Глава 5
Мадди прижала пальцы к пульсирующему виску и заморгала, когда в глаза ударил утренний свет. Еда и кофе, которые сотворят чудо с ее похмельем, ждали внизу, но она еще не была готова встретиться с Митчем Райли.
Она думала о своей жизни, и угрызения совести заставляли ее то и дело посматривать на старомодный телефон, стоявший на секретере. Прекрасный предмет мебели, разрисованный облупившимися цветами.
Выглянув в окно, Мадди окинула взглядом двор, мысленно делая кое-какие преобразования. Немного работы – и двор станет великолепным. А сейчас… Плакучие ивы и полевые цветы покачивались на летнем ветерке, создавая идиллический пейзаж. Здесь росли также дубы и клены, по виду – столетние. Между листвой проглядывала река, лениво несущая свои воды. Картина была идеальная, так что даже руки зачесались – ужасно хотелось нарисовать все это. Удивительно! Она ничего не рисовала с пятнадцати лет, когда умер ее отец.
При мысли об отце Мадди снова посмотрела на телефон. Он был исправен – она проверила его ночью и даже собиралась позвонить. Но не позвонила. Хотя и понимала, что нужно связаться с семьей, дать знать, что она жива и в безопасности. Но при мысли о звонке в животе все переворачивалось!..
Конечно, она любила их и хотела все делать правильно. Но если она позвонит сейчас… Родные наверняка уговорят ее вернуться домой. Мать станет плакать, а Стив скажет, что она безответственная и безрассудная. Шейн же начнет… Ох, об этом даже думать не хотелось. В общем, они доведут ее до истерики, и угрызения совести окончательно ее доконают. В результате она наговорит глупостей, и все станет только хуже. Так что звонить домой – это не выход. Нет, она не позволит отнять у нее свободу. Ведь надо хоть немного насладиться ею.
Разумеется, можно было принять самое простое решение – позвонить лучшим подругам. Пенелопа и Софи не осудят ее. И, конечно же, сообщат ее родне, что она в безопасности.
Сначала следовало позвонить Пенелопе. Пенелопа Уоткинс в любых обстоятельствах была самим хладнокровием и умела разрешать любые затруднения. Брат называл ее Железным кулаком. В отличие от Мадди, которая была всего лишь сестрой босса, Пенелопа являлась неотъемлемой частью бизнеса Шейна. Если кто-то хотел получить доступ к Шейну, следовало сначала прорваться к Пенелопе. Так что же, звонить ей?
Мадди подошла к постели и присела. Повинуясь порыву, она заблокировала номер, прежде чем позвонить на мобильник лучшей подруги. Та немедленно произнесла:
– Алло, слушаю.
Мадди обернула шнур вокруг пальца и прошептала:
– Ты одна?
– Мадди? Слава Богу, – сказала Пенелопа без малейшего беспокойства в голосе. – Ты где?
Мадди окинула взглядом комнату; ей вдруг представилось, что из-за кружевных занавесок вот-вот выскочат ее братья.
– У меня все в порядке. Ты одна?
– Здесь Софи, – сообщила Пенелопа. – Уверена, что ты в порядке? Все с ума сходят от тревоги. Твоя мать бьется в истерике. Шейн лопает антацид как конфеты, а все остальные мечутся по дому, как львы по клетке.
– Где она, где она?! – послышался в трубке голос Софи Кинкейд. – Дай мне пять секунд, чтобы все узнать!
Грудь Мадди сдавило. Зря она позвонила.
И тут снова заговорила Пенелопа.
– Мы волнуемся, Мадди. Тебе нужна помощь?
– Нет-нет, я в порядке. Можешь дать им знать?
В ответ – молчание. И Мадди живо представила свою подругу Пенелопу, сдержанную, собранную – ни один волосок не выбился из прически. Впрочем, она всегда была такой… Даже в то время, когда они вместе ходили в детский сад. Всегда тщательно выглаженная католическая форма и черные лакированные туфли – такие блестящие, что можно было видеть в них свое отражение.
– Ты не собираешься им позвонить?
Вопрос подруги вывел Мадди из задумчивости.
– Я не хочу говорить с ними. Не могу.
– Ничего-ничего! – воскликнула Пенелопа, смягчившись. – Все в порядке, дорогая. Я позабочусь о них. Скажи, что хочешь передать.
