Спустя полтора часа я на месте. Меряю шагами зал ожидания. Тридцать три шага в одну сторону, тридцать один в обратную. Потом снова, тридцать пять в одну, тридцать два обратно. Несколько ожидающих электрички пассажиров сидят на деревянных скамьях под резким зеленовато-желтым светом потолочных ламп. В окно я вижу, как к Доку подъезжает полицейская машина, а за ней, спустя несколько минут, огромный грузовик. «Но на этот раз он полупустой, только с двумя байками», думаю я.

На середине моего очередного такого же неточного измерения пола, двери вокзала распахиваются, и Лианина фигурка быстро направляется по проходу ко мне. Я чувствую, как сильно соскучился за эти дни по ее взгляду, волосам, смеху… Лиана оглядывает зал, мы проходим в его дальний угол к скамейкам, на которых никого нет. Лиана с интересом глядит на меня:

– Привет! Так что ты с Головой-то сделал?

– Здравствуй! Как я рад тебя видеть! Не переживай, с Головой все в порядке, с нее не упало ни одного каменного волоска.

Лиана улыбается:

– Так ты расскажешь?

– Если коротко, то я ночью плавал на лодке с приятелем к Голове, и оказалось, что за ней пещера, в которой какие-то люди прячут катер. Ну и еще кое-что прячут… Когда им ночью хотелось покататься по Каналу, они отодвигали Голову, катались себе сколько надо на катере, возвращались обратно, закрывали Головой вход в свою пещерку и уходили из Канала через свой собственный выход. Почти никакой мистики.

Лиана слушает с округлившимися глазами:

– Ты ночью, на лодке, плыл по Каналу? Ты шутишь?

– Если честно, сам удивляюсь, когда вспоминаю.

– И что, у этих людей Голова вроде двери, значит? Она же каменная, тяжеленная. Тонн сто, наверное, весом. Как же они такую дверку отворяют?

– Вот это – самое главное, что я узнал.

Я открываю стоящую у меня на коленях сумку и показываю Лиане испытанный на мебели архитектора таинственный "браслет", или вернее, огромное кольцо:

– Это какой-то очень древний прибор, которая может двигать любые предметы. Ну вообще любые. Кресло, огромные камни, вроде этой нашей Головы, или, кстати говоря, байк.

– Какая красивая штука! А что это за люди? Ты их видел?

– Мельком, даже не рассмотрел. Они мимо на катере пронеслись, когда мы с приятелем в тени Головы прятались.

– То есть вы спрятались, а потом просто так взяли, и забрали у них эти вещи? Так они же вас искать будут. А если найдут?

– Да нет, они нас не разглядели, за это не переживай.

– Ну слава Богу! А как эта штука работает? То есть ты сам это видел?

– Видел. И даже с моим другом мы ее включали несколько раз.

– Ну ничего себе! Фантастика какая-то! А какой энергией она питается?

– Да не представляю себе, но явно не от розетки работает. Кстати, как там Макс, достал он тебе байк-то?

– Макс хвалится, что с новым байком все будет в порядке, говорит, что он занял для меня какую-то зверь-машину.

– А допустим, что у этого, как его, Марата, байк все-таки мощнее. Какие тогда у тебя шансы выиграть?

Лиана гордо выпрямляется:

– Шансы всегда есть. Если он мощнее, буду сидеть на хвосте, подловлю на ошибке и обойду.

– Лиана, ты – лучшая, я в тебя верю больше всех на свете! Скажи, ты меня сможешь сейчас вниз провести?

– Конечно! Пошли.

Мы выходим из здания вокзала и вполголоса разговаривая, пересекаем небольшой скверик. Я говорю Лиане:

– Кстати, помнишь, ты говорила, что у вас девушка пропала, а потом нашлась у кирпичного завода?

– Ага.

– Так вот, мы из этой пещеры за Головой как раз к заводу и вышли. Так что никаких тайн не осталось.

– Ты не представляешь, как я рада, что не осталось. Наконец можно думать только о гонке.

