Каждое измерение было создано одним или несколькими богами, но… что породило самих богов? Легенда гласит, что до того как Вселенная наполнилась мирами, разумная жизнь теплилась лишь в маленьких анклавах, за пределами которых не могло существовать ни одного живого организма. Подобные жизненные пространства были заселены Первоначальными, бессмертными и могучими существами, которые со временем научились взаимодействовать с Великим Ничто, заполнявшим тогда всю Вселенную. Многие тысячи лет шла борьба с Пустотой, пока та, наконец, не отступила под натиском Первоначальных, сжавшись до столь крошечных размеров, что больше угрожать была не в силах.

Из дневника архивариуса Карстаила; измерение Миллио; за девять вздохов до Большого Краха.

После этой победы древние владыки решили, что для управления завоеванной Вселенной им нужны помощники. Тогда-то и были рождены (созданы?) первые боги, каждый из которых унаследовал определенные черты своих хозяев. Они не получились идеальными, но их сила позволяла рисовать на пустых холстах картины, которые впоследствии оживали и становились измерениями, в которых сейчас обитают миллиарды живых существ.

Прародители же продолжили свою борьбу против извечного врага, ведь Пустота не была побеждена окончательно. Великое Ничто, побитое, но несломленное ждало своего часа, чтобы вновь отвоевать утраченное. Наполнить Вселенную холодом и страхом.

И спустя многие тысячелетия такой шанс представился. А началась беда с простого на первый взгляд спора, который затеяли между собой два молодых бога. Повздорив, они свели в страшной битве свои измерения, вследствие чего один из бессмертных проиграл, а второй присоединил мир врага к своему творению.

Равновесие во Вселенной нарушилось, но Первоначальные не предали столь незначительному инциденту должного внимания, а когда опомнились — их дети уже повсеместно сражались друг с другом. Измерения поглощались с ужасающей скоростью, и в первую очередь пали те, где процветала гармония, а о войне не знали ничего. Такие миры как Бездна и Рахта`Ррот быстро расширяли свои границы, упиваясь все увеличивающемся могуществом.

Но у любой силы есть цена…

Войны между измерениями напрямую влияли на Вселенную, и после каждого «поглощения» наблюдался сбой. «Съеденные» миры исчезали, оставляя после себя черные дыры, где вновь образовывалась Пустота. Знали ли об этом Первоначальные? Вероятно, что нет, иначе никогда не допустили бы того, что случилось. Так или иначе, а Великое Ничто, признающее лишь холод и смерть, вновь обрело силы, и сумело бросить вызов своим поработителям. На верхних планах бытия, туда, куда даже многим богам дороги нет, разразилась ужаснейшая война, идущая до сей поры…

Первоначальные, ошеломленные натиском извечного врага, были вынуждены сосредоточить все свои силы на борьбе, и вскоре боги утратили всякую связь со своими создателями. Больше их никто не контролировал, они остались сами по себе, друг против друга. И своих игр в войну прекращать не желали.

Но Первоначальные, уходя, оставили следить за порядком своих аватаров, которых в последствии нарекли Рыцарями Первых. Их главная обязанность заключалась в том, чтобы сохранять баланс сил, так называемый статус-кво. Ведь любое поглощенное измерение порождало черную дыру, которая давала Пустоте дополнительные силы. Именно Рыцари Первых, по легенде, остудили амбиции самых могущественных богов, заставив их отступиться.

Но и Пустота не сидела сложа руки, если, конечно, так можно выразиться про Великое Ничто. Обладая не меньшим могуществом, чем Первоначальные, она создала собственных воинов, и наделила этих теней соответствующим мировоззрением и задачами.

С тех пор идет война, где победы получает то одна сторона, то другая. Измерения продолжают исчезать с лица Вселенной, но гораздо медленней, чем это было тысячи лет назад. Обладая божественной силой, но не являясь богами, Рыцари Первых и Аватары Пустоты сражаются за уязвимые миры, защищая их или, наоборот, приближая конец.

 

Глава 6

Сантатем, великий город и по совместительству столица Святого царства, томился в солнечных лучах. День выдался особенно жарким, и светило, достигшее зенита, щедро одаривало своими палящими прикосновениями миллионное население метрополии. Кому-то это нравилось, если речь заходила о вельможах и богатых купцах, прятавшихся в садах и оранжереях, а кто-то предпочел бы жаре вечернюю прохладу. Последние, конечно же, принадлежали к бедноте и рабочему классу, которых в Сантатеме, как и в любом другом крупном городе, наблюдалось подавляющее большинство.

Но кое-кому было совсем не до удушливой погоды. В монументальной цитадели с двадцатью башнями, возвышающейся в центре города, был срочно созван Святой совет. Отцы-магистры собирались вместе не часто, ибо долг диктовал им находиться в самых разных уголках цивилизованных земель, где храмовники неустанно воевали с ересью, но призыв Зрящего проигнорировать было нельзя.

В овальной светлой комнате, где потолок заменяло суживающееся куполом витражное стекло, находились те из высших иерархов Храма, кто смог оставить насущные дела и прибыть на совещание. Некоторые из магистров ради срочной встречи преодолели не одну сотню километров, воспользовавшись всеми доступными им средствами, в том числе магией. Но несмотря на это многие кресла все же пустовали…

В зале, где частенько не набиралось и двух человек, в нынешнюю пору собралось аж пятеро магистров: Гарнасир Коул, Предэк Сарутти, Иргастан Ваккис, Иоанн Светлый, а так же Тысячелетний Страж, чье имя и лицо было принято не разглашать. Все пятеро являлись обладателями сверхъестественных способностей, дарованных Эркалотом, и по праву считались сильнейшими разумными существами Земель Скарга. По крайней мере, одними из. Живое оружие бога, на чьих плечах покоилась защита измерения от посягательств извне.

И именно по последней причине в зале совета присутствовало столь много магистров.

Первым заговорил Иргастан Ваккис. Именно на него была возложена роль хранителя Святого города, его защитника и верховного настоятеля. Эту должность он занимал уже более ста семидесяти лет, по совместительству являясь ректором Святой академии, где обучались все, кто мог быть полезен Храму. Как правило те молодые люди, кто владел даром и не был предрасположен к ереси.

— Еще раз благодарствую, святые отцы, что сумели столь быстро собраться. Каждый из нас увидел во сне видение. Зрящий, великий пророк Эркалота, дал нам знать, что за гранью цивилизации, в Ничьих землях, случился мощный выброс энергии. А это может означать лишь одно…

— Кто-то воспользовался Вратами Измерений, — констатировал очевидное Гарнасир Коул, верховный инквизитор. На вид он был стар, лыс и располагал поистине ужасающим взглядом, способным заглядывать в самые потаенные частички души.

— Либо случился какой-то катаклизм, — предположил Предэк Сарутти, самый младший из присутствующих. Ему еще не стукнуло и двухсот лет, что для человека его ранга было весьма показательно. — Извержение вулкана, подземные толчки или нечто подобное. Земли Скарга все еще нестабильны после того как Эркалот одержал Великую победу над Скаргом.

— Будь так, Зрящий нас бы не беспокоил, — заметил Иоанн Светлый, по виду добрый монах в белоснежной рясе, а на деле — неистовый фанатик, каких еще поискать.

Тысячелетний Страж, карающая длань Храма, закованный в цельные матовые доспехи, решил свою точку зрения не высказывать. Его вообще можно было принять за статую, если бы не волны силы, исходящие от его фигуры. Он единственный из магистров предпочел стоять.

— Согласен, — кивнул Иргастан Ваккис, которого инцидент не на шутку обеспокоил. — Великий пророк единственный, кто способен слышать нашего бога, а потому в его суждениях я нисколько не сомневаюсь. Случилось что-то из ряда вон. Это не обыденное проникновение в наш мир всякой нечисти, будь то эльфы, живые мертвецы, колдуны из Астрала или даже демоны. Нечестивцы нет-нет, а проскальзывают на Земли Скарга сквозь Разломы Реальности, и поделать с этим мы ничего не в силах. Подобные аномалии не закрыть даже богам, а потому Осколки всегда под угрозой вторжений. Другое дело, что Разломы не в состоянии пропустить никого по-настоящему опасного: высших личей, драконов, гигантов и им подобных. Для этого необходим Портал между Мирами и колоссальное количество энергии.

— Я о том же, — проскрипел Гарнасир Коул, сжимая скатерть словно дубильщик кожу. — В наше измерение проник посторонний, и он ловко скрывается! Мы не сможем определить ни природу его силы, ни кто он таков, пока этому язычнику самому не захочется проявить себя. А к тому времени может быть уже поздно! Вторжение Бездны начиналось по схожему сценарию…

— Это ведь может быть обычный путешественник между мирами? — спросил Предэк Сарутти. — Бессмертным, знаете ли, бывает скучно…

— Земли Скарга закрыты для любых сил! — зашипел главный инквизитор Святого царства. — Об этом было объявлено еще пятьсот лет назад!

— Незыблемая истина, — кивнул Иоанн Светлый, — но к сожалению всегда найдутся охочие нарушать правила. Достаточно вспомнить хотя бы историю семидесятилетней давности, когда к нам пожаловало несколько черных драконов, подавиться бы этим мерзким тварям собственным пламенем!

Меньше века назад случился неприятный инцидент, когда на Земли Скарга пожаловало несколько могучих, но незваных гостей. Черные драконы то ли убегали от кого-то, то ли путешествовали из праздного любопытства, но магической энергии, чтобы продолжить свой путь в другое измерение у них не оказалось, и мудрые ящеры вынужденно осели в мире Эркалота. При этом на законы Святого царства они чхать хотели, и нередко питались крестьянами, рыцарями, а то и целыми городами. В итоге одну крылатую бестию удалось уничтожить, но ценой большой крови и при личном участии Зрящего, а с двумя другими был заключен договор на манер того, что запрещал эльфам приближаться к границам цивилизованных земель.

— Коул прав, — сообщил Играстан Ваккис. — Действовать необходимо исходя из худших побуждений. Война между измерениями нам ни к чему. Проще задавить потенциальную угрозу в зародыше.

— Выброс энергии случился в Ничьих землях, — заметил Предэк Сарутти. — Не туда ли был отправлен отряд во главе с одной подающей надежды девочкой? Эльзой, если не ошибаюсь, и вы, многоуважаемый Ваккис даже предоставили ей одну из Регалий Света. «Клык Эркалота», не так ли?

— Не самый мощный Великий артефакт, — буркнул Гарнасир Коул. — Да и не может обычная надзирательница должным образом управиться с Регалией. Я изначально был против передавать в столь юные руки подобное оружие…

— Сейчас речь не об этом, верховный инквизитор, — возразил Ваккис. Нужно разобраться с тем, кто пожаловал в наше измерение. Я незамедлительно свяжусь с Эльзой и…

— В этом нет нужды. Я только что оттуда.

Никто из отцов-магистров не повернул головы в ту сторону, откуда донесся голос. Каждый из них почувствовал приближение своего собрата задолго до того, как тот появился. Из витражного стекла полился солнечный свет, в котором постепенно начала проглядываться человеческая фигура. Сначала блеклый силуэт, который с каждой секундой становился все отчетливей. Вскоре перед Святым советом предстал Нардан ва Цорри, который любил сливаться с теплыми лучами солнца. Благодаря этой своей способности отец-магистр мог перемещаться на дальние расстояния в кратчайшие сроки, но лишь днем и в безоблачную погоду. Среди высших иерархов Земель Скарга он выполнял функцию разведчика и посланника смерти. Благодаря ему беглецы и предатели получали по заслугам, и мало кому удалось скрыться от беспощадного правосудия.

— И что же произошло в Ничьих землях, любезнейший? — великий инквизитор Коул; ва Цорри он недолюбливал.

— Передовой отряд разбит, леди Эльза мертва, — скупо сообщил новоприбывший, а потом поглядев Иргастана Ваккиса, благоволившего к Эльзе, добавил: — Мне очень жаль.

— Еретики из Вериди`Силва? — спросил ректор Святой академии. Ему действительно было грустно за павшую девочку, на нее он возлагал большие надежды. Лет через шестьдесят-сто она вполне могла занять кресло одного из магистров. Способностей ей хватало.

— Они самые, — кивнул Нардан, чье юношеское лицо не выражало особых эмоций. — Мстить я не стал, ибо согласно договору эльфы имели право так поступить. Больше меня заинтересовало, почему дева-надзирательница и ее отряд забрели в столь дремучие места. Правда, открывшаяся мне, вам не понравится, господа.

— Говори уж, — пробурчал Гарнасир Коул.

— После насланного Зрящим видения я тут же отправился в Ничьи земли, — начал ва Цорри. — Возле Разлома с Вериди`Силва мне пришлось соблюдать крайнюю осторожность, чтобы листоухие не учуяли моего присутствия. Воспользовавшись суматохой, которую устроила твоя ученица, Ваккис, я внимательно изучил магический фон. И помимо энергии Света вкупе с силой из Вериди`Силва там явственно пованивало Бездной. А если вспомнить, что недалеко находится заброшенная крепость одного из демонов-лордов, то неприятный вывод напрашивается сам собой…

— Зарукки! — взвизгнул Иоанн Светлый, вскакивая с места. — Богомерзкий рогатый червь! Нужно срочно созывать святые знамена! Изловить его, пока он не набрал достаточную силу, чтобы вытащить своих собратьев вслед за собой! Ведь он — полубог, а значит энергии хватит!

— Будь это он, — с сомнением покачал головой Нардан ва Цорри, — мы бы уже поняли. И в первую очередь — по выжженным лесам эльфов. У Бездны с Вериди`Силва старые счеты.

— Он может просто соблюдать осторожность! — поддержал Иоанна верховный инквизитор Коул. — Собирается с силами, ведь переход через Междумирье выматывает даже бессмертных.

— Нельзя допустить нового вторжения! — согласился Предэк Сарутти. — Это будет означать крах всему, что мы построили, а подкреплений ждать неоткуда. Даже Рав-ир-Ран на сей раз нам не поможет!

Спустя минуту в зале совета повисла тягостная тишина. Каждый из присутствующих понимал, что необходимо сделать, и цена значения не имеет. Перед магистрами встал вопрос выживания целого измерения, а на таком фоне можно и нужно ломать отдельные судьбы.

Как ни странно, очевидное озвучил Тысячелетний Страж, отличающийся завидной молчаливостью. Голос его звучал гулко, словно из пустоты:

— Пришельца из другого мира нужно уничтожить. Нет разницы каков его лик, пусть даже на Земли Скарга явился ангел из Эдема. Рисковать мы не вправе.

— Верно, — кивнул Иргастан Ваккис. — Вот только те, кто пользуется Вратами Измерений, зачастую сильны и искусны, и могут скрывать свой дар.

— Тоже мне проблема, — фыркнул Гарнасир Коул. — В нашем распоряжении не только сила Эркалота, но еще и бесчисленные человеческие ресурсы, а значит устроить очередное Святое пламя нам ничего не стоит. Люди сами отыщут демона, и как только его прижмут к стенке, он воспользуется магией Хаоса, что будет сродни огню маяка для нас с вами.

— Населению придется не по вкусу новая охота на ведьм, — заметил Ваккис.

— Им больше понравится, когда их всех перебьют демоны? — язвительно фыркнул Коул. — Хаос и Свет несовместимы, а значит война будет на тотальное истребление! И если для того, чтобы отыскать иголку в стоге сена придется использовать миллион рук, мы сделаем это, даже несмотря на те несколько тысяч, что при этом погибнут.

— Несколько тысяч? — добродушно хохотнул Иоанн Светлый, чей нос давно не щекотал запах горелой плоти. — Думаю жертв будет много больше. Но это даже хорошо. Как поле изредка нужно пропалывать от сорняков, так и города Святого царства необходимо избавлять от язычников.

* * *

Впечатления были такие, словно его выбросили из окна. При чем этаж был как минимум третьим. Макс больно приземлился на холодную, почти ледяную поверхность и сразу ощутил как проваливается внутрь. Сознание начало паниковать, но вскоре оказалось, что под ним всего лишь снег. Неестественно белый, затвердевший. Такой можно встретить разве что вдали от городов, где не ездят машины. Хотя… какие здесь машины?

Встав на ноги, Сиркин отряхнулся и сразу же завертел головой в поисках своего меча. Чудесного оружия, даровавшего ему могущество, нигде не было видно. Тогда Макс нагнулся и начал копаться в снегу, думая, что клинок провалился в толщу снега. Поиски ничего не дали, а спустя минуту за спиной раздался хрипловатый голос:

— Это бесполезно. Я же тебе говорил.

Максим не ответил, продолжая свои тщетные попытки, но вскоре холод взял свое, и сознание прояснилось. Наваждение, туманящее его мозг, стало отходить, уступая место ознобу. Руки сделались ледяными, студент перестал чувствовать свои пальцы. Очень захотелось зайти в теплое помещение, выпить чашку горячего кофе с коньяком и развалиться в кресле, но повертев головой, парень увидел лишь пустой горизонт, поземку и пики гор за спиной.

— Г-где м-мы? — стуча зубами спросил он, стараясь растереть плечи оледеневшими ладонями.

— А черт его знает, — пожал плечами Герин. — Но судя по всему далеко. Близ эльфийских рощ снега не бывает.

Глаз все еще пылал, излучая волны энергии. Определить куда именно их выбросила Лестница Дьявола не представлялось возможным, но Проклятый мог улавливать большие скопления душ на расстоянии, что часто помогало ему определить в какой стороне находится цивилизация.

Увы, но на ближайшие километры не было никого живого, за исключением кое-какой живности, чья аура имела особый оттенок. Конечно, Лестницей можно воспользоваться и повторно, но слуга Бездны не привык рисковать ради удобства. Все же пространственный переход можно засечь.

— Пошли, — бросил Герин через плечо, и двинулся вперед. Его ноги по колено утопали в снегу. — Судя по всему мы где-то близ Северных кряжей, и если спуститься к подножию, то вскоре мы выйдем к людям.

— А т-тебе не х-холодно?

— А? — Герин непонятливо повернулся в сторону юноши, и с удивлением поглядел как того бьет озноб. — Ах, ты об этом. Прости, забыл.

Он щелкнул пальцами и вокруг Максима завихрился теплый ветер. Его хватало ровно настолько, чтобы согреться, но растопить прилегающие снега он был не в силах. Сиркину подумалось, что так оно, вероятно, и к лучшему.

— Мы телепортировали, да? — спросил он спустя несколько минут, почувствовав себя значительно лучше. После силы, что даровал ему на время «Клык Эркалота» мир волшебства начал притягивать юношу словно магнит. Он вновь хотел ощутить себя на пике могущества.

— Странное слово, — отозвался Герин, — но я понимаю, о чем ты. Да, можно сказать, что мы… телепортировали.

— Так может сделаем это снова? Куда-то в теплые края?

Вместо ответа Герин молча зашагал вперед. Сиркину волей-неволей пришлось следовать за ним. Попутно он разглядывал открывающуюся ему панораму, тонущую в ослепительной белизне. Вокруг было очень много снега, и глаза болели, но это не мешало оценить красоты природы. Чистый воздух, горные отроги и холод. Несмотря на заклинание, последний портил всю картину.

— Ты знаешь хоть куда идти? — подал голос студент, не в силах больше молчать.

Герин вновь промолчал. Он шагал уверенно, чем вселял в Макса определенные надежды, и выглядел внушительно. Широкая спина, мускулистые крылья, мощные плечи и жилистые руки. Он брел сквозь сугробы снега, расчищая путь, а Сиркин плелся следом по проторенной дорожке. И это при том, подумалось студенту, что на Герине почти что нет одежды, только жалкие лоскуты, оставшиеся после стычки с бесами.

Спустя минут десять, а может и целый час, Проклятый неожиданно замер на месте, и студент затормозил рядом. Обойдя своего спутника, юноша поглядел в ту сторону, куда был устремлен взгляд Герина. Сперва он ничего не разглядел, но вскоре зрение начало различать едва заметный дымок, который тянулся к небу за дальним сугробом. Костер? Хижина? Возможно даже город? Да какая разница, подумалось парню, главное, что где огонь — там и тепло!

Недолго думая, Сиркин рванул вперед, самолично разгребая снег, но рука Герина вовремя схватила его за плечо.

— Что такое? — не понял Макс, которому не смотря на согревающее заклинание было весьма зябко. — Я есть хочу. И возле огня посидеть. Я же видел дым от очага, или мне померещилось?

— В таких местах, — неспешно произнес Герин, — редко можно встретить честный люд. Это я так, предупреждаю. Чаще в такую глухомань заносит разного рода отшельников, которые скрываются от всемогущего Храма. Ведьм, например…

— Ведьм? — Макс испугался. — В смысле, колдуний?

— Их самых. Впрочем, я могу ошибаться. Вместо ведьмы там может находиться какой-нибудь шаман крови, некромант, а может даже и лич. Слышал я много историй, когда беспечные путники попадали в их лапы. Благодаря Святому пламени большинство нечисти изгнали из цивилизованных земель, но уничтожить — не уничтожили. И они отправились искать себе новый дом.

— А нет вероятности, что в той избушке нас будут ждать семеро добродушных гномов, которые и пива нальют и накормят? — в слабой надежде спросил Сиркин.

— Кто такие гномы? — нахмурился Герин.

— Н-ну, в фольклоре о них говорится… — студент смутился. — В общем… коренастые, бородатые, хорошие кузнецы и рудокопы; любимое оружие — топор.

— Какому богу поклоняются? — поинтересовался странник.

— Не знаю, — честно ответил Макс.

— Ну вот значит и я не знаю о ком ты. Измерений великое множество во Вселенной, и скорее всего такие существа где-то есть. Но на Землях Скарга мне встречать их не доводилось.

— Так что, обойдем избушку стороной? — чуть ли не с сожалением произнес Максим.

— Ну почему же, — Герин расплылся в нехорошей улыбке. — Я тоже есть хочу. И выпить. Желательно чего-нибудь горячительного…

* * *

Дом, из трубы которого валил дымок, находился в низине, скрываясь от пронизывающих ветров. Как Герин и думал, рядом не оказалось ни дороги, ни тропы, и складывалось впечатление, словно хибара материализовалась в этом месте из воздуха. Слуга Бездны слышал несколько историй о том, что в некоторых измерениях существуют заклятия, позволяющие переносить целые замки и даже города. Очень удобно для завоеваний, но на Землях Скарга подобной магией не владел никто.

Впрочем, домик окруженный сугробами, мог здесь стоять многие века, благо был выстроен из добротного камня, а крышу его покрывала черепица. И все это дело было под защитой магии, хоть и слабой. Несложное экранирование, позволяющее сохранять в доме тепло, а так же препятствующее запустению.

«А значит я не ошибся, — отметил Герин без особой радости. — Здесь действительно прячется какой-то отшельник. Интересно… он специально подобрался поближе к одной из немногих оставшихся Лестниц Дьявола?».

Впрочем, раз здешний портал демонов все еще функционирует, то судя по всему, храмовников поблизости нет, а значит — можно колдовать. Герин двинулся вперед, и вскоре оказался перед щербатой дверью, на которую было наложено несложное заклятие. Сущая ерунда, подобную волшбу Глаз Демона мог бы развеять в одно мгновение, но странник первым делом решил постучать. Раз здешний отшельник прячется от святой инквизиции, то он вполне может быть другом. А может и не быть. Тут как повезет.

На стук никто не отвечал, и путники ждали под дверью минут пять, не меньше. Сиркин за спиной Проклятого начал ныть о том, что ему очень холодно, но Герин не особо прислушивался к его роптаниям. Вместо этого он аккуратно положил ладонь на щербатую поверхность двери и из каждого пальца выпустил по энергетическому разряду. Две магии вступили в противоборство, и сила Бездны ожидаемо взяла верх. Как только это случилось, дерево треснуло сразу в нескольких местах.

— Подожди снаружи, — распорядился Герин не оборачиваясь, а после вошел внутрь.

Ноздри сразу же защекотал затхлый запах смерти, а еще… все та же странная магия. Глаз Демона вспыхнул огнем, готовый расправиться с любым врагом, но в комнате опасности не обнаружилось. Нехитрая мебель — стулья, шкафы, кровать без тюфяка — полумрак и мертвое тело на табурете, чья голова свешивалась вниз. Герин быстро понял, что покойник находится здесь очень давно, и как только внутрь дома попал свежий воздух, труп на глазах стал иссыхать.

«А что же дым?» — заинтересовался Проклятый, но ответ пришел сам собой. Незримой нитью силы из трещин в каменной кладке выплыло нечто, что проще всего было охарактеризовать полупрозрачной дымкой. Будь Герин обычным смертным, то наверняка испугался бы и бросился прочь, но на лице слуги Зарукки появилась лишь кривая усмешка. Он слишком многое повидал на свои два века, чтобы его могла испугать такая мелочь.

— Призрак, — выплюнул Проклятый, когда полупрозрачное существо подплыло к его ногам. — А дым, вероятно, твоя иллюзия чтобы приманивать путников? Изголодался поди?

Привидение резко бросилось вперед, словно мощный порыв ветра, но сила Бездны в мгновение припечатала его к стене. Герин даже с места не сдвинулся. Призрак тем временем заклубился, и вскоре обрел формы человеческого тела. Спустя минуту он как две капли воды был похож на покойника, восседавшего на табурете.

— Бесполезная трата времени, — раздосадовано протянул Герин, который надеялся отыскать в хижине припасы и одежду.

Правда он все же решил пообщаться с существом, и так как у привидений нет рецепторов чувств, пришлось использовать ментальную связь:

«Кто ты такой? Долго здесь находишься?..».

«Д-двес-ссти л-леет».

«Почти ровесники, — Герин хмыкнул. — Прости, что потревожил твой покой. Уже ухожу…».

«Мм-мальч-чиш-шка! — привидение вновь распалось дымом, вероятно демонстрируя высшую степень возбуждения. — От-тдай м-мне его тело! В-вознаграж-жу-уу т-тебя! Оттт-дай!».

«Так ты привязан к этому месту и не можешь его покинуть?» — ехидно осведомился Проклятый.

И в этот момент в хижину вошел Максим, своими действиями явно облегчая призраку задачу. Вообще-то, как знал Герин, вселяться в живых духи не в силах, но здесь работало какое-то древнее проклятие, иначе и быть не могло. Полупрозрачным дымом приведение бросилось к Сиркину, явно желая обрести новую оболочку, но Проклятый успел раньше. Резко выбросил руку в сторону, и воспользовавшись силой Глаза, отбросил обитателя старого дома с такой силой, что тот разбился о стену тысячами курящихся нитей.

— Ты чего это руками размахиваешь? — Макс округлил глаза от удивления. — Взбесился что ли?

Герин с недоверием посмотрел на вошедшего.

— Ты не видишь?

— Не вижу что? — не понял Сиркин, а потом вскрикнул: — Ох ты ж черт! Это же, блин, труп!

Призрак тем временем пытался собрать свои нематериальные останки в кучу, и в это мгновение был прекрасно виден. Словно клякса алой крови на выбеленной стене. Проблема заключалась в том, что пришелец с другого мира смотрел в совершенно другую сторону, туда, где за столом сидел мертвец.

Герин в задумчивости почесал щеку.

— И все? — спросил он. — Больше ничего не замечаешь?

— А что еще? И слепому ясно, что тут нам еды не раздобыть. Судя по степени разложения, этот кадр здесь валяется давненько. Спасибо холодрыге, иначе вонь стояла бы несусветная.

— А там? — палец Герина указал аккурат на приведение.

— Издеваешься надо мной? Что я должен увидеть на голой стене?

«У него нет дара? — изумлению Проклятого не было предела. — Даже зачатков? Но… — и эта мысль еще больше шокировала странника. — Как существо без дара может прикасаться к Великим артефактам и использовать их силу?! Это ведь невозможно! А если дар все же есть, то почему этот парень не в состоянии различить столь примитивное создание, как дух усопшего?»

— Чего такой задумчивый? — Макс вышагивал по хижине, и старый пол скрипел под его ногами. Глазами он обшаривал полки и закутки, явно пытаясь отыскать нечто полезное.

— Да так, ничего, — отмахнулся Проклятый, понявший, что задача поставленная перед ним хозяином усложнилась многократно. А значит…

Значит свободы в ближайшее время ему не видать.

