Он был неожиданно вызван обратно в Пасси.

Письмо, лежащее во внутреннем кармане его жилета, тревожно хрустнуло, когда Джайред спешился перед Отелем де Валентинуа, где обычно останавливался Франклин.

Прошел почти месяц с того памятного дня, как Блэкстоун покинул это гостеприимное местечко, но внезапная дрожь охватила его при виде знакомых стен.

Здесь ли еще Меридит?

В своем письме, ожидавшем Джайреда в Морлэ после его очередной вылазки в Канал, Франклин не упоминал о девушке ни словом – в нем лишь указывалось на необходимость появления капитана Блэкстоуна в Пасси по делу чрезвычайной важности.

Путешествие в Париж занимало немало времени, но Блэкстоун, едва прочитав послание, бросился за лошадью. Он пустился в нелегкую прогулку почти через всю Францию, даже не отдохнув и не сменив костюма. Мысли его летели вперед еще быстрей, чем кони. Почему? Он решительно не хотел задумываться над этим, и только теперь, выбивая запыленными ботфортами дробь по выложенной камнем дорожке, понял.

Он снова хотел увидеть Меридит Банистер. Или же, в случае ее отъезда, услышать о ней хотя бы слово. Девушка никогда не покидала мыслей Джайреда с той самой минуты, как лошадь его скрылась за поворотом тисовой аллеи. Небо напоминало ему ее голубые глаза, его собственная каюта была все еще полна ее ароматом, и порой он просыпался среди ночи, не в силах больше выдерживать эту пытку. Капитан Блэкстоун страдал, как никогда еще не страдал ни из-за одной женщины.

И он хотел прекратить это страдание.

Если уж не помогло расстояние, то надо добиваться новой встречи, чтобы рассеять наваждение. Конечно, на месте окажется, что она вовсе не так красива, как представляется ему в горячечных видениях; конечно, у нее есть масса недостатков, не замеченных им прежде… Не говоря уже о том, что она предавала свою родину. Но все это, увы, мало утешало Джайреда и совсем не гасило огонь желания, охвативший его.

Отбросив на мгновение все ненужные рассуждения, капитан решительно постучал в дверь. Ему открыл старый лакей, и Джайред увидел полутемный холл с несколькими зажженными свечами и зашторенными окнами. Капитана провели в большую приемную, украшенную гравюрами с трогательными пасторальными сценами. Приемная оказалась настолько огромной, что Джайред, всегда привыкший считать свой холл в Ройял-Оук самым большим на свете, восхищенно присвистнул.

– Ах, капитан, наконец-то вы прибыли!

Этот знакомый голос оторвал Блэкстоуна от рассматривания одной из гравюр. Перед ним стоял доктор, как всегда ссутулившись и опираясь на тяжелую прогулочную трость.

– Я сейчас иду на вечер к мадам д'Абвиль. Не хотите ли присоединиться?

Джайред не знал, что и ответить, потому что приехал в Пасси отнюдь не за этим.

– Я… Я не одет для подобного визита, ибо выехал из Морлэ сразу же, как прочел ваше письмо.

– Глупости, капитан, – Франклин скользнул глазами по запыленной одежде Блэкстоуна и по высоким ботфортам для верховой езды. – Вы выглядите прекрасно! К тому же, местные дамы привыкли к тому, что мы, американцы, одеваемся весьма и весьма просто. Даже скажу вам по секрету, любят в нас это. – При этом он заговорщицки подвигнул.

Посмотрев на доктора, капитан отметил, что его одежда действительно самая пуританская как по цвету, так и по покрою. Вздохнув, он согласился, и дело было решено.

– Мадам де Шомон любезно предоставила в мое распоряжение карету, так что нам даже не придется идти пешком. Это хотя и недалеко, всего каких-нибудь три мили, но сегодня ночью мой ревматизм дал о себе знать…

Капитан помог Франклину влезть в карету и сел сам, после чего карета тут же тронулась.

– Проклятая штука, этот возраст, – начал доктор, – дух хочет еще так много, а тело уже сдается.

– Но вы выглядите так бодро!

