— Махоуни! Давай сюда!

Махоуни появился в дверях Ингерсола с коробкой кнопок.

— Звали меня, лейтенант?

Ингерсол поднял записную книжку Махоуни за пару листочков.

— Что за ерунда?

Махоуни, сощурившись, наклонился вперед.

— Так, рисунки.

— Это не рисунки, а клиника! Бред какой-то. — Ингерсол положил записную книжку на стол, перелистал и открыл на странице, сплошь усеянной пылающими колесницами, крылатыми мечниками, семиглазыми козлиными головами, распятиями, цифрами «666», языками пламени и гоночными автомобилями. — Махоуни, может, ты ходишь в секту Судного дня?

— Нет.

— Я не хочу однажды прийти на работу и узнать, что ты отравил целую толпу людей лимонадом, чтобы успеть к Воскресению на комету.

— Да чепуха это все, — сказал Махоуни. — Я вот Откровение Иоанна Богослова читаю.

— Откровение?

— Мощная книга. Все начинает сбываться.

— Надеюсь, ты ее читаешь не в рабочее время?

— Книга будет полезна для охраны порядка. Когда начнется Армагеддон, наверняка придется работать сверхурочно.

Ингерсол сел в кресло и сделал внушительную паузу.

— Махоуни, ты знаешь, что наш отдел борется с рисованием на рабочем месте. В прошлом году всякие рисуночки обошлись нам приблизительно в десять тысяч человеко-часов.

Махоуни кивнул.

— Но на этот раз я закрою глаза, потому что ты работаешь продуктивно и потому что рисуешь не всякие там груди и бородатых устриц. — Ингерсол покачал головой. — Куда мир катится?

— Все так говорят.

— Сегодня есть для меня что-то новенькое?

— Макгро разбушевались. Вот взгляните.

Махоуни вручил ему папку с фотографиями с места преступления.

— Господи Иисусе! — вырвалось у Ингерсола.

— Один байкер. Продал им плохой мескалин…

— …который был на самом деле хороший?

— Верно. Избили до полусмерти и задним ходом проехали по нему машиной.

— А на лице развернулись.

— Да, похоже на то, — сказал Махоуни.

— Что наши информаторы?

— Прорабатываю все варианты, но пока все глухо. У Макгро нет постоянного М. О.

— М. О.? Говори по-английски!

— Модус операнди.

— Это по-латински.

— Преступный почерк.

— Свидетели?

— Несколько случайных встреч, неточных описаний, старых воспоминаний.

— Совсем как с твоими женами.

— Ха-ха, очень смешно, сэр.

— Махоуни, ты мне не нравишься.

— Вы мне тоже не нравитесь.

— Тогда у нас много общего. Есть задел для хороших отношений.

— Сэр, они уже совсем близко к Тампе. Если бы я только…

— Даже не думай. Знаю я тебя! Ты три года сохнешь по своему Сержу.

— Четыре, — поправил Махоуни. — А кажется, только вчера…

— Нет! — закричал лейтенант. — Никаких трансов!

— Хочу забыть, но он является мне в кошмарах…

— Боже! Ненавижу твои трансы!

— Да, как сейчас помню…

Махоуни еще зеленым новичком тайно внедрился в преступную группу, только что совершившую ряд успешных ограблений в высшем обществе от Бойнтонадо Палм-Бич. «Тихие» аукционы, благотворительные балы, фондовые концерты… Эти профессионалы действовали быстро и четко, а забирали самое лучшее: драгоценные камни без малейшего изъяна, прецизионные часы, дорогие предметы искусства… и фаршированные грибы. Агенты установили наблюдение на аллее Аллигаторов и Тамайамской дороге, ожидая, что легко поймают банду по пути к побережью.

Те и вправду направились к побережью, но лишь Махоуни догадался, каким образом. Банда поехала не обычным маршрутом по югу штата, а через Уэст-Палм-Бич, Эверглейдс и «Сафари в стране львов» , чтобы затеряться среди тюремных фургонов и грузовиков с нелегальными мигрантами.

Был понедельник; стояла жара. На выходных случилось еще три ограбления.

