- Чисто.
- Чисто.
И еще бы, подумал я, вслушиваясь в перекличку спецназа. Сверлящее ощущение чужого взгляда - то ли чутье, то ли паранойя - исчезло, как и не бывало. Кто бы ни стрелял по мне в разгар боя, он испарился, оставив на память внушительный синяк и режущую боль при попытке глубоко вдохнуть. Я огладил спасительную ткань, которая аккурат над синяком стала черной и шершавой. "Ну почему я не почувствовал попадания?" Какие-то подозрения долбились в голове, но ни оформить их, ни отогнать прочь - желания не возникало.
Окружающих заботили куда более существенные вопросы, так что под сводами зала перекатывались крики и ругань - а это ведь еще не набежали энергетики, которым мы аннигилировали целую генераторную.
- Модуль изолирован.
Капитан уселась рядом - на каталку ховеркара "скорой" - и со второй попытки засунула телефон в карман. Выглядела Кацураги бодро, и, я бы даже сказал, воинственно. "Не иначе, на стимуляторах". Я кивнул ей и продолжал поглаживать грудь. Да знаю я все, не надо тут. И облажались мы, и ущерб нереальный, и ушли обе твари. Но самое главное - это была, черт побери, скоординированная засада. Это были совместные действия.
А история сговора Евангелионов имеет только один прецедент с крайне печальным термоядерным исходом.
Нишапур.
Да, синтетики в случае массового побега - как у "нулевых" Саббебарааха" - сбегают всегда вместе, вместе пробиваются. Но это ситуативный союз: они легко бросают раненных, без колебаний разделяются и вообще ведут себя как... Как синтетики. То есть, холодно и расчетливо - теряться в толпе надо по одному. Значит, есть некий интерес действовать сообща, и интерес этот куда важнее, чем желание раствориться в "безднах" мегаполиса. Значит, они таки сбежали по приказу. Значит...
Да ни хрена это не значит. Я слишком хорошо помню того Еву - в спортивном костюме. Того, у которого в кармане лежала фотокарточка. Того, который вместо бегства сам на меня напал. Синтетик-мститель, синтетик-влюбленный, - я бы, наверное, посмеялся даже.
Недельки так две назад.
- А еще в этом надо убедить СКЕ, - серьезно сказала капитан, и я вздрогнул.
Паника. Паника-паника. Я, кажется, что-то сболтнул вслух - да еще и облек в умные фразы.
- Ээээ...
- Да, Синдзи. Самое время потупить, - медленно произнесла Кацураги. Безо всякой издевки, кстати. - Потому что если этот инцидент станет достоянием общественности, сюда введут войска.
"Да вы оптимист, кэп. Скорее уж для пробы выжгут этот модуль, чтоб коробка и переборки только остались. Ради таких страстей и стратопортом пожертвуют".
- Но... Возможно, именно так можно нажать на еваделов? В смысле, добиться запрета "нулевых"? Докажем СКЕ, что синтетики формируют привязанности, по двое отбиваются от блэйд...
- Иди ты, - сказала капитан с тоской в голосе. - Они там все двинуты на идее, что есть приказ сверху. Даже порадуются докладу об этой парочке.
Пожалуй. Тому, кто не видел эмоциональную Еву, - не понять. Никто ведь не поверит, что с преодолением этого рубежа - рубежа чувств - синтетики стали уже неотличимы от нас, что это просто люди, способные перебить роту спецназа. И уж точно никто всерьез не станет задаваться вопросом, почему же Нагиса стал маньяком. Ответ один: "Это же Ева!" - и так плечами пожать выразительно, мол, кто ж их поймет. А вот как из ангелочка вор и убийца вырастает, так сразу начинаются копания и метания: родители? Компания? Гены отчебучили? Передачи снимают - "Родом из детства" всякие, адвокаты в судах глотки дерут, мол, подсудимая росла в семье алкашей и регулярно подвергалась разно-всякому насилию...
"Тьфу ты. Тебя только что чуть не грохнул синтетик, а ты ему оправдания ищешь".
Но одно ясно: люди однозначно сливают синтетикам даже в шестичасовых новостях.
- А вот и департамент энергетики, - сказала Кацураги, разглядывая группку новоприбывших граждан с кислыми лицами. - Пойду, попробую договориться, чтобы вас убили быстро и без пыток.
- Ага, спасибо, кэп.
Кацураги встала и совсем было собралась уходить, когда я сообразил, что как-то о важных вещах речи и не было.
- Капитан, пара вопросов. Можно?
- Давай быстрее, - буркнула она, хотя я сразу понял: ну не торопилась она к этим энергетикам. Совсем не торопилась.
- Почему свидетеля Трибунала не отстранили от работы?
