Словно пума, охотящаяся за добычей, Древний Мастер Воин прошел через двор своего отдаленного дома в горах. Он смотрел на слабую женщину, стоявшую на крыльце и сжимавшую в руках пистолет, из которого она стреляла в него три раза. Наблюдая за его приближением, женщина дрожала, как отбойный молоток.

Хорошо!

Ей нужно бояться.

Может, она, наконец, поймет.

Это не было игрой. Его жизнь была на кону. Тот кусок мусора, из-за которого женщина выстрелила в вампира, намеревался убить ее.

Маркус читал мысли Дирка так же легко, как рекламный щит на обочине шоссе, и его намерения были совершенно ясны. Но тогда она знала это или нет? Ее это просто не волновало. Она предпочла бы убить Маркуса, чем идиота, который желал ее смерти.

Вампир подошел ближе, и Кристина шагнула в сторону, ее глубокие синие глаза стали размером с блюдца, но Маркус все равно встал прямо напротив дерзкой женщины. Она быстро шагнула в противоположном направлении, и он повторил это движение. Они ступали взад вперед, его осторожный подход становился медленным вальсом безумия между ними. Однако Маркус не собирался танцевать с Кристиной. Он достаточно натерпелся этих танцев.

Древний Воин был решителен.

Они никогда не полюбят друг друга. Черт, они вероятно даже не понравятся друг другу после этой ночи. Так что просто следуем основам: тридцать дней, чтобы использовать ее, чтобы произвести сыновей-близнецов на свет и обеспечить необходимую жертву.

Это было целью. Это было всем.

И процесс начнется прямо здесь и сейчас.

Маркус вскочил на крыльцо с десяти футов, с легкостью вырывая пистолет из рук Кристины. Она закричала так, будто он пытался оторвать ей голову. Маркус больше не проявлял заботу.

Пусть кричит.

Схватив ее за талию и развернув, он резко сел на крыльцо. Небольшая фигурка девушки плюхнулась к нему на колени как тряпичная кукла, прижавшись спиной к его могучей груди. Как только ее попа опустилась на его бедра, он обхватил ее за плечи раненой рукой, словно сжимая в тиски.

А потом то же самое сделал ногами. Сгребая своими сильными бедрами ее слабые и худые бедра, он потянул ее вниз в неразрывной связке. Невольно голова девушки упала к нему на плечо, и она начала вырываться, а в голосе была паника.

— Маркус! Маркус! Пожалуйста…

Звук его долгого, змеиного шипения оборвал ее на полуслове. Маркус мог бы услышать полет мухи, убирая густые рыжие волосы с шеи свободной рукой и медленно наклоняя голову женщины в сторону, в поисках более удобного положения.

Пульсирующая артерия под молочно-белой кожей словно дразнила его, венка появлялась и исчезала с каждым ее неистовым вздохом истерии.

Биение сердца выросло до громового рокота, как басы в песнях рока, недавно попавших в хиты.

— Нет! — вопила она. — О Боже, Маркус, не надо! Прости. Прости! Клянусь, мне так жаль…

Маркус, возможно, оглох.

Он опустил голову и лизнул ее яремную вену… Один раз… Два… Медленно выпуская свои клыки. Острые, как бритва, зубы вампиров использовались для впрыскивания мощного яда — сыновья Джейдона использовали его, чтобы превращать человеческих нареченных в свой вид.

Без колебаний и извинений он запустил два клыка цвета слоновой кости глубоко в шею Кристины и начал вводить яд, который изменит ее навсегда.

Натаниэль Силивази появился на лужайке перед домом своего брата на десять секунд раньше, чем к нему присоединился Накари.

— Ты тоже это почувствовал? — спросил Накари.

Натаниэль нахмурился, сканируя глазами окружение.

