СЦЕНА ПЕРВАЯ

Сцена представляет собой улочку возле дома Вальеры, в Венеции.

Юлио .

Юлио. Хвала Господу, что привел меня, всеми покинутого молодого человека с жалкими грошами в кармане, в сей достойнейший благородный город, где меня приняли и почитают более, чем заслуживает мое положение. К тому же я влюблен — в молодую, очаровательную, благородную и благонравную даму. Сочту за счастье подняться, ежели сумею, до ее высот… или хотя бы шепнуть ей словечко. Может статься, оно возымеет свое действие.

О Господь, начало всех начал, все в твоих руках, помоги же мне. Клянусь, коли она меня полюбит, увезу ее с собой на родину, возьму в жены вместе с приданым и заживу в благодати, знатности и богатстве.

Входит Ория .

Вот одна из ее служанок. Попробую заговорить с ней по-дружески, попытаю счастья.

 

СЦЕНА ВТОРАЯ

Юлио, Ория.

Юлио. Благослови Господь молодую, добрую и, несомненно, догадливую женщину.

Ория (продолжая свой путь). Премного благодарна вашей милости.

Юлио. Умоляю, постойте, не уходите, выслушайте меня. И простите за дерзость, но кажется, я могу довериться вам.

Ория (останавливаясь). Слушаю вас, миссьер.

Юлио. Я — благородный человек, приезжий. Захотелось мне поближе познакомиться с Венецией, с этими славными, весьма достойными местами. Но хоть город сей поистине великолепен, все же куда прекраснее его знатные дамы, и первая среди них — ваша госпожа. Она завладела моим сердцем, сделала меня вечным рабом своей красоты и благонравия.

Прошу вас, окажите милость, передайте своей хозяйке, чтобы располагала мною, и кланяйтесь от меня.

Ория (холодно). Простите, миссьер, уж как вам будет угодно, только устраивать ваши сердечные дела я не намерена.

Юлио. Ну, пожалуйста, ну умоляю.

Ория. Прощайте, мне недосуг. (Уходит.)

 

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Комната в доме Вальеры.

Ория, Вальера.

Ория (входя, весело). Мадонна Вальера, сколько заплатите за новость?

Вальера (сердито). Какая еще новость? Вот бестия продувная! Новость! Ласточки, что ли, прилетели?

Ория. Может, ласточки, а может, и получше.

Вальера. Да что такое?

Ория (обиженно). Не скажу, потому что вы обозвали меня бестией.

Вальера (ласково) Ну не сердись, дорогая. Рассказывай.

Ория. Какой-то незнакомец на улице говорил мне про вас.

Вальера (раздраженно). Про меня? Вот глупости! Что ты выдумываешь?

Ория (с испугом). Видит Бог, я его и слушать не стала!

Вальера. А кто он таков? И что сказал?

Ория. Приезжий. Сам разодетый, как щеголь. И шпага у него, и на шляпе перо, и одежда короткая, бархатная.

Вальера. А каков он собой, этот приезжий, — молодой?

Ория. Да, мадонна: волосы черные, в косичках.

Вальера (заинтересованно). И что он сказал?

Ория. Я его слушать не стала.

Вальера (возмущенно). Вот люди! Как что-нибудь важное — все сразу будто оглохли.

Ория (сварливо). Да? А вы потом ругаться станете или велите хозяину палкой меня поколотить.

Вальера. Так тебе и надо, коль не умеешь держать язык за зубами.

Ория. Вот я и не стала слушать, чтоб не пришлось после держать язык за зубами.

Вальера. Неужто совсем память отшибло, — так ни единого словечка и не помнишь?

Ория. Помню, как Крест Свят (крестится), помню, что он сказал напоследок.

Вальера. Ну так говори, что помнишь!

Ория. Он сказал: «Кланяйтесь от меня своей мадонне».

Вальера (с недоверием). Ты смеешься надо мною.

Ория. Не верите — не надо, вам же хуже.

Вальера. И что ты ему ответила?

Ория. Ничего… ничего особенного.

Вальера. Грубиянка. В другой раз встретишь, так раскланяйся, скажи, мол: «Мадонна шлет вам благодарность». Поняла?

Ория. А хозяин после браниться станет…

Вальера. Дался тебе этот хозяин! Делай, что я говорю, и помалкивай. Ясно?

Ория. Слушаюсь, мадонна.

 

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Ночь. Комната в доме Андзелы. Почти совсем темно.

Андзела, Нена (лежит в постели).

Андзела (входя, зовет тихо). Нена, милая моя Нена, ты спишь, родная?

Нена. Сон не идет, ворочаюсь, ворочаюсь под одеялом, вконец измучилась.

Андзела. Ты измучилась под одеялом, а я — в огне, который меня испепеляет.

Нена. Вы что-то сказали про огонь?

Андзела. Я вся горю. Гибну в страданиях.

Нена. У вас жар? Дайте потрогаю. (Хочет дотронуться до ее лба.)

Андзела. Жар у меня здесь, в самом сердце.

Нена. Тогда с утра пораньше позовем нашего доктора, миссьера Антонио.

Андзела. Во всей Венеции нет такого доктора, который вылечит Андзелу.

Нена. Отчего же: есть, и не дураки.

Андзела. Ты не поняла. Я говорю: нет такого единственного мужчины.

Нена (воздевая руки). Вот такого? Большого, красавца, сильного?

Андзела. Я говорю: нет другого такого, как он, — ангельский лик, с золотым сиянием, будто из рая к нам снизошел.

Нена. Мадонна, да мужчины все такие.

Андзела. Все. Но этот — лучше всех и в Венеции, и на востоке, и на западе, и в целом мире.

Нена. Вам так кажется, потому что вы в него влюбились.

Андзела. Влюбилась! Да он — мое сокровище, мое счастье, мое божество.

Нена. Стало быть, приглашайте его сюда, ежели очень хочется.

Андзела (в унынии). Он и за вуаль мне не заглядывает: думает, я совсем старуха. И что хуже всего — влюблен в эту Вальеру, она тут по соседству живет.

Нена (изумленно). О-ой! Вот вы про кого! Так он же совсем мальчик, на что он вам нужен?

Андзела (с сарказмом). Про кого, про кого! А? Ишь бестия!

Нена. Не пойму только, что вы с ним делать собираетесь.

Андзела (порывисто заключая ее в объятья). Обнять его за плечики, поцеловать в самые губки, прижаться к нему крепко-крепко.

Нена. И все?

Андзела. Ну и… поболтать о том, о сем.

Нена (нахально). Поболтать. Это у меня получится гораздо лучше, чем у него.

Андзела. Завладеть его сладкими губками, прижаться к ним вот так, навсегда, навсегда!

Нена (пытаясь деликатно отстранить ее). Пустите, вы меня задушите.

Андзела (погруженная в мечтания). Миленький, сладенький, слаще сахара!

Нена. Опомнитесь, ведь я — женщина.

Андзела (отпрянув). Ох! Эдак и помереть недолго. Аж взмокла вся.

Нена. Еще бы! Совсем с ума спятили.

Андзела (вздыхая). Вот ночь пройдет, и наступит завтра.

Нена. И что завтра? Что вы станете делать завтра?

Андзела (бурно). Хочу видеть здесь этого мальчика.

Нена. И как вы рассчитываете его заполучить?

Андзела. На то существуют деньги, подарки.

Нена (указывая на себя). А также люди, которые приведут его сюда, к вам.

Андзела. Проси что хочешь.

Нена. Ладно, ступайте к себе и спите.

Андзела. Я лучше здесь побуду. А хочешь, чтобы я уснула, обними меня вот так, я зажмурюсь и буду думать, что ты — это он.

Нена (выполняет просьбу). Так?

Андзела. Да, родная моя.

Нена. Вы уже начали думать, что я — это он?

Андзела. Нет еще. Вот сейчас немножко, немножко.

Нена (теряя терпение). Я спать хочу. Не тискайте меня.

Андзела. Ну пожалуйста, ну доставь мне удовольствие.

Нена. Какое?

Андзела. Дорогая моя, миленькая, ты полежи минутку, а потом вдруг начни ругаться жутко, чтобы я точно приняла тебя за мужчину.

Нена. А какие слова-то говорить, я и не знаю.

Андзела. Богохульствуй, сквернословь, как мужчины сквернословят.