Махоуни заметил то, что упустили другие. Все преступления совершались в самых исторически значимых местах города, хотя рядом были более привлекательные возможности. «Билтмор» , Бискайская вилла, Уайт-холл. Людей били, складные столы разбрасывали, но антикварная мебель оставалась в полной целости и сохранности. И еще одно во всей этой истории было нечисто. После ограбления в Палм-Бич банду заметили у старой почты на острове. Один бандит забежал внутрь и сделал снимок гигантского портретного коллажа над дверью — история острова в стиле обложки бит-ловского альбома «Сержант Пеппер». Генри Флэглер , Джон Ф. Кеннеди, Марджори Мерриуэзер Пост, архитектор Эддисон Мизнер , знаменитый боксер Джо Фрейзер по кличке Аллигатор и иже с ними. Никто не понимал, в чем дело, кроме Махоуни. Тот-то догадался сразу, потому что страдал той же болезнью.

Махоуни проехал половину штата, нашел гостиницу «Клевистон-инн» у озера Окичоби и взял виски.

— Луи, повтори!

— Я Пит, — сказал бармен, наполняя стакан Махоуни.

— Спасибо, Луи.

Бармен отошел. Махоуни поднес стакан к губам и лениво покатал кубики льда, любуясь выцветшей фреской на стенке над баром. Цапли, ибисы, меч-трава.

Вошли четверо и сразу сели. Пятый задержался, чтобы рассмотреть черно-белые фотографии торжественных открытий и конкурсов красоты пятидесятилетней давности.

Махоуни взял стакан и встал рядом, не глядя на мужчину. Тот постоянно открывал и закрывал «зиппо» — наверное, нервничал. Щелк-щелк.

— Интересные фото, — сказал Махоуни.

— Неплохие, — ответил мужчина. Щелк-щелк.

— Знал я одного человека, который также щелкал зажигалкой, — сказал Махоуни. — Джордж Клуни в фильме «Вне поля зрения».

— Классный фильм! Я после него и стал носить с собой зажигалку, — ответил мужчина. — Почти все действие происходит здесь, в южной Флориде.

— Кстати, — заявил Махоуни, — Майкл Китон играл роль одного и того же федерального агента в этом фильме и в «Джеки Браун» Тарантино. Две совершенно разные студии, два режиссера. Единственная связь — сценарий основан на книгах Элмора Леонарда, в которых фигурирует один и тот же агент.

— Застрелить этого Тарантино!.. Взял и переписал «Ромовый пунш», переместил в Калифорнию, — сказал мужчина. — Я так ждал сцен с Ривьера-Бич! Там я вырос.

— В Ривьера-Бич? Я тоже!

— Я жил рядом с Флэглер-Драйв.

— Значит, мы были почти соседи!

— Надо знакомиться!

— Я Махоуни, — сказал Махоуни, протягивая руку. Мужчина протянул руку в ответ.

— Серж.

И они пожали друг другу руки.

Так Махоуни стал членом банды. Остальные относились к нему с подозрением и старались не общаться. Что, мол, об этом Махоуни известно? Но Серж не поддавался и бил себя кулаком в грудь: Махоуни — стоящий парень, Махоуни — земляк!

Два дня спустя. Дешевый мотель на Тамайамской дороге. По шоссе с грохотом проносятся автопоезда.

Банда нацелилась на благотворительный бал по сбору средств для больниц, который проходил в зимнем поместье-дворце циркового магната Джона Ринглинга на побережье залива Сарасота. Бал был костюмированный.

Солнце село, и сели за стол бандиты — заряжать оружие. Маркиз де Сад забивал пулями обойму. Нельсон с кукольным личиком двигал затворами автоматических пистолетов. Джесси Джеймс  загонял магазин в автомат «Мак-10». Дракула привинчивал глушитель к «беретте». Их лица высветили фары прогрохотавшего мимо большегруза.

— Мне не нравится мой костюм, — сказал Серж.

— Мне тоже, — добавил Махоуни.

— Говорю вам: больше ничего у них не осталось, — ответил кукольный Нельсон. — Сегодня бал, все раскупили.