* * *

Верховный настоятель города Арсдан, святой отец Кариддо, проснулся в липком поту и с гулко бьющимся сердцем. Не смотря на то, что за окном стояла довольно теплая ночь, старика била крупная дрожь. Его дар был совсем слабым, и святые видения, которые изредка ему являлись, телу давались сложно. А еще он не мог долго держать их в памяти, а потому чтобы ничего не упустить, Кариддо выскользнул из постели и босыми ногами зашлепал к письменному столу. Фитиль настольной лампы все еще тлел, и служитель раздул его аккуратным дуновением. Потом его руки схватились за пергамент и чернила. Перо, поскрипывая, выписывало корявые закорючки; святой отец спешил.

Когда он закончил, то сидел некоторое время, прикрыв глаза. Это снова случилось. Он услышал голос бога! У себя в голове. Эркалот явился, чтобы передать ему свое послание. Поднять всех храмовников на поиски неведомого зла. Нечистая сила вновь проникла в Святое царство, как это было в прошлом, и впереди их ждала война с ересью.

В легкой эйфории, польщенный тем, что к нему снисходит сам Господь, священник зашагал к двери, вышел в коридор и через минуту уже колотил в массивную дверь рыцаря-коммандера Даркста.

— Ну чего там? — проворчали с другой стороны, и дверь открылась. Лицо рыцаря было заспанным, одет он был в ночную сорочку. Вместе с тем, столь нелепый вид нисколько не умалял того факта, что это был жилистый, крепкий мужчина, повидавший на своем веку немало сражений во славу Экралота. — Падре?

— Нет времени, коммандер, — выдохнул Кариддо, все еще не в силах унять возбуждения. — Я рад, что застал вас здесь! Боялся, вы отсутствуете.

— Сегодня не мой караул. Да и что делать нечистым в Арсдане, так близко к Храму?

— Не стоит быть столь беспечным, коммандер. Вот!

Кариддо протянул рыцарю пергамент, который еще совсем недавно был девственно чист. Дарксту пришлось вернуться в комнату и принести с собой зажженный каганец, и только после этого он начал читать. Глаза его щурились, губы шевелились, силясь разобрать наспех написанное послание. И лишь спустя пять минут он хмуро поглядел на святого отца.

— Вы не выспались, падре?

— У меня было видение!

— То, что здесь написано…

— Это глас самого Экралота! — взвизгнул богобоязненный настоятель. — Не вам сомневаться в божественной воле!

— Я и не сомневаюсь в воле Господа нашего, — спокойно парировал Даркст. — Но то что здесь написано… согласитесь — это не официальный документ.

— Вы хотите сказать, что мне показалось? — понизив голос, с угрозой вопросил верховный настоятель. — Что ж, в таком случае пошлите гонцов в другие монастыри и храмы! Уверен, тамошним святым отцам приснился тот же сон!

— Сон? — Рыцарь-коммандер был далек от магических фокусов, хоть его вера и была крепка. — Хорошо, я вам верю, но…

— Что еще?

— Людям это не понравится. Святое пламя не забыто, а здесь говорится, что…

— Такова воля Эркалота! — напыщенно возвестил Кариддо. — Не мне вам напоминать об этом. Ваша задача, как храмовника, выполнять свой долг. Это понятно?

— Да, падре, — Даркст склонил голову в почтительном жесте. — Прошу меня извинить. Немедленно отдам все необходимые распоряжения.

* * *

Прежде, чем они добрались до цивилизации, Макс на своей шкуре ощутил, что значат лишения большой дороги. Никаких тебе магазинов, супермаркетов, автоматов с кофе и сникерсами. Только дикая природа, и полное неумение с ней уживаться. Если бы не Герин, который был превосходным охотником и путешественником, Сиркину пришлось бы туго. Проглатывая свою гордость, Макс признавал, что попросту погиб бы, а его тело исклевали бы вороны.

Но спустя несколько тяжелых дней, путникам удалось спуститься к подножью горы, а вскоре они вышли на неровную дорогу, явно искусственного происхождения. Жгучий холод остался позади, как и необходимость есть сырые корни, которые Герин с большим усердием добывал из-под слоев снега и оледенелой земли.

— А ничего что ты?.. — начал было Макс, но умолк. Своего спутника он все еще побаивался.

— Что?

— Ну… выглядишь как, — Сиркин хотел сказать «извращенец», но смягчил, — оборванец. Если мы встретим людей, они ведь могут испугаться голого двухметрового мужика…

— О, поверь, не успеют.

* * *

Сначала Макс не понял, что происходит, но после часа сидения в густых зарослях, до молодого человека дошло, что он участник банальной засады. На кого? Вероятно на мирных путников, и подобное не особо обрадовало Сиркина. Впрочем, своя шкура всегда дороже чужой, тем более, что студент воспринимал новый мир как опасную среду, где каждый первый — его личный враг. Лишения ожесточили студента, и ему плевать хотелось на этику и гуманизм.

В животе урчало, а грунтовая тропа оставалась безлюдной. Макс с ироний отметил, что российские дороги, которые высмеивают в каждом третьем анекдоте, в этом мире определенно бы стали эталоном качества. Мало того, что твердая глина была изрыта глубокими колеями от повозок, так на дорогу еще наползала густая зелень кустов. Одним словом — рай для разбойника.

«Которого, по сути, сейчас я и изображаю, — отметил про себя студент. — Обалдеть просто».

Герин прятался где-то на противоположной стороне, забравшись то ли под высокую елку, то ли слившись с окружающей средой посредством магии. Макс бы ничему уже не удивился. Он бы и сам, наверное, смог бы стать невидимым будь при нем сейчас «Клык Эркалота».

Учитывая, что делать было особо нечего, студент начал размышлять о том, что говорил ему некогда Динаев. Жаль слушал он в пол уха: думал это все пустые бредни, которые сумасшедший старик придумывал на ходу. Ан нет. Параллельные измерения все же существуют, вот только вряд ли профессор об этом когда-нибудь узнает лично. Интересно, как отреагировала аудитория, когда он, Максим, неожиданно исчез? Наверное много крика и визгов было? А быть может… хм… быть может время просто застыло, и он до сих пор стоит там, перед Динаевым, который поет всякую шумерскую чушь и разрисовывает его кровью? Кто знает…

От размышлений парня оторвало появление на дороге повозки, запряженной чахлой лошадью. Макс вытянул шею, пытаясь разглядеть потенциальную жертву налета, но солнце слепило глаза, и ничего конкретного увидеть не удалось. Он лишь поменял положение, чтобы хоть как-то облегчить участь затекших ног, а после постарался лишний раз не шевелиться. Про себя он давно решил, что в предстоящем шоу участия принимать не будет. Герин с ним не спорил, вероятно, сомневаясь в его полезности, отчего стало даже чуточку обидно.

Скрип повозки вскоре стал слышаться отчетливей. По дороге катила явно не роскошная карета, а обычная деревенская телега, в котором на рынок возят продукты первой необходимости и сено. Непроизвольно Макс почувствовал разочарование оттого, что добыча, судя по всему, будет небольшой. Правда молодой человек тут же устыдился своего цинизма.

Представление началось, когда повозка медленно проскрипела рядом. Герин действительно пользовался какой-то маскировкой, так как материализовался прямиком на пути подводы. Чахлая лошадь заржала, а здоровенный бугай в соломенной шляпе вскочил, яростно потрясая мясистым кулаком. Его спутник, тщедушный мужчина с изможденным лицом, лишь пугливо вжал голову в плечи.

— Чего надобно, человече? А ну тикай бегом с пути! Под копыта же попадешь!

Макс зажмурился. Ему показалось, что Герин сейчас убьет этих людей. И пусть в душе ему было плевать на тех, кто населял чужой для него мир, но от вида крови его тошнило. Достаточно было вспомнить ту мясорубку возле фиолетового портала. Сотни тел демонических тварей были изрезаны в куски, а некоторых вообще испепелило до жгучей вони. Но тогда в руке у Сиркина был чудо-меч, который придавал ему сил и глушил нежелательные чувства. Сейчас же он был вновь самим собой, обычным парнем, попавшим в нестандартную для себя ситуацию.

Но оказалось, что у Герина несколько другие планы. Поочередно взглянув на крестьян Глазом демона, он сделал их безропотными, словно куклы. Гнев увальня сменился тупой покорностью, а щуплый даже глупо хихикнул.

«Гипноз? — подумалось Максиму. — Впрочем неважно…».

Он начал выбираться из своего укрытия, а крестьяне, которых они так долго дожидались в засаде, на него даже не обратили внимания. Их взгляды были прикованы только к Герину. К его Глазу.

— Кто такие? — спросил спутник Сиркина. — Куда держите путь, и самое главное — откуда?

— Деревенськи мы, отого на это ехали, репу и тыкву продавать, — заговорил на просторечье бугай. — В Арсдан. Город-де настоящий, господин, базары по круглым дням работают, не ток шо в нас. Нынчо домой, значится, ехаем. В Парно.

— Село-то наше такмо зовется, — вставил словечко второй.

— До Арсдана далеко? — не меняясь в лице, спросил Герин.

— День пути точно наберется, но токмо если не растягивать дорогу.

— И много выручили за свой товар? Деньги есть?

— Нема, господин. Нашо эти монеты в Парно кому нада? — удивился бугай в соломенной шляпе. — Ухо на ухо, то исть товар на товар. Во так.

— Мда, — было видно, что Герина такой ответ не очень обрадовал. — Показывайте, что в мешках. Живо.

* * *

Настроение у Макса после инцидента с крестьянами было препоганейшее. В основном потому, что Герин заставил его расстаться с удобными и качественными одеждами эльфа, сказав, что там куда они направляются такой фасон вызовет излишнее подозрение. Мол, после какого-то там Святого пламени лишний раз показывать, что ты не такой как все не стоит. А чтобы студент излишне не возмущался, Герин при нем сразу же уничтожил легкие кожаные доспехи и удобные сапоги эльфа. Вместо этого пришлось напялить…

Макс в который раз скривился. На его теле висели холщевые лохмотья, снятые с крестьянина поменьше. Помимо того, что качеством они не блистали и больше походили на рубище, так от них еще и разило застарелым потом, навозом и, кажется, человеческой мочой. Сиркину подумалось, что сейчас он в точь-в-точь как те бомжи, тусующиеся у метро и не знающие такого простого понятия как ванна. Верно говорят: от тюрьмы и сумы не зарекаться…

— А еще от попаданства, — тихо фыркнул себе под нос Максим. — И надо же было такому случиться…

— Чего ворчишь? — почти весело отозвался Герин, который больше не был обнаженным, а щеголял в одеждах бугая и в его же соломенной шляпе. — Вшей я перебил магической энергий, так что…

— А запах?!

— Я не всесилен. К тому же какой смысл ходить в чистых лохмотьях? Местные обыватели сразу же заподозрят неладное…

— К чему вообще эта конспирация? — Макс никак не мог уняться. — Ты же супер крутой, я сам видел как твое тело восстановилось буквально из ничего, а двигаешься ты словно молния!

Они шагали по все той же дороге в сторону Арсдана. Солнце палило нещадно, и никаких укрытий видно не было. Они уже давно прошли ту полосу, где дорога терялась в густых зарослях, и сейчас единственные тени, которые можно было заметить, принадлежали Герину и Максу. Первый, к слову, продолжал уничтожать съестные припасы, которые он реквизировал у селян. В одной руке у него был кувшин с вином, в то время как зубами он грыз кольцо копченой колбасы.

— Поверь мне, парень, в этом измерении есть личности куда «круче» меня, — произнес Герин с набитым ртом. — Так что предпочитаю лишний раз не рисковать.

— А куда мы вообще идем? Зачем нам в этот Арсдан надо?

— Арсдан — крупный город на северо-западе, располагается он на пересечении двух рек, одна из которых впадает в Широкое Море. Там мы сядем на корабль и отправимся на юг.

— Зачем?

— Ты ведь хочешь вернуться домой?

— Само собой! Но так же я хочу знать, что происходит, черт возьми!

— Отныне чертей лучше не вспоминай, — вздохнул Герин. — Особенно в городе. Ни чертей, ни демонов, ни бесов… никого рогатого.

— Ты не ответил на мой вопрос!

Герин помолчал, но когда стало ясно, что парень не отвяжется, сдался:

— Я должен показать тебя одному своему другу. Он определит твой потенциал, а так же поможет адаптироваться в новом мире.

— Зачем оно мне сдалось? — возмутился Макс. — Ты же сказал, что знаешь как вернуть меня домой!

— Знать и сделать — разные вещи, — философски заметил Проклятый. — Я не могу просто взять и открыть Врата Измерений…

— Ты ведь это уже делал, разве нет? Именно через них я сюда и попал!

— Не перебивай, — сухо потребовал Герин, и у Макса мурашки пробежали по коже. — Для столь сложной процедуры, когда требуется связать выборочно два мира, нужны колоссальные запасы энергии. Тогда они у меня были, сейчас — нет. Если уж ты так хочешь вернуться домой, то должен помочь мне раздобыть все необходимое для Портала между Мирами.

Максим искоса взглянул на своего спутника. Крестьянские ботинки из грубой кожи уже успели натереть ему ноги, а потому страх, еще недавно будораживший душу, вновь сменился раздражением.

— Как? — воскликнул он. — Какой от меня толк? Ладно бы умел мастерить ядерное оружие, так я даже состава пороха не знаю!

— О твоей полезности пока рано говорить. Сперва нужно благополучно добраться до Арсдана, а после — столь же успешно покинуть его. И да, — Герин поглядел на Сиркина Глазом демона, который в данный момент не пылал и не пульсировал, — выбери себе новое имя.

— Зачем? — в который раз встал в позу Макс. — Чем мое плохое? Мне оно очень даже нравится!

— По той же причине, по которой мы стащили у тех полудурков одежду. Чтобы не вызывать подозрений, — пояснил Герин на удивление терпеливо.

Максим некоторое время молчал, размышляя. Выбрать новое имя это еще ничего. Было бы сложнее, если бы от него требовалось наловчиться разговаривать как та деревенщина с повозки…

— Аксир, — твердо произнес он минуту спустя. — Можешь отныне называть меня так. Или не годится?

— Почему же? — Герин хмыкнул. — Годится. Аксир так Аксир. Над твоей родословной поразмыслим позже. Точнее этим займется мой друг…

 

Глава 7

Читая фэнтази-романы Максу… точнее уже Аксиру… всегда представлялось, что в трактирах и на постоялых дворах весьма уютно. Виной этому были ассоциации с кабаками его родины, стилизованными под старину. В этих не самых дешевых заведениях имелись деревянные или глиняные кружки, резные столы, аутентичный интерьер, учтивые официантки в средневековых платьях и сортир под боком. Это не говоря уже о весьма приличной публике, решившей скоротать пятничный вечер в приятной обстановке.

Увы, но грязный трактир, куда Сиркина занесло по воле случая, мало соответствовал его представлениям. Солнечный свет едва проникал в помещение через приоткрытые ставни, а из искусственного освещения имелся лишь очаг да несколько сальных огарков. Пол устилала полусгнившая солома, а крыльцо «заведения» было обильно вымазано в навозе: завсегдатаи учтиво вытирали ноги о порог прежде чем войти. Да и захаживали сюда в основном такие же крестьяне, как и те, кого обобрал Герин. Немытые и неотесанные.

О том, что может предложить здешняя кухня Максим не догадывался, так как при себе у него не было ни гроша. Оно наверное и к лучшему. Присев в уголке, он послушно дожидался, когда вернется Герин, удалившийся по каким-то важным делам. Как он сам выразился, ему необходимо было кое-что раздобыть. Возможно те же деньги. На вопрос новоиспеченного Аксира зачем, если он и так может с помощью Глаза получить все необходимое, Герин ответил, что вблизи населенных пунктов колдовать опасно. Любой, у кого есть мало-мальски сильный дар, способен почувствовать волшбу на расстоянии.

— Хозяйка, ищо кисляка на наш стол! — выкрикнул с другого конца зала хорошо принявший на грудь мужик. — И клецок к каше!

Отдельного помещения для приготовления пищи в трактире не имелось. Все готовилось прямо в зале, из-за чего в помещении было надымлено. И если Максу в свое время не нравились сигаретные ароматы, то теперь он понял, что был слишком строг к курильщикам. Куда как неприятнее сидеть там, где то и дело хочется чихать и вытирать слезы от едкого дыма.

Неизвестно, что спровоцировало дальнейшие события — обычное невезение или то, что Макс сидел за столом уже продолжительное время, ничего не заказывая и ни с кем не ведя беседы, но спустя минут двадцать, как он появился на пороге трактира, к нему подковылял грязный субъект, и не церемонясь заглянул в лицо, силясь понять, знает он Макса или нет. Помимо запаха немытого тела от мужика несло кислым перегаром и луком.

— Хоть такый? Чегой-то забыл средь честного люда?

Макс угрюмо посмотрел на пьяницу, не зная как себя вести. Герин четко дал понять, что на неприятности нарываться не стоит. Но менталитет другого мира сделал свое дело, и Сиркин небрежно бросил:

— Не твое дело. Отвали!

— Иш какие речи грубы! Да ищо и как говариваешь! Горожанин че ль? Иль мож, — мужик хохотнул, — дворянской крови?

К столу Максима подковыляло еще несколько пьяниц, заинтересовавшихся происходящим.

— Чегой расшумелся, Гирак? — обратился к буйному его товарищ. — Кисляка перебрал?

— Да не нашинский тута сидит, — Гирак развел руками, пошатнулся назад и если бы не поддержка собутыльников, наверняка упал бы. — Как родниковой хлебануть — не нашинский…

Теперь к Максу приглядывалось уже несколько пьянчуг, которые между тем шептались между собой. Парень почувствовал себя диковинным зверем, которого разглядывают через прутья клетки. И чего прицепились?

Не желая вступать в конфронтацию, он встал, чтобы уйти, но дремучая деревенщина расценила подобный жест по-своему. Привыкшие решать свои проблемы кулаками, они подумали, что Сиркин готовится напасть на них, и собрались нанести превентивный удар. Точнее попытались. Из-за дешевого вина пьяницы были медлительны и неуклюжи, и Макс ловко отскочил в сторону, глядя как нападавшие валятся сперва на стол, а после и друг на друга.

— А ну всяк вопрос решать за порогом! — рявкнула со своего угла хозяйка, чьи размеры позволяли ей совмещать одновременно должность поварихи и вышибалы. — Инаще как тресну!

Пьянчуги вмиг присмирели, но на Макса продолжали коситься нехорошими взглядами. Он было уже вздохнул с облегчением, как вдруг на него поперла словно танк сама хозяйка.

— А ты чегой тута забыл, оборванец? — агрессивно начала она. — У меня ток чесной люд привечается! А ну вали отседова, если ничего не ешь и не пьешь! Нечего у моего очага кости греть!

Не дожидаясь объяснений со стороны Сиркина, она схватила его за шиворот и рванула на себя так сильно, что парень, не ожидавший ничего подобного, потерял равновесие и упал на колени. Вокруг раздались смешки и гиканье, а Макс яростно стиснул зубы. Он уже хотел было встать, но дородная хозяйка, видно следуя крутому нраву своего мира, несколько раз огрела его по спине поварешкой, которую до этого держала в свободной руке. Макс попытался извернуться, но вышло только хуже: третий удар пришелся ему аккурат но носу.

Сквозь пальцы побежала теплая кровь, а сознание помутилось от бешенства. Подобный беспредел так возмутил новоиспеченного Аксира, что он недолго думая вскочил и прописал «двойку» неадекватной бабище в челюсть. Та упала, да так, что пол задрожал.

И только сейчас до Макса начало доходить, что он совершил смертельную ошибку. Повариха была единственным останавливающим фактором между ним и агрессивно настроенными мужиками. При чем если раньше недоброжелателей было трое, то после выходки Сиркина, желающих расквитаться с пришлым стало в разы больше. Не решая искушать судьбу, молодой человек рванул к выходу, благо тот был рядом, но на крыльце поскользнулся в навозе и полетел лицом вниз.

Приземление оказалось болезненным, но худшее заключалось в том, что крестьяне настигли его, и начали что есть сил пинать ногами! Рыча от злости и обиды, Аксир прикрывался как мог, в основном защищая голову. На его счастье обувь у нападавших была мягкая, без твердой подошвы, и непоправимого ущерба его телу нанести не могла. Но было больно.

— Твою ты мать! — выдохнул Макс, стараясь отползти подальше. — Ах вы ж суки!

Заприметив возле себя увесистый камень, который почти идеально ложился в ладонь, Аксир схватил его и что есть мочи долбанул ближайшего пьянчугу по опорной ноге. Тот взвыл, и схватившись за ушибленное место, отковылял назад. В возникшей суматохе у Макса появилась возможность встать, и он недолго думая огрел еще одного по голове. На стороне парня играло нетрезвое состояние драчунов, а так же опыт занятий по рукопашному бою, который он получил еще подростком. Особых спортивных успехов достигнуть Сиркину не удалось, да и бросить пришлось как поступил в институт, но драться он умел. Это да.

Ярость туманила глаза, и Макс наносил удар за ударом, стараясь выдерживать дистанцию. Его противники были совершенно ошеломлены незнакомой манерой боя, и камень раз за разом попадал куда надо. Через две минуты у крыльца уже лежало четыре тела: кто-то стонал, некто ругался, а из-под головы одного парня уже начинала растекаться алая лужа. Аксир же продолжал удерживать позицию, готовый нанести еще немало увечий, если на него попрут второй волной.

Но обошлось. Противники начали отступать, боязливо глядя на озлобленную физиономию Максима. Тот на мгновение представил, как он должно быть сейчас выглядит. Окровавленный, грязный, в крестьянском рубище. То еще зрелище. Бомж-людоед. Такая мысль почему-то рассмешила Сиркина и он дико ухмыльнулся. А после почувствовал как сзади к нему кто-то подбирается. Не долго думая, парень быстро развернулся и вновь атаковал камнем…

Предплечье пронзила боль, словно удар пришелся по железу. Приглядевшись, Макс понял, что почти угадал: сгоряча он залепил какому-то рыцарю по нагруднику. Несмотря на довольно увесистый удар, мужчина даже не пошатнулся, а лишь гневно взглянул на молодого человека. Сиркин же рассматривал процессию из всадников, подъехавших к трактиру. В горячке боя он попросту не заметил их, хоть численностью они напоминали небольшую армию. Человек тридцать, если не больше!

Сразу же засосало под ложечкой, а руки сами потянулись вверх, попутно выбрасывая камень. «Похоже местные власти», — запаниковало сознание.

— Горячо прошу простить меня, благородные господа, — произнес Макс на том наречии, которому его выучил Герин посредством Глаза. — Я случайно. Клянусь!

Но на него не обратили внимания. Рыцарь, которого так некстати долбанул камнем новоявленный Аксир, продолжил идти вперед, попутно с силой оттолкнув со своего пути грязного крестьянина. Макс полетел обратно на землю, больно ударившись локтем. Сдерживая проклятия, он отполз в сторону и, не поднимаясь, стал следить за развитием событий.

— Чернь! — громогласно возвестил рыцарь. — Именем Эркалота и его служителей, доношу до ведома всей округи волю Господа нашего! Кто здесь главный?

Спустя непродолжительное время из трактира выбралась толстуха-хозяйка, подобострастно кланяясь и поднимая грязные юбки.

— Ох ёй, милостивый господин… господа, очень приятно видать вас тута! Уж к столу не откажетесь присесть?

— Ты хозяйка? — спросил рыцарь холодно.

— А кто ж еще? Мужик мой давно в пуху лежит, хозяйство ток на мой горб оставил. Тяжко мне тута…

— Молчать!

Женщина закрыла рот, и даже стонущие на земле, поверженные камнем Сиркина, притихли. Рыцарь между тем выудил откуда-то из-под доспеха пергамент, развернул его и начал читать:

— Именем Господа нашего Экралота, Владыки Света и Добродетели, объявляется поиск и поимка злых еретиков и иных отступников. Коль есть среди вас, смертные дети Его, таковые, то немедля выступите вперед, дабы душа ваша не замаралась деяниями тела! Коль нету, но знаете вы тех, кто в ереси погряз, обязаны донести вы о грешниках и тварях подлых, отбросивших учения истинной веры! Кара страшная ждет отступников! Сперва на земле, судом мирским, а после — на небесах! Разнесите же эту весть, и пусть трепещут неверные от мысли, что вскоре их настигнет гнев божий!

Читал рыцарь зычно и с выражением, явно не первый раз за день. Скорее всего этот разъезд движется из самого Арсдана, донося политику партии до рабочего класса. Захотелось фыркнуть, но тело так болело, что Сиркин передумал. Убогий рваный мир. И почему его занесло именно сюда, а не скажем в эпоху высоких технологий или состоявшуюся утопию?

Спрятав пергамент, рыцарь обвел взглядом людей, собравшихся у трактира, и поинтересовался:

— Есть ли среди вас те, кто водится с силами зла?

Крестьяне начали шушукаться между собой, обмениваясь подозрениями на счет соседей, но обвинить они решили, разумеется, Максима, в которого тыкнул пальцем кто-то из толпы:

— А вон он, милостивый господин! Не отседова прибыл, точно говорю я вам, кумекает так, словно бес в нема брюхо греет. Явно одержимый. Вона че учудил!

Доносчик посторонился и продемонстрировал пострадавших пьяниц. Некоторые уже благополучно похрапывали, но одному явно не поздоровилось: лужа крови из-под головы дошла до первой ступеньки крыльца. Сиркин неожиданно почувствовал, что этот мир может быть еще более негостеприимным, чем это казалось изначально. Не хватало еще, чтобы его повесили на ближайшем суку за тяжкие телесные.

Или на костре спалили как еретика и отступника. Ведь он совершенно не разбирается в местной религии, а значит доказать, что он правоверный обыватель вряд ли получиться. Но тогда что? Бежать? От конных не скроешься, да и местность незнакомая. Герина носит черт знает где, а на собственные силы нечего и надеяться. Одно дело дать отпор пьяному быдлу, и совсем другое — геройствовать против вооруженных всадников. Вот если бы при нем был чудо-меч той девчонки…

— Встань! — рявкнул рыцарь, обращаясь к Максиму. — Из какой ты деревни и как тебя зовут?

— Я… э-эм… Аксир, сын Аксира, а прибыл я… хм… откуда же я прибыл?..

— Блаженный? — прищурился рыцарь, невзначай положа руку на эфес меча.

Макс уже хотел было ухватиться за эту ниточку, начав изображать из себя дурачка, но откуда-то из-за спины послышался женский голос:

— Блаженные не умеют так разговаривать, Бартир. Его речь до этого была чистой, и хоть он одет как крестьянин, вряд ли таковым является.

Сиркин перевел взгляд на говорившую, и на секунду обомлел. Таких красивых девушек он не видел уже давно. Блондинка, молодая, если не сказать юная. С голубыми, небесного цвета глазами и стройным станом. В отличие от рыцарей, в чьем сопровождении она прибыла, девушка не была закована в броню, тяжести предпочитая легкий дорожный костюм. А еще от нее словно бы исходила какая-то сила, заставляющая сердце биться чаще. Макс поймал себя на том, что залюбовался этой прекрасной незнакомкой, но наваждение быстро схлынуло, когда он вспомнил в какой ситуации находится.

— Леди Астор? — рыцарь нахмурился. — В вашем вмешательстве нет никакой необходимости, госпожа.

— Да еретик же он! Точно вам говорят! — выкрикнула со своего порога хозяйка постоялого двора, и ее недружно поддержали крестьяне. — Сами видали как дым оно из пасти валил, как иной раз из очага!

Леди Астор и рыцарь Бартир поглядели на простолюдинку с должным презрением, но и на Максима поглядывали так, словно на его зубах мог оказаться смертельный яд. Окровавленный и перемазанный навозом, в котором он частично извалялся во время драки, юноша выглядел как классический представитель черни. С той только разницей, что благодаря Герину, умел разговаривать, читать и писать на нескольких языках не коверкая лишний раз слов. А это внушало подозрения.

— Бартир, подведи ко мне этого… хм, — девушка явно искала слово, которое лучше бы охарактеризовало то, что видели ее глаза. — Этого… человека.

— Вы хотите применить к нему дар, госпожа?

— Это мой долг перед Храмом, — пожала изящными плечиками блондинка, а потом ее голос вдруг стал колючим: — Так же не мешало бы напомнить этим… хм… крестьянам, что за лжесвидетельство предусмотрена суровая кара. Если каждый раз тратить энергию на всяких оборванцев, то у меня появятся морщины раньше срока!

