«Это корреспондент передачи «Свидетель номер пять» Мария Рохас. Я стою перед майамским судом, где, как нам только что стало известно, присяжные вынесли приговор по известному делу о подушках безопасности…»

В зале суда попросили сохранять тишину. Старшина присяжных встал.

– Учитывая единичность случая убийства по небрежности первой степени, мы объявляем ответчиков… невиновными.

Ур-р-ра!

Люди за столом защиты повскакивали, начали обниматься, хлопать друг друга по ладоням… Прокуроры молча складывали бумаги в портфели. Один зритель вскочил: «И это вы называете справедливостью!» Его утихомирили судебные приставы – отца женщины из Маргейта, которая врезалась в ограждение головой вперед, прямо в нераскрывшуюся подушку с песком.

Фирма «Свежие подержанные автомобили» неплохо нажилась на ремонте битых машин. Они скупали на аукционе развалюхи: после лобового столкновения, бокового удара, даже распавшиеся на две части. Иногда они спаивали вместе половинки разных автомобилей. Такие машины шли почти за бесценок, а чинили их искусники без грин-карты, которым к тому же можно было не доплачивать. Они меняли грили, выпрямляли крылья, каким-то чудом заставляли автомобили снова ездить и, что самое важное, хорошенько их мыли и натирали воском. Ну а потом – на стоянку салона, украсить шариками и флажками, развевающимися на ветру, с большими оранжевыми цифрами: $3999!

Самую большую выгоду приносили подушки безопасности, которые по закону нужно заменять, что стоит несколько сотен долларов. А песок бесплатный. В других автосалонах был больший оборот, а «Свежие автомобили» полагались на маржу. Владельцы разбогатели и ездили на шикарных машинах, приобретенных у дилеров с хорошей репутацией. Им хотелось точно знать, что воздушные подушки сработают.

Закон вероятности начал работать против них. Одно лобовое столкновение со смертельным исходом, второе – и дорожная служба раскрывала автомобили специальными гидравлическими «челюстями». Дело дошло до большого жюри*.

* Расширенная коллегия присяжных (от 12 до 23 человек), решающая вопрос о предании обвиняемого суду и предъявлении ему официального обвинения. После предъявления обвинения большое жюри распускается. В самом судебном процессе участвует малое жюри.

Владельцы фирмы, впрочем, на шаг опережали события. Они сразу разделили производство на этапы, назначив на замену подушек одного-единственного механика, работавшего в закрытом гараже в нерабочее время. Каждые два месяца кто-то анонимно стучал на них в иммиграционную службу. Когда окружной прокурор начал искать свидетелей, все они давно гуляли по улицам Тихуаны.

Ответчики: о, мы возмущены не меньше вашего! Механики работали на комиссионной основе и халтурили без нашего ведома.

Первое дело они выиграли с легкостью. На втором истцам не разрешили обжаловать оправдательный вердикт.

Ликующие ответчики вышли из здания суда. У обочины их ждал красный «BMW» с аквалангами. Троица заранее решила, что хорошенько отпразднует, если выкрутится и на этот раз. Они трусцой пробежали к машине и залезли внутрь.

К ним кинулся репортер с микрофоном.

– Считаете ли вы себя виновными?.. «BMW» газанул и сорвался с места.

«Бьюик-ривьера» семьдесят первого года выпуска – теперь с упором для установки прицепа – подъехал к Семимильному мосту.

Коулмэн закурил косяк.

– Куда мы?

– Готовиться к свадьбе.

– Ты хочешь сказать, к свиданию.

– Это формальность, – ответил Серж. – Нам суждено быть вместе.

– Ты не слишком забегаешь вперед?

– А как иначе? Я хочу предложить ей руку и сердце. Коулмэн сильно затянулся.

– Не могу поверить: завтра я иду на настоящее свидание!

– Свадьба – это страшно сложно, – сказал Серж. – Миллион разных дел. Вот почему надо готовиться заранее.