– Передай, что я жива и здорова. – Мадди наматывала шнур на пальцы, пока они не посинели. – И еще передай, что мне очень жаль и что я в безопасности.
– Дай мне поговорить с ней, – попросила Софи.
– Еще минуту, – ответила Пенелопа. – Мадди, ты действительно уверена, что все в порядке? Поверить не могу, что ты сбежала, не предупредив нас.
– Я оставила записку, – пролепетала Маделин.
– Что-то случилось со Стивом?
Мадди покачала головой, хотя Пенелопа не могла ее видеть.
– Ничего не случилось. Не знаю. Я сидела одна, чувствуя, что меня вот-вот вырвет. И вдруг поняла… Поняла, что так не должно быть. Пен, я чувствовала себя… не так, как полагается. – Голос Мадди дрогнул. Глаза наполнились слезами. – Теперь все меня ненавидят, да?
– Как ты можешь даже думать такое?! Жаль, что я не знала, как ты несчастна.
– Прости, Пен. – Мадди утерла слезы. – Все любят Стива. Он само совершенство.
– Нет, мы любим тебя. Его мы терпели.
– Но все, что он сделал для меня…
– Тебе было пятнадцать, – перебила Пенелопа. – И давно пора забыть о покаянии. Да, он был добр и помог, но это не означает, что ты обязана выйти за него.
– Моя мама…
– Переживет! – Пенелопа еще что-то добавила, но Мадди не разобрала слов. – Твоя жизнь – это твоя жизнь, – заявила подруга, помолчав.
Мадди снова прижала пальцы к ноющему виску. Ей не хотелось сейчас думать о Стиве.
– Скажи ему, что мне очень жаль.
– Да, обязательно. Как насчет денег? – спросила Пенелопа. Она всегда была практичная, – возможно, уже писала «инструкцию для сбежавшей невесты». – Тебе нужны деньги? Может, выслать?
«Да, конечно!» – мысленно воскликнула Маделин. Но тогда пришлось бы сказать, где она находится, а ей по какой-то причине не хотелось этого делать. Она не могла признаться. Даже своим лучшим подругам.
– Я как-нибудь перебьюсь.
– Уверена?
– Да.
– Тогда хотя бы скажи, где тебя искать. – Послышался шорох. Возможно, Пенелопа вытащила свою записную книжку. – Так где же?..
– Какая разница? – пробурчала Мадди.
Тут воцарилась тишина. Прошло несколько секунд, прежде чем Пенелопа проговорила:
– Ты же знаешь, что я никому ничего не скажу.
– Знаю, – ответила Мадди. – Но у моих братьев всюду есть связи…
– Поняла, – хмыкнула Пенелопа. И, к удивлению подруги, рассмеялась. После чего деловито заявила: – Но имей в виду, ты должна каждый день звонить либо мне, либо Софи и докладывать. Ясно?
– Разумеется. – Мадди улыбнулась.
– Прекрасно. Звони завтра или… Клянусь Богом, напущу на тебя Шейна. Не заставляй меня вести грязную игру.
– Не буду. Обещаю. Дай мне Софи.
– Если что-то понадобится, сразу звони.
– Обязательно. До завтра.
– Вот и хорошо. Даю Софи.
Софи тут же воскликнула:
– Не знала, что ты все еще способна на такое!
Мадди снова улыбнулась. От взволнованного голоса Софи ей, как всегда, становилось лучше. Они встретились еще в школе и, поскольку обе были склонны к мятежу, немедленно подружились.
– Мадди, у тебя все нормально?
– Думаю, что да. – Возможно, так оно и было.
– О, замечательно!.. Я уверена, что ты права!
Мадди в очередной раз улыбнулась.
– Рада, что ты одобряешь.
– Дорогая, давно пора. Мне не хватало прежней Мадди. – Софи вздохнула. – Я знала, что он тебе не подходит. Понятно, что он кажется самим совершенством, но трудно вынести его манеру постоянно тебя поучать.
– Ты никогда ничего подобного не говорила. – Мадди нахмурилась.
– Не хотелось говорить гадости про твоего бойфренда. Ты ведь вечно твердила, что он так много для тебя сделал. Конечно, он вовсе не подлец. По крайней мере я ничего такого о нем не знаю. Но я рада, что ты наконец от него сбежала.
– Спасибо. – Только это и могла сказать Мадди в данный момент.