— Не беспокойтесь, леди Астор! Я займусь.

Бартир махнул рукой, и к Сиркину подошло несколько стражников в кольчугах и с короткими мечами на поясе. Схватив Макса под руки, они подняли его на ноги и держали так крепко, что у студента сложилось впечатление — ему сейчас что-то сломают. Астор между тем медленно подошла к нему, и пристально поглядела в лицо. Максиму неожиданно стало очень стыдно, что такая красивая девушка видит его в столь плачевном состоянии. Грязного, побитого, всего в крови.

Волну магической энергии, которая исходила от девушки, можно было сравнить с горячим воздухом, вырывающимся из обогревателя. Больно не было, Макс даже поймал себя на том, что ему приятно. Словно после долгой зимы он вновь вышел под теплые солнечные лучи. Но длилось это недолго.

— Дара у него нет, — констатировала Астор спустя какое-то время, и поспешно отошла назад. Видно этой утонченной даме не слишком нравился запах, которым благоухала одежда Сиркина, да и он сам.

— Существовало много злодеев, лишенных сверхъестественных сил, и которые, тем не менее, оставили свой черный след в истории, — многозначительно заметил Бартир, измеряя Макса подозрительными взглядами.

— Это правда, — согласилась Астор. — Эй ты… хм, человек. Аксир, не так ли? Что скажешь в свое оправдание? Перед кем преклоняешь свое колено в молитве?

Макс почувствовал, как к лицу приливает кровь. Руки задрожали, а спина вспотела. Ну все, подумалось, сейчас ему начнут палить пятки. Этих явно не устроит, если он прочтет «Отче наш». Да и слова христианской молитвы, по правде говоря, Максим давным-давно подзабыл.

— Э-м-м, — Сиркин начал тянуть время, попутно размышляя, что же такого сказать. Лепить всякую чушь наугад? Вряд ли это хорошая идея. Будет только хуже.

— Он не еретик, госпожа.

Спасительный голос послышался со стороны толпы, и Макс едва не расплакался от счастья, когда увидел Герина. Выглядел тот несколько иначе: крестьянские лохмотья сменились добротной одеждой, но на голове все так же красовалась соломенная шляпа. Правый глаз был перемотан повязкой из серой ткани.

— А ты еще кто такой? — Бартир вышел вперед, держа руку на эфесе меча.

— Я его брат, милостивый господин, — Герин учтиво согнул спину в поклоне. — Мы движемся из поселка Дарос в речной город Арсдан, чтобы поступить в купеческую академию. При мне есть все необходимые рекомендации, заверенные печатью. Что я, что мой младший братец — истинные верующие! Эркалот в наших сердцах!..

И Герин запел молитву, к словам которой Макс не прислушивался. Его все еще мучил страх, а тело жутко болело после побоев. Хотелось присесть, но два стражника продолжали крепко держать его. Крестьяне, услышавшие слова молитвы, склонили свои головы к груди, а кто-то даже беззвучно подпевал.

Невозмутимыми остались только леди Астор и ее сопровождающие.

— Тебе явно не в купцы нужно идти, а в богословы, — хмыкнула девушка, когда Герин закончил.

— Вы очень добры, госпожа.

— Но это не значит, что я тебе поверила. Как тебя зовут?

— Я Парут, а это… Аксир.

— Как зовут вашего отца?

— Нет отца более светлого и праведного, чем Господь наш, Эркалот, — благочестиво заметил Герин. — Мирские связи не имеют значения в масштабах бессмертия души.

— Хороший ответ, — леди Астор вновь хмыкнула. — Подойди.

Герин подчинился, шагнув к ней, высокий и опасный. Макс все ждал, когда под повязкой вспыхнет красным свечением его Глаз, и он перебьет всех присутствующих. Из-за боли и унижения студенту было все равно. И хоть в глубине души теплилась некая жалость к этим людям, плакать по ним он не собирается. Не сегодня.

Проклятый остановился в метре от девушки, не обращая внимания на напряженного Бартира. Рыцарь был слишком опытным, и хоть ничего не предвещало беды, интуитивно чувствовал опасность.

— Вот рекомендации, госпожа, — «Парут» выудил из наплечной сумки несколько грубых листов желтой бумаги. — Здесь все написано.

— Стой спокойно, — распорядилась Астор. — И смотри мне в глаза.

Герин подчинился. Около минуты продолжалась игра в гляделки, после которой на лице девушки появилась печать озадаченности. Видимо она не смогла разглядеть ничего путного, или же увидела нечто такое, отчего все внутри у нее перевернулось.

— Что у тебя под повязкой, Парут? — тихо спросила она.

— Я слеп на один глаз, госпожа. Давняя история.

— Покажи.

Ну все, сейчас начнется. Примерно такая мысль посетила Макса, когда Герин медленно разматывал ткань со своей головы. Но ни красного свечения, ни дикой мощи из его правой глазницы не исходило. Сиркин присмотрелся и увидел обычный белесый глаз, который иногда можно увидеть у слепых стариков. В роговице даже скопилась неприятного вида слизь.

Астор вглядывалась в Глаз Демона очень долго, но так ничего и не обнаружила. Шли минуты, а ее небесного цвета глаза не переставая изучали правую глазницу Герина. Она ощущала некий след, но истина раз за разом ускользала от девушки. В конечном итоге Дитя Света отвела свой взор, помимо досады ощутив и головную боль.

— Чист, — буркнула она. — Поехали отсюда. До темноты нужно еще успеть покрыть немалое расстояние.

— А что с этим парнем? — Бартир указал на Сиркина. — Мне он кажется подозрительным…

Леди Астор долго думала, и точки над «ё» поставила следующая фраза рыцаря:

— К тому же он убийца. Тот крестьянин, что лежит на крыльце… его душа уже у Эркалота.

— В таком случае сопроводите преступника в Арсдан, — отмахнулась леди Астор. — Его судьбу решит светский суд.

— Госпожа! — Герин шагнул вперед, и кожа на его скулах натянулась. — Это какое-то недоразумение! Мой брат ни в чем не повинен!

— Это решит судья, — Астор сморщила носик. — А ты… хм, человек… лучше помалкивай, если не хочешь отправиться в казематы вслед за своим буйным родственником. Это ясно?

Герин промолчал, недобро поглядывая на Дитя Света. Ухмылки себе он не позволил.

* * *

Проклятый испытывал ярость. Бешенство рвалось наружу, но Герин заставлял себя покорно склонять голову даже когда стражники начали связывать Аксиру руки бечевкой. Юноша держался стойко, хоть и было заметно, что ситуация его пугает. То и дело он бросал умоляющие взгляды на Герина, но тот лишь незаметно качал головой. Не время и не место. Он мог бы в легкую разбить столь небольшой отряд, даже не смотря на присутствие обладательницы дара. Судя по возрасту девчонки, если это конечно не следствие каких-то омолаживающих заклинаний, достойного сопротивления она бы не оказала.

Так же Герин мог убить всех крестьян и трактирщицу, не оставляя в живых ни одного свидетеля. Но такие действия привели бы лишь к тому, что высшие иерархи Храма доподлинно узнали бы в каком направлении искать. К окрестностям Арсдана стянули бы такую армию, с какой не управился бы и иной демон-лорд, а у Проклятого от Зарукки был всего лишь глаз.

Леди Астор с большей частью отряда умчалась вперед, а небольшая группа стражников развернулась в сторону Арсдана, получив распоряжение доставить Максима в места лишения свободы. Его вина уже была почти что доказана, ведь имелось множество свидетелей, а так же мертвый крестьянин. Насколько помнил Герин, суды в Святом царстве больше напоминали фарс, чем серьезную процедуру. Как правило решение зависело не от вины подсудимого, а от насущных потребностей обвинителей. Если надо — оштрафуют, посадят, убьют. Так работает система, и вероятно не только на Землях Скарга, но и в большинстве измерений. Просто и удобно.

Герина задерживать не стали, и даже разрешили ему последовать вместе с группой. Правда здесь же крылся подвох: Аксира усадили на лошадь вторым седоком, а у Проклятого копытного животного не было. Конечно, он мог не только угнаться, но и оставить далеко позади любого верхового коня, но, опять же, незачем рисковать. До Арсдана он доберется не используя силу Хаоса, а после попытается вытащить парня из лап правосудия. И желательно так, чтобы этим делом не заинтересовался Храм.

Правда слугу Бездны тревожила одна мысль. Он переживал, что попросту не успеет. Что темница инквизиции, являвшаяся бичом даже для заядлых преступников этого мира, окажется не по зубам парню с планеты Земля. Насколько Герин помнил из обрывков мыслей Максима, к лишениям, а тем более к пыткам, последний не привык.

И это плохо. Зарукки жестоко накажет своего непутевого раба, если тот допустит смерть мальчишки.

* * *

Арсдан издавна являлся крупнейшим городом Святого царства на северо-западе, с населением чуть больше ста тысяч человек. Город делился на кварталы, среди которых можно было выделить как богатые, с особняками и виллами, так и бедные, где чаще всего взгляд падал на деревянные бараки да косые хибары. Портовые районы могли похвастаться большим количеством борделей, старательно замаскированных под обычные таверны, а на рыночных площадях встречались товары со всех уголков света.

Главную скрипку в Арсдане играли различные гильдии и цеха, дававшие работу большинству мужских рук. Платили зачастую немного, но стабильно. Куда как лучше, чем постоянно переживать, где бы раздобыть монету другую на пропитание. Подобных объединений по городу набиралось около двух дюжин, но были среди них и такие, которые не желали афишировать свое существование.

Несмотря на сильную власть, где храмовники каленым железом выжигали все нечестивое и грязное, преступный мир Арсдана жил и процветал. Воры, налетчики и убийцы давно уяснили, что святош не интересуют дела большей части их паствы. Зачастую они замечали лишь проявления ереси, а грабежи, насилие и тому подобное не вызывали в их душах праведного возмущения.

Оран Лаффе раньше других понял, что богатые кварталы следует огибать стороной, сосредоточив свой взор на речных портах и трущобах. Здесь редко можно было встретить не то, что рыцаря-храмовника, а даже самого обыкновенного стражника.

Благодаря вниманию к мелочам и тщательному подходу, Лаффе руководил своей группировкой уже больше пятнадцати лет, и за это время его предприятие не понесло значительных потерь. Несколько раз страже удавалось накрыть его притоны, игорные дома и подпольные курильни, но случалось это лишь час от часу, и только в том случае, когда в город прибывал кто-то очень важный из столицы. В целом же большая часть стражников состояла на довольствии у Орана: он щедро платил блюстителям правопорядка, чтобы те смотрели в другую сторону, когда кто-то из его людей запускал руку в чужой карман. Так выходило дешевле.

Контора одного из самых влиятельных людей Арсдана находилась на улице Менял, в четырехэтажном особняке из гладкого камня. Черепичная крыша была выкрашена в красный цвет, а каждое окно украшала стальная решетка. Резиденция являла собой настоящую крепость, которую штурмом не взяла бы и сотня стражников, по крайней мере, с наскока. На первом этаже имелась двойная дубовая дверь, ведущая в предбанник, который в свою очередь закрывался на еще одну. Здесь же имелись бойницы для арбалетчиков, которые неустанно дежурили на своих постах.

Тем больше было изумление Орана Лаффе, когда войдя в свой кабинет и прикрыв за собой дверь, он обнаружил в помещении постороннего. Чувство крайнего удивления охватило преступного босса: он даже не догадался крикнуть охрану. Последний раз на его жизнь покушались больше одиннадцати лет назад, и за это время он расслабился, привыкнув к собственной неуязвимости.

— Я тебя знаю, — после минутной паузы сглотнул Оран. — Мы встречались. Лет двадцать назад. В Сантатеме!

— У тебя хорошая память.

— И выглядишь ты… так же? Не постарел ничуть.

— Все из-за освещения, — Герин улыбнулся. — В комнате четыре окна, а ты умудрился завесить большую их часть портьерами. Не любишь солнце?

— Как ты проник сюда? — Оран вспомнил, что на каждом окне стоят решетки. — И чего тебе надо? Какое-то послание от Мардука?

— Это хорошо, что ты помнишь, — протянул Проклятый, продолжая снисходительно улыбаться. — Быть может ты не забыл и то, как меня называют?

Некоторое время стояла тишина, а после Лаффе выдохнул:

— Жнец. Карающая длань Мардука.

— Ага. И за те годы, что я служу ему, в лицо меня видели лишь избранные. Ты в том числе. И умоляю, давай обойдем стороной как я здесь очутился.

На самом деле проникнуть в неприступную резиденцию криминального босса Герину труда не составило. Для этих целей он даже не использовал силу Глаза, так как боялся, что в столь густонаселенном городе носители дара встречаются значительно чаще, а значит энергия Бездны будет выглядеть для них пожаром посреди гостиной. Вместо этого он воспользовался соседним домом, чья крыша напрямую примыкала к особняку Лаффе, а так же своим умением скрытно проникать куда угодно. Двести лет слишком большой срок, чтобы не стать истинным профессионалом в определенных сферах. Даже без магии.

— Но… я не понимаю! Со столицей у меня нет никаких конфликтов! Свой взнос я плачу исправно, и Мардук не мог быть мной недоволен!

— Успокойся, — Герин поднял руку. — Я пришел сюда не для того, чтобы убить тебя. У меня есть просьба.

— Что может понадобиться от меня такому как ты? — Оран фыркнул.

— Услуга. Мне необходимо, чтобы ты задействовал свои связи.

— С чего ты взял, что они у меня есть?

Столь грубую попытку увильнуть Герин оставил без внимания, да и Лаффе поняв, как звучат его слова, улыбнулся. Почти каждый в этом городе знал его имя, хоть вслух и не признавался в этом, а о влиянии преступного босса ходили притчи во языцех. Оран подошел к широкому столу, где покоились кипы документации и гроссбухи, а после поинтересовался:

— Выпьешь чего-нибудь?

— Охотно. Что можешь предложить?

— Персиковое бренди. Хорошее пойло.

С этими словами Оран Лаффе достал из шкафа кувшин с тонким горлышком, выудил пробку, и разлил крепкий напиток в два стакана из тонкого стекла. После он поставил один из них перед гостем. Без лишних разбирательств странник пригубил угощение, а Лаффе удивился его беспечности. Конечно, травить посланника Мардука он не собирался, но ведь люди его профессии должны быть всегда начеку. А если бы в стакане был яд?

— Итак, чего именно ты от меня хочешь? — спросил Оран, внимательно поглядывая на гостя.

* * *

Уже спустя сутки после того, как Макс попал в сырую камеру, он начал ощущать, что сходит с ума. Его пожирали страхи, не раз и не два он позволял себе кидаться на решетку, матерясь и крича. Из убранства в его каземате была лишь солома на полу, через которую спина отчетливо ощущала холод, протекающее ведро и поломанный табурет. Но больше всего пугал абсолютный мрак, в котором приходилось находиться несмотря на время суток. Ради узников никто не жег свечей, а окон в подземелье не было.

В часы безнадеги, когда помимо холода и непроглядной тьмы в углу начинали шевелиться крысы, Максим чувствовал себя хуже всего. Дрожал, хныкал, звал на помощь…

Но его никто не слышал. Для этих людей — проклятых средневековых извергов! — он был злоумышленником и потенциальным еретиком. Дознавателям хватило десяти минут общения с ним, чтобы понять, что их пленник довольно странный. Оно и понятно. Макс был не в силах ответить ни на один их вопрос. Все, что он знал, так это язык, и никакой дополнительной информации о Землях Скарга. Лишняя болтовня могла привести его в петлю, а потому он решил закрыть рот на замок, как рекомендовали американские фильмы. Мол, ни слова пока не явится адвокат.

К сожалению, такой метод не возымел эффекта. Разозленные дознаватели просто избили Сиркина, причем он вскоре понял, что подобное здесь в порядке вещей. Уже в камере студент понял, что у него сломан как минимум нос и несколько пальцев на руке. Напоследок изуверы сообщили ему, что как только в управу явится кто-то из братьев-инквизиторов, он запоет как миленький.

Надежда оставалась на Герина, но она таяла с каждым прожитым часом. Да и кто, собственно, он ему такой? Добрый волшебник из сказок? У странника вероятно свой путь, а Макс не мог предложить владельцу Глаза ничего такого, что тот бы не смог заполучить сам.

— Был бы у меня мой меч, — прохныкал Сиркин, скрутившись на соломе калачиком. Вспоминая ту безграничную мощь, что лилась через его тело, слезы сами наворачивались на глаза. — Ненавижу. Уроды!

За ним явились спустя двое суток. Лицо инквизитора он запомнил плохо, так как глаза слишком привыкли к тьме, и когда впереди замаячил факел, они попросту отказались работать. Макс даже подумал, что ослеп, и именно эта мысль занимала его все то время, когда он шел под конвоем по коридору. Зрение начало постепенно возвращаться лишь когда молодой человек очутился в средней по размеру комнате, где на стенах чадили факелы, а интерьер одним своим видом вызывал тошноту.

Поняв где находится, Макс похолодел. Его словно привели в музей, основная специализация которого заключалась в демонстрировании древних орудий пыток. Но в данном случае, похоже, ему предстояло опробовать их воздействие на своей шкуре. Посередине комнаты стояла дыба, чьи деревянные доски не раз пропитывались чужой болью. Помимо этого страшного инструмента, Максим успел заметить железную деву, колодки, и стол с различными предметами, как правило — железного происхождения и с должной заточкой.

Поняв что ему предстоит, Сиркин не выдержал и закричал:

— Я не виноват, черт возьми! Отпустите меня, паршивые варвары! Отпустите!!

Он начал рваться в стороны, но руки дознавателей оказались сильнее. После парочки увесистых ударов в живот, Макс обвис в лапах своих мучителей, а уже через минуту его пристегивали к креслу. При этом правую ногу зажали между двумя плоскими досками, в щели между которыми вставили стальные клинья. Сквозь пелену страха Сиркин попытался припомнить как называется это орудие пыток, но так и не смог.

— Итак, — брат-инквизитор сел напротив своего пленника. — Приветствую тебя, дитя, в радушных пенатах нашего славного подземелья. По запаху, а здесь как ты мог заметить, воняет страхом и сырой кровью, легко определить, что данная комната повидала больше признаний, чем иная исповедальня. Поначалу все лгут, но под конец… о-оо… под конец всем хочется говорить правду. Но я очень недоверчивый. Уж прости.

Глаза Максима Сиркина были похожи на два блюдца, в которых отражался страх. В те мгновения он был подобен животному: никаких мыслей в голове, одни лишь инстинкты, гласящие, что выжить нужно любой ценой.

— Я… я все расскажу! Т-только не надо… не надо делать мне больно!

— Расскажешь? — искренне удивился брат-инквизитор. — Ну давай послушаем. Хотя… как я узнаю, что ты говоришь правду?

— Я не стану лгать, клянусь!

— Так говорит каждый… хм… первый, кто находится в таком же положении, как и ты. Но практика показывает, что большинству есть что скрывать. Только боль, — кривой, видно не раз сломанный палец инквизитора взвился вверх, — и она одна, может гарантировать чистосердечное признание.

— Что? Вы собрались пытать меня даже при условии, что я готов вам все рассказать?!

— Что такое телесные страдания для бессмертной души? — философски заметил истязатель, а потом обратился к кому-то, кого Макс не видел: — Молоток! Зажимы! Иглы! Клещи да расширитель! И если вас не затруднит, господа, поставьте греться на угли ножовку…

От подобных слов желудок Сиркина взбунтовался, и парень опорожнил свой скудный завтрак себе же на грудь. Брат-инквизитор снисходительно рассмеялся, мол, и не такое случается. Ничего страшного.

Но ужас не отпускал. Черные пятна танцевали перед глазами, а когда молоток ударил о колышек, и доски начали сжиматься вокруг ноги, сознание Макса провалилось в глубокую тьму.

* * *

— Значит ты хочешь, чтобы я вытащил мальчишку? — уточнил Оран Лаффе. — Это будет не просто. Как ты знаешь, в дела Храма лучше не соваться, особенно если в деле замешаны инквизиторы. Эти фанатики на все горазды ради Эркалота и своей веры.

— Но ты ведь сможешь, не так ли? — Герин, он же Жнец, сидел на краю стола, потягивая бренди. Напиток действительно оказался неплохим, как и обещал хозяин. — Многие чиновники кормятся с твоего кармана.

— Оно-то так, но все они не только жадные, но и держатся за свои места. Чтобы выполнить твою просьбу, мне придется отвалить немало золота. Очень немало.

— Деньги не имеют значения. Убытки я тебе возмещу, ты главное подсуети кого следует, чтобы парня выпустили как можно скорее. Интереса для инквизиции он не представляет.

— Но он кого-то убил…

— Какого-то голодранца за чертой города. Никто не в претензии.

Старые знакомые, которые никогда не были друзьями, продолжали находиться в кабинете Лаффе. Последний кое-как пришел в себя после появления нежданного гостя, и сейчас размышлял рационально, как привык. Вытащить из засенок неведомого юнца труда Орану действительно не составит, тем более, что со слов Жнеца на него не в обиде ни знать, ни власть имущие. Просто не повезло. Если подмазать кого следует, то бедолагу выпустят уже к завтрашнему утру. Но вот только Лаффе не желал просто так шевелить своими связями. У него тоже были кое-какие проблемы, и раз так удачно подвернулся легендарный в определенных кругах Жнец, глупо не использовать эту возможность.

— Хорошо, — наконец сказал криминальный босс. — Я помогу тебе, но и ты окажешь мне ответную услугу. Сразу скажу, что это пойдет на пользу не только мне, но и Мардуку, ведь чем больше у меня прибыли, тем больше и он получит в качестве своей доли.

Герин скосил глаза на собеседника. Чего-то подобного он и ожидал. За двести лет своей долгой жизни странник привык, что люди на первое место всегда ставят себя. Бескорыстных мотивов не существует.

— Что тебе нужно?

— У меня наметилась небольшая проблемка, которая может ухудшить мои дела, — Лаффе скривился и пригубил бренди. — Раскол в группировке. Бунт на корабле.

— Тебе предали?

— Не совсем. Скорее у меня возникло недопонимание с одной дамочкой. Наемницей. Выполняла для меня грязную работенку в портовых районах, но спустя какое-то время посчитала, что ей выгоднее действовать самостоятельно.

— Почему не решишь вопрос своими силами? — уточнил Герин.

— Вокруг себя она умудрилась собрать бывших соратников, посулив им более щедрую монету, — Оран выглядел недовольным. — Я, конечно, мог бы устроить им веселую жизнь, но это означало бы полномасштабную войну, а подобное слишком быстро станет достоянием общественности и привлечет внимание храмовников. Я, как ты знаешь, предпочитаю не высовываться.

— Наемница должна умереть? — спросил Герин лениво.

— Верно. Люди обязаны видеть, что бросаться грязью в Орана Лаффе чревато для здоровья! Пусть она исчезнет, но желательно… без лишнего шума. Это возможно?

— Почему же нет? Услуга за услугу.

— Рад слышать, Жнец. Зовут ее Марсо Иллэн, она прибыла с каких-то островов, не помню точного названия. Всю сознательную жизнь провела с мечом в руке, а потому будь предельно осторожен. Эта змея отправила к Эркалоту больше народу, чем иная болезнь. Поговаривают, что клинком она владеет столь виртуозно, что один на один против нее шансов нет ни у кого. Именно поэтому я и взял ее в помощницы. Она нагоняла страх на моих врагов…

— А теперь на тебя?

— Черта с два! — Лаффе разозлился. — Я ее не боюсь! Из полезного союзника Марсо превратилась в обузу, а значит ей пора на вечный покой. Вот и все.

Герин не спешил с ответом. Теоретически он мог заставить Орана помочь ему и так. Достаточно было применить Глаз Демона, но такой вариант отпадал по той причине, что в Арсдане находилось слишком много носителей дара, которые легко учуют энергию Бездны. Угрожать же Лаффе именем Мардука Проклятый посчитал излишним. Оран может заартачиться и затаить обиду, а Аксира из темницы следовало вытаскивать как можно скорее.

— Где мне найти эту Иллэн?

— В портовых районах. Она со своими прихлебателями часто ошивается в борделе «Спелая вишня». Там всегда многолюдно и присутствуют развлечения на любой вкус. Собственно — это ее убежище. Покидает она его редко, и это порождает определенные сложности. Так бы давно уже мои люди пустили ей стрелу промеж глаз. Я бы на твоем месте…

— Я разберусь без твоих советов, — сухо перебил Герин. — Девка — моя забота, а твоя…

— Да, да, вытащить парня. Зачем тебе, кстати, он сдался? Родственник?

— Не твое дело.

* * *

Для Марсо Иллэн нынешний контракт был очень важен. Сделка должна была укрепить ее позиции в городе и заставить окружающих воспринимать ее как отдельную фигуру на игральной доске, а не как придаток к Орану Лаффе.

Марсо улыбнулась удача — заядлый контрабандист Харро согласился на сотрудничество, прельстившись, вероятно, несколько меньшей ценой, чем та, которую он платил прошлому посреднику. Но жадность никогда не входила в число пороков Иллэн, она твердо знала, что откусывая понемногу, проще проглотить кусок. В противном случае можно и подавиться.

Но предстоящее предприятие сулило не только выгоду, но и риск. Товар, который Иллэн обязалась вместе с помощниками доставить на корабль «Речная чайка» являлся запрещенным, и если их поймают на горячем, всех ждет виселица. Когда речь заходит о колдовских артефактах, чья природа силы не относится к Свету, Храм не знает пощады. Священнослужители считают, что подобные предметы лишь смущают умы и очерняют души. А между тем в цивилизованных землях полно охочих обладать лампами, горящими без масла, сундуками, внутри которых вечно царит холод, огненными жезлами и прочими чудесами, облегчающими жизнь.

Иллэн сама в полной мере опробовала силу одной такой безделушки на деле. С недавних пор у нее имелся перстень, надевая который сознание начинало утопать в эйфории. Волны наслаждения накатывали наркотическим дурманом, и хотелось раствориться в нем. Она придержала его из общей партии как часть своей доли, и отныне не собиралась расставаться никогда, пусть даже ей придется убить кого-нибудь.

— Вроде бы все в порядке, — из полумрака складского помещения вышел Корган, высокий и плечистый. Космы его спутались и больше напоминали комки шерсти, а одежда давно просолилась от пота. — Проверил все двери, засовы, люки. Надежно. Когда нам передадут товар, поместим его сюда, а уж после потащим к причалу, где встретимся с Харро. Проследим, чтобы капитанишка не обманул, а дальше можно идти пировать.

— Звучит просто.

— Но на деле это не так, — покачал головой Корган. — Меня не оставляет ощущение, что где-то мы дали маху. Мы лишь посредники, и если сделка под нашей защитой сорвется, это будет на руку Орану Лаффе. По портовым кабакам уже и так ползут слухи, что не сегодня завтра ты с ним схлестнешься за территорию.

— Харро горько пожалеет, если захочет нас надуть, — отчеканила Иллэн. — В моем распоряжении сорок надежных людей, превосходно знающих, где у меча острие, а где рукоять. К тому же при желании можно набрать в свои ряды всякого сброда из местных. Живут они бедно, и за лишнюю монету готовы отнимать чужие жизни да причинять боль.

Оба бывших наемника двинулись прочь от склада. Ночь выдалась безоблачной, и месяц светил ярко. Свою лепту вносили так же и редкие фонари, которые зажигали портовые служащие на особо важных участках. Мелкие кражи с пакгаузов стали настоящим бичом, а потому на освещении было принято не экономить. Воришек куда как легче заметить в свете фонаря, чем в кромешной тьме.

— Стой! — неожиданно прошептала Марсо, схватив Коргана за руку. Что-то было не так. Неширокая улица показалась женщине чрезвычайно подозрительной. В первую очередь потому, что выглядела пустынно. — Где Крэг и Шрам? Я распорядилась, чтобы они ждали нас здесь!

— Может пошли отлить?

— Здесь стоит такая вонища, что далеко отходить нужды нет, — Марсо медленно потянула меч из ножен. — Что-то не так!

Корган спорить не стал. Он был слишком взволнован предстоящей сделкой, которая должна была открыть им дорогу к большим деньгам. Бывший наемник понимал, что легкая нажива зачастую соседствует с вырытой могилой: один неверный шаг и можно оказаться внутри. Поэтому он тоже достал оружие. Свой меч он носил под плащом, лишний раз не демонстрируя его окружающим. В Арсдане лишь дворяне, храмовники да стражники имели право носить клинки.

