Не всем нравилось всевластие Хрущева. В 1957 году девять из одиннадцати членов Президиума ЦК решили укротить Никиту Сергеевича. Ему бы по-хорошему уйти в отставку. Но он воспротивился этому и антихрущевскую группу, в которую входили Молотов, Коганович, Маленков, Булганин… обозвал антипартийной и, с помощью подоспевших к нему подхалимов, исключил из партии и выслал из Москвы. Так Хрущев расправился с теми, кто помогал ему войти в большую жизнь и перед кем он еще вчера заискивал и разыгрывал из себя шута.

В этой истории ему помог министр обороны маршал Жуков. В трудную минуту Хрущев бросился к нему и, роняя слезы, молил: «Георгий, помоги. Я тебе этого никогда не забуду».

Георгий Константинович, можно сказать, грудью встал на защиту Никиты Сергеевича. Он сказал, что не допустит его отставки и, если нужно будет, обратится к армии.

Взбунтовавшиеся члены Президиума ЦК, не желая обострять обстановку, смирились. Хрущев одержал победу. Гроза миновала и он, как и обещал, вспомнил о маршале Жукове. В знак «благодарности» Хрущев измазал его грязью, обвинил в бонапартизме, в желании учинить дворцовый переворот, в нескромности и прочих смертных грехах. Георгия Константиновича сняли с поста министра обороны и отправили на пенсию. Полководец, не проигравший ни одного сражения в смертельной схватке с фашистскими полчищами, защитивший Москву, Ленинград и взявший штурмом Берлин, пал жертвой хрущевских интриг.

Все это было сделано по-иезуитски. Хрущев отправил Георгия Константиновича в Белград с дипломатической миссией для установления дружеских отношений с Тито, а сам тем временем предпринял меры, порочащие маршала. В срочном порядке было созвано внеочередное заседание Президиума ЦК, на котором принято решение провести по всей стране собрания партийного актива военного ведомства. На собраниях Жукова обвиняли в нарушении партийных норм, узурпации власти в войсках, насаждении в армии культа своей личности, принижении значения партийно-воспитательной работы.

Находясь в Белграде, Жуков даже не подозревал о том какая встреча готовится ему на Родине. Узнал он об этом от генерал-лейтенанта Штеменко, начальника Главного разведывательного управления, который под большим секретом (Хрущев запретил кому-либо сообщать Жукову о творимой над ним расправе) сообщил о происходящих событиях в столице и по всей стране. Георгий Константинович поспешил в Москву. Но было уже поздно. Никита Сергеевич перекрыл маршалу все дороги к наступлению и защите, оклеветав его по всем направлениям.

На второй день после возвращения маршала в Москву был созван пленум ЦК. Над полководцем состоялся суд скорый и неправый. Такого поражения Жуков не знал никогда. Он не мог находиться рядом с теми, кто его предал, и под торжествующим взглядом Хрущева покинул зал.