Нена. А как они сквернословят?

Андзела. Непотребными словами, как в борделе. Ты что, не знаешь?

Нена. Ладно, если не засну, буду ругаться, а засну, так уж не обессудьте.

Андзела. Нена, миленькая, ради моей любви — ну произнеси хоть что-нибудь непристойное!

 

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Улочка возле дома Вальеры. Ближе к вечеру.

Нена , одна.

Нена. Все, что мадонна придумает ночью, мне приходится днем исполнять, дабы угодить ей. Теперь она требует приезжего юношу по имени Юлио, который влюблен в мадонну Вальеру и остановился в «Павлине». А я не знаю, что придумать. Не так-то просто разыскать молодого человека и тайно привести в дом. Да и не женское это дело. (Замечает вдалеке Бернардо, который направляется к ней.) Вот кто мне поможет — носильщик Бернардо; он много знает, умеет хранить тайну, у нас в доме ему доверяют. Поговорю с ним, пускай разыщет юношу. Ну, смелее, ведь он сам прямо в руки идет.

 

СЦЕНА ВТОРАЯ

Нена, Бернардо.

Нена. Бернардо, братец, куда это ты так спешишь?

Бернардо (с пустым мешком за плечами). В лавку на Галлиполи, за товаром.

Нена. Погоди, хочу поговорить с тобой.

Бернардо. Некогда мне болтать. После поговорим, будет время.

Нена. Нет, сейчас. Послушай меня, и ты заработаешь побольше, чем своими тяжкими трудами.

Бернардо (останавливаясь). И то правда. Лучше трудиться и радоваться, чем трудиться и мучиться.

Нена. Я тебе кое-что скажу по секрету, только ты, братец, помалкивай, чтобы ни одна живая душа не знала. Хочу просить тебя об одной превеликой услуге.

Бернардо (хвастливо). Ты что, меня не знаешь? Да в нашей деревне, к твоему сведению, каждый мужчина все равно что исповедник. Можешь не сомневаться.

Нена. Мадонна влюбилась в приезжего юношу по имени миссьер Юлио, который остановился в «Павлине». Понимаешь?

Бернардо. И то дело, чего ж не понять? Утехи, стало быть, ищет.

Нена. Бернардо, миленький, да она втюрилась в него по уши, не спит, не ест, разве что яичко или орешек какой, и то через силу.

Бернардо. Эх! Вот что любовь творит. Сперва терзает, не жалеет, зато потом — одно удовольствие.

Нена. Знаешь, чего она хочет?

Бернардо. Точно не знаю, но догадаться могу.

Нена. Если бы тебе хватило духу разыскать этого красавца и молвить ему словечко…

Бернардо (с готовностью). У меня хоть с самим дожем договориться хватит духу.

Нена. Ну вот. Тогда приведи юношу к нам, только так, чтобы он не запомнил дорогу. Уж постарайся как-нибудь…

Бернардо. Ежели он согласится, мы его доставим, как контрабандный товар.

Нена. Навряд ли он согласится.

Бернардо. Нет такого мужчины, который отказался бы от сладкого.

Нена (смеется). Ха-ха! И что же ты ему скажешь, дорогой братец?

Бернардо. Ах, ах, черт подери! Скажу, мол, зовет его мадонна письмецо написать.

Нена. Нет, так не надо… Скажи, мол, она его зовет переспать.

Бернардо (подмигивая). Мол, точку над «i» ставят не тем перышком, что с чернилами, а совсем другим.

Нена (притворяясь стыдливой). Ой! Ну что ты такое говоришь? Да он тебе и не поверит вовсе, коли брякнешь такое.

Бернардо. Не поверит, так я ему задаток — и дело с концом.

Нена. А хочешь знать, миссьер мой хороший, сколько ты сам на этом заработаешь? Сколько денег даст тебе мадонна? Целых десять дукатов, в мешочке.

Бернардо. Как? Чтобы я упустил такую работу, чтобы я да не привел ей утешителя прямо в дом? Да кровь из носа! Это ж не корицу с перцем на хребте таскать. Не кандийский сахар. Вот увидишь, будет он у вас сразу после вечерней службы.

Нена. Ну, насмешил. Ничего больше тебе не скажу.

Бернардо (сердито). А я еще ничего и не сделал, и делать не стану, коли сперва не дашь мне пару монет, чтоб я про твою просьбу не забыл.

Нена. Нет у меня с собой денег. Хочешь — возьми этот перстень в залог, пока мадонна с тобой не расплатится. Держи. Только никому ни слова. (Снимает с руки перстень и протягивает его Бернардо; тот кладет перстень себе в карман.)

Бернардо. Еще бы! Конечно, никому ни слова. Считай, договорились.

Нена. Значит, все? А то мне пора домой, к мадонне.

Бернардо. Слушай, а какой он из себя?

Нена. Молодой, без бороды, румяный, чернокудрый, одежда шелковая, весь такой обходительный.

Бернардо. Черт побери! Вот это да! Я же его знаю.

Нена. Голубчик Бернардо, поговори с ним сегодня же, прошу тебя, милый братец.

Бернардо. Нынче же вечером сделаю, как просишь, и дам ответ. Сам вас найду.

 

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Ория, Юлио.

Ория (выходя из дома). Моя мадонна влюбилась в этого благородного миссьера и посылает меня разыскать его, потому что хочет с ним переговорить. Прекрасно. Желания госпожи — мои желания.

На сцене появляется Юлио .

Вот и он.

Юлио. Доброго здоровья, сестрица.

Ория. Здравствуйте, ваша милость.

Юлио. Вы передали мадонне мое приветствие?

Ория. Да, миссьер.

Юлио. Тогда прошу вас, не сочтите за труд передать мне ее ответ.

Ория. Она благодарит вашу милость и заверяет вас в своем благоволении.

Юлио. О, какая радость! Юлио, ты счастливец, раз такая дама удостаивает благоволения тебя — слугу своего и раба.

Ория. Ваша милость — благородный человек, а вовсе не раб.

Юлио. Я готов умереть за нее и посвятить ей всецело и самого себя, и свою шпагу. (Касается груди и шпаги.)

Ория. Благодарим тысячу раз вашу милость.

Юлио. Любезная сестрица, скажите, не мог бы я молвить словечко вашей госпоже? Мне бы очень хотелось.

Ория (с обеспокоенным видом). Как, миссьер? Неужто вы желаете, чтобы ее убил супруг? Ведь она замужем.

Юлио. Тогда ему придется убить меня! Прошу всего четверть часа, дабы объяснить, что я — слуга ее и более никто.

Ория. Всего-то! Мадонна будет, несомненно, рада осчастливить вас такой малостью. Она — великодушная женщина.

Юлио. А вам, сестрица, за мое счастье намерен я воздать должное и вознаградить вас; но не каким-нибудь простым подарком, а по достоинству: найду вам такого супруга, с которым вся жизнь у вас пройдет в богатстве.

Ория. Премного благодарна вашей милости.

Юлио. Могу ли я надеяться, что вы ради моей любви попросите мадонну за меня?

Ория. Да, миссьер.

Юлио. И как я узнаю, что мне делать дальше?

Ория. Нынче вечером, в три часа, ваша милость пройдет здесь. И если мадонна согласится поговорить с вами, дверь будет чуточку приоткрыта; а если нет, ступайте дальше и не подавайте виду.

Юлио. Не знаю, чем я заслужил вашу доброту. Сделаю, как вы сказали, приду точно вовремя.

Ория. Я ухожу, нельзя мне больше тут с вами стоять. Прощайте.

Расходятся.

 

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Комната в доме Андзелы.

Нена, Андзела.

Нена (входит и со счастливым видом направляется к Андзеле). Я встретила Бернардо, кума вашего, и упросила его поговорить с миссьером.

Андзела (трепеща). Боже мой, а Бернардо никому не скажет?

Нена. Если хорошо заплатите, то никому.

Андзела. Что ты ему пообещала?

Нена. Десять дукатов.

Андзела. Я ему пятнадцать дам.

Нена (с иронией). За какие такие заслуги? Вот еще! Хватило бы и трех. Моих трудов больше, чем его.

Андзела. Ты от меня получишь сто, когда замуж тебя отдам.

Нена. Ну ладно. Сегодня вечером вы все-все будете знать.