– Я думал, всем этим занимаются женщины.

– Ты что? Мужчинам до столь важного дня нужно очень много успеть.

– Например?

– Ну, накупить всякой всячины, которую жена ни за что не разрешит купить после свадьбы. Я всегда хотел катер с воздушным движителем.

– Ой, смотри! – воскликнул Коулмэн. – Водяной смерч!

– Вижу, – ответил Серж. – У маяка на Сомбреро-Ки. Большой…

– Когда я вижу такое, мне кажется, что я особенный.

– Я тоже, – согласился Серж. – Сейчас загадаю желание.

– На смерчи желания не загадывают. Только на падающие звезды и колодцы.

– Кто во что верит.

– Все, пропал, – сказал Коулмэн и затянулся сильнее. – Ну вот, теперь скучно.

– Давай играть в смешные вывески.

– Ладно. – Коулмэн снова затянулся. – То, что я видел раньше, считается?

– Если смешно.

– Тогда я первый. Магазин на Сток-Айленде. Огнестрельные принадлежности «Рай».

Коулмэн лизнул два пальца на правой руке и сильно припечатал их к предплечью Сержа.

– Ай, – сказал тот. – Моя очередь. Так… Вон там. Видишь, «субурбан» с номерным знаком, где написано «Защитите ламантинов»?

– И что?

– У него наклейка на бампере от флоридских скотоводов: «Ешьте больше говядины».

– И?..

Серж лизнул два пальца.

– Спасайте морских коров, жрите наземных. Шлеп.

– Ай.

– А вот и Пиджин-Ки. – Серж указал на остатки старого Семимильного моста, проходившего параллельно новому. – Вот в этом промежутке снимали взрыв в фильме «Правдивая ложь», как раз перед тем, как Шварценеггер тянется с вертолета и вытаскивает из падающего в море лимузина Джеми Ли Кертис. А вон там рухнул, сломав ограждение, микроавтобус с контрабандистом наркотиков в кино про Джеймса Бонда «Лицензия на убийство». В той же самой картине сам мэр Флориды Боб Мартинес появляется на две секунды в роли охранника в рубашке с короткими рукавами, когда Тимоти Далтон выходит из такси в международном аэропорту на Ки-Уэст… Коулмэн? Ты чего?

Коулмэн безудержно хихикал.

– Пусси Галор*…

* «Pussy» – киска (в переносном смысле тоже), «galore» – в изобилии (англ.).

– Это другой фильм. Низкопробный юмор. Коулмэн продолжал хихикать.

– Умереть просто! Ты понимаешь? Как они вообще все это придумывают… ну, не ее имя, а типа, фамилия… Ух! Классная травка!..

«Бьюик» приблизился к берегу Вака-Ки.

– А что там за новое здание? – спросил Серж.

– Какое?

– Большое, на берегу. Когда его начали строить?

– Кажется, уже закончили.

Целый рой рабочих в белых колпаках красил фасад роликовыми щетками.

– Омерзительно, – проворчал Серж. – Портит весь вид с Семимильного.

Они сошли с моста. «Бьюик» подъехал к торговому комплексу на автодороге номер один и встал перед «Маратонскими уцененными книгами».

Динь-дилинь.

– Привет, Серж!

– Привет, Чарли! Пришла новая книга по истории Кис? Этого, Вила?

– Прямо перед тобой.

– Коулмэн, иди сюда! -Что?

Серж обвел рукой краеведческий раздел. История, рыболовство, зоология, кулинария, огромные памятные марки – все выставлено на обозрение покупателя.

– Видишь, как Чарли ценит традиции? Пошли в сортир.

Чарли скептически проследил, как они идут в заднюю часть магазина, втискиваются в крошечный туалет, рассчитанный на одного, и закрывают дверь.

Они вышли.

– Круто! – сказал Коулмэн. – Мочишься рядом с штатами писателей с автографами.