— Безусловно, и это не было его типичной «Я только что вытер пол кем-то, кто пересек мне дорогу» энергией. Что-то действительно не правильно с…

Его голос внезапно оборвался, как только глаза остановились на крыльце. Маркус сидел в гробовом молчании, склонившись над размякшим телом Кристины, лежащим у него на коленях, словно сломанная кукла. Челюсть вампира сжалась на горле женщины, а глаза светились багровым цветом.

Натаниэль прокашлялся и, тихо присвистнув, склонил голову в направлении Маркуса, призывая Накари взглянуть.

Увидев сцену на крыльце, тот побледнел. Он попытался сделать несколько шагов в сторону Маркуса, но резко остановился как вкопанный, когда вампир отрицательно покачал головой, и его глаза заметались между братьями в предупреждении. Низкое рычание раздалось из горла Маркуса, а верхняя губа дернулась несколько раз. Инстинктивно он крепче сжал руки вокруг своей женщины и передвинулся дальше по крыльцу.

Кристина казалась без сознания… Или мертвой.

Натаниэль прислушался к сердцебиению и облегченно вздохнул, услышав два ритма: вампира и его пары. Медленно кивнув Древнему Воину, он положил руку на плечо Накари, потянув его назад.

— Эй, младший брат, тебе нужно отойти.

Сглотнув ком в горле, Накари сделал так, как предложил Натаниэль.

Было очевидно, что Маркус находился не в том состоянии, чтобы сейчас разбираться со своей семьей. На самом деле казалось, что он не в своем уме. Полностью на инстинктах. Абсолютный хищник. И он воспринимал любое движение в свою сторону как угрозу для себя и самки, от которой не собирался отказываться.

На самом деле он не мог.

Начав процесс превращения, было слишком опасно прерывать его прежде, чем оно будет окончено: если закончить слишком рано, женщина будет иметь очень много яда внутри, чтобы выжить как человек, но недостаточно, чтобы стать вампиром. И во время процесса мужчина не мог говорить — ни вербально, ни телепатически. Он не мог позволить себе поддаться на женские мольбы о пощаде.

Перевоплощение было невероятно болезненным. Натаниэль знал это.

Как по команде, супруга Натаниэля вошла в его разум, ее астральный голос был сильно обеспокоенным:

«Все в порядке, Натаниэль? С Маркусом все хорошо?»

Присутствие верной и любящей Джослин как всегда успокоило его. Она была его судьбой всего несколько недель, но он уже с трудом мог вспомнить свою жизнь без нее или их новорожденного сына, Шторма.

«Это зависит от того, что в твоем понимании означает «все в порядке», любовь моя».

Джослин вздохнула.

«Что происходит?»

Натаниэль знал, что вода была ледяной, но все равно нырнул.

«Он превращает Кристину…»

«Не может быть! Скажи мне, что ты лжешь, Натаниэль. Уже?»

Он съежился.

«Да, уже и на крыльце».

Вспомнив дикую боль своего недавнего превращения, Джослин ахнула, без сомнения, это было травмирующее событие, несмотря на то, что ее супруг был нежен, и взамен она получила любовь и преданность своего партнера.

«Я не могу поверить, что она так быстро согласилась, — пошутила Джослин. — Я имела в виду, может, она намного сильнее меня, но я ни за что бы не оказалась в твоих руках добровольно менее чем через двенадцать часов после встречи, не говоря уже о том, чтобы доверить тебе контролировать свое сердце, жизнь и тело… Принять, что происходящее было моей судьбой».

Натаниэль знал, что она имела в виду священную церемонию зарождения, которая произошла между двумя супругами перед превращением, благоговейные слова, сказанные ими друг другу, а также Богов, участвовавших в сокровенном соединении. Он вздохнул.

«Я могу заверить тебя, любовь моя, между ними не было никакого согласия или церемонии».

Джослин притихла.

«Дорогая?»

«Он бы не стал!»

Натаниэль знал, что лучше не отвечать.

«Он не может!»

Опять… ничего.

«О Боже… бедная девочка! Она ранена?»