Мисато-сан жестом остановила подбегающего к нам Винса и отправила его прочь - я едва успел кивнуть коллеге.
- Ну, тут все просто. Ты очень важный свидетель, Икари. Очень. Но "Чистоту" закопают и без тебя - слишком уж на них много всего. А СКЕ без движения по своему делу очень нервничает и брызжет слюнями.
Ага, понятно. Мол, на тебе эскорт, на тебе статус, и все у нас по протоколу, для протокола и только ради протокола.
- ...К тому же, - продолжила Кацураги, - ходят слухи, что корпорации давят на Трибунал, и вердикт уже практически в шляпе. Так что... Что-то еще хотел узнать?
Да что тут еще узнавать. Даже как свидетель я толком не нужен никому, Ев проворонил вот, пулю поймал, как идиот. Короче говоря, надо рвать когти отсюда - и подальше.
"И с Рей".
Я задвинул приятную мысль прочь.
- Ну и еще одно тогда. Раз такое дело, могу я отказаться от охраны хотя бы на работе?
Капитан приподняла бровь:
- Мешают?
- Да как вам сказать... Просто здесь еще пойми, кто кого охраняет.
Кацураги кивнула:
- Понимаю. Постараюсь уладить. В принципе, модуль все равно к чертовой матери опечатали, патрули на каждом уровне... Хорошо. "Виндикаторы" будут ждать тебя на парковке. Но чтобы от Аски и на шаг не отходил. Понял?
Я промолчал. Что тут еще сказать - не буду же я ей душу выворачивать. Мне до смерти не охота вспоминать тот момент, когда - прыжок, какой-то щелчок в мозгах, и я в последний момент сбиваю смерть над головами этих парней. "Семь лишних стволов... Не надо мне этого".
Она ушла, а я сидел себе, чесал грудь, моргал и щурился от всех этих прожекторов, морщился, жуя таблетки. Сейчас прибегут поисковики, выдадут результаты, и меня спустят с поводка по примерным наводкам. "Кстати, а где это вторая гончая?" Я повертел головой и обнаружил Аску, треплющуюся с Аобой.
И что-то мне так хреново стало, аж скулы посводило.
Блэйд раннер - хорошая работа. Очень качественно приучает к одиночеству. К тому, что ты нужен всем, но по сути - даром никому не сдался. Вообще. Я глотал горькую от лекарства слюну, моргал, оглядывался и понимал: все это классный мирок, который мне безумно нравился по многим причинам. И причины эти никуда не пропадали. Не пропадали ведь?
Не пропадали, не пропадали...
"Аянами. Что ты со мной сделала?"
- Синдзи, подъем.
Я поднял глаза: Аска и Сигеру словно телепортировались вплотную ко мне, даже позы те же и положение рук.
- Привет, Икари. Как ты? - полюбопытствовал Аоба, и я принялся его изучать. То ли капитан целительно действует, то ли еще что, но ни следа запоя на лице блэйд раннера не наблюдалось. Железный парень. "Нет, правильнее сказать: "металлический". Он же что-то эдакое там слушает?" Клево. Я, оказывается, это помню.
- Да нормально. Есть что-то новое?
- Ага, - кивнула Аска. - Отозвались искатели с двести двадцатого уровня. Вроде, местные дали наводку на логово наших друзей.
- Отозвать бы все эти партии, - покачал головой Сигеру.
Ага, твоя правда. Как только синтетики поймут, что их обложили, начнут брать заложников. Стандартная реакция - расчет на видовую солидарность, которой они сами якобы лишены. Или были лишены? Не важно. Потому что мы, люди, куда продвинутее, хоть и без "Нексусов", нам упокоенная Ева важнее жизни человека - мы и город пожжем, если что.
"Тьфу ты, да что ж такое?"
- Ладно. Пойду я, - сказал Аоба. - Да, слушай. Ты завтра как всегда - прогуливаешь? Или хоть раз придешь?
Завтра. А что завтра? Что это я прогуливаю - да еще и "как всегда"?
- Завтра, болван, день рождения твоего шефа, - сообщила Аска, лохматя пятерней свою челку. - Даже я в курсе. А еще знаю, что она тебя уже даже не приглашает.
Ну, последнее - это болтун Сигеру, предположим. Но вот ведь блин, а правда. И сколько ж это капитану стукнет? Гм.
Я встал, поморщился и решил отложить размышления о праздниках на потом.
- Посмотрим, - ответил я на взгляд Сигеру. - Идем, Аска.
Мы двинулись к коридору из генераторной - бывшей генераторной, и сзади осталось это все: и разгром, и спецназовцы, которых я сначала чуть не убил, а потом спас, и спор энергетиков с Кацураги, которая завтра родится и к которой я не хожу в гости... И какие-то дурацкие мои сомнения.