Андзела. Не теряй времени. Приведи в порядок медзанин. Чтобы на стенах висели ковры, а над постелью — балдахин; приготовь благовония. Поняла, миленькая?

Нена. Поняла. Я мигом. (Уходит.)

 

СЦЕНА ПЯТАЯ

Улочка перед домом Вальеры.

Бернардо, Юлио.

Бернардо (входит, запыхавшись). В «Павлине» был — нет его. Обшарил Риальто, Сан Марко — тоже нет. Вороны, что ль, его склевали? Небось шел бы я с дурной вестью — он бы мигом появился. Ничего, покараулю здесь. Домой захочет — мимо не пройдет. (Останавливается в укромном месте.)

Юлио (появляется незаметно для Бернардо). О прелестный дом, который моя возлюбленная держит на замке! Я восхвалю тебя и эту доблестную землю, когда меня полюбит хоть какая-нибудь знатная дама.

Бернардо (заметив его). Неужто он? Глянь-ка: волосы в косичках, на девицу похож. Да чтоб мне сдохнуть! Он самый и есть!

Юлио. Пожалуй, прогуляюсь до площади. Интересно, который час? (Обращаясь к Бернардо.) Скажи, друг мой, который час?

Бернардо. Господин желает узнать, который час? Двадцать два или около того.

Юлио. Премного тебе благодарен.

Бернардо. Да чего уж там. Я ведь вас нарочно дожидаюсь: есть одна штука поинтересней, чем часы-то считать.

Юлио. Что, что?

Бернардо. Я, говорю, вас тут дожидаюсь с приятным делом.

Юлио. Господь, услышь меня и помоги.

Бернардо. Вы не глядите, что я с мешком. Небось подумали: вот, мол, крыса монастырская, дождешься, мол, от него приятных дел.

Юлио (шутливо). Вовсе нет. Я и сам не святой, я — боец!

Бернардо. Оно и видно: благородный господин, понимает толк в приятных свиданиях.

Юлио. Самым большим благодеянием с твоей стороны будет, если ты укажешь мне местечко, где моя молодая сила не пропадет даром. Я затем и приехал.

Бернардо. А тут как раз ищут петушка.

Юлио. Ну-ка, поди сюда.

Отходят в сторону.

Что ты хочешь этим сказать?

Бернардо. Доверьтесь мне, как честному человеку, и нынче же ночью я отведу вас в райские кущи.

Юлио. Ах, ах! Это ангел со мной говорит! Ну так распоряжайся мною и всем, чем владею: имуществом, семьей и телом. Я — раб твой.

Бернардо. Куда мне столько? Мне вас и одного за глаза хватит.

Юлио. Так вот я перед тобой, один, если нужно меня одного.

Бернардо. Стало быть, нынче ночью.

Юлио. Только мне к трем часам по одному делу надо, товарища повидать. А после приду куда хочешь.

Бернардо. Ладно, ладно. Только я вам советую забыть про товарищей и про черта с дьяволом.

Юлио. Это еще почему?

Бернардо. Потому как иначе вы никуда не успеете.

Юлио. Скажи на милость, куда именно я должен успеть?

Бернардо. В райский чертог к одной даме, которая в вас влюблена.

Юлио. Но я не знаю дороги. И потом, брать ли с собой оружие, не грозит ли опасность…

Бернардо. Я вас в гондоле отвезу, и опасаться нечего, до самой комнаты провожу. Нешто плохо?

Юлио (пристально глядя ему в лицо). А ну дай посмотреть, честное ли у тебя лицо и не обманываешь ли; вдруг там ловушка.

Бернардо (показывая свой медальон). Поглядите сюда. Это знак гибеллинов, герцогский знак. Мы с тобой оба — свои, понимаешь?

Юлио. Ну и ну, он знает, что я подданный герцога.

Бернардо. Еще бы! Хороших людей с первого взгляда видать.

Юлио. Поклянись как истинный гибеллин.

Бернардо. Клянусь Евангелием Господним.

Юлио. В котором часу тебя ждать?

Бернардо. В четыре или около того.

Юлио. Право, не знаю, можно ли тебе довериться.

Бернардо. Не сомневайтесь. Слово честного человека.

Юлио. Я остановился в заезжем доме «Павлин».

Бернардо. Где вы остановились, мне лучше вашего известно.

Юлио. Все, молчу. Буду ждать.

Бернардо. Ну, я пошел устраивать дело. (Уходит к дому Андзелы.)

 

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Юлио , один.

Юлио. Вот так штука! Еще вчера, к моему прискорбию, я никому не был нужен здесь, в Венеции. А сегодня, к прискорбию моему, чересчур много желающих. Утром служанка пообещала свести меня со своей хозяйкой… Ну, если не пообещала, то по крайней мере обнадежила… А теперь этот носильщик передает мне приглашение на нежное свидание.

Как быть, ума не приложу. Ведь если я не пойду к той благородной даме, будет очень стыдно, а если откажусь от приключения, которое предлагает носильщик, — очень обидно.

Последую-ка я, пожалуй, за носильщиком. Все же дела убедительнее слов. Там как-то неясно, а здесь вроде бы наверняка. Ту просил я, здесь просят меня.

Хотя это может быть одно и то же. Не полагаясь на служанку, хозяйка дала поручение и носильщику. Такие, как он, ради денег на все пойдут, даже на смертоубийство, это уж точно.

Так что дождусь его, но буду настороже, при оружии. Надену бархатный кафтан, шлем, возьму шпагу со щитом и попытаю счастья. И если она окажется не она, а другая, то, не зная всех обстоятельств, эта меня простит. А завтра вечером простит еще раз. Да поможет нам Бог!

Однако уже вечер. Зайду-ка я в остерию. Ужин должен быть сытным и легким, дабы не отяжелел мой скакун и не подвел бы меня на турнире. (Уходит.)

 

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Бернардо, Андзела.

Бернардо (появляясь с радостным видом и здороваясь). Добрый вечер, ваша милость.

Андзела. Добро пожаловать, Бернардо, мой дорогой.

Бернардо. Я вам завсегда одни хорошие новости приношу.

Андзела. Так поступают настоящие друзья.

Бернардо (загадочно). Что вы дадите мне, ежели я сообщу вам приятную новость?

Андзела. Все, что хочешь, — вещи, деньги.

Бернардо (торопливо). Хочу, кроме денег, красные чулки.

Андзела. Вот тебе в подарок дукат. (Протягивает ему монету). Держи. Ну, говори, что знаешь.

Бернардо. Дело улажено.

Андзела. Правда, братец дорогой? Что же ты ему сказал?

Бернардо. Что я ему сказал, а? Да я, пока нашел, избегался повсюду, как за кралей какой.

Андзела. Что ты ему сказал?

Бернардо. Да ничего я ему не сказал, кроме того, что сегодня ночью отведу его кое-куда переспать кое с кем.

Андзела. А он что сказал?

Бернардо. Не поверил, не хотел идти.

Андзела. Как же ты его уговорил?

Бернардо. Сказал ему, кто я такой есть.

Андзела. И он согласился?

Бернардо. Понятное дело! В четыре часа я доставлю его сюда, будто пленного. (Двусмысленно.) Вы уж того, угодите ему.

Андзела (делая знак, чтобы замолчал). Ну ладно, помолчи!

Бернардо. Как он есть — сущий ангел.

Андзела. Он прелесть, прелесть.

Бернардо. А мне уж винца поднесите.

Андзела с готовностью протягивает ему бокал с вином. Бернардо, осушив его, продолжает.

Подождем до четырех. Да, и закусить чем-нибудь.

Андзела. Как скажешь.

Бернардо. Ну, стало быть, — все?

Андзела (в смятении, кладя руку ему на плечо). Бернардо, голубчик, умоляю, никому ни слова. Ведь я не всякому родственнику в Венеции могу довериться.

Бернардо. Не извольте беспокоиться. Я про все забуду, как только получу свои монеты.

Андзела. Будут тебе монеты, новенькие, блестящие.

Бернардо. Вот черт! Я так понимаю, нынче вечером ваша гондола поплывет на славу. Ну, Бог в помощь. (Уходит.)

 

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Вестибюль в доме Вальеры. Дверь приоткрыта.

Вальера, Ория.

Вальера. Уже три пробило, а он не идет. Ты ему что-то не так сказала, Ория.

