, куда она спряталась.

Ответ я получил, открыв шкаф с одеждой. Аянами спокойно сидела там - на коробках с обувью - и читала электронную книгу, а из кармана ее халата буднично торчала рукоять "выжигателя". Я невольно улыбнулся: выглядело это презабавно. Ева молча смотрела на меня, я на нее, мои руки шарили в поисках мундира, за дверью квартиры Аска с кем-то пререкалась по телефону.

- Когда уйду, выбирайся, - почти прошептал я и начал закрывать дверь, прижимая к груди густой одежный улов. Но неловкое тепло, словно бы поселившееся в горле, все же взяло верх:

- Спасибо, Аянами.

- За что?

- За все, - ответил я и аккуратно закрыл шкаф.

"Хорошо, что у меня в шкафу не только скелеты".

Спустя две минуты я набросил на мундир плащ, в который раз попенял себе, что туфли начищать надо с вечера, и вышел из квартиры. Скучающая Аска хмыкнула, кивнула мне, и мы двинулись дальше.

- Ты дави на то, что Евы становятся лучше людей, - посоветовала рыжая, ерзая в кресле ховеркара. - Им понравится.

Я осторожно поднял машину в воздух - вечно недоносок из шестнадцатой паркуется черти как - и покосился на Аску:

- Чего это ты? Сама ведь говорила, что Евы - худшее из созданного людьми.

- Говорила, болванчик, - невесело усмехнулась она, водя пальцем по пыли на торпеде. - Так и есть. Они уже лучше нас, и это делает их худшим из проявлений прогресса.

- Ага, ага, скоро они нас вытеснят и заменят...

Мои слова начинались так, хорошо, правильно - с иронией, издевочкой, но к концу фразы я вспомнил и события последних дней, и свой навязчивый кошмар о Земле, населенной Евами. Так что вышло у меня все очень и очень двусмысленно.

- Вот, ты и сам все понимаешь, - отозвалась наблюдательная Аска.

Мы молчали. За окнами машины проносился город, мы застряли в каше, пронизанной дождевыми хлыстами, а окна, рекламы, светофоры мчались, даря иллюзию движения. Да, и так тоже бывает - долбаный ливень страшно искажает восприятие.

- Прибыли, на выход.

Я поднял воротник, натянул шляпу и маску.

- Ага, - сказала Аска. Опять она хандрит - не любит о Евах теоретизировать, что ли?

В номере она оставила меня в гостиной, а сама пошла переодеваться. Я побродил кругами по симпатичной комнатке, снял плащ, от скуки включил ноутбук. Там был рабочий стол, забитый подозрительного вида иконками, явно троянского вида бат-файлами, а также смачная попка во весь фоновый рисунок. Я воткнул флэшку капитана, просмотрел пару файлов отчета Аобы, а потом эта дрянь зависла, и я раздраженно закрыл лэптоп. Такое впечатление, что вирусы и порнуха входит в комплект услуг отеля - а это ведь одна из лучших гостиниц Токио-3. All inclusive, так сказать.

- Синдзи, - позвала Сорью. - Иди сюда.

Воображение дорисовало мне приличествующую случаю картину: сейчас я захожу, а она предлагает мне помочь ей с выбором бюстгальтера. Ну, или если она совсем уж умная, то с выбором блузки. Да, девушка в бюстгальтере намного соблазнительнее и загадочнее.

Я помотал головой и открыл дверь. Аска торчала перед зеркалом уже полностью одетая - печаль, разочарование, облегчение - и возилась с какими-то мелкими предметами. Потом она обернулась, и я слегка припух: на угольно-черной ткани ее кителя красовалось несколько наград, причем явно высокого ранга. Длинную юбку и общий стройный вид я заметил в пятую очередь.

- Гм, - сказала Аска, и я понял, что меня тоже изучали. - А ты неплохо отличился, как я погляжу. Это "Хризантема"?

Рыжая бесцеремонно потыкала пальцем в мою собственную грудь.

- Ммм... Да.

- За "Брэдбери-тауэр"?

- Да. Э, а что это у тебя...

Аска, отмахнулась:

- Нет времени, по дороге расскажу. Слушай, помоги вот с этим, а? Не пойму, что с ней.