Натаниэль взглянул на крыльцо и нахмурился, решив в очередной раз ничего не говорить.

«Натаниэль, пожалуйста, скажи мне, что он не навредит ей. Я имею в виду, что знаю — он немного… тяжелый, но даже я не думала…»

«Она будет в порядке, Джослин. Не думаю, что Маркус позволит чему-либо случиться с Кристиной».

«Чему-либо кроме него!» — огрызнулась Джослин, ее тон принуждал его к спору.

«Джослин, дорогая, я не сделал ничего похожего с тобой, помнишь? Он мой брат».

Она медленно и глубоко вздохнула.

«Прости, Натаниэль, тебе есть о чем подумать, не вмешивая меня в это. Я только… Ох… Честно, мне жалко их обоих».

Натаниэль вздохнул, пытаясь сменить тему.

«Наш сын еще не спит?»

Голос Джослин смягчился:

«Это вопрос с подвохом? С блестящими глазами и пушистым хвостом! Этот ребенок не собирался спать в течение нескольких часов».

Натаниэль зарычал.

«Он начинает разрушать наше… Личное время… Вместе. Этот ребенок».

Джослин засмеялась.

«Боже мой, Натаниэль, мы занимались любовью уже трижды сегодня. Что тебе еще нужно?»

Глубокое, страстное рычание вырвалось из горла Натаниэля.

Джослин покашляла.

«Я вижу, — прошептала она. — Ладно, знаешь, что я тебе скажу — позаботься о своем брате, а я пойду сделаю немного теплого молока и посмотрю, смогу ли снова уложить спать этого мальчика».

Натаниэль зашипел и отправил Джослин визуальный образ, как его клыки впиваются между ее шеей и плечом, а руки медленно спускаются ниже и ниже…

«Постарайся, любовь моя».

Джослин замурлыкала мягкое приглашение своему возбужденному супругу и закрыла связь.

Когда Натаниэль обернулся, Накари стоял, скрестив руки на груди, и смотрел без интереса в глазах.

— Не время и не место, брат.

Натаниэль хмыкнул.

Накари закатил глаза и махнул рукой в сторону крыльца.

— Что мы будем делать с этим?

Натаниэль сурово посмотрел на него и пожал плечами.

— Держаться подальше от него, вот что.

Мужчина развернулся и пошел к краю двора, указывая на большую кучу металла, щебня, и тел, разбросанных на петляющей подъездной дороге из гравия.

— Это должно быть то, что мы чувствовали.

— Без сомнения.

Когда Натаниэль присел над искалеченным телом, Накари просто материализовался в его сторону и присел рядом с ним. Молодой маг нахмурился.

— Это Дирк Варнер?

Осторожно, чтобы не замарать руки кровью, Натаниэль поднял голову сзади за шею. Джослин не стоит знать всего, что произошло в доме Маркуса этой ночью. Даже если он попытается смыть кровь, с новыми усовершенствованными навыками вампира она учувствует этот запах на нем.

— Похоже.

— Проклятье. — Накари уставился на зияющую полость в грудной клетке, в которой явно не хватало сердца. Вампир встал и направился к груде металла. Наклонившись и подобрав лысую, отрубленную голову с двухдюймовыми усами возле рта, он поднял ее в воздух. — Ты знаешь этого парня?

Натаниэль пожал плечами и наклонил голову, чтобы получше рассмотреть.

— Никогда не видел его раньше.

— Хм. — Накари еще раз пристально посмотрел на нее сам.

— Может быть, ты можешь попытаться и прочитать энергию Маркуса… Маг, — сказал Натаниэль, подчеркивая последнее слово с притворным презрением.

Накари усмехнулся.

— Я только что получил ее от этих превосходно дерьмовых воинов, брат.

— Да, ладно, глядя на этот двор, мы получили.

— Ох, пожалуйста, — съязвил Накари. — Как Шторм? Ему четыре или пять дней? Через год-два он сможет позаботиться об этих людях сам.

