Сто лет назад на гребных гонках в Англии можно было увидеть забавную картину.
На плоту лежит подготовленная к гонке лодка. На сходнях появляется команда. У каждого гребца на трусы нашит сзади кусок кожи. В руках у рулевого большая банка с салом. Он подходит к лодке и тщательно наматывает салом все скамейки. Только после этого гребцы спускают лодку на воду и рассаживаются по местам.
Для чего это делалось? А вот для чего.
Когда быстро гребёшь, всегда хочется сделать гребок подлиннее. Невольно начинаешь ёрзать по скамейке взад и вперёд. Вот английские гребцы и додумались: надевать на гонки подбитые кожей трусы, а скамейки в лодках мазать салом - катайся туда и обратно, как на салазках. Рассказывают, что некоторые гребли с таким азартом, что, когда лодка подходила к финишу, от скамеек поднимался дымок горящего сала.
Однако этот способ гребли просуществовал недолго.
В середине прошлого века один английский лодочный мастер выпустил необычную лодку, каких никто ещё не видел. Сиденье каждого гребца было поставлено в ней на небольшие колёсики и каталось взад и вперёд по узеньким рельсам.
Теперь не гребец ёрзал по сиденью, а двигалось само сиденье. Когда гребец заносил весло, он подъезжал на своём катающемся сиденье вперёд. А захватив веслом воду, он упирался ногами в подножку и отъезжал назад. Гребок стал получаться необыкновенно длинным.
Но для длинного гребка хороши более длинные вёсла. Если опереть такое весло на обычную уключину, вставленную в борт, рукоятка окажется за другим бортом.
Пришлось привинтить к бортам лодки металлические треугольники-кронштейны и вынести уключину наружу, почти на метр от борта.
Так появилась первая «гичка» - лодка для академической гребли с подвижными сиденьями и выносными уключинами.
Впрочем, тогдашние гички были мало похожи на нынешние. Теперь их делают намного длиннее и уже. Современная «восьмёрка» длиннее троллейбуса, а ширина её всего тридцать шесть сантиметров.
Вёсла тоже стали длиннее - от рукоятки до конца лопасти почти четыре метра.
Чтобы лодка лучше скользила в воде, ей придают обтекаемую форму. Её корпус делают из тонкой фанеры драгоценного красного дерева и покрывают лаком.
К подножкам, в которые упираются ноги гребцов, наглухо прибивают большие кожаные туфли. Садясь в лодку, гребец вставляет ноги в эти туфли и накрепко затягивает шнурки. Теперь его ноги не соскользнут с подножки и при самом сильном гребке.
Лодки для академической гребли очень непрочны. Вот какой забавный случай произошёл однажды на Неве.
Гоночная команда возвращалась поздно вечером в клуб после тренировки. Солнпе зашло. Быстро темнело. Рулевой вёл лодку почти наобум: на воде уже трудно было что-нибудь разглядеть.
Вдруг рулевой почувствовал резкий толчок, услышал треск и чей то глухой вскрик.
Он тотчас скомандовал гребцам: «Стой!» Но лодка по инерции пролетела ещё несколько метров. Затем она остановилась и стала быстро наполняться водой.
Рулевой подал команду: «Все за борт!» Гребцы мигом расшнуровали башмаки на подножках и один за другим попрыгали в воду.
Они медленно плыли к берегу, подталкивая свою по-лузатонувшую лодку. Но только выведя её на мелкое место, гребцы обнаружили, что их лодка… стала на два метра короче. У лодки не было носа!
Но это ещё полбеды. Бог с ним, с носом! Гораздо хуже, что в лодке не было и того сиденья, на котором помещался ближайший к носу гребец. Не было и самого гребца.
Куда же он делся? Неужели несчастный утонул?
Но тут же до них донеслись жалобные крики, раздававшиеся где-то на средине реки.
Тотчас туда снарядили шлюпку с фонарём, и она разыскала пропавшего гребца.
Бедняга сидел на большом сигнальном бакене, крепко уцепившись за его верхушку и тихо покачиваясь над водой вместе со своей неверной опорой.
Оказалось, что в темноте «восьмёрка» налетела на поставленный днём на реке и ещё не освещённый бакен. От удара фанерный нос лодки развалился, а сидевший на первой скамейке гребец вылетел по инерции прямо на бакен, за который инстинктивно и ухватился.
Так все окончилось благополучно. Вскоре к пострадавшей лодке приделали новый красивый нос, и она ещё много лет исправно участвовала в соревнованиях.