— Может, сшить?.. — задумался Серж.

— Поздно! — сказал Дракула, встал и передернул затвор обреза. — Поехали!

Они погрузились в «кадиллак» и всю дорогу молчали. На светофоре рядом остановился «олдсмобиль» с двумя пожилыми парами. Дракула им кивнул. Включился зеленый, и они поехали.

Веселье было уже в полном разгаре. У чаши с пуншем Николай Второй подбивал клинья к Жанне д’Арк. На веранде курили Мария Антуанетта и кайзер Вильгельм. Бандиты смешались с толпой и завели светскую беседу с Людовиком XIV и Луи Пастером — все, кроме Сержа и Махоуни, которые при виде комнат особняка в венецианском и турецком стиле отложили свои преступные планы. Они ходили по бальному залу, рассматривая витражи, кипарисовый потолок и люстру из отеля «Уолдорф-Астория».

И вдруг кукольный Нельсон достал автомат.

— Это ограбление!

Несколько человек засмеялись и снова начали разговаривать.

— Я не шучу! — заорал Нельсон.

Его проигнорировали и стали разливать шампанское.

Чтобы привлечь к себе внимание, Нельсону пришлось ударить прикладом Чан Кайши. Дракула пошел по залу с наволочкой, в которую сгребал драгоценности и бумажники.

Бандиты не знали, что Махоуни тайком предупредил своих и среди гостей скрывались полицейские агенты.

— Бросай оружие! — сказал Дж. Эдгар Гувер  и направил на Нельсона короткостволку.

Нельсон рассмеялся.

Гувер сделал предупредительный выстрел. Нельсон послушался.

Это послужило сигналом другим агентам. Джон Уэйн , Буффало Билл и Зорро навели пистолеты на остальных преступников, которые тут же сдались.

— Еще не все, — заметил Гувер.

Агенты не обратили внимания на людей в костюме лошади.

— Что случилось? — спросил Серж сзади.

— Подожди! — сказал Махоуни. — Дырки для глаз сдвинулись!

Махоуни потряс лошадиной головой.

— Теперь вижу! Похоже на облаву! Как будто…

Вдруг в спину Махоуни уперся холодный стальной ствол.

— Ты что?

— Ты легавый! — сказал Серж.

— С чего ты взял?

— Помнишь, я сказал тебе, что жил на Флэглере? Это в Уэст-Палм-Бич, а не в Ривьере. Ты бы знал, если бы и вправду там вырос. Кроме того, ни один уважающий себя преступник не залез бы в этот костюм. Руки вверх!

— Не могу.

— А, да. Ладно. Медленно иди назад. Очень медленно. На Нельсона и Дракулу уже надевали наручники; вдруг Буффало Билл закричал, указывая на противоположный конец зала:

— Вот они! Держи их!

Остальные повернулись и увидели, как лошадь потихоньку пятится из зала.

Джон Уэйн и Зорро прицелились.

— Стоять, ублюдок!

— Не двигайтесь, а то я его убью! — донесся из лошади приглушенный голос.

— Он не шутит! — сказал другой приглушенный голос.

— Кто там? — спросил Гувер.

— Агент Махоуни, управление полиции Флориды.

— Докажи!

Махоуни высунул из лошадиного рта жетон государственного образца.

— Ладно, — сказал Гувер. — Не стреляйте.

Все напряженно смотрели, как лошадь задом прошла через открытые двери и патио с видом на залив. У края патио Серж оглушил Махоуни ударом пистолета по затылку.

На глазах агентов ФБР передняя половина лошади свалилась как куль муки, порвав молнию на животе. Задняя половина нырнула в залив Сарасота. Агенты бросились на патио и стали стрелять по темной воде, но было поздно. Филейная часть лошадиного костюма мирно покачивалась на волнах при свете луны…

Махоуни вздохнул, возвращаясь к реальности.

— …С тех пор ни разу я не видел Сержа.

— Ладно! Ладно! — сказал Ингерсол. — Сдаюсь! Собирай чемоданы.

— Тампа?

— Тампа.