– Жаль только, что меня с тобой не было, – продолжила подруга. – Тогда мы могли бы отправиться в путешествие, как Тельма и Луиза.
Мадди рассмеялась, вспомнив, сколько раз они смотрели этот фильм, очарованные молодым Брэдом Питтом.
– Думаю, мне нужно отправиться в свое собственное путешествие и понять, кто я такая, черт возьми!
– Да, Мадди, Понимаю. Но пообещай мне кое-что…
– Что именно?
– Если встретишь по дороге горячего парня, обязательно потом расскажешь мне все подробности.
– Ох, Софи… – Щеки Маделин вспыхнули. Ведь именно этот самый горячий парень сейчас ждал ее внизу. Она стиснула зубы, борясь с внезапной потребностью исповедаться. Софи всегда производила на нее такой эффект, никогда не позволяла ей забыть ту девочку, которой она, Мадди, была когда-то…
Тут послышался голос Пенелопы, а потом Софи пробурчала:
– Мне тут читают нравоучения…
Мадди молчала. А часы на тумбочке протикали еще минуту.
– Знаешь, Софи… В общем, мне нужно идти. Но я позвоню вам завтра.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Мадди осторожно положила трубку и обхватила себя за плечи. Футболка Митча, в которой она спала, пахла мылом… и опасным мужчиной.
Прошедшей ночью, которая должна была стать ее брачной ночью, она не думала о своем женихе. Не думала ни о Боге, ни об аде – не думала и о том, как ужасно себя вела. Зато она целый час пялилась на трещины в потолке, предаваясь неприличным и недостойным размышлениям о Митче Райли. Интересно, что случилось бы, если бы их беседа продолжилась? И что произошло бы, если бы платье ее упало на пол?
Похоже, этот незнакомец, занимавший все ее мысли и заставлявший томиться тело, заставил Мадди также вспомнить о том, что когда-то она была очень скверной девчонкой. И теперь ей придется встретиться со своим прошлым…
Спускаясь по лестнице, Мадди услышала голоса. Слов не разобрала, но поняла, что один из голосов – женский. Она споткнулась, вскрикнула – и остановилась. Хорошо еще, что вовремя успела схватиться за перила и вцепиться в них, как во вновь обретенного любовника.
Когда пульс перестал частить, Мадди выпрямилась и вознесла благодарственную молитву за то, что не покатилась по лестнице кубарем. Не хватало еще столь торжественного появления!
Пошире расставив ноги, она отпустила перила и откинула с лица локон.
– Мадди!
Услышав голос Митча, она вздрогнула и снова вскрикнула, прижав ладонь к груди. Еще немного в этом доме – и она умрет от сердечного приступа.
– В чем дело?! – крикнула Мадди.
Один взгляд на него – и шум крови в ушах стал почти невыносимым. Будь он проклят! До чего же несправедливо, что она выглядит так, словно ее вытащили из мусорного бака, тогда как он смотрелся сущим грехом, стоявшим в золотистом солнечном свете.
Он и вчера был великолепен, но сегодня утром казался совершенно неотразимым в черной футболке и выцветших джинсах. Он уже успел побриться, и теперь чеканные черты его лица были идеальны, безупречны.
Мадди молча уставилась на него. Ей очень хотелось бы списать на ви€ски свое влечение к нему. «Что ж, а может быть, действительно все дело в этом?» – подумала она.
– Похмелье, да? – Он ухмыльнулся.
– Нет-нет! – ответила Мадди громким шепотом. И яростно помотала головой, отчего она еще сильнее заболела.
– Я слышал, как ты кричала. Что случилось?
О господи! Неужели ее ждали испытания на каждом шагу?! Вскинув подбородок, Мадди проговорила:
– Если хочешь знать, я едва не свалилась отсюда.
Двигаясь куда быстрее, чем следовало бы мужчине его габаритов, Митч взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Остановившись перед своей гостьей, спросил:
– Ты в порядке? – Его золотистые глаза потеплели.
– Да, разумеется. – Она выпрямилась во все свои пять футов и три дюйма, но все же чувствовала себя рядом с ним маленькой и жалкой.
– Ничего не повредила?
– Ох, ради бога! Я же сказала, что все хорошо. Споткнулась, вот и все.
Он хмыкнул и проговорил:
– А я-то думал, что трезвая ты будешь не так забавна.