К месту, где возвращения лидеров должны были дожидаться Крэг и Шрам, Марсо с помощником подошли осторожно. То и дело глаза женщины поглядывали на крыши пакгаузов, боясь увидеть там человеческий силуэт. От стрел и арбалетных болтов она уклоняться не умела. Опытный стрелок смог бы сейчас положить их обоих, но наверху никого не оказалось.

Зато на узкой улице наемники обнаружили пятна крови, которые вполне могли принадлежать их товарищам. Рваной линией они тянулись прочь, исчезая в недрах одного из складов, чья дверь была приоткрыта. Судя по всему, кто-то кого-то убил и спрятал тела.

— Дерьмо, — выругался Корган. — Я так и знал! Думаешь Крэг и Шрам мертвы?

Марсо Иллэн промолчала. Она поглядывала на приоткрытую дверь, и правая ладонь, в которой была зажата рукоять меча, зачесалась от бездействия. Хотелось ворваться внутрь и разрубить тех ублюдков, кто посмел пролить кровь на ее территории. Здесь лишь она будет указывать, кому жить, а кому умереть. Она, и никто другой!

— Я знаю обходной путь, — шепча, сообщил Корган. — Воспользовавшись ним, мы разминемся с недоброжелателями, кем бы они не были.

— Хочешь сбежать? Крэг и Шрам были хорошими солдатами!

— Никто и не спорит. Мы отомстим, но не сейчас. На носу важная сделка, хорошие деньги, и если сейчас нас здесь убьют… Пойми, ты ведь знаешь, что я не трус, верно, сестренка? Но неизвестно сколько впереди противников. Нужно скорее уходить, а после… Мы отомстим, — повторил Корган серьезно.

Иллэн раздумывала недолго. Нахлынувшая на нее ярость начала отступать под напором здравого смысла. Корган, старый вояка, прав. Незачем рисковать в столь неудобный момент. До «Спелой вишни» десять минут быстрым шагом, а там ждут три дюжины ее людей. Подняв их по тревоге и прочесав местные улочки, вполне возможно, что злоумышленников можно будет изловить. Пока же…

— Да, — пробормотала Марсо, приняв решение. — Пошли.

Не пряча оружие в ножны, наемники развернулись и быстрым шагом двинулись в обратном направлении. Корган шел впереди и его силуэт отбрасывал длинные тени, когда он попадал в свет редких фонарей. Марсо продолжала следить за крышами. Ей казалось, что за ней наблюдают, и это нервировало.

Лишь, когда Корган оступился и упал, Иллэн поняла, что опасность все это время исходила не из переулка, оставшегося за их спинами, а с того направления, откуда они пришли изначально. Кто бы их не выслеживал, враг прекрасно ориентировался в местных хитросплетениях улиц. Выскочив серой тенью из-за угла, неизвестный наотмашь рубанул Коргана мечом и великан свалился на спину, издав протяжных вздох. Марсо среагировала мгновенно и бросилась вперед, не давая противнику добить раненого. Неизвестный оказался хорош, и первые три удара блокировал играючи. Отступил на несколько шагов, поглядывая на Иллэн из черного провала капюшона. Ни лица, ни тем более глаз воительница заметить не могла, но интуитивно знала, что те блестят охотничьим блеском.

— Кто ты такой, ублюдок?

— Твоя смерть.

Сказав эти слова, нападавший бросился вперед. Вооружен он был длинным клинком, какой часто можно встретить у латников. В меру тяжелый, способный пробить средний доспех, но и довольно быстрый, чтобы парировать ответные удары. Отличное оружие, тем более в умелых руках, но чтобы там неизвестный себе не воображал, за плечами Марсо было три военных кампании и целая гора трупов. Она попросту не могла проиграть…

Ее меч просвистел в воздухе, но убийца ловко присел, моментально выкидывая свое оружие в сторону врага. Иллэн ушла влево, пропустив мимо себя лезвие, но контратаковать не успела, так как во второй руке у незнакомца неожиданно сверкнул кинжал. Им он хотел достать ее в бедро, и у него почти получилось. Сталь прорезала кожаные штаны, но лишь оцарапала кожу. Марсо ощутила как по ноге потекла теплая струйка крови. Это придало ей сил, женщина вновь почувствовала себя под стенами Раффаты, где сотнями гибли ее враги и товарищи, а на ней в итоге было лишь несколько порезов.

— Не на ту напал, — выдохнула она, и смертельная пляска стали возобновилась. Редкие искры отрывались от клинков, а звон мечей эхом разносился по переулку. Знакомая мелодия в ночном порту.

Иллэн полностью отдалась во власть битвы. Она вспомнила какой была всего несколько лет назад, и как ей нравилось убивать. Но не беззащитных слабаков, а лишь тех, кто мог оказать достойное сопротивление! Сражаясь на грани и побеждая, Марсо чувствовала эйфорию, похожую на ту, когда на ее пальце оказывалось кольцо-артефакт…

Неизвестный противник как минимум не уступал ей в мастерстве. Все ее финты он предугадывал заранее, и вероятно решил перевести сражение в плоскость выносливости. Поняв, что не может преодолеть защиту Марсо, он стал выматывать ее короткими выпадами, не требующими много физической силы. Он был хорош, действительно хорош…

Но нападавший в своем пылу не учел одной важной детали. Раненых всегда стоит добивать, ибо порой они представляют не меньшую угрозу. Увлеченный сражением с Иллэн, неизвестный убийца не заметил, что за его спиной медленно встал Корган. Зажимая одной рукой рану, второй верзила стискивал свой меч. Медленной поступью он надвигался на врага, а Марсо понадобилась вся ее выдержка, чтобы не скосить на товарища глаза. За его передвижениями она наблюдала исключительно периферийным зрением, иначе убийца в капюшоне понял бы, что со спины к нему надвигается смерть.

— Аа-ааа! — взревел Корган перед самым ударом. Со всей силой он обрушил меч на врага, но тот, проявляя нечеловеческую ловкость, быстро парировал уколы Марсо, развернулся на каблуках и принял всю мощь атаки на лезвие своего оружия, немного при этом присев. В этот же момент он сразу хотел уйти в сторону, но Иллэн настигла его раньше. Она готовилась к финальному аккорду как только увидела, что Корган приходит в себя.

Меч воительницы с хрустом погрузился под левую лопатку врага, пробираясь неохотно, но уверенно. Спустя несколько секунд лезвие вышло с другой стороны, натянув, а после и прорезав окровавленную одежду. Незадачливый убийца ошалело поглядел на собственную смерть, а потом упал на брусчатку. Сердце у него было проколото.

— Ты как, старый воин? — Марсо подскочила к Коргану, который едва стоял на ногах. Вся его одежда была пропитана красным. — Дай взгляну. Тебя нужно перевязать, прежде чем пойдем дальше.

Говоря эти слова, Иллэн срезала ножом рукав своей рубашки. Корган прекрасно умел терпеть боль, а поэтому во время перевязки не скулил. Марсо знала, что при необходимости великан умрет молча, не проронив ни слова. И это пугало ее. Она не готова была отпустить старого друга. Они прошли через настоящее пекло, чтобы достичь успеха, и вот когда удача уже был не за горами…

— Я не дам тебе сдохнуть! — прошипела Иллэн. — Не вздумай мне здесь умирать! Нужно идти! В «Вишне» займемся твоей раной, все будет хорошо…

— Погоди, — слабо пролепетал Корган. Меч он уже выронил на мостовую. — Лицо. Нужно узнать, кто это был…

Марсо, придерживающая старого друга, поглядела вниз, на распростертое тело. Кровь темной лужей уже распространялась под убитым, пробегая по узким бороздам между камнями словно вода по каналам. Наблюдая за этим зрелищем, до Иллэн наконец дошло, что если бы не вмешательство Коргана, то скорее всего это ей пришлось бы лежать вот так, с проколотым сердцем. Она повстречалась с тем, кто превосходил ее в умении отнимать чужие жизни.

Аккуратно прислонив Коргана к стене пакгауза, женщина присела рядом с телом, медленно откинув капюшон покойника на затылок. Лицо — бледное и мертвое — было ей не знакомым, но кое-какие характерные черты она все же различила. Темная кожа, татуировка на правой стороне лба, исколотые черными точками губы. Этими приметами славились «воины черных снов», опытные убийцы с Жемчужного континента. С раннего детства их готовили к великой роли мстителей. Татуировка обозначала их принадлежность к тому или иному еретическому племени, а губы становились чернее копоти от небольших доз яда, который кололи будущим убийцам с раннего детства. Считалось, что это вырабатывает иммунитет от тех или иных отрав.

— Дерьмо, — выдохнул Корган, заглянувший в лицо убитого. — Что этим-то здесь надо? И как они нас нашли?

Кампания по зачистке Жемчужного берега от туземных племен завершилась семь лет назад, да и то не очень удачно. Еретики сумели оказать должное сопротивление, и силы цивилизованного мира вынуждено отказались от своих первоначальных планов по заселению далекого материка. Объяснялось это плохим снабжением войска и невозможностью перебрасывать подкрепления в короткие сроки. А потому приходилось ограничиваться тем, что есть, а так же использовать непопулярные методы. Наемники жгли леса, деревни, убивали мужчин, женщин, стариков и детей. У них нет душ, твердили святые отцы. Они еретики, и Эркалот никогда не примет их к себе.

— Месть — блюдо, которое подается холодным, — тяжело произнесла Марсо, вновь подхватывая Коргана. Старый воин весил немало, но воительница лишь молча стиснула зубы. — Дикари злопамятны.

— Конечно, — хмыкнул раненый, с трудом переставляя ноги. — Ведь ты убила их бога.

— Всего лишь человека, которому они поклонялись как богу, — поправила товарища Марсо. — И заткнись лучше, а то все силы на болтовню истратишь! Нам еще добраться к своим нужно.

Бывшие наемники медленно шли прочь. Корган ронял кровь и охал через каждые пять-десять шагов. Ему было паршиво, он терял силы, и Марсо чувствовала это по тому, что груз давящий на ее плечи становился все тяжелее. Но она не сдавалась и упрямо шла вперед. Добраться до «Спелой вишни» женщина хотела как можно скорее.

Ведь чувство, что за ними наблюдают — не исчезло.

* * *

За долгие годы военных кампаний Марсо научилась заигрывать со смертью, не пугаясь ее оскала. Она могла умереть не один и не два раза. Каждая битва, где приходилось участвовать наемнице, имела шанс закончиться плохо, а потому она не боялась отправиться к Эркалоту. Но после встречи с «воином черных снов» женщину взял мандраж: руки ее подрагивали, а кишки сжимались в тугой узел.

Почему она так переживает? Боится за Коргана, который сейчас борется за свою жизнь в соседней комнате? С ним два лекаря, а рана не столь уж ужасна. Старый вояка выкарабкается, ему всегда доставало упрямства хвататься за жизнь даже в тех случаях, когда проще было умереть.

Нет. Марсо беспокоило другое. «Воины черных снов». Прошлое настигло ее, и дело принимало дурной оборот.

Легендарных убийц с Жемчужного континента не должно было быть не то, что в Арсдане, но и в Святом царстве в целом! Инквизиторы обязаны были повесить выпотрошенную тушу еретика как только тот пересек бы границу. Но храмовники не смогли обнаружить чернокожего, и он почти достиг той цели, ради которой прибыл в столь ненавистные для туземных племен края.

«И сколько их еще может быть? — от этой мысли неуверенность закралась глубоко в сердце Иллэн. — Все же права была гадалка — не видать мне спокойной жизни. Только все начало налаживаться, как… вот дьявол!».

Марсо сидела в коридоре «Спелой вишни», щелкая суставами пальцев. То и дело до ее слуха доносились стоны Коргана, над которым трудились лекари. Вполне возможно, что оружие «воина черных снов» было отравлено, а значит…

Глаза Иллэн скосились на ту царапину, которую она получила в бою, но воспаления пока не было. А если клинок все же был измазан в яде, то изменить уже ничего нельзя. Вряд ли в Арсдане найдется необходимое противоядие. Спасти ее смогут лишь священнослужители Храма, чьи молитвы, как было известно, умели исцелять любые хвори. Да вот только подобное одолжение последователи Эркалота не оказывали простым смертным. Лишь тем, кто мог внести щедрое пожертвование в храмовую кассу, имел заслуги перед Святым царством или, в плане исключения, чтобы приободрить паству и явить им чудо. Ни под один из параметров Иллэн не подходила. А потому женщине оставалось только надеяться на лучшее.

— Ваше вино, госпожа, — к ней подошел, хромая на одну ногу совладелец «Спелой вишни» Корк. В руках он держал кувшин и глиняную кружку. — Я его немного подогрел и добавил специй. Оно должно успокоить ваши нервы. Вот, — и он отпил при ней из чашки, ибо Иллэн всегда славилась излишней подозрительностью.

— Спасибо, — буркнула бывшая наемница, хотя благодарности не ощущала. Все ее мысли вертелись вокруг темнокожего убийцы, чьи соратники могли быть где-то неподалеку. — Что там с моим распоряжением?

— Наррат утроил охрану, госпожа. Все как вы и приказывали, — пролепетал Корк, на чьем лице бегала легкая тень страха. — Могу я спросить?

— Валяй.

— Мне следует переживать? Бизнес идет хорошо, но…

Иллэн с яростью поглядела на хозяина борделя, ей захотелось ударить его. Мысль о том, что эта грузная скотина печется о прибыли, когда Корган, возможно, умирает в соседней комнате, вывела Марсо из себя. Чтобы не натворить дел она поспешно хлебнула вина прямо из кувшина. Жидкость оказалась пряной, и обладала своеобразным послевкусием. В горле зацарапало, а на глаза выступили слезы.

— Не переживай, Корк. Клиентура твоя не разбежится. Просто мои люди с этого дня будут более внимательно присматриваться к тем, кто сюда захаживает. Подозрительных личностей — особенно не местных — будем проверять.

— Я вам верю. Желаете что-нибудь еще?

— Да.

Желание залепить Корку в ухо только усилилось при виде его раболепной улыбки. Марсо хотела выпустить пар, отвлечься от неприятностей, свалившихся на ее голову. Ранение Коргана, покушение на нее саму, убийство Шрама и Крэга. Все это сводило с ума, и Иллэн хотела забыться. В любое другое время она нашла бы решение на дне стакана, но с недавних пор у нее было решение получше. Кольцо-наслаждений, висящее на шее в виде кулона. Надев его, сознание погружалось в сладостную истому счастья, перенасытиться которым было невозможно.

Словно прочитав ее мысли, Корк предложил:

— Возможно мне стоит распорядиться на счет горячей ванны и приятной компании для вас, Иллэн? Поверьте, в подобных случаях это лучшее лекарство…

— Да, — глухо отозвалась женщина, предвкушавшая как медное кольцо скользнет по ее безымянному пальцу. — Я не хочу быть одна этой ночью.

Корк льстиво улыбнулся, а после удалился, явно готовя для госпожи какой-то сюрприз. Марсо не обратила на его самодовольную харю никакого внимания. Продолжила сидеть, прислушиваясь к возне и крикам за дверью, изредка делая изрядные глотки вина. Когда ей стало совсем невмоготу, женщина встала и двинулась к лестнице, где ее встретили серьезными лицами ее люди. Все при оружии, готовые выполнить любой приказ. Зная, что они будут дежурить целую ночь, Марсо несколько успокоилась. Хоть «воины черных снов» считались тенями, способными проникнуть даже сквозь щелку закрытой двери, им вряд ли удастся прошмыгнуть в «Спелую вишню» незамеченными. Да и не только им. До утра она точно в безопасности, а значит можно расслабиться.

Подарок, который приготовил для нее Корк, являл собой высокого мускулистого парня, покорно ждавшего ее, пока Иллэн задумчиво плескалась в медной ванне. Изредка он подливал госпоже горячую воду, и та невольно отметила, что у этого человека имеются все данные, чтобы стать воином, но, по всей видимости, ему неведомо с какой стороны браться за меч. Несмотря на могучее телосложение, кожу «подарка» не украшали шрамы, а функция, для которой Корк держал такого красавца в своем заведении, была понятна без слов.

Лежа в ванне, Марсо внимательно изучала полуобнаженное тело своего «подарка», представив на миг выражение его мужественного лица, когда в силу обстоятельств тому приходиться иметь дело с разного рода извращенцами, коих в Ардане было не то, что великое множество, но хватало. Подобная мысль, подогретая вином, развеселила бывшую наемницу, и она расхохоталась. Мужчина не изменился в лице, но учтиво произнес:

— Хорошее настроение продлевает жизнь. Как и хорошая любовь.

— Отлично сказано, — милостиво согласилась Марсо. — Как тебя зовут?

— Как будет угодно моей госпоже.

— Госпоже будет угодно, чтобы ты отвечал на поставленные вопросы! — повысив голос, отрывисто рявкнула Иллэн.

— Парут. Меня зовут Парут. Я из Дароса, небольшого поселка в неделе пути отсюда. Прибыл в Арсдан, чтобы поступить в купеческую академию, но на учебу нужны деньги, а потому я решил воспользоваться помощью господина Корка. Он старый знакомый моего друга. Давняя история.

— Неужели в столь большом городе не нашлось более достойного занятия для такого здоровяка?

— Эркалот создал нас такими, какие мы есть, а потому я не вижу ничего предосудительного в том, чтобы доставлять наслаждение женщинам. Особенно таким красивым как вы.

Марсо хихикнула, оценив комплимент, и медленно выбралась из ванны. Мыльная вода стекала по ее обнаженному телу, и все это время женщина следила за выражением лица дамского угодника. Она знала, что симпатична, несмотря на множество шрамов. Стройные ноги, широкие бедра, большая грудь с розовыми сосками, а так же весьма миловидное лицо. Более того: Иллэн лишь недавно перевалило за тридцать, а потому ни о каких складках, морщинах и иных проявлениях старости не могло быть и речи.

Парут в свою очередь следил за ней любопытным взглядом. Левый глаз изредка моргал, доказывая, что живой и видит все, что перед ним, но вот правый… правый больше смахивал на жемчужную вставку, холодную и мертвую. Марсо такой контраст показался забавным. Он добавлял высокому черноволосому угоднику индивидуальности и некой злобы, которая может исходить лишь от сильных людей. Правда вряд ли этот великан относится к таковым. В противном случае его бы здесь не было. Мужчины не должны пресмыкаться ни перед кем, особенно за деньги.

— Кинь мне полотенце, — приказала Марсо, и просьба была выполнена незамедлительно. Обтираясь, она еще раз окинула взглядом стоящего перед ней мужчину. Как раз то, что надо, чтобы удвоить эффект от кольца-наслаждений. Корк угадал с выбором. — Надеюсь ты меня не разочаруешь…

Парут криво усмехнулся, и это выражение никак не вязалась с его показной кротостью. Иллэн могла бы заподозрить что-то неладное, но ей очень уж хотелось оставить этот сложный вечер позади. Ощутить нежное воздействие магического артефакта, а так же почувствовать крепость объятий мужчины, которого она забудет уже к следующему вечеру.

Плохие мысли попросту не могли посетить сознание Марсо Иллэн, ведь она прекрасно знала, что сейчас «Спелая вишня» подобна крепости, где ей не грозит ничего плохого…

 

Глава 8

— Угу, да. Гляжу да вижу, — в который раз пробормотал тюремный надзиратель Носха, вглядываясь в пергамент пытливым взглядом. Несмотря на свою должность, читал госслужащий весьма скверно, и ему приходилось то и дело останавливаться на каком-то слове, разбирая его по слогам и вдумываясь в смысл. — Угу, да. Значит… коль бишь его… следует отпустить заключенного номер сорок восемь? Причем немедленно.

— Все верно, так распорядился господин старший надзиратель, — чинно кивнул человек в дорогой черной одежде. Носха не разобрался что это — камзол или бальное платье — сам он ходил лишь в грубых казенных рубахах и таких же штанах. — Видите печать, господин Носха?

— Ну какой же я господин, — тюремщик зарделся, на его лице появилась смущенная улыбка. — Я, коль бишь его, человек простой, из народу. Батько мой плотником значился, а по стопам его я пойти не смог, вот и служу теперь на благость обществу после воинской службы.

— Как скажете, господин Носха, — прохладно ответствовал гость с серьезными бумагами. — Но если не возражаете, мне бы хотелось поскорее завершить свое пребывание здесь.

— Угу, пойдемте — Носха тяжело встал из-за стола. — Токмо не ясно мне одного. Сорок восьмого ведь допрашивала инквизиция… они разве с ним закончили? Мне ни о чем таком не сообщали.

— Случилось недоразумение, — терпеливо улыбнулся богато одетый гость. — Заключенный невиновен, за него поручились серьезные люди. Все вопросы сможете прояснить у вашего начальства.

Носха пожал плечами. Он не привык задавать лишних вопросов, если у него есть прямой приказ сверху. Пройдя мимо посетителя, надзиратель снял с крючка связку ключей и зашагал по коридору. Окон не было, и за освещение отвечали чадящие факелы.

— Нам сюды, вниз, — Носха первым стал на ступени лестницы. — Всех узников велено держать в подвалах. Оттудова сбежать сложнее, даже… коль бишь его… если злоумышленникам помощь извне подоспеет. Ну и, — тюремщик хохотнул, — к пыточным камерам ближе тащить окаянных.

Гость с серьезными бумагами промолчал. Идя след в след за надзирателем, он не поглядывал по сторонам, испытывая к этому месту брезгливость. Когда в ноздри ударило неприятным запахом человеческих экскрементов, крови и застарелого пота, он достал из внутреннего кармана надушенный платок и прислонил к носу. Дышать сразу стало легче.

— Тута он, этот сорок восьмой, — Носха остановился возле массивной двери с меленьким окошком. — Эй, хлопец, к тебе посетители пожаловали. Возрадуйся! Эркалот милостив даже к таким как ты.

Ключ звякнул в замочной скважине, и дверь отворилась. Носха посторонился, давая богато одетому человеку войти в камеру. Тот шагнул вперед, глаза его некоторое время искали пленника. Лишь спустя несколько секунд он понял, что скрутившийся на полу человек, дрожащий и смотрящий в одну точку, и есть тот самый Аксир, которого попросил вытащить Оран Лаффе. За эту услугу криминальный босс заплатил сто пятьдесят золотых эрков. Баснословная сумма, разошедшаяся по разным карманам и давшая нужный результат.

— Что с ним такое? — резко спросил посланник Лаффе; ему совсем не улыбалось объяснять боссу, почему столь дорогостоящая инвестиция выглядит столь плачевно. — Его пытали?

— Ну-у, чутка оно да, конечно. Процедура тута такая. Все эти преступники и еретики — жуткие обманщики! Без хорошей встряски никогда правды не скажут.

— Посветите!

Носха поспешно выступил вперед, поднимая факел над головой. Человек в дорогом платье склонился над узником, который даже не обратил внимания, что к нему пришли. Судя по не съеденному черствому хлебу и перевернутой миске с водой, к еде он не притрагивался уже больше суток. Да и вообще, сорок восьмой слабо реагировал на внешние раздражители. Похоже брат-инквизитор, покидающий тюремное ведомство накануне в странном возбуждении, хорошенько над ним поработал…

— Его осматривал лекарь?

— Та вроде как да, — Носха почесал мясистый нос, припоминая. — Нога у него сломана в колене, пальцы на руках выборочно раздроблены, ну и, как бишь его, с запястьем чегой-то не так. Мож кость и там не выдержала. А еще ребра помяты, и хрипит сорок восьмой подозрительно, когда дышит…

Посланник Лаффе лишь поджал губы. Сто пятьдесят золотых эрков за полудохлого бродягу. И о чем только думает босс? Но все же приказ есть приказ.

— Нужно вытащить этого парня во двор. И желательно так, чтобы он ничего себе больше не повредил. Там нас ждет карета.

— Э-э, не, — Носха насупился. — Отпустить с вами я его-то отпущу, но не больше. Не моя это, как бишь его, забота. Вы ж токмо гляньте, добрый господин: этот гад обделался, и похоже не один раз! Не буду тащить! Колодец, чтоб отмыться, аж через квартал, а пост покидать мне запрещено. Во как!

— Я думаю у меня найдутся аргументы, чтобы вас переубедить, господин Носха, — безо всякого выражения произнес человек Лаффе, достав откуда-то из рукава серебряную монету.

— О, эт другое дело. Совершенно другое. Через десять минут он уже будет в вашей, как бишь его, карете. И в довесок укутанный в холщевую ткань, в которую мы мертвецов по обыкновению зашиваем. Чтоб сиденья не запачкал.

— Как мило с вашей стороны.

* * *

Холодный рассвет постепенно опускался на Арсдан, медленно разгоняя тьму и погружая улицы в вязкий туман. О произошедшей стычке с «воином черных снов», что случилась в порту, напоминали лишь пятна крови. Тело исчезло. Об этом позаботились люди Марсо Иллэн. Сама же воительница находилась в «Спелой вишне», на втором этаже, где за ней была закреплена лучшая комната. Именно из нее неспешно вышел Герин, когда сырой свет проник сквозь неплотную занавеску. Пришло время для отступления.

Бордель под утро погрузился в вязкое подобие сна. Больше не наблюдалось ни шума, ни занузданных гуляний, ни женского смеха. Чуткий слух Герина уловил чей-то храп, негромкое бормотание, удары костей об игральную доску и злую ругань. Но не все отдались во власть усталости, и Проклятый вскоре в этом убедился воочию, когда его окликнул грубый мужской голос. До входной двери осталось дойти всего несколько метров.

— Куда собрался? И кто ты вообще такой?

Герин неспешно обернулся и лениво окинул взглядом лихого на вид мужчину: лицо в шрамах, шея теряется в буграх мышц, на поясе перевязь с кинжалами. Правая глазница зачесалась, мощь Бездны рвалась наружу, желая крови, но Проклятый сдержал порыв. Не время и не место. В Арсдане магию следует применять очень осторожно, ведь ее в любой момент может учуять кто-то из Детей Света.

— Я здесь работаю.

— Не заливай! — мужик приблизился. — Я знаю всех, кто тут околачивается, и ты не один из них!

— Спроси Корка, — миролюбиво предложил Герин. — Он подтвердит.

— Нет его здесь. Умотал домой спать. Так что либо располагайся за одним из столов и жди его, либо придумай объяснение получше!

На довольно-таки громкий голос охранника вышли его товарищи, и Герину пришлось отбросить появившуюся было мысль быстро свернуть наглецу шею и уйти. Один труп еще куда ни шло, но вот несколько…

Бесшумно их перебить он вряд ли сумеет без помощи Глаза, а значит закипит заваруха, которой Проклятый хотел избежать. И надо было кретину Корку свалить со своего заведения? Зря он, Герин, что ли рисковал, воздействуя на разум хозяина с помощью энергии Бездны, вселяя мысли, которых на самом деле в черепной коробке хромого толстяка быть не могло? Именно благодаря этому нехитрому фокусу, слуге Зарукки удалось без лишних хлопот подобраться к своей цели. Просьбу Лаффе он выполнил изящно и бесшумно, не оставив никаких следов. Вот только…

«Небольшая деталь может разрушить всю конструкцию, — кислая мысль подпортила настроение. — Кто же знал, что Корк предпочитает ночевать не здесь?».

Хозяина, конечно, можно было подождать, но время играло против Герина. Он хотел как можно скорее свалить с борделя, растворившись в безликой утренней толпе работяг.

— Мне нужно специальное разрешение, чтобы выйти? — уточнил Жнец, нехорошо поглядывая на приближающихся охранников. В отличие от них, он был безоружен, а без поддержки Глаза его рефлексы и скорость мало чем отличались от человеческих. Четверо на одного — плохой расклад. Он, конечно, рано или поздно воскреснет если его убьют, но к тому времени с Аксиром может случится все что угодно. Где он будет спустя несколько месяцев? Или через год? Все же за последнее время Проклятый слишком часто достигал своего предела, и как поведет себя Глаз Демона на очередной смерти, странник сказать не мог…

— Со вчерашнего дня — да! — с вызовом прорычал охранник без шеи, наступая. — Какой-то ублюдок прирезал наших товарищей, и сейчас мы на взводе. Так что лучше не шути, парень! Кто таков?