Станция еще не закрыта, мы свободно спускаемся вниз и проходим в обширные служебные помещения. Девушки-рулевые швартуют у подземного причала последние гондолы. Последние пассажиры поднимаются наверх. Через несколько минут закроются все станции Канала и начнутся приготовления к финальному поединку аквабайков.

Видя, что служебный причал опустел, я говорю Лиане:

– Лиана, у нас совсем мало времени, наверное. Мы можем на минуту пройти в твою гондолу?

– Зачем это тебе?

– Это не мне, это, скорее, тебе. Я все-таки хочу показать, как эта штука работает. Ты могла бы победить с ее помощью.

– Думаешь, я без волшебства не справлюсь?

– Не думаю, конечно. Просто я очень сильно хочу, чтобы ты победила.

– Какой ты милый, Давид! Ну хорошо, пошли.

Мы проходим к гондоле 112. Лиана поднимает что-то вроде шлагбаума перед изящным носом большой белой лодки. Мы переходим в гондолу. Я достаю из сумки "браслет", направляю его вниз, на гондолу, и сжимаю. Снова такое же еле заметное дрожание воздуха, прибор как-то словно закрепляется в пространстве, будто я не держу его рукой, а держусь за него. Лиана, чувствуя, что пол лодки уже не такой устойчивый, опускается на диванчик и хватается за поручень борта. Я слегка тяну "браслет" вверх, гондола, словно подцепленная крюком подъемного крана, плавно поднимается. С бортов струится вода. Лиана вскрикивает:

– Ай, ты только о пристань не задень, ай, осторожно!

Теперь я мягко тяну "браслет" вперед. Гондола, как будто сделанная из пенопласта, а не из нескольких сотен килограммов металла и дерева, перемещается на пару метров вперед над водой. Не разжимая руки, я наклоняюсь к Лиане:

– Вот о чем я говорил, видишь?

– Потрясающе! Можно я попробую?

Я передаю Лиане древний прибор. При этом руки наши соприкасаются, губами я касаюсь ее волос… У меня проносится мысль, что только мы с Лианой здесь – настоящие, а черный тоннель и зависшая в полуметре над водой белая лодка – сказочные или увиденные во сне.

Лиана опускает гондолу обратно на воду и несколько раз перемещает ее взад-вперед, подняв приличную волну и залив причал. Потом кладет "браслет" на колени и говорит мне:

– С ума можно сойти. Просто невероятно! Интересно, кроме нас, на Земле кто-то еще находил такие вещи? Наверное, нет, а то бы уже все так летали, без крыльев, дыма и рева....

Несколько минут она рассматривает металлический "бублик". Потом вздыхает:

– Наверное, я трушу и не верю в себя. Я возьму с собой эту штуку, мало ли, вдруг и правда пригодится…

– Только ты взлетай в темном месте где-нибудь, чтоб никто не увидел. Вдруг эти ребята из пещеры увидят как-то твой летающий байк. Я же не знаю, может они очень опасны, может у них и оружие есть. Вспомни, как они вас в тоннеле Головой чуть не передавили. И зачем это им было надо?

– Да уж, и не говори.

– И ты, главное, подумай, как тебе ее вовремя вытащить и нажать.

– Да уж, из кармана она сразу выпадет, на первом же витке, ее на грудь нужно повесить. Давид, ты постой тут минут десять, я переоденусь схожу. И поищу что-нибудь для этой волшебной штуковины.

Потом оборачивается:

– Слушай, я хотела сказать… ты меня просто… не знаю как и сказать… просто поразил своей храбростью. Я одна ночью в Канал никогда не бы не сунулась, да еще после таких дел!

– И это говорит девушка, которая собирается по этому самому Каналу на бешеной скорости кататься. Тоже ночью, кстати!

– Ну нет, это другое, сейчас все-таки включены камеры на станциях. И народ за нами присматривает… В общем, спасибо тебе!