– Крупные торговые сети ничего не понимают. Чарли выбил сумму за книгу Сержа:

– Двадцать шесть долларов пятьдесят семь центов. Серж постучал пальцами по прилавку.

– Слушай, Чарли, как думаешь, может, я возьму ее в кредит?

– Серж!

– Чарли!

– Ни за что! Я как раз собирался поговорить с тобой на эту тему. Ты еще не заплатил за прошлый раз.

– В мотеле у меня отобрали все деньги.

– Почему?

– Я там жил.

– Так и положено.

– Нет, я хочу сказать, что меня обманули. Все коттеджи были заняты, и мне дали последний переоборудованный номер прямо над офисом. Когда же его закрыли и выключили электричество внизу, все тепло поднялось ко мне, и маленький кондиционер в окне не справился с нагрузкой. Номер превратился в печь. Я звонил по дежурному номеру, но они и слушать не стали.

– Серж, ты же знаешь Кис. Никогда нельзя снимать номер над офисом.

– Я еще не утратил веру в людей.

– Забирай книгу. Я трачу на тебя слишком много нервов.

– Ты уверен?

– Только в том, что не получу денег.

– А как насчет этой книги с воздушной съемкой… Я на нее как бы глаз положил…

– Серж!

– Ладно, ладно. Я подкрепляю теорией свои передовые исследования. Недавно построил печь для обжига.

– Керамики?

– Нет, угля, какие стояли в сельской местности.

– Они же были огромные! – сказал Чарли. – Где ты ее соорудил?

– В уме. – Серж поднял новоприобретенную книгу. – Я планирую повторить ромовый маршрут Джека-Счастливчика и его приятелей из Шугарлоуфа до старой таможни. Книга поможет мне с научной достоверностью восстановить его опыт в самых мелких и примитивных подробностях.

– Но это путешествие занимало много дней даже в хорошую погоду!

– Поэтому я хочу купить катер. – Серж небрежно полистал книгу. – А что это за огромное здание строят на северном конце?

– Дом? – спросил Чарли.

– Я думал, это новый санаторий или торговый мегаком-плекс.

– Это особняк Дональда Грили.

– Грили? – удивился Серж. – Я слышал, что он строит новый дом, но не знал где.

– А кто он такой? – спросил Коулмэн.

– Ты никогда не слышал о Дональде Грили? – спросил Серж.

Коулмэн пожал плечами и взял в руки книжный мини-фонарик.

– Ты не помнишь, сколько в новостях говорили о телекоммуникационно-энергетической компании «Глобал-Плут»? Как они обнулили все пенсионные счета?

– Нет. – Фонарик перестал включаться. Коулмэн незаметно положил его на место. – Наверное, я смотрел другой канал.

Чарли сел за прилавок и откинулся назад, заложив руки за голову.

– Я слышал, у Грили двадцать миллионов. И яхта, записанная на имя его юриста.

– Как же он получил разрешение на такое строительство? – спросил Серж.

– Взятки. Доказать ничего не смогли. По его заказу даже приходили ночью и срубали мангры… Серж, у тебя все лицо красное!

«Бьюик» отъехал от книжного магазина и направился на восток по автодороге номер один.

Коулмэн высунул руку из окна и болтал пальцами в потоке воздуха.

– Куда теперь?

– За катером.

– Я и не знал, что они тут продаются. – Коулмэн зажег косяк, который лежал в пепельнице. – Думал, только на материке.

– Аукцион на Исламораде. Конфискат Управления по борьбе с наркотиками. Я нашел свой катер в Интернете.

– А что ты сейчас делаешь?

Серж смотрел вперед, сильно сощурясь и напрягая мышцы рук.

– Сосредоточиваюсь на жизни, чтобы она не проходила мимо меня. Время от времени я заставляю себя отключить рациональный ум и заглянуть в обнаженную суть существования. Это мой момент истины.