– Но не так, как мне самому хотелось бы! – И Франклин быстро перевел разговор на другие, совершенно невинные темы: о бычках мсье де Шомона, о плохой, не по сезону, погоде и об увлечениях своей приятельницы мадам де Бомарше.

Все это было чрезвычайно занимательно, но ни словом не обмолвился старик ни об одной из тем, более всего волновавших сейчас Джайреда, – ни о причине вызова в Пасси, ни о Меридит Банистер.

В конце концов капитан не выдержал и в одну из пауз скороговоркой спросил:

– Надеюсь, леди Меридит уже давно благополучно живет в Лендс-Энде?

Но Франклин, даже если и был поражен столь внезапным поворотом беседы, то виду, по крайней мере, не подал. Он всего лишь улыбнулся в ответ, но по этой улыбке капитан понял, что доктору известно что-то, о чем сам он, вероятно, и не подозревает.

– Это оказалось сделать значительно труднее, чем я предполагал.

– Так вы хотите сказать, что… она еще в Пасси!? – Джайред готов был возненавидеть свое сердце за то, что оно забилось при этих словах безумной надеждой.

– Что? Ах конечно. Разве я вам не сказал? Она уже у мадам, поскольку уехала туда еще утром.

– А я думал, она давно в Англии.

– В самом деле?

В полутьме кареты капитан не мог разглядеть выражения лица старого доктора, но голос его звучал весьма скептически, и Джайреду показалось, что Франклин читает его мысли и чувства как, по писаному.

– Леди Меридит, прямо надо сказать, процветает.

– Действительно?

– Да. Она замечательно обращается с мальчиками. Вы, конечно, ей этого не говорите, но, боюсь, оба сорванца влюблены в нее не на шутку!

Джайред промолчал.

– Особенно Уилл. Так и рвется исполнить любое ее желание.

– Как мило.

– Ну-ну, капитан, не нужно такого цинизма. Леди Меридит ведет себя безупречно и получает гораздо меньше, чем заслуживала бы.

И пока доктор продолжал в том же духе, Джайред в душе посылал тысячи проклятий его внукам лишь за то, что они осмелились влюбиться в Меридит Банистер.

– И выдала ли она имя предателя?

– Что? – Франклин покрепче схватился за свою трость, ибо карета неожиданно резко остановилась. – О нет. Да, честно говоря, я и не верю, что она его знает.

– Но ее отец утверждал…

– Да, да, я уже слышал вашу историю, но давайте не вспоминать ее, по крайней мере сегодняшним вечером. – Доктор распахнул дверцы и вылез, прежде чем Джайред успел ему помочь.

Карета стояла перед роскошным каменным зданием, сотни окон которого сияли огнями, бросая желтоватый отсвет на песчаные дорожки и множество тут и там стоящих карет. Через распахнувшуюся парадную дверь до капитана донесся звук смеющихся женских голосов и настраиваемых скрипок.

Пологая лестница, богато убранная цветами, вела наверх, в бальную залу. Не успел лакей объявить об их прибытии, как две раскрасневшиеся и весьма декольтированные молодые дамы тут же налетели на доктора. Они схватили его под руки и немедленно повлекли куда-то. При этом одна из них болтала без умолку и, перекрывая шум бала, щебетала о том, что наконец-то приехал ее любимый, восхитительный, удивительный доктор Франклин.

Оставшись один, Джайред с любопытством и удивлением наблюдал за происходящим. Франклин, мужчина роста достаточно высокого, почти мгновенно скрылся из глаз капитана за высокими пудреными париками и необъятными кринолинами. Казалось, все женщины спешили подойти и поздороваться с послом, который неизменно был любезен со всеми.

Но глаза Джайреда упорно рыскали по всему залу в поисках Меридит. Не найдя ее, с каждой минутой капитан приходил во все большее уныние. Он решил осмотреться и найти Меридит во что бы то ни стало, но когда увидел ее – кровь застыла у него в жилах.

Она танцевала. Она оказалась гораздо красивей, чем он воображал. Она была восхитительна. И она нежно улыбалась партнеру. Ноздри капитана раздулись, словно он почуял опасность.