Ория. Я все сказала как надо. Небось случилось чего, вот и не смог прийти.

Вальера (заподозрив что-то). Знаешь что?

Ория. Что? Ну говорите, что?

Вальера. Какая-нибудь другая увела его к себе.

Ория. Да ну, глупости.

Вальера. Ведь такая редкая удача — юноша красивый, как ангел. К тому же нездешний. Порезвились — и с глаз долой.

Ория (после долгого молчания). Вы правы. Он не придет. Уже без малого четыре.

Вальера. Ты должна была ему объяснить, что я его люблю.

Ория. Сразу бы сказали, я бы так и объяснила.

Вальера. А самой невдомек, что такому юноше нельзя говорить слово «нет»?

Ория. Откуда мне знать, коли вы ничего такого не приказывали.

Вальера. А то, что каждый любит красоту и каждому нравится вкусное, тебе в голову не приходило?

Ория. Я наперед угадывать не умею.

Вальера. Вот видишь? Сегодня ночью вместо меня мое счастье получит другая.

Ория. Не пришел сегодня, придет завтра. Закроем дверь, и хватит ждать.

Вальера. Ну еще капельку, и все.

Ория. Говорю же, не придет.

На колокольне звонят четыре раза.

Слыхали?.. Времени-то сколько!

Вальера. О, горе мне! Поздно. Что ж, пойдем.

Ория закрывает дверь. Обе уходят.

 

СЦЕНА ВТОРАЯ

Прихожая в доме Андзелы. Открытая дверь выходит на канал. Возле ступеней останавливается гондола.

Бернардо, Юлио, Нена, Андзела.

Бернардо (из гондолы). Приехали… Вылезайте, я — за вами.

Юлио (проворно выпрыгивает из гондолы и входит в дом. Затем входит Бернардо). Прекрасный дом. Палаццо! Он чей?

Бернардо. Не волнуйтесь. По юбке и хозяйка будет.

Юлио. Я уже понял, что не должен знать более, чем ты предрешил. И ежели я вверил тебе жизнь, то распоряжайся и всем остальным.

Бернардо. Не будем тратить слов. Пошли. (Направляется к лестнице, ведущей наверх, в кухню; им навстречу выходит Нена.)

Нена. Добрый вечер, сударь; добрый вечер, наш милый, добрый Бернардо.

Бернардо. Спокойной ночи. Выход тут, что ли?

Нена (указывая Бернардо). Ты лучше там посиди, в медзанине.

Бернардо уступает дорогу Юлио, а Нена поднимается к Андзеле.

Юлио (войдя в медзанин). Божественная обитель. Какое богатство, какие украшения! Что за прекрасный дом!

Бернардо. Я же говорил — райские кущи.

Юлио. Достойные люди заслуживают такого, и даже лучше.

Бернардо (выражая свое восхищение домом и одновременно набрасываясь, будто голодный, на угощение). Вы покушайте конфет да запейте ликером кандийским.

Юлио. Мне, честно говоря, ни есть, ни пить не хочется; разве что за компанию, так и быть. (Пробует немного.)

Другая комната, где Андзела, которая подглядывала за Юлио, заканчивает одеваться.

Нена (входя). Мадонна, приехал ваш кавалер, весь нарядный, в доспехах, ну вылитый Святой Георгий.

Андзела (обернувшись к ней и показывая закрытое вуалью лицо). Тише, я видела. Посмотри, может, так к нему и выйти, под черной вуалью, чтобы не разглядел меня?

Нена. По-моему, очень мило. Ступайте скорее, он заждался в одиночестве.

Андзела. Там Бернардо с ним.

В медзанине.

Бернардо (раскланиваясь и подмигивая). Ну, счастливо оставаться, будете здесь как в плену.

Юлио. А сам куда?

Бернардо. Наверх, кухню проверять.

Юлио. Счастливого пути.

Бернардо поднимается в кухню.

В другой комнате.

Нена. Бернардо, кажется, вышел. А тот голос слышали — ласковый-ласковый?

Андзела. Да. Я пошла к нему. Задержи Бернардо и как следует запри верхнюю дверь. Понятно?

Нена. Ни о чем не беспокойтесь. (Поднимается в кухню.)

 

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Медзанин.

Андзела, Юлио -любовник.

Андзела (входя). Добрый вечер, сударь мой милый.

Юлио. К услугам вашей милости, любезная и досточтимая сударыня.

Андзела (беря его руки в свои). Желанный юноша, как я тебя ждала! Самое дорогое на свете готова была отдать, чтобы ты очутился здесь, у меня в плену.

Юлио. Еще более благодарен я вашей милости, удостоившей меня счастья быть вашим слугой; тем паче что не по заслугам моим, а по доброте своей вы сделали это.

Андзела. Сердце мое, прости меня, что я с таким откровенным бесстыдством завлекла тебя сюда; прости, если я ненароком скажу что-нибудь дерзкое или сделаю что-нибудь не к месту, по твоему разумению. Меня сжигает пламя любви, я горю, словно факел.

Юлио. Госпожа моя, красота ваша и благородство столь безмерны, что всякое ваше слово или деяние покажутся мне благом. Вам нет нужды извиняться, поскольку я сам дарю вашей милости себя самого и душу свою. Отныне и впредь все это принадлежит не мне, а вам.

Андзела. Принимаю твой дар, счастье мое. Возьми и ты мою душу. Пускай она принадлежит тебе без остатка.

Юлио (беря ее за талию). Беру вместе с ее хозяйкой, моей госпожой перед Богом.

Андзела (со вздохом). Ну, дело сделано. Теперь снимай доспехи.

Юлио снимает с себя доспехи, после чего Андзела предлагает ему выпить и сесть.

Выпей глоток, и станем отдыхать.

Юлио. Я целиком в вашей власти. Однако я уже немного выпил, больше не хочется.

Андзела (подавая ему бокал с ликером). Ну самую малость, ради меня.

Юлио. Ради вас я даже яду, даже мышьяку выпью. (Изящным жестом берет рюмку и выпивает мелкими глотками. Андзела в восхищении наблюдает за ним.)

Андзела. Какое изящество. Счастливы отец и мать, родившие такого сына!

Юлио. Воистину счастливы, поскольку их отпрыск пришелся по душе вашей милости.

Андзела. Ах, дай я тебя за эти слова поцелую. (Целует его.)

Юлио. Ваш ротик слаще моих губ.

Андзела. Иди ко мне, я тебе помогу. (Привлекает юношу к себе, желая помочь ему раздеться. Но тот деликатно отводит ее руку, предпочитая справиться с этим самостоятельно.)

Юлио. Ни в коем случае. Вы, сударыня, тоже раздевайтесь, и лучше, если я сам приду вам на помощь.

Андзела (отпрянув и опасаясь, что была нескромной, когда прикоснулась к нему в намерении раздеть, почтительно). Может быть, я чем-то вам не угодила? Не стесняйтесь. Скажите прямо.

Юлио. Что вы, мадонна! Ваша милость оказывает большой почет своему сердечному слуге.

Андзела (с чувством). Почет? Да ты у меня самый дорогой, самый любимый, самый желанный! Если даже ты любишь меня вполовину моей любви, я и то счастлива.

Юлио. Моя любовь к вашей милости, вспыхнувшая только что, удержит меня в Венеции на всю жизнь, до самого конца.

Андзела (приглашая его сесть рядом с собой). Садись сюда. Ближе, ближе.

Юлио. Сударыня, вы меня смущаете. Но, будучи целиком в вашей власти, я не желал бы возражать вам.

Андзела (в восторге, раскрыв объятия). Ну, Андзела, пришло твое счастье! Вот кому принадлежит твоя любовь и вся твоя надежда!

Юлио. Мадонна, это вы, вы — моя надежда, моя властительница.

Андзела. Мой, мой! Я не спущу с него глаз, чтобы никто его у меня не похитил. И обниму вот так, крепко-крепко. (Обнимает его.)

Немного спустя.

Андзела. Друг мой нежный, я думала, ты принес воды — залить пожар в моей груди, а ты, оказывается, принес дров, принес угля, и огонь пылает еще жарче.

Юлио. Я пришел к вашей милости по своей воле; и теперь связан крепче, чем связывают преступника: я пленник ваш, пленник этих сладких наливных яблочек. (Склонившись, целует ее в грудь.)