То есть, это я хотел, чтобы сомнения там остались.
* * *
Эта дверь мне не нравилась - как и весь коридор и весь жилой блок. Трущоба, как она есть. Тут часто объединяют комнаты, сносят перегородки, меняют планировки, объединяя квартиры, и в результате внутри возникает такой лабиринт, что ого. Полиция в восторге.
- Входим? - полюбопытствовала рыжая.
- Да.
Искателей разогнали, местные в этот блок только заходят - для своих темных делишек. Так что можно работать: с чистой совестью и пустой головой, не забитой посторонними заботами.
Аска с разворота впечатала каблук в замок, и дверь со скрежетом пошла в паз. И как только она открылась, я сразу понял: протухло тут все, причем во всех прямо-переносных смыслах. Из темного провала несло затхлым воздухом, пылью и влагой, старой бумагой, какой-то перекисшей органикой - и пустотой.
Я поднял пистолет, нацелил его в чернило и вошел. Тут же, отзываясь на угольный мрак, опустилась пленка прицельного модуля, и в глазу зачесалось. Да что там - в мозгу тоже зачесалось, когда поле зрения неестественно ярко подсветилось. Так себе удовольствие, но в темноте по-другому не выйдет. Тупая микросхема тотчас же отчиталась о наличии еще одной жизненной формы, прямо за спиной, и я парой касаний внес Аску в список исключений.
"Да, понимаю тебя, дружок. Нелегко работать в паре".
Прихожая.
Кучи вещей - сюда их, похоже, сваливали: какие-то остовы кресел, бескаркасные лежаки, даже глыба старого системника в углу. И слух напрягать не надо - пусто.
Короткий щелчок пальцев. Значит, Аска пришла к тому же выводу.
Что ж, дальше.
Мы обшаривали комнату за комнатой, у меня закаменели мышцы от всех этих процедурных взаимных страховок - прижаться, присесть, выскочить, прикрыть, присесть, прикрыть, выскочить. В груди резалось, воротник, взмокший от пота, больно впивался в шею, а уж как хреново глазам было...
Щелк-щелк. "Даже так? Неужто что-то интересное?"
Я вошел в комнату, куда десятком секунд ранее скользнула рыжая. Тут было относительно просторно, был стол и даже какой-то странный порядок в расположении вещей: определенно тут у нас кто-то обитал. А еще - на столе лежал отключенный телефон и вокализатор.
Аска кивнула мне, и мы двинулись дальше, а я положил на полочку еще один ответ. И снова потянулась вереница комнат, я бы заблудился здесь - в этой тесноте, на этом долбаном кладбище вещей, где затхло, тошно и мерзко. Просто потому, что люди ушли, а остались вещи. Однажды сапиенсы исчезнут, а это все останется - мир, забитый ненужным хламом. Тут много исправных предметов, хватает того, что можно переработать, но слишком уж поспешно мы идем к звездам, чтобы оглядываться на такую вот срань в недрах полу-убитого модуля стратегического назначения.
Еще на входе в очередную "мою" комнату, я понял: тут что-то не так, не совсем обычно. Тишина какая-то особо густая, запах дымчатыми струйками уползает в другую область спектра, и вообще - пустота тут не такая.
Это была спальня, и именно здесь я окончательно поверил, что Евы ушли, и никого мы в блоке не найдем.
- Гнездышко, - подала голос Аска. Она тоже сделала выводы, и теперь можно поговорить. И слава небу, мне как-то противно уже слушать молчание, щелчки да звуки шагов и молчать в ответ.
- Ага.
Я обошел комнату, приподнимая стволом разбросанные предметы одежды.
- Как думаешь, они спали вместе? - спросила Аска, изучая кровать.
"Озабоченная, что ли?"
- Это важно?
- Нет. Просто пытаюсь представить, - со злостью в голосе сказала она, - насколько эти Евы... Не такие.
Я обернулся. Рыжая кончиками пальцев оглаживала подушку, и ее лицо пряталось за густыми волосами. А меня осенило, почему Аска ошиблась, почему Мари Макинами отделалась только отстреленной ногой. Разгадка проста: ненавистник Ев Аска Сорью Лэнгли оказалась не готова к такому повороту событий - совместная засада, раненная Ева убегает, а не нападает...
"Да у меня же фора перед рыжей".
- Да. Они совсем другие, Аска. Они не имитируют людей. Они уже...
- Заткнись!
Я моргнул. Аска смотрела на меня, тяжело дыша, ее ноздри раздувались, а пленочный прицел услужливо подсказал, что пульс напарницы сейчас около ста. Вот как оно выглядит - переход количества в качество. Вот каково оно - ненавидеть синтетиков. Мне вдруг стало спокойно и хорошо: вокруг никого, на сотни метров в любую сторону, вокруг тишина и мертвечина заброшенного блока. И никто, кроме меня, не узнает, что скрывается за наглой рыжей маской.