Она сунула мне что-то вроде заколки для волос, дужка которой болталась явно неудачным образом. Я уселся на заваленную одеждой кровать и принялся воевать с пружинкой, а Аска взялась складывать разбросанную повсюду одежду, ремни и даже белье. Неряха, решил я, принюхиваясь. Она еще не очень долго тут жила, так что, по мнению моего оживившегося носа, пока что наличествовал лишь аромат ее духов. Запаха девушки вроде еще не было. Я обозвал себя извращенцем и защелкнул пружину на положенное ей место.

- На, держи.

- Ah, danke, - рассеянно сказала Аска. - Слушай, ты не видел тут... Эй, встань с моей футболки!

Я ухмыльнулся и встал, слушая ее бурчание. Она сейчас выглядела, как школьница, - и дело было вовсе не в форме. Она вообще ведет себя, как очень умная старшеклассница с нужной дозой тараканов в голове. С другой стороны, откуда мне-то знать, что такое норма женского поведения - хоть для взрослой, хоть для школьницы?

- Аска, а как ты планируешь свою гаубицу тащить? - спросил я.

- Никак.

Она поморщила носик, состроила рожицу своему отражению в зеркале и повернулась ко мне:

- Я обойдусь без ZRK.

- О, значит, мне тебе защищать? - я похлопал ладонью по поясной кобуре.

- Еще чего.

Она скользнула рукой в длинный разрез на юбке, и я не успел даже подумать ничего развратного, когда Аска выхватила спрятанный там короткий тычковый нож.

- Хорошая мысль, - одобрил я, опомнившись. - Ева умрет от страха, когда это увидит.

- Болван, - почти нежно улыбнулась Аска, сделала шаг вперед и поднесла лезвие к моему лицу.

Удивиться не получилось - я тут же ощутил, как ноют кости черепа, как мутнеет в глазах, как в уши вползает тонкий ноющий звук, от которого тошнит, от которого пустеет в груди. Я отшатнулся, хватаясь за лицо.

- Аска, твою ж!.. Виброножи запрещены!

- Что, серьезно? - она выключила нож и спрятала оружие под юбку. - А я и не знала. Впрочем, я слыхала, что Евам сбегать тоже запрещено.

Я покачал головой. Спорить с девушкой, которая носит вибронож, считай, в трусиках, не просто бесполезно, но и вредно для здоровья. "Гм, кстати..." Я решительно пресек пошлые ассоциации и подал ей плащ.

- Ага. Сейчас у нас без двух три, - сказала Аска, поблагодарив меня кивком, - часа полтора на осмотр лаборатории. Нормально?

Я пожал плечами.

- Там двадцать два уровня. Впрочем, судя по докладу Аобы, нам нужен всего один из них.

- А что там? Ты читал уже? - спросила Аска, закрывая двери номера.

- Так, просмотрел. Автоматизированная лаборатория по производству синтетиков.

Она присвистнула, напомнив мне одного моего босяка-одноклассника:

- На Земле? Да еще и в мегаполисе?

- Да. Теперь понимаешь, почему нам не сообщили, что кто-то оттуда сделал ноги?

Мы вошли в лифт, и рыжая снова замолчала. Я со скукой сверлил взглядом раздвижные двери, Аска сдавленно сопела, размышляя о чем-то своем, так что у меня образовалась пауза для отвлеченных мыслей. Во-первых, я вроде как принял свою вину за смерть Игарасы и Мориваки: мне больше не хотелось биться головой об стену, когда память подсовывала картинки ночных событий. Все же есть нечто в том, что ты априори считаешь себя дерьмом. Так легче переносить подобные события - не тянет забухать на недельку, покушать таблеточек, сходить к психоаналитикам. Во-вторых, я смирился с тем, что Аянами мне дорога.

"Гнусный маленький лжец. Ты не смирился, брат, - ты получаешь от этого удовольствие".

Я подумал и согласился с ехидным уточнением. Так странно, что внутри маленького уютного вакуума моей жизни появилось что-то настолько необычное. Щемящее, я бы даже сказал. Возможно, я всегда хотел чего-то такого. Возможно, я всегда именно такого избегал.

Мой враг. Моя мишень. Моя спасительница. Моя соседка. Моя...

Кто?

- Сорью-сан?

Я опомнился и соизволил обратить внимание на долбаный окружающий мир. Мы шли по холлу, ярко освещенному и с симулирующими панорамными окнами. Дескать, вид на довоенную Ривьеру у них там. Портье, привлекший внимание Аски, вежливо поклонился моей напарнице и подал ей какой-то толстый пакет:

- Это пришло утренней почтой, Сорью-сан. Мои извине...