— Я же говорил, что здесь работаю, разве нет? Имя мое Парут, нанял меня Корк. Спросите у него как он придет, а мне уже пора.

— Погоди, — вперед вышел еще один охранник, с длинными волосами, заплетенными в конский хвост. — А не с этим ли хлыщом вчера босс веселилась? Эй, Барсук, не он ли?

— Похож, — кивнул Барсук. — Может действительно правду говорит?

— На шлюху не смахивает, — прорычал охранник без шеи. — Больше — на лазутчика! Забрался к нам пробить обстановку! Знаю я таких…

Один из охранников заслонил собой выход, и Герин понял, что так просто ему не уйти. Следовало сразу ретироваться, когда была такая возможность и уповать на скорость своих ног, но…

Поздно. Теперь, кажется, без боя это место не покинуть. Оставалось только проклинать вчерашнего убийцу, который так некстати появился на сцене, путая все карты. Проклятый издали наблюдал за тем как человек в капюшоне расправляется с двумя часовыми, а после оттаскивает их тела в неприметное место. Видел он так же сражение Марсо с «воином черных снов», но вмешиваться не стал. В глубине души он надеялся, что «черный» выполнит за него всю работу, но прогадал. А после банально не успел настигнуть свою жертву, ведь находился все это время через несколько крыш от места событий, а злоупотреблять силой Глаза не рискнул.

— Эй, Сарк, — обратился охранник без шеи к блондину. — Подымись-ка наверх, спроси у капитана, что это за овощ и как с ним поступить.

— А почему сразу я? — возмутился Сарк. — Сам же знаешь, какая она по утрам!

— Сейчас не время пререкаться! Делай как велено!

Блондин, сыпля ругательствами себе под нос, поплелся к лестнице. Герин проводил его взглядом. Минус один, осталось трое. Если действовать немедля, воспользовавшись эффектом неожиданности, ближайшего противника можно убить мгновенно, попутно завладев его кинжалом. Потом черед дойдет и до двух оставшихся, да вот только Проклятый прекрасно знал, что помимо этих в «Спелой вишне» находилось еще как минимум дюжина наемников.

А блондин тем временем достиг второго этажа, с каждым шагом подбираясь все ближе к той двери, за которой находилась Марсо Иллэн. Сарк помялся на пороге, и постучал о дверной косяк. Ему никто не ответил.

Герин же продолжал стоять, не делая резких движений. Озлобленные из-за недавних потерь наемники агрессивно взирали на него. Если они и считали опасным его персону, то виду не показывали. Ветераны многих походов, убийцы от бога, они не могли представить, что кто-то без оружия может разделаться с ними.

— Чего пялишься? — окрысился наемник без шеи. — В зубы захотел?

— Не сказал бы. Мне нравятся мои зубы.

На лестнице второго этажа появился Сарк. Лицо бледное, руки держатся за перила. Товарищи поглядели на него, а после главный спросил:

— Ну как там? Что сказала?

Сарк долгое время не отвечал, косясь взглядом в сторону. Видно что-то смущало его, но под пытливыми взглядами и протяжным «Ну, чего молчишь?» был вынужден произнести:

— Сказала, чтобы я котился в немытую задницу, и пообещала, что если еще раз подниму ее ни свет, ни заря без видимой причины, то она отрежет мое мужское естество.

Охранники заржали. Смех разрядил обстановку, которая почти достигла пика. Невозмутимым оставался лишь Герин, готовый ко всему.

— А что на счет этого? — в сторону Проклятого показали пальцем, где красовался криво срезанный ноготь.

— Сказала не задерживать, — блондин пожал плечами. — А так же передала, что ей понравилось, и она желает встретиться с ним еще раз. Так что, парень, вечером чтоб в «Вишне» был, понял?

— Ну разумеется, — Герин склонил голову. — Я могу идти?

— Да вали уже, надоел.

Никем не задерживаемый, Проклятый покинул бордель, выйдя на улицу, где властвовали туман и утренняя прохлада. Напоследок он обернулся, и подумал, что несмотря на весьма веселую ночку, следующей у него с Марсо Иллэн не предвидится. У нее вообще веселых ночек больше никогда не будет, ибо вскоре ей предстоит отойти к предкам…

* * *

У Герина было приподнятое расположение духа, когда он неспешно пробирался сквозь городские улицы. Выбирал он такие, где поток людей был небольшим, и вокруг не царил шум-гам да не бегали малолетние карманники. Расплачиваться приходилось отсутствием мощеного покрытия, и как следствие — грязью. Земля под ногами больше напоминала разреженную кашу, которая всякий раз чавкала и норовила сорвать башмак с ноги. Правда Проклятого такие мелочи не волновали.

Мысли слуги Зарукки вертелись над планом дальнейших действий. Неплохо было бы залечь на дно, выждать пока ситуация уляжется. Полгода-год ничего не изменят, особенно в условиях вечности. За это время как раз можно было бы поднатаскать Аксира в реалиях местной жизни, рассказать о государственном укладе, географии, традициях и тому подобному. Конечно, с помощью Глаза эту информацию можно вложить в его сознание куда быстрее, но о магии придется забыть на неопределенный срок. Так куда спокойнее.

Благодаря неказистой одежде, которую Герин раздобыл у путника вместе с именем Парут, в общей массе прохожих Проклятый не выделялся, за исключением роста. Он мог позволить себе никуда не спешить, прекрасно зная, что пока скрывает свою сущность, различить в нем пособника Бездны не сможет никто. Разве что только по прямой наводке, но в этих краях не было никого, кто был бы осведомлен о том, кто Герин таков.

Согласно уговору, Лаффе должен был доставить Аксира в один из пустующих домов, который принадлежал преступному сообществу. Перевалочная база, как называл это место сам Оран. Там есть все необходимое, включая пищу, медикаменты, оружие и запас монет на черный день. Именно туда и держал свой путь странник, нисколько не беспокоясь, что его могут обмануть. Вокруг имени Мардука и Жнеца ходило слишком много жутких историй, каждая из которых красноречиво сообщала, что с этими господами лучше не шутить. Более того: Лаффе даже не мог продать их храмовникам, так как не знал истиной причины, почему ему пришлось вытаскивать Аксира из темницы. И тем более он не знал, что Жнец это не кто иной как посланник одного из демонов-лордов Бездны.

Герин на миг представил себе лицо Орана, если бы тот узрел истину, и улыбнулся. Лаффе скорее всего побелел бы от ужаса и грохнулся в обморок, несмотря на всю свою внешнюю суровость. Храм постарался, чтобы каждый житель цивилизованных земель знал как ужасны враги Эркалота, включая и богомерзких демонов.

На пересечении двух улиц, чьих названий Герин не знал, перед странником открылась любопытная картина. Поначалу он хотел пройти мимо, но душераздирающие вопли и женские рыдания привлекли его внимание. Собственно, происходящее впереди слугу Бездны не особо заботило, но народ стекался в ту точку, галдя и обмениваясь репликами, а потому было бы несколько подозрительно, если бы Герин не проявил интереса. Чтобы сливаться с окружающими, не достаточно выглядеть так же как они — нужно еще во всем следовать поведению толпы.

Небольшая драма развернулась вокруг каменного строения, из двери которого выволакивали упирающегося мужика. Его супруга уже стояла на коленях возле крыльца, закрыв лицо руками. Именно от нее исходили громкие рыдания: она подвывала с таким тембром, словно ее резали по живому. Вокруг были стражники, а так же человек в серой рясе с характерными знаками отличия. Служитель Храма. Инквизитор, чье призвание заключалось в борьбе со скверной делом, а не молитвой.

Вид слуги Эркалота у Герина вызвал лишь раздражение. Храмовников он не любил: ни священников, ни инквизиторов, ни рыцарей, ни тем более отцов-магистров. С последними, слава Бездне, сталкиваться Проклятому еще не приходилось, иначе не долог был бы его путь.

— Что здесь происходит? — скупо поинтересовался Герин у стоящего рядом коренастого мужика с неухоженной бородой.

— Да вродь как ведьму обнаружили. Знал же-ж, что с Кримами чегой-то не то творится! Как в воду глядел…

— Не очень-то эти двое похожи на идолопоклонников.

— Так то и не они, а девка странная прибилася к ним намедни. Подозрительная. Вроде как дальняя родственница, но… странная шо жуть берет! И шестнадцати нет, а ведет себе подобно старухе какой. Волосы черные, слова замысловаты, зубы белые и все на месте. Явно же-ж ведьма.

В ответ на эти слова из дома двое стражников выволокли девчонку лет пятнадцати-шестнадцати, которая отчаянно лягалась, пыталась кусаться и зло ревела. Платье на ней было разорвало в нескольких местах, видно служители правопорядка не сразу поймали чертовку. Есть ли у этого создания дар Герин сказать затруднялся, так как с помощью Зарукки запечатал силу Глаза, объяснив хозяину ситуацию. А призывать энергию Бездны чтобы узнать, справедливы ли притязания храмовников, он не собирался.

— Господом нашим Эркалотом прошу! — рыдающая женщина подползла к инквизитору на коленях, попытавшись ухватить его за полы рясы. Тот пугливо отскочил, а на крысином лице появилась ярость. — Умоляю вас! Сжальтесь! М-мы эту девку… Миррику… почти не знаем! Прибыла она издалека, да с письмом… сказала… сказала, что в городе у нее кой-какие дела, что погостит и уедет… мы-то с мужем ни при чем!

— Заткнись! — храмовник с силой пнул женщину, попав ей в плечо. — Не смей произносить имя Спасителя всуе, злая ведьма!

— Не ведьма я! — послышалось рыдание в ответ.

— Не ведьма, так укрывательница! Всех вас ждет суровая кара! Как здесь, на земле, так и после смерти оболочки вашей бренной! Мы получили семь доносов, касающихся делишек этой вашей Миррики! Это не говоря о том, что прибыла она из северных герцогств, где ересь процветает! От Храма ничего не скроется!

В это время девчонка сумела вырваться, пнув одного из стражников прямо в пах. Тот охнул и упал на колени, а потенциальная еретичка бросилась наутек. Инквизитор в темной рясе взволнованно завопил, а вверенные в его подчинение городские солдаты бросились догонять девочку. Та оказалась ловчее, и уверенно ушла от лап нескольких стражников, после чего понеслась прямо на толпу.

Вперед вышел коренастый бородач, широко расставляя руки, явно с намереньем не дать беглянке уйти. Герин тоже изобразил свою готовность поймать девчонку, но вместо этого незаметно ударил двумя пальцами соседа в спину. Метил он между позвонками, и учитывая, что бородач застонал и припал на одно колено — попал.

Потенциальная ведьма пронеслась мимо Проклятого, словно ураганный ветер. Вслед ей летели ругательства, камни и разъяренные вопли инквизитора. Спустя полминуты в ту сторону, куда убежала девочка, бросилась стража. На них были тяжелые кольчуги, а в руках алебарды, поэтому чудес скорости никто из служивых показать не мог. Но это в сущности не меняло ситуации. Девчонку поймают, ибо храмовники сказали пастве, что она ведьма, а ведьм нужно жечь. В этом городе она поддержки не найдет, только свою смерть.

Герин не стал задерживаться и смотреть, чем закончится представление. Он побрел дальше, а настроение его ухудшилось. Сильные мира сего похоже уловили открытие Портала между Мирами, и сделали свой ход. Теперь они будут искать, копошиться, перерывать грязное исподнее, пока не достигнут своей цели. Они не остановятся ни перед чем, так как через Врата Измерений зачастую проходят лишь те, кто наделен невероятным могуществом. Откуда же им знать, что в силу банальной ошибки вместо Зарукки в этот мир попал паренек, в котором не теплится искра дара? Впрочем, даже знай храмовники об этом, они все равно попытались бы изловить названного гостя. Для профилактики. А уж как с ним поступить в дальнейшем решилось бы после тщательного допроса.

В любом случае следовало покинуть Арсдан как можно скорее и в дальнейшем избегать густонаселенных мест. Герин спрячет Аксира у своего давнего союзника, после чего можно будет вплотную заняться подготовкой к великому делу. Делу, которое в конечном итоге подарит ему свободу, а всем остальным — смерть.

Дом, куда должны были доставить Аксира, находился на самой обычной улице и ничем из общего ряда не выделялся. Каменный, в три этажа, плотно примыкающий к соседним строениям, которые были как две капли воды похожи друг на друга. Поднявшись на крыльцо, Герин постучал, стараясь лишний раз не вертеть головой. Вряд ли за ним следят, а если так, то незачем показывать, что он что-то подозревает.

Дверь открыл один из помощников Лаффе. Герин знал, что того зовут Бусфа, и Оран ему полностью доверяет. Но в отличие от Проклятого, Бусфа не подозревал кто стоит перед ним, а потому на угловатом лице поначалу проявилась агрессия:

— Кто такой, голодранец? А ну кыш, пока на перо не посадил!

— Попридержи лошадей, — странник едва сдержался, чтобы не сломать грубияну нос. — Я свой. Тебя должны были предупредить.

— А-аа, — многозначительно протянул привратник. — К парню, да? Тогда поспеши, браток, плохо ему совсем. С ним постоянно наша знахарка, но поделать она ничо не в силах. Сказала… э-ээ… как же-ж… в общем внутренние раны у твоего друга обширные. Разорвалось внутри чегой-то. Не знает скок еще протянет…

Герином овладело бешенство, которое внешне проявилось лишь во вздувшихся желваках. Не ожидая, пока Бусфа освободит проход, Проклятый ломанулся вперед, попутно отталкивая человека Лаффе в сторону. Тот мощно отлетел к стене, ошарашено глядя на вторженца. Но ничего не сказал. Быть может потому, что испугался безумного блеска в здоровом глазе незнакомца, а может из-за того, что тот уже был на лестнице, перескакивая через несколько ступенек одновременно.

«Опоздал, опоздал, опоздал! — стучала кровь в висках. — Нужно было перебить тех ублюдков еще там, у придорожного трактира. Убить их всех, а потом попытаться скрыться! Забери их Тринадцать Проклятых и сам Тысячеликий!».

Дверь в импровизированную больничную палату Герин открыл с ноги, из-за чего та распахнулась с диким грохотом. Аксир лежал на постели, и выглядел он действительно паршиво. Рядом с ним находилась какая-то девчонка, которая испуганно взвизгнула, когда внутрь ворвался странник. Судя по всему она ухаживала за больным все это время, а еще, вполне возможно, владела слабым даром. На столе лежало множество трав, целебные свойства которых проявлялись исключительно под воздействием магии. Но разбираться в этом вопросе не хотелось.

— Пошла вон!

Повторять дважды не пришлось. Девчушка выскочила за дверь, стараясь не смотреть в сторону незваного гостя. Герин медленно, шаг за шагом, подошел к койке Аксира. Тот не спал, но было видно, что ему очень плохо. Зрачки едва смогли сфокусироваться на фигуре новоприбывшего.

— Герин? Это т-ты? П-прости меня, Герин…

Говорил Аксир тихо, как мог бы шептать умирающий старец. Проклятый с такой яростью сжимал челюсти, что ощущал как рушится эмаль на зубах. «Ну уж нет, пацан! Ты не можешь подохнуть, когда моя свобода на кону! Ты и так мне уже все испортил своим появлением! С этим проклятым Глазом я не хочу иметь ничего общего!».

— Ничего страшного, Аксир. Все будет хорошо.

— П-прости. Я… я не смог… мне не хватило силы, — прикосновения ко лбу хватило, чтобы понять — у парня сильный жар. — Я п-подвел тебя… Не хватило духа… Они… мне было так больно…

На короткое мгновение Аксир потерял сознание, но уже через минуту его глаза вновь открылись. Поначалу он не узнал Герина, но вскоре понимание вновь снизошло на пришельца из другого мира. Больше он не извинялся. Его бледная рука, где сломанные пальцы фиксировались плотной белой тканью, ненадолго поднялась, чтобы проверить, не грезится ли ему Герин.

— Я умру?

Проклятого начал душить гнев, и сквозь ненависть ко всему сущему, он процедил:

— Я сделаю все, чтобы этого не допустить. Уж можешь мне поверить!

* * *

Кариддо ворвался в кабинет рыцаря-коммандера как раз в тот момент, когда от Даркста уходили его заместители. Настоятель ожог храмовников ледяным взглядом, но все же подождал пока за ними закроется дверь. И лишь потом он позволил себе взорваться:

— Почему я узнаю о столь важных событиях в самый последний момент?! Или вы считаете, что лучше ведаете волю Эркалота?

— Разумеется нет, падре. Просто решил вас лишний раз не тревожить. То, что вы передали послание от Зрящего — дорогого стоит, но согласитесь: ваша задача — руководить послушниками и священниками, нести Свет в массы. Моя же — командовать рыцарями, защищать Арсдан и его окрестности от нечистой силы.

— Но вы могли бы меня предупредить, — старый настоятель не ожидал отпора, а потому почувствовал легкую неуверенность. — До меня дошли лишь косвенные слухи, но… неужто зло нависло именно над нашим городом?

— Пока ничего конкретного сказать нельзя, но один из братьев-инквизиторов прислал прелюбопытнейший отчет. Где в нем правда, а где вымысел пока сказать сложно, но я склоняюсь к мнению, что вполне возможно мы напали на след. Человек, который сейчас сидит в одной из городских темниц, рассказал много такого, чего придумать в здравом уме нельзя. Либо он сумасшедший, либо прибыл из… — Даркст хотел сказать «из другого мира», но изменил формулировку, решив польстить святому отцу, который хоть и знал о существовании параллельных измерений, вслух об этом никогда не говорил. — Издалека. А хуже всего то, что он поведал о странных существах, с которыми ему пришлось встретиться в какой-то богом забытой крепости. Думаю речь шла об эльфах…

— Ох уж эти богомерзкие еретики! Недаром Эркалот не наделил их душой! — в волнении пробормотал Кариддо.

Даркст пропустил эту реплику мимо ушей, продолжая:

— … а так же о… здесь не очень ясно, но кажется заключенный имел ввиду нечто злое и демоническое, явно имеющее отношение к Бездне.

— Святые духи! — ахнул верховный настоятель. — Кто-то из Проклятых в окрестностях Арсдана? Или даже в самом городе?!

— Такую вероятность мы не исключаем, — лицо рыцаря-коммандера выглядело уставшим: из-за недавних событий он не мог урвать даже нескольких часов на сон. — Но беспокоиться не о чем. Я уже отдал необходимые распоряжения. Храмовники, в том числе и Дети Света, направлены ко всем выходам из города, а так же в порты с приказом никого подозрительного не выпускать и не впускать. Мы изловим жуткую тварь, можете мне поверить.

— Арсдан большой, но при должном усердии и помощи Его мы справимся, — согласно кивнул Кариддо. — К тому же я уверен: богобоязненный люд окажет посильную поддержку, а ежели нет…

— Пощады еретикам и клятвопреступникам не будет, — жестко закончил Даркст. — Вы все верно сказали, падре. Но исключительно на свои силы рассчитывать глупо. Я уже отправил несколько птиц в Сантатем и другие города, прося помощи. Если верить докладу брата-инквизитора, который общался с узником, то Проклятый довольно опасен и силен. Нам необходима поддержка обладателей дара, возможно кого-то уровня отца-настоятеля или даже магистра. Рисковать нельзя ни в коем случае.

— Да поможет нам Господь, — прошептал Кариддо, в чьей груди отрывисто билось сердце. Настоятель не помнил на своем веку худшего кризиса, разве только когда из Арсдана выгоняли листоухих и им подобных во времена Святого пламени. — А что с тем еретиком, который раскаялся под гнетом железа и огня? Его доставили сюда? Я бы пообщался с ним лично…

Рыцарь-коммандер покачал головой.

— Пока еще нет. Он в темнице, бюрократическая волокита отняла драгоценное время. Но я послал за ним леди Астор и нескольких доверенных рыцарей. Она как раз вернулась в город. К тому же именно дева-хранительница поймала еретика, а потому…

— Да, да, эта честь принадлежит ей, — поспешно согласился Кариддо, который все еще не мог справиться с новостями. — Она верная последовательница Эркалота, Дитя Света, и в случае чего сможет справиться с любой угрозой.

— Будем на это надеяться, — кивнул Даркст. — Ведь узник слишком ценный свидетель. Мы должны извлечь из него всю возможную информацию, и молиться, что все его слова — лишь домысли воспаленного мозга. Если же нет, то нас ждет схватка, где прольется слишком много невинной крови.

* * *

— Где он?

Несмотря на то, что вопрос задавала хрупкая с виду девушка, звучал он могильным ветром.

Носха не на шутку перепугался, когда к нему ворвались люди в одеяниях инквизиции, но после того как вперед выступила эта женщина, на пальце которой красовался перстень девы-хранительницы, тюремщик чуть сознания не лишился. В животе забурчало от нехороших предчувствий, зачесался нос, ладони вспотели.

— Кто? — жалобно переспросил он. — Я не ворую! Тута нечего воровать, госпожа!

Астор было не до шуток. Когда ее люди не обнаружили в камере заключенного под номером сорок восемь, девушку чуть удар не хватил. Она привыкла выполнять порученные ей задания с блеском, но порой обстоятельства были против нее, и это бесило.

— Ах ты мерзкий выродок! — Дитя Света стремительно подошла к тюремщику и схватила его за горло. Тот сразу же захрипел, так как силу этой хватке обеспечивала энергия Света. — Говори!

Инквизиторы, а так же рыцари, пришедшие в темницу вместе с Астор, попятились назад. Ярость девы-хранительницы чувствовалась кожей: от ее фигуры лился тяжелый свет, который вполне мог оставлять ожоги. Носха трепыхался в мощной хватке, верещал, а после и разрыдался. Лишь спустя минуту леди Астор отшвырнула тюремщика на пол, где он скрутился калачиком, зажимая руками обгоревшее лицо.

— Чегой же-ж вы хотите от меня? — всхлипнул он.

— Куда делся узник под номером сорок восемь? — ледяным тоном осведомилась Астор, смотря на свою жертву сверху вниз. — Еще вчера он был здесь!

— Был! Но… но его забрали!

— Кто? — Астор наклонилась и от ее фигуры вновь начало исходить опаляющее сияние. — Говори, пока я не отправила твою душу к Эркалоту, тварь!

— Я… я не знаю! Пришел человек знатный, бумаги при нем, печати там всякие… я долго читал, все перепроверил три раза. Приказ!

— От кого?

— От главного тюремщика Бакта! — слезы продолжали растекаться по обгоревшим щекам. — Я ни в чем не повинен! Я в храм хожу два раза на седмицу! Покупаю свечи, ладан, благовония. Думал еще сиротам подавать по медной монетке, но жалование не позво…

Леди Астор не стала слушать скулящего тюремщика. Ее голубые глаза оставались широко раскрытыми от удивления. Неужели заговор? Как кто-то посмел отпустить столь значимого свидетеля? Обычная оплошность или происки врагов? В Арсдане слишком много душ, и хорошо если три четверти из них праведные люди. А остальные? Остальные ведь могут скрывать лица за любыми масками.

— Допросите его, — бросила девушка своим сопровождающим. — Выведайте всю правду. Любыми средствами.

— В этих подвалах средств достаточно, госпожа, — ответил один из братьев-инквизиторов с кривой ухмылкой.

— Будьте готовы так же применить свое искусство и к главному тюремщику Бакту, — продолжала Астор. — Вскоре я доставлю его к вам, и пусть он поделится своими мотивами. Предал ли он Святое царство или просто допустил ошибку — неважно! Из-за его действий может случится катастрофа!

Скулящего Носху выволокли из его же каморки. Еще с минуту он вопил о своей невиновности, пока голос его не стал слышаться отдаленным отзвуком. Астор стояла задумчивая, глядя в одну точку на стене. Она не могла себе представить как подаст на стол доклад о том, что не справилась со столь элементарным заданием. Конечно, можно найти сотню оправданий, ведь от нее ничего не зависело: свидетеля выкрали раньше, но… но Астор не давала себе поблажек. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Эту клятву девушка не нарушала с тех самых пор, как произнесла ее на могиле сестры. Она станет лучше, станет той, кто сможет одолеть всю несправедливость этого мира. Ибо таков ее путь. Таково обещание.

А потому она твердо решила, что отыщет того крестьянина, что повстречался ей на постоялом дворе. А так же его братца Парута. Да, в них обоих она не почувствовала дара, но судя по всему — это была только ее ошибка. Из доклада, представленного братом-инквизитором проводившим допрос, было ясно, что один из них как минимум обладает сверхъестественной силой. Другой же прошел через Врата Измерений, а так же смог воспользоваться «Клыком Эркалота». Бред? Возможно. Великие артефакты не привечают смертных, тем более столь недостойных. Именно поэтому дева-хранительница желала пообщаться с узником лично, ведь вполне могло статься, что даже под пытками он наплел с три короба. Слуги Бездны на такое горазды…

— Что будем делать, госпожа? — спросил Бартир, на чьем лице застыла привычная невозмутимость. — Мне сопровождать вас в главное тюремное управление?

— Нет, там я справлюсь сама. Лучше поезжай к его превосходительству рыцарю-коммандеру, и сообщи о скорбной вести. Следует немедленно начать поиски. Вряд ли узник и его подельники смогли покинуть Арсдан столь быстро…

— Как прикажете, госпожа.

* * *

Герин едва не совершил ошибку. Он уже готов был на свой страх и риск применить силу Бездны, дабы кое-как подлатать истерзанное тело Аксира, но когда в глубине белого зрачка начало загораться адское пламя, Проклятый одернул себя. Не нужно быть гением, чтобы догадаться — раз парня пытали, значит, скорее всего, он рассказал им все, что знал. О своем мире, о том как попал в этот, и о тех событиях, свидетелем которых ему довелось стать. Мертвая дева-надзирательница Эльза, «Клык Эркалота», Глаз Демона, Лестница Дьявола и черт знает что еще. Судя по тем обрывочным сведениям, что Герин знал о своем протеже, Максим Сиркин не был храбрым воином с высоким болевым порогом.

Проклятый стиснул зубы.

— Что ты им рассказал? — голос Герина был сух. — Что они знают?

— Все, — выдохнул Макс сквозь жар. — Они узнали обо всем.

От таких новостей Проклятому захотелось ругнуться. Одно дело находиться в Ничейных землях, преследуемым отрядом храмовников, и совсем другое прятаться в самом сердце осиного роя. Теперь бдительность слуг Эркалота повысится многократно, они перероют каждый дом, каждый подвал, заглянут в сараи, лавки, магазины, даже в дворянские особняки! Их ничто не остановит. Когда дело касается высшего блага, защиты всего измерения, то жизни, а тем более удобства отдельных граждан мало волнуют слуг Света.

А потому следовало срочно предпринять меры. Связаться с Зарукки, не пробудив силу Глаза странник не мог, а потому приходилось рассчитывать только на свои решения. Он в состоянии прорваться в одиночку, но тогда хозяин раздавит его своей яростью, а потому о том, чтобы бросить Аксира не могло быть и речи. Пацан слишком полезен, и Герин сам уже начал понимать почему. Более того — только с его помощью слуга Бездны сможет получить свободу. Желанное искупление, истинную смерть.

«Значит нужно первым делом не дать мальчишке погибнуть». Таково было решение, но как именно помочь Аксиру, Герин не знал. Без магии или хорошего целителя дело было гиблое. В подвалах инквизиции парня жестоко избили, можно сказать даже искалечили. Обычная практика, которой следовали истязатели на службе своего бога. Если человек невиновен, то Эркалот смилостивится, и раны несчастного заживут чудесным образом. Проклятый ни разу не слышал историй, чтобы так оно и случалось: те, кто попадал в застенки априори считался виновным.

Единственное, что мог предпринять Герин, так это вновь обратиться к Орану Лаффе. Для этих целей он отправил к криминальному боссу неотесанного Бусфу, которому пришлось объяснить серьезность ситуации с помощью нескольких ударов по лицу. Тот пытался сопротивляться, но Проклятый был куда сильнее и злее, а потому дело закончилось для Бусфы унизительным падением на пол с разбитым носом. Утерев кровь, он обиженно зыркнул на Герина, но после удалился. То, что он передаст Лаффе просьбу о немедленной встрече, странник не сомневался. Убеждать он умел, даже без помощи Глаза Демона.