Андзела. Ах, лакомка, нравится, правда? Только не сделай им больно, а то они заплачут.

Юлио (касаясь левой груди). Это яблочко я возьму себе, а другое пусть будет вашим.

Андзела. Я рада, что ты выбрал ту грудь, которая ближе к сердцу.

Юлио. Хотите, я шепну ей словечко?

Андзела. Да, скажи все, что хочешь. (Он склонился; Андзела вскрикивает.) Ах, ах! Ты пронзил мне сердце. Дай куснуть твою щеку. (Кусает его щеку.)

Юлио (подняв голову). Знаете, что яблочко ответило? Ему понравилось.

Андзела. А что ты у него спросил?

Юлио. Спросил, сладко ли было, а оно говорит, еще хочется.

Андзела. Конечно, хочется, сокровище мое нежное.

Юлио. Мадонна, вы обняли меня. Позвольте же теперь мне вас обнять, и мы сольемся в объятиях.

Андзела. Хорошо, только дай мне язычок.

Юлио. Хочу яблочко, которое вы мне подарили.

Андзела. Нет, сперва язычок. Я его весь зацелую.

Юлио. Вот так? (Выполняет просьбу.)

Андзела. Да, да, весь.

 

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Комната наверху. Прошло много времени. Колокол отбивает восемь часов ночи.

Бернардо, Нена.

Бернардо (спит на стуле; внезапно проснувшись, считает удары колокола). Звонят! Восемь часов. Они-то небось там, внизу, и не слышат. Брыкаются, как овцы в хлеву.

Нена (с гримасой отвращения). Чего ты болтаешь? Совсем спятил? Молчи.

Бернардо. А что? Я хоть старый, а и сам не прочь побаловаться. Было бы чем.

Нена. Бесстыжий — вот ты кто, и безмозглый!

Бернардо. Слышишь, как лобызаются? (Фыркнув.) Вот черт! Поддают жару!

Нена. Ты молодых не тронь, подумай лучше, сколько ты на этом заработаешь.

Бернардо. А я что, по-твоему, делаю? Все время про одно про это и думаю.

Нена. Тебя, можно сказать, сам Господь прислал. Все довольны: хозяйка довольна, юноша доволен, ты доволен, я довольна.

Бернардо (с видом раскаяния). Теперь каждый день стану ходить в церковь, просить Спасителя, чтобы и впредь не забывал о бедном человеке.

Нена. Тише. Послушаем, что они там внизу говорят.

Прислушиваются.

 

СЦЕНА ПЯТАЯ

В медзанине.

Андзела, Юлио.

Андзела (страстно). Ты еще любишь меня хоть капельку? Скажи, мальчик мой сладкий.

Юлио. Сударыня, право, не знаю, сколько раз нужно это доказывать. Коли не верите, так разрежьте мне кинжалом грудь.

Андзела (патетически). Завтра ты забудешь про мою любовь.

Юлио. Завтра? И через сто лет после смерти не забуду!

Андзела. Хочу тебя спросить… Но поклянись Евангелием (протягивает ему руку), что скажешь правду.

Юлио. Клянусь вашей милости.

Андзела. Есть у тебя здесь, в Венеции, любовница?

Юлио. Скажу вам: какая-то знатная дама несколько раз делала мне из окна приветные знаки; но я с ней не разговаривал.

Андзела. А где она живет?

Юлио. По-моему, в Сан-Барнабе. Или где-то еще, не знаю.

Андзела. Так знай же: если мне только покажется, что к тебе притронулась другая женщина, я умру от тоски прямо здесь, в твоих объятиях.

Юлио. Поскольку ваша милость удостоила меня своей любви, то я желаю лишь вас одну и отдаю вам всю свою любовь и счастье.

Андзела. Тогда поклянись еще раз.

Юлио. Клянусь и обещаю.

Снова сжимают друг другу руки.

Андзела (лаская его). Хочу, чтобы ты весь был мой: и губы, и глаза, и нос, и ноги, и руки, и все такое прочее. Жаль, не могу носить тебя здесь, на груди, как флакончик с мускусом, чтоб ты всегда был со мною, всегда. (Прикладывает к груди два пальца, словно возлагая туда ценный пузырек.)

Юлио. Ваша милость сомневается в моей любви? Но я не знаю, возможно ли отыскать другую подобную вам, способную любить столь возвышенно и чутко. (Поочередно указывая на части ее тела и называя их.) В этих глазах — любовь, в этом личике — прелесть, в губках — нежность. Не говоря уже о моем любимом яблочке, которое дороже всякого золота с серебром.

Андзела. Признайся: любишь это яблочко?

Юлио. Больше жизни.

Андзела. Знаешь, что с ним сделается, если ты вдруг не придешь его навестить? Оно захворает от обиды и горя.

Юлио. Стану навещать его часто-часто: не хочу, чтобы оно хворало.

Андзела. А можно тебя еще поцеловать? Ты не устал?

Юлио. Не просите, ваша милость, то, что вам по праву принадлежит; я никогда не устану доставлять вам удовольствие.

Андзела (укладывает его на постель и закрывает ему веки). Спи, закрой глаза; я хочу сделать по-своему.

Юлио. Пока не умру, я весь к вашим услугам.

Андзела. Положи руки вот так.

Юлио. Ваша милость, вам так будет неудобно.

Андзела. Молчи и спи, я хочу по-своему.

 

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Верхняя комната.

Бернардо, Нена, Андзела, Юлио.

Бернардо (поднимаясь на ноги). Все, хватит! Нет у меня больше времени на глупости. Эдак они никогда не кончат масло сбивать. Пойду им постучу.

Нена. Оставь, пускай еще капельку потешатся.

Колокол бьет тринадцать раз.

Бернардо. Вот дьявол! Ты слышала? Тринадцать часов. Небось светает. Ну-ка, открой окошко.

Нена (открывает). О-ой! Уже совсем светло.

Бернардо. Пойду их разбужу, пойду. Вот дьявол! Ни о чем не думают. (Спускается по лестнице перед Неной и направляется к двери, ведущей в медзанин.)

Нена. Только тихонько стучи.

Бернардо (собираясь стучать). Да уж сам знаю. Тук! Тук!

В медзанине.

Андзела (в истоме). О, как сладко было! Ты спишь, мой мальчик?

Юлио (открывая глаза). Поспал немножко.

Андзела. А я до того наездилась по кочкам, что сил моих больше нет.

Бернардо (из-за двери, снова стуча). Тук-тук! Вы еще здесь?

Андзела. Кто там стучит, это ты, Нена?

Бернардо. Мадонна, это я, ну тот самый носильщик. Вставайте, мне пора.

Андзела. Разве уже утро? Что за глупости! Еще и часу не прошло.

Бернардо (решительно). Не будем спорить, время не ждет. Поторопимся.

Андзела. Сама погляжу. (Выглядывает в окно). О Господи! Как поздно!

Юлио. Не тревожьтесь, ваша милость, мы сейчас же оденемся. (Намеревается встать.)

Андзела. Погоди, не спеши. Пока мы еще не встали, хочу сказать тебе кое-что.

Юлио. Ну, тогда идите снова ко мне, вот сюда.

Андзела. Мальчик мой, дорогой, единственный, нежный, красивый, золотой, — раз уж я подарила тебе и всю себя, и жизнь свою, то ради моей любви прими от меня и этот скромный подарок (снимает с шеи золотую цепочку с драгоценным камнем), эту золотую цепочку, которая всегда дружила с твоим любимым яблочком, — дабы ты помнил, что связал себя со мною навсегда; а на цепочке — изумруд, в знак того, что моя любовь не позволит ни одной другой женщине коснуться тебя. Прими же эту цепочку и изумруд с таким же чистым сердцем, с каким я тебе их дарю. А в награду за все прошу от тебя лишь один поцелуй.

Юлио. Если бы я решился отвергнуть дар вашей милости, то был бы последним невежей, так как сие означало бы мой отказ от нашей любви. И я принимаю подарок, поскольку вам того хочется. (Взяв цепочку, надевает ее себе на шею.) Моя любовь не исчезнет в забвении. Живой или мертвый, Юлио — ваш. Желаете поцелуй? Извольте, я счастлив; только удостойте и меня тем же.

Целуются.