Человек, танцующий с Меридит, выглядел несомненным щеголем и зазнайкой, судя по тому, как капризно он наклонял свою голову в богатом парике и как важно смотрел только на свой большой французский нос. Он был старше Меридит лет на тридцать, что совершенно не мешало ему смотреть на девушку жадными глазами. Джайред с трудом подавил в себе желание приблизиться к этой паре и кое-как заставил себя расслабиться, прислонившись к обитой шелком стене. Какое ему, в конце концов, дело, кто и как смотрит на Меридит? Главное, она сама спокойна и независима.

Он снова взглянул в ее сторону.

Меридит сияла. Ее платье, льдисто-синее, все в пене кружев и фижм, сверкало и переливалось, нежный свет тысяч свечей придавал бархатистый оттенок ее коже, а ненапудренные волосы, зачесанные кверху, отливали настоящим золотом и притягивали взоры многих.

И его, капитана Блэкстоуна, в том числе.

Он вспомнил, как шелковисты были эти кудри на ощупь, когда он глубоко запускал в них руки, – и пальцы его задрожали так, что он вынужден был стиснуть кулаки. Но кто, кто еще, кроме него, мог наслаждаться подобным?! Неужели этот выскочка, так любезно улыбающийся ей весь танец?!

– Как мила, не правда ли? – Джайред так и вздрогнул, услышав это замечание доктора Франклина. Когда же ему удалось ускользнуть от наседающих любезных дам? И какого черта он сам стоял здесь, как мальчишка, не решаясь даже приблизиться к Меридит?

– О да, кажется, ей очень весело здесь.

– Что? – Внимание доктора на какое-то время заняла еще одна подплывшая дама. – Ах да, Мерри очень любит танцевать, хотя почти не умеет. Вы об этом не знали?

– Нет, не знал.

Мерри? Он и не подозревал, что Франклин зовет ее просто Мерри!

– Кажется, вы вообще плохо осведомлены о происходящих у нас здесь делах, – произнес доктор, лукавой улыбкой стараясь смягчить слова.

– Конечно, но тем не менее… – Но Джайред был прерван очередной дамой, направляющейся к послу, но при этом не сводящей глаз с капитана.

– Бен, друг мой, – защебетала она на ломаном английском, – будьте так любезны, представьте меня вашему другу! – Она присела так низко, что Джайред увидел ее полуобнаженную грудь почти до сосков.

От мыслей о Меридит Банистер Блэкстоуну пришлось на время отвлечься. Мадам де Бомарше пришла в совершеннейший восторг от знакомства с настоящим капером и героем-красавцем. Поначалу Блэкстоун еще надеялся, что доктор Франклин как-нибудь угомонит эти неумеренные восторги, но тот и бровью не повел. Дело кончилось тем, что мадам заявила, что устала и хочет подышать свежим воздухом.

Полукруглый балкон выходил прямо в парк, где тысячами огней и брызг переливались нежно шумящие фонтаны, а тяжелый, напитанный ароматами цветов воздух кружил голову. Мадам де Бомарше прижалась к плечу капитана так страстно, и в глазах ее столь явно читалось желание, что Джайреду не оставалось ничего иного, как наклонить голову к ее нарумяненным, призывно открывшимся губам.

Ах, как давно он не целовал женщину! Конечно, не о леди Меридит речь… Черт, причем здесь она? Француженка оказалась удивительно искусной в науке поцелуев, ее язык ласкал и жалил, а грудь все откровенней прижималась к Блэкстоуну.

И желание мало-помалу стало охватывать и его… К счастью, танец кончался, судя по затихающим звукам скрипок, и Джайред опомнился. Ему решительно нечего делать в этом дворце и на этом балконе! С усилием, ибо одна рука женщины уже обвилась вокруг его шеи, а вторая сладострастно гладила низ живота, Джайред оттолкнул ее от себя. На мгновение выражение удивление на прелестном лице заставило его засомневаться: да, полно, не сходит ли он с ума, отказываясь от красивой и жаждущей его женщины? А мадам Бомарше была и страстна и красива, но все же не так, как… другая…

Они вернулись в зал, и на губах француженки играла теперь насмешливо-злая улыбка. Ни слова не говоря, она покинула его, обиженно взмахнув юбками.