- Просто заткнись, Синдзи, хорошо? - уже тише сказала она.
- Да ради бога, - ответил я и, отвернувшись, споткнулся. Я опустил взгляд и присел.
- Аска, иди сюда.
На полу лежал кот. Дорогущая штука - домашний робот, полу-органика. А самое интересное, что я сбил животное-подделку с подстилки, на которую его уложили.
- Электрокот? - Аска села рядом. - Откуда он здесь?
Это был вопрос на ""А" с плюсом". За такую игрушку, пусть и отключенную, можно получить неплохие деньги, а уж для обитателей "бездны" - так целое состояние.
- Полагаю, Каору притащил.
- Зачем?
Я ощупывал мертвое существо - программа имитации окоченения не отработала, значит, животное сломано. Истощение источника? Да хрен его знает. В лабораторию, словом, его - заодно выясним, откуда электрокот. Может, прояснится какая-нибудь деталь маршрута беглецов. Я поднял животное и обернулся:
- Аска, ты не видела чего-нибудь вроде пакета?..
- Эй, погляди.
Я проследил взгляд Аски: голова кота болталась под странным углом, и я запустил пальцы в шерсть на загривке. Хм. Сломаны позвонки. И как это понимать? Я вспомнил свой давешний, хм, разговор с Нагисой и скривился. Я ведь спрашивал его о котенке в "бездне" - вот и не верь в судьбу после этого. Воспаленный мозг рисовал одно объяснение за другим: Ева нашел умирающего электрокота и прикончил из жалости, животное было мертво, а синтетик зачем-то притащил его к себе, Каору почему-то повернут на мертвых механических котах...
- Держи.
Я кивнул Аске и завернул тушку в целлофан.
- Нога и дохлый электрокот, - сказала Аска. - Офигенная добыча за сегодня.
Лучше, конечно, промолчать - видимо, она просто так в себя приходит. Да и сама она понимает, что расслабляться не стоит. С другой стороны, у нас еще уйма мест, которые надо проверить, прорва работы - и огромный модуль, из которого никого не выпустят, пока мы тут прохлаждаемся.
"Ну, всем приятного пребывания".
Покидали мы логово Ев куда спокойнее, без нервных бросков и перебежек, но воспоминание о вспышке Аски уверенно шагало рядом с нами - и это был крайне неловкий попутчик.
В коридоре я убрал пленочный прицел и принялся тереть глаз. Клевое ощущение - когда долго хотелось, но нельзя, и вот наконец можно. Обожаю. "Незанятым" глазом я покосился на Аску - у той были какие-то странные очки, похожие на те, что используют в тире, и, задвинув их на макушку, рыжая по-детски орудовала сразу двумя кулаками. "Это она удачно не накрасилась", - решил я и пощелкал кнопками на вороте плаща, переводя рацию в режим "не занят".
- Спать хочу, - буркнула вдруг Сорью. - И кофе хочу. И чтобы массаж.
Эк тебя развезло, Веснушка-тян. Так, смотри, совсем человеком станешь. От мыслей о непосредственности напарницы меня отвлекли быстро.
- Икари? Это Винс.
- У аппарата, - ответил я, наблюдая, как немка скручивает голову фляге, невидяще пялясь перед собой. - Первый объект - чисто.
- Принято. Внутренний колодец "два-шесть", на уровень выше вас.
"Хорош вояку изображать, позер".
- И что там?
- Пропала связь с искателями.
Мать вашу. Я махнул Аске и побежал. Где лестница? Ну же...
- Винс, что за колодец?
- Теплообменник.
- Понял. В первый объект засылай следаков со сканерами...
"Что я забыл, что я забыл? А, блин, вот!"
- Да, и еще, Винс... Винс, прием?
- Здесь.
- ...у лестницы на двести девятнадцатый я оставлю пакет. Желтый. Пусть подберут.
- Принял.
Я притормозил у самого пролета, опустил пакет с электрокотом и обернулся к Аске. От сонной и расслабленной немки ничего не осталось - рыжая кошка, сутулая и хищно прищуренная. Ну и гаубица в комплекте.
- Ну что?
- Ага.
Вот и поговорили. Надеюсь, ты сделала выводы, Аска. Иначе все зря. Совсем зря.
Я вылетел на марш и несколькими движениями ствола отсек все проблемные сектора - углы, ниши, дверь непосредственно в колодец. Пока чисто. Красные рабочие лампы, тяжелый кровавый воздух, тени едва ли не гуще предметов. Слух напрягать бесполезно: за стеной гудят теплообменники, и хлещет под давлением рабочая жидкость. Оглушит к чертям.