 

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Прихожая. Дверь открыта на канал с гондолой.

У двери медзанина подслушивают Бернардо и Нена.

Нена, Бернардо, Андзела, Юлио.

Нена. Слышишь?

Бернардо. Точно! Опять целуются. Нашли время.

Нена. Да угомонись ты.

Бернардо (упрямо, не слушая ее). С ума с ними сойдешь. Сиди и жди теперь. (Усаживается на скамью.)

Нена. Гондола-то в порядке?

Бернардо. Да будь я сам в таком же порядке, как моя гондола, я бы тебя нынче ночью так отмолотил, туда-сюда, только б перья в разные стороны. (Неуклюже изображает молотьбу.)

Нена (насмешливо). Ты своими доблестями лишь хвастать умеешь или как?

Бернардо (серьезно). Благодари Бога, я знаю, что говорю! То-то.

Из медзанина выходит Андзела, ведя за руку Юлио.

Андзела. Бернардо, возвращаю тебе пленника, живого и здорового. Вот он, целехонький, — забирай.

Бернардо (пристально разглядывая его). Чего-то он вроде истощал да полегчал. Ты дунь на него — улетит.

Юлио (шутливо, Андзеле). Мадонна, он нынче не в духе, оттого что скоротал сегодняшнюю ночь как истинный вдовец.

Нена (язвительно). И оттого что жало у него не жалит.

Бернардо (Нене на ухо). А знаешь, почему? Я смолоду его так гонял, что загнал напрочь, и оно теперь спит непробудным сном, хоть тресни. Ага.

Оба хохочут.

Андзела (печально). Значит, уезжаешь, Юлио?

Юлио (смиренно). Как видите, ваша милость.

Бернардо (вмешиваясь, Андзеле). Вот дьявол! Расставаться не желаете? Я же его не на Кипр увожу.

Андзела. Бернардо, подумай о моем сердце.

Бернардо. Мое дело — думать о гондоле, чтобы не перевернулась, а оно само о себе подумает. (Залезая в гондолу первым и обращаясь к Юлио.) Ну, поехали.

Юлио. Госпожа моя и повелительница, я уезжаю, но остаюсь здесь душой. Не желаете ли, ваша милость, что-либо еще приказать напоследок?

Андзела. Лишь одно: помни Андзелу и помни свое обещание.

Юлио (приподнимая двумя пальцами цепочку у себя на шее). Это я увожу с собой на вечную память. (Направляется к выходу.)

Андзела. Заклинаю: помни!

Юлио (обернувшись). Желаю счастья и благоденствия, ваша милость, и знайте, что я — ваш преданный слуга. (Выходит из дверей на ступени.)

Бернардо (с глубоким вздохом). Ну, кончилась, значит, болтовня. (Указывая Юлио на гондолу.) Прыгайте в лодку, там все и доскажете — мне тоже интересно.

Юлио прыгает в гондолу, и та отчаливает.

Юлио (обращаясь к Бернардо). Ты привез меня сюда на растерзание души и сердца. Скажи хоть, как ее зовут?

Бернардо (хитро). Хорошенького-то понемножку. А? Завтра все скажу, а сейчас — ничего не помню.

Юлио. Ну раз ты не хочешь, значит, и мне ни к чему.

 

СЦЕНА ПЕРВАЯ

На улочке.

Ория , одна.

Ория. Вот незадача. Вчера мадонна была как побитая, а сегодня как с цепи сорвалась. Все оттого, что юноша не пришел. Теперь послала меня в остерию, послушать, что он скажет.

А я ему скажу, что он в большой опасности, раз не пришел, и уговорю уж сегодня вечером прийти обязательно.

Может, он заподозрил какой-нибудь обман. Но я скажу все как есть, и он поймет.

 

СЦЕНА ВТОРАЯ

Спустя некоторое время.

Юлио .

Юлио. О, Венеция, радушная к приезжим, ласковая к молодым, до чего же озадачили меня твои прекрасные, любвеобильные женщины, ибо не знаю, какая из них лучше, какую выбрать!

Эта матрона — красивая, богатая, пылкая — подарила мне свое сердце и душу, но не открыла имя. И до чего же искусно услаждала меня, хоть я для нее совсем чужой, мне не знакомы ни она сама, ни ее дом, ни родные и близкие! Назвала меня единственным и взяла строжайшую клятву верности. Надо думать, неспроста. Похоже, знатная дама — вдова или замужем.

Однако рядом с этой достойной женщиной вновь неожиданно появилась самая первая моя возлюбленная.

О, сколь изменчива Фортуна — вчера скупа, нынче расточительна. Одну и то ублажить нелегко, а двух сразу — вовсе невозможно. Право, не знаю, которую и выбрать, но уверен: дав обещание женщине хранить верность, нужно держать слово и лишь в ней одной души не чаять. Ведь она по доброй воле, сама отдала свою любовь, сама меня разыскала, сама стала обнимать, щедро одарила, была со мной покорна и нежна.

Другая же зовет всего лишь на разговор.

Пауза.

Юлио, ты всегда был учтив. Ступай к ней, поговори, наведи на нее скуку и под каким-нибудь предлогом улизни, брось ее, не увлекайся.

А вдруг она еще красивей, чем эта, как быть?

Хм, некстати получится и неучтиво. (Решительно.) Так, решено: пойду к ней, ловко расстрою все ее замыслы и стану обожать лишь одну мою богиню. (Достает из-за пазухи и разглядывает подарок.) Вот ее изумруд, ее любовь, и вот цепочка, знак того, что ты ее слуга. Помни это и клятвы верности не нарушай. (Уходит.)

 

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Комната наверху в доме Вальеры.

Вальера, Ория.

Вальера. Придет ли Юлио? Что он тебе передал? Ну расскажи, Ория, миленькая, еще раз.

Ория. Я же сказала: придет. В три часа.

Вальера. Ты его приободрила, чтобы ни в чем не сомневался?

Ория. Он сказал, придет наверняка. Чего тут ободрять?

Вальера. Ну ладно. Теперь который час?

Ория. Два уже пробило.

Вальера. Пойдем вниз.

Ория. Так рано?

Вальера. Как говорится, чем раньше, тем лучше.

Ория. Я там у вас буду лишняя. Ладно, посижу немного для приличия и уйду.

Вальера. Думаешь, я с ним лясы точить собираюсь? Мне нужно услышать от него только одно: любит он меня или нет. А там посмотрим.

Ория. Свечу принести?

Вальера. Неси и поставь за дверью, пускай горит.

Ория приносит зажженную свечу.

Ну, пойдем.

Спускаются.

 

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Улица перед домом Вальеры, дверь дома открыта.

Юлио — в пути.

Юлио (в доспехах и при оружии, точно так же, как перед первым свиданием). Тут дело похуже; там было надежно, а тут опасно. Там не ждал, не гадал, и вышло как нельзя лучше, а тут сам попросил, и как-то не хочется. Разве что радушно встретят или окажут необыкновенный прием, тогда еще ничего.

А вообще, самое лучшее — все испробовать самому, испытать радость познания.

Пойду и доставлю себе удовольствие. А может, не надо? (После недолгих колебаний отправляется дальше.) Прочь сомнения, вперед.

Вот угол, про который говорила служанка. Дверь открыта. Войду решительно, и если там засада, сразу ее обнаружу. (Решительно входит.)

 

СЦЕНА ПЯТАЯ

Вальера, Юлио, Ория.

Вальера (резко, с обидой). Если в ком нет любви и нет добра, это сразу видно. Я-то мечтала ему довериться, а он сам не доверяет мне — с оружием явился.

Юлио. Синьора, молодому человеку, особенно приезжему, оружие необходимо по разным причинам.

Вальера. Тому, кто не любит, незачем беречься от врагов.

Юлио. Ваша милость, кажется, не желает со мной дружить, а предпочитает вражду. Я понял. Прощайте. (Поворачивается в намерении уйти, однако Вальера жестом удерживает его.)

Вальера. Скажите, вы почему вчера вечером не пришли?

Юлио (с безразличным видом). Нездоровилось, и я предпочел не выходить из дома.

Вальера (ядовито). Хороша любовь. Чуть занемог — и сразу — дома сидеть.

Юлио (с подчеркнутой любезностью). Но я же не перестал быть слугой вашей милости, да и вы ко мне благоволите.