Франклин медленно пересек зал и подошел к Меридит.

– Вот он и вернулся.

– Кто? – И, проследив за взглядом доктора, девушка увидела выходящих с балкона мужчину и женщину. Дыхание ее замерло.

– Капитан Блэкстоун! – прошептала она.

Франклин стал пространно рассказывать Меридит о том, как они с Джайредом приехали на бал, почему сразу не подошли к ней, но девушка едва его слушала – она не отрывала глаз от странной пары на другом конце зала.

По недовольному лицу француженки трудно было понять, что произошло на самом деле. За месяц пребывания во Франции Меридит прекрасно усвоила манеры и нравы, царившие в ней: тем непонятней был отказ мадам Бомарше от авансов капитана. Меридит знала о многочисленных любовных похождениях мадам и ее пылкости. Что же могло не понравиться ей в мужчине, которого большинство дам несомненно признало бы настоящим красавцем? Впрочем, все это может оказаться только тонкой приманкой, уловкой, кокетством со стороны мадам, то есть тем женским оружием, которым Меридит никогда не владела. Да, не владела, но с этого момента все изменится!

Меридит вся сжалась, видя, как капитан, заметно выделяющийся среди разноцветных кавалеров бала своим ростом и черным костюмом, направляется прямо к ней. Он был замечательно хорош, и взгляды женщин, оборачивающихся ему вслед, сказали девушке, что это мнение о внешности капитана принадлежит не ей одной. Пусть даже мадам Бомарше ему отказала – многие дамы были явно не прочь занять ее место.

Все внимание Блэкстоуна было устремлено только на Меридит, он даже едва поглядел на Франклина.

– Зачем вы здесь и что делаете на… балу? – неожиданно для себя вырвалось у девушки, хотя она совсем не собиралась задавать подобный вопрос еще миг назад. О, не для того она так долго боролась с собой, стараясь позабыть красавца-капера, чтобы позволить ему беззастенчиво подходить к ней, только что расставшись с другой женщиной.

Голубые глаза Меридит стали льдисто-холодными, а губы сложились в тонкую полоску.

– Тот же вопрос я могу задать и вам… Мерри. – спокойно произнес Джайред, со злым наслаждением глядя, как взлетел вверх ее подбородок при упоминании домашнего имени. Если Франклину и половине Франции дозволено называть ее так, то чем он хуже!?

– Я приглашена мадам д' Абвиль.

– Я тоже.

– Это я вижу. Но мой вопрос касался вашего возвращения в Пасси.

– Капитана Блэкстоуна вызвал я, дорогая.

– Но зачем? – Меридит обернулась к Франклину и улыбнулась. – Впрочем, простите, я не имею права вмешиваться в ваши распоряжения и интересоваться их причинами.

– Зато я имею. Зачем, действительно, вы вызвали меня в Пасси? – Джайред был уверен, что причиной столь спешного вызова может быть дело только очень серьезное и государственное. Но Франклин, казалось, пропустил его вопрос мимо ушей и предложил капитану стать партнером леди Меридит в следующем танце.

– Я сам бы с удовольствием сделал это, но боюсь, мой возраст, увы, этому воспротивится, – вздохнул доктор.

– Я слишком устала, чтобы танцевать снова, – усмехнулась Меридит, демонстративно обмахиваясь пышным веером.

– Я полагаю, леди просто не устраивает такой партнер, – сухо заметил Джайред.

– Разве? – немного растерялся Франклин, но потом, взяв молодых людей за руки, подвел к танцующим. – Ну, дети мои, уж не откажите старику в любезности!

После таких слов Джайреду оставалось только подать девушке руку. Она приняла ее с видимой неохотой, и пара поспешно вступила в длинный ряд танцующих.

Высокий черноволосый мужчина и златокудрая девушка долго кружили по залу, то сходясь, то расходясь в соответствии с фигурами танца. Когда они в очередной раз соединили руки на середине зала, Джайред насмешливо сказал:

– Для новичка вы танцуете совсем неплохо.