Мадди залилась краской. В горле бурлило негодование, но она не успела заговорить, так как Митч вдруг протянул ей пластиковый пакет из-под продуктов, который она до сих пор не замечала, и заявил:
– Соседка принесла тебе кое-какие вещи. По ее мнению, они тебе могут понадобиться.
Забыв о головной боли, Мадди воскликнула:
– О, спасибо!.. Спасибо, что позаботился.
– Но не позволяй Грейси одурачить тебя. Она просто собирает сплетни, – с усмешкой сказал Митч.
Мадди с любопытством заглянула в пакет и невольно улыбнулась. В пакете оказались почти все необходимые ей туалетные принадлежности и… слава богу, одежда!
Запустив руку в пакет, Мадди отыскала зубную щетку, зубную пасту, а также бутылочку с увлажнителем и пенку для лица. Кроме того, она обнаружила шампунь, кондиционер и даже миниатюрную тубу лака для волос. А на дне лежал самый лучший подарок – шлепки!
Она больше никогда не наденет эти проклятые босоножки! Настоящее орудие пытки! Может, их сжечь? Или распилить на куски? А может, и то, и другое? Или это уже слишком?
Мадди прижала пакет к груди и благоговейным шепотом проговорила:
– Мне все равно, что она думает обо мне. Я у нее навеки в долгу.
– Да, она знает, как понравиться людям, – весело отозвался Митч. – Почему бы тебе не побежать наверх и не одеться? Тогда и познакомитесь. Грейси закусила удила и… Как бы я ни старался – не могу от нее избавиться. Не выгонять же ее насильно…
Мадди была ужасно рада – едва не поцеловала Митча в губы. Покрепче прижав пакет к груди, она с улыбкой воскликнула:
– Ах, спасибо, спасибо!
Митч тоже улыбнулся. Дернув ее за локон, сказал:
– Не благодари меня. Я здесь ни при чем. – Он наклонился к ее уху и прошептал: – Будь по-моему – как можно дольше оставлял бы тебя голой.
Жаркий румянец пополз по шее и по щекам Мадди. Она поспешно отпрянула, а Митч, хмыкнув, добавил:
– Иди оденься, принцесса.
Уже через четверть часа Мадди сбежала вниз с совсем другим настроением. Пакет соседки словно что-то освободил в ее душе и возродил к новой жизни. Вчера у нее не было плана – были только паника и отчаяние. Ведь она осталась без денег, без одежды, без многих жизненных удобств и знала лишь то, что убегала, вернее – бежала к свободе. И вот теперь…
В одежде на два размера больше, с волосами, перехваченными на затылке в хвост, без всякого макияжа, она чувствовала себя совершенно свободной. Наверху, натягивая джинсовые шорты и бледно-голубую футболку, Мадди решила, что не станет спешить – будет делать все без спешки и без истерики.
Первым делом – завтрак и кофе. Она давно уже уловила запах свежего кофе, и поэтому…
Мадди вошла в кухню – и замерла секунду спустя. Вертящаяся дверь ударила ее по заду, и она влетела в комнату. После чего заморгала и снова замерла, лишившись дара речи. Мадди предполагала, что соседка Митча – престарелая дама, любопытная, но с золотым сердцем. Однако стоявшая перед ней женщина оказалась настоящей секс-богиней.
– Мадди Донован, – произнес Митч откуда-то слева, – познакомься с моей соседкой Грейси Робертс.
Мадди снова заморгала, потом в изумлении уставилась на Грейси. «Такую фигуру следовало бы объявить вне закона! – промелькнуло у нее. – Неужели это действительно его соседка?» Минуту спустя она наконец-то поняла, что стоит с открытым ртом, как идиотка. И вспомнив о хороших манерах, проговорила:
– Спасибо за ваше великодушие. Я очень вам благодарна.
– Поверь, солнышко, я была рада помочь, – ответила Грейси. Ее васильковые глаза весело искрились. Поставив чашку с кофе на стойку, она откинула со лба светлый локон и, заправив его за ухо, добавила: – Я умирала от желания познакомиться с тобой. Мой брат Сэм рассказал о твоем вчерашнем появлении.
Совершенно сбитая с толку, Мадди бросила вопросительный взгляд на Митча. Тот закинул ногу за ногу и пояснил:
– Сэм – это мой бармен. Вчера вечером он сидел в угловой кабинке.