– А у меня свой. – Коулмэн выдохнул дым в окно. – Я отворачиваюсь и жду, пока истина уйдет.

– А-а-а-а!

Коулмэн подпрыгнул и подобрал косяк с пола.

– Что такое?

– Я ощутил абсолютный ужас рождения. Это тебе не семечки… Спрячь косяк, полиция едет.

«Бьюик» разминулся с зелено-белой машиной. За рулем сидел помощник шерифа Гас. Он глотал ибупрофен и запивал кофе.

– Протравишь всю слизистую желудка, – заметил Уолтер. Гас всматривался в дорогу в поисках машин из бюллетеней.

– Может, расскажешь, как тебя прозвали Серпико? – спросил Уолтер.

– Да нечего рассказывать.

– А я тогда помогу тебе искать машины.

– Ты и так должен это делать.

– Ну, почему не хочешь? Другие уже рассказали.

– Тогда незачем слушать по второму разу.

– Может, хоть самое неприятное повторишь?

В 1985 году Гас был двадцатишестилетним новичком. Некоторым полицейским везет, и они натыкаются на крупные дела. Гас наткнулся – в буквальном смысле слова.

Случилось это в три часа ночи одним субботним утром. Гас сидел в полицейской машине напротив магазина «Заграничные спиртные напитки» и писал рапорт. За сетчатой перегородкой находились подозреваемые. Точнее, двое из них, а остальных шестерых увезли другие машины. Всю «восьмерку заграничников», как их потом прозвали в полиции, Гас арестовал самостоятельно.

У этого магазина самая шикарная на островах неоновая вывеска. В стиле ретро, красно-синяя. А еще там есть подвал (если его можно так назвать), что тоже редкость. Углубление в четыре фута, выдолбленное в известняке. Лаз спрятан за дверью, больше похожей на скромный шкафчик за кассой. В подвале – склад винно-водочной продукции. Когда-то над ним находились дешевые комнаты внаем. Теперь, если спуститься вниз, увидишь ромбовидную сетку проводов сигнализации. Это все «заграничники».

Когда поступил вызов, Гас оказался ближе всех. Приехав на место, он обнаружил, что передняя дверь магазина открыта. Он высветил фонарем полку водки, потом запыленные бутылки с бренди. Никого. Наконец Гас заглянул за прилавок и увидел, что там вверх ногами торчит чье-то тело. Он взвел курок служебного револьвера и осторожно подобрался поближе. Потом опустился на колено, соединил в руках фонарь и револьвер – и увидел лаз в подвал.

Диспетчер попросил Гаса говорить медленнее: тот так задыхался, что его невозможно было понять, «…семь трупов!.. Или восемь!»

Подкрепление прибывало и прибывало, пока не приехала вся смена. Полицейские хохотали, даже когда из здания вытащили последнего храпящего взломщика. Оказалось, что один из жильцов в задней части магазина пропилил пол. Он не хотел ничего взламывать и даже не знал, что там есть подвал. Просто любил в запое попилить. Весть об открытии мгновенно разлетелась по телеграфу бездомных. Со всех сторон к магазину стеклись сомнительные личности. В какой-то момент в подвал протиснулось аж двадцать девять человек! Они хватали в охапку побольше бутылок и делали ноги, но восемь человек решили отпраздновать удачу на месте. Как крысы, которые нашли вкусную отраву в клинышке сыра.

Гас понимал, что теперь его задразнят. Поэтому он не спешил обратно в отделение и был даже рад составлять рапорт. Он включил потолочный свет и начал расписывать непослушную ручку. Вот тогда-то в ограждение автодороги номер один на скорости сто миль в час врезалась «камаро». Она развалила ряд газетных автоматов и задела нос Гасовой машины, а потом ударилась о цементный фонарный столб. Гас увидел выпавшего водителя и выскочил из автомобиля, но не устоял на ногах и шлепнулся. От земли поднялось облако белой пыли. Гас встал и отряхнулся…

И снова на стоянке кишели патрульные машины. На сей раз вызвали самого шефа, который в это время спал дома. Приехала команда криминалистов с Ки-Ларго и федералы в резиновых перчатках, которые собрали порванные пакеты с кокаином, высыпавшиеся из покрышек «камаро».

