Сесили и Мадди, освещаемые вспышками фотоаппаратов, радостно улыбались. Шейн, сидевший за столом в окружении своих близких, поглядывал на нее. Можно сказать, когда Сесили не было рядом с ним, он то и дело смотрел на нее, словно опасаясь, как бы она опять не исчезла.

Сесили весело подмигнула ему – мол, не бойся, никуда я от тебя не денусь.

Ей все удалось. Она спасла и его и себя. Спасла их обоих. Конечно, он был рад, но вот благодарен ли, это был еще вопрос. Когда она ему все рассказала, он жутко раскипятился, кричал, так продолжалось с четверть часа, пока ей это не надоело и она не прибегла к испытанному способу успокоения мужского тщеславия. Он затих и смирился. Она тихо хихикнула, вспомнив, каким тихим и смирным он стал после того, как принял большую дозу седативного препарата под названием Сесили.

Мадди легко пихнула ее в бок:

– Над чем ты смеешься?

– Да так, не над чем, – отмахнулась, но потом добавила: – Как ты думаешь, не специально ли поставил диджей эту песню?

– Не думаю. – Мадди, перестав позировать перед фотокамерами, лукаво усмехнулась. – Поскольку ты подарила моему брату столько счастья, то для тебя я готова сделать все, что ты захочешь.

– Брось, Мадди, я счастлива не меньше, чем он.

Мурашки побежали по спине Сесили от недавних, таких приятных воспоминаний. Прошлой ночью они заехали в мотель вместо того, чтобы ехать домой, и там сняли номер. Обшарпанная придорожная дыра, куда раньше Сесили даже побоялась бы ступить ногой, стала их прибежищем на ночь. Зато там была большая постель, необходимейшая и полезнейшая вещь. Там они могли вести себя так, как им хотелось, – не сдерживая своих эмоций.

И они сладострастно громко кричали, не стесняясь и не стыдясь никого.

Как же ей понравилось быть такой!

Из передней комнаты появился распорядитель и кивнул Мадди. Она сжала локоть Сесили:

– Пора.

Она взяла букет цветов и направилась к Шейну, машинально разглаживая складки на своем светло-зеленом свадебном платье.

– А вот и наш намек.

В тот же миг диджей объявил:

– А теперь очередь танцевать той паре, которой достался невестин букет и ее подвязка.

Делать было нечего: Сесили и Шейн заняли место на танцполе. Он уверенно обнял ее за талию.

Зазвучала песня «Хо Хэй» группы «Люминиры». Шейн вступил в танец, попав точно в такт и ведя за собой партнершу. Сесили шла следом за ним, потому что у них было так заведено – то он брал верх, то она. Сейчас был его черед.

Вибрирующая, как натянутая струна, Сесили кокетливо проговорила:

– Я подобрала эту песню специально для тебя.

– Да ну? – удивился он, слегка поглаживая ее обнаженную спину, отчего привычные мурашки побежали по ее коже.

Улыбнувшись, Шейн еле-еле коснулся носом ее шеи.

– Думаю, против нас был составлен заговор, – шутливо заметила Сесили, тая в его объятиях.

Он рассмеялся:

– Какая проницательность! Как ты догадалась? Когда они подали букет прямо нам в руки или когда расступились, приглашая нас танцевать?

Сесили улыбнулась.

– Они вели себя очень вежливо и тактично.

Хор запел припев, и Сесили его подхватила.

Шейн обхватил пальцами ее подбородок и нежно погладил по щеке:

– Ну конечно, она еще и поет.

– Только для тебя, – прошептала Сесили, у нее от волнения внезапно сел голос.

Он легко поцеловал ее.

– Теперь ты на самом деле моя.

– И всегда была, – призналась Сесили.

– А я так и думал, – лукаво поблескивая зелеными глазами, отозвался Шейн. – Знаешь, как-то бегая вместе с Джимми, я краем глаза заметил на одном из домов по соседству надпись «продается».

Сесили откинула голову чуть назад, чтобы взглянуть ему в лицо и убедиться, что он не шутит.

– Ты хочешь купить здесь дом?

– Уже купил. Еще один дом, где нам никто не будет мешать. И совсем рядом с твоим родным домом. Будем жить одной большой семьей. Хотя это не дом, а самая настоящая развалюха. Но мне очень нравится мысль построить для нас с тобой дом с нуля. Как тебе моя идея? По душе тебе она или нет?

У нее перехватило горло. Сесили хотелось одновременно плакать, смеяться, улыбаться, от напряжения даже запершило в горле – какая блестящая идея, что тут говорить! А Шейн сущий клад.

– Тебе надо помочь?

– Даже не знаю. Или ты, как обычно, намерена идти мне наперекор?

Сесили надела давно забытую маску Снежной Королевы и произнесла холодным, высокомерным тоном:

– Конечно.

– Строптивая ты моя. – Он ласково ущипнул ее.

– Ты здорово придумал. Блестящая мысль!

– Ну, вот и слава богу. Мне гораздо больше по душе летняя Сесили.

Она рассмеялась и поцеловала его:

– И такой она останется навсегда.

Шейн шутливо укусил ее за кожу на шее:

– Не пора ли нам слинять отсюда?

– Нет, еще рано, – ответила Сесили, чувствуя привычный жар.

– Ну пожалуйста! – умоляюще прошептал он ей на ухо. – Уже целых шесть часов я не обладал тобой. Это настоящая пытка.

– Ладно, тут я заметила подсобную комнатку, где можно будет исправить это неудобство.

Раздалось одобрительное урчание.

Она игриво укусила его за мочку уха:

– На мне нет трусиков. Я их больше не ношу.

Шейн вздрогнул:

– Вот и песня закончилась. Пошли.

Он энергично подхватил ее под руку. Сесили рассмешила его торопливость, песня не совсем закончилась – еще звучали, медленно угасая, ее последние звуки.

«Она принадлежала ему», – это были как раз слова из песни. Сесили принадлежала и себе. Им обоим.

Сесили вдруг остановилась и дернула его за руку. Когда Шейн обернулся, она горячо поцеловала его. Покоряясь ему, нежно обнимая его, с радостью смотря в будущее.

Когда они чуть отстранились друг от друга, она прошептала:

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, малышка.

Шейн пятился назад, радостно улыбаясь и увлекая ее за собой.

Да, он – настоящее сокровище. И он – самый дорогой ее человек – достался ей бесплатно.

И он принадлежал ей.