Мадди молча кивнула, вспомнив симпатичного блондина, наблюдавшего за ними. Грейси же расплылась в улыбке и сообщила:
– Брат сказал, что Митч набросился на тебя, как заключенный, которому позволили первое свидание с возлюбленной. Поэтому я решила посмотреть, из-за чего вся суматоха.
Мадди не знала, что сказать, но точно знала, что щеки ее вспыхнули – словно она была в чем-то виновата.
Но чего же ей стыдиться? Ведь у них с Митчем ничего не было… Да, у нее были греховные мысли, но у кого же их нет?!
– Грейси, может, заткнешься? – проворчал Митч с добродушной улыбкой. Посмотрев на Мадди, он сказал: – Не обращай внимания на нее, принцесса. У нее язык без костей.
– Взгляните только на этого защитника! – воскликнула Грейси, и внимательно оглядев соседа, проговорила: – Знаешь, это что-то новенькое…
Митч нахмурился и пробурчал:
– Думаю, тебе пора домой, Грейси.
Она весело рассмеялась и заявила:
– Ни за что на свете!
Митч тяжко вздохнул.
– Ты что, хочешь, чтобы я силой тебя отсюда выставил?
Мадди молчала, слушая обмен репликами. Между Митчем и его соседкой не могло быть ничего интимного – ведь ни одна женщина не будет терпеть, если ее бойфренд приведет домой незнакомку. Может, они друзья? Но в это трудно поверить… Какой мужчина не захочет такую женщину, как Грейси Робертс? Да, конечно, Грейси не голливудская красотка, потому что она… Она гораздо лучше! Потрясающе хороша собой и невероятно сексуальна – глаз не отвести.
Тут Грейси подбоченилась, упершись пальцами в крутые бедра, обтянутые низко сидевшими джинсами в обтяжку, и осведомилась:
– И это твоя благодарность за то, что я пришла тебе на помощь и спасла?
– Я не нуждался в спасении, – процедил Митч, с ухмылкой покосившись на Мадди. – Справляюсь и без тебя.
Маделин откашлялась и пробормотала:
– Зато я благодарна вам за одежду.
– Еще бы! – фыркнула Грейси. – Он был бы рад оставить тебя голой, этот неандерталец!
– Ничего подобного. Я заботился о ней. Верно, принцесса?
Мадди медлила с ответом. Наконец, улыбнувшись, сказала:
– Да, Митч, если бы не ты, я бы, возможно, до сих пор сидела в машине. И ты был очень… э… добр этой ночью. – Взглянув на Грейси, она добавила: – Но все, что вы прислали мне, – это прямо-таки дар Божий.
– Вот видишь? Я же говорила, что все это ей понадобится, – торжественно объявила Грейси.
Митч провел ладонью по гладко выбритому подбородку.
– Да, говорила.
– И еще я принесла вкусняшки, – с лукавой улыбкой продолжала соседка.
При упоминании о еде в желудке у Мадди заурчало.
– Грейси права, – признала она.
– Как обычно, – проворчал Митч со вздохом. Но в глазах его вспыхнули веселые искорки. – Что ж, пойду найду тарелки. – Оттолкнувшись от стойки, он удалился.
Мадди покосилась на Грейси.
– Еще раз спасибо за одежду.
– Не за что. – Снова оглядев девушку, Грейси проговорила: – Сэм сказал, что ты совсем крошечная, так что я обыскала весь шкаф, выискивая одежду самого маленького размера. Эти шорты, в которых ты утонула, не налезали на мои бедра практически с шестого класса, – призналась Грейси, выпятив нижнюю губу. – Какая несправедливость!
– Надеюсь, вы не ожидаете, что я вас пожалею?! – не сдержавшись, выпалила Мадди, и в ужасе прикрыла рот ладошкой.
Митч, вошедший с тремя разнокалиберными тарелками, взорвался смехом. Грейси взглянула на него с удивлением, после чего тоже рассмеялась.
– Простите, – пробормотала Мадди. – Я просто не подумала…
– Не стоит извиняться. Она заслужила, – заявил Митч.
– Единственным извинением мне может служить то, что я еще не пила кофе, а вы… – Мадди улыбнулась. – Вы, Грейси, совсем не то, что я ожидала увидеть.
– Митч всегда изображает меня чем-то вроде чирия на заднице, – проговорила Грейси, поморщившись.