Вальера (пристально глядя на него). Скажите, как перед Богом: с чего это вдруг вы решили обратить на меня внимание?

Юлио. Ваша красота и благородство сделали меня с первого взгляда и навек вашим слугой.

Вальера. А где вы меня видели?

Юлио. В монастырской церкви, на праздник.

Вальера. И вы не подумали, что я замужняя дама?

Юлио. Я ни о чем не мог думать, кроме как о прелести и красоте вашей милости. (Сгибается в поклоне, при этом у него из-под воротника выскальзывает цепочка, и Вальера замечает ее.)

Вальера. А это что у вас там, под воротником? Ну-ка, сделайте одолжение, дайте взглянуть.

Юлио (небрежно). Так, золотая цепочка.

Вальера. Покажите.

Юлио (не прикасаясь к цепочке). Сударыня, если вам нравится, то снимите ее, и она ваша.

Вальера. (потянув цепочку на себя, разглядывает ее вместе с Орией). А цепочка-то здешняя, венецианская.

Юлио. Синьора, так я ее здесь и купил.

Ория (вдруг). Матерь Божья, знаете, на что она похожа? Точь-в-точь такую носила мадонна Андзела до смерти мужа.

Вальера. Силы небесные, конечно, это она и есть, та самая!

Юлио (тотчас же). Синьора, но ведь хозяйка могла ее продать.

Вальера (повысив голос). Вот оно как! Ну хватит! Я все поняла.

Юлио (намереваясь снять цепочку с шеи). Ежели вы милостиво позволите, сударыня, я вам ее подарю.

Вальера (останавливая его). Боже упаси! Вы ее не покупали, она вам самому подарена.

Юлио (обиженно). Ваша милость не верит мне даже в такой малости.

Вальера. Миссьер Юлио, вам можно было верить, как себе, если бы вы не носили эту цепочку. Понимаете?

Юлио. Напрасно ваша милость столь нелестно обо мне думает. Я вовсе не такой.

Вальера. А вчерашняя хворь у вас — сплошная выдумка.

Юлио (смущенно). Простите, ваша милость, вовсе и не выдумка.

Вальера. Эта Андзела могла бы вести себя прилично и не соваться куда не следует.

Юлио. Вы понапрасну тревожитесь.

Вальера. Хватит! Известно ли вам, миссьер Юлио, что обманывать некрасиво? Что не пристало насмехаться над бедной молодой женщиной? Ведь я не хуже Андзелы.

Юлио. Не понимаю вас.

Вальера. Миссьер Юлио, я этого не заслужила. Но теперь ничего не поделаешь. Андзела оказалась счастливее меня.

Юлио. Сожалею, что мой приход причинил вам столько расстройства.

Вальера (гордо парируя). Ну нет. Вы пришли очень кстати. Это Господь открывает мне, что вы меня ни капли не любите; значит, на вас и смотреть-то нечего.

Юлио. Право, не знаю, что и сказать, ваша милость.

Вальера. А что хотите. Можете сказать, что вы передо мной очень виноваты.

Юлио. Согласен, ежели это угодно вашей милости.

Вальера. Вот и забирайте себе свою Андзелу, а я больше и говорить с вами не желаю.

Юлио. Да не знаю я никакой Андзелы, слово честного, благородного человека. (Кладет руку себе на грудь.)

Вальера (распаляясь). Ну все, достаточно! Я никому и никогда еще не позволяла себя оскорблять и сейчас оскорблений не потерплю.

Юлио (обиженно). Ваша милость, что ж вы так гневаетесь без причины?

Вальера. Я все знаю и требую справедливости. Коли затронута честь, Вальера до суда дойдет, клянусь Святым Крестом!

Юлио. По-моему, ни честь, ни что-либо другое у вас не понесли ущерба.

Вальера. Смотрите, миссьер, вы убедитесь в моей правоте. Если я только пожелаю, вам не миновать кары.

Юлио. Ваша милость вправе назначить мне любую кару.

Вальера. Знаете, чего заслуживает плут и обманщик? Изгнания.

Юлио. Я и так нездешний.

Вальера (чуть не плача). Хватит! Вы с Андзелой меня зарезали!

Юлио. Я что-то не заметил.

Вальера. Цепь на шее у вас — вот доказательство.

Юлио. Ну, не знаю, не знаю.

Вальера. Ступайте, миссьер. И впредь остерегайтесь глумиться над благородными женщинами. И передайте Андзеле, что придет время, Вальера с ней посчитается.

Юлио. Сударыня, ваш покорный слуга. (Кланяется и выходит.)

Вальера (язвительно). Андзеле услуживайте, а не мне.

Ория закрывает дверь.

 

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Юлио , один, оказавшись на улице, в большом волнении.

Юлио. Вот чертовка, как цепочку-то разглядела! И говорит, будто Андзела — вдова. Значит, они знакомы. Вот так конфуз.

Впрочем, раз догадалась, тем лучше: значит, с той, другой, дело пойдет на лад. И коли уж невзлюбила, покажет свою нелюбовь. Тогда та, другая, ежели на самом деле любит, воспылает ко мне еще большей любовью.

Что ж, все выходит как задумано: тащить-то нужно на себе одну колоду, а обе сразу — не только мне, но даже великану, будь он сильнее самого Атланта, и то не поднять.

 

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Ория , на набережной канала.

Ория. О Господи, Господи! Не знаю уж какой нужен мудрец или проповедник, чтобы угомонить благородную женщину. Вчера вечером моя мадонна до того осерчала на миссьера Юлио — видеть его не желала ни в какую. А нынче рвет и мечет, требует его живого или мертвого, а про мадонну Андзелу и вовсе забыла.

Вот послала меня отнести ему это письмо, которое написала ночью в слезах; просит, чтобы я уговорила его прийти сегодня вечером — мириться хочет. Только и думает о нем, только о нем и говорит.

Всю-то ночь мне спать не давала. Как заладила: «Ория, миленькая, Юлио обиделся, больше не придет». Я ей говорю: «Зачем было прогонять?» Она: «От ревности». Я так и не сомкнула глаз. Ну да ладно! «Ты миссьеру Юлио знаешь что скажи? Пускай не держит обиды и приходит; без него мадонне, мол, хуже, чем без воды и хлеба; а как придет, так сразу в постель — мириться». Да скажу, конечно, ради Бога, и кончатся эти мучения. (Уходит, чтобы вернуться потом, когда Юлио будет разговаривать с Бернардо.)

 

СЦЕНА ВТОРАЯ

Бернардо, Юлио, Ория.

Бернардо (приветствуя Юлио). Доброго здоровьечка моему почтенному благодетелю.

Юлио. Привет тебе, братец. Ну, что хорошего?

Бернардо (подмигивая). Позавчерашнюю песенку вспоминаем.

Юлио. Тебя прислала она — твоя хозяйка, моя госпожа?

Бернардо (уклончиво). Не знаю, кто прислал, кто не прислал. Шел, шел — песенку вспомнил. Еще бы спеть.

Юлио (тоже уклончиво). Ну и хорошо, так-то оно веселее будет.

Бернардо (глядя ему в лицо). Понял меня?

Юлио. Понял, понял. Молчи. Все.

Бернардо. Вы уж сумеете приласкать друг дружку, не то что я, Бернардо.

Юлио (смеясь). Ха-ха! Уж как-нибудь сумеем!

Появляется Ория и отступает в замешательстве.

Ория (сама с собой). Ох! Да с ним какой-то мужчина. Я стесняюсь. (Видя, что в этот момент Бернардо отошел от Юлио.) Пусть уйдет.

Бернардо (заметив ее, направляется к ней). Вы тут чего? За сладеньким?

Ория (раздраженно). Ступайте своей дорогой. Носильщики не требуются.

Бернардо (повернувшись к ней спиной и указывая на Юлио). Не надо далеко ходить. В двух шагах вас ждет кое-кто сговорчивый.

Ория (подходя к Юлио, который явно хочет ее не заметить). Миссьер Юлио, ваша милость, на два слова.

Юлио (притворившись, что не сразу узнал ее). Синьора… Синьора Ория? Простите, сестрица, что не узнал вас сразу. Вы что-то хотели?