Щелчок.
Я обернулся и сразу же увидел, на что указывала Аска - у самой служебной лесенки сидел человек, и пытался зажать разорванный живот. Кишки держит, понял я. А еще понятно, что наш клиент рядом.
Прости, неизвестный коллега, что не бросаюсь сразу на помощь: вряд ли тебя не добили по ошибке, а уж на жалости этот сукин выродок играет слишком грязно. Не хочу подыхать зазря.
Щелк-щелк. Щелк.
Аска щелкнула раз в ответ, прижалась к стене и замерла, выцеливая раненного - теперь у нее куда лучше видимость, и любого, кто на меня кинется, она снесет без забот. Ну а я... Я выдохнул и пошел вперед, изучая местность поверх ствола P.D.K.
Люблю быть наживкой. А еще - пока глаза смотрят, а уши слушают - забавно подумать, кто нападет. Мари, скорее всего, отлеживается, либо попытается свалиться на Аску, занятую прикрытием. Чисто тактически я ей второго не советую, конечно, - но был бы весьма благодарен. Ну а Каору... Иди сюда, деточка.
- Эй, блэйд раннер!
Увидел наконец. Сейчас.
- Лови "регеногель".
Я бросил ему баллончик с тампоном. Капсула покатилась, подпрыгивая, но глухой звон потонул в грохоте теплообменника.
- Помоги, не могу руки отнять! - хрипло каркнул раненный.
Еще метров семь. Черт, какие глаза у него - долго не протянет.
- Да быстрее ты, сука! - прорвало искателя и он зашелся булькающим кашлем.
Сам вижу. Поверь, с моей смертью тебе легче не станет. Еще шажок. Лужа крови у паха сидящего была чудовищна - или меня дурил тяжелый красный свет. А еще там был след - едва заметный след, кто-то вступил в плеснувшую кровь - вон у стенки брызги.
А еще - это след от каблука, который направлен от сидящего.
От него - в густую тень у самого громкого агрегата.
Я остановился.
- Где Ева?
- Да чтоб тебя так порвало, сука! - заорал раненный. - Я сейчас...
- Где Ева?!
- Вверх, он полез вверх!
Это была паника, и я похолодел. "Да ну, не может быть". Нет-нет, гонево, так не бывает. А еще раненный косит - и все бы ничего, но в движении глазных яблок есть схема - и я выстрелил в ядро этой схемы - в тень, а неразличимым мгновением спустя тень взорвалась прыжком.
Кувырок - Ева проходит мимо, а мне щеку обжигает прошедший мимо выстрел.
"Тяжело на одной ножке скакать?"
Макинами выкатилась между мной и Аской и вдруг, изогнувшись, пружиной бросила себя навстречу рыжей. Я разрядил пистолет ей вслед, напарница тоже куда-то там попала - стену забрызгало черными каплями, но обезумевшая Ева уже вышла вплотную к Сорью.
Голосил раненный, ревел охладитель, а я сквозь мгновения тянулся к курку лазерного блока, понимая, что выстрел гарантированно порежет все и вся - и синтетика, и человека.
""Берсерк?" Не успею".
Сознание толчками удлиняло паузы между секундами, гул труб с теплоносителем ушел в глубокий инфразвук, но движения двух девушек все еще были слишком быстрыми. Зато теперь видно, что на полу валяется длинноствольный полицейский "комбо", на Макинами - широкая светлая куртка, в спине - дыры, а ниже колена у нее прилажен какой-то костыль, обмотанный тряпками.
"Да как она движется вообще?"
И тут я потерял нить времени.
Аска размытой тенью ушла из-под удара в горло, метнулась в сторону, но не увеличивая расстояние для выстрела, а просто обходя уносимую инерцией Мари.
Шаг.
И Ева открыта для выстрела. Я уже топил курок, когда Сорью взмахнула рукой, перечеркивая синтетика наискось, и вот теперь Макинами просто взорвало изнутри - не в пример ярче, чем при попадании 600-го.
Так на моих глазах человек впервые использовал против Евы вибронож.
- Я не хотел! Они обещали!.. Пожалуйста!
Сложная приманка рухнула в лужу своей крови и вопила, не переставая. Гул в ушах сходил на нет, сердце, готовое уйти в "берсерк", замедлялось, а с пола вставала Аска, с рукавов которой густо капала черная кровь.
"Черт побери, вот это была скорость, - долбилось в голове. - Вот это. Была. Скорость".
- Я в норме. Я в норме, - крикнула Аска и нагнулась за ZRK. - Все нормально!