– Ты и есть чирей, – отрезал Митч, поставив тарелки на обшарпанный кухонный стол. – Кофе, Мадди?
– Было бы неплохо. Только укажи мне, куда…
– Сюда! – велел Митч, указав на стул, отчего Мадди сразу взъерошилась, хотя в низу живота у нее тотчас сгустился… странный жар.
– Мадди, как ты это терпишь? – спросила Грейси. – Он просто тиран какой-то…
Мадди закусила губу, решив поднять бунт против тирании, но тут же передумала. Не стоило поднимать шум. Все равно ей следовало сесть, потому что ноги ее уже не держали. Послушно усевшись на стул, она пробормотала:
– Я пью черный. Спасибо.
В ту же секунду перед ней появилась чашка с дымящимся кофе. Мадди сжала чашку в ладонях, вдыхая чудесный аромат. «Восхитительно!» – подумала она. И сделала глоток, наслаждаясь прекрасным вкусом.
На розовой коробке из кондитерской красовалась черная надпись: «Божественные десерты». В желудке у Мадди снова заурчало. «Может, Господь, все-таки не так уж зол на меня?» – промелькнуло у нее. Она улыбнулась Грейси, усевшейся на соседний стул.
– Надеюсь, вам не пришлось слишком затрудняться из-за меня.
– Конечно, нет, – заверила ее Грейси, проводя пальцем по шву коробки и открывая крышку. – Собственно говоря, это вы с Митчем делаете мне одолжение. Такие пирожные – мой новый эксперимент, а я всегда нуждаюсь в дегустаторах.
– Как чувствуешь себя сегодня утром, принцесса? – спросил Митч, широко улыбнувшись.
– Спасибо, прекрасно.
– Не слишком тяжелое похмелье? – Он вытянул под столом длинные ноги и развалился на стуле.
Стараясь не обращать внимания на его широкую грудь, обтянутую футболкой, Мадди ответила:
– Ничего страшного. Меня излечат еда и кофе. – Она сделала второй глоток и снова улыбнулась.
– Да-да, мы об этом позаботимся, – заявила Грейси, вытаскивая из коробки золотистое пирожное, искрившееся сахарной пудрой. – Это шведский флоп, но я добавила в крем малину.
У Мадди перехватило горло, и ей пришлось смаргивать внезапные слезы. Сжав зубы, она смотрела на слоеное пирожное, наполненное розовым кремом.
Тринадцать лет Мадди не ела шведских флопов. А прежде это было традицией воскресного утра, которая закончилась, когда умер ее отец. Она помнила каждую деталь их последнего воскресенья вместе. Помнила голос папы, разносившийся по дому. Тогда вся семья, как обычно собралась вокруг стола. Рядом с ней сидели ее братья, счастливые и беззаботные. А напротив сидела мама, певшая «Вожак стаи» вместе с радиостанцией, передававшей старые песни. То была абсолютно другая жизнь, совсем не такая, как сейчас.
– Мадди, что с тобой? – Голос Митча, полный тревоги, вернул ее к настоящему. – С тобой все в порядке?
Неожиданное воспоминание пробудило скорбь. И чувство вины. Мадди еще крепче сжала чашку и отвела глаза от пирожного. Ей требовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки, а потом все будет хорошо.
– Да, в полном, – кивнула она. – Где ванная?
В ответ – молчание.
Мадди поджала губы и уставилась в свою чашку. Только бы Митч не стал ее допрашивать… Непролитые слезы кололи уголки глаз. Ей требовалась всего лишь одна минута одиночества. Всего одна.
– По коридору направо, – произнес наконец Митч.
Мадди кивнула, отодвинула стул и вышла.
Митч посмотрел ей вслед. «Какого черта? – думал он. – Что с ней случилось?» Эта девушка оставалась для него такой же тайной, как и прошедшей ночью.
Он провел ладонью по волосам и нахмурился, взглянув на Грейси. Та пожала плечами и пробормотала:
– Что на нее нашло?
– Понятия не имею, – буркнул Митч, глядя на пирожное. Почему-то Мадди смотрела на это пирожное так… словно увидела призрак.
– Знаешь, она мне нравится, – неожиданно сказала Грейси и, тряхнув светлыми локонами, спросила: – Как ты собираешься ее удержать?
– Она живет в Чикаго. И я ее не удерживаю. – Он просто на время оставил ее у себя. Пока она не решит, что готова вернуться домой.