- Спасибо. Давайте сюда.

Я покосился на Аску: она почти пролаяла это, и ее лицо при этом было крайне неприятным, а еще - слегка вроде раздосадованным и смущенным. "Вот что значит - богатая мимика. Я бы в жизни такого не изобразил".

- Синдзи, иди сюда.

Сорью развернулась и широким шагом направилась к пустующей кафешке, что пряталась в углу среди растений и тонких колонн. "Что еще за новости?" Аска подошла к одному из столиков, бросила на него пакет, после чего стянула с себя плащ и перебросила его мне.

- Стань вот так, - распорядилась немка.

"Ага. Это чтоб ее из зала никто не видел. И что тут у нас будет?"

- Я на медконтроле, Синдзи, - сказала она, садясь в кресло, и принялась закатывать левый рукав. - Читал досье?

- Это из-за тех старых травм? - осторожно поинтересовался я.

- Из-за них.

Аска открыла пакет, в котором прятался плоский блестящий термос.

- Какие-то препараты колешь?

- Наоборот.

Она вынула из термоса пустой шприц сложной формы и отточенным движением всадила его себе в сгиб локтя. Я с изумлением, она со скукой смотрели на то, как ампула наполняется ее венозной кровью - густой жидкостью цвета старого вина.

- Вот так вот.

Я моргнул: колпачок на иглу, шприц в термос - движения рыжей были сухими и привычными, им было много-много лет - этим движениям, они уже не зависели ни от настроения, ни от погоды, ни от наличия - отсутствия ширмы-напарника. Тоской веяло от них, короче. Сорью нажала кнопочку на термосе, и маленький экран замерцал цифрами, судя по которым температура внутри начала быстро падать.

- Иди на выход, я отдам пакет портье.

Кивнув, я пошел к дверям, соображая, что наглая Аска за всю процедуру ни разу не взглянула на меня и вообще старательно избегала смотреть мне в глаза. Что, впрочем, не слишком удивляет.

Дверь открылась передо мной, и, поймав лицом поток прохладного ветра, я вышел на стоянку. Кто-то из новых постояльцев отеля распекал нерадивого носильщика, едва слышно шумел над головой щит, испаряющий капли дождя. Все как всегда. Я поколебался ("Подождать Аску или идти к ховеркару?") и решил в качестве компромисса покурить на ходу. Табак, едва уловимый химический привкус кислоты, вечный дождь, мокрым одеялом укрывший все и вся - это наталкивало на размышления. Не на какие-то конкретные, а просто так, мысли ради мыслей. Как следствие, в мозгах что-то вяло плескалось, и я вылавливал только отдельные имена, цвета и осколки фраз. Наверное, так могло бы думать растение, какое-нибудь карликовое растение из довоенной тундры.

- Хорош совать гашиш в сигареты.

Я оглянулся. Аска, скупо улыбаясь, обошла меня и открыла дверцу машины.

- Ты уже все?

- Справилась, ага. Едем?

Я погасил сигарету и полез в салон.

- Ты опять за руль? - поинтересовалась Аска, уже привычным движением регулируя кондиционер. Я открыл было рот, вертя на языке возмущенные ругательства, но решил ничего не говорить: все же только что мне приоткрыли дверцу шкафа с чужим скелетом. Снисходительнее надо быть. Пусть даже Аска этого и не ждет.

- Но ты же сама уселась на пассажирское.

- Ой, да ладно. Долго пересесть?

Ухмыляясь, я завел двигатель:

- Это подсознание, Аска. Знаешь, что сказал бы об этом Фрейд?

Аска, глядя в зеркальце, поиграла губками, проверяя помаду.

- Нет. Но я знаю, что я могу сказать о Фрейде.

"А она классная, когда не вредничает", - решил я. Конечно, будет еще не один приступ ее стервозной природы, и я запою совсем другую песню, но в тот момент мне нравилась моя напарница.

Так мы и протрепались всю дорогу - просто и ни о чем. Даже не запомнил ничего, кроме некоторого напряжения мозга после в меру остроумной пикировки.

- Так, нам вроде сюда, - сказала Аска, указывая на узкую нишу служебной парковки. - Двести седьмой уровень.

Мне этот модуль не нравился. Еще с тех пор. Строили его, видимо, изначально под научно-производственные нужды, так что все там было сглаженное, мрачное и без видимых признаков работы архитекторов. Коробка коробкой, да и только.