Ория. Дорогой миссьер Юлио. Вчера вы покинули мадонну Вальеру столь неохотно и в таком огорчении, что она не выдержала. Рыдает и рыдает, ни жива ни мертва. И хочет, чтобы вы пришли сегодня же вечером утешить ее, а то она помрет от тоски.

Дорогой миссьер Юлио, милый, хороший, приходите, и вам и ей будет от этого большая радость.

Юлио (серьезно). Мне очень досадно, что мадонна Вальера так сокрушается. Ведь я — ее покорный слуга и желал бы облегчить ее страдания, да не в силах.

Ория. Как это? Как — не в силах? Когда именно от вас зависит ее выздоровление. Ежели вы немедля придете, она сразу поправится.

Юлио. Не хотел бы я своим появлением усугубить ее недуг. Она вспыльчива и не верит мне. Увидит меня, разгневается и лишь пуще захворает.

Ория (перебивая его). Не говорите так. Она в самом деле страдает оттого, что была с вами нелюбезна, и убивается. Но теперь уже не хочет вздорить, если только вы сами не захотите, и стремится к вам сердцем и душой.

Юлио. Ты поблагодари ее светлость; но я не знаю, как быть. Мне сегодня ночью ехать в Падую — к родственникам, которые приехали туда, в университет.

Ория. Миссьер, не ищите отговорок. Поверьте, она жаждет встретиться с вами. Побудете с ней да и пойдете себе, никто вас не держит.

Юлио. С чего это вдруг такая жажда?

Ория. Ей объясниться надо. Она умрет, если не помирится с вами.

Юлио (протягивая ей правую руку). Дайте мне вашу руку и помиритесь со мной за нее.

Ория (отдергивает свою руку). Ну нет. Это не считается. Она сама даст вам руку. (Протягивает юноше письмо, которое тот немедленно принимается читать; она же в это время говорит ему на ухо.) И вот еще что, я уж вам скажу: за каждое обидное слово, которое вы от нее услышали, она вас много-много раз поцелует.

Юлио (просияв и оторвавшись от письма). Так вы хотите, чтобы я пришел?

Ория (обрадованно). Да, миленький, дорогой, золотой миссьер Юлио.

Юлио. В котором часу?

Ория. Как позавчера… В тот злополучный день.

Юлио. Дай Бог, чтобы тот день не повторился.

Ория. Не сомневайтесь, этот будет счастливым.

Юлио. Ну хорошо. Ждите, я приду. И передайте мадонне мои заверения в глубоком почтении к ней.

Ория. Будьте уверены. (Уходит.)

 

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Юлио , один.

Юлио. Вновь я на перепутье, как на кресте. Две интриги сразу, чтоб жизнь малиной не казалась. Видал? Носильщик и служанка одновременно. (В замешательстве.) Как бы развязать этот узел и не запутаться? Клянусь Богом!.. (Вдруг замолкает, и его лицо озаряется догадкой.) Вот что: когда появится носильщик, я не сяду в гондолу, прежде чем он не назовет имя той женщины. Он, понятное дело, откажется, и я, словно бы оскорбившись, отвергну его приглашение и удалюсь к Вальере — для разнообразия.

Под конец монолога со стороны канала доносится свист. Это Бернардо оповещает Юлио о том, что готов и ждет его.

 

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Бернардо, Юлио .

Бернардо (подплыв поближе на гондоле, зовет). Эй, вы чего канителитесь? Сколько можно вам свистеть, не слышите, что ли?

Юлио. Бернардо, ты уже здесь?

Бернардо. Не видите, что ли? Поехали — время.

Юлио. Хорошо. Только прежде, чем я сяду в лодку, ты назовешь мне имя твоей хозяйки и скажешь, из какой она семьи. Не желаю больше жить в неведении и запоминать дорогу.

Бернардо (ошарашенно). Какая муха вас укусила? Да не знаю я ничего. А и знал бы, не сказал.

Юлио. Коли не хотите сказать, так я с вами не поеду.

Бернардо. Рехнуться можно. Вы что, не знаете, куда я вас повезу?

Юлио. Знаю, но хочу знать больше.

Бернардо (издевательски). Притомился, видать, жеребец, вон как задом-то вскидывает.

Юлио (раздраженно). Или упрямый очень; надеюсь, ты понял.

Бернардо (разворачивая лодку). Плохо, когда розы начинают смердеть.

Юлио. Ну, хватит. Решено.

Бернардо (злобно). Небось думали, я тут до завтра стану вас уламывать.

Юлио. Отправляйся и скажи своей мадонне, что я не приду, покуда не узнаю ее имя.

Бернардо. Ну, Бог в помощь! Все равно ничего не узнаете, коли она осерчает.

Юлио. Хорошо говоришь. Ступай к ней и передай, что слышал.

Бернардо. Так я до завтра не стану канителиться. Сейчас прямиком к ней и поеду. (Отправляется.)

 

СЦЕНА ПЯТАЯ

Юлио , один.

Юлио. Ну и ну, как затея моя удалась. (Решительно пускаясь в путь.) Теперь — к Ории! Юлио, не опоздай, время бежит. (Поглядев туда, где был Бернардо.) А он, даже если вернется, меня уже не застанет и не сможет сегодня докучать. (Уходит.)

 

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Прихожая в доме Вальеры. Сквозь открытую дверь видна темная улочка. Издалека доносятся шаги.

Ория, Вальера, Юлио.

Ория (прислушиваясь). Мадонна Вальера, а что вы мне заплатите, если этот топотун — миссьер Юлио?

Вальера. Что заплачу? Вот сколько стоит перстень у меня на пальце, то и заплачу.

Ория (насторожившись). Тише! Это он и есть.

Вальера. Ах, кабы ты была ясновидящей, я бы любила тебя больше, чем сестрицу Лаурину.

Ория. Точно, он! Тс-с-с, послушайте.

Появляется Юлио . Ория, смеясь, оборачивается к Вальере.

Ну что я говорила? (Идет навстречу Юлио.) Добрый вечер, миссьер.

Юлио (в первый момент не заметив ее). Кто это? Добрый вечер.

Ория. Миссьер Юлио, вы пришли, и благодаря вам я заслужила любовь моей мадонны.

Юлио. Очень приятно, и мне тоже хотелось бы заслужить.

Вальера. Вы заслужили и тело и душу одной особы, которая без вас попросту пропала бы.

Юлио. Синьора, мне хотелось бы заслужить лишь благорасположение вашей милости и счастье называться вашим покорным слугой.

Вальера. Нет, моим повелителем. Знаете, как я казнилась оттого, что вздумала повелевать вами? Но отныне и впредь я хочу повиноваться вам во всем.

Юлио. Вы слишком добры, ваша милость, я такого не заслужил.

Ория. Великолепная мадонна, теперь помиритесь с миссьером Юлио, как он хотел помириться со мной, а я отказалась.

Вальера (страстно). Миссьер Юлио, сердце мое, отчего вы ко мне так жестоки?

Юлио. Я жесток к вашей милости? Боже упаси. Питаю самые добрые чувства к моей богине, предмету моих вожделений.

Вальера. Ну, тогда станьте же моим и простите, что обидела вас позавчера.

Юлио. Простите вы меня, ваша милость, что причинил вам огорчение; но теперь я ваш, и переменим боль на радость.

Ория (будто зачарованная). Золотые слова!

Вальера (тихо). Миссьер Юлио, дорогой, беседовать на улице неразумно — у ветра есть глаза и уши. Войдемте в дом, я буду счастлива увидеть вас при свечах.

Юлио. Ваша милость, вам нет нужды что-либо объяснять. Просто приказывайте: «Хочу, мол, то-то и то-то», я в вашем распоряжении.

Вальера (входит в комнату, за ней Юлио; Ория идет закрывать дверь на улицу). Я хочу так, миссьер Юлио, мальчик мой нежный и прекрасный.

Ория (возвратившись, шутливо). Мадонна, вы уже собрались мириться, так скоро?

Юлио. Синьора, примирение начертано на вашем лице, которое сразу же расположило меня к вам, едва только я вас увидел.

Вальера. Ория, милая, запри комнату и ступай к миссьеру хозяину, чтобы не шумел. А спросит про меня, скажешь — мне нездоровится и я нынче никого не желаю видеть.

Ория. Не волнуйтесь, Ория сделает все как надо, и притом — немедленно. (Уходит и закрывает дверь.)

Конец