Грейси с улыбкой проговорила:
– Я имела в виду другое. Как ты собираешься удерживать ее хотя бы сейчас?
Митч ненадолго задумался.
– Не уверен, что у нее есть сейчас другой выход. Похоже, ей придется остаться здесь на время.
– Только не говори, что ставишь на это. – Грейси подняла глаза к потолку, как бы давая понять, что изумлена такой глупостью. – Поверь, у женщины всегда есть выход, и она непременно что-нибудь придумает. Вопрос лишь в том, захочет ли она выбрать тебя.
Митч пожал плечами. Сделав глоток кофе, он вопросительно взглянул на соседку.
– Что у тебя на уме?
– Насколько я понимаю, – проговорила Грейси, – ее машина сломалась, а мастерская Томми сегодня закрыта. Это даст тебе несколько дней.
– Но она может позвонить родным и уехать уже к полудню. Ночью она наотрез отказалась им звонить, но это вовсе не означает, что при свете дня ее решимость не поколеблется.
Грейси молчала, глядя на него в задумчивости, а Митч добавил:
– Она сказала, что у нее нет денег. Но она ничего у меня не возьмет. Следовательно, позвонит родным.
– Одно маленькое препятствие – и ты сдаешься? – с усмешкой спросила Грейси. Она хотела еще что-то сказать, но тут послышался шорох открываемой двери. – Эй, мы говорили о твоей машине.
Мадди уселась на стул, не сводя глаз с коробки с пирожными.
– Не уверена, что готова решить эту проблему на пустой желудок, – весело сказала она, но Митчу показалось, что он услышал дрожь в ее голосе.
– Да-да, съешь кусочек! – оживилась Грейси. Вскочив из-за стола, она подошла к ящику, где лежали кухонные ножи.
Митч внимательно посмотрел на девушку, явно не желавшую на него взглянуть. Что же с ней происходило? В присутствии Грейси невозможно было восстановить ту связь, что возникла было между ними прошедшей ночью. Казалось, Мадди с каждой секундой все дальше ускользала от него, и ему это не нравилось. Да, очень не нравилось. Он не знал, как это произошло, но вдруг понял, что Мадди каким-то образом успела взломать все линии его обороны.
Он продолжал наблюдать за ней, а Грейси тем временем хлопотала у стола.
«Но что же дальше?..» – размышлял Митч. Ведь если даже он сумеет уговорить ее остаться, – что тогда? Его жизнь – сплошной кошмар. И ее – тоже. Чего он надеялся добиться?
Может, лучше отпустить ее? Это не было бы ни отступлением, ни капитуляцией. Просто мудрым поступком.
Тут Мадди наконец-то взглянула в его сторону. Ее зеленые глаза блестели, и было очевидно, что она плакала.
Подавшись к девушке, Митч коснулся ее руки.
– Все хорошо, Мадди?
Она судорожно сглотнула.
– Да, конечно.
Митч хотел задать еще один вопрос, но тут вмешалась Грейси, поставившая перед девушкой тарелку с половинкой пирожного. Мадди кивнула и проговорила:
– Спасибо. Выглядит восхитительно.
Митч яростно уставился на соседку, мысленно перебирая различные способы, какими собирался свернуть ей шею.
Мадди оглядела стол.
– А где можно найти вилку?
Грейси ахнула, театрально прижав руку к пышной груди.
– Шведский флоп не едят вилкой. Она нарушает текстуру.
– Понятно, – с улыбкой кивнула Мадди. – Что ж, тогда буду есть руками. – Запустив тонкий пальчик в розовый крем, выдавившийся из хрустящей оболочки, она поднесла палец к губам и лизнула его.
«О боже!» – мысленно воскликнул Митч. Он отвел глаза и попытался думать о бейсболе. Когда же Мадди взяла с тарелки пирожное и стала лизать глазурь, он стиснул зубы. Его плоть поднялась и отвердела – словно ему было шестнадцать лет.
А Мадди, откусив кусочек пирожного, тихонько застонала от удовольствия. Проглотив, она с обожанием взглянула на Грейси.
– Ничего вкуснее в жизни не пробовала.
Грейси просияла.
– Я знала, что ты мне понравишься.
Митч собрался с мыслями и сказал первое, что пришло в голову.
– Утром я послал эвакуатор за твоей машиной.