Натаниэль рассмеялся.

— Черт, даже Брэйден…

Подняв брови, Натаниэль уставился на своего младшего брата.

— Да, наверное, ты прав, — признал Накари.

Они оба знали, что Брэйден Братиану (благослови его маленькое человеческое сердечко, обращенное в сердце вампира) был бы вздернут где-то на дереве. И это было бы наилучшим исходом.

Держа руки на уровне с землей, Накари опустил голову и закрыл глаза… Затем нахмурился.

— Либо мать назвала его Брюсом Ли или Доком Холидэй, либо Маркус не знал его.

Натаниэль усмехнулся.

— Маркус всегда наслаждался своими битвами. Хотя понятно, что это была скорее бойня.

Накари пнул что-то металлическое.

— Он разрушил несколько действительно хороших байков. Я думаю, что приятели Дирка решили приехать к нему на помощь.

Натаниэль поморщился.

— Бедные души. Получил ли ты что-нибудь еще?

Накари снова закрыл глаза, протянул руки и сделал смешное лицо.

— Что? — спросил Натаниэль.

— Ничего.

— Скажи мн».

Накари выглядел раздосадованным.

— Поверь мне, ничего.

— Накари…

Натаниэль повысил тон своего голоса, получив свирепый взгляд от юного мага. Хотя Накари недавно заслужил звание Мастера за четыреста лет учебы в Румынском университете, Натаниэль одновременно был и Мастером, и Древним. А также старше Накари, что означало, если Натаниэль решил воспользоваться своим правом по иерархии, Накари придется ответить, хочет он того или нет.

Накари поднял руки.

— Это совершенно неуместно, брат. Ты знаешь это?

Натаниэль усмехнулся.

— Возможно. Тем не менее, я жду?

— Звездное знамя, — отрезал Накари. — Вот, что я получил.

— Что?

— Ты слышал меня.

Натаниэль прорычал:

— Я думаю, тебе нужно вернуться в школу на некоторое время, младший брат. Твои предсказания могут быть более точными.

Накари дерзил ему. После того, как прошло несколько минут, он махнул рукой на двор и спросил:

— Итак, что ты хочешь делать со всем этим, старший брат?

Натаниэль встал и осмотрел беспорядок. Затем снова повернулся и посмотрел на крыльцо.

— Ах, черт… Руки Маркуса будут некоторое время заняты. Давай сжигать трупы и убирать оставшийся мусор обратно в сарай, пока мы не сможем прислать кого-то стащить его.

Накари кивнул и поднял вверх два сломанных Harleys, по одному в каждой руке. Он раскрыл свои впечатляющие черно-изумрудные крылья и полетел к сараю с такой удивительной скоростью, что металл в его руках издал гул в воздухе, как небольшой реактивный самолет, пролетающий над головой.

Натаниэль быстро сжег тела. Хотя он и не мог создавать расплавленные огненные шары размером с валун в своих руках, как Маркус, но не имел проблем с тем, чтобы создать пламя или молнии, струящиеся из пальцев, и обжигающий жар не оставил после себя ничего, даже зубов.

Закрыв глаза, он начал концентрироваться на связи с землей, которую имели все вампиры, будь то светлые или темные: мощь союза через эмоции. Он сосредоточился на светлом ливне, достаточном, чтобы смыть дым и пепел, очистить воздух от запаха смерти, и пытался визуализировать чувства, связанные с явлением: серый… Мокрый… Удовлетворение. Очищение.

Он представил, как Джослин купает Шторма, и позволил простой эмоции расти в нем до тех пор, пока земля не ответила на сфокусированное намерение и не начала создавать кучевые облака и влагу, наконец, пошел тихий дождь.

Накари материализовался рядом с ним.

— Весь остальной двор чист.

Натаниэль кивнул.

— Хорошо.