О, даже шок какой-то... Я посмотрел, как она с опаской подходит к искореженному телу, как заводит себе за спину ствол, и обернулся на звук:
- Помогите же мне!
Он еще жив. Славный день, парень: выпустили кишки, посадили истекать кровью, взяли на мушку, пообещали что-то. А еще - чтоб ты знал - это такая игра. Игроки они, парень. Вернее, теперь уже один игрок. Я наклонился над раненным, перевернул его и раздавил капсулу "регеногеля" над рваной раной в животе.
- Синдзи!!
Я вскочил. Аска бежала ко мне - и это было страшно, потому что, как в замедленной съемке, за ее спиной разворачивался огненный клубок взрыва.
За секунду до того, как пламя лизнуло меня, мы скатились по служебной лестнице куда-то вниз.
*no signal*
Это какое-то болото - сплошная равнина, круглая кажется, ограниченная холмами, заполненная густой жижей. Край воронки? Кратер? Что это?
Я стою по колено в ледяной влаге, уже ноют щиколотки, уже морозит меня всего, а когда я поднимаю глаза, то вижу капли, которым не достичь поверхности. Они попросту испаряются в воздухе, и все небо над моей головой затянуто дождем, дождем и паром от испаряющегося дождя.
Это, должно быть, ад.
Это та-ак банально.
И даже довольно страшно.
Передо мной появляются круги, и над вязкой гладью поднимается призрак. Парень, вроде обычный себе, черноволосый - почему-то волосы даже не намокли. Его глаз я не вижу - шевелюра сбилась и почти закрывает верхнюю часть лица.
Но только когда он начинает говорить, я понимаю, чье это лицо, чьи там под чубом глаза, и почему такой знакомый плащ.
- Ты одинок?
"Я-то?"
Вокруг колеблются призраки людей - ни одной четкой детали, только образы. Просто коллега, коллега, продавец, сосед, снова коллега, капитан... Хотя нет, у капитана есть пара деталей. Грудь хотя бы.
- Ты одинок.
"А ты урод".
Только один призрак плотнее других, и остальные размывает, обращает в столбы измороси. Я смотрю в алые глаза и пытаюсь улыбнуться, но губы намертво замерзли тонким шрамом.
Больно.
- Ты спас ее ради себя. Ты не веришь в нее.
"А не пошел бы ты!"
Но силуэт тает, становится все тоньше и прозрачнее, все бледнее красные глаза, все слабее моя попытка сдерживаться.
- Твое сердце уродливо.
Она тает. Нет, пожалуйста. Я не одинок.
- Ты готов убивать ради нее - но не готов видеть в ней человека.
"Рей, останься. Он врет".
- Она была игрушкой твоего отца.
"Мне плевать".
- Она убивала.
"Мне плевать".
- Она синтетик.
Меня трясет от ледяного холода и от понимания, что если я что-то не сломаю, то останусь один - навсегда, и уже ничто мне больше не поможет, и силуэт уже бледнее тумана, и я вижу Рей только потому, что хочу видеть.
- Именно. Ты жалок.
- Я буду с ней!
Меня складывает приступ озноба, я сажусь в жижу, и теперь единственный призрак - я сам - мой единственный спутник. Наверное, надо сломать его.
Но мне очень. Очень.
Холодно.
*no signal*
Я вскрикнул - что-то тяжелое больно треснуло по щиколотке.
Боль - и гудение, сумасшедше сильное, и ветер, который почти прибивает меня. И чувство, что я плыву по волнам. По зверски холодным волнам.
А еще я нихрена не вижу.
- Синдзи! Где ты?!
Я приподнимаю голову - челюсть свело от озноба, и понимаю, что пленочный прицел не слетел. Славно, решил я и потянул руку к виску.
Зуд в глазу наконец унялся, и я обмер. Вокруг была ледяная пустота, наполненная гудением ветра, из стен били струи испаряющегося хладагента, и дышалось совсем худо. Но вот что совсем никуда не годится - я лежал на обломке мостика, который повис над бездной колодца.
Чертова теплообменного колодца.
И мостик был серьезно поврежден в месте крепления к стене. Я попытался приподняться, но по телу тотчас же отдачей пошла дрожь ломающегося металла.
- Синдзи!
Аска где-то выше. Хорошо. Я извернулся и оценил шансы прыгнуть. Вышел почти круглый ноль - из положения лежа не попрыгаешь, а встать я не успею. Словом, стоит лежать смирно и радоваться, что я ляпнулся на эту развалину, а не мимо. Ремонтную лестницу вот совсем рядом снесло чем-то тяжелым, так что если...
"Кстати, а что случилось-то?"