Я опустил ховеркар и вылез наружу. Щита тут не было, поскольку балкон посадочной площадки был врезан в толщу модуля, и от прямых потоков дождя его защищал нависающий козырек. Ну а косые струи и ветер никого, наверное, не волновали. Мрачная ниша пустовала, тут горели только слабые габаритные огоньки по краю балкона и служебные лампы над шлюзами, ведущими в недра цитадели.

- Вход "В" - я указал на двери неподалеку, и мы пошли к ним. Еще издалека я разглядел голографическую печать управления и светящуюся ленту муниципальной полиции. "Хм. Значит, человеческие жертвы были. Хреново". Вынув из кармана плашку сертификатов, я снял печати и створки ушли в стороны, открывая ход в коридор, из которого остро пахнуло смертью.

Да, это слишком замыленный образ. Да, смерть вряд ли пахнет, даже если веками не стирает свой балахон и не моет косу. Да и тысячу раз да. Но в коридоре пахло именно смертью - не трупами, не формалином, не гнилью, не выпущенными кишками. Эти жалкие суррогаты и близко не стояли рядом с тем мощным запахом, что гнали вентиляторы навстречу входящим в модуль людям.

А еще тут не было света.

- Выключатель бы, - сказала Аска и вынула из кармана плаща фонарик. Я кивнул, последовал ее примеру и шагнул внутрь. Двери позади с лязгом захлопнулись, и вот тут я понял, что, возможно, на сотни метров в любую сторону кроме Аски нет ни единого живого существа.

"Да что ж за ерунда-то?"

Я тряхнул головой, разгоняя образы, отчетливо напоминающие панику.

- Куда? - спросила Аска.

- Прямо, потом второй поворот налево и до упора. Вход в... - я поднял к глазам наладонник. - В лабораторию "33-К".

- Это ты с флэшки читаешь?

- Нет. Я переписал координаты по памяти сюда.

- Дай мне. У меня машинка поддерживает флэшки.

Наши голоса отдавались эхом в пустом коридоре, а световые копья фонариков раздергивали темноту, выхватывая из нее серость стен, следы на полу, полицейские калибровочные метки на стенах - там, где остались кровавые отпечатки.

Аска притормозила, воюя с данными флэш-карты, а потом в тишину ножом вошел голос Аобы. Речь оперативника началась прямо посреди предложения, словно он не сразу сообразил включить диктофон.

- ...Коридор "33". Множественные отпечатки ладоней на стенах. По данным полиции, тут произведено минимум пятнадцать выстрелов. Источник предположения: осадочные баллистические траектории на полу, три пули в стене...

Мой фонарик как раз выхватил из темноты большую табличку с двумя тройками, закрепленную на стене.

- Коридор "33-К". Следы поединков отсутствуют, тут было обнаружено первое фрагментированное тело...

Аска показала, что нам пора сворачивать. Мне почему-то стало жарко, и я принялся на ходу расстегивать плащ, вслушиваясь в словно бы замерзший на одной ноте голос коллеги, который сейчас бухал, как животное, в своей берлоге.

- Вход в лабораторию "33-К". Это что-то... Тут трупы. Двое сотрудников "Ньюронетикс" - смотри личные дела "один" и "два", файлы положу в эту же папку...

Аска взглянула на экран, обходя огромную лужу крови, и кивнула мне: дескать, есть тут какие-то досье.

- ... Остальные тела - синтетики. У входа трое, двое имеют одинаковый морф. Предположительно тот, у которого размозжена голова, тоже имел схожий морф. Заметка: изучить данные протоколов лаборатории. Предположительно тут работали только с одним морфом - тип "РА".

Послышался лязг, и я рванул лучом - но это была всего лишь Аска. Она активировала ручное управление дверью, на которой было написано "Лаборатория "33-К"" и вопросительно посмотрела на меня. Я помотал головой.

- Структура лаборатории - классическая "Палата Гафа", третье поколение. В центре модуль наложения прошивок, по периметру - баки с LCL и вспомогательные системы.

Я обвел фонариком помещение. Мощная труба прошивочного блока была почти полностью разрушена, оргстекло - усиленное, кстати, - осталось только сверху, его клыки нависали над горой битого оборудования.

- Текущее предположение: целевые Евангелионы извлекали из баков тела, вносили прошивки, после чего уничтожали новых синтетиков.