Лиана берет мою руку, коротко пожимает ее своими горячими пальцами и убегает переодеваться. Я остаюсь один на темном мокром причале перед десятками белых гондол. Голова моя кружится от ожидания чего-то желанного и вместе с тем опасного, такого, как эта ночная гонка, такого, как любовь.

Со стороны грузового лифта слышится звук неторопливых уверенных шагов. Я вглядываюсь в мужскую фигуру, вразвалочку приближающуюся ко мне. Макс! Наверное, решил скоротать минуты ожидания своего одолженного аквабайка и прогуляться между гондолами. Сегодня Макс одет классическим рэкетиром времен американской Великой Депрессии. Даже в шляпе. Он подходит ко мне:

– Где Лиана?

– Привет, Макс!

– Ты не слышал, я спросил, где Лиана?

– В раздевалке, наверное, гидрокостюм надевает.

Макс, не говоря больше ни слова, разворачивается, и так же неторопливо возвращается к грузовому лифту. Тут двери лифта открываются, и несколько мужчин выталкивают из него большой оранжево-черный байк. Я узнаю в нем машину Марата. Я подхожу поближе. Мужчины скатывают байк вместе с поддерживающей его металлической рамой на колесах по пологому спуску в воду. Когда гидроцикл отделяется от тяжелой рамы, один из них привязывает его к ограждению, остальные вытягивают раму обратно.

Через несколько минут то же самое повторяется с байком Лианы. Макс добавляет перца в это зрелище, подбадривая мужчин цветастыми выражениями. Я рассматриваю машину, на которую Макс возлагает такие надежды: это небольшой сидячий байк с бирюзовым верхом и белым днищем, довольно потертый на вид. Я спрашиваю Макса:

– А двигатель у него не хуже, чем у Марата?

Макс не удостаивает меня ответом. Он поворачивается к Лиане, которая подходит к нам:

– Ну как, нравится игрушка?

– Что за движок?

– "Кавасаки", 180 лошадок.

– Откуда взял?

– Ха, из Турции! Еле успел, всех на уши поставил. Прям с Антальи, еще соленая, можешь лизнуть!

– Что, поближе ничего не нашел?

– Да вот, не нашел. А тебя что, не устраивает?

– Ремонта не было?

– Всю облазил, царапаная, да, но кузов не ломаный. За водомет зуб даю, мне бы не подсунули барахло. А что это у тебя там, амулет, что ли?

Макс показывает на небольшую сумочку, которую Лиана повесила на шею.

– Ага, амулет. Знаешь, сушеный медвежий хвост. Стопроцентно помогает на гонках, даже если ты в моторном тазике для стирки гоняешь.

– Ладно, пойду спрошу Марата, нет ли и у него такого с собой. Давай-ка, соберись, через полчаса уже рванем.

Недобро глянув на меня, Макс уходит. Я спрашиваю Лиану:

– Ну как, можно на таком байке победить?

– Ох, Давид… Водомет тут почти такой же мощный, как у Марата. Если он, конечно, еще свой не форсировал за это время…

Я достаю "браслет" и отдаю Лиане. Она расстегивает молнию сумки на груди:

– Ух ты, как будто прямо под него сшита.

– А ты можешь себе представить, что на самом деле это кольцо, которое надевали на палец?

– Это что же за пальчик должен быть такой огромный? Да не может такого быть! Ты шутишь!

– Еще как может. Мы даже видели владельца этих пальцев. Не живого, не бойся. Потом как-нибудь расскажу.

Глаза Лианы расширяются:

– Ты меня прямо пугаешь! Не живого, а какого тогда?

Лифт снова открывается, и к нам выходят Марат в окружении каких-то людей, в одном из которых я узнаю Михеля. Марат, подмигнув Лиане, перелезает на свой байк и, через минуту, скрывается за углом ангара. Михель подходит к нам с Лианой и говорит мне:

– Почему-то я не удивляюсь, увидев вас снова здесь.

– Да я уже тут совсем свой человек, и нечему удивляться.

Михель фыркает, и просит Лиану поторопиться. Она еще раз сжимает мою ладонь и садится на байк. Через мгновение перед причалом остается только пена от водометов.