Покидать же убежище самолично Герин не решился по той простой причине, что город, судя по всему, ждут волнения. На каждой улице начнутся проверки, наподобие той, которую он лицезрел утром, а доносы посыплются на дознавателей градом. Каждое подозрительное или незнакомое лицо будет отпечатываться в памяти богобоязненных горожан, которые тут же напишут соответствующую бумагу (при условии, что обучены грамоте), либо же донесут о своих подозрениях любым другим способом.

Да, Герину удалось обмануть Дитя Света на тракте, но только потому, что его изначально не подозревали ни в чем крамольном. Он умел скрывать природу своей силы, но при желании у храмовников найдутся средства, чтобы выявить любого, чья аура далека от Света. Те же «иглы истины», которые при глубоком проникновении в плоть начинают дымиться. Если же все в порядке, то из раны просто обильно пойдет кровь. Болезненно и может быть жестоко, зато эффективно. Ошибки исключались.

Существовали, конечно, и более гуманные способы проверки, но популярности они не снискали. По принципу «игл истины» работали некие артефакты в виде ожерелий, заколдованные лично Зрящим. Принцип тот же самый, но без увечий. Их использовали дабы проверить благочестие высокого сословия, от баронов до королей. Не проткнешь же ногу августейшей особе, только потому, что появились какие-то там подозрения?

Все время, что Герин ждал, Аксир маялся в горячке. Помочь ему странник был не в силах. В Арсдане у него не было необходимых связей, но они могли быть у Орана Лаффе, а потому прибытие криминального босса очень обрадовало Жнеца. Все же имя Мардука звучит для некоторых людей заклинанием.

— Ты приехал один?

— Еще кучер и Бусфа, — откликнулся Оран. — Что такого случилось, что тебе потребовалось срочно меня видеть? И почему не явился сам?

— Нечто плохое, — не стал скрывать Герин. — Парень, которого я просил вытащить из темницы… он умирает.

Чтобы поговорить без помех, Проклятый вышел из комнаты Аксира. Сейчас они с Ораном находились в гостиной на первом этаже, где полукругом стояли добротные кресла, в стене зиял провал очага, а под ногами расстилался ковер. За освещение отвечали восковые свечи, так как все окна были зашторены. Бусфа находился у двери, озлобленный и обиженный; его лицо уже начало распухать от полученных ранее зуботычин.

Орана Лаффе в свою очередь интересовало куда он истратил сто пятьдесят золотых эрков, а не состояние парня.

— Дело сделано? — спросил он. — Марсо Иллэн мертва?

— Скоро будет.

— Это как понимать? У нас был уговор. Я вытащил мальчишку, а ты…

— Я сделал все, что ты просил, — оборвал собеседника Герин. — Она мертва, просто еще сама не знает об этом.

— Это как?

— Я ее отравил.

— Вздор! — Оран не поверил. — Я прекрасно помню Иллэн. Она параноидальна, и никогда не допустила бы такой оплошности. Ты знаешь, что ее еду и вино перед тем как подать, пробуют сразу три человека? Как тебе удалось?

— Я ведь Жнец, — ухмыльнулся Герин.

На самом деле с Марсо Иллэн получилась довольно забавная история, которую, тем не менее, пересказывать Орану Проклятый не собирался. Он не успел убить ее в переулке, потеряв удачный момент, но первоначальный план этого и не требовал. За долгие годы практики, Герин научился работать не просто тихо, но так, чтобы никто ничего не замечал. В этом ему нередко помогал Глаз Демона, но даже тогда, когда силу Бездны использовать было нельзя, странник не чувствовал себя в чем-то стесненным.

Благодаря Орану Лаффе Жнец получил всю необходимую информацию о своей жертве, в том числе и о ее увлечении мужчинами и вином. Позже он подкараулил хозяина «Спелой вишни», и с помощью Глаза внушил Корку простую мысль, что неплохо было бы его нанять, а когда придет время — порекомендовать Марсо Иллэн как панацею от плохого настроения. Конечно, обеспокоенная охрана (спасибо «воину черных снов»!) его тщательно обыскала, исключив возможность пронести в комнату воительницы потенциально опасные предметы. Собственно в покои своей жертвы Герин явился абсолютно голым, лишь обмотав бедра полотенцем.

И все же он достиг своей цели, ведь убить можно не только отравленным дротиком, кинжалом или порошком. Главное, чтобы яд достиг либо крови, либо слизистой, а дальше дело уже за особенностями организма. Кто-то умирает раньше, кто-то позже. Все зависит, конечно, еще и от отравы, а так же дозы. Проклятый воспользовался раствором из перемененных корней ахроса, весьма коварного яда, который разрушал тело изнутри. Медленно, словно ржавчина железо, но неустанно. Выявить его чертовски сложно, а потому и противоядие жертвы, как правило, найти не могут. Ведь они даже не знают, что с ними происходит…

— Значит дело сделано? — уточнил Лаффе.

Герин прислушался к своим ощущениям. В паху ощутимо кололо и жгло, яд ахроса проник в его организм в тот самый момент, когда странник окунул свое мужское естество в отраву. От столь безумного предприятия воздержался бы любой здравомыслящий убийца, ведь даже если совершить половой акт с жертвой, пришлось бы умирать и самому. Лишь редкие умельцы могли рассчитать правильную дозу противоядия, необходимую для исцеления. Герин не умел, но благодаря Глазу Демона обладал очень живучим телом, которое регенерировало самостоятельно.

Столь хитрому фокусу Проклятый научился около ста лет назад у одной миловидной куртизанки, которая по совместительству состояла на довольствии в гильдии убийц. Ей подсовывали особых клиентов, жизнь которых должна была прерваться, и так оно, зачастую, и случалось. Спустя несколько дней, неделю, месяц. При этом подозрения на проститутку никогда не падали, а умерла искусительница, по иронии судьбы, случайно попав под телегу.

— Угу, — кивнул Жнец. — Я бы сказал… дня три-четыре, может немного больше. Уже сейчас, уверен, Марсо Иллэн ощущает себя не лучшим образом. Словно подхватила сезонную простуду. Тело ломит, суставы болят, ее бросает то в жар, то в холод…

— Ладно, я понял, — Оран отмахнулся. — Не желаю знать подробностей, главное, что дело сделано. Так чем я тебе могу быть полезен? Причем так срочно…

Герин еще до встречи думал как лучше преподнести Лаффе свою проблему, и решил не ходить вокруг да около.

— Мальчик умирает. Я не могу этого допустить.

— Я не целитель, и не обладаю даром. Тебе бы могли помочь священнослужители, но… у меня нет полезных связей среди Детей Света. Все они поголовно фанатики, каких мало. Предложишь взятку — отрубят пальцы.

— Мне нет нужды встречаться с храмовниками, — скривился Проклятый. — Достаточно, чтобы ты достал мне магический артефакт.

— Проще сказать, чем сделать, — Лаффе покачал головой. — Такие вещи очень редки в Святом царстве: все предметы, в которых заключена волшебная сила, подпадают под запрет. За обладание ими можно стать короче на голову. А уж о таких редких артефактах, как целебные… Даже Мардук не смог бы его тебе раздобыть в столь короткие сроки.

— Знаю. Но мне плевать на свойства артефакта, как и на его природу. Хоть «могильные черепа» из самого Морт`Райса! Главное, чтоб в них пульсировала энергия!

Услышав название одного из самых жутких измерений, где балом правят мертвые, Оран поежился. Неожиданно он понял, что ничего не знает о человеке, который находится напротив. Ни его настоящего имени, ни происхождения, ни мотивов. Только то, что он входит в число доверенных лиц Мардука из Сантатема. Раньше этого было достаточно, но когда Жнец вдруг заговорил о магии… Нет, в такие дебри Лаффе пускаться был не готов. Слишком опасно. В том числе и для его бессмертной души.

— Не знаю, что ты там задумал, но в этом деле я тебе не помощник. У меня нет таких возможностей, да и желания тебе помогать — тоже отсутствует. Надеюсь, я высказался достаточно ясно?

— Вполне, — Герин не вспылил, хотя мог бы. — Мы в расчете. Ты вытащил парня, я решил твою проблему с предательницей. Но помимо прочего мне хотелось бы получить еще и информацию. Где я могу достать артефакты в Арсдане?

— Какого качества и силы? — нехотя полюбопытствовал Оран.

Проклятый призадумался. Его план стоял на шаткой основе, и базировался на том, что раз Аксир способен воспринимать природу абсолютно любой волшбы, впитывая ее как губка, то вполне возможно любой из магических предметов замедлил бы процесс его ухода в мир иной. Придал бы сил, а возможно и поспособствовал регенерации тканей и внутренних органов. Всего лишь теория, но ничего другого Герин в данный момент придумать не мог. Либо он рискнет и у него получится, либо Аксир умрет.

— Как можно мощнее, но не кустарной работы. Знаю я амулеты, которые начиняют ведьмы-недоучки силой, а после продают разного рода олухам. Поначалу все может быть хорошо, но в один прекрасный момент случается сбой, и вся накопленная энергия высвобождается разом. Как правило — с летальным исходом для владельца.

Лаффе прищурил глаза. Жнец казался ему все более и более подозрительным. Даже он, один из самых могущественных людей города, не был посвящен в такие тонкости. Быть может его собеседник — колдун и затевает нечто темное?

Но все же криминальный босс решил ответить, дабы не вызывать лишнего подозрения:

— Арсдан большой, и нужные тебе вещи можно отыскать в домах богатых граждан. Большинство вельмож используют те или иные артефакты, которые облегчают жизнь. Вроде бы и нарушение законов, но ничего смертельного. Никаких «могильных черепов».

— Ты сможешь достать мне один?

— Нет! — ответил Оран резче, чем намеревался. — Точнее… у меня нет такой возможности. Я же говорил.

— Хорошо. Тогда у кого она есть?

— Сложный вопрос, и прежде чем на него ответить я должен знать: ты действуешь от своего имени, или от имени Мардука?

— Я говорю его устами, — раздраженно бросил Проклятый. В нем оставалось все меньше и меньше терпения.

— Отлично. В таком случае я назову тебе имя человека, с которым я раньше работал. Не знаю, где он добывает магические реликты, но факт остается фактом. Когда-то он обратился ко мне за помощью, ведь у него наблюдались проблемы со сбытом. Я свел его с нужными людьми и обеспечил прикрытием.

— Что изменилось?

— Не важно, — проскрежетал криминальный босс.

— Имя.

— Карл ва Риккод, он богатый дворянин и делает регулярные подношения Храму. Узнали бы эти святоши, — Лаффе хохотнул, — чем он занимается и какое золото им сует, то вмиг бы позеленели от злости. Хотя возможно еще и узнают. Слышал ведь, что в городе творится? Новая охота на еретиков, ведьм и… колдунов.

Сказав последнее слово, Лаффе внимательно поглядел на Герина, но тот не изменился в лице.

— Прости, — вновь заговорил Оран. — Свести тебя с этим человеком я не могу. Мы в ссоре, после того как он предпочел меня Иллэн. Но если все же повстречаешь его, то постарайся не убивать. Чувствую, после того как Марсо сойдет со сцены, он вновь приползет ко мне на коленях, умоляя о помощи…

Лаффе встал, направляясь к выходу. Бусфа, внимательно следил за своим боссом, но еще пристальнее — за человеком, который расквасил ему нос. Бандиту очень уж хотелось всадить наглецу нож под ребра, и он знал, что так и поступит. Возможно сегодня ночью? Ключи от этого дома у него есть, а здоровяк ничего не подозревает. Один удар в печень, и клиент готов. А дальше Бусфа поднимется на второй этаж и разделается с полуживым парнем. Облегчит его страдания.

— Мы уходим, — бросил Оран, проходя мимо своего подчиненного. Бусфа лишь кивнул.

Когда они были уже почти у входной двери, из гостиной донесся ленивый голос:

— Одну минутку. У меня еще один вопрос, который стоит задать.

Жнец шел к ним, и Лаффе ощутил раздражение. Он не мальчик на побегушках, и не должен выслушивать всякую чушь, а тем более не обязан срываться по первому требованию! Он уже хотел было высказать это в грубой форме, но вспомнил о своей врожденной осторожности и сдержался. Кто знает какие еще услуги ему понадобятся от Мардука? Никогда не ссорься с опасными людьми, если этого можно избежать — таково было его кредо.

— Что еще? — тоном Оран все же продемонстрировал свое отношение к ситуации.

— Случилась одна очень неприятная вещь, — лицо Жнеца не выражало никаких эмоций. — Ситуация оказалась не столь простой, как я думал изначально. Паренек, что сейчас умирает наверху, проболтался инквизиции о том, чего они знать не должны. А потому вскоре они выйдут на тебя, мой друг. Я в этом уверен.

Лицо Орана Лаффе вытянулось, он ощутил как бешенство волнами накатывает на сознание. Черты лица исказились, смазались; сейчас он как никогда был похож на того, кем и являлся — убийцу, манипулятора и лжеца. Но ничего предпринять криминальный босс не успел, так как Герин сработал раньше. Молниеносным движением он выкинул правую руку, где был зажат кинжал, пробивая дорогой костюм, межреберные перегородки и в конечном итоге — сердце Орана. Тот сполз по стене все с тем же выражением ненависти на лице, даже не поняв, что произошло.

— Прости.

Бусфа ругнулся, в панике начав воевать со своим поясом, где были пристегнуты ножны со смертоносной сталью. Герин поглядел на него безразличным взглядом, и, приблизившись, молниеносно вдавил двумя пальцами бандиту кадык, перекрывая трахею. Тот начал задыхаться, царапая горло и пуча глаза. Проклятый неспешно, словно на прогулке, вытянул свой кинжал из тела Лаффе, и добил Бусфу коротким точным выпадом.

— Вот у меня и нет больше полезных связей в Арсдане, — с сожалением буркнул Герин. Он знал, что по-другому поступить было нельзя. Храмовники рано или поздно вышли бы на заказчика, коим являлся Лаффе, а тот сдал бы им с потрохами его, Жнеца. Служители Эркалота очень хорошо умели убеждать. — Осталось только заткнуть кучера, и можно будет пойти перекусить.

На сытый желудок Герину всегда думалось лучше.

 

Глава 9

Максим не сразу понял, что плавает в бесконечном океане, теплом и прозрачном. Вокруг него смыкалась сама Вселенная, даруя умиротворяющий покой. Никакой боли, страхов, разочарования. Он даже не понимал, где находится и что с ним происходит. Сон он и есть сон. За гранью реальности всегда лучше, чем внутри нее. Здесь человеческой воле подвластно все.

Сколько Макс дрейфовал в столь расслабленном состоянии, он не знал. Может быть целую вечность, но вскоре молодой человек начал различать стены, пол, потолок. Светильник на грубом столе, занавешенное окно. Кровать. А на кровати тело.

Его тело.

Оно беспокойно спало, на лбу выступила испарина, из ноздрей вырывалось неровное дыхание. Выглядел Максим плохо, чему и удивился. Приблизившись к своему телу, он вгляделся в лицо, пытаясь понять, что все это значит.

Нет, это явно не он. Таково решение принял для себя Сиркин, а после взмыл к потолку, просочившись сквозь него, словно тот был соткан из воздуха. Солнце высоко стояло над городом, а Макс все летел и летел вперед. Ему нравилось, он ощущал свободу. Непомерное чувство легкости способствовало его счастью. Вероятно так и выглядит рай, отстраненно подумал студент, наконец замедляя свой полет между облаками.

Арсдан (кажется этот город называется именно так?) с высоты птичьего полета, выглядел красиво. Улицы, башни соборов и храмов, каменные дома в несколько этажей, площади, парки, даже небольшое озеро, где рыбаки удили рыбу. А еще люди. Их было много, и каждый светился своим оттенком. Одинаковых не существовало, сколько Максим не старался отыскать. Снежинки, подумалось ему, по которым струится горячая кровь. Оболочки для душ.

И все разные. Да. Это понравилось Максиму. Он улыбнулся и попытался отыскать кого-то знакомого. Странно, но ни родителей, ни друзей он почувствовать не смог, хоть его восприятие охватывало не только этот город, но и земли далеко за его пределами. Он видел всех, и в то же время не мог отыскать самых важных для себя людей. Почему? Мысль эта не задержалась надолго, и вскоре Макс о ней забыл. Вместо этого молодой человек обратил внимание на одну точку, приглянувшуюся ему. Да… он знает этого человека.

Герин. Так он ему представился. Они друзья? Возможно.

Сиркин сфокусировался на пульсирующей точке, и спустя мгновение был уже рядом. Торговая лавка, где везде развешаны ткани и расставлены зеркала. Вокруг Герина хлопотало сразу несколько служанок, снимая с его могучего торса мерки.

— Костюм будет вам как раз впору, милорд Пар ва Ут. Отличный материал, его изготовили лучшие ткачи! А краска! Ах, это же просто произведение искусства! Вы будете сверкать на любом приеме!

— У меня действительно сегодня встреча со старым знакомым, — подтвердил Герин.

— Правда? И кто же это, милорд? — хозяйка лавки стояла неподалеку, внимательно следя, чтобы ее служащие не напортачили; на своем уже не молодом лице она изображала максимальное раболепие перед высоким гостем на какое была способна.

— Карл ва Риккод. Он живет в квартале знати. Сегодня я думаю его навестить. Сделаю сюрприз.

— Ах сюрпризы! Я уверена, ему понравится…

Максим некоторое время наблюдал за этой сценой, но она ему показалась неинтересной. Он подошел к одному из высоких зеркал, но не увидел своего отражения. Хотел было спросить у хозяйки магазина в чем дело, но передумал. Возможно с зеркалом что-то не так. Бывает. Сиркин прошелся по залу, и на него никто не обращал внимания. Мысль, что возможно его попросту не видят, не посетила молодого человека.

Через минуту он снова взмыл в небо. Ему нравилось ощущать легкость полета. Чувство полной свободы, когда за плечами нет груза сожалений и обязательств. Разве это не прекрасно? Он был даже не птицей, он был… самим ветром! Солнечным светом! Облаками, кислородом, молекулами! Он был всем миром.

Еще одну смутно знакомую ауру Максим различил спустя какое-то время, но не сразу понял, что привело его в мраморный зал с колонами и куполообразным потолком. Здесь было светло, и гуляли сквозняки. А еще внизу находилось множество людей, среди которых молодой человек различил ту, ради которой сюда и явился. Блондинка с голубыми глазами и очень серьезным лицом. Кажется она понравилась ему когда-то, но знакомы они не были. Леди Астор. Или… просто Астор. Красивое имя. Как и она сама.

Максим призраком опустился на искусно вырезанную статую местного бога, и некоторое время любовался девушкой. Она его не замечала, как и все те люди, что находились в зале. Все они внимали голосу человека, который стоял за трибуной. В матовых рыцарских доспехах, он громогласным голосом, который вдобавок еще разносило эхо, говорил что-то о долге, безопасности и каком-то Эркалоте. О врагах, Проклятых, Бездне. О необходимости приносить жертвы…

— Отныне город Арсдан — поле боя! Мы не должны упустить возможности обезопасить свой мир, чего бы нам этого не стоило! Ужас Великого вторжения не должен повториться никогда! Мы уничтожим угрозу в зародыше, и спасем не только миллионы живущих, но и всех тех, кто родиться после. А случайные жертвы — они неизбежны на войне…

Вскоре Максим перестал слушать. Рыцарь не казался ему интересным. А еще больше ему не нравилось то, как он говорил. С надрывом и фанатичным блеском в глазах. Он не был свободен, его сковывали страх и ответственность. Боязнь того, что все во что он верит, может оказаться под угрозой исчезновения. И он готов был сражаться и умирать.

Когда эхо его речи утихло, присутствующие люди стали задавать вопросы. В основном организационные, касающиеся стратегии дальнейших действий. Главный рыцарь сообщил, что подкрепления с других городов уже в пути, но еще не прибыли. Так же он сказал, что возможно на их зов из Сантатема откликнется кто-то из отцов-магистров. От такой вести присутствующие приободрились и зашумели.

Молодой человек хотел было уже улетать, как слово взяла Астор. Услышав ее мелодичный, хоть и холодный голос, он развернулся.

— Рыцарь-коммандер, сэр, я хотела бы уточнить один вопрос.

— Слушаю, леди Астор.

— Разве не следует сосредоточить все силы на поисках того… хм, человека, которого я задержала? Он мог бы пролить свет на ситуацию…

— У вас есть зацепки, хранительница?

— Есть.

— Тогда я поручаю это дело вам.

— Благодарствую за доверие, — девушка кивнула.

В мраморном зале продолжались споры, но Максим уже просочился бесплотным телом сквозь потолок и вновь парил под облаками, подставляя лицо солнечным лучам. Он потерял счет времени и просто растворился в окружающем мире. Странно, но мысли не посещали голову юноши. Он даже не спросил себя, почему может летать, и как у него получается замечать столько вещей сразу. Это ведь сон, верно? А во сне можно все…

Целую вечность спустя, а возможно лишь преодолев несколько мгновений, Максим приметил, что мерцающие точки, которые были людьми, не только различаются между собой гаммой оттенков, но и гаснут. В одном месте это происходило особенно отчетливо. Жизни утекали из тел, из-за чего ауры вспыхивали в последний раз и затухали навечно. Сиркин приблизился, подлетев к большой площади, где собралось множество народу. Целая толпа. Им нравилось происходящее, но молодой человек не мог разделить их чувства. Виселицы, позорные столбы и кострища выглядели жутко, и было ясно, что созданы они лишь для одной цели: доставлять боль и в конечном итоге дарить смерть.

Вид этих злых орудий заставил вспомнить о чем-то очень неприятном. О сыром подвале, запахе крови и блевотины, о менторском голосе брата-инквизитора, бесконечном потоке вопросов. И истязаниях. Долгих и мучительных.

Но разве это произошло с ним? Он не чувствует боли.

С эшафота вещал старик в серой рясе, возведя руки к толпе. Он кричал об избавлении, о еретиках и неверных, которые долгие годы находились среди честного люда. Но пришло время исправить эту несправедливость, отправить нечестивцев к богу, чтобы тот очистил их. Целое море людей бесновалось и гудело, выкрикивая разные фразы, угрозы, шутки. Они верили, что все, что происходит на их глазах — правильно.

Максим бесплотной тенью остановился возле одной из виселиц. Как и прежде, его не заметили, а он и не спрашивал почему. Палач в черной маске только что надел петлю на шею совсем еще молоденькой девчонки. Каштановые спутанные волосы, сорванные башмаки, изорванное платье. Ее аура горела ярко, несмотря на страх.

На толпу девушка смотрела с вызовом, ненавистью. Сиркину неожиданно захотелось прикоснуться к ней, но когда он потянул вперед руку, палач дернул за рычаг и под ногами несчастной разверзлась пропасть. Веревка натянулась, ломая позвонки, и тело забилось в судорогах. Победоносный рев возвестил, что толпа в восторге. Долой еретиков, кричали они.

Огонек жизни начал гаснуть, и Максим думал уже отвернуться, как кто-то неожиданно окликнул его:

— Ты ангел?

— Кто? — не понял он. Перед ним стояла все та же девушка, которую минуту назад повесили. Выглядела она несколько иначе — ее свечение изменилось. Максим непонимающе поглядел сначала на нее, а потом на мертвое тело в петле.

— Пришел проводить меня, да? Я не знаю дороги.

Лицо девушки было чистым и невинным. Максим не ощущал за ней грехов: если они и были, то остались в плену плоти. Перед самой смертью человек в серой рясе даровал ей очищение.

— Нет, я не ангел, — произнес Макс. — Я… кто же я такой?

— Не уходи, — шепнула душа девушки. — Я не знаю, куда мне идти. Пожалуйс…

В это мгновение что-то резко изменилось. Максим ощутил как нечто мощное, злое и голодное давит ему на плечи. Развернувшись, он увидел, что под виселицей, аккурат там, где висел еще теплый труп, разверзлась матово-черная воронка, которой не хватало лишь зубов. Мощно она начала всасывать в себя незримые нити силы, и душа девушки, до этого спокойная, вдруг зашлась в вопле. Сиркин понял, что неожиданно появившаяся черная дыра пытается поглотить душу, а та не в силах этому противостоять.

— А-аааа! — закричала девушка, пытаясь улететь прочь. — Почему?!

Некоторое время Максим ошарашено глядел на черную воронку, ощущая исходящую от нее энергию. Очень отчетливо он понял, что подобных ловушек, пожирающих чужие ауры в Арсдане великое множество. Чья-то рука заботливо расставила их в тех местах, где часто умирали люди. Зачем? Это не заинтересовало Сиркина. Вместо поиска ответов он попытался помочь несчастной душе, схватив девушку за руку, но у него ничего не получилось.

Соприкоснувшись с темной энергией, колючей и злой, он сам начал ощущать боль. Бесплотное тело девушки начало растворяться на глазах. Словно сахар, попавший в воду. Руки стали прозрачными, ноги и туловище — тоже. Душу поглощал не Свет и не Хаос, но Тьма. Максим старался изо всех сил, но ничем не мог помочь.

Потоком его уносило обратно, подальше от всепоглощающей воронки. Мир смазался, а восприятие всех и вся исчезло. Боль при этом нарастала в геометрической прогрессии. Спустя мгновение он уже не был хозяином Вселенной, а лишь пленником собственного тела. Умирающего и больного.

— Акгх-а, — тяжело простонал Аксир; в горле пересохло, ему очень хотелось пить. На прикроватной тумбочке он увидел кувшин и кружку, но дотянуться к ним силы не хватило. Тогда он позвал: — Герин? Кто-нибудь меня слышит? В-воды…

Но полутемная комната, с полуистлевшим огарком свечи, ответила пришельцу с планеты Земля лишь гробовым молчанием.

* * *

Братья Стоуны, коих насчитывалось в душной комнате семь человек, чувствовали, что к ним заглянул очень опасный человек. Высокий, крепкий, с мечом на поясе. Он внушал трепет, и братья не могли понять почему. На своем веку они повидали и не таких верзил, и многих отправили в под землю жестокими ударами своих топоров. За Хата, Ната и Бута в Святом царстве была даже назначена награда в двадцать золотых эрков. Стоуны часто шутили, что если им перестанет сопутствовать удача на большой дороге, то они по очереди будут отправлять стражникам нерадивых братцев.

Но человек, у которого был всего один глаз, казался много ужаснее этой троицы. В пламени свечи, когда на его лицо падали тени, он выглядел демоном.

— Такмо чегой ты хотел? — прокашлявшись, осведомился Лут, старший из братьев. Он храбрился, боясь показать перед родственниками свою слабость. В волчьей стае — волчьи законы. — И как отыскал нашу семью?

— Мне вас рекомендовали.

— Кхто? — вперед выступил Цут, коренастый и с гнилыми зубами. — Мы токмо неделю в городе. Тайком прибыли пополнить припасы.

— Оран Лаффе, — спокойно ответил незнакомец.

— У него крутой норов, — кивнул Хат, признавая авторитет криминального босса. — И чегой тебе надобно от нас, здоровяк?

— Ваши услуги, — с этими словами на стол шлепнулся мешочек, в котором присутствующие отчетливо услышали перезвон монет. — Здесь десять золотых в серебре. Серьезная сумма.

— Угу, — согласился Лут. — Ош серьезна. Чегой делать-то за нее попросишь?

— Ничего такого, чего вы бы уже не делали. Нужно наказать кое-кого. Одну женщину. Дворянку.

— Можно. Но токмо сейчас с города ходу нет. Надо ждать подходящего случая. А там уж, как твоя баба выедет на тракт…

— Дело нужно провернуть как можно скорее, — скупо сообщил незнакомец. — И здесь, в городе.

— Ба! Мы мож и не самые смышленые хлопцы, — вперед выступил Тат, самый умный среди братьев. — Но и не дуболомы полные. Дворяне по трущобам не лазят, а там где обитаются — полно стражи. К тому же — все эти проверки, обыски, эшафоты по площадям здорово мешают делу. Десять золотых не стоят такого риска!

— Вы ничем не рискуете, — одноглазый оставался невозмутимым. — Та, на кого я укажу — еретичка. Вы выполните священный долг перед Экралотом, и много из ваших грехов перекроет это благочестивое деяние. Согласитесь, это ценнее любого золота.

— Коли еретичка, то хай инквизиция ей пятки палит, а не мы! — возразил Лут.

У незнакомца и на это нашелся ответ:

— У нее слишком влиятельные покровители, к тому же ее брат регулярно вносит щедрые пожертвования в храмовую кассу. Бюрократия в действии.

— Бюра… чего?? — округлил глаза Бут.

— Неважно.