Он повернулся, чтобы посмотреть на пару на крыльце. Кристина уже проснулась, ее глаза были широко распахнуты, размером с блюдца, отражение боли так сильно запечатлелось на ее лице, что ему пришлось отвернуться, ошеломленному, что она не кричит. Натаниэль скрыл себя так, чтобы она не увидела его, не позволяя ей верить, что он мог быть таким черствым, чтобы отказать ей в помощи. В действительности, он ничего не мог сделать. Ничего, чтобы не ставить под угрозу ее и Маркуса жизни.

— Что она должна была сделать, чтобы спровоцировать его? — спросил Накари. — Чтобы заставить его зайти так далеко? — Маг сразу же скрыл свое присутствие аналогичным образом.

Натаниэль только покачал головой.

— Я не уверен, но что-то действительно неправильно.

Накари кивнул.

— Я согласен.

Голос Кейгена Силивази раздался громко и четко в общей семейной связи, чтобы оба брата могли слышать:

«Вы собираетесь стоять и смотреть на них всю ночь, пока не закончится превращение?»

«Мы могли бы», — предложил Натаниэль, быстро отвечая своему близнецу.

«Иди домой к жене, брат. Я приду и останусь с Накари вместо тебя, — голос Кейгена был мягким. — Накари, с тобой все в порядке?»

Прежде чем кто-либо из них успел ответить, Маркус отдернул губы и издал такое угрожающее рычание, что листья на деревьях зашевелились и зависли в воздухе, как наэлектризованные. Его следующее рычание стало еще громче и более зловещим.

«Мне кажется, он не хочет, чтобы мы были здесь», — сказал Накари, указывая на очевидное.

«Согласен, — ответил Натаниэль. — И последнее, что нам сейчас нужно, это раздражать его, когда Кристина в его объятьях».

Кейген вздохнул.

«Ничего себе. Это была сумасшедшая ночь, не так ли? Какого черта Боги думали, творя с ним такое?»

Третье рычание разорвало ночь, и земля под ними начала трястись.

«Я пошел, — сказал Накари, не желая больше игнорировать любые дальнейшие предупреждения. Он слегка кивнул головой Натаниэлю. — Будь здоров, брат мой. Увидимся позже, Кейген». — И затем он исчез.

Кейген вздохнул, обращаясь к Натаниэлю.

«Позвони мне, если понадоблюсь, мой близнец».

Натаниэль не ответил, хотя знал, что его молчание было легко понять.

Он обернулся в последний раз, оценивая своего Древнего брата, и лишь покачал головой: на самом деле, почему Боги были так жестоки? Дело не в том, что Кристина была просто ребенком, и что эти двое несовместимы, как масло и вода, просто никто не служил дому Джейдона более доблестно на протяжении веков, чем Маркус. Воин жил ради своей семьи, для своего народа и земли. Да, он был жестким, и иногда с ним трудно ладить, но за всем этим скрывались горячая любовь и заботливое отношение.

Любовь, которая обернулась только потерей.

Его чувства к принцессе Киопори не были секретом. Черт, энергия между ними была ощутимой, и братья Силивази старались держаться подальше друг от друга, когда дело касалось таких глубоких чувств.

Это просто не имело смысла.

И после всего, что произошло с Шелби и Далией… С Джоэль…

Так много потерь.

Натаниэль не был уверен, что Маркус собирался пройти через это с его обычной непроницаемой выдержкой и выносливостью. Он жил так долго. Так долго ждал. Видел так много трагедий.

Его брат заслуживал большего: он заслуживал лучшее.

Черт возьми, Кристина заслуживала лучшего, чем этот союз.

Глубоко вздыхая от разочарования, Натаниэль разместил щит утешительной энергию вокруг двух существ на крыльце и молча помолился богам, прося их благословить и присмотреть за его любимым старшим братом.

«Будь здоров, Маркус», — мысленно прошептал он, а затем исчез так же, как Накари.