– Надо же, как дуракам везет!

– Теперь этого идиота обласкают по полной!

Это верно. Его обвешали почетными значками, лентами и блестящими медалями в том же количестве, что и политиков, которым непременно нужно было пожать Гасу руку при фотографах. Многие понимали, что Гас не такой уж герой, но старшие коллеги знали, что выделение средств на войну с наркотиками зависело от количества газетных публикаций. Благодаря Гасу округ Монро поднялся в бюджете штата на сорок семь позиций.

После шумихи Гас стал для патрульной службы слишком ценным кадром. Его включили в штатно-федеральную межведомственную группу по борьбе с наркотиками в южной Флориде. Теперь Гас представлял своих земляков на пресс-конференциях, и СМИ не могли не уделять внимания его команде.

И, конечно, Гас был обязан повторить свой подвиг.

В то время любая ржавая посудина под иностранным флагом, разгружающая какие-то мешки по лодкам, наводила на мысль о кокаине. Прибыль была настолько сумасшедшей, что наркобароны стали слать целые пулеметные очереди лодок на береговую охрану, которая не успевала с ними справляться. Несколько всегда добирались до цели.

По слухам, в Форт-Лодердейл вот-вот должен был прийти фрахтовик из Либерии. Пора отправлять Гаса на Ки-Уэст.

Его послали искать героин на северном конце Уайт-стрит. В то время торговля героином находилась в упадке. При некотором везении Гасу мог бы попасться торговец десятидолларовыми пакетиками.

Гас маскировался, но ничего не помогало. Иногда подозреваемые улыбались и махали ему, когда он подстерегал их, сидя в машине у мотеля.

Однажды к Гасу, отдыхавшему на скамейке под видом туриста, подошел бродяга.

– Ты коп, да?

– Нет.

– Люди, которые тебе нужны, с другой стороны мотеля. Номер четырнадцать.

– Откуда вы знаете?

Бродяга открыл вынутый из мусорки бумажный пакет и забросил в рот недоеденную половинку крокета.

– Я бездомный, но не дурак.

На следующий день такой же бродяга смахивал мух с куска крабового пирога. К мотелю подъехал красный «мазерати». В четырнадцатый номер вошел мужчина в слаксах цвета хаки. Вернулся с товаром.

– Дай сюда.

Мужчина обернулся и впервые заметил бродягу. Он еще никогда не видел бомжей с револьверами и золотым полицейским беджем.

Вот так – девять унций героина. Еще один раунд почестей, благодарностей и фотосессий. Тогда его и прозвали Серпико.

Гаса отправили в элитный отряд коммандос по борьбе с наркотиками, члены которого ходили в черной форме, раскрашивали лица и носили светошумовые гранаты. Он первым ворвался в заднюю дверь мексиканского ресторана, откуда «черная смола» расходилась по всему югу Майами. Бронежилет Гаса был рассчитан на любые тактические бои. Увы, четыреста фунтов кухонных шкафов он не выдержал. В кино Гас отшвырнул бы их в сторону и закричал: «Вы арестованы!» В реальности Гас сказал: «А-а, спина!»

Снимков героя напечатали даже больше, чем раньше, потому что они были с больничной койки. Выздоровление шло медленно. Гасу предложили сидячую работу, но это означало… сидячую работу. С таким же успехом он мог бы торговать ботинками. Гас с радостью принял понижение чина до заместителя шерифа и поехал на работу в небольшое отделение на Кис. Шли годы, копились фунты. Его личное дело распухало уже не от благодарностей, а от напоминаний о требованиях к физической форме сотрудников. Гас никогда не жаловался.

Раскрыть бы еще хоть одно крупное дело!