Мадди замерла с пирожным у рта. Затем медленно опустила его на тарелку.
– Ты заплатил, да?
Он покачал головой и нагло соврал:
– Нет-нет. Парень, которому принадлежит мастерская, – мой друг. Он был у меня в долгу. Так что мне это ничего не стоило.
Мадди поджала губы и прищурилась, пристально глядя на него. Митч откинулся на спинку стула и широко улыбнулся. Он всю жизнь играл в эту игру. Она могла смотреть на него так хоть весь день – он все равно не сломается.
– А что за долг? Какое-то одолжение?.. – спросила Мадди с явным сомнением в голосе.
– Я составил завещание для него и его жены, – пояснил Митч.
– Я думала, что теперь ты – владелец бара.
Митч пожал плечами.
– Просто небольшая юридическая услуга, вот и все.
Но Мадди по-прежнему смотрела на него с недоверием. Она открыла рот, вероятно, собираясь допросить его как следует, но тут Грейси откашлялась и проговорила:
– Я могу поручиться за него. Я свидетель.
Митча не удивило, что соседка поддержала его ложь. Такова уж она, эта Грейси…
– Так ты не платил за эвакуатор? – снова спросила Мадди.
– Нет, – покачал головой Митч. Он еще ночью понял, что Мадди не терпит никакой заботы о ней. И если бы он признался, что заплатил за эвакуатор, то ужасно огорчил бы ее. Конечно, если она захочет уехать, он не сможет ее остановить, но он не хотел, чтобы она принимала решения из-за денег.
Мадди склонила голову к плечу, отправив в полет свой длинный «конский хвост». Теперь, когда она стянула волосы на затылке и смыла макияж, ей можно было дать не больше восемнадцати.
– Сколько, Митч? Признавайся. Я отдам деньги, – заявила она.
– Не отдашь, – процедил он. – Я ничего не платил, и ты мне не должна ни цента.
– Но как же твое время?.. Митч, я настаиваю.
Он решительно покачал головой.
– Нет. Я сказал «нет».
Мадди постучала наманикюренными ноготками по столу, глядя куда-то в сторону. Судя по всему, она о чем-то напряженно размышляла.
Митч молчал. Инстинкт подсказывал ему, что сейчас лучше не уговаривать ее.
Минуту спустя Мадди выпрямилась и, устремив на него пристальный взгляд, проговорила:
– Как тебе известно, мои средства в настоящий момент… крайне ограничены.
Митч с серьезнейшим видом кивнул. Кивнул, сжав губы, чтобы сдержать улыбку. Черт возьми, до чего же она миленькая!
– Однако, – продолжала Мадди, вскидывая подбородок, – я выпишу чек за потраченное время и усилия. Когда вернусь домой. Сколько ты с меня возьмешь за час?
Митч сделал вид, что задумался. Он почти сразу же сообразил, что если позволит Мадди выиграть этот раунд, то это поможет его общей стратегии. Он все равно никогда не обналичит чек, так что не было смысла дискутировать.
– Четыреста долларов в час, – ответил он наконец.
Мадди сильно побледнела и лицо ее стало белым.
– О, теперь я понимаю, почему ты оставил практику. Должно быть, сущий кошмар зарабатывать такие деньжищи.
Митч рассмеялся. Если бы только она знала!..
Покосившись на Грейси, смотревшую на него с живейшим интересом, Митч проговорил:
– Ты спросила, принцесса, и я ответил.
– Да, спросила. – Мадди вздохнула. – Но сколько же запросил твой друг за то, чтобы притащить сюда машину?
– Около ста баксов! – жизнерадостно прочирикала Грейси.
«А если точнее, то сто пятьдесят», – подумал Митч, но он не собирался делиться этой информацией.
Мадди снова прищурилась.
– Ладно, хорошо. Значит, сотня за эвакуатор, и я узнаю, сколько просят за комнату в мотеле. И еще – еда, – повернулась она к Грейси. – Кроме того, вещи, которые вы мне отдали. Наверное, лучше взять ручку и бумагу и составить список.
– Никаких списков! – прорычал Митч.
– Тут я должна согласится с Митчем, – поддакнула Грейси. – Я побросала в пакет мелочи, которые сто лет валялись в моем доме. Все это ничего не стоит.
Мадди еще выше вскинула подбородок.
– Я намерена сама за себя заплатить! – заявила она.