Меридит сделала вид, что не расслышала этого ядовитого замечания, но при следующей фигуре танца спросила сама:

– Так зачем же все-таки доктор вас вызвал?

– Понятия не имею. Вероятно для того, чтобы как-то решить вопрос с вами.

– Вряд ли. – Девушка нахмурилась.

Цепь разомкнулась, и прошло еще несколько минут, прежде чем они встретились снова.

– Почему вы считаете, что доктор Франклин вызвал вас именно из-за меня?

Капитан пожал плечами и усмехнулся, вызывающе оглядывая ее платье.

– Может потому, что ваше содержание слишком дорого ему обходится?

– Платье взято напрокат.

Следующая фигура танца свела их ближе.

– Тогда, возможно, он наконец понял, что, пользуясь его гостеприимством, вы просто-напросто собираете свою шпионскую информацию.

Слова эти были сказаны тихо, нежным, почти чувственным тоном, и в первое мгновение Меридит даже не поняла, о чем речь, а осознав, остановилась так резко, что следующая за ней дама буквально врезалась в нее. Возмущенно закинув голову, Меридит вышла прочь из круга.

– Дьявольски невоспитанный человек! – бормотала она себе под нос, протискиваясь через бальную толпу, но при виде Франклина попыталась изобразить на лице улыбку. Впрочем, удалось ей это плохо.

– С вами все в порядке, дорогая?

– Увы, у меня ужасно болит голова. Вы не будете возражать, если я сейчас же вернусь домой? А карету я отошлю за вами обратно.

– Я сам поеду с вами.

– Нет-нет, вы этого не сделаете! Я же вижу, как вам весело, и, кроме того, вы договорились встретиться сегодня с мсье Джеральдом, чтобы обсудить кое-какие политические вопросы.

– Но я буду волноваться, отпустив вас одну.

– Из-за того случая в Париже?

– Да. Впрочем, это всего лишь случайность, я полагаю.

Несколько дней назад на одной из парижских улиц навстречу им выехала карета, лошадьми которой правила женщина. Неожиданно кони понесли, женщина выпустила поводья, а Меридит растерялась и застыла перед неминуемо приближающимися к ней храпящими мордами в хлопьях пены и высоко поднятыми копытами. Если бы не пронзительный и властный крик доктора Франклина, она через несколько мгновений была бы растоптана. В последнюю секунду доктор толкнул ее с дорожки, и карета пронеслась мимо. Ни дама, ни ливреи ее лакеев так и не были опознаны.

С тех пор Франклин старался не отпускать от себя девушку и не сводил с нее глаз.

– А не этот ли инцидент причиной тому, что вы…

– Что? – Доктор приподнял брови.

– Ничего, всего лишь моя догадка. – Неужели он действительно вызвал капитана, чтобы обезопасить ее существование в чужой стране? Но это же смешно! Человек, убивший ее отца! Меридит вздохнула. – Право, доктор, мне все-таки лучше вернуться домой. И, пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. Все будет хорошо. – И не дав Франклину времени на возражения, девушка присела в поклоне и начала пробираться сквозь толпу к выходу.

Глядя на нее, Джайред колебался только секунду. Он слишком устал от бешеной скачки, чтобы и дальше оставаться на этом бессмысленном балу. Да и вообще здесь, под Парижем. Неужели Франклин заставил его сменить десяток лошадей только для того, чтобы привести на светский бал? На вечеринку, где все общество поклоняется этой Меридит Банистер, где сам Бенджамин Франклин беспокоится о ее развлечениях и где, кажется, никто и не подозревает, что эта женщина за деньги продавала свою Родину!

– Ах, это вы, мой мальчик! – улыбнулся Франклин, увидев приближающегося к нему Блэкстоуна.

– Доктор, – решительно начал Джайред, – я буду в полном вашем распоряжении завтра, но сейчас позвольте мне откланяться.

– О, разумеется. – В голосе посла прозвучала нескрываемая тревога. – Вы знаете, ведь она отправилась одна!

– Кто?

– Мерри!

Интимность этого имени и взволнованность тон доктора снова донельзя взбесили капитана, и он как можно суше процедил:

– Я уверен, что с леди Меридит все будет в порядке.