На полу - силуэты. Много силуэтов, почти в каждом белая маркерная линия пересекала огромное пятно крови.

- Способы убийства: удушение - десять случаев, критический выстрел в голову - три случая, множественные ранения - пять случаев, размозжение головы - пять случаев...

Белые линии беспощадно очертили несколько тел, буквально разорванных на куски, и Аоба прокомментировал и это. Да. Сигеру, с меня тебе выпивка. Много-много выпивки.

- ... Парамедицинское заключение: четыре синтетика перед смертью были изнасилованы...

Я водил фонариком, пытаясь представить, что тут творилось - и у меня, увы, получалось. По одному тела синтетиков уходили в прошивочную тубу, где почти час длилось "оживление". А пришельцы ждали - и когда осознавшее себя существо выпадало из трубы, его принимали в оборот.

- Это бред.

Оглянувшись, я увидел, как Аска водит лучом по осколку, загнанному в недра сервера. На куске оргстекла запеклась корка крови. Сорью тоже, оказывается, расстегнула плащ, и теперь ее костюм черной дырой выделялся в сером беспощадном мраке, пропитанном кровью. Только бледно поблескивали награды на груди.

- Они ведь тут не убивать учились, Синдзи.

- Конечно нет.

Слова драли мне горло. Я видел всю картину - ну, почти всю. Вот чего я не мог додумать, так это пририсовать всем жертвам одинаковое лицо - бледное, курносое лицо, обрамленное светло-голубыми волосами.

- Они учились умирать, Аска.

Она кивнула, а я отвернулся, глядя на бак, где растили синтетика. Растили для того, чтобы он, может, умер на лабораторном столе. Это ведь убивать их считается не комильфо, а вот честно резать в научных целях в клиниках и лабораториях - это благодеяние во имя прогресса человечества. Аминь.

Может, эту Еву планировали превратить в шлюху и отправить в космос после опытов. Там воякам все равно, какого цвета глаза, - они не туда смотрят.

Может, ее бы сгноили в "тихой" камере с датчиками и изучали активность мозга, пока она читает Гете или Басе.

Но этот Евангелион целый час мучительно осознавал себя, его убивало водопадом информации о мире, в него впихивали тонны словарей и правил поведения, прошивочная машина кромсала его "Нексус-6" ради того, чтобы выпав в новый мир...

Короче, ее убили - сразу же или чуть погодя. А те, другие - они что-то новое узнали о тайне смерти. О сопереживании. О грани между живыми и мертвыми. О том, что путь из живых в мертвые бывает разной продолжительности.

Те, другие, просто учились, используя себе подобных.

А одну отпустили. То ли надоело убивать, то ли познали все, что хотели. И кого она пошла искать? Правильно, если бы я осознал себя в круглом зале среди трупов, я бы тоже, если мог бы, пошел искать сраного демиурга - того, кто меня придумал.

И я бы в горло впился той твари, что удумала меня такого изобрести - для жизни в этом мире.

Я понял, что изо всех сил вжимаю уже немеющий кулак в холодное стекло, за которым лишь мрак LCL. Перед глазами стояла кровавая пелена, за спиной бубнил Аоба, и в его вымороженном голосе сквозил животный ужас, ужас, что погонит его, прожженного ликвидатора, за ящиком виски - и он впервые прогуляет работу, наплевав на все и вся.

А еще там было отражение рыжей Аски - она стояла, статная, подтянутая, красивая, и ее фонарик упирался лучом в силуэт на полу. Самый невзрачный силуэт, в котором угадывалась вытянувшаяся фигура, но едва ли не больше всего муки было в этой Еве, которая просто разбросала руки и умерла - не успев толком понять, что она такое.

А еще мне было противно. Я словно только что понял, что по сути то же самое - ну, пусть чуть более цивилизованно - творили уже два поколения ученых по всей нашей засранной Земле, по всем нашим колониям. И, мать его, мне понадобилось встретить голубоволосую куклу моего отца, чтобы понять, что мы не просто сотворили других людей, но и сами потихоньку превращаемся черти во что. А Евы смотрят на нас и учатся. Достойная смена растет на достойном удобрении.

- Идем отсюда, Синдзи.

- Да.

То, что не удалось сделать ей, сотворил голос Аобы и эта раздолбанная лаборатория со стандартным комплексом Гафа. Невозможно ненавидеть всех людей скопом - я не философ. А вот ненавидеть Евангелиона Каору Нагису - о да.

О да.