— А стража? — вспомнил о рисках умный Тат.

— Ее я беру на себя. Скажем, в нескольких кварталах от места событий случится нечто плохое. Пожар, например. Все блюстители правопорядка сбегутся туда.

— Блюст… татели? — Бут опять смаковал новое слово, пытаясь выговорить его неуклюжим языком.

— А чтобы у вас не возникало сомнений, — продолжал одноглазый, — то вот грамота, подписанная лично верховным настоятелем Кариддо. Она дарует вам прощение от грехов, коли вы справитесь с задачей.

Он положил на стол пожелтевший пергамент, и братья столпились вокруг него, как вороны возле трупа. На документе было выведено много красивых букв, которые несомненно могли принадлежать перу верховного настоятеля. Вот только беда заключалась в том, что никто из братьев, даже умный Тат, не умел читать, а потому им пришлось поверить Герину на слово. Ведь кто будет тратить монеты на дорогие чернила, пергамент и восковые печатные оттиски просто так? Здесь определенно не может обмана…

* * *

Ванесса ва Риккод, дворянка по крови и образу жизни, искренне считала, что в этом мире ей все должны. Уже хотя бы за то, что она улыбается прохожим, а не кривит нос от их вони; ходит в храм, где подает слепым и увечным, хоть и дурню ясно, что им просто лень работать; поддерживает своей монетой лучших портных, парфюмеров и ювелиров, а так же регулярно помогает брату искать расположение сильных мира сего, в том числе и храмовников. Этих девушка не особо жаловала, но испытывала к слугам Эркалота странную тягу. Впрочем, как и ко всем, кто был наделен могуществом. Власть — вот что интересовало Ванессу ва Рикорд больше всего на свете, а потому она тянулась к тем людям, кто был ею облечен.

Беда заключалась в том, что в Арсдане, этой жалкой провинции, необходимых людей попросту невозможно было сыскать. Кто представлял хоть какой-то интерес, как правило уже были связаны узами брака, а остальные попросту не были достойны не то, что ее тела, а даже короткого вздоха! В Сантатем же, столицу столиц, где улицы полнились театрами, дорогими лавками и гостиницами, Ванесса отправиться не могла. Ее уже запланированная поезда внезапно оборвалась из-за того, что храмовники ввели военное положение.

Конечно, она понимала, что еретиков надо ловить и жечь, и была всей душей «за», но… но почему в таком случае должны страдать честные люди?! Разве верховный настоятель Кариддо не знает, что в Сантатеме скоро состоится грандиозный праздник Света, куда она ни за что не попадает, если не выедет в ближайшее время?..

Одна надежда на брата, подумалось девушке. Ее красивое лицо было по обыкновению угрюмым: она никогда не заставляла себя улыбаться, когда находилась наедине сама с собой. Сейчас был как раз один из таких случаев. Девушка ехала в своем личном экипаже, полная горестных дум, и не могла представить, что ей делать дальше. На воротах от нее потребовали бумаги на выезд, в которых должна была стоять печать как минимум рыцаря-коммандера.

Но повстречаться с Даркстом не удалось. Девушку просто не пропустили к храмовнику, сказав, что тот чрезвычайно занят. И это притом, что она носит знатную фамилию, а ее родословная насчитывает несколько славных поколений! Храмовник не имел права игнорировать ее! Ладно бы просто отказал, но он ведь даже не вышел ее встретить! Секретаря отправил!

Ничего, брат ему еще задаст. Он всегда знает к кому обращаться в подобных случаях и результат не заставляет долго ждать. Карл применит свои связи, и она, Ванесса, обязательно попадет на праздник Света! Это же такое событие! Уже и платье приго…

Ванесса не успела завершить свою мысль, так как карета неожиданно затормозила. Как заржали кони она услышала лишь мельком, летя всем телом вперед, врезаясь головой в перегородку. Удар показался излишне болезненным, а когда на своих руках девушка увидела кровь, ее глаза широко раскрылись. Ее нос. Ее прекрасный нос! О Господи!

— Ааааа-аа, — с яростью и отчаянием Ванесса сжала кулаки, проклиная бестолкового кучера. Она знала, что у того семья и четверо детей, но поклялась себе, что сегодня же не только прогонит, но еще и прикажет хорошенько его выпороть. Заставит вытерпеть всю ту боль, что он причинил ей этой внезапной остановкой. Десять… нет, двадцать плетей! И никак иначе.

Подобрав юбки ва Риккод ухватилась за ручку, совершенно забыв, что истинная леди должна сидеть на месте пока дверцу не отопрут за нее другие, подавая попутно руку. Плевать! Сейчас она была слишком взвинчена, чтобы думать о манерах. Она желала знать о причинах внезапной остановки. Если под копыта лошадей опять бросился какой-то голодранец, то она прикажет и его выпороть! А если тот не выжил, то гнев падет на его близких!

Но все мысли о сладкой мести покинули Ванессу, когда она оказалась лицом к лицу с грязным и невероятно вонючим субъектом, который почему-то оказался вплотную к двери кареты. Рыжебородый и косматый, он ухмылялся гнилой улыбкой и тянул к ней руки. Позабыв о своем гневе, девушка испугано вскрикнула и отпрянула назад, в богато обшитый тканью салон.

— Куды?! — взревел нежданный визитер и бросился вслед за Ванессой. Увидев такое, дворянка заорала еще пуще, начав лягаться. Но от сильных рук и неуемного запала деться было некуда. — Охо, какая чистенькая. Прямо как люблю. И пахнешь! Подь сюды, курва!

Следующее, что Ванесса смогла вспомнить: как ее за волосы, портя при этом чудную белокурую прическу, над которой целый час трудилась мадам В`истан, вытащили из кареты. Благодаря испугу и волнам вони, исходившими от нападающего, ва Риккод не почувствовала боли, когда оказалась на твердой мостовой. Где-то на краю восприятия она слышала как кричат и в панике разбегаются люди. Ей было страшно, очень страшно, и она молила бога о спасении. Она ведь ходит в храм, подает нищим, улыбается прохожим… Так почему же? За что?

Словно в ответ на ее молитвы, сверху раздался дружный гогот нападавших.

* * *

Герин опаздывал, что его несколько беспокоило. Устроить знатный пожар, не пользуясь Глазом Демона оказалось не так-то просто. Бдительность хозяина масляной лавки, который ну никак не хотел отворачиваться, тем самым не давая Проклятому прошмыгнуть в складские помещения, сыграла свою роль. Пришлось пойти на крайние меры, и вырубить бедолагу, дождавшись предварительно, когда из лавки выйдут все потенциальные покупатели. Потом он закрыл на замок магазинчик, и спустился в подвал, где хранилось очень ценное в условиях города сырье — масло схита: хоть и дорогостоящее, но очень неплохое горючее средство. Его использовали для разных целей, ибо жар оно давало знатный, и не перегорало значительно дольше аналогов на животном жире. Основным минусом можно было выделить лишь то, что порой потушить такое пламя становилось проблематично.

— Для кого минус, а для кого и плюс, — пробормотал себе под нос Герин, разбрызгивая по всей лавке огнеопасную субстанцию. Здание было выполнено из крепкого речного камня, и вряд ли пожар перекинется на другие строения, но переполох обещал выйти нешуточным.

Задержался Герин потому, что безопасно поджечь лавку оказалось не так-то просто, а потому пришлось возиться на добрых десять минут дольше, чем странник рассчитывал, а когда все же справился (воспользовавшись клочком подожженной бумаги), то понял, что если он не поспешит — его план может не сработать.

Лошадь на которую он вскочил, Проклятый позаимствовал из упряжи кареты Лаффе. Последнему она уже все равно не понадобится, как и те деньги, которые странник присвоил из его кошеля. Было там не сказать, чтобы очень много, но дабы нанять неотесанных разбойников с большой дороги, схоронившихся в трущобах, вполне хватало. Тем более что братьев Стоун помимо монет очень заворожил вид поддельной индульгенции. Оно и понятно. Каждому хочется попасть после смерти в лучший мир…

Когда Герин… точнее Пар ва Ут, ибо сейчас на нем были роскошные дворянские одежды, достиг места происшествия, то с прискорбием отметил, что с Ванессы ва Риккод уже срывают одежду. Разбойники по всей видимости оказались еще неотесаннее, чем Проклятый предполагал. Мало того, что свое черное дело они вознамерились совершить при свете дня, так еще и на одной из центральных улиц города! И пусть перепуганные зеваки разбежались, а героев вступиться за даму на горизонте не нашлось, это не оправдывало такой беспечности.

Неясность в ситуацию добавляли еще и крики одного из братьев, кажется Тата, который стоял посреди улицы, и во всю глотку вопил:

— Еретичка! Мы караем еретичку! Именем его превосходительства верховного настоятеля Кариддо!..

Герин хмыкнул, пришпоривая лошадь. Неплохо придумали. Прикрываться именем одного из самых могущественных людей северо-запада страны… Оно и понятно, почему нет желающих помочь несчастной. После всех этих эшафотов и арестов, люди попросту боятся перечить храмовникам. А то, что грязные и разношерстные Стоуны мало походили на служителей Эркалота, никого не волновало. Раз действуют уверенно — значит имеют право. Святая аксиома.

«Братья на службе Храма» между тем спорили между собой, кто первый сможет причаститься к молодому и хорошо пахнущему телу. Громче всех кричал Лут, но его право никто и не отрицал, ибо он был старшим. Другое дело остальные: они чуть было не передрались между собой, пока Лут сражался с завязками своих штанов. Ванесса ва Риккод все это время затравленно смотрела на своих мучителей, не в силах проронить больше ни звука. Ее сознание сковал шок, а на щеке уже начал разбухать синяк.

— Никому не подходить! — продолжал верещать Тат. — Опасная ведьма! Она, значится, умеет колдовать! Сам видел! Ерети…

Его голова слетела с плеч, когда мимо пронесся Герин. В правой руке он держал меч, которым ловко обезглавил Тата, не замедляя скорости. Спустя секунду странник уже ворвался в ряды налетчиков, рубя налево и направо. Братья Стоун сперва не поняли, что происходит, а когда очухались, половина из них уже лежала на мостовой, истекая кровью. Жнец между тем ловко спрыгнул с лошади, подступая к неотесанным бандитам.

— Ты! — взревел Лут, тыкая в него пальцем. Он стоял уже со спущенными штанами, но внезапная атака спутала все планы. — Чегой стоите, балбесы? Убейте крысу!

Оставшиеся братья похватали свои топоры и бросились на Герина. Он же в свою очередь изумился тому, как эти болваны могли так долго орудовать на большой дороге, ведь бойцы из них оказались паршивые. Разбойники больше походили на дровосеков, чем на воинов, которые могут справиться исключительно с безоружным противником. Все что их выделяло, так это ярость и бесстрашие, с которыми они пошли в бой.

Из оставшихся в живых, Бут пал первым. Он делал слишком долгий силовой замах, а потому Герину не составило труда подскочить и проколоть ему горло мечом Почти сразу же, на одной комбинации он атаковал Ната, широкоплечего и беззубого, снеся мощным ударом руку под самым локтем. Душераздирающий крик огласил улицу, и был он столь ужасен, что многие ставни захлопнулись, а зеваки попрятались за ближайшие укрытия.

— Ах ты ж, урод! — две полоски соленой воды размыли грязь под глазами Лута. — Братцы! А-аааа!

Этого Герин убил ленивым взмахом, целя мечом в шею. Старший из Стоунов даже не мог убежать, так как его штаны были спущены до самых щиколоток. Потом Проклятый вернулся к Нату, все еще верещавшему, и вонзил клинок ему между ребрами, медленно проворачивая лезвие. Разбойник затих.

Некоторое время Герин стоял в самом эпицентре сражения. У кого-то могла возникнуть ассоциация со скотобойней, но странник видел на свои два века и не такое. Семеро трупов (это если не считать кучера, которому братья размозжили голову) вполне себе скромная цифра.

Ванесса ва Риккод смотрела на своего избавителя округлившимися глазами. Она все еще была в шоке, но до девушки начало доходить, что ее молитвы каким-то образом были услышаны. Спаситель явился в самый последний момент, разделавшись с грязными оборванцами. Герин представлял себе какие мысли сейчас витают в этой милой головке, и подавил искушение ухмыльнуться.

Памятуя, зачем он все затеял, Герин нацепил на лицо маску сочувственного беспокойства и подлетел к сестре человека, к которому хотел втереться в доверие. Упал на колени, отбросив окровавленный меч.

— Миледи? С вами все в порядке? Я едва успел! Гнусные мерзавцы!

— Кто вы, сэр? — Ванесса моргнула, разглядывая своего избавителя. В первую очередь она заметила на нем хорошую одежду, подобранную с тонким вкусом. Потом — весьма симпатичное лицо, ну а после обратила внимание на крепкие руки и широкую грудь. Истинный рыцарь, подумалось ей. — Я… все случилось так неожиданно…

— Кто эти люди, миледи? — Герин изображал на лице озадаченность, слегка выпятив вперед подбородок; взгляд его сурово шнырял по улице, где вновь начали собираться зеваки. — У них могут быть подельники, нужно скорее уходить!

— Вы так думаете? — жалобно спросила девушка, все еще не пришедшая в себя. — Может лучше…

— Я посажу вас на своего коня! — высокопарно произнес Герин, угрюмо задаваясь вопросом, а не переигрывает ли. — Нужно вывести вас в безопасное место! У вас есть здесь родня, прекрасная леди?

Ванесса опять моргнула. Прекрасная леди? Комплимент ей понравился. В те мгновения она даже не думала о своем неподобающем виде, а так же о том, что под глазом расцвел лиловыми контурами синяк.

— Д-да. Брат. Мы живем в квартале знати…

— Тогда нужно скорее ехать к нему! — громогласно возвестил Герин, вставая и подавая спасенной руку. — Пока на вас снова не напали!

Последнее изречение сильно напугало леди ва Риккод. Дворянке не хотелось больше встречаться с немытыми голодранцами. От тех грязных прикосновений, что ей пришлось пережить, она наверное не отмоется уже никогда! Ужас. Впрочем, в те мгновения девушка была уверена, что ее нежданный избавитель сможет защитить ее от чего угодно.

— Эй ты, смерд! — Герин ткнул выборочно пальцем в первого прохожего, который по дешевизне своего наряда вполне походил на простолюдина. — Расскажешь страже, что здесь произошло! Сообщишь: коль вопросы у них появятся, то пусть спросят сэра Пар ва Ута, властителя провинции Ут, что на Жемчужных берегах, героя Закатной кампании и истребителя нежити! Остановился я в гостинице «Три грифона». Там же снимаю целый этаж!

Толпа ахнула, Ванесса ахнула вслед за толпой, а Герин кисло подумал, что немного переборщил с пафосом. Но оно так даже лучше. Когда он попадет в поместье ва Риккод, никем не остановленный, Пар ва Ут исчезнет, оставив за собой лишь красивую сказку. Храмовники же вполне могут выделить на поиски отважного дворянина людей, тем самым разбазаривая свои ресурсы.

Главное, и эта мысль беспокоила пуще остальных, чтобы Аксир дотянул до того момента, когда в руках у Герина появится хоть какой-то магический артефакт, чью силу юноша сможет впитать.

* * *

Максу никогда еще не было так плохо, даже когда он валялся с черепно-мозговой после неравной драки с залетными гопниками, решившими поживиться его мобильным телефоном. Тогда Сиркин дал достойный отпор, но и сам без повреждений не ушел. На больничной койке пришлось проваляться около недели, но там было все по-другому. Обеспокоенные родители, близкие друзья, опытные врачи. Он знал, что худшее позади, что не умрет, а потому можно было расслабиться и выздоравливать…

Но сейчас, в другом мире, помимо боли Макса одолевал страх неизвестности. Он находился в темной комнате, звал на помощь, но никто не откликался. Он словно бы оказался в склепе, намертво замурованный. Может быть про него забыли? Может оставили нарочно? Кто ведь знает какие здесь, в паршивом подобии на средневековье, нравы. Больных и увечных… куда? Со скалы? Или вот так — оставлять в темной комнате и дожидаться пока те сами не испустят дух?!

Хуже всего было то, что Максим уже почти смирился со своей участью. Он готов был сдаться, ведь у молодого человека не было цели, чтобы продолжать борьбу. Быть может — а почему бы и нет? — после смерти он отправится домой? Ведь недаром последнее время ему все чаще грезятся странные сны, где он легкий как перышко, где страха нет и можно лететь где угодно…

В любом другом случае, Сиркин испугался бы, проведя аналогию с призраками и прочей нечистью, но не сегодня. Лихорадка делала свое дело, и он отдал бы все что угодно, лишь бы страдания прекратились. Даже свою жизнь.

Лежа в полной темноте и уже даже не пытаясь дотянуться до кувшина с водой, Максим медленно умирал. Сломанная нога пульсировала, разбитые губы слиплись, пальцы на руках не шевелились, а внутри он ощущал настоящий пожар. Даже небольшая смена позы причиняла страшную колющую боль: из-за этого парень дышать пытался небольшими глотками воздуха. Неровными и частыми.

Но спустя какое-то время воспаленное сознание Максима вдруг уловило какой-то шум. Скрип ступеней? Или ему только показалось?

— Ау-у! Почему здесь так темно? Бусфа, куда ты делся?

Женский голос. Мама? Нет. Ее в этом мире быть не может. Тогда кто? Кажется за Максимом ухаживала какая-то девушка, чье лицо он помнил очень смутно. Она делала ему припарки, меняла подушки, шептала различные слова, казавшиеся парню странными заклинаниями. Именно ее Герин прогнал, явившись в комнату в тот раз. Но… когда это было? И было ли вообще?

— Я здесь! — крикнул Сиркин на исходе сил, а потом очень тихо прошептал: — Здесь…

Внизу слышалось какое-то действо, и даже негромкое ворчание. Кажется пришедшая искала светильник с тлеющим фитилем. Максим, уже привыкший к мраку, отстраненно подумал, что сейчас вероятно уже вечер. Хотя какая ему разница? Для него существовала лишь боль.

Он было уже снова наполнил легкие воздухом, чтобы позвать на помощь, но в этот момент с первого этажа раздался пронзительный крик, словно девушка повстречалась с монстром, прячущимся во тьме.

Или увидела нечто, что монстр после себя оставил.

* * *

План Герина сработал блестяще, и их с Ванессой ва Риккод без лишних вопросов пропустили в кварталы знати, где всегда наблюдалась усиленная охрана, а после недавних событий — так и подавно. Стражники, среди которых были и люди Храма, сначала подозрительно отнеслись к двум путникам, которые галопом неслись по улице на одном коне, но когда Ванесса открыла рот и начала изливать жалобы, ее узнали. Герин даже не рассчитывал на такую удачу, он думал, что придется долго отбрехиваться, но спасенная из лап разбойников девушка все сделала сама.

— Конечно, госпожа, как скажете, госпожа, — раболепно поклонился сержант после злой отповеди, чем заслужил неодобрительные взгляды со стороны своих подчиненных; подхалимов не любил никто. — Мы сейчас же проводим вас в поместье. А ваш сопровождающий…

— Это мой рыцарь! — гордо возвестила дворянка, вздернув подбородок. — Благородный и знаменитый сэр Пар ва Ут с Жемчужных берегов!

Про далекий континент в Арсдане было известно мало, а потому лишних вопросов не возникло. Раз знаменитый, так и пусть, кому какое дело? Охрана уже хотела вскочить на лошадей и сопроводить беглецов, но капризная Ванесса вдруг заявила, что верхом больше не поедет.

— Уж простите, сэр, — извинилась ва Риккод, повернувшись к Герину.

— Я все понимаю, моя леди, — тот важно кивнул. — Столь прекрасная дама как вы не заслужила столь тягостных лишений! Это я должен просить прощения…

— Ну что вы, благородный рыцарь. Не стоит.

После обмена любезностями, Ванесса вновь вспоминала о своем плохом настроении, и решила полностью выместить его на стражниках. Она истерично начала пересказывать историю своих злоключений, и если бы не вовремя подоспевший герой, он же Герин, то ее могли не только убить, но еще и — боже упаси! — обесчестить! Куда смотрела городская стража? За что им платят звонкой монетой? Понимают ли они, что теперь она будет жаловаться брату, а тот в свою очередь — своим влиятельным друзьям и покровителям?!

Сколько продолжался этот разнос, сказать было трудно. Герин погрузился в свои мысли, стараясь сохранить благородный лик. К счастью сделать это было не сложно: челюсть вперед, взгляд в пустоту, руку на эфес меча. Ну и выпрямить спину в довесок.

На заливистый визг леди Ванессы начали собираться люди. Проклятому это не понравилось. Его могли запомнить. Уж слишком примечательно выглядела правая глазница, которая в неактивной фазе была белее мела. Зрачок, радужка и белок сливались в один фон, а такую примету легко будет узнать. Хотя если храмовники и разослали ориентировки, составленные рыцарями у постоялого двора, где арестовали Аксира, то значиться он будет там как одноглазый бродяга, а не как благородный странствующий рыцарь, который к тому же спас знатную даму.

Вскоре из-за угла четырехэтажного особняка, показались верховые, сопровождавшие открытое ландо. Увидев их, Ванесса радостно возвестила:

— Братец!

Герин внимательно поглядел на прибывающий эскорт. Карл ва Риккод судя по всему ехал по центру, и выглядел он соответственно своему статусу. Богатая одежда, племенной жеребец под седалищем, тонкий меч на боку, а так же суровое породистое лицо. Он натянул поводья у самой заставы в квартал знати, после чего спрыгнул на мостовую. Не долго думая, сразу же бросился к сестре и обнял ее.

— Что случилось, мой голубь? Тебя кто-то обидел?

— На меня напали, братец, — Ванесса зарылась лицом в знакомое плечо и разрыдалась. — Прям средь белого дня. Барта убили, а меня… меня… если бы не благородный сэр Пар ва Ут, то меня бы…

Она не смогла докончить, так как рыдания заняли ее всю. Роняя слезы в дорогой камзол Карла, девушка вновь погружалась в пережитой ужас. При этом нелегальный торговец артефактами внимательно поглядел на Герина, измеряя того взглядом. Как только представилась такая возможность, он отстранился от сестры и подошел, протягивая руку в перчатке.

— Благодарю вас, сэр! — горячо произнес он, пожимая «Пар ва Уту» руку. — Вы спасли Ви от жуткой участи, которую подстроили, вероятно, мои недоброжелатели и враги! Последним временем в Арсдане неспокойно.

— Я заметил.

— Боже, да вы весь в крови! Не ранены?

Герин, словно только сейчас вспомнив, оглядел свою одежду. Действительно, крови было немало. Но…

— Она не моя. Разрешите представиться: Пар ва Ут, прибыл с Жемчужных берегов по делам чести.

— Карл ва Риккод, — в свою очередь назвал свое имя брат Ванессы. — Граф. И отныне — ваш хороший друг!

 

Глава 10

Рыцари-храмовники при поддержке инквизиции и городской стражи, сработали быстро и решительно. Главный тюремщик Бакт сначала отпирался, кричал о произволе и грозил неприятностями, но когда ним занялись вплотную, понял что зашел поудить не в то озеро. Не заметил бедолага сквозь мутную воду, что на дне прячутся ядовитые змеи и ступать следует очень осторожно. Как только Астор изложила ему всю подноготную дела, в которое он вляпался, Бакт ва Гош посерел и стал очень сговорчивым. Одно дело вытащить за взятку обычного убийцу, и совсем другое — опасного еретика и пособника демонов.

Главного тюремщика не пришлось даже пытать, чему Астор была только рада. Она не любила причинять боль без необходимости, даже если человек был виновен. Другое дело, что долг перед Эркалотом требовал порой быть жестокой…

Благодаря содействию Бакта, которого заковали в кандалы и из роскошного кабинета спустили в подвал его же учреждения, удалось узнать много любопытного. Ни о каком заключенном он не знал до поры до времени, но вчера к нему явился доверенный человек Орана Лаффе, с которым нерадивый чиновник не раз имел дело, и предложил на ровном месте заработать неплохие деньги. Что для этого было нужно? Да ничего особенного — освободить кое-кого неопасного. Никто не хватится, говорили Бакту и он поверил, не особо пытаясь вникнуть в происходящее.

Об Оране Лаффе Астор кое-что слышала, но мелкий преступник, по ее мнению, не заслуживал внимания Храма. До тех пор, пока не перешел дорогу слугам Эркалота. Теперь у него одна дорога — на виселицу. Но прежде ему предстоит рассказать деве-хранительнице все, что он знает. Абсолютно все.

Особняк преступника, монументальное здание в четыре этажа плюс мансарда, находился на улице Менял. Дитя Света приказала установить наблюдение, втайне надеясь увидеть кого-то наделенного даром. Она внимательно изучала ауры всех прохожих, и особенно тщательно тех — кто входил и выходил из дома. Но ничего подозрительного выявить не удалось, а потому деве-хранительнице не оставалось ничего, кроме как отдать приказ на штурм.

Костяк боевого отряда составили рыцари, прошедшие обряды очищения, в то время как городским стражникам было поручено перекрыть улицы. Горожане не особо удивились: последним временем подобные обыски случались регулярно. Шум, крики, женский плач. Все обыденно.

Правда на этот раз сценарий был несколько иным, ибо люди, находившиеся в особняке не желали покорно отдаваться в лапы правосудия.

— Это настоящая крепость! — выругался Бартир, вернувшийся к наблюдательному пункту спустя двадцать минут после начала. — Входная дверь из мореного дуба, и взломав ее мы обнаружили такую же в предбаннике! Через небольшие бойницы по нашим людям палят из арбалетов, а чтобы вырвать решетки из окон необходимо по меньшей мере парочка мулов! Это так низко! Эти люди не знают, что такое честный бой.

— Они всего лишь отбросы, — спокойно отозвалась Астор. — Те, кто не привык следовать заповедям Экралота. Им одна дорога.

С этими словами Дитя Света выступила вперед, отбросив полу плаща и вытащив длинный меч из ножен. Не артефакт. Астор считала, что волшебное оружие способствует лени и самоуверенности, в то время как обычная сталь заставляет владельца становиться искуснее от боя к бою.

— Разойдитесь, — приказала она рыцарям, которые толпились возле предбанника, выжидая удачного момента для атаки. — Не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал.

— Миледи, — позвал один из храмовников. — Может быть вам стоит облачиться в броню? Там опасно…

— Ты так думаешь? — глаза Астор азартно блеснули. — Уверяю, внутри этого дома не найдется никого, кто мог бы оставить на мне хотя бы царапину!

Правда в зону обстрела вражеских арбалетов дева-хранительница все же не пошла. Остановилась на самом пороге, вытянув вперед руку. Вокруг ее пальцев вскоре начала собираться энергия, которая разрушительным сгустком обрушилась на препятствие. Толстую дверь разорвало будто картон, а из дома донеслись ругательства.

— Орана Лаффе и его приближенных брать живыми! — крикнула Дитя Света через плечо своим воинам. — Ни в коем случае не убивать!

* * *

Шум битвы доносился до Нартатира Шшаро отчетливо, словно происходил не на первом этаже, а прямиком за дверью. Заместитель Орана, правда, не обращал на него особого внимания, вытаскивая из тайника за картиной золотые монеты и украшения. У него еще есть время, чтобы скрыться. Его люди задержат кого угодно, не даром же они получают свой сытый пай…

Около получаса назад в особняк на улице Менял начали ломиться неизвестные, которые на поверку оказались рыцарями-храмовниками. К несчастью бандиты не смогли их вовремя признать, а потому оказали ожесточенное сопротивление, выполнив приказ Нортатира. Последний не терялся в догадках, что происходит — действовал на одних рефлексах. Знал он лишь то, что Оран Лаффе куда-то запропастился, и вся ответственность теперь лежит на нем.

Правда подлый страх все же заполз под кожу, когда стало ясно, что в гости пожаловали храмовники. Все знали, что за святыми воинами огромная сила — сам Эркалот! А бог, он не мужичок-работяга, которому можно сломать пальцы за несколько монет долга.

Успокаивало Нортатира то, что штурм не заладился для нападавших с самого начала. Они не учли меры предосторожности, которыми окружили себя преступники, и их атака быстро захлебнулась, так и не переместившись вглубь особняка.

— Держи, и упаси тебя черти, если упустишь! — рявкнул Нортатир, всучивая моложавому телохранителю тяжеленный мешок с золотом и серебром. — Бегом в подвал!

— Там же тупик! И — ого! — что здесь?!

Нортатир его не дослушал. Он продолжал извлекать из потайного хранилища все, до чего доставали руки. Нагрузив подчиненного под завязку, так что у того хребет затрещал, главарь гневно начал подгонять недотепу к выходу.

В отличие от всех остальных, Нортатир наравне с Ораном прекрасно разбирался в особенностях купленного много лет назад особняка. Из подвала вел тайный проход, соединенный с частью городской клоаки. Если туда прорваться, то от храмовников можно сбежать… Главное, чтоб не с пустыми руками.

Но, как водиться, именно жадность стала причиной того, что скрыться не удалось. Если бы Нортатир добрался до подвала раньше, чем в дело вступила Дитя Света, то он, вероятно, спасся бы. Но желание утащить с собой мешки с золотыми монетами испортили все дело. Спустившись по лестнице на первый этаж, заместитель Лаффе увидел, что мощная дубовая дверь, которая к тому же была еще и зачарованной, разлеталась на куски. Защитники особняка при этом были разбросаны по всему холлу, преимущественно мертвые или без сознания. Некоторые все еще стояли на ногах, вытянув перед собой мечи или топоры. Их руки дрожали, а дух был сломлен.

Нортатир ошарашено поглядел на нежданного противника: девушку с длинным мечом в руке. На вид ей было не больше восемнадцати, и каждое ее движение отличались сверхъестественной скоростью. Вот она стояла у входной двери, а через несколько секунд уже находилась за спиной одного из бандитов. Тот не успел не то, что среагировать, а даже понять, что произошло! Клинок воительницы описал дугу, и остановился в миллиметре от его шеи. Защитник особняка взвыл и даже подскочил, роняя свое оружие. То же самое моментально проделали и остальные.

В дверной проем начали набиваться рыцари в тяжелых доспехах, и от вида начищенных доспехов Нортатир позеленел. Лаффе — сука такая! — похоже знал о предстоящей облаве, иначе как объяснить, что от него ни слуху ни духу уже добрых девять часов?!

Леди Астор поглядела безо всякого выражения на парочку груженых мешками людей, застывших на лестнице. Лишь тень презрения промелькнула в ее голубых глазах.

— Кто такие? И где ваш… хм, босс?

— Вот он! — телохранитель Нортатира смекнул, что самое время менять сторону. — И это не мое!

Он отшвырнул от себя два мешка, один из которых раскрылся, и по ковру разлетелись золотые монеты разного номинала. Маленькие, большие, круглые и даже треугольные. Были среди них и освященные. Целое состояние, с помощью которого можно при желании скупить всю свободную недвижимость Арсдана!

— Оран Лаффе? — Астор выступила вперед, держа клинок опущенным к земле.

— Нет, госпожа, это Нортатир! — крикнул все тот же предатель, швырнувший мешки. — Правая рука босса, а последнего сейчас нет в особняке. Сныкался где-то.

К чести заместителя Лаффе, он умел проигрывать. Медленно опустив мешок с запредельным богатством на ковер, он поправил воротник и манжеты, смахнул невидимую пылинку с плеча, и встретился с леди Астор твердым взглядом.

— Нортатир Шшаро, к вашим услугам. Судя по тому, как настойчиво вы желали попасть в нашу скромную обитель, вас привело срочное дело. Пройдемте в мой кабинет, и все обсудим.

Леди Астор хмыкнула. Выдержка этого человека вызывала восхищение.

— Благодарю за приглашение, но разговаривать мы будем не здесь. Застенки инквизиции может и не столь дорого обставлены, — глаза девы-хранительницы безразлично скользнули по рассыпанному золоту, — но обстановку ты оценишь. Как и наше радушие.

* * *

На первоначальном допросе Нортатир Шшаро противился, и его пришлось отдать в руки братьев-инквизиторов, которые над ним хорошенько поработали. Труженики клещей и зажимов часто повторяли, что подозреваемые сами должны захотеть раскаяться. Как правило в таких случаях поток правды не иссякаем. Бандит, спустя три часа пыток исключением не стал. Он предстал перед Астор измученным и с пустым взглядом. Его тело сплошь и рядом покрывали кровоподтеки, а руки дрожали.

— Готов рассказать что-то интересное… хм, человек?

— У меня есть имя.

— Ага, да. Я помню.

Астор сидела за столом. По иронии ей достался тот же самый кабинет, где некогда заседал Носха, и где совсем недавно побывал сам Нортатир, принесший тюремному надзирателю бумаги об освобождении пленного Аксира.

— Где твой предводитель? — Астор с каменным выражением наблюдала за сжавшимся на соседнем стуле человеке. Гнев его сопротивления угас, спасибо умениям инквизиторских палачей.

— Не знаю, — буркнул Нортатир, старательно не глядя на деву-хранительницу.

Брови девушки нахмурились. Она посмотрела на дверной проем, где стоял Бартир, но рыцарь лишь покачал головой. Шшаро не врал, он действительно не знал месторасположение своего босса. Пройдя через пытку водой и растяжку на дыбе он готов был признаться если не во всем, так уж точно в том, что касалось предприятий Лаффе. В том числе и авантюры с узником, за освобождение которого пришлось заплатить целое состояние.

— Я не знаю, где Оран, — прохрипел Нортатир. — Он отдал приказал, и я его выполнил. Сто пятьдесят золотых эрков за полумертвого мальчишку.

— Да, деньги немалые, — согласилась Астор равнодушно. — Не знаешь зачем ему это понадобилось? Они были знакомыми? Возможно родственники?

— Точно нет. Приказ поступил неожиданно, до этого Оран ни о чем таком даже не помышлял. Скорее всего, к нему явился кто-то, кого он знал, и кому не мог отказать.

— Есть идеи кто бы это мог быть?

— Нет, к сожалению… из-за этого ублюдка все прахом и пошло! Черт…

— Не упоминай тварей Бездны в этих стенах! — жестко предупредила Астор, и глаза ее вспыхнули гневом. — Никогда.

— Простите.

— Что было дальше?

— Я обратился к кому следует… все имена уже записаны вашими помощниками… в основном это различные чиновники. Мы платили им не один год, чтобы они прикрывали наши делишки. Ничего, что могло бы прогневить Эркалота. Никакой магии, темного учения или подрывной деятельности. Просто делали дела на чем могли.

— Судя по сумме, которую мы изъяли из особняка на улице Менял, бизнес шел успешно, — Астор изящно, почти ласково улыбнулась, но в этой улыбке не было ничего доброго.

Нортатир промолчал. Сейчас он выглядел жалко.

— Ладно, — махнула девушка рукой. — Меня не интересуют ваши преступные схемы. Для начала я хотела бы услышать о том человеке, которого ты вытащил из этих подземелий. Все, что можешь вспомнить.

— Где он сейчас находится, я с точностью сказать не могу. Но кое-какие догадки у меня есть. Ваши истязатели… точнее благочестивые братья-инквизиторы, — поправился Нортатир, пугливо вжав голову в плечи, — основательно над ним поработали. Так, что он на ладан дышал, когда я его отсюда вывозил. Возможно он уже мертв…

— Твое дело не домыслами, а фактами делиться! — рявкнула Астор. У нее и у самой возникала мысль, что еретика может уже не быть в живых. Вероятно его и освободили из темницы, лишь для того, чтобы он не болтнул лишнего. Ведь если бы за него взялись Дети Света, то на поверхность обязательно выплыла бы чрезвычайно интересная и очень опасная информация.

— Если я вам расскажу, где вы, вероятно, сможете его найти, — осторожно начал Нортатир, — это что-нибудь будет значить для меня? Какую-то поблажку?

— Ну-у, — протянула Астор, — учитывая, что ты та еще мразь, то твою шею неплохо было бы поместить в петлю, в назидание остальным. Но если ты покаешься, тогда, вероятно, мы рассмотрим возможность отослать тебя, хм, на пожизненные каторжные работы. Уверена, городской судья примет во внимание тот факт, что ты пожертвовал от «чистого сердца» столько золота Храму.

— Угу, — невесело отозвался будущий каторжник. — Вы гарантируете?

— И откуда простолюдины набираются подобных слов? — Астор перекинулась с Бартиром ироничной улыбкой, а после вновь сурово поглядела на узника: — Говори давай, а не то снова поволокут вниз. Очисть душу, помоги поймать опасного еретика.

— Он… этот парень… его так искалечили, что покинуть город он попросту не мог, даже при посторонней помощи. У нас в городе, — говоря эти слова Нортатир смотрел в стол, — есть пустующий дом, купленный на подставное лицо. Место на случай…

— Говори-говори, — приободрила леди Астор, привставая.

— На случай, если все пойдет плохо. Чтобы переждать.

— И на какой же улице нам искать это убежище?

* * *

Его тело умирало, Максим чувствовал это. Не на уровне догадок воспаленного сознания — он почему-то знал, что время пришло. Дышать становилось с каждым вздохом все труднее, сердце билось прерывисто. Удар, удар, пауза. Снова удар и опять пауза. Но уходить вот так, в одиночку, посреди темной комнаты не хотелось. Сиркину не стыдно было признаться в своем страхе.

А боялся он безумно, и отчасти благодаря этому ужасу нашел в себе силы громко прохрипеть:

— Эй! Я здесь, наверху! Пожалуйста. Помогите! Я… здесь…

После того жуткого протяжного крика, что раздался с первого этажа, прошло уже минут десять. Возможно женщина давно убежала, и Максим лишь напрасно тратил силы. Сознание плавало, норовя покинуть его в любой момент. Он не чувствовал своих рук, боль слилась в поломанных костях в одно целое, но мозг уже почти не реагировал на страдания. Разве что, когда молодой человек пробовал шевелиться.

Время утекало неумолимо, но Сиркин надеялся, что смерть — это не конец. Он вновь станет бесплотным духом, воспарив над всем миром.

Когда Макс уже готов был сдаться и уйти навсегда, дверь приоткрылась и в комнату с огарком свечи заглянула девушка. Взгляд Сиркина был затуманенным и не мог разглядеть пришедшую. Все что он чувствовал, так это удовлетворение, что умереть ему придется не в одиночестве.

Неожиданно он вспомнил о своей христианской вере, и очень пожалел, что рядом нет священника, который смог бы отпустить ему грехи. Ведь с их грузом на небеса могут и не взять…

— Там мертвые тела, — пробормотала девушка. — Их убили, и я ощущаю их боль, гнев, ненависть. Бедный Бусфа… А ты как сумел выжить? Тебя не нашли, да?

— Это… не имеет значения, — слова давались очень тяжело. — Я… тоже. Скоро умру.

Девушка подошла поближе, и Макс все же смог разглядеть, что она весьма миловидна. Немного пухленькие щечки, раскосые глаза, черные волосы. Он бы мог в такую влюбиться. Да что уже толку…

— Дай мне руку. Пожалуйста, — слабо попросил Сиркин, ощущая как глаза наполняются соленой влагой. — Я не хочу… вот так… не хочу!..

— Я понимаю, — служанка опустилась на колени, накрыв своими ладонями руку Максима, и в ее прикосновении он ощутил нечто чужеродное, напомнившее ему вдруг черные пасти воронок, что поглощали души по всему городу. — Все будет хорошо. Там, куда ты отправишься — много лучше.

— Обещаешь?

— Клянусь.

* * *

Первоначально Герин рассчитывал просто надавить на Карла ва Риккода, вытрясся из того всю необходимую информацию и забрав себе один из артефактов его нелегальной коллекции. Но так уж получилось, что дворянин был настолько радушно настроен к гостю, что Проклятый медлил. Ему показалось, что он сможет достичь своей цели простыми уговорами и обманом, пусть на это придется потратить несколько больше времени. К тому же в доме, полном слуг и охраны, применять насилие к хозяину было чревато проблемами. Герин конечно мог сделать все незаметно, воспользовавшись своим бесценным опытом, нажитым веками, и даже добиться кое-какого успеха, но существовала вероятность, что выйти из здания ему все же не дадут. А ведь еще нужно покинуть квартал знати, охраняемый не хуже…

— Моя сестренка вечно вляпывается в какие-то неприятности, — пробурчал Карл, лично разливая янтарную настойку по хрустальным стаканам. — Выпьете?

— Не откажусь, — Герин лишь недавно покинул купальни особняка, и теперь был переодет в чистую одежду. — Правда надолго задержаться здесь я не смогу. Мой друг болен, а если по правде — он умирает.

— О, какое несчастье, — на лице ва Риккода отразилось сочувствие. — Я могу чем-то помочь? Все же вы спасли Ванессу. Она хорошая девочка, но очень уж далека от реальности. Ей все подавай балы, красивые наряды, знатных женихов. Знаете сколько партий она уже отвергла?

Герин решил не отходить от намеченной темы. У него действительно было не очень много времени. Аксир может долго не протянуть, а странник и так уже потерял несколько лишних часов. Другое дело, что без магического предмета покидать этот особняк резону нет. Лишь магическая энергия может спасти столь нужного Зарукки человека. В противном случае придется использовать Глаз Демона, а в нынешней ситуации — это смерти подобно.

А потому Проклятый решил не ходить вокруг да около, и сразу перешел к сути:

— Мой друг… его прокляли. Я слышал, что в Арсдане можно обзавестись некими предметами сверхъестественного свойства, которые могут развеять чары. Именно поэтому я и покинул родные берега своего континента.

— Я мало, что знаю о вашей родине, — издали начал Карл ва Риккод, — но слышал, что законы у вас несколько более гуманны. Здесь, дорогой Пар ва Ут, все не так. То о чем вы говорите — артефакты, магия, эликсиры — находится под запретом. Храм, устами Эркалота вещает, что грех владеть силой, исходящей не от нашего бога. Примерно так.

— Но ведь что-то можно сделать? — встрепенулся Герин. Ему до одури надоело изображать из себя обеспокоенного чужой бедой идиота, но он терпел. — Грешно будет, если хороший человек погибнет из-за пары суеверий! У меня есть золото! Много!

Это был пробный выпад, и Проклятый не знал, угодит ли в цель. Карл ва Риккод не являлся дураком, которого можно столь просто обмануть. Но и переживать ему особой нужды не было, так как работал он всегда через посредников, и никогда лично не пачкал руки грязными делишками.

— Для вас много значит этот человек? — зашел дворянин издалека.

— Как для вас ваша сестра, милорд! — с пылом сообщил Герин, сжимая кулаки. Мысленно же он радовался, что в комнате нет зеркала: не хотелось лицезреть как по дурацкому выглядит его лицо. — Если вы можете помочь мне, то прошу вас как дворянин дворянина!

Карл помедлил с ответом. Пригубил настойки, облизал обожженные алкоголем губы и изобразил задумчивость. Потом сказал:

— Лично я помочь вам не в силах, дорогой сэр Пар. Но… возможно я знаю некоторых людей, кто сведущ в этой сфере. Они, вероятно, смогут достать необходимые вам вещи. Правда, сразу хочу предупредить — берут за свои услуги эти люди немало.

— На деньги мне плевать, если я смогу получить необходимый артефакт как можно скорее!

— Звон монет в этом городе решает многое, — философски заметил Карл. — Как впрочем и везде. За определенную сумму вы сможете достать все что угодно.

— С собой я привез тысячу золотых эрков, — солгал Герин не моргнув и глазом, — и потратить я готов их все!

От названной цифры Карл ва Риккод опешил. Контрабандист Харро, который должен был приплыть в Арсдан со дня на день, за всю партию должен заплатить около шестисот монет полновесного золота, что было невероятно крупной суммой. Если же этот странный одноглазый рыцарь готов выложить целое состояние всего за один или несколько артефактов по своему выбору, то, что ж, его дело. Карл, конечно, был благодарен ему за спасение Ванессы, но деловая хватка в этом человека всегда была сильнее чувства долга. Истинный грех — не заработать там, где прибыль сама плывет тебе в руки.

— Что ж, с такой суммой вы можете рассчитывать, что нужный вам предмет будет у вас на руках уже к вечеру.

— К кому мне обратиться? Медлить я не могу.

Карл ва Риккод подумал, взвесил и принял решение:

— Марсо Иллэн. Наемница. Отыскать ее можно в «Спелой вишне», что в портовых районах. Благородных людей вы там не повстречаете, но… они бы вам всяко не помогли со столь деликатной проблемой, сэр Пар.

Понять, почему скривилось лицо Герина мог бы не всякий. Проклятый был крепко уверен, что в «Спелую вишню» он больше не вернется никогда. К тому же необходимый ему человек уже, вероятно, не может встать с кровати, позеленев от слабости и отхаркивая кровь. Яд, который Жнец применил для убийства Иллэн, никогда не давал осечек.

«Мда уж. Ирония».

* * *

Покинув квартал знати, Герин еще некоторое время не мог прийти в себя от идиотизма ситуации. Вселенная воистину умеет преподносить сюрпризы, причем не самые приятные. Ну надо же! Странник потерял столько времени, а решение было под самым его носом. Оставалось надеяться, что Марсо Иллэн еще не отдала концы, и с ней можно будет договориться.

И дураку ясно, что артефакты принадлежат не ей, и так просто протянуть к ним руку не получиться. Столько золота, чтобы честно приобрести товар, у Герина не было, но эта проблема решаема. Главное, что он узнал, где можно раздобыть столь необходимые ему артефакты. А уж склонить Иллэн к сотрудничеству он явно сумеет, посулив ей противоядие. Ведь даже лихие наемники ценят свою жизнь больше каких-то там побрякушек, к тому же чужих.

Быстро минуя улицы города, Герин размышлял о человеческой жадности. В среднем на черном рынке слабенький артефакт стоил до двадцати золотых монет. Если же его делал настоящий кудесник своего дела, то цена могла подняться вдвое, но никак не больше. Карл ва Риккод же хотел выманить в десятки раз больше, причем с человека, который спас его сестру. За такое следовало бы убить наглеца, но Проклятый плюнул на это дело.

За тысячу эрков, которые мечтал получить братец Ванессы, вполне реально снарядить экспедицию авантюристов к каким-то заброшенным руинам, штольням или древним городам, которые в обилии встречались у Разломов Реальности. Там можно раздобыть не кустарные поделки, а самые настоящие волшебные предметы высокого уровня, возможно даже Регалии. Правда и риск погибнуть много выше.

Прежде, чем направиться в порт, Герин решил наведаться к Аксиру. У него было очень нехорошее предчувствие, и действовать он решил осторожно. Коня оставил у одного из трактиров, а так же прикупил неказистый плащ, который надел поверх дворянского наряда. Привлекать излишнее внимание не стоило, тем более, что стража оставалась на чеку. Тотальные проверки и поиски еретиков привели к тому, что народ начал волноваться, проявляя свое недовольство. Городские солдаты вынуждены были ходить в полном доспехе, с алебардами и короткими мечами у поясов. Любого, кто им не нравился, они останавливали и допрашивали. А решившихся на побег, награждали стрелой в спину.

К счастью Герин не заинтересовал блюстителей правопорядка, так как вел себя уверенно и спокойно. Никуда не спешил, не сворачивал в темные подворотни и не ускорял шага при виде стражников. Обычный парень в не самом маленьком городе. Таких здесь тысячи, а лишнее рвение стража никогда не проявляла. Другое дело храмовники, но тех к счастью насчитывалось много меньше…

Правда повстречаться с ними все же пришлось, и очень скоро. Причем в таком месте, где Герин их совсем не ждал.

Свернув в переулок, где находился дом-убежище, он резко остановился, увидев впереди две черные кареты, а так же немыслимое для такой тихой улицы количество народа. Все в плащах, причисляющих собравшихся к инквизиции, рыцарям и обычным священнослужителям. Недолго думая, Герин ушел с поля их зрения, прижимаясь к стене. Они окружили дом, понял он с ужасом. Дом, в котором находится столь важный для Зарукки человек!

Несмотря на сложную ситуацию, паника не захлестнула сознание. Нет, Аксир нужен им живым. Они обязательно захотят просканировать его память, выжать всю информацию досуха. А значит время еще есть! Он сможет отбить парня, но… как? И что потом с ним делать? Даже если он рискнет обратиться к могуществу Глаза и сумеет справиться с храмовниками, оставался полумертвый Аксир, которому даже если предоставить всю энергию Бездны, потребуется какое-то время на восстановление. Час, но и этого хватит, чтобы подошла подмога во главе с Детьми Света.

Правда выбор у слуги Зарруки был небогатый. Хозяин никогда не простит ему потерю мальчишки, а значит нужно действовать. И пусть ситуация выглядит безнадежно, отдавать Аксира в руки врага немыслимая роскошь. Помимо знаний, которые из него вытрясут, служители Храма рано или поздно углядят и его способность поглощать энергию вне зависимости от природы силы. А потому если дело примет скверный оборот, мальчишку лучше убить. Зарукки поймет, что другого выхода не было.

Медленно выпустив воздух через ноздри, Проклятый закрыл глаза, досчитал до десяти и вновь открыл их. Мир преобразился, как и его правая глазница: Глаз Демона наполнился силой, пылая жаром Бездны. Впереди заржали кони, норовя вырваться из упряжи, а те, храмовники, что не были обделены толикой дара, заволновались. Герину не было их жаль.

Все же, путь к свободе тернист и сложен, но несмотря ни на какие жертвы, странник готов был идти до конца. А если его постигнет неудача… то какая ему разница, где его душа будет томиться? В когтях Зарукки или в лапах Эркалота…

— Но если этот бой и станет моим последним, я уж постараюсь, чтобы людишки Арсдана запомнили его надолго, — губы изогнулись в кривой усмешке, и Проклятый медленно, больше не таясь, пошел прямо на храмовников.

* * *

После диалога по душам с главным помощником Орана Лаффе, Астор чувствовала, что они близки к цели. Она немедленно отослала гонцов к рыцарю-коммандеру, а так же приказала Бартиру в срочном порядке выдвигаться к указанной точке. Дом, где возможно находился беглец, располагался на не самой оживленной улице, где в подворотнях не раз и не два случались убийства. Но в целом тот район был самым заурядным. Идеальное место, чтобы укрыть кого-то от преследователей.

К дому было приказано подойти без особого шума. Храмовники не стали перекрывать улицу и разгонять зевак, достаточно было исключить возможность побега. Для этого рыцари были выставлены у центрального и черного ходов, а арбалетчики с освященными болтами, засели в засаде. Даже если из проема вдруг бы выскочил какой черт, ему не поздоровилось бы.

Руководством было решено, что на штурм должны идти Дети Света в количестве нескольких хранителей, чему Астор не особенно обрадовалась. Возможно в девушке говорило тщеславие, но она считала, что справится и без чужой помощи. Присланные же в подмогу Хан ва Ротт, леди Джессика и Паскуль выглядели не более чем попыткой украсть ее славу.

Другие Дети Света тоже не выказали особого восторга от необходимости сотрудничать, все кроме Паскуля, происходившего из крестьянской семьи и которому было, похоже, все равно.

— Уже бы все сделали, — фыркнула Джессика, которой пришлось тащиться к указанной улице почти через весь город. — Зачем столько лишней суеты?

— Приказ рыцаря-коммандера, — равнодушно ответила Астор. — Готовы?

— Да, — ответил Хан, натягивая новомодные перчатки для фехтования. — Пошли.

В дом удалось попасть без особых сложностей. Дверь не защищали никакие заклинания, и одного удара с ноги хватило, чтобы выбить замок. Впереди шел Паскуль, он же первый и остановился, когда в боковой комнате увидел два тела. Лежали они в кромешной темноте, сваленные в углу, словно их специально туда оттащили. Если бы не дар, позволяющий видеть сквозь тьму, то заметить их было бы проблематично.

— Похоже это тот самый дом, — пробормотал Хан ва Ротт.

— Да, — согласилась Астор. — И, вероятно, мы опоздали. Джесс, Хан — осмотрите тела.

— С каких это пор ты стала главной? — возмутилась Джессика. — У нас одинаковые ранги!

— С тех самых, — колко отозвалась Астор, — когда рыцарь-коммандер Даркст поставил меня во главе операции, а вас прислал для поддержки! И вместо того, чтобы спорить, лучше подумай об общем благе!

На некрасивом лице Джессики можно было прочитать все, что она думает о словах Астор, но спорить она не стала.

— Паскуль — за мной, — бросила между тем Астор. — Осмотрим второй этаж.

Тощий, можно даже сказать субтильный рыцарь-хранитель спорить не стал. Молча кивнул и направился к лестнице. Оказавшись на следующем этаже, их небольшая поисковая группа разделилась. Астор пошла направо, а Паскуль — налево. Через минуту сквозь тишину пустых коридоров до девушки донесся голос ее коллеги:

— Здесь труп.

Астро беззвучно ругнулась и поспешила на голос. Зайдя в небольшую комнату ей в ноздри сразу ударил запах пота, а так же пропитанных кровью и гноем бинтов. Паскуль находился возле кровати, склонившись над телом. Подойдя, девушка различила, что этот мертвец разительно отличается от тех, кого они видели внизу.

— Что это такое? — на лице девушки появилось омерзение.

— Похоже на мумию, — без особых эмоций констатировал Паскуль. — Такое впечатление, что этого человека просто высушили.

— Кто-то подчистую выпил всю жизненную энергию из тела, — согласилась дева-хранительница.

— Ужасная смерть. Несчастный…

— Или несчастная.

— С чего взяла, что это женщина?

— Разуй глаза: одежда определенно женского кроя, плюс украшения. Мужчина не стал бы носить такой браслет…

— Это почему же? Мой брат — кузнец, и он на прощание сделал мне похожий. Думаешь это скверно?

— Не обращай внимания, — отмахнулась Астор; за Паскулем закрепилась репутация замкнутого и нелюдимого человека, он даже не пытался влиться в то общество, куда по воле случая попал благодаря сильному дару. В глубине души он оставался все тем же простым парнем, раздувающим горн и подающим отцу и братьям железные заготовки. — Лучше скажи свое мнение: что за существо могло так поработать над телом?

— Вампир?

— Разве что высший, ибо обычные энергию тянут вместе с кровью, — Астор покачала головой. — Но древним вампирам на Землях Скарга делать нечего. Пройти сквозь Разломы Реальности они не в силах, а Врата Измерений из Морт`Райса не открывались более пяти сотен лет.

— Нужно показать тело верховному настоятелю. Возможно Кариддо скажет, что за монстр поработал над ним.

Астор беззвучно фыркнула. В старика она не верила, и очень удивлялась, почему Святой совет до сих пор не сместил его с должности. Как по ней, так в своем кресле он засиделся, и ему еще лет двадцать назад нужно было уйти на покой. Но мусолить безнадежную тему девушке не хотелось: все равно от нее ничего не зависело. Решение всегда принимал Сантатем: отцы-магистры во главе со Зрящим.

«Это явно не мой пленник, — подумалось девушке, когда она медленно обошла тело и приблизилась к кровати. Судя по всему на койке ранее лежал кто-то очень нездоровый: простыни сбились, пожелтели от выделений, на прикроватной тумбочке виднелись перетертые травы, кувшин с водой и кое-какие лечебные настойки. — Но ты здесь определенно был, Аксир, ведь так? Сейчас проверим…».

Астор не знала, хватит ли ей сил считать ауру с комнаты и сопоставить ее с тем слепком, что она сделала на тракте. Память могла подвести ее, да и манипуляции со столь тонкой волшбой обычно проводились лишь с ранга надзирателя и выше, но Дитя Света решила попробовать. Потому что ей нужно было знать. Отыскать хотя бы какую-то ниточку, по которой она сможет продолжить свое расследование. Во что бы то ни стало.

Закрыв глаза, леди Астор начала сосредотачиваться, пытаясь вспомнить тот день, когда ей повстречался некий Аксир. Возле постоялого двора он убил крестьянина в результате бытовой ссоры, а так же его назвали еретиком. Тогда Астор очень внимательно его просканировала, и если…

БАМ!!!

В сознание ворвался ураганный ветер силы. Астор от неожиданности даже присела, и по обеспокоенному виду Паскуля поняла, что он ощутил то же самое. Энергия Бездны взорвалась вулканом где-то совсем рядом. Спутать ее нельзя было ни с чем, слишком уж несхожи друг с другом Свет и Хаос.

— Что произошло? — в наступившей тишине прошептали губы Астор. Она чувствовала неуверенность и ненавидела себя за это. — Ты тоже почувствовал, да?

— Кажется не мы нашли Проклятого, — сглотнув, пробормотал Паскуль, — а он — нас.