– Нет, нет, вы ничего не понимаете! Поездки в одиночестве для нее небезопасны! Я стараюсь не пугать ее, но ей нельзя быть одной! Прошу вас, поезжайте следом. Она отправилась в моем экипаже.

Ничего из сказанного доктором Джайред так и не понял, но волнение незаметно передалось и ему. А тут еще Франклин взял его за руку и так серьезно и ищуще заглянул ему в глаза, прошептав «Идите», что капитан забеспокоился не на шутку.

Повернувшись на каблуках, Джайред почти выбежал из зала, с каждым шагом приходя все в большее беспокойство. На лестнице он чуть было не влетел в группу расфранченных молодых людей, спускающихся медленно, едва передвигая ноги, как то предписывала последняя мода.

На улице прохладный ветер освежил разгоряченное лицо капитана, и он уже более осмысленно принялся оглядывать стоящие под большим портиком кареты.

– Леди Меридит Банистер? Вы не видели ее? – упорно повторял он, обходя по кругу всю дорожку, пока наконец кто-то не спросил:

– Мадемуазель? Такая красивая? Она… – И человек махнул рукой по направлению к воротам дворца, через которые уже выезжала огромная карета Франклина.

Не тратя времени на дальнейшие расспросы, Джайред бросился вслед. Его ботфорты разбрасывали гравий, но между ним и каретой все еще оставалось никак не меньше двадцати пяти метров. На счастье, экипаж замедлил ход перед крутым поворотом, ведущим на главную дорогу, и капитан успел одним прыжком настичь ее и повиснуть на окне. Перекинуть свое тело к двери, а затем и открыть ее было уже, как говорится, делом техники. Он грузно упал на кожаное сиденье, и в тот же момент получил увесистую пощечину. Перехватив руки девушки у запястий, Джайред толкнул ее на противоположное сиденье и зажал ей рот.

– Тихо! Это я.

В карете было темно, так как Меридит решила не зажигать лампу, но даже в темноте она узнала его голос. Под руками Джайреда тело ее обмякло и перестало сопротивляться. Правда, всего на секунду. Потом острые ногти впились в руки Блэкстоуна. В ответ он навалился на нее, но освободил ее рот.

– Что вы делаете? – прошипела она. – Вы, что, с ума… с ума сошли? – Голос ее прерывался и дрожал. Было видно, что девушка и впрямь очень напугана.

– Может быть, – отрезал капитан, сам с трудом переводя дыхание после бешеной погони и не отрываясь от ее хрупкого тела. – А что касается моих целей, то, я полагаю, они мало чем отличаются от намерений большей части мужского населения Пасси. Если не Парижа.

– Как вы смеете! Дерзкий дикарь!

– Ах, понимаю, леди предпочитает ухаживания раздушенных щеголей в напудренных париках и цветных панталонах! Или вы предпочитаете отдавать свои ласки за важные государственные тайны?

Хлоп!

Вторая пощечина оказалась куда весомее первой, и капитан схватился за горящую щеку и только потом перехватил руки девушки. Он умелым движением закинул их ей за голову и приблизил свое лицо к мерцающим в темноте голубым глазам.

Его дыхание обжигало ее, ее раскрывшиеся для поцелуя губы, все ее пылающее от желания и гнева лицо. Он был рассержен, и она была в ярости, но все же, несмотря на этот взаимный гнев, нечто более властное, древнее и необоримое толкало их друг к другу. Тело девушки содрогалось в предчувствии ласк, которые обещало это огромное, накрывшее ее тело. Она еще попыталась сопротивляться, но его пылающие губы уже накрыли ее сжигаемый жаждой рот, она отдалась на их волю. Некоторое время они терзали ее агрессивно и жестоко, но затем, ощутив ее податливость, стали нежней и утонченней. Капитан отпустил руки Меридит, и она тут же обвила ими его широкие плечи. Губы его ласкали ее лицо, то возвращаясь к манящему рту, то осторожно нежа маленькие ушки. Ее собственный язык жадно метался по его пересохшему от страсти рту, увлажняя его… Кровь у них в жилах уже кипела.

