— Махоуни! Иди сюда!

Махоуни явился, жуя сандвич с тунцом.

— Вы меня звали?

— Нам опять работенка! — Ингерсол потряс видеокассетой. — Вот только агенты принесли. Нашли в лесу под Гейнсвиллом, у дома-музея писательницы Марджори Киннан Роулингс.

Ингерсол вышел из-за стола и вставил кассету в видеомагнитофон. На экране засветилось изображение массивного бородача, привязанного к дереву.

— В чем суть? — спросил Махоуни.

— Звуко техники поймали тихий разговор, — сказал Ингерсол. — Этот несчастный у дерева — продавец наркотиков. Братья Макгро говорят, что он продал им некачественный спид.

В телевизоре Макгро сновали туда-сюда, быстро шевелили губами и размахивали всяким огнестрельным оружием.

— По-моему, спид как раз качественный, — заметил Махоуни.

— У хорошего спида такое свойство, — сказал Ингерсол. — Думаешь, что он плохой.

— Откуда у них камера?

— Забрали у продавца. Он снимал «топтание» и продавал ролики по Интернету.

— Какое еще топтание?

— Для извращенцев узкой специальности, вроде фут-фетишистов. Хотя даже ножные фетишисты считают их ненормальными, — сказал Ингерсол. — В общем, есть несколько человек, у которых встает при виде женских ног, топчущих жуков, лягушат и так далее. Было такое дело на Восточном побережье. Один извратился до того, что попросил жену потоптать его самого. Точнее, придавить пикапом. Они соорудили фанерный скат, но что-то не сработало. Так его и нашли: со спущенными штанами, а на груди полноприводный пикапчик.

— Зачем Макгро вообще снимали? Это же улика!

— После качественного спида кажется, что станешь отличным режиссером.

Махоуни кивнул.

— И сваяешь фильмец, который даже мама твоя не досмотрит.

— Так пробрало, что забыли камеру на месте.

— Что происходит? — спросил Махоуни, указывая на экран.

— Продавец еще надеется, что его пугают. А сейчас будет выстрел в живот из ружья.

Бородач обвис, веревки натянулись, из легких вырвался резкий выдох.

— Теперь прострелят руки и ноги. Главарь приставляет пистолет к левой глазнице и спускает курок.

Махоуни поморщился.

— Ну, вообще из ряда вон…

Ингерсол выключил телевизор и сел за стол.

— Звереют с каждым днем. Надо найти их, и поскорей.

— А что с тем, кто убил Гердоса Макгро? Может, ему какую защиту организуем?

— Ты про Джима Дэйвенпорта? Нет, рисковать нельзя. Пока еще есть элемент неожиданности, а пришлем нянек — пресса пронюхает как пить дать. Тогда Макгро сделают ноги, поди их потом найди.

— А если я сам поеду в Тампу? Под прикрытием?

— Ни в коем случае! Я знаю, ты хочешь разобраться с Сержем. Еще не хватало, чтобы ты в рабочее время занимался личными делами.

Ингерсол достал из ящика стола толстую папку с надписью «Макгро».

— Только что из ФБР прислали. — Он открыл коричневый конверт. — Семья — сборище социально опасных отморозков. Расселились по северной Флориде. Почти все судимы, наркоманы или сумасшедшие — из-за кровосмешения. Пятеро умерли насильственной смертью, трое в тюрьме, двое сдвинулось от нелеченной венерической болезни, еще один пишет рецензии на книги. Но братья Макгро хуже всех. Самый старый и подлый — Руфус Макгро. Список статей, по которым он сидел, длиннее твоей руки. Клиент еще тот. Начал в конце семидесятых на юго-западе. Совершал налеты на банки и кредитные общества, прославился тем, что уделял недостаточно внимания антиперспирантам, за что пресса прозвала его Амбре. Также известен под простой кличкой «Грабитель банков». Вскоре после газетных публикаций его арестовали и отправили в тюрьму. — Ингерсол вытащил фотографию в профиль и анфас. — Это Слай Макгро. Специализировался на автозаправках, причем успешно. Потом журналисты начали писать про то, какой он вежливый, и окрестили Куртуазным Канальей и Галантным Громилой. Его быстро поймали и отправили в Левенуэртскую тюрьму. А вот Уилли Макгро, всем подонкам подонок. Ограбил пару домов и накупил дорогих костюмов. Как только писаки назвали его Шикарный Штукарь и Модный Мерзавец, попался.

— Пока только трое, — сказал Махоуни.

— Четвертый — Эд. Его ловили целую вечность. Махоуни потер подбородок.

— Эд Элегантный… Помню это дело. Большой суд в Канзас-Сити.

— Нет, в Канзас-Сити судили Деликатный Дуэт.

— Точно! — сказал Махоуни. — Вечно я их путаю с Корректной Командой! На суде Элегантного Эда еще применили защиту Туинки !

— Да нет, ты про Обходительный Отряд, — поправил его Ингерсол. — На суде Элегантного Эда применили защиту Нинтендо.

— Нет, защита Нинтендо — это суд Домоседов.

— Домоседов? — удивился Ингерсол. — Я думал, Бум-боксов…

Махоуни покачал головой.

— Семерка Бумбоксов пользовалась защитой Прозак.

— Тогда где была защита Эволюции?

— На Обезьяньем процессе .