Ева. Подставной раненный. Взрыв. Я вздрогнул и наконец понял, почему к вою в ушах примешивается противный звон, и почему тошнит даже от мысли о движении. Сзади что-то ударило в настил - какой-то обломок - и мостик задрожал, отчетливо кренясь вниз. Теперь прямо передо мной находилось жерло вентиляционного канала, который гнал мне в лицо морозный вонючий воздух.
Двигаться нельзя, не двигаться - бессмысленно. Да и не попрыгаю я - окоченел уже слегка.
Мостик вздрогнул еще раз и накренился еще немного. И еще.
Минута. Максимум. Как раз всю жизнь свою вспомню - под вой вентиляторов.
"Интересно, может, я успею замерзнуть?"
Еще один удар сзади, и еще круче угол наклона - жерло теперь куда выше меня.
- Синдзи, ползи назад. Медленно.
О, черт. Я вывернул голову и увидел Аску. "Так вот что это шлепнулось последнее". Ее волосы взметало ледяным вихрем, она щурилась за своими стрелковыми очками, и на стеклянно прозрачном, белом лице выделялись почти черные губы.
- Куда?
- Ко мне, болван, fick deine Mutter!
А смысл? Хоть мою мать, хоть твою. Я, как мог, повертел головой, типа, не согласен, - и тотчас же вырвал. Контузия, мать вашу, по всем фронтам. И сотрясение. Хоть сдохну не от того.
- Я сказала, ползи, скотина! Я долго не смогу!..
Я пошевелился - двинул ногу назад, вслушиваясь в стреляющую боль. "Были бы родные кости - раздробило бы". Потом руку - и сдвинул корпус назад. Передо мной оставался след в выпавшем инее. А еще - хорошо, что из носа пока не капает. Смеху было бы... Я полз - потихонечку, по миллиметру - в кромешном мраке, а мостик дрожал, грозя обвалиться, а мне уже было все равно. Ну, разве что чуть-чуть хотелось, чтобы Аска со мной не сорвалась.
А когда я в очередной раз повернул голову, чтобы понять, где я, огрызок развалился, и я успел увидеть кроссовку, опустившуюся рядом со мной, потом - боль, обручем сжавшая мне ребра...
И полет.
Я даже успел заорать от боли, ломающей меня поперек, пока подо мной жерлом пронеслась бездна. Удивительно, но уйдя кувырком в почти непроглядную тьму, в гудение и грохот, я даже не потерял сознание.
Что это? Туннель?
Удар.
Меня поволокло вдоль стены, и я, задыхаясь, смотрел, как на фоне чуть более светлого круга выделяется силуэт человека, который словно присел и изготовился к бегу. А потом силуэт начал вставать, и рвущийся мимо меня вихрь плеснул густой шевелюрой, которая в нормальном свете должна была быть рыжей.
Аска стояла в потоке ледяного воздуха, и я почти чувствовал ее взгляд.
- Наверное, изображать шок глупо, - отчетливо сказала она и сползла по стенке.
Я смотрел на это и неспешно так воспринимал произошедшее. Какой там у нас диаметр колодца? Метров пятнадцать? Пусть три метра мостика. Пусть.
Рыжая прыгнула как минимум на десять метров со мной в охапку.
И мастерская стрельба из ZRK, и распоротая поперек Макинами - по отдельности это все тянет только на "вау", но прыжок... Да нет нихрена таких имплантатов!
Я сообразил, что Сорью уже некоторое время не двигается, и только вздрагивает.
- Аска!
Перевернув ее, я залип: кожу лица покрывала темная сетка, губы были почти черными, а тело трясло от мощной дрожи.
- Аска!
Я дал ей несильную пощечину, и она очнулась.
- С-синдзи. Х-холод-но.
Сквозь вой вентилятора голос пробивался едва-едва, и это я ухо к губам поднес. Последствия прыжка? Возможно. Но это очень-очень скверно выглядит.
- Что с тобой? Что мне сделать?
Она поднесла руку к глазам, и я увидел, что на кисти та же сетка, как на лице, но чуть тоньше, словно мраморный узор.
- Л-ливедо... Уже. Нн-ничего.
"Ливедо? Что за?"
Потом. Главное - это надо остановить... Я всмотрелся в нее и вдруг вспомнил: губы потемнели еще там, на мостике, до прыжка. Холод? Это от холода?
Я оглянулся: вентилятор гнал воздух из обменника в колодец мимо нас.
Остановить. Искать рубильник нет времени. Я занес руку над Аскиным плечом, дождался, пока сенсор ZRK нащупает ладонь. Тяжелая пушка легла в руки, и я поискал взглядом наилучшую цель. Сквозь лопасти? Опора?
Ба-бах. Отдача отшвырнула меня чуть ли не к горловине туннеля. В голове помутилось, и снова стошнило желчью. Я встал, опираясь на оружие, и прицелился еще раз.