Его усы кололи нежную кожу, но это только разжигало ее страсть, а когда он провел языком по стройной шее, она так и выгнулась, подаваясь к нему навстречу. Рывком Джайред сбросил с девушки плащ, открывая плечи и декольтированную грудь, и припал к ней, кусая соски прямо через хрустящий шелк.

Меридит застонала и, набрав полные пригоршни его темных волос, властно притянула капитана к себе как можно крепче, чтобы его напряженное пылающее тело еще сильней, до боли, жгло ее даже сквозь материю и кружева. Желание слиться с ним темнило рассудок, и она инстинктивно раскинула ноги под ворохом нижних юбок. Но это не утолило мучительного голода тела, и девушка металась, пока наконец рука Джайреда не очутилась внизу ее живота.

О, он не ласкал ее бедер и не сжимал ягодиц – его пальцы ринулись сразу к той огненной печи, которая так мучила ее, и смело начали свое сладостное исследование. Джайред гладил, нажимал и раздвигал, заставляя девушку дрожать, содрогаться и стонать все громче. Глаза ее закрылись, рот пересох, и по лицу разлилось какое-то дьявольское блаженство, словно она уже не принадлежала земле, а уносилась в темные бесовские выси. Наконец ресницы ее дрогнули, и, слабо улыбнувшись, она увидела склоненные над ней ярко-белые зубы и алый искусанный рот.

– Вы полны сюрпризов, леди Меридит!

– Я… Я не понимаю… Что это было?

– Всего лишь прелюдия, – усмехнулся капитан и снова прильнул к ее губам, понимая, что сейчас она жаждет большего и готова всем своим нутром принять и поглотить его…

Неожиданно неподалеку раздался выстрел.

– Что это? – прошептала Меридит, но, не отвечая ей, капитан повалил ее на пол и набросил сверху плащ. Карета понемногу замедлила ход и остановилась. Снаружи донеслись невнятные голоса. Хриплый и властный голос приказывал кучеру слезть с козел.

Отчаянно проклиная себя за то, что умудрился забыть пистолет в Отеле де Валентинуа, Джайред осторожно приподнял занавеску и выглянул наружу. При свете наружных фонарей он увидел, что карета стоит посреди густого леса – места, весьма подходящего для нападения разбойников.

– Что это? Кто?

Капитан почти грубо отпихнул уже подобравшуюся к окну девушку.

– Эй ты, ваша милость, ну-ка выходи, да поживей! Я знаю, что ты тут! – Слова эти произнес здоровенный мужчина, стоявший у дверей с пистолетом. Ни кучера, ни лошади разбойника не было видно нигде. – Ну-ка, не заставляй меня трудиться, ваша милость, вылезай быстро!

Замерев, Джайред прислушивался к прерывистому дыханию Меридит – или то было его собственное? Он тихо опустился и ласково погладил колени девушки, не то успокаивая, не то прощаясь.

– Ну, хватит в игрушки играть, ты, шлюха! Я такого не люблю!

Ручка на двери несколько раз вздрогнула – и дверь распахнулась. В то же мгновение в глубь кареты был направлен пистолет, Меридит завизжала, а Джайред сильно ударил кулаком по держащей пистолет руке. Пистолет покатился на пол, а разбойник, увидев Джайреда, несколько мгновений оторопело смотрел на него, а потом кинулся прочь.

Догнать его, со всех ног убегавшего к лесу, было для Джайреда делом минуты. Заломив разбойнику руки и дав пару пинков, капитан встряхнул его, как обычно встряхивает крысу поймавший добычу фокстерьер.

– Я сам-то ничего против дамы не имею, – заныл тот. – Это он меня нанял и денег дал, чтоб убить…

– Убить?! – Сердце Блэкстоуна на мгновение сжалось от ужаса. – Кто?! Кто тебя нанял?! Говори сейчас же, а не то я оторву тебе руки и ноги заживо! – И капитан схватил разбойника за руку, словно и вправду намереваясь выполнить свою угрозу. Несчастный задрожал и скривился, готовый произнести имя… как вдруг из лесу грянул оглушающий выстрел…