Еще раз "молотом-по-бочке" - и успешнее. Вертушку скосило, и поток ледяного ветра утих, хотя и не совсем: видимо, дальше была еще система нагнетателей. Плевать, главное, полегче. Теперь...
Ну, отделаюсь пневмонией.
Я снял виндикаторский плащ и наклонился над Аской, складывая свою напарницу: колени к груди, перетащить ее на плотную ткань - и поменьше думать, кого я пытаюсь спасти. И обернуть, и застегнуть, где можно, ремни.
Выдох. Теперь - лечь рядом, греть дыханием лицо.
Ах да, и аварийный маячок включить.
Пронизывающий холод. Гул вентиляторов, плеск хладагентов. И жуткая сетчатая маска перед глазами.
"А не часто ли я отключаюсь в последнее время?"
*no signal*
Мне ничего не привиделось.
*no signal*
Я открыл глаза и с интересом изучил потолок, который начинал казаться куда роднее, чем домашний. Такая в нем была тусклая зеленоватость, отвечающая тупой боли, такая... Такая...
Гребаный госпиталь.
Встал я легко - тело ныло, но не так, чтобы прямо смертельно. В носу побулькивало, но - снова, на смачную простуду не тянет. А еще я удивительно четко все помнил, и имел я два главных вопроса: во-первых, что с Аской, во-вторых, кто она такая. Судя по ясности мышления, мне опять накололи разной хрени, так что можно смело одеваться и идти за ответами.
В коридоре обнаружилась Кацураги - женщина сидела у соседней палаты и о чем-то общалась с Кадзи. Ооновец встал, кивнул мне и ушел, не сказав ни слова, а вот капитан похлопала по банкетке рядом с собой.
- Мне начинает надоедать вопрос: "Как самочувствие, Икари?".
- Мне тоже, капитан.
Мы помолчали. Мисато-сан вертела в руках какую-то тонкую папочку и разглядывала ее, а я молчал просто так.
- Макинами примотала к себе бомбу, - сказала Кацураги.
- Понятно.
"Но не интересно", - добавил я про себя. Спрашивать про Аску отчего-то было неприятно. Страшненько.
- Они использовали искателя, - произнес я. Просто, чтобы сказать. - Живая приманка. Первый случай, капитан. Иначе у Макинами бы не было шансов.
- Были. Это прототип солдата новой версии - полное отключение нервных контуров в бою.
Я пощипал кончик носа. Увлекательно так вспомнились рывки изрешеченного тела и тот факт, что она рванула с одной ногой на двойку блэйд раннеров - пусть и при поддержке хитрого плана. Видимо, мозги там тоже как-то хитро отключаются.
Хотя... Кто ее поймет, почему она вообще осталась одна нападать на нас? Может, чтобы создать суматоху и позволить Нагисе уйти, а может...
- Подпиши.
- Что это?
На шапке протянутых мне документов значилось что-то вроде: " geheime Reichssache", - а дальше я читать не стал - просто подмахнул. Раз по-немецки, значит что-то про Аску. А раз про Аску все так "совершенно секретно", то...
- Капитан, как она?
- Иди сам спроси. Аска сказала, что хочет сама все рассказать.
Ну что ж, сама - так сама. Я хотя бы один ответ получил - она относительно в порядке, может разговаривать. Над дверями палаты висели часы, и я притормозил.
- Капитан, а не поздно ли - почти час ночи?..
- Она сказала, что ты можешь ее разбудить.
Кацураги встала и начала застегивать плащ, а я только сейчас обратил внимание, что у нее под парадной формой белая блузка, а у горла - простой серебряный крест на короткой цепочке. "Крест святого Георгия" - вдруг вспомнил я. А еще вспомнилось занятие по распределению, и как парни в академии чуть не передрались, пока спорили, что за разновидность креста на шее у почетной гостьи. Самой классной блэйд раннерши в мире.
Это было ровно восемь лет назад, только где-то около полудня.
- Ээ-эм. Мисато-сан?
Она обернулась, а я непонятно почему почувствовал приток крови к щекам.
- С днем рождения, Мисато-сан.
И я на секунду увидел совсем другого человека. Даже не знаю, что там такого было - в этом лице. Наверное, я настолько мудак, что от меня даже не ждут таких слов. Наверное, ее никто еще не поздравлял в больнице в час ночи. Наверное, наверное.
- Спасибо, Синдзи. Ты приезжай вечером, хорошо?
Я кивнул. Ну, порвало мне рот этой банальностью - с меня не убудет, правда. Опять же, по имени назвала.
Однако.
Я протянул руку и дверь в палату пошла по направляющим, а мне навстречу пахнуло жаром и химией. Кивнув себе, я вошел